Глава 2

Круг общения Блэкстоунов был довольно обширным. В него входили представители всех знатных семей от Алабамы до Нового Орлеана. Сьюзан казалось странным, что при таком большом количестве друзей, обладающих множеством достоинств и отличающихся разнообразием интересов, единственной темой для разговоров было возвращение Корда Блэкстоуна.

Она потеряла счет женщинам, многие из которых, к слову сказать, были замужем, интересовавшимся причиной его возвращения. Они спрашивали, долго ли Корд пробудет в городе и женат ли он. Вопросам не было конца, однако Сьюзан не могла ответить ни на один из них. Что она могла сказать? Что, протанцевав с ним два танца, совершенно опьянела от его улыбки?

Сьюзан не встречалась с Кордом с того вечера, однако решила не спрашивать о нем. Сьюзан убеждала себя, что будет лучше не вспоминать о Корде, дав себе возможность забыть все произошедшее. Бездействие было единственной необходимой сейчас вещью. Надо сказать, и Корд не искал ее общества, не звонил, не делал ничего того, чего Сьюзан так хотела и так боялась.

Все ее попытки забыть о Корде были обречены на провал, так как даже Престон редко говорил о чем-либо другом, кроме кузена. Сьюзан поняла, что для того, чтобы вызвать раздражение брата, Корду было достаточно просто дышать. От Престона она узнала, что Корд переделывает старый дом в Джубил-Крик, ремонтирует покосившуюся веранду и вставляет новые окна. Престон пытался выяснить, кто ссудил Корду деньги на реставрацию дома, но, к его большому огорчению, выяснил, что кузен не брал никаких займов. Корд платил за все наличными и открыл весьма внушительный счет в одном из банков в Билокси. Престон и Имогена часами размышляли над тем, откуда у Корда деньги и какова причина его возвращения в Миссисипи. Сьюзан казалось странным, что они не могут допустить, что он просто захотел вернуться домой. С возрастом у людей, как правило, появляется желание вернуться в те места, где прошло их детство. Сьюзан не понимала, почему они придают столь много значения такому пустяку, но поймала себя на мысли, что и сама склонна думать так же. Она призналась себе, что, если бы Корд появился в ее доме тем вечером, она бы, вероятно, позволила ему затащить себя в постель, несмотря на все протесты с ее стороны… если бы таковые были.

Сьюзан было тяжело признать, что она вряд ли сопротивлялась бы. Что же случилось? Ее жизнь была спокойной и безоблачной, как погожий летний день. Сьюзан все устраивало, кроме некоторой внутренней опустошенности, возникшей после смерти Вэнса. С появлением Корда Блэкстоуна все изменилось, привычный уклад жизни был нарушен. Внезапно Сьюзан захотелось убежать куда-нибудь, скрыться или, на худой конец, разбить что-то вдребезги. Совершить поступок, совершенно не свойственный ее характеру.

Причиной всему был Корд. Он жил по собственным правилам, был азартен и любил риск. Его жизненная сила подчеркивала, насколько скучны и неинтересны в сравнении с ним другие мужчины. В отличие от Корда Сьюзан всегда чувствовала себя комфортно, находясь под опекой и защитой, которая неожиданно стала ее раздражать.

Все жизненные ценности, которыми она так дорожила, показались ничего не стоящими по сравнению с той неограниченной свободой, играющей важную роль в судьбе Корда.

Сьюзан была спокойным ребенком, когда она подросла, также не доставляла никаких хлопот родителям, во всем соглашаясь с ними. По натуре она была мягким, спокойным и учтивым человеком, немного старомодным и благовоспитанным. Она была леди в полном смысле этого слова.

Без возражений Сьюзан покинула пансион, когда мать парализовало, и безропотно ухаживала за ней. После кончины матери она делала все, что могла, чтобы поддержать отца в его горе. Через год, с благословения Дочери, отец Сьюзан вновь женился, ушел на пенсию и переехал во Флориду. Сьюзан осталась в Новом Орлеане. Она работала секретаршей и периодически встречалась с молодыми мужчинами, но ни с одним из них у нее не сложилось ничего серьезного. Однажды, когда она украшала рабочий кабинет, ее заметил Вэнс, немедленно решив, что именно она должна украшать их дом. Вэнс действовал сдержанно, стараясь постепенно заслужить ее внимание, свидания были все чаще, пока Сьюзан, наконец, не осознала, что не замечает никого вокруг, кроме Вэнса.

