Глава 5

Культяшка ушел несколько минут назад, а Ред все смотрела на дверь, обдумывая нерадостную новость.

А ведь они могли уже мчаться на север на всех парусах…

Но нет, нужно признать очевидное. Слишком долго, гоняясь за невидимым врагом, уверяя себя, что он где–то тут, буквально на горизонте, она откладывала то, что требовало безотлагательного внимания. Кораблю необходим ремонт.

Она нахмурилась, задумчиво постукивая пером по столу. Жаль, конечно, что Чернобородый не согласился объединить с ней свои силы, но, с другой стороны, у каждого свои планы и цели, а главная цель Эдварда Тича — разбогатеть. Можно только радоваться, что он остается ее другом.

В дверь постучали. Ред по привычке торопливо поправила шляпу и прикрытый ею темный парик. В каюту вошел Брендан.

— Мы загружаем припасы, скоро закончим.

— Хорошо. Бумаги у тебя?

— У меня.

Он положил на стол декларацию. Ред снова улыбнулась, вспомнив Чернобородого. Старый пират неплохо заплатил за сокровища, и вырученных денег хватило, чтобы запастись необходимым на несколько ближайших недель. Пробежав глазами по списку, она убедилась, что приобретено все нужное, в том числе и душистое мыло. Конечно, с пленником на борту позволить себе такую роскошь она не могла, но…

Обещание дано, и лорд Хаггерти обретет свободу в самое ближайшее время.

Чем скорее, тем лучше. Уж слишком часто он стал поглядывать в ее сторону. Неужели догадался? Неужели разгадал ее тайну? А еще раздражало то, что он вел себя безукоризненно, подавая поводы лишь для восхищения. Брендан откашлялся, привлекая ее внимание.

— Что?

— В таверну доставили письмо. Адресовано тебе.

— Неужели? — Она взглянула на кузена и сразу поняла, что он письмо уже прочитал.

— Да. Там предложение выкупа.

Сердце дрогнуло. Что ж, так и должно быть. Она потребовала выкуп за лэрда Хаггерти, и его люди позаботились о том, чтобы письмо попало в Нью–Провиденс. Другие, возможно, ушли на Ямайку и прочие ближайшие острова.

Ред развернула лист.

Пиратскому капитану, известному под именем Ред Роберт.

Дорогой сэр,

Нам сообщили, что вас почитают человеком, верным данному слову. Поскольку у вас находится пленник, чья жизнь и здоровье для нас дороже золота, мы полагаем, что ему ничто не угрожает. Мы также согласны и готовы предложить любую сумму за его безопасное возвращение. Ждем вашего ответа через те же каналы.

С почтением,

лорд Горацио Беттани и, в случае его болезни, смерти или недееспособности имеющая такие права, леди Кассандра Беттани.

— Ты же не собираешься его порвать? — с улыбкой спросил Брендан, заметив, как напряглись держащие бумагу пальцы.

— Что? Нет. Я сейчас же напишу ответ. Сообщу, что в дальнейшей переписке необходимости нет и что наш доблестный капитан будет отпущен при первой же возможности.

— А как же насчет выкупа?

Ред с бесстрастным лицом пожала плечами:

— Я не стану требовать выкуп. Он заслужил свободу своим поведением.

— Но они же сами предлагают деньги.

— Послушай…

— Команде это не понравится. Люди начнут думать, что ты становишься слишком мягкой.

— Пусть они лучше вспомнят, сколько раз я спасала им жизнь.

— Ред, подумай сама. Даже если тебе и не нужны эти деньги, надо же поддерживать репутацию. Пираты не отказываются от выкупа — это закон. Иначе с тобой просто перестанут считаться.

— Поддерживать репутацию? Я и поддерживаю — поступаю по справедливости с достойным человеком. А пират он или нет, это уже не важно.

Брендан закатил глаза.

— Ох, надо было мне становиться капитаном.

Она вопросительно взглянула на него.

— Да, конечно. Признаю, ты спас мне жизнь. Но ведь и я была не таким уж плохим капитаном.

Он вздохнул и пожал плечами:

— Делай как хочешь. Только напиши поскорее письмо, а я отвезу его в таверну.

