– Мистер Харт, сэр? – осторожно спросил женский голос.
Харт сидел за письменным столом в библиотеке без пиджака, закатав до локтя рукава сорочки. Он в очередной раз пересчитывал, какие расходы потребует его новое предприятие в Гонконге, и был настолько поглощен своими мыслями, что не заметил, как в дверном проеме появилась Мэгги Кеннеди. Он поднял глаза и замер.
– Я вас отрываю от дел. Зайду в другое время.
– Нет, прошу вас! – Он приветливо улыбнулся, принялся раскатывать рукава и потянулся за золотыми запонками с рубинами. – Чем могу быть полезен, миссис Кеннеди? Вас что-то не устраивает?
Глаза удивленно распахнулись.
– Что вы, мистер Харт, ваше гостеприимство поразительно – это даже слишком для нас. – Она продолжала стоять в дверях, и Харт обратил внимание, что она нервно теребит юбку.
– Входите. – Харт наконец продел запонку в правую манжету и закрепил.
Мэгги неуверенно сделала шаг.
– Как мне отблагодарить вас за вашу щедрость, сэр? – спросила она, не поднимая глаз.
Харт так удивился, что не сразу смог ответить. Он стал неуверенно возражать, и в этот момент в библиотеку влетел восторженный Джоэл.
Мэгги положила руку на плечо сына.
Харта интересовало то же самое, поскольку он знал, что они вместе с Франческой занимались расследованием. Он вышел из-за стола, прилаживая запонку на левый рукав.
– Вы с мисс Кэхил недавно освободились? – спросил Харт. Было уже шесть часов, а он должен заехать за Франческой в семь, значит, она опоздает. Это был ее единственный недостаток, и Харт не возражал, ведь она проводит время, стараясь сделать мир лучше, а не крутится перед зеркалом, как остальные женщины.
– Да, сэр, – улыбнулся Джоэл и повернулся к матери. Харт не успел спросить, продуктивно ли они провели время и есть ли успехи в расследовании, как он восторженно заговорил: – Мы весь день были в парке, на пикнике. Я учил Кейти ловить рыбу! – Он немного смутился. – Правда, не поймали ничего.
Харт насторожился. Казалось, атмосфера в комнате мгновенно изменилась, повисли неловкость и напряжение, они медленно проникали в самое сердце Колдера. Не составляло большого труда вспомнить, что Кейти – приемная дочь Брэга. Он приказал себе ни в коем случае не выдать беспокойства – в мире не сыскать второго такого трудоголика, как его сводный брат, несомненно, он весь день работал в управлении. Франческа, скорее всего, проявила великодушие и отправилась на пикник с его женой. Его невеста – самый добрый человек на свете.
– Вы с мисс Кэхил были на пикнике с миссис Брэг и детьми? – спокойно спросил Харт, однако внутреннее его состояние никак нельзя было назвать спокойным.
– Да, сэр, – восторженно продолжал Джоэл, – только миссис Брэг побыла совсем недолго. Она уехала домой, а с нами был мистер Брэг. Это был самый лучший пикник в моей жизни! Он помогал нам с Кейти ловить рыбу, и мы учили мисс Кэхил тоже. Она даже поймала рыбу, первую рыбу в жизни!
Колдер скривился. Он был способен лишь молча слушать восторженный рассказ мальчика.
Франческа, тяжело дыша, вбежала в холл дома. Было уже начало седьмого, а Харт приедет в семь. После вчерашней размолвки она хотела выглядеть наилучшим образом. Она решила надеть новое зеленое шелковое платье, которое он на ней еще не видел, и украшения, которые одолжила у Конни. Времени уложить волосы почти не оставалось.
– Мне срочно нужна Бетт! – крикнула она, увидев вышедшую ей навстречу мать.
Джулия промолчала.
Франческа до сих пор не могла избавиться от гнетущего впечатления, возникшего после пикника. Она вынуждена была остаться с Брэгом и девочками в парке, понимая, как тяжело ему будет находиться одному. Они ели сэндвичи и говорили о расследовании, детально анализируя все до мельчайших подробностей. Никакого решения они так и не приняли, но, когда настало время собираться, выражение лица Брэга изменилось к лучшему, в глазах появился огонь. На прощание он пожал ей руку и от души поблагодарил.
Франческа улыбнулась ему самой счастливой улыбкой, искренне сожалея, что Рику предстоит вновь погрузиться в атмосферу тяготящего его брака.
– Тебе не за что меня благодарить, – весело сказала она.