Вскоре он преподнес ей розу, в бутоне которой лежало кольцо с эксклюзивным бриллиантом, и сделал предложение.

Имогена была не в восторге оттого, что ее сын выбрал жену не из их круга, но даже она не смогла найти в Сьюзан ни одного недостатка. По всеобщему признанию, она была «истинной леди». Сьюзан вошла в семью Блэкстоун и три года прожила в счастье и благополучии. Вэнс был внимательный муж и прекрасный любовник, он всячески подчеркивал, что жена — самое главное в его жизни, намного важнее традиций рода Блэкстоунов.

В подтверждение своих чувств он составил завещание, согласно которому Сьюзан наследовала все его состояние, в том числе и долю в семейном бизнесе. После смерти Вэнса Сьюзан была настолько убита горем, что полученное состояние не имело для нее никакого значения. Без Вэнса ее жизнь потеряла смысл.

Но время лечит. Имогена и Престон были в ярости, когда узнали, что Сьюзан собирается сама заниматься делами, вместо того чтобы передать все Престону, как они и рассчитывали. Со временем они успокоились, поняв, что Сьюзан прекрасно справляется со всеми обязанностями. Она не была склонна к принятию скоропалительных решений и обладала необходимой рассудительностью. Сьюзан крепко стояла на ногах, пока в ее жизни… не появился еще один мужчина из рода Блэкстоунов.

Изо дня в день она твердила себе, как глупо поступила. Почему она была без ума от мужчины, который даже не попытался еще раз увидеть ее после того вечера? Корд, скорее всего, просто пытался вызвать гнев Престона, заигрывая с ней. Сьюзан отказалась от этого предположения, вспомнив реакцию тела Корда, когда он обнимал ее и прижимал к себе.

Сьюзан не могла выбросить его из головы. Странно, что она сразу не заметила фамильного сходства, хотя, кроме темных волос и голубых глаз, не видела ничего общего с остальными представителями рода Блэкстоунов. Всякий раз, глядя на Престона, она вспоминала Вэнса, но Корд был похож только на себя самого.

«Хватит о нем думать!» — приказала себе Сьюзан. Она собиралась на вечеринку с Престоном и рассматривала себя в зеркало, чтобы убедиться, все ли в порядке и хорошо ли сидит платье. Неожиданно Сьюзан подумала, понравился бы этот наряд Корду, нашел бы он ее привлекательной? С легким раздражением она отошла от зеркала. Необходимо выбросить из головы все мысли о Корде! Прошло три недели с момента их знакомства; она, несомненно, безразлична Корду, если за все это время он не попытался связаться с ней.

Кроме всего прочего, они были не похожи друг на друга, как моросящий весенний дождь не похож на летнюю грозу. Надо признать, что это был лишь легкий флирт, не более того.

Выглянув в окно и посмотрев на хмурое небо, Сьюзан достала пальто. Погода в штатах, омываемых океаном, была изменчива, сейчас она напоминала жителям, что на календаре только март. Сьюзан подумала, что к вечеру температура, возможно, опустится до нуля, поэтому выбрала платье с длинными рукавами и самое теплое пальто.

Престон, как обычно, приехал вовремя. Сьюзан спустилась на несколько минут раньше, чтобы переговорить с кухаркой и экономкой Эмили Феррис.

— Я уезжаю, — сказала Сьюзан, — почему бы вам не уйти сегодня пораньше?

— Пожалуй, я так и сделаю, — ответила Эмили, выглядывая в окно. Ветер трепал кроны деревьев в саду, небо было серым. — В такую погоду хочется провести время в кресле рядом с камином, укрывшись теплым пледом. Вы взяли пальто? — встревоженно спросила экономка, оглядывая стройную фигуру хозяйки.

— Да, — засмеялась Сьюзан. Эмили следила за ней, как наседка за своими цыплятами, впрочем, это было естественным для матери пятерых детей. Самый младший в прошлом году вылетел из гнезда, и Эмили переключилась на Сьюзан. Она не имела ничего против −Эмили служила в доме с момента ее замужества и была надежна, как скала. Эмили разделила со Сьюзан горе, у нее на руках она оплакивала потерю мужа.