Брендан вышел и закрыл за собой дверь, а она осталась в каюте, принадлежавшей когда–то Черному Люку. Впрочем, мысли ее занимало сейчас не прошлое. Ред снова подняла листок и только теперь заметила, как дрожат пальцы. Письмо было написано с любовью, и из него следовало, что у Логана Хаггерти есть дом, порт приписки, надежное убежище, место, где его ценят, где им восхищаются. Он не принадлежит к числу тех, кто обречен на вечное, бесприютное скитание.

И наконец, у него есть Кассандра.

Конечно есть. Разве такой мужчина может оставаться без возлюбленной.

Ред раздраженно ткнула пером в чернильницу и принялась писать. Никакого выкупа не будет. Она поступит так, как обещала. Так, как должна.

Но легче не стало, и она злилась на себя за это, хотя и прекрасно понимала простую истину: жизнь устроена несправедливо, и с этим ничего не поделаешь.

И все же мысли, не слушаясь запрета, снова и снова устремлялись к таинственной Кассандре. Какая она? Любит ли он ее так, как, несомненно, любит его она? Мечтает ли о ней? Обнимает ли ее в этих своих мечтах?

И какой стала бы ее собственная жизнь, познай она нежность ласк и силу страсти?

Мечты, мечты… Лэрд Хаггерти жил совсем в другом мире. Мире, узнать который ей не дано. А раз так, то самое лучшее — убрать его с корабля и вспомнить о клятве, данной самой себе.

— Море — хозяйка суровая и жестокая, так–то, — задумчиво изрек Культяшка, глядя в туманную даль.

Логан молча кивнул, соглашаясь с пиратом. Он знал море, знал, каким холодным, недобрым, изменчивым оно бывает. Но сейчас море представало перед ними бесконечно прекрасным, и даже Нью–Провиденс выглядел издалека вполне симпатичным и даже немного загадочным с живописными лачугами вдоль берега и волнистыми холмами на заднем фоне.

— Но не только море жестоко, — добавил Культяшка, — а и люди, что по нему ходят.

Логан повернулся, облокотился на поручни, скрестил руки на груди и посмотрел на деревянную ногу собеседника.

— Люди?

Культяшка горестно вздохнул.

Видя, что намеки не помогают, Логан решил подтолкнуть пирата. Как–никак разговор затеял он сам.

— Так что это за история Реда Роберта?

Культяшка снова вздохнул и бросил печальный взгляд в сторону капитанской каюты. Похоже, бедняга искренне считал, что выдал тайну той, кого уважал и кем восхищался.

— Послушай, говорю тебе, о том, что капитан — женщина, я узнал и без тебя. И мне будет легче хранить секрет, если я пойму, что случилось на самом деле.

Ответом был очередной тяжкий вздох.

— Так что?

Культяшка прищурился, словно пытаясь проникнуть взглядом в далекие времена.

— Я служил тогда на торговом судне. Корабль наняла некая леди Элен Фотерингтон. Слышали это имя? — спросил он.

Удивленный, Логан ответил не сразу.

— Да. Весьма неприятная, скупая и чопорная старуха, — сказал он после некоторой паузы. — Муж ее был вполне приятный малый. Я частенько видел его в одной прибрежной таверне в Чарльстоне. Но он давно умер, а с ней я встречался раз или два. Насколько мне известно, старуха скончалась в прошлом году.

Культяшка с важным видом закивал:

— Вот–вот. Еще одно доказательство старой истины: только хорошие люди умирают молодыми. Эта леди никому ничего хорошего не сделала и, к сожалению, прожила долго.

— Ну, теперь–то она в могиле, — философски заметил Логан.

— Вообще–то история долгая, но я скажу так: у нее были права на одну юную особу. Да, на нашу Ред. Так вот этой леди, миссис Фотерингтон, всего было мало. И богатства, и власти. Настоящая старая ведьма. Хорошо, что вы ее знаете, а то ведь могли бы и не поверить.

