Глава 18
Через две недели Рекс кивком поздоровался с привратником и вошел в просторную прихожую Хермон-Хаус. Первое, что он услышал, был злой хохот мальчиков и пронзительный протестующий крик одной из его племянниц. Он улыбнулся и в первый раз за много месяцев почувствовал себя почти счастливым.
Хромая, он прошел через передний зал в комнату, где собиралась семья, — гостиную, окрашенную в зеленые и желтые цвета и имевшую выход в сад за домом. Здесь Нед и Алексей с визгом и смехом размахивали высоко в воздухе красивой китайской куклой. Элисса при виде этого, кажется, была готова заплакать от горя. Ариелла уперлась руками в бока и сердито хмурилась.
Белокурая дочка Клифа первой увидела, кто пришел.
— Дядя Рекс! — закричала она. — Эта кукла — подарок из Парижа, а они хотят ее разбить!
— Надеюсь, что этого не случится, — ласково ответил ей Рекс, любуясь ее экзотической внешностью. Несмотря на светлый цвет волос, кожа у нее была смуглая, а глаза поразительно яркого голубого цвета.
Потом Рекс повернулся к мальчикам. Оба удивленно посмотрели на него.
— Клиф не станет раздумывать. Он сразу протащит вас обоих под килем!
Два смуглых мальчика одновременно взвизгнули, бросили куклу на софу и подбежали к дяде. Рекс взъерошил темные волосы сначала Неду, потом Алексею.
— Почему ты мучаешь своих двоюродных сестер? — задал он вопрос старшему сыну Тайрела. — Ты же наследник своего отца. Когда-нибудь ты будешь главой нашей семьи. Когда-нибудь, если у Элиссы возникнут проблемы, она попросит тебя о помощи. И ты позаботишься о ее интересах, потому что должен будешь отвечать за нее.
Нед густо покраснел.
— Это только кукла, а Элисса так похожа на мышь. — Он посмотрел на девочку и крикнул: — Мяу!
Рекс крепко сжал его плечо и сказал:
— Возможно, твой отец захочет узнать, как ты беснуешься тут с Алексеем.
— Дядя Тай разрешил нам ловить рыбу в реке, — гордо заявил Алексей.
— Но ты ее не ловишь, — указал ему Рекс. — Ты ведешь себя как пират. А нам обоим известно, что ты знаешь, в чем разница между пиратом и приватиром. Эта кукла не твоя.
— Дядя Рекс, — вступила в разговор Ариэлла. — Мы приехали вчера, потому что нам на три дня предписали покой. Алексей и Нед жестоко дразнят Элиссу с самого приезда.
Элисса кивнула и пожаловалась, шмыгая носом:
— Они ко мне придираются.
— Это потому, что ты красивая, а мальчики любят дразнить красивых девочек, — искренне ответил Рекс.
Хотя у Элиссы были золотистые волосы, как у ее отца, она унаследовала хрупкую красоту своей матери и была изящной, как принцесса из сказки. Рекс вдруг догадался, в чем дело.
Он взглянул на Алексея и спросил:
— Ты сегодня в первый раз увидел свою кузину?
Алексей покраснел и отвел взгляд от Элиссы.
— Это Нед придумал забрать и спрятать куклу. Мы не можем пойти ловить рыбу, потому что дядя Тай велел ждать, пока спадет вода. Хотя мы оба хорошо плаваем, — похвалился он и взглянул на Элиссу.
Она ответила ему высокомерным взглядом, взяла с софы свою куклу и ответила:
— Конечно, ты должен хорошо плавать. Пиратам приходится плавать, потому что их заставляют пройти по доске. А ты больше пират, чем приватир, совсем как твой отец.
Рекс грозно выкатил глаза, желая отчитать племянницу, но не успел этого сделать из-за того, что услышал в зале шаги. Он повернулся в ту сторону, увидел обоих своих братьев и улыбнулся. Он уже забыл, как сильно ему нужны эти встречи с родными — радостные передышки в его жизни.
Тайрел даже без пиджака и в бриджах выглядел на сто процентов наследником знатного рода. Клиф на сто процентов выглядел как пират, которым он не был. Хотя он надел костюм, в одном ухе у него была золотая серьга. Его сапоги были украшены огромными шпорами с колесиками. И в эти шпоры были вделаны рубины.
— Наконец-то! — воскликнул Клиф, озорно улыбаясь, и обнял Рекса с такой силой, что тот на секунду потерял равновесие.
— Они опять дразнят девочек? — недовольно спросил Тай.
— Они пытались украсть мою куклу. А она из Парижа, — пожаловалась Элисса, и у нее на глазах показались слезы. — Папа купил ее для меня. — Девочка, задыхаясь от волнения, прижала куклу к груди и стала ждать, как поступит дядя.
Тай погладил ее по голове, а потом грозно взглянул на сына и племянника:
— Никакой рыбалки до конца недели! И сейчас же оправляйтесь наверх! Нед, я знаю, что ты должен закончить сочинение. Я прочту его перед ужином. Алексей, ты тоже можешь выполнить это задание.
Нед нахмурился и опустил голову, но Алексей повернулся к Клифу и крикнул:
— Пусть меня лучше протащат под килем!
— К сожалению, я никогда не применял это наказание. Но у меня возникло странное чувство, что ты можешь стать первым, — порадовал Клиф своего сына. — Держи себя в руках, — предупредил он. — Или я оставлю тебя в Виндсонге, когда мы в следующий раз поедем в город.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Алексей.
Оба мальчика ушли.
Элисса улыбнулась Ариэлле, показывая, как она довольна. Рекс подумал, что из-за этой девочки в семье скоро начнутся неприятности.
— Спасибо вам, дядя Тай, — ласково сказала она с ангельской улыбкой, потом поцеловала Тайрела, снова повернулась к Ариэлле и спросила: — Хочешь поиграть с моей куклой?