— Я не стану отключать отопление, когда уйду, — пообещала Эмили, — когда вы вернетесь, в доме будет тепло. Куда собираетесь сегодня?

— К Гейджам. Полагаю, в следующем году Уильямс будет баллотироваться на пост губернатора, теперь ищет желающих его поддержать.

— Хм, что Гейдж знает о политике, — презрительно усмехнулась экономка. — Только не говорите, что Престон на его стороне.

Сьюзан неуверенно пожала плечами:

— Вы же знаете Престона, он очень предусмотрительный и осторожный. Прежде чем принять решение, он хочет познакомиться с каждым кандидатом.

Сьюзан по опыту знала, что все политики штата буквально заваливали Блэкстоунов приглашениями. Она старалась держаться подальше от этого мира, однако Имогена и Престон не упускали ни малейшей возможности и посещали все мероприятия, которые прямо или косвенно имели отношение к политике.

Едва пробили часы, раздался звонок в дверь, и Сьюзан вышла, чтобы встретить Престона. Он помог ей надеть пальто и заботливо поправил воротник.

— Становится холодно, — пробормотал Престон, — пожалуй, даже слишком для весны.

— Не стоит быть таким нетерпеливым, — улыбнулась Сьюзан, — сейчас только март. Несколько последних недель выдались слишком теплыми, все решили, что холода закончились. Так не могло долго продолжаться.

Когда они подъехали к дому Гейджа, начался дождь. Сразу резко потемнело, день превратился в ночь. Слава богу, Престон был аккуратным водителем и даже в хорошую погоду не ездил быстрее шестидесяти километров в час.

Каролина Гейдж встретила их у дверей.

— Престон, Сьюзан, как я рада, что вы смогли прийти. Хотите что-нибудь выпить перед ужином? Уильямс взял на себя роль буфетчика.

Несмотря на легкость, с которой говорила Каролина, Сьюзан почувствовала некоторое напряжение. Возможно, она не испытывала радости из-за политических амбиций мужа.

Сьюзан и Престон вошли в комнату, где уже толпились многочисленные гости. Среди приглашенных было много их общих друзей и знакомых. Уильямс Гейдж сразу увлек Престона в сторону, и он, улыбнувшись Сьюзан, повиновался.

Она не стала ничего пить на голодный желудок и прогуливалась, переговариваясь с друзьями. Сьюзан была популярной личностью как среди мужчин, так и среди женщин, поэтому довольно скоро оказалась в центре внимания. Вскоре настало время ужина, и Сьюзан поискала взглядом хозяйку вечера — слишком встревоженным было выражение ее лица, когда она встретила их у входа. Что-то случилось? Какой-то важный гость задерживался?

Раздался звонок, и Каролина, побледнев, поспешила принимать запоздалых гостей. Сьюзан с любопытством следила за происходящим. Миссис Гейдж отличалась невозмутимостью, только что-то действительно важное могло заставить ее волноваться.

Сьюзан была крайне удивлена, увидев Джорджа и Оливию Варрен. Эта пара, несомненно, принадлежала к элите общества, но они не были друзьями Каролины. За ними вошла Черил Варрен. Сьюзен оглядела черное платье, идеально сидящее на ее стройной Фигуре, копну светлых вьющихся волос и… увидела Корда Блэкстоуна, возвышающегося за спиной Черил.

Так вот почему Каролина так нервничала! Она знала, что Корд будет сопровождать Черил, и очень волновалась, не зная, как отреагирует Престон на появление кузена.

Сьюзан подумала, что у Каролины не было повода для беспокойства. Престон, конечно, будет не в восторге увидеть Корда, но никогда не станет устраивать сцен, тем более в чужом доме. Если Корд будет вести себя прилично, вечер пройдет спокойно. Однако в глубине души Сьюзан понимала, что Корд будет вести себя так, как сочтет нужным.

