Мартин
Как быстро улетел вертолет! Он унес мою Петру. Едва я нашел ее, как вынужден был снова отпустить. Сам не помню, как я взгромоздился на квадроцикл и ехал по лесу, обхватив руками совершенно незнакомого человека.
А сейчас я сижу в полицейской машине и тихо схожу с ума, потому что машина целую вечность ползет до дома моей тещи. Добрый полицейский предлагал съездить к Фильде без меня и все ей объяснить. Тогда, сказал он, я быстрее попаду в Айова-Сити, в больницу, куда увезли Петру. Я поблагодарил его, но отказался. Хочу сам сказать Фильде, что Петра жива. Правда, она тяжело ранена, но уже летит в больницу, где ей окажут медицинскую помощь. Мою дочь увезли в незнакомую больницу, в чужой город, в котором я ни разу не был. Поразительно, как это я доверил дочь совершенно чужим людям! Я доверил ее жизнь пилоту вертолета, врачам скорой помощи… Кроме того, полицейским не терпится поговорить с ней и выяснить, что же произошло сегодня. Пришла ли она в себя? Когда я ее нашел, она была без сознания. Ее красивое личико так зверски избито, что я не сразу узнал ее. Если бы не пышная копна кудрявых черных волос, чем-то испачканных, — потом я понял, что волосы у нее в крови, — я бы принял ее за чужую девочку… Дышала она ровно, а остальное для меня было не важно. Главное — она была жива. Синяки, кровоподтеки — это ладно, хотя я гоню от себя мысли о том, что с ней могло случиться на самом деле. Таких догадок и врагу не пожелаешь! Главное — Петра дышала. Пусть Фильда едет к ней. Посидит рядом, подержит за руку, успокоит, утешит. Ну а я… я вернусь в лес. Вернусь и найду чудовище, сломавшее нам жизнь. Мне наплевать, что он отец Калли и Бена и муж Антонии. Мне теперь все равно. Я найду его и убью.