Ариэлла немного помолчала, не зная, что ответить, потом сказала:
— Я сейчас читаю историю Индии.
Элисса посмотрела на нее так, словно та говорила по-китайски.
— Почему бы тебе не поиграть пока с кузиной и не почитать потом? — тихо и ласково предложил Клиф. — Читать ты можешь когда угодно, а в городе и вместе с семьей Девлина мы бываем нечасто.
Ариэлла уступила с явной неохотой, но заставила себя улыбнуться и ответила:
— Конечно, ты прав, папа.
Как только обе девочки ушли, Клиф быстро повернулся, закрыл обе двери салона, а потом воскликнул:
— Что происходит?!
Рекс, который искренне надеялся заранее повернуть еще не начатый разговор в другое русло, небрежным тоном спросил:
— Ты о чем? Я больше года работал как каторжник, и теперь мое имение приобретает приличный вид.
Клиф покачал головой и пристально посмотрел на Рекса. Тайрел бросил на него долгий взгляд, потом подошел к буфету, который был высотой от пола до потолка, и стал открывать бутылку вина. Клиф схватил Рекса за плечо и спросил:
— Я слышал: ты написал Таю, что помолвлен с Бланш Херрингтон. Что за чертовщина случилась потом?
Рекс внутренне напрягся.
— Мне кажется, я объяснил это в письме к Лизи, — ответил он, отодвигаясь от младшего брата. — Мы с Бланш во многом полная противоположность. Хотя мы и друзья, в конечном счете стало ясно, что наш брак никогда не стал бы удачным.
Клиф продолжал пристально глядеть на брата. По лицу капитана было ясно видно, что он о чем-то размышляет.
— Ты и Бланш Херрингтон, — тихо сказал он наконец. — Мне бы такое не пришло в голову даже за сто лет. Ты влюблен в нее?
Внутреннее напряжение Рекса усилилось. Именно такие разговоры он бесчисленное множество раз вел с братьями — родными и сводными, когда кто-то из них боролся со своими любовными трудностями. Но он никогда не ожидал, что однажды сам окажется на их месте.
— Нет, я не влюблен.
— В самом деле? — Каштановые брови Клифа поднялись вверх. — Любой мужчина из рода де Варен женится только по любви. Это семейная традиция.
— Семейный миф! — сердито проворчал Рекс. — И мы с Бланш не женаты.
— Но собирались пожениться.
Тайрел подошел к братьям и подал каждому по бокалу вина.
— Она помолвлена с Гарри Дэшвудом, известным распутником и плутом. По крайней мере, ходят такие слухи.
Сердце словно повернулось в груди у Рекса — тяжело и так резко, что Рекса едва не стошнило. Потом оно влетело на прежнее место, остановилось, вызвав в груди сильный толчок, и сразу же стало биться с бешеной скоростью.
Дэшвуд? Рекс был знаком с этим человеком: встречался с ним несколько раз у Уайта. Они никогда не разговаривали друг с другом, только здоровались. Но Рекс видел, как он играет. Дэшвуд был осторожным и умелым игроком, обычно выигрывал немного и уходил, хотя игра еще продолжалась. Рекс видел его столько раз, что смог заметить, что этот человек очень себялюбив. Дэшвуд побывал любовником большинства самых богатых замужних дам в городе и после каждой такой связи, кажется, становился немного богаче.
Рексу стало плохо. Бланш действительно помолвлена? Влюблена ли она в Дэшвуда?
— Что ты знаешь о Дэшвуде? — небрежным тоном спросил он.
Тайрел ответил с такой же мнимой небрежностью:
— Немного. Он имел любовные связи — как мы все. Сейчас у него вложены деньги в несколько выгодных предприятий. У него поверхностный ум и мелкая душа.
Рекс пожал плечами, но его взгляд стал пристальным и словно впился в брата.
— Значит, так ты на это реагируешь? Я зеленел от ревности каждый раз, когда поклонник смотрел на Аманду. И это было, когда я сам старался найти ей мужа! — воскликнул Клиф.
— Да, ты был тогда болваном из болванов! — сказала, входя в комнату, Элеонора. — Что я пропустила? — Она быстро подошла к Рексу и обняла его. — Почему ты не помолвлен с Бланш? Что значит: вы не подходите друг другу? Что ты имел в виду под этим? Я считаю, что она была бы тебе чудесной женой! — выкрикнула она на одном дыхании.
— Здравствуй, Элеонора. Мне тоже приятно видеть тебя, — ответил Рекс. Но он был вынужден улыбнуться своей рослой, непотопляемой в жизненных штормах сестре.
— Лизи хочет завтра побывать у нее. — Тайрел произнес это тем же небрежным тоном. И в этот момент Рекс почувствовал, что его родные сговорились между собой. — Ты не хочешь пойти с нами? Я уверен: она будет рада видеть тебя. В конце концов, вы остались друзьями.
Рекс почувствовал, что его проклятое сердце снова грузно повернулось в груди, а потом быстро забилось от желания согласиться.
— Завтра мне нужно быть с визитом в другом доме.
— У кого? — мгновенно спросила Элеонора.
— Это очень личный визит.
Глаза Элеоноры широко раскрылись.
— Ты идешь к другой женщине?!
Рекс вздохнул и ответил:
— Я этого не говорил.
— Если так, то куда ты идешь? И могу ли я пойти с тобой? — спросила сестра и вызывающе улыбнулась ему.
— Нет, — твердо сказал он. — Ты не можешь пойти со мной.
— Ты избегаешь встречи с Бланш? — спросила Элеонора.
Он вздохнул, доковылял до софы, сел на нее и лишь тогда ответил:
— Нет.