Сейчас Франческа направлялась к матери, отмечая, что та выглядит слишком мрачно. Нет, еще одну плохую новость она просто не выдержит.
– Мама! Мне нужна Бетт! Мне надо принять ванну, одеться и сделать прическу! Сегодня я не могу заставлять Харта ждать.
– Отец хочет поговорить с тобой, Франческа. Он в кабинете, – тихо произнесла Джулия.
В порыве она едва не бросилась к лестнице, задрав юбки, чтобы скорее со всем покончить. Однако что-то заставило ее задержаться и внимательно посмотреть на мать. Она внезапно вспомнила, что Харт собирался встретиться с отцом и просить перенести дату свадьбы на июнь. Интересно, он не изменил решения после событий прошлого вечера? Скорее всего, нет, однако Харт бывает непредсказуем, так что невозможно знать наверняка.
– Мама, ты чем-то расстроена? – взволнованно спросила она.
Джулия обняла дочь:
– Ты знаешь, как я люблю тебя и желаю тебе только счастья.
Франческа отпрянула, понимая, что такие выражения из уст ее матери не сулят ничего хорошего.
– Что случилось? – резко спросила она. – Что? Кто-то умер?
– Отец ждет, – обреченно сказала Джулия.
– Мама!
– Хорошо, дорогая. Эндрю отменил свадьбу.
Франческа вскрикнула, не вполне осознавая, что значат эти слова.
– Нам обоим было тяжело видеть вас вчера вечером, – продолжала Джулия. – Я пыталась успокоить Эндрю, но потом Роберта Хинд рассказала нам о любовнице. Бог мой, Франческа, даже я изменила свое мнение о твоем выборе, раз он позволяет себе жить с такой женщиной, причем совершенно открыто.
Франческа закричала от ужаса.
– Но это ошибка. – Она с трудом выдавила из себя эти слова. – Совсем не то, что вы думаете.
Отец отменил их свадьбу.
Она стояла, не шевелясь, стараясь осмыслить происходящее.
– Все общество в курсе, что эта Джонс живет в доме, купленном Хартом для нее! – не сдержалась Джулия. – Как он мог с тобой так поступить? Как? А я верила ему.
Франческа молчала, зная, что мать никогда не поверит ее объяснениям. Нет, папа не мог этого сделать – не поговорив с ней, не выслушав ее мнение, не принимая в расчет ее чувства. Франческа уверенным движение подняла юбки и побежала вверх по лестнице.
Дверь кабинета была открыта, ей не пришлось стучать. Эндрю сидел на диване в домашнем жакете и тапочках и читал «Сан». Перед ним стоял бокал красного вина, в камине ярко горел огонь. Заслышав шаги, он посмотрел на дочь поверх газеты. Франческа молча встала перед отцом.
– Ты не можешь отменить свадьбу, не поговорив со мной. – Ее трясло от негодования. Этого просто не могло произойти – не должно было произойти.
Эндрю спокойно отложил газету:
– Подойди и сядь, Франческа. – Он похлопал по дивану справа от себя.
Она упрямо покачала головой:
– Я люблю его. И выйду за него замуж. Ты все неправильно понял – у него нет никаких отношений с Дейзи Джонс!
– Я думаю, впрочем, я говорил об этом и раньше, – начал Эндрю, вставая, – что он эгоистичный пижон. В настоящее время он очарован тобой – но ничего более. Прошлым вечером он был увлечен другой женщиной и не обращал никакого внимания на тебя, его невесту. Вчера он очень обидел тебя таким поведением – не отрицай, я видел твои глаза. Вы только на пороге совместного пути, а он уже демонстрирует свой характер. Ты хочешь такой жизни? Бог мой, Франческа, я не могу этого допустить. Этот мужчина не достоин мести пол, по которому ты ступаешь.
Она слушала, дрожа всем телом, и была готова расплакаться.
– Папа, умоляю, не делай этого. Харт очень хороший, я знаю его как никто другой, прошлым вечером ты все неправильно понял.
– Я расторг помолвку, – безапелляционно заявил Эндрю. – Я знаю, сейчас ты раздосадована, но со временем успокоишься и найдешь кого-то еще.
– Нет! Папа, пожалуйста…
Он остановил ее резким движением руки:
– Мое решение окончательно. И еще, Франческа, когда я сообщил ему об этом, он даже не возражал.
Дрожащей рукой Франческа позвонила в дверь Харта. Она понимала, что
не должна быть здесь в таком состоянии, охваченная страхом и ужасом, в голове возникли советы сестры, запрещающие домогаться внимания Харта. Но она
должна выяснить, что произошло.