К ее удивлению, Корд держался истинным джентльменом на протяжении всего ужина. Его учтивое и теплое отношение к Черил отдавалось болью в душе Сьюзан. Она старалась объяснить себе, что должна спокойно реагировать на появление Корда с другими женщинами. Он был из тех мужчин, кто всегда окружен вниманием женщин. Сьюзан больше была удивлена тому, что испытывала приступ ревности каждый раз, когда раздавался смех Черил. После ужина в гостиной зазвучала негромкая музыка, чтобы желающие могли потанцевать или поговорить по своему усмотрению. Сьюзан танцевала, общалась с друзьями и мечтала, чтобы Престону наскучило здесь и они уехали как можно скорее. К ее большому сожалению, Престон был окружен группой мужчин, вероятно молодыми политиками, и Сьюзан поняла, что в ближайший час он будет занят. Отсутствующим взглядом она наблюдала за парами, наслаждаясь музыкой, когда неожиданно увидела перед собой холодные глаза Корда Блэкстоуна. Он танцевал с Черил, но не обращал на нее никакого внимания, его взгляд был прикован к Сьюзан. Корд медленно оглядел ее с головы до ног, затем посмотрел прямо в глаза, словно пытался прочитать мысли. Сьюзан побледнела и отвела взгляд. Почему он так себя ведет? После трех недель его молчания ситуация казалась предельно ясной, почему же тогда сейчас Корд смотрит на нее так, словно вот-вот похитит и увезет в свою хижину? Как он можеттак смотреть на нее, когда танцует с Черил?

Сьюзан прогнала мысли о Корде прочь и присоединилась к группе людей, обсуждавших круизы, встав при этом спиной к танцующим. Это было тактической ошибкой. Сьюзан поняла это, как только по спине пробежала дрожь, словно опасность была рядом. Она почувствовала, что Корд Блэкстоун стоит у нее за спиной. Сьюзан напряглась. Рука Корда коснулась ее талии в тот самый момент, когда над ухом раздался его низкий хриплый голос:

— Потанцуйте со мной.

Сьюзан изумилась, услышав ту же мелодию, которая играла и в вечер их знакомства. Она повернулась и позволила Корду заключить себя в объятия. Хотя это было не совсем верное определение. Нет, не просто объятия, она словно отстранилась от всего внешнего мира, околдованная им. Сьюзан играла с огнем, зная, что непременно обожжется, но была не в силах противостоять своим желаниям. Она почувствовала тонкий аромат одеколона, смешанного с едва уловимым запахом мужского тела. У Сьюзан закружилась голова. Прикосновения руки Корда словно обожгли кожу, грудь сдавило, и она закрыла глаза, почувствовав себя не в силах бороться с нахлынувшим желанием. Сердце бешено билось, доставляя ей почти физическую боль, все тело, казалось, пронзил электрический разряд.

Сьюзан не могла произнести ни слова, поэтому даже не пыталась найти тему для разговора. Она полностью отдалась танцу, положившись на Корда, который вел со свойственной ему грацией. Дыхание Корда ласкало щеку, словно дуновение летнего ветерка, и Сьюзан открыла глаза, чтобы поймать его взгляд, и смогла уловить что-то пугающее, прежде чем Корд поспешил изменить выражение лица. В нем чувствовалось напряжение, словно что-то его тяготило.

— Я старался держаться от вас подальше, — произнес он негромко.

— Вам это удалось.

Смутившись, Сьюзан задумалась о том, что Корд имеет в виду. Это жеон опасен, а не она. Она должна была бежать от этого мужчины со всех ног. Сьюзан охватила паника от осознания того, что она не может так поступить.

— Нет, у меня ничего не получилось. — Голос Корда звучал уныло.

Он сильнее прижал Сьюзан к себе. Коснувшись его бедра, она почувствовала, как велико его желание. Тяжело дыша, Сьюзан резко оттолкнула его и впилась пальцами в плечо. Корд медленно наклонил голову и прошептал, почти касаясь губами ее уха:

— Я хочу заняться с тобой любовью, дорогая. Решение за тобой, я в полном твоем распоряжении.

Эти слова должны были напугать Сьюзан, но она уже не думала о страхе. Ее чувства были обнажены, все мысли сконцентрированы на одном человеке. Все происходящее вокруг не имело значения, словно только они одни существовали в целом мире. Сьюзан опять закрыла глаза, погружаясь в сладостный мир грез.

— Ты выглядишь так, словно мы сейчас занимаемся любовью. Ты сводишь меня с ума, дорогая.

Сьюзан казалось, что Корд прав, это подтверждалось каждым жестом и словом, каждым прикосновением. Это была пытка для них обоих. После потери мужа у Сьюзан не было мужчин, она даже не целовалась ни с кем, а сейчас благодаря Корду она чувствовала себя самой желанной женщиной на свете.

— Сейчас я должен отвезти Черил домой. — Корд касался губами ее виска. — Но нам обязательно надо поговорить. Ты будешь дома завтра днем?

Плохо понимая, что происходит, Сьюзан пыталась вспомнить, есть ли у нее дела, но мысли путались. Все это не важно, даже если на завтра и назначены встречи, она может их отменить.

— Да, я буду дома.

Ответ прозвучал глухо и довольно неестественно. Сьюзан казалось, что силы покинули ее.

— У меня завтра неотложное дело, поэтому я не могу сказать точно, в котором часу я приеду, но приеду обязательно, — пообещал Корд.

— Ты знаешь, где я живу?

Сьюзан почувствовала, как ее губы непроизвольно вытянулись в улыбку.

— Конечно знаю. После нашей первой встречи я все выяснил.

Музыка закончилась, и Сьюзан отпрянула от Корда, но его руки крепко обнимали ее за талию. Он усмехнулся, показав белоснежные зубы, казавшиеся еще ярче на фоне темной бороды.

— Ты опять хочешь меня пригласить? — Сьюзан удивленно вскинула брови. На щеках заиграл румянец. — Думаю, что не стоит. Это только… усугубит ситуацию.

— Найдем свободный уголок и поговорим. — Глаза Корда блестели. — Какое-то время надо постоять. Сейчас я не могу сесть.

Сьюзан почувствовала, как сильнее загорелись щеки. Корд, посмеиваясь, увлек ее в дальний угол гостиной. В глубине души Сьюзан понимала, что она краснеет не от стыда, а от возбуждения. Реакция его плоти вызвала в ней чувство гордости.

Сьюзан прислонилась к стене, а Корд стоял лицом к ней и спиной ко всем, кто был в комнате. Из-за его широкой спины Сьюзан ничего не могла видеть.

Корд не сводил с нее глаз, но она ничего на смогла прочитать на этом лице, на котором застыло выражение безмятежности и полнейшего спокойствия.

— Ты здесь с Престоном?

— Да. — Сьюзан неожиданно захотелось объяснить, почему она пришла именно с ним. Однако она решила промолчать. Престон ее деверь, у них хорошие отношения, и ей не в чем оправдываться.

Сьюзан была не в силах произнести ни слова, околдованная взглядом Корда. Они стояли и смотрели друг на друга. У Сьюзан перехватило дыхание, сдавило грудь, она мечтала отвести глаза, чтобы избавиться от этого наваждения.

— Я мешаю вам с Престоном? — спросил Корд почти шепотом. — Между вами что-то есть?

Сьюзан наконец смогла выдохнуть.

— Нет, — ответила она.

Корд улыбнулся уголком рта:

— Хорошо. Я просто хотел выяснить, есть ли у меня соперник. Меня бы это не остановило, но всегда лучше заранее знать, на что идешь.

Нет, у него не могло быть соперника, ни в каком смысле этого слова. Он был похож на ягуара, забредшего в стадо овец. Сьюзан должно было насторожить его внимание к ней, но она понимала, что никогда не произнесет тех слов, которые навсегда его отвратят. Сьюзан знала, что необходимо бежать от него как можно быстрее, но ее тело отказывалось подчиняться здравому смыслу.

Корд немного нахмурился, словно увидел на ее лице то, что никак не ожидал увидеть. Это было немного странно. Корд знал много женщин, и вряд ли что-то могло стать для него сюрпризом. Однако его удивляло то, что он заинтересовался Сьюзан. Это был совсем не его тип. Корд внимательно оглядел ее чистое ясное лицо, простое платье, которое очень ей шло, но не было нарядным или эффектным, и решил, что совсем потерял разум.

Он нежно коснулся щеки Сьюзан:

— Завтра, моя дорогая.

— Да.