О том, что миссис Фотерингтон практикует прием законтрактованных работников, в колонии было известно многим. Владея рабами, она увеличивала их число за счет сервентов, срок контракта которых постоянно продлялся. На несчастных навешивали все новые долги, их обвиняли в мелких преступлениях. Логан и сам неоднократно сталкивался с подобной практикой. Более того, сложись обстоятельства иначе, не попади он волей судьбы или прихотью случая в дом Джорджа Делани, его, скорее всего, ждала бы такая же участь. Прибыв в колонию несчастным, озлобленным, готовым, как дикий кот, в любой момент выпустить когти, Логан оттаял только благодаря доброте человека, сумевшего придать его жизни новое направление.

— Ред перевозили на том самом корабле, капитаном которого был некий Нимсби, человек нехороший, злой, мелочный и подловатый, — продолжал Культяшка. — Команду за людей не считал, наказывал за малейшую провинность, чуть что хватался за плетку. Матросов у него постоянно не хватало… как и пушек. Нимсби зарабатывал работорговлей, перевозил черный груз из Африки и брал на борт только то, что приносило деньги. Я попал к нему только потому, что меня отчислили с другого корабля. Возвращаться в колонии желания не было — там ведь справедливого суда не дождешься, — так что пришлось податься к Нимсби. В тот раз он вез черную патоку и еще кое–что в Англию, откуда собирался идти на юг, в Африку, потом на восток, к Карибам, и уж затем в Чарльстон. В общем, шел по обычному маршруту. А еще Нимсби получил неплохие деньги от леди Фотерингтон за то, чтобы доставить во Францию особый груз, женщину, известную вам как Ред Роберт. Но едва мы вышли из Чарльстона, как на нас напали.

— Пираты?

— Пираты под командой самого дьявола.

— Ты говоришь о Черном Люке?

Культяшка кивнул.

— О нем самом. Ред я, конечно, видел, но только мельком. На борт ее доставили два здоровяка. Девочку сразу провели в капитанскую каюту и там держали под замком.

— Этот Нимсби… он приставал к ней?.. — спросил Логан, сжимая кулаки.

— Нет, нет. Нимсби слишком любил золото, чтобы рисковать доверием леди Фотерингтон. Ред предназначалась для одного старого французского графа.

— Как его звали? — полюбопытствовал, остывая, Логан.

— Граф де Виль.

Логан присвистнул. Граф де Виль умер лишь недавно в возрасте восьмидесяти двух лет. За свою долгую жизнь он сменил нескольких жен, десятки любовниц и, если верить слухам, сотни шлюх. Пораженный сифилисом, граф к концу жизни потерял человеческое обличье, не мог ходить и страдал от умопомешательства.

— Так она его родственница? Может быть, племянница?

— Нет. Ее купили. Для постельных утех. — Лицо Культяшки накрыла тень ужаса.

Логан невольно поежился. Слава богу, Ред избежала назначенной ей участи.

— Продолжай. И как же запертая в каюте любовница французского графа сделалась капитаном пиратов?

— По причине отчаяния, — ответил Культяшка и, помолчав, грустно добавил: — И любви.

— Так она была влюблена? — нахмурился Логан.

— Мастер Брендан — ее кузен. Вы ведь уже заметили, да? Они так похожи…

— Так она… не была влюблена в своего кузена?

Лицо пирата выразило такое негодование, что Логану даже стало жаль его.

— Они вместе с самого детства. И у леди Фотерингтон работали вместе. На корабле он выполнял самые разные поручения, был, можно сказать, на побегушках, но его быстро все полюбили. Паренек отлично обращался с саблей. Сказал, что в колонии был конюх, который, когда старая ведьма уезжала по делам, обучал мальчишек фехтованию. А еще поминал добрым словом дочку старухи, Лигию. Добрейшей души женщина. Заботилась и о рабах, и о сервентах. Угощала их, когда матери не было дома. Устраивала для них всякие развлечения. Эта Лигия и сама любила фехтовать и читать… Вот так юный Брендан и научился тому да сему.

— И что потом?..

— Потом? Потом все стало еще хуже.

— Продолжай.

— Как я уже сказал, на нас напал Черный Люк. Нимсби думал, что ему нечего бояться, потому что он состоял в друзьях с одним влиятельным человеком. Блэром Кольмом. Этот Блэр…

— Я о нем слышал, — перебил пирата Логан. — Еще раньше. До того, как он подослал убийц к Ред.