Он не возражал против расторжения помолвки. В это невозможно поверить!
Наверняка он пытался возразить. Ведь их размолвка уже позади. Харт встретит ее с радостью, обнимет и поцелует, давая понять, что между ними все по-прежнему, он не меняет своих решений.
Дверь открыл Альфред. При взгляде на нее его по обыкновению невозмутимое лицо напряглось. Казалось, он едва не вскрикнул.
Франческа улыбнулась и заглянула ему через плечо. В холле никого не было.
– Мне нужно видеть Харта. Добрый вечер, Альфред.
– Мисс Кэхил, прошу вас. – Он смотрел на нее полными ужаса глазами. – Могу я предложить вам чай, пока я извещу мистера Харта? Он вас не ждал и не предупредил меня, – добавил слуга. Поскольку все в доме Харта привыкли к ее внезапным визитам, слова дворецкого прозвучали укоризненно.
Не обращая внимания на свой небрежный вид, наспех убранные волосы, перекошенный жакет и бледное, как у призрака, лицо, поскольку она забыла нанести румяна, Франческа внимательно оглядела дворецкого, сложив руки на груди.
– Альфред, с каких пор вы соблюдаете со мной эти условности? Да, я расстроена. Да, мне лучше пойти домой и успокоиться. Но я только что узнала, что мой отец и Харт совершили страшную ошибку, они расторгли нашу помолвку!
Альфред невозмутимо слушал.
– Харт не мог спокойно принять такое решение! Поэтому я не уеду домой, Альфред. Мне надо увидеть Колдера.
– О боже. – Слуга несколько раз моргнул. – Мистер Харт в гостиной со своей семьей. Мисс Кэхил, прошу вас, присядьте в золотой комнате, я принесу вам чай и сладкое – это вас успокоит, надеюсь, – а потом сообщу мистеру Харту, что вы хотите его видеть.
– Меня ничто не успокоит, тем более шоколад и чай, – отрезала Франческа. – Альфред, поймите, мне надо срочно поговорить с Хартом. В каком он настроении? Вы что-нибудь заметили?
– Он был в прекрасном расположении духа, мисс Кэхил. Сегодня вернулся домой немного раньше, – размеренно докладывал Альфред. – Мисс Кэхил, вы знаете, как я вас уважаю. Вы не возражаете, если я позволю себе некоторую дерзость? – Он отвел ее в глубь холла.
Некоторое время назад Франческа и Альфред к удовлетворению обоих пришли к взаимопониманию. Альфред был рад решению хозяина жениться на мисс Кэхил, поскольку считал ее наилучшей кандидатурой.
– Разумеется, – ответила Франческа.
– Я уверен, что мистер Харт будет возмущен возможной сценой. – На лице Альфреда появилось волнение. – Я видел, как он в прошлом вел себя с недовольными леди. Всего одна сцена, и после их никто не видел и не слышал. – На его лбу выступили капли пота.
Франческа коснулась его руки:
– Благодарю, Альфред, за ваше участие, я буду помнить об этом. – Даже в состоянии близком к панике она была способна понять, что дворецкий прав. Харт ненавидит, когда ему устраивают сцены, вчера по неосторожности она могла сама забить последний гвоздь в гроб, где мог быть похоронен их брак. Однако их будущее под угрозой, и она обязана выяснить, что он намерен делать.
– Но позвольте вам напомнить, что он не был помолвлен ни с одной из этих леди.
Альфред вздохнул:
– Это правда.
Франческа тяжело сглотнула, заправила за уши выбившиеся из прически пряди, шляпка при этом съехала набок, она попыталась ее поправить и уронила две шпильки.
Да какое ей дело до шляпки! Франческа нервно одернула жакет и кивнула Альфреду.
Он распахнул дверь и доложил:
– Мистер Харт? Вас хочет видеть мисс Кэхил.
Франческа вошла в гостиную и увидела Харта, разглядывающего стакан с виски. Губы скривились в усмешке. Кажется, это хороший знак – или нет? Он, так же как и она, расстроен решением Эндрю. Харт медленно поднял голову.
От колючего, напряженного взгляда Франческа непроизвольно отступила назад. Поставив стакан, Харт встал. Только сейчас она заметила, что в гостиной были еще люди. На диване рядом с креслом сидели Грейс и Рут Брэг, другое кресло занимал Рурк, на двухместном диване устроились Мэгги и Джоэл с книгой в руках. Франческа знала, что Мэгги продолжает жить в доме Колдера, но была удивлена, увидев ее в салоне.