Но, произнося это слово, он уже знал, что все в комнате понимают: он именно избегает Бланш. Он неискренне улыбнулся и ответил:
— Я надеюсь, что она любит Дэшвуда. Она заслуживает счастья.
Элеонора только изумленно покачала головой, села рядом с Рексом и взяла его за руку.
— Я так радовалась, когда Тай сказал, что вы помолвлены. Я была так счастлива за тебя. Я хочу, чтобы у тебя была такая любовь, как у меня, и у Тая, и у Клифа.
— Я не ищу любви, Элеонора, — спокойно ответил он.
— Почему не ищешь? Мы все вступили в брак по любви и все так счастливы. И как насчет детей?
Рекс словно окаменел: против его воли в его уме возник образ Стивена. Он знал: если он когда-нибудь расскажет братьям и сестре, что у них есть еще один племянник, начнется сущий ад. Элеонора станет убеждать его разорвать договор с Маубреем. Но ему казалось, что его братья вели бы себя практичнее. Он чувствовал, что сейчас необходимость соблюдать соглашение покажется им по меньшей мере неубедительным доводом. Он сжал губы и сказал:
— Я не думаю, что у меня когда-нибудь будут дети.
— Чепуха! — быстро ответил Клиф. — Если человек хочет иметь детей, они у него родятся.
Рекс пристально посмотрел на брата и подумал о том, что Клиф сам воспитывает своих двоих внебрачных детей. Мать Ариэллы умерла: ее убили в гареме. А мать Алексея, русская графиня, была замужем и имела других, законных детей. Ее муж не захотел растить Алексея, и, очевидно, мать тоже не хотела этого сына.
Элеонора снова взяла Рекса за руку. Он повернулся к сестре и вдруг понял, что Элеонора грустит из-за него. Эта грусть отражалась в ее глазах, но она улыбнулась и спросила:
— Я похожа на питбуля, верно?
Рексу стало легче.
— Да, похожа, но я тебя прощаю, — ответил он.
Она хотела сказать еще что-то, но не решалась.
Клиф пригубил вино, а потом вдруг сказал:
— Если ты не хочешь ему говорить, скажу я.
Элеонора поморщилась и ответила:
— Я как раз пытаюсь снять с себя эту обязанность.
Рекс движением плеча сбросил с себя руку сестры и пристально взглянул сначала на Клифа, потом на Тая.
— Скажите мне, в чем дело, — попросил он и почувствовал, что в комнате снова возникло напряжение. Его братья и сестра явно знали что-то, о чем не знал он.
— Это касается Дэшвуда?
— Помолвка еще даже не объявлена официально, — объяснил Тайрел и указал рукой на Клифа.
— Здесь ходят ужасные слухи, и ты должен знать о них, — сказал Рексу брат-капитан.
Рекс резко повернулся, схватил свой костыль и встал.
— Бланш больна, — произнес он, чувствуя, как его охватывает страх.
— Нет, — ответил Клиф. — Но ходят слухи, что она сошла с ума.
Рекс не мог произнести ни слова и только моргал.
Элеонора тоже встала.
— Это ужасный слух, — прошептала она. — Но вот правда: я сама видела Бланш, и даже я задала себе вопрос: не сошла ли она с ума?
В тот же день, но ближе к вечеру Рекс вошел в ресторан Уайта вместе со своими сводными братьями Девлином и Шоном. Хотя было только пять часов, зал на первом этаже был уже переполнен джентльменами, которые мелкими глотками потягивали портвейн и курили сигары. Шон заметил пару свободных стульев и незанятый диванчик. Когда они шли через зал, Рекс отметил про себя, что головы поворачиваются в их сторону.
Он не был в обществе с предыдущего сезона, потому что прошлые праздники они провели в Эдере. Но он и раньше отсутствовал долго, и это не имело никаких последствий. Поэтому он решил, что причина этих взглядов — не он, а один из его сводных братьев. Ему понадобилось время, чтобы понять, что разговор затихал, когда мимо проходил он, а не Шон и не Девлин. Потом Рекс услышал, как один из мужчин спросил вполголоса:
— Думаешь, он порвал с ней?
Рекс замер на середине шага.
— Я бы порвал. А вы бы разве нет? — хихикнул какой-то блондин.
Рекс пристально взглянул на этого гостя и на его приятеля, который был старше и уже седой. Оба мгновенно отвели взгляды. «О чем, черт возьми, они говорили?» — подумал Рекс. Но в следующий момент он увидел Тома Маубрея — теперь герцога Клервуда.
Тревога сжала его сердце.
Клервуд сидел один в кресле, роскошном, как трон. Перед ним на круглом чайном столике стоял бокал с портвейном. Казалось, что он листает газету. Вот только голубые глаза Тома смотрели на Рекса, а не на газетную страницу. Когда его взгляд встретился со взглядом Рекса, герцог мгновенно опустил глаза.
Рекс стоял неподвижно. Его сердце билось так, словно с размаха ударялось обо что-то. В его уме было лишь одно — образ его сына.
Он написал Маубрею короткое письмо о том, что желает прийти к нему в дом, чтобы обсудить личные дела. Но ответа не было. Маубрей, должно быть, сразу понял, что Рекс хочет поговорить о Стивене.
К ним подошел Девлин — высокий, с волосами рыжими и пышными, как львиная грива. В его движениях были те небрежность и изящество, которые характерны для уверенных в себе и сильных людей.
— Что случилось? — спросил он.
Рекс вздохнул, улыбнулся Девлину и ответил:
— Я на минуту задержусь здесь. Я не знаю, знаком ли ты с Клервудом, у меня есть к нему дело.
Глаза Девлина мгновенно изменились: как только их взгляд упал на герцога, прежняя бессодержательная вежливость исчезла, и они ярко заблестели.
— Что ты будешь пить? — спросил он брата.