— Ну, тогда вам известно и то, что у него есть привычка носиться по морям на своем фрегате и топить каждого, кто осмелится напасть на него. Сколько пиратов упокоилось на морском дне! А сколько распрощалось с собственной головой… Благодаря дружбе с ним Нимсби не раз выходил сухим из воды, но в тот раз ему не повезло перейти дорогу самому Черному Люку. Черный Люк никого не признавал и купца топить не собирался. Он хотел захватить корабль со всем, что было на борту. — Культяшка перевел дыхание. — Нимсби никак не ожидал, что Люк откроет огонь. Когда началась стрельба, я открыл каюту и предупредил девушку, что на нас напали пираты и что ей придется самой о себе позаботиться. Нимсби погиб почти сразу, когда свалилась бизань–мачта. Потом люди Черного Люка пошли на абордаж, и нам ничего не оставалось, как драться за свою жизнь. Молодой Брендан показал себя с самой лучшей стороны, но в конце концов его загнали в угол несколько пиратов, к которым присоединился и сам Черный Люк. Должен сказать, мы уже пали духом. И тут из капитанской каюты вылетает, размахивая саблей, настоящий дьявол. Все случилось так быстро, что никто и опомниться не успел. По палубе как будто ураган промчался. А потом смотрим — Черный Люк лежит убитый. Он–то принял ее за мужчину и думал, что справится одним мизинцем, но просчитался. Даже выругаться не успел, как она насадила его на вертел. Вот почему я и сказал про любовь. Разбойник хотел убить ее кузена, а она — защитить его. Думаю, Ред и сама не думала, что так получится. В первую минуту все просто опешили. И она тоже. Потом опомнились и видим — кругом мертвые, а корабль тонет. Пираты без Люка растерялись и попытались вернуться на свой фрегат, но их осталось слишком мало. Мы тоже толком не знали, что делать. И тут девчонка начинает раздавать приказы. Пираты решили, что Черного Люка убил другой пират, которого держали в плену, и запаниковали. Спустили шлюпки и поплыли к берегу. А мы захватили их корабль. С тех пор он наш. Мы все, кто остался в живых, — Молчун Сэм, я, еще несколько ребят и Хагар, который присматривал за Бренданом и Ред по поручению леди Фотерингтон, — признали ее своим капитаном и дали клятву хранить ее тайну.

— Значит, никто из вас раньше пиратом не был?

— Только двое. Костоправ и плотник ходили с Черным Люком, но были рады, что смогли избавиться от него. Они остались с нами и оказались хорошими ребятами. Вот так мы и начали… разбойничать. Придумали себе флаг, дали клятву жить по пиратскому уставу, установленному еще Бартоломью Робертсом. Драться приходится не так уж часто, как вы можете подумать. Обычно люди предпочитают отдавать сами.

Культяшка помолчал, потом негромко добавил:

— Так что, лэрд Хаггерти, вы уж лучше не выдавайте ее. Иначе мне придется убить вас. — Он с сомнением посмотрел на свою деревянную ногу. — Пусть даже я и сам умру при этом.

— Я ее не выдам.

— Даже когда вас выкупят?

— Повторяю, я ее не выдам. Клянусь.

— Ну и слава богу. — Культяшка почесал голову. — Сомневаюсь, что смог бы убить вас. Вы и сами клинком махать умеете. Так, говорите, не были в пиратах, а?

— Все мы в каком–то смысле пираты. Все ищем что–то такое, чего лишены.

— И что ж такого благородный господин не может получить, не став пиратом?

— Хороший вопрос. Я мог бы задать такой же тебе. Ведь наш капитан не похож на жадную мегеру, рыщущую по морям в поисках богатства.

Культяшка пожал плечами и отвернулся.

— Что она не поделила с Блэром Кольмом? — спросил Логан.

— Этого я сказать вам не могу, — с важным видом ответил пират.

— Почему?

— Потому что сам не знаю. Я ведь сказал, что не могу, а это не значит, что не хочу.