Все присутствующие повернулись к ней. Разумеется, они заметили ее неопрятный вид – кажется, она уже на грани истерики.
Больше всего ее пугал взгляд Харта. Он был холодным, даже несколько зловещим.
Забыв обо всем, она смотрела только в его глаза.
Харт подошел ближе.
Боль нахлынула так внезапно, что Франческа не могла сдержаться.
– Мне надо поговорить с тобой наедине, – почти простонала она. – Пожалуйста.
– Пойдем в библиотеку, – спокойно предложил Харт.
Она поежилась от его взгляда.
Что-то здесь не так.
Как и вчера вечером.
Харт повернулся к присутствующим:
– Прошу нас извинить.
Никто не произнес ни слова.
Франческа решила, что сейчас не может даже смотреть на людей, лучше ей извиниться перед ними позже. Она резко развернулась и вышла в коридор. За ней последовал Харт, она слышала его тяжелые торопливые шаги. Библиотека была особенной комнатой в доме. Стены спокойного зеленого оттенка, темная тяжелая мебель с позолотой и, конечно, нескончаемые стеллажи с книгами. Франческа повернулась на каблуках и посмотрела Харту прямо в глаза. Он прикрыл дверь.
– Почему ты в таком состоянии?
Франческа не сразу смогла заговорить.
– Ты не расскажешь мне, что произошло сегодня днем?
– Я бы и сам хотел об этом знать, – ответил он и прошел к тележке с напитками.
Франческа не растерялась. Она бросилась к нему и перехватила руку, когда он потянулся к бутылке скотча.
– Я не понимаю, о чем ты. Папа расторг нашу помолвку, а ты даже не возразил!
Харт смотрел на нее так, словно из глаз сейчас полетят молнии.
– Да, расторг.
Она вздрогнула, едва не вскрикнув от разочарования.
– И ты не возразил?
– Нет. – Он помедлил и добавил: – Но не по той причине, о которой ты думаешь.
– Так по какой же? – не выдержала Франческа.
– Всему свое время.
– Что? – Она не верила своим ушам.
– Да, дорогая, всему в этой жизни свое время, но ты, вероятно, так и не усвоила этот урок. – Взгляд был холоден, почти жесток. Харт отвернулся и налил в стакан виски.
«В один или в два стакана?» – мелькнула у нее нелепая мысль.
– Следует ли понимать, что настанет день, когда ты решишь протестовать?
Харт молчал. Не поворачиваясь, он поднял стакан и поднес ко рту.
Франческа смотрела, как он пьет, и тоже молчала. Харт в ярости, поэтому и ведет себя так отвратительно.
У нее закружилась голова. Почему он так зол? Что она сделала не так? Такое впечатление, что решение Эндрю было ему на руку.
– Значит, между нами все кончено?
Харт поставил стакан с такой силой, что тот чуть не перевернулся.
– Между нами никогда ничего не закончится, Франческа, – хрипло произнес он, повернувшись к ней лицом.
Удивительно, это были самые романтические слова из всех, что ей говорили, и уже точно из всего, что говорил ей Колдер. Однако впечатление портил мрачный взгляд и напряженный тон.
– Я совершенно тебя не понимаю, – прошептала она побелевшими губами.
Харт хитро прищурился:
– Будем реалистами, Франческа. Твой отец не изменил свое мнение обо мне – будь я на его месте, думал бы так же.
– Ты хотел, чтобы отец так поступил? – осторожно спросила она.
Харт помолчал.
– В принципе нет. Знаешь, я не очень люблю отчитываться перед кем-либо. – Это уже было предостережение.
Если ему нужен повод, чтобы расторгнуть их помолвку, все вышло как нельзя лучше.
– Я знаю. – Она опустила глаза. – Значит, между нами все кончено. Получается, я действительно глупая, как и говорил Брэг. – На глаза навернулись слезы.
Харт презрительно фыркнул:
– Слышал, ты была на пикнике.
Франческа насторожилась. Что? Он знает, что она была в парке? Все мгновенно встало на свои места. Она была в парке наедине с Риком после отъезда Ли Анны, пыталась его успокоить – должно быть, со стороны это выглядело весьма двусмысленно.
– Не хочешь рассказать о таком чудесном дне?
– Это было совсем не то, что ты думаешь, – выпалила она на выдохе.
– Да? А ты знаешь, о чем я думаю?
– У них очень сложный период, Колдер. Они оба запутались. Я просто хотела помочь.
– Тем, что провела весь день с Риком?
– Значит, Рауль все же шпионит! А ты говорил, что он только кучер и охранник.
Интересно, что Рауль ему рассказал? Боже, только не о том, как она обнимала Рика – Харт никогда не поверит, что это были дружеские объятия.
– Рауль мне ничего не говорил. Все выложил Джоэл. Потом, конечно, я расспросил Рауля.
Он все знает. Знает, что они обнимались.
– Я пыталась его успокоить. Что в этом плохого?
– Да, разумеется. Это лучшее, что ты могла сделать, – успокоить моего сводного брата. Скажи, ты все еще любишь его?
Франческа не выдержала и разрыдалась.
Харт дернулся и внимательно посмотрел на нее:
– Сейчас самое время честно во всем признаться, Франческа. Я обязан знать. Я настаиваю!
Она должна очень тщательно выбирать слова, должна быть осторожной.
– Это было совсем не то, что ты думаешь.
– Ты его любишь? – взревел Харт.
– Да, но не так, как тебе кажется.
Харт отвернулся.
– Я люблю его как друга, – произнесла она, глядя ему в спину. – Ведь у меня есть на это право.
Он глухо рассмеялся и налил еще виски:
– Да, друга, с которым ты провела целую ночь в поезде – друга, чью постель согрела раньше, чем мою.
– Это подло, Колдер.
Он резко повернулся к ней.
На мгновение Франческе стало страшно. Она положила ладонь ему на руку и почувствовала, что он дрожит.
– Ты его любишь? Франческа вытерла слезы.
– Нет, – прошептала она.
«Да», – кричал ее внутренний голос. Но как друга, черт возьми, как брата, но не любовника и не мужа.
Харт отбросил стакан в сторону, виски расплескалось по стене, стакан чудом не разбился, упав на пол.
Франческа вздрогнула.
– Он обнимал тебя! – заорал Харт. – Да, я заставил Рауля мне все рассказать. Он обнимал тебя. Я пошел к твоему отцу бороться за наше будущее, а в это время он тебя обнимал.
– Я хотела его успокоить, – бормотала Франческа. Слезы градом лились по ее лицу.
– Я отлично осведомлен о его личных проблемах. В семье только об этом и говорят. И что? Твой отец против нашей свадьбы, но обожает Рика! Будешь ждать, когда Рик разведется с женой? Выйдешь за него замуж, построишь счастье на руинах его брака, когда он бросит жену-инвалида? Принесешь его брак на алтарь вашей вечной любви?
Франческа пыталась возразить, но не могла произнести ни слова. Она помотала головой и зарыдала еще сильнее.
– В этом не было ничего интимного.
Харт молчал.
– И никакой страсти! Но тебе этого никогда не понять, как не понять, что такое дружба и преданность!
Он повернулся к ней так резко, что едва не сбил с ног:
– Ты была мне другом. И я был верен тебе. С тех пор как просил твоей руки, я ни разу не взглянул с интересом на другую женщину! Когда Дейзи на днях явилась ко мне в контору, я думал только о тебе!
Харт угрожающе навис над ней. Франческа попыталась взять его за руку, но он резко ее отдернул.
– Я и сейчас твой друг, – произнесла она, смутившись от того, как жалко это прозвучало. Она хотела сказать, что любит его и будет любить всегда, но боялась, что Харта это больше не интересует и не будет интересовать никогда. – Тебе не нужно сравнивать себя с Риком. В этом нет необходимости!
Харт зло усмехнулся:
– Я всю сознательную жизнь сравниваю себя с ним.
– Так прекрати! Поверь мне, мои чувства к тебе неизменны. Я хочу выйти замуж только за тебя, Колдер. Не за него.
Он по-прежнему стоял к ней спиной, не давая возможности увидеть выражение лица. Однако она явственно ощущала одно – он ей не верит.
– Ты мне не веришь?
– Я слишком много знаю. Будь он свободен, мы не были бы вместе.
– Но это неправда! – выкрикнула Франческа.
Харт покачал головой и направился к двери. Франческа бросилась за ним.
– Ты сказал, между нами никогда ничего не закончится.
Харт остановился и рассмеялся.
– Между нами все кончено? – едва дыша, спросила она.
– Тебе лучше знать.
Франческа не могла ему ответить. Она знала, что они стоят на краю пропасти, и всего один неверный шаг приведет к трагедии. Так или иначе, пока они находятся между отцом и Риком Брэгом, все будет против них.
– Ты разучилась говорить?
Сколько жестокости в его голосе.
– Нет, – прошептала Франческа. – Не разучилась, просто мне страшно.
Не оборачиваясь, Харт вышел.