— Каберне, — ответил Рекс, и Девлин ушел.
Рекс, хромая, подошел к Клервуду. Том медленно положил газету на стол.
— Здравствуй, Маубрей.
Том Маубрей пристально взглянул на него и ответил:
— Здравствуй, Рекс.
Рекс не стал обращать внимание на тон этого приветствия. Он вспомнил, что не разговаривал с этим человеком уже девять лет и половину этого срока не видел его даже мельком. Маубрей был не похож на себя прежнего — и не только потому, что стал старше и похудел.
— Могу я предположить, что ты получил мое письмо?
Маубрей поднялся со своего «трона». Он по-прежнему был красив, но лицо у него было очень худое и суровое. Тогда, в дни молодости, оно было круглым, и выражение его было мягкое, а теперь даже глаза Тома казались твердыми.
— Кажется, от тебя действительно пришло письмо, но я плохо помню это событие.
Рекс был взбешен, но сдержал себя. Он лишь улыбнулся и продолжил:
— Я хочу поговорить с тобой… Том.
Маубрея передернуло:
— Рекс, ты ведь понимаешь, что я теперь Клервуд. Обращайся ко мне «Клервуд» или «ваша светлость».
«Значит, вот как будет теперь», — с удивлением и беспокойством подумал Рекс.
— Я не называл тебя «милорд», когда мы сражались бок о бок в Испании, убивали французов и видели, как умирают наши товарищи.
— Те дни давно прошли, — с презрением ответил Маубрей. — У меня нет ни минуты лишнего времени. Я опаздываю. — Он бросил газету на чайный столик и собрался уйти.
Рекс хотел схватить его и удержать силой. Он был бы даже не прочь ударить Маубрея. Но вместо этого он сказал — очень тихо, чтобы никто не мог подслушать:
— Я приду к вам и встречусь со Стивеном.
Маубрей резко повернулся к нему лицом и воскликнул:
— Я не согласен!
— Я сделаю это, если ты не увезешь его из города. Существующее положение дел перестало меня удовлетворять.
Глаза Маубрея широко раскрылись, а потом словно застыли от холода.
— Я не имел в виду, что собираюсь сделать какие-либо скандальные заявления, — хмуро произнес Рекс. — Но я хочу встретиться с ним. Я хочу побывать у вас с визитом. Я больше не могу ждать.
Маубрей подошел ближе и хриплым шепотом произнес:
— Я ничего не изменю в нашем соглашении.
— Я не хочу делать в нем никаких больших изменений. Стивен твой сын во всех отношениях, кроме природного. Однако и у меня есть некоторые права. И первоначально мы договорились, что я буду иногда видеться с ним как гость.
— Ты уже давно отказался от всех своих прав! Ты и должен был это сделать ради его будущего! Теперь я никому не позволю сделать себя посмешищем, — по-прежнему тихо и хрипло ответил Маубрей.
Его поведение не испугало Рекса.
— Удивляюсь, как ты не сказал, что тоже не хочешь ставить под угрозу будущее Стивена.
— Я вырастил его как моего сына. Я дал ему все возможные привилегии. Я не позволю, чтобы снова поползли слухи.
— Я и не собираюсь их воскрешать, — хмуро сказал Рекс.
Он был потрясен. Любит ли Маубрей Стивена? До этой минуты Рекс считал, что любит: иначе Маубрей мог бы объявить всем правду. Теперь он с изумлением и беспокойством понял, что больше не уверен в этой любви.
— Я просто хочу прийти к вам с визитом. Мы старые друзья. Я спас тебе жизнь на войне, и все знают об этом. Однажды про это узнает и Стивен. У меня есть убедительные причины, чтобы прийти в гости к Клервуду, и это ты можешь сказать Стивену. — Рекс помолчал в нерешительности, чувствуя, как сильно и гулко бьется его сердце, и добавил: — Ты в долгу передо мной.
— Ни черта я тебе не должен! — заявил Клервуд. — Прошло уже десять лет. Я уплатил свой долг. — Он был в ярости. — Что ж, приходи, если хочешь. Но не смей превращать это в привычку. — Сказав это, он величаво удалился.
Рекс остался стоять на месте их разговора, чувствуя, как у него на теле выступает пот. Что случилось с Клервудом? Что превратило беспечного мальчика в сурового, холодного мужчину? Это волновало Рекса лишь потому, что имело отношение к его сыну. Беспокоиться о бывшем друге он не мог, потому что едва узнавал в Клервуде прежнего Маубрея.
Правда, он застал Тома совершенно врасплох. Если бы Том потрудился ответить на его письмо, они все обсудили бы в переписке и эта встреча не была бы нужна.
Рекс ухватился за свой костыль, сжав его крепче обычного, и вернулся к своим братьям. Когда он садился рядом с ними, Шон словно пронзил его насквозь взглядом своих светло-серых глаз и спросил:
— Что у тебя с Клервудом?
— Мы старые друзья, — ответил Рекс, отводя в сторону глаза. — Я не виделся с ним много лет — с тех самых пор, как мы вместе были на войне.
— До чего же дружеская это была встреча! — сухо заметил Шон.
— Ты подслушивал? — с улыбкой спросил его Рекс.
— Нет, но мой стул повернут в ту сторону.
Рекс понял, что брат сказал правду.
— Я хотел возобновить наше давнее знакомство, но Клервуд сильно изменился.
— Он холодный и суровый человек, — вступил в разговор Девлин. — У меня были с ним дела. Похоже, что он очень озлоблен. Ты спас ему жизнь в Испании?
Рекс внутренне напрягся, но улыбнулся и ответил:
— Я вынес его с поля боя, когда он не мог идти сам. Так что думаю, можно сказать, что я спас ему жизнь.
Девлин отпил виски. По его глазам было невозможно понять, что он думал. И Рекс понял, что сводные братья, оба очень догадливые и проницательные, не вполне верят ему и что-то подозревают. Поэтому он сменил тему разговора:
— Шон, ты приедешь летом в Эдер? Я хочу поехать туда из города и пожить там немного.
Шон улыбнулся, давая понять, что, если собеседник в разговоре прибегает к уловке, он это видит.
— Мы еще не определились с планами на лето, — ответил он.
Вдруг его взгляд переместился на что-то позади Рекса, глаза широко раскрылись, и он сказал:
— Сюда только что вошел твой друг Дэшвуд.
Рексу было очень трудно усидеть на месте. Образ Бланш заполнил его ум и принес с собой тревогу, которой Рекс не хотел. Он пожалел, что сидит спиной к залу, и медленно повернулся в сторону остальных посетителей.
Дэшвуд стоял недалеко от него в обществе двух своих молодых друзей. Они шумели и громко смеялись. Рекс уже забыл, что Дэшвуд одевается безупречно, довольно хорош собой и фигура у него спортивная. Сейчас он вбирал в себя каждую подробность его внешнего вида — накрахмаленную белую рубашку, строгий костюм, начищенные до блеска ботинки. Его душа наполнилась ненавистью и даже ревностью. В первый раз с тех пор, как он услышал, что Бланш помолвлена с Дэшвудом, у него мелькнула мысль, что она, возможно, уже делит постель с новым женихом.
Эта мысль приводила его в ярость.
— Значит, ты у нас счастливчик? Ах ты, сукин сын! — сказал Дэшвуду один из его друзей, весело хихикнул и крепко хлопнул Дэшвуда по спине.
— Нет, он несчастный сукин сын! — поправил его их третий смуглый приятель и засмеялся.
— Уилл, я вовсе не несчастный. Я счастливчик, — ответил Дэшвуд и тоже засмеялся. — Мы только что начали составлять свадебные контракты.
Рекс полностью повернулся к залу лицом и стал внимательно смотреть на этих троих. Значит, скоро эта помолвка станет официальной, хмуро подумал он.
— Может быть, ты такой же сумасшедший, как она, — громко сказал первый весельчак. — Я бы никогда не снизошел до того, чтобы жениться на такой женщине, даже если бы у нее и были деньги.
Рекс похолодел. Он не верил собственным ушам. Неужели эти идиоты говорят о Бланш и вслух называют ее сумасшедшей?
— С моей стороны это не снисхождение, — сказал Дэшвуд и усмехнулся.
— Так, значит, она не чокнутая? — лукаво спросил Уилл.
— Она полностью сошла с ума. Я сам видел, как с ней случился припадок, — ответил Дэшвуд и, понизив голос, добавил: — Меня это вполне устраивает, друзья. Потому что сумасшедшая не имеет права на такое состояние. Вы понимаете, что я имею в виду?
В Рексе снова вспыхнула ярость, но теперь это был ослепляющий бешеный гнев.
— Не надо, — предупредил Шон и схватил его за руку.
Но Рекс схватил свой костыль, грубо хлопнул Дэшвуда рукой по спине и поднялся на ноги.
Дэшвуд повернулся, его глаза широко раскрылись. Увидев Рекса, он прищурился и холодно произнес:
— Здравствуйте, де Варен. Могу я предположить, что вы желаете поздравить меня?
Рекс улыбнулся, а потом ударил Дэшвуда костылем под оба колена. Дэшвуд упал на спину, и его голова с гулким стуком ударилась о пол. А Рекс ухватился за спинку своего стула, чтобы тоже не упасть. Дэшвуд сначала изумленно смотрел на него снизу вверх, а потом прорычал:
— Негодяй!
— Леди Херрингтон, ваша будущая жена, не сумасшедшая, — холодно сообщил Рекс. — И если вы не уважаете ее, я очень советую вам расторгнуть вашу помолвку.
Дэшвуд сначала согнулся, а потом прыжком вскочил на ноги. Рекс попытался шагнуть в сторону, но не успел. Дэшвуд схватил его за руку, оба упали на пол и начали бороться как мальчишки-школьники. Дэшвуд извернулся и оказался наверху.
Рекс попытался повернуться вбок, уклоняясь от удара, но Дэшвуд с размаху ударил его кулаком по губам. Рекс втиснул между собой и противником свой костыль и надавил на него снизу. Дэшвуд взвыл: костыль ударил по мужским частям его тела. В следующий момент множество рук оторвали противников одного от другого.
Рекс встал с помощью сводных братьев и ощупал свою губу, на которой выступила кровь. Дэшвуд стоял на коленях, сгорбившись и держась за свой пах.
Тяжело и часто дыша, Рекс пояснил:
— Леди Херрингтон — близкий друг нашей семьи. Я советую полностью отказаться от ваших планов. Мы не позволим вам плохо обращаться с ней, сэр.
— Пойдем отсюда, — сказал ему на ухо Шон.
— Вы поплатитесь за это, — тоже тяжело дыша, пригрозил Дэшвуд. — А она будет моей женой. Завтра мы подпишем брачные договоры.
Рекс похолодел. Ему невыносимо хотелось повернуться к Дэшвуду и как следует избить его. Но Шон схватил его за руку, а Девлин опустился на колени возле Дэшвуда и сказал ему:
— Я бы на твоем месте отказался от нее, приятель.
Потом Девлин улыбнулся, выпрямился и сказал:
— Пойдем отсюда.
И братья вышли от Уайта. Рекс шел посередине, Шон с одной стороны от него, Девлин с другой.
Рекс стоял у окна в семейной гостиной. В руке у него был стакан с бренди, но он еще не выпил ни глотка. Он смотрел на усыпанное звездами небо и снова прокручивал в уме свою драку с Дэшвудом.
За его спиной его братья — два родных и два сводных — мирно беседовали и выпивали последний бокал на ночь.
Может ли Бланш быть влюблена в Дэшвуда? Или она выходит за него ради удобства и выгоды? Спят ли они уже вместе? Собирается ли Дэшвуд после свадьбы отнять у Бланш все ее состояние, объявив ее сумасшедшей?
Кто-то подошел к нему и встал рядом. Рекс внутренне напрягся, но, повернувшись, увидел улыбавшегося ему Клифа.
— Это ночь для влюбленных, и я собираюсь подняться наверх, к жене, — сказал капитан.
Рекс не смог заставить себя улыбнуться в ответ, но сказал:
— По-моему, Аманда еще никогда не была ни такой красивой, ни такой счастливой.
Клиф наклонил голову в знак согласия и сказал:
— А ты, по-моему, еще никогда не был таким несчастным.
Рекс насторожился. Клиф был всего на год моложе его, и в некоторых отношениях они были похожи. Но по характеру они были полная противоположность. Клиф большую часть своей жизни был шальным авантюристом — плавал по всему миру как торговец и приватир, добывая себе крупное состояние и громкое имя. Рекс был патриотом, героем войны, всегда исполнял свои обязанности как брат и сын и трудился на земле в своей скромной усадьбе. Он редко спал один, но не менял женщин так, как менял их его брат до того, как влюбился в свою жену.
— Я слышал о том, что произошло у Уайта. Ясно, что ты по-прежнему любишь Бланш Херрингтон. Не понимаю, почему ты не делаешь то, что должен сделать.
У Рекса вырвался хриплый вздох. Он решил никогда не признаваться в том, что Бланш отвергла его.
— Дэшвуд открыто называет ее сумасшедшей, — сказал он.
— Я слышал то же самое. Кто-то должен его остановить, — ответил Клиф и улыбнулся.
— По-моему, он думает жениться на ней, по закону объявить ее недееспособной и в одиночку управлять ее состоянием.
— У него может быть такой план, но это невероятная низость и мерзость. Ты уверен, что не делаешь выводы поспешно и не совершаешь в результате грубую ошибку?
— Я слышал его. Слышал, как он говорил, что видел ее сумасшествие и что сумасшедшая женщина не имеет права на состояние. — Рекс тяжело дышал. — Ты прав: кто-то должен его остановить.
— Что же ты собираешься делать?
Рекс пристально посмотрел на брата.
— Это я сошел с ума, а не она, потому что я собираюсь вмешаться в это дело. Я собираюсь рассказать Бланш о том, что слышал. Но она не поверит, что кто-то может быть таким злым. Я каким-то образом должен убедить ее дать отставку Дэшвуду.
Клиф улыбнулся и сказал:
— У меня очень странное ощущение, что это будет не так уж трудно сделать.
— Бланш не понравится, что я вмешиваюсь в ее дела. В этом я почти уверен, — ответил Рекс и отвернулся. Он с трудом мог себе представить, как они встретятся снова. Но в конце концов, он был джентльменом и не мог позволить Дэшвуду осуществить такой достойный презрения план.
— Удачи тебе, — сказал Клиф и крепко сжал его плечо.
В середине утра с визитами приходили только близкие родственники. Рекс вышел из кареты с гербами семьи де Варен на покрытую гравием полукруглую дорожку перед Херрингтон-Хаус. Рядом стояла еще одна карета, но она не принадлежала Дэшвуду — для него она была слишком красивой и роскошной. Рекс подумал, что это может быть экипаж самой Бланш, если она собралась выехать из дома в такой необычный час. А когда должен приехать Дэшвуд, чтобы подписать брачный договор? Если он добьется успеха, Бланш не впустит его в свой дом.
Он всю ночь провел без сна в мрачных размышлениях, и теперь его охватила тревога. Она наполняла его душу, пока он взбегал по ступеням парадного крыльца к внушительной двери из черного дерева. Перед дверью стояли два швейцара в ливреях, неподвижные, словно статуи. Рекс громко постучал. Так же громко и сильно билось его сердце: слишком велика была ставка в этой игре. На кону были будущее и счастье Бланш. Рекс не обманывал себя: она вряд ли будет рада видеть его. Но она не покажет, что это ей неприятно. Однако как хорошо он ни знал Бланш, он не мог себе представить, как она отреагирует на его рассказ о планах Дэшвуда. Он решил, что Бланш может не поверить ему. Должно быть, она вежливо поблагодарит его за то, что он был так добр прийти к ней с визитом, и отошлет его прочь.
Сердце Рекса как будто с бешеной силой раскачивалось из стороны в сторону. Это признак того, что в нем осталось гораздо больше чувств к Бланш, чем ему хотелось бы. На стук отозвался еще один привратник, который провел Рекса в приемную. Здесь вдоль стен стояли в ряд позолоченные стулья, а на стенах висело множество картин, написанных маслом. Центр приемной занимал стол в форме пьедестала, и на нем стояла композиция из цветов.
Он услышал тихий звук женских шагов и застыл на месте. Его сердце было готово разорваться, он был весь охвачен тревожным предчувствием, а потом с удивлением увидел, что в комнату входит леди Уэверли. Ее лицо вытянулось, и на нем не было обычной улыбки.
Тревога превратилась в смятение. Рекс поклонился и произнес:
— Здравствуйте, леди Уэверли.
— Сэр Рекс! Какой сюрприз! — Это было сказано с ядовитой насмешкой.
Рекс пристально вгляделся в молодую даму. Сердится ли она? И если да, то почему? Что Бланш могла рассказать о нем подруге?
— Я понимаю, что время раннее. Но я должен обсудить с леди Херрингтон весьма срочное дело.
— Сейчас десять часов утра, — холодно заметила леди Уэверли.
Рекс понял, что не может избежать ссоры.
— Я знаю, который теперь час. Но я повторяю: мне нужно обсудить с леди Бланш очень важный вопрос.
Бесс пристально смотрела на него, и ее лицо было похоже на маску гнева.
— Сэр Рекс, она сегодня не принимает. Она принимает по четвергам. Вам придется вернуться сюда в четверг.
Рекс тоже рассердился и был готов ответить грубо, но сдержался и сказал:
— Пожалуйста, передайте ей, что я здесь. Мы с ней друзья, и она меня примет.
Леди Уэверли уперлась кулаками в бока.
— Как раз вас она не хочет видеть. Она ясно сказала об этом два месяца назад.
Ее слова не могли быть правдой, и все же вонзились в его душу как нож.
— Когда она уезжала из Лендс-Энда, мы были в хороших отношениях. Я был бы поражен, если бы они стали другими.
«Если быть честным, только Бланш тогда вела себя правильно», — подумал он.
Леди Уэверли так задрожала от гнева, что Рекс был потрясен.
— Отношения изменились! Все изменилось! Добрый день и до свидания, сэр!
Но Рекс не сдвинулся с места.
— Насколько мне известно, она сегодня подписывает свадебный контракт, — сказал он наконец, борясь с собственным гневом. — Крайне необходимо, чтобы я срочно поговорил с ней до того, как она его подпишет.
Тут леди Уэверли не выдержала.
— Я не позволю вам увидеть ее! Сейчас вы ей здесь не нужны! Вы только создадите большие сложности! До свидания, сэр Рекс! — крикнула она.
Рекс был ошеломлен этой вспышкой ярости. «Что, черт возьми, происходит?» — хмуро спросил он себя. Но он не собирался уходить.
— Оставьте Бланш в покое! — Сказав это, леди Уэверли повернулась, величавой походкой вышла из зала и исчезла в другой анфиладе комнат.
Он взглянул на противоположный конец приемной. Дверь, в которую он вошел, по-прежнему была открыта. Он видел за ней дверь парадного входа и рядом — швейцара, который притворялся, что ничего не слышал и не знает, что Рекс стоит посреди приемного зала.
Рекс взялся за свой костыль и пошел вслед за леди Уэверли. Он прошел через два красивых салона и по пути не слышал ничего, кроме собственных шагов. Он не знал расположения комнат в этом доме, но понимал, что раз леди Уэверли здесь, то Бланш, несомненно, перед его приходом была с ней.
Теперь Рекс шел по коридору. Впереди открылась дверь. Он остановился и, не пытаясь спрятаться, взглянул в ту сторону, надеясь хотя бы мельком увидеть Бланш. Но из двери вышел молодой мужчина в грубой одежде деревенского труженика. Он отвернулся от Рекса и исчез, выйдя через другую, застекленную дверь. Но до этого Рекс успел хорошо разглядеть в профиль его лицо и узнал Пола Картера.
Рекс с удивлением смотрел вслед жениху Анны. Что кузнец делает в Херрингтон-Холл? Тут он вспомнил о том, как зла была Анна на Бланш, и в его уме зародилось ужасное подозрение. Появление здесь Картера не могло привести ни к чему хорошему.
Громко стуча костылем, он быстро подошел к противоположной двери. Картер оставил ее открытой. Рекс толчком распахнул ее и увидел просторную, окрашенную в бледно-зеленые тона библиотеку, где было очень много стульев. В одном из углов он заметил Бланш. Она сидела, положив сжатые кулаки перед собой, и пристально смотрела на них, как виноватая маленькая школьница.
Его сердце закачалось в груди. Он забыл, что Бланш жестоко играла его чувствами и вероломно разорвала их помолвку. Он забыл, что должен презирать Бланш или, по меньшей мере, не беспокоиться о ней. Там, за столом, сидел хрупкий ангел. И этому ангелу были нужны его, Рекса, помощь и защита.
Рекс стоял неподвижно. Он чувствовал, что по-прежнему любит эту женщину, всегда любил ее и всегда будет любить. И теперь он жадно впитывал в себя взглядом ее изящный облик: другого случая увидеть Бланш наедине у него, возможно, никогда не будет. Их разделяла целая комната, но Бланш вдруг подняла взгляд от стола.
Увидев Рекса, она ахнула.
Он закрыл дверь и, хромая, медленно пошел к девушке. Его сердце стучало так громко, что он был уверен: Бланш тоже слышит, как оно грохочет.
Она смотрела на него пристально и без улыбки. Бланш явно нервничала.
Его душу наполнила огромная печаль. Почему им пришлось встретиться так?
— Я надеялся, что мы сможем остаться друзьями, — тихо сказал он.
До вчерашнего дня он хотел полностью забыть все, что связано с ней. Но сейчас он хотел бы возродить их дружбу, если это возможно. Он согласился бы и на такую крупицу прежних чувств.
Она проглотила ком в горле и спросила:
— Как вы вошли сюда?
Теперь уже Рекс молча смотрел на нее. Он был ошеломлен, увидев, какой бледной она стала, и еще больше потрясен тем, как исхудало ее лицо. Она похудела, и под глазами у нее были темные круги — явный признак того, что она плохо спит. Она выглядела очень хрупкой. Она выглядела больной.
В Рексе проснулись все его инстинкты защитника.
— Ваша подруга вела себя как хороший швейцар. — Рекс улыбнулся, вложив эту улыбку все обаяние, которое у него было. — Она прогнала меня прочь, но я поступил по-своему. Если я испугал вас — а я вижу, что это так, — то, надеюсь, вы простите меня за это. — Она пристально взглянула на него, но он не опустил глаза. — Вы прощали мне и более серьезные провинности.
Бланш сделала глубокий вдох и ответила:
— Я не могу простить вас, сэр Рекс.