— Если она преследует Блэра Кольма, я бы с удовольствием остался с вами, пока мы его не найдем.

Культяшка задумчиво посмотрел на пленника.

— А я бы с удовольствием дрался вместе с вами, лэрд Хаггерти, но она, похоже, вознамерилась отпустить вас при первой возможности и как можно скорее.

— Но ведь кораблю нужен ремонт.

Получив явное доказательство того, что его все же подслушали, Культяшка залился краской — то ли стыда, то ли злости.

— Корабль в порядке, — хмуро возразил он.

— Значит, какое–то время у нас еще есть, — пробормотал Логан.

— Какое–то есть. Только ведь всего не предугадаешь. Море — жестокая хозяйка, верно? Манит красотой и обещаниями, но не прощает измены.

О чем он говорит? О море? Или о?.. Логан почему–то подумал о капитане. Ее глаза точь–в–точь совпадали с описанием моря в изложении Культяшки. То голубые, как ясное небо, то почти синие, как предгрозовой горизонт.

— Сегодня океан спокоен, — мечтательно сказал пират.

— Да. Сегодня… хозяйка невозмутима и мила. Ласкова и добродушна, — задумчиво продолжил Логан. Относится ли это к Ред? Ни в коем случае. Невозмутимость и добродушие — это не ее. Ред Роберт — по крайней мере, так ему казалось — не знала внутреннего покоя.

— Что ж, поживем — увидим, — уже на серьезной ноте подвел черту Культяшка.

— Да, увидим, — согласился Логан.

Заполнив трюмы, подняли якорь. Ветер набирал силу, наполняя огромные паруса, и корабль вышел в море, словно под белой шапкой облаков.

Логан работал с грот–парусом вместе с Молчуном Сэмом и Культяшкой. На носу, держа руки за спиной и глядя вперед, стояла Ред. Корабль покачивался на волнах, и она покачивалась в том же ритме, как бы составляя с ним единое целое. Все распоряжения передавались Брендану, который зычным голосом доводил их до команды. Взятый курс вел на север, так что, пройдя вдоль побережья Флориды и Джорджии, они должны были в конце концов выйти к Каролинам. Поначалу казалось, что Ред решила проигнорировать предупреждение Культяшки, но через некоторое время, когда они приблизились к северной Флориде, им стали попадаться безлюдные острова, и Логан подумал, что капитан, похоже, ищет безопасное местечко, где можно спокойно, вдали от посторонних глаз, заняться ремонтом.

День выдался прекрасный, но ближе к вечеру ветер слегка посвежел, что поначалу воспринималось как приятное отдохновение после нескольких часов палящего зноя. Уже смеркалось, когда не только Логан, но и остальные поняли, что погода меняется.

Всматриваясь в горизонт, он не сразу заметил подошедшего Брендана.

— Лэрд Хаггерти?

— Что такое?

— К капитану.

Логан кивнул и, набросив камзол, последовал за Бренданом. Сам первый помощник выглядел, как обычно, молодцом — рубашка заправлена, волосы заплетены в косичку, жилет застегнут на все пуговицы, сапоги надраены до блеска. Получив разрешение, мужчины вошли в каюту. Ред сидела за столом и что–то писала. Логан, воспользовавшись паузой, огляделся. Его внимание привлекли стоящие на полках книги. В основном это были морские справочники и руководства, но мелькали среди них и романы. Интересно, добавила ли Ред что–нибудь в эту собранную Черным Люком библиотеку?

— Похоже, наш корабль нуждается в некотором ремонте, лэрд Хаггерти, — сказала Ред, не поднимая головы. — Мне неприятно сообщать вам об этом, но так уж случилось. — Она окунула перо в чернильницу и продолжала писать.

— С кораблями такое бывает.

Капитан оторвалась от бумаги и посмотрела на него.

— Вы, конечно, отвели бы судно в сухой док, но я такой возможности, к сожалению, не имею. Мы рассчитывали высадить вас на берег в ближайшие дни, но, похоже, придется задержаться до окончания ремонта.

— Я в полном вашем распоряжении, — пожал плечами Логан.

— М–да, — пробормотала Ред, переворачивая страницу судового журнала. — Сегодня я получил письