Глава 20
Эйдан оторопел.
Крыса? Он нашел кровь крысы?
— Если ты еще что-нибудь обнаружишь, буду рад помочь, — сказал Роберт.
— Спасибо, — с чувством разочарования поблагодарил его Эйдан. Хорошо еще, что он додумался придержать у себя расческу, когда разбирал рюкзак Дженни Трент, — иначе она, чего доброго, тоже исчезла бы без следа.
— Спасибо, Роберт, — повторил Эйдан, выходя во двор навстречу Кендалл. — Если что — я сразу к тебе, потому что местным я больше не доверяю.
— Да? Почему?
— Так получилось. Спасибо, до связи.
Он дал отбой и подошел к машине Кендалл, которая привезла несколько больших коробок.
— Это мои любимые штуковины, они подойдут нам в виде украшений, — сказала Кендалл, коротко его обнимая.
— Замечательно. Мне не терпится посмотреть.
Из-за угла показался Джимми.
— Извините, — сказал он Эйдану. — Вы просили послушать, не подъезжают ли машины…
— Спасибо, Джимми.
— Добрый вечер, мисс. Хотите, я вам помогу? — предложил Джимми. — Я сильный, только с виду хиляк.
— Спасибо, — согласилась Кендалл.
— Куда отнести коробки?
— На кухню. Я сейчас приготовлю ужин, присоединяйтесь к нам.
— Ох, спасибо, мисс, не хочу вам мешать.
— Вы не помешаете, я вас приглашаю.
Джимми вопросительно взглянул на Эйдана, тот кивнул, и Джимми расплылся в улыбке.
Пока они таскали вещи — включая несколько пакетов из супермаркета, Эйдан заметил, что Кендалл сама не своя. Это было неудивительно: нельзя за одну ночь привыкнуть к мысли о смерти подруги.
Затем Кендалл на скорую руку приготовила джам-балайю и салат и накрыла ужин на кухонном столе. После ужина Джимми заторопился к себе, говоря, что хочет успеть, пока не вылезли привидения.
— Джимми, — улыбнулась Кендалл, — если тут есть духи, то это добрые духи.
— Как знать, мисс Монтгомери, — покачал головой Джимми. — Вы и сами покрепче заприте двери и сидите тихо. Делайте вид, будто вас нет, и тогда они вас не тронут.
Эйдан не стал спорить с Джимми, просто запер дверь, когда тот ушел, и вернулся в кухню.
Кендалл протирала стол. Он подошел к ней и обнял.
— Ты очень добр к Джимми, — улыбнулась она.
— Здесь на всех места хватит, — пожал плечами Эйдан.
— Все-таки не каждый позволил бы ему остаться. Идем наверх?
Ему казалось, что она нуждается больше в утешении, чем в сексе, но он ошибся. Ей хотелось большего. Она льнула к нему со страстью, не уступающей его собственной. Когда они, наконец, уснули, ей снова снился сон из прошлого, и она осознавала это, полная решимости досмотреть его до конца.
Сначала все было скрыто в тумане. Затем услышала крики, конское ржание, туман рассеялся, и она увидела поле, усыпанное телами убитых и раненых. По полю ехал всадник — очень похожий на Эйдана, но другой человек, которого она никогда не встречала.
Она увидела дом. И женщину. И мужчину, который был недостоин носить форму ни одной из армий, потому что он надел ее ради осуществления своих больных и жестоких фантазий.
— Только тронь меня, и все узнают, — предостерегла его женщина. — Твой друг увидит, он расскажет…
— Мой друг, — рассмеялся мужчина, — со мной заодно. — Когда я убью тебя, — его глаза сузились, — он никому ничего не расскажет.
Во сне Кендалл ощутила страх Фионы за ребенка, ее маленького сына. И затем она увидела, что Фиона бежит, зная, что он станет ее преследовать.
Снова сгустился туман, и уже она бежала сквозь серую мглу, будучи одновременно Шейлой и Кендалл. Она вдруг поняла, что призраки стараются показать ей, что случилось с Шейлой.
Она петляла меж могил, на один шаг впереди злой тени, нагонявшей ее. Затем могилы расступились, и она оказалась в воде, среди костей и черепов, которые смотрели на нее пустыми глазницами. Она почему-то знала, что один из черепов принадлежал Дженни Трент — той самой Дженни, что приходила к ней погадать.
Нет, это слишком. Хватит с нее.
Впереди возник Генри. Он протягивал ей руку, как бы уговаривая ее не останавливаться. Она коснулась его пальцев… И проснулась.
— Снова кошмар? — спросил Эйдан, хмурясь и сжимая ей руку. — Напрасно я тебя сюда таскаю, тебе это не на пользу.
Она пристально взглянула на него и покачала головой:
— Я останусь здесь.
— Я могу тебя выставить в два счета.
— Бесполезно. Ты же знаешь, что я вернусь.
Он обнял ее и поцеловал в макушку.
— Мы все обсудим утром.
— Эйдан… — она нерешительно помялась, — на кладбище что-то происходит. Я знаю… мне говорят об этом духи.
Вопреки ее ожиданиям, он не посмеялся над ней, лишь крепче обнял и проговорил:
— Мы разберемся. Мы положим этому конец, обещаю.
Они снова заснули, и теперь настала очередь Эйдана видеть сны. Однако его сон был не похож на кошмар.
Женщина в белом платье нежно гладила его по щеке и шептала странные слова: «Помоги. Зло вернулось. Он такой же, как тот, что был прежде. Этот убийца. Останови его. История повторяется. Амелия видела огни».
Когда Эйдан проснулся, это видение еще долго не покидало его. Однако он по-прежнему толком не знал, чем и кому он должен помочь. И что это за огни, которые видела Амелия? Явно не фонарик Джимми.
Довезя ее до работы, он остался выпить кофе с Мейсоном и Винни.
— Есть новости о Шейле? — сразу спросил Мейсон.
— Боюсь, что нет, — помедлив, ответил Эйдан. После кофе он чмокнул Кендалл в щеку, пообещав заехать за ней вечером, и вышел на улицу. У машины его кто-то окликнул по имени.
Он обернулся и увидел Ребекку. На ней были большие темные очки, длинное пальто, а на голове — шарф. В руках она держала большую сумку.
— Ребекка? — Он удивленно поднял брови. — Здравствуйте. Вы здесь инкогнито?
— Я не хочу, чтобы меня застукали, пока я вам это передаю. Возьмите сумку.
— А что там?
— Ваши кости.
Вместо ленча Кендалл поехала в цветочный магазин. Она выбрала несколько букетов, и посыльный донес их до машины. На улице она помедлила, прислушиваясь к своим ощущениям и оглядываясь.
Чувства, что за ней следят, не было. Неужели от нее отстали?
Вернувшись в салон, она решительно сунула колоду карт в ящик стола, который затем плотно задвинула. Все сеансы на сегодня отменялись.
Поскольку в отсутствие работы Мейсон становился молчаливым и задумчивым, она стремилась нагружать его как можно больше. Во-первых, она попросила его съездить к ней домой и привезти Иезавель, которой предстояло временно поселиться в салоне, поскольку Кендалл решила не покидать плантации, пока не разгадает тайну. Все-таки ей не хватало духу досмотреть сон до конца. Может быть, стоило начать действовать наяву?
Ближе к вечеру она спросила у Мейсона:
— Ты справишься один, пока меня не будет?
— Один? А я тебе кто? — удивился Винни. — Куриный паштет?
— А ты, Винни, поедешь со мной. Ты поможешь мне отвезти цветы на кладбище.
Выйдя на улицу, она взглянула на небо, удивляясь перемене, произошедшей с погодой, небывалой для Нового Орлеана. Стоял октябрь, но небо было тяжелое и темное, будто зимой. В воздухе было по-зимнему холодно, висел густой туман, и тянуло сыростью.
По дороге Винни заметил:
— Ну и туманище, просто невероятно.
Кендалл, конечно, тоже обратила внимание на плотный поземный туман, который зловеще клубился, прямо как в ее снах.
Эйдан и не заметил, как Ребекка оказалась у него в машине. Они вместе поехали сначала в ФБР, чтобы отослать кости Роберту Берчу, а затем в историческое общество.
Начальник Шейлы сказал Эйдану, что полицейские уже обыскивали стол Шейлы, забрали ее ежедневник и большинство документов, с которыми она работала, но все-таки позволил ему снова осмотреть ее рабочее место.
Именно Ребекка указала ему на стикер внутри одного из ящиков.
— «Перед отъездом встретиться с папой», — прочитал он вслух. — Это ее отец, что ли?
— Сомневаюсь, что она знала своего отца, — хмыкнула Ребекка. — Ее родители никогда не были женаты.
— Папа. Наверное, кто-то старше ее. — Эйдан поднялся. — Ну, идемте.
— Куда мы едем?
— В полицию.
— Нет, вы уж сами, — отказалась Ребекка, глядя на часы, — мне нужно заехать за мамой. Она сейчас у врача.
— Я подброшу вас до вашей машины.
Прежде чем попрощаться, она внимательно посмотрела на него и сказала:
— Вы и вправду заботитесь о нашей девочке. Мама вас одобряет.
— Я очень рад. Спасибо, Ребекка, — улыбнулся Эйдан.
Эйдан поехал в управление полиции. Хэл был в кабинете. На столе перед ним лежала стопка бумаг.
— Садись, присоединяйся. Я разбираю документы Шейлы.
Коробка с латексными перчатками на столе у Хэла, необходимыми при разборе улик, заставила Эйдана вспомнить о покупателе кукол вуду, который тоже был в черных перчатках из латекса.
Он вытащил себе пару, взял стул и сел напротив Хэла. Вдвоем они принялись тщательно изучать бумаги Шейлы, ища какой-нибудь зацепки, которая могла бы навести их на след убийцы. Через некоторое время Хэл сказал, что ему нужно выпить кофе, и вышел.
Его не было несколько минут, когда затылок у Эйдана покрылся мурашками от ощущения чьего-то взгляда.
Он обернулся…
Женщина в белом.
С застывшей маской тревоги на лице она манила его…
Он встал, не смея моргнуть, и шагнул к ней. Она исчезла как раз в тот момент, когда дверь открылась и вошел Хэл.
— Что с тобой, Флинн? Почудилось что-то?
— Я должен идти.
— Что?
— Мне срочно нужно на плантацию.
Не говоря больше ни слова, он выбежал из кабинета.
Когда Кендалл и Винни подъехали к дому, ей показалось, что она никогда еще не видела его столь прекрасным. Теперь, когда покраска была завершена, мощные белые колонны поднимались из таинственного тумана.
— А Эйдан разве нас не встречает? — занервничал Винни.
— Нет.
— Так позвони ему.
Она не решилась, зная, как разозлится Эйдан, обнаружив, что она отправилась куда-то без него.
— Позвони ему сам, Винни. Скажи ему, чтобы приезжал сюда, как только закончит свои дела. Извини, что я тебя задерживаю. Но ты потом возьмешь мою машину.
— Ничего, опоздаю немного. Это не конец света.
Выйдя из машины, она взяла первый венок, предназначенный для Генри.
— Позвони Эйдану, потом возьми вот эти цветы — они для Амелии.
Кендалл направилась к кладбищу. Над головой сгущались темные тучи. Она чуть не повернула обратно, но не потому, что боялась призраков.
Кладбище никогда еще не выглядело более неземным. Туман клубился вокруг скорбящих херувимов и молящихся ангелов, ложился серой тенью на старинные каменные памятники, змеился по тропинкам между гробницами. Тут и там он нежно обнимал разбитый камень, будто защищая мертвых от вмешательства живых.
Она прибавила шагу. Туман расступался перед ней. Дойдя до могилы Генри, она аккуратно опустила венок на землю.
— Ты был хорошим человеком, Генри. Спасибо. Если бы не ты, у меня не было бы Эйдана. Я знаю, что ты следишь за убийцей, предостерегаешь людей в баре.
Генри был рядом — высокий, с печатью скорби на волевом лице. Его темные глаза смотрели на нее с тревогой. Вдруг он начал бешено жестикулировать.
Кендалл нахмурилась.
— Это цветы, Генри. В благодарность.
Он что-то кричал, но его голос был не громче шороха в густом тумане.
«Уходи! Беги!» — наконец разобрала она.
Кендалл обернулась, и волосы у нее на голове зашевелились от ужаса. Она увидела фигуру в черном плаще и капюшоне, скрывающем лицо, которая медленно приближалась к ней. Ах, да это же Винни! Это идиот Винни в своем любимом костюме и с пластиковым ножом в руке — нож, наверное, вывалился из коробки, а он и подобрал. Однако он не размахивал оружием, как безумное чудовище в кино, он крался к ней, как охотник к добыче, держа нож низко. Чертов шоумен. Все было как во сне. Только темнота и туман были настоящими. Злость и страх вскипели в ней, и она закричала:
— Винни, прекрати!
Но он не останавливался. Кендалл попятилась, споткнулась обо что-то мягкое и едва не упала. Она, напрягая зрение, посмотрела себе под ноги — и там, под скорбящим херувимом и ангелом, в мольбе обратившим лицо к темному небу, — там лежал Винни, распростертый поверх могилы, как кладбищенская скульптура. Кровь ручейком стекала у него с лба.
Она оглянулась — человек в плаще и капюшоне быстро приближался. Теперь он бежал, виляя меж могил, мимо святых, ангелов и херувимов.
Она бросилась прочь, а он уже почти настиг ее, схватил за волосы. Она рванулась, оставляя ему клочки волос, и метнулась в семейный склеп, потому что понятия не имела, куда ей деваться. Там она всем телом навалилась на дверь и попыталась задвинуть тяжелый металлический засов. Она была не одна. С ней был Генри, придававший ей сил. Однако ее преследователь был проворнее. Он успел сунуть руку в щель и брызнуть на нее чем-то. Она пошатнулась и упала. Голова пошла кругом, перед глазами все поплыло.
Дверь распахнулась. Она с трудом поднялась на ноги и попятилась назад, к дальней стене, где был алтарь. Генри отчаянными знаками призывал ее не подходить к алтарю, но у нее не было выбора, поскольку фигура в капюшоне и с ножом угрожающе надвигалась.
Она обогнула мраморный алтарь, из последних сил борясь с дурнотой, от которой подкашивались ноги. Он настиг ее, и она ждала, что сейчас последует удар. Но вместо того, чтобы ударить ножом, он толкнул ее, и тогда стало понятно, от чего ее предостерегал Генри.
Пол под ней с громким скрипом разошелся, и она полетела вниз.
Кендалл упала и больно ударилась. Она очутилась в подземелье, похоже, в крипте под склепом, — где текла вода глубиной несколько дюймов. Сверху пробивался слабый свет. По стенам в несколько уровней высились гниющие гробы. Кендалл посмотрела вниз, в воду, и у нее невольно вырвался крик ужаса — прямо перед ней на воде покачивалась черная и вздувшаяся голова. Голова Шейлы.
Убийца спрыгнул следом — раздался плеск, а затем он тихо и довольно рассмеялся. Он был совсем близко и готовился занести над ней огромный нож.
Эйдан набрал номер Кендалл. Она не отвечала.
Он позвонил в салон, и трубку взял Мейсон.
— Мейсон, это Эйдан. Мне срочно нужна Кендалл.
— Ее здесь нет — звони ей на мобильный.
— Я звонил — она не отвечает.
— Позвони Винни, он с ней.
— Где они?
— Они повезли что-то на плантацию.
— Черт!
Эйдан даже не попрощался. Мчась по хайвею, он позвонил Винни, но ответа не было. Тогда он, отбросив все сомнения, набрал номер Хэла. Он знал, что Хэл никак не может быть на плантации, потому что они только что виделись у него в кабинете.
— Флинн, ты действуешь мне на нервы, — сказал ему Хэл.
— Возьми патрульную машину и срочно приезжай ко мне. Пожалуйста.
— Что происходит?
Не знаю. Но что-то происходит. Мне только что сообщил призрак.
— Что-то нехорошее. Возьми наряд и приезжай. Я не могу дозвониться до Кендалл.
— Ладно, приеду, — с досадой сказал Хэл и повесил трубку, но Эйдан знал, что он выполнит его просьбу.
Он резко затормозил у дома позади машины Кендалл. Ни ее, ни Винни в машине не было. Он бросился на кладбище, на ходу вытаскивая фонарь. Все вокруг тонуло в тумане, не видно было даже ограды.
— Кендалл! — громко позвал Эйдан, затем остановился и прислушался. Ему показалось, что он слышит стон, и он ринулся на этот звук, водя фонарем.
На одной из могил он заметил какую-то черную массу. Человек! Он подскочил и тронул его рукой. Тот застонал. Винни!
— Винни, что происходит! — заревел он. — Где Кендалл?
Глаза Винни были закрыты. Из глубокой ссадины на голове струилась кровь. Эйдан спешно набрал 911 и вызвал скорую помощь, стараясь говорить спокойно.
На кладбище, казалось, никого больше нет.
— Мистер Флинн? — раздался вдруг тихий испуганный голос.
Эйдан направил на голос фонарь и увидел Джимми, который дрожал как осиновый лист.
— Духи, духи, мистер Флинн! — прошептал он. — Злые духи!
— Где они, Джимми? Где? Покажи!
Джимми ткнул пальцем, но в этом уже не было необходимости.
Она вернулась. Женщина в белом. Она стояла у склепа, маня его. С ней были двое мужчин в униформе — один в желтовато-коричневой с серым, а другой в темно-синей. Все трое, казалось, торопят его войти.
Он бросился в склеп.
Кендалл поднялась на дрожащих ногах, лицом к лицу с вооруженным монстром. Пусть она не собиралась сдаваться без боя, но как прикажете биться с пустыми руками против огромного ножа?
— Наконец-то я тебя поймал.
Голос был знакомый. Дружелюбный.
— Я так давно о тебе мечтал.
— Да? — спросила она, стуча зубами. — Почему же ты мне раньше не сказал?
— Я все собирался… я выжидал… и вот — говорю.
— Это ты убил Шейлу.
— Конечно.
Голос… такой знакомый…
— Понимаешь ли… Меня считают гением в моей профессии, которая мне очень помогает. Я знаю, что они ищут, когда есть труп. А если трупа нет — то они не ищут ничего. А где лучше всего хранить трупы? Правильно — на кладбище.
— Джон Эйбел. — Она наконец узнала его.
— Разумеется. — Он опустил капюшон. Он выглядел так, как всегда, и от этого становилось еше страшнее. — За последнее время… я сильно оголодал. — Он покачал головой. — Многие попадают ко мне изуродованными, безобразными. А в смерти есть красота, особенно в ее процессе. Но на работе…
— Ты давно начал убивать, — сказала она.
— Раньше я не был таким голодным, — оскалился он. — Но… потом я обнаружил эту крипту под семейным склепом, и убивать стало легче. Я, конечно, не мог предвидеть наводнение и подъем уровня воды. Глупо, наверное… Хотя за все время всплыли всего-то две кости. А знаешь… женщинам, которых я… скажем, любил… им не стало хуже. Пустячные, ничтожные существа. Их никто, в сущности, не искал.
— Но Шейлу ищут, — заметила она.
— О да. Но Шейла… это была необходимость. Она слишком интересовалась историей, совала повсюду свой нос. Я не мог допустить, чтобы она наткнулась на мой… тайник. Я часто приезжал сюда. Как-то я нашел гроб с останками солдата Гражданской войны. Забавно, что его похоронили вместе с его дневником, который отлично сохранился в промасленном лоскуте. Интересный был человек. У нас с ним много общего… Так что…
— Амелия видела огни, — сказала Кендалл.
Он улыбнулся своей обычной улыбкой. Теперь она знала, как улыбаются чудовища.
— Но зачем тебе все это? — тихо спросила она.
— Мною движет голод, — ответил он так, как будто говорил о чем-то само собой разумеющемся. — Не каждому позволено удовлетворять свой голод. Но я гений, и я заслуживаю этого. Я устал видеть безобразную смерть, мне хочется убивать молодых, трепетных, прекрасных… Но вначале я с ними нежен… Когда приходит смерть, ужас в глазах женщины сменяется покоем. И она красива. Пока не начнет гнить. — Он пнул по воде с плавающими в ней костями. — Пока еще никому не удавалось избежать разложения…
Он придвинулся почти вплотную. Протянул руку, коснулся ее щеки.
— Ты такая красивая…
— Ты не понимаешь, — сказала она, — тело гниет, но душа бессмертна.
— Что? — удивился он.
— Я знала о тебе. Мне говорили духи. Они и сейчас здесь. На твоем месте я бы бежала отсюда без оглядки и пряталась. Ты же гений, ты заслуживаешь жизни. Но тебе нужно уходить — если ты не хочешь повстречаться с духами.
— С какими еще духами?
Краем глаза она заметила у себя под ногами большую кость с остатками одежды. Сердце замерло у нее в груди — сейчас или никогда.
Она быстро нагнулась, схватила кость и изо всех сил врезала ему по голове. Он вскрикнул, оступился и выронил нож, который с плеском шлепнулся в воду. В воду. Она уже поняла, что где-то здесь должен был быть выход к реке. Она бросилась бежать, сама не зная куда, но он нагнал ее, схватил за волосы и повалил в зловонную жижу. И хуже всего — в руке у него снова был нож.
Эйдан ворвался в склеп, освещая путь фонарем. Там никого не было. Только женщина в белом, стоя у алтаря, манила его к себе. И вдруг исчезла. Он обогнул алтарь и увидел зияющий провал на месте фальшивого пола. Он без колебаний прыгнул в темноту.
Он тяжело приземлился, в туче брызг, не удержался на ногах и упал, выронив при этом кольт.
— Эйдан! — вскрикнула Кендалл.
— Не подходи! — раздался мужской голос, хриплый, почти нечеловеческий.
Джон Эйбел.
Он держал нож у горла Кендалл.
— Убей его, Эйдан, — тихо сказала она, — или он убьет нас обоих.
Он посмотрел на нее обнадеживающим взглядом, а затем обратился к ее мучителю:
— Эйбел, тебе не выйти отсюда живым. И даже нож тебе не поможет, ты…
— Не подходи! — завизжал Эйбел.
Густой туман поднялся из воды. Поднимаясь, он принимал форму. Женщина в белом — Фиона, появилась слева от него, а рядом Слоун и Брендан. Они были не одни, туман тоже оживал.
— Они здесь, — тихо проговорил Эйдан, — все женщины, которых ты убил. Они здесь, с нами. И тебе конец.
— Ты спятил!
— Оглянись, и ты увидишь их.
Эйбел оглянулся. Почувствовав, что он ослабил хватку, Кендалл со всей силы пнула его. Эйбел вскрикнул от боли, и в эту секунду Эйдан бросился на него, отталкивая ее в сторону.
Мужчины рухнули в воду, борясь за нож. Но не успел Эйдан даже коснуться ножа, как вдруг его противник громко и протяжно закричал.
Эйдан не очень хорошо понимал, что происходит. Но это было не важно. Призрачные руки вырвали нож из руки Эйбела и всадили ему в сердце. Вода окрасилась кровью. Туман постепенно рассеялся.
— Пойдем отсюда скорее, — прошептала Кендалл, хватая его за руку, — идем же, Эйдан.
— Да-да, идем.
Он обернулся — они все еще были там: Фиона и двое мужчин, которые погибли, защищая ее. И затем исчезли.
Кендалл тряслась крупной дрожью. Эйдан подсадил ее, помогая выбраться из крипты, потом вылез сам. Они вместе вышли из склепа и в изумлении остановились: их ожидала целая армия людей — военные, гражданские, женщины в старинных платьях. Впереди этой группы стояли двое военных — один в синей, а второй в серой форме. С ними был Генри.
Вперед вышла Фиона, неся розу, которую с улыбкой положила перед ними. После чего вся толпа растворилась в воздухе.
Ночную тишину прорезал вой сирен. Повсюду забегали полицейские, приехали Хэл, Зак и Джереми, и даже Винни очнулся. Всю ночь царила жуткая неразбериха, одно лишь было ясно: власть страха закончилась. Кости и тела будут захоронены. И мертвые упокоятся с миром.