Он вздрогнул от изумления и неожиданности. Случилось что-то ужасное, и теперь все пропало.
— Вы не можете поговорить со мной как с другом семьи?
Бланш сжала губы, и Рекс увидел, как она дрожит.
— Это для меня слишком тяжело, — прошептала она.
— Бланш, я не могу вас понять. Неужели я чем-то оскорбил вас в Лендс-Энде так жестоко, что ваша любовь превратилась в отвращение и ненависть?
Ее глаза широко раскрылись.
— Конечно нет! Ничего такого вы не сделали! — Она встала, качаясь, как молодой росток под сильным ветром. — Я не чувствую к вам ни ненависти, ни отвращения. — На ее глазах показались слезы. — Я восхищаюсь вами… и мы всегда будем друзьями.
Рекс закрыл глаза, подавляя безумное желание шагнуть вперед и обнять ее. Через мгновение он открыл их, ободряюще улыбнулся ей и сказал:
— Я тоже всегда буду восхищаться вами… и всегда буду вашим другом. Пусть это будет соглашением между нами, — весело предложил он.
Бланш судорожно вздохнула.
— Почему вы плачете? — спокойно спросил он. — И почему здесь оказался Пол Картер?
Бланш рывком подняла голову, и ее полные слез глаза взглянули в глаза Рекса.
— Разве до вас не дошли слухи? Или вы только что приехали в город?
— Я приехал вчера. И я слышал о вашей скорой помолвке.
Она мгновенно покраснела, отвела взгляд в сторону и тихо сказала:
— Я имела в виду другие слухи.
Рекс не сводил с нее глаз, пока она не подняла на него взгляд. Он понял Бланш, но притворился, что не понимает.
— Нет, их я не слышал.
Она хмуро улыбнулась и сказала:
— Я сумасшедшая.
Твердая непоколебимая уверенность, звучавшая в этих словах, привела его в ужас.
— Вы не сумасшедшая! Вы самая разумная женщина из всех, которых я знаю. Не попадайтесь на эту уловку. Это Дэшвуд убедил вас?
— Конечно нет, — ответила Бланш, качая головой, и слеза упала из ее глаз.
— Я должен поговорить с вами о нем.
Бланш потерла пальцами виски.
— Я не могу этого. Я не могу говорить о нем с вами, сэр Рекс: это слишком тяжело! — горячо воскликнула она.
От Рекса до ее стола было всего несколько шагов, и Рекс сделал их. Когда он подошел, она не встала с места.
— Бланш, у вас по-прежнему бывают головные боли? Я не хочу быть грубым, но вы плохо выглядите, и это меня очень беспокоит.
Она покачала головой и сказала:
— Вам надо уйти.
А потом она дрожащей рукой потянулась к чашке с чаем.
Рекс вздрогнул, когда увидел на столе бутылку бренди и рядом ложку.
— Что это такое? — спросил он.
— Бренди мне помогает! — выкрикнула она, потягивая мелкими глотками свой чай. Когда она потом поставила чашку на стол, блюдце громко и беспорядочно задребезжало.
Рекс сдался. Он сжал в руке ее маленькую прохладную ладонь и сказал:
— Бланш, я пришел сюда поговорить о Дэшвуде, но я слишком беспокоюсь о вашем здоровье. Вы должны пообещать мне, что сегодня не подпишете никаких контрактов. Вы показывались врачу?
Она молча смотрела на две соединившиеся в крепком пожатии ладони — свою и его. Рекс увидел, что ее лицо покраснело.
— В чем дело, Бланш?
Она покачала головой, дотронулась рукой до виска и прошептала:
— Отпустите меня.
Он боялся это сделать и потому не сразу решился выполнить ее просьбу, но все же разжал руку.
Бланш вскочила на ноги и зажала ладонями уши. Ее лицо исказилось от ужаса.
— Бланш! — позвал он.
Она закричала и отвернулась от него, перевернув при этом стул. Рекс, грохоча костылем, шагнул к ней, но она упала на колени, закрыла руками глаза и стала всхлипывать.
— Что с вами? — крикнул Рекс, опустился рядом на свое единственное колено и обрубок второй ноги и обхватил Бланш рукой. Увидев лицо Бланш, он сразу понял: она не осознает, что он рядом. Она снова громко закричала и стала вырываться из его объятий. Ее лицо кривилось от страха.
Рекс был настолько потрясен, что отпустил ее.
Она согнулась, по-прежнему стоя на коленях, и затихла.
Рекс был в ужасе. Он боялся говорить. И прикоснуться к ней он тоже теперь боялся.
Леди Уэверли вбежала в комнату.
— Что вы наделали?! — закричала она, потом опустилась на колени рядом с Бланш, обняла ее и крикнула Рексу: — Убирайтесь вон!
Бланш начала раскачиваться из стороны в сторону и что-то бормотать так тихо, что Рекс не мог разобрать слова. Он лишь понял, что она снова и снова повторяет одно и то же.
Рекс нашел свой костыль. Сегодня он пришел с обычным костылем, потому что сломал усовершенствованный, поэтому ему пришлось опереться о стол, чтобы встать. Оказавшись на ногах, он какое-то время стоял очень тихо, а потом спокойным голосом произнес:
— Я сохраню ее тайну.
Бесс Уэверли зло и гневно смотрела на него и плакала.
— Я хотел бы сказать вам несколько слов, леди Уэверли. Я подожду вас за дверью. — Он немного помедлил, потом решился и сказал: — Бланш, если вы можете слышать меня, то знайте: ничего не изменилось. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам.
Бланш продолжала шептать что-то нараспев, и Рекс понял, что она не услышала его.
Он отвернулся и наконец дал волю своим слезам. А потом он в сильнейшем страхе, хромая, вышел из комнаты.