Сьюзан одновременно хотелось, чтобы завтрашний день наступил быстрее и не наступал никогда. Несмотря на обуревавшие ее чувства, Сьюзан нашла в себе силы оставаться до конца вечера внешне выдержанной и спокойной. Она весело болтала с Престоном на обратном пути и дома решила держать себя в руках, занявшись ежедневными вечерними делами. Только лежа в постели, в темной комнате, Сьюзан позволила себе погрузиться в размышления о Корде. Она вспоминала его хмурое лицо, усмешку, холодные голубые глаза и темную бороду, мягкую, словно волосы ребенка. Корд как будто владел черной магией, его близость пьянила, словно шампанское. Но как она могла поддаться этим чарам? Водоворот происходящего засасывал ее, заставляя полностью потерять контроль. Любовь для Корда просто игра, Сьюзан станет его очередной жертвой, как и многие другие женщины. Он бросал их, как надоевшую игрушку, принимаясь искать новое развлечение. Как она могла позволить себе стать его новой забавой? В жизни Сьюзан была настоящая любовь к Вэнсу, это был гармоничный союз духовной и физической близости. Неужели она согласится на меньшее?

Ее разум и сердце противились этому. Но тело дрожало от нетерпения и жаждало крепких мужских объятий. Сьюзан разрывалась между чувством долга и желанием. Раньше она и представить себе не могла, насколько всепоглощающей может быть страсть, а плоть — независимой от здравого смысла. Женское тело инстинктивно реагировало на прикосновение мастера, который знал много способов доставить удовольствие.

Сьюзан долго не могла заснуть, однако ее измученное тело нуждалось в отдыхе. Нет, она никогда не согласится на столь унизительную связь, как бы ни был привлекателен этот мужчина. Если Корда устроят отношения, исключающие секс, они могут быть друзьями, но секс без любви ей отвратителен. Занимаясь любовью с Вэнсом, Сьюзан испытывала не только физическое, но и эмоциональное удовлетворение. Познав высшее наслаждение, она не опустится до примитивных плотских удовольствий.

У Сьюзан не было никаких сомнений по поводу намерений Корда, она понимала, какие отношения его интересуют. Он прямо сказал, что хочет заняться с ней любовью. Вероятно, Корд всегда четко выражал свои желания. Такое откровение не было признаком честности и открытости, просто Корда совершенно не волновало, что подумают или скажут о нем люди. Он уже был отверженным, зачем же заботиться о своей репутации?

Почему все запретное кажется таким притягательным? Сьюзан размышляла о Корде, образ которого засел у нее в голове. Он был невероятно привлекательным, но, даже просто разговаривая с ним, Сьюзан испытывала ощущение, что играет с огнем. Приходилось признать, что Корд, несомненно, полностью завладел ее мыслями, но это было лишь физическое влечение. Грешниками становились люди без строгих моральных принципов. Но Сьюзан всегда была сторонником строгого поведения и не поощряла распущенность.

Она была вполне довольна своей жизнью. Тот мир, в котором существовал Корд, был не для нее. Сьюзан сможет устоять перед этими чарами.

Сьюзан спала совсем недолго, но чувствовала себя спокойной и отдохнувшей. Она была сильным и уверенным в себе человеком, способным справиться с меланхолией или слабостью. Ее истинное состояние могла выдавать лишь некоторая бледность, но внешне она всегда оставалась выдержанной. Было воскресенье, поэтому Сьюзан оделась, села за руль восьмилетней голубой «ауди» и поехала к дому Блэкстоунов, чтобы отправиться вместе с Имогеной и Престоном в церковь. К счастью, Престон не упомянул о том, что Корд присутствовал на вчерашнем ужине, и увлеченно обсуждал с матерью начинающуюся политическую карьеру Уильямса Гейджа. Сьюзан не принимала участия в разговоре и отвечала только тогда, когда вопрос был задан ей лично. Во время службы Сьюзан была спокойна и, приняв приглашение Имогены пообедать, подумала, что надо будет запастись терпением и не давать волю эмоциям. Родственники не пытались нарушить ее внутреннее спокойствие и не задавали лишних вопросов. Сьюзан не собиралась делиться своими проблемами, и членам семьи не суждено было узнать, чем вызвана печаль в ее глазах. Обед был закончен, и все как раз собирались перейти в гостиную, когда миссис Робинс, экономка, появилась в дверях столовой.

— К вам пришли, мадам, — обратилась она к Имогене и вернулась к своим обязанностям.

Миссис Робине работала в доме уже пять лет, но, вероятно, не интересовалась слухами и не знала историю Корда Блэкстоуна, поскольку было видно, что она его не узнала.

Сьюзан повернулась и заметила, что Корд нахмурился, увидев ее. Он быстро справился со своими чувствами, подошел к Имогене и, нагнувшись, коснулся губами ее щеки. Имогена немного покраснела, но тон ее оставался таким же твердым, как обычно.

— Здравствуй, Корд. Мы только что закончили обедать, иначе я пригласила бы тебя к столу. Хочешь что-нибудь выпить?

— Спасибо. Виски, пожалуйста.

По выражению его лица было видно, что он воспринял бы приглашение на обед как должное, несмотря на то что прекрасно знал, как тетушка его презирает. Наблюдая за ним, Сьюзан подумала, что легко читает все мысли, а ей казалось, что Корд должен быть более сложным человеком. Расположившись в кожаном кресле, Корд пробормотал слова благодарности и взял из рук Имогены низкий стакан с янтарной жидкостью.

Вальяжно вытянув ноги, он сделал глоток.

Тишину, царящую в комнате, нарушало лишь тиканье старинных часов, стоящих на дубовой каминной полке. Казалось, что Корд единственный не испытывает неловкости. Престон сильно покраснел, а Имогена нервно теребила юбку, прежде чем смогла расслабиться и заставить свои руки спокойно лежать на коленях. Сьюзан внешне оставалась спокойной, но сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. А ведь Корд просто прошелся по комнате. Невероятно!

Его одежда совсем не соответствовала переменчивой мартовской погоде. На Корде были черные брюки с безупречно отглаженными стрелками и голубая шелковая рубашка. Ворот был расстегнут, и Сьюзан увидела загорелую шею и темные волосы, покрывавшие грудь. Против воли Сьюзан стала рассматривать его. Она впервые заметила золотое кольцо на мизинце. Интересно, не обручальное ли это кольцо? Эта мысль встревожила Сьюзан. Что за женщина так важна для Корда, что он носит ее кольцо?

Престон раньше всех потерял терпение.

— По какой причине ты здесь, Корд? — спросил он резко.

Корд насмешливо приподнял бровь.

— А у тебя есть причины проявлять любопытство?

Престон не счел поведение Корда вызывающим, но Сьюзан чуть дернула головой.

Люди, хорошо знавшие ее, смогли понять, что она недовольна. Имогена и Престон поняли это, и Престон посмотрел на Сьюзан, словно извиняясь. Он ничего не сказал, но Сьюзан знала, что ему было непросто сделать это после резкого ответа Корда.

— Конечно, у меня есть повод для визита. Думаю, вы все достаточно умны, чтобы понять, как будете расстроены тем, что я хочу сказать. Мне было бы неприятно узнать, что мой кузен кретин.

Сьюзан с удивлением посмотрела на Корда, но ничего не сказала, надеясь дождаться объяснений.

В гостиной опять повисла тишина, Имогена и Престон едва держали себя в руках. Казалось, оба догадывались, что он собирается им сообщить. Сьюзан перевела взгляд с родственников на Корда, сидящего с довольным выражением лица. Он и не собирался нарушать тишину, потягивая виски и закинув ногу на ногу.

Когда напряжение достигло последней стадии, Корд начал свою речь:

— Вы считаете, что все последние годы я бесцельно слонялся по миру, но у меня была хорошо оплачиваемая работа, почти с того самого момента, как я покинул Миссисипи. Я был своего рода уполномоченным по улаживанию конфликтов. — Корд холодно посмотрел на изумленные лица кузена и тети. К Сьюзан он даже не повернулся. — Я следил, чтобы не было проблем, — добавил он мягко. — У меня нет званий, но есть богатый опыт. Я очень хорошо справлялся со своими обязанностями.

Имогена первой пришла в себя и одарила Корда милой улыбкой.

— Приятно слышать, что ты доволен своей работой, но зачем нам это знать?

— Просто хочу, чтобы вы поняли меня. Теперь поговорим о бизнесе.

— У нас не может быть с тобой никакого бизнеса, — перебил его Престон.

Корд взглянул на него с безразличием:

— Блэкстоуны владеют землями в Алабаме, Миссисипи и Луизиане. Я унаследовал часть этих земель и имею право знать, что с ними происходит. К сожалению, та земля, которая меня интересует, не принадлежит мне, иначе бы меня здесь не было. Я знаю, что за последние десять лет к вам обращались представители нескольких нефтяных компаний с просьбой дать им право на бурение скважин в горах. Вы всем отказали. Хочу сообщить, что, по новым данным, залежи нефти и газа в этих местах могут превышать прогнозируемые ранее. Я хотел бы получить право на разработку месторождения для моей компании.

— Нет, — ответил Престон без колебания. — Мама, Вэнс и я уже обсуждали это много лет назад. Мы против скважин на наших землях.

— Позвольте узнать, по какой причине?

Кроме, разумеется, того, что это недостойное дело для таких благородных людей, как Блэкстоуны.

Сьюзан не пошевелилась. Она внимательно следила за всем происходящим в гостиной. Говорить, что на земле находились горы, было бы не совсем верно. Это были скорее холмы, поросшие сосновым лесом. Сьюзан любила те места, там было так тихо и спокойно, так приятно пахло землей и хвоей. Но почему Корд говорит об этом деле с Престоном и Имогеной? Он что, не знает?

— Ничего глупее и придумать нельзя, — вмешалась Имогена. — Мы просто считаем, что та выгода от разработки не идет ни в какое сравнение с ущербом, наносимым природе. Необходимо будет построить дороги, которых там нет. Вообще, я знаю, что происходит, когда начинают бурить скважины.

— За последние десять лет многое изменилось, — ответил Корд, поднося стакан ко рту. — Сейчас больше, чем прежде, заботятся об окружающей среде, потом, я же сказал, что там намного больше нефти и газа, чем предполагалось.

Престон натянуто засмеялся:

— Спасибо за информацию, обязательно все обдумаем. Вполне возможно, мы и дадим разрешение на работы, но не будь уверен, что именно твоей компании.

Корд удовлетворенно улыбнулся:

— Думаю, именно моей, иначе вас ждут уголовные обвинения.

Сьюзан не понимала, о чем он говорит, но чувствовала, что Корд попал в цель. Он знал, что все козыри у него, и догадывался, как Престон отреагирует на подобное заявление. Корд Блэкстоун ни перед чем не остановится. Сьюзан ощутила легкий холодок внутри.

Престон побледнел. «Еще бы», — подумала Сьюзан. Корд не будет попусту бросать слова на ветер. Она заметила, что и лицо Имогены стало белым, словно бумага, значит, она понимала, что происходит.

— Что ты сказал? — прохрипел Престон.

— Это в моих интересах. — Корд лениво улыбнулся. — Не забывайте, я же тоже Блэкстоун. Я совладелец всех компаний, принадлежащих семье. Только вот какая странность: я ни разу не получал своей доли прибыли. Никакие деньги не поступали на мой счет, ни в одном банке. Я еще не начал копать глубоко, прежде хочу найти бумаги, на которых подделана моя подпись. — Корд сделал еще глоток. С каждой новой фразой он все больше давил на присутствующих. Он знал, что делает. — Если не ошибаюсь, хищение и подделка документов уголовно наказуемы. А ведь речь идет о весьма значительных суммах. Вы, тетя Имогена, были уверены, что я никогда не вернусь, и спокойно клали мои деньги себе в карман. Поступок недостойный благородных людей, не так ли?

Имогена выглядела так, словно была готова упасть в обморок. Престон, казалось, окаменел. Корд был доволен произведенным эффектом.

— Так что насчет договора? — спросил он с улыбкой.

Сьюзан встала. Ее движения, медленные и плавные, сразу привлекли всеобщее внимание. Она была абсолютно спокойна. Сьюзан не удивилась, узнав, что Имогена и Престон присваивали себе деньги Корда. Их поведение было очень необдуманным и, кроме того, грубо нарушало закон. Однако у родственников, вероятно, было другое мнение. Они считали, что все, принадлежащее Блэкстоунам, принадлежит всем вместе, а не каждому отдельно. Сьюзан сама столкнулась с большими проблемами, когда умер Вэнс и выяснилось, что его состояние не вернется в семью, а перейдет к Сьюзан. Корд считал, что доля Вэнса после смерти перешла к его матери и брату. В этом он ошибся. Причиной этого стало его природное высокомерие, ведь он сам был Блэкстоуном.

— Вы не на тех людей нападаете, — сказала она Корду. Сьюзан увидела, как вспыхнули его глаза, когда он повернулся. — Если Престон и Имогена в чем-то и виноваты, то и я тоже. Однако с моей стороны это произошло по незнанию. Но они не могут дать вам право на разработку месторождений. Они принадлежат мне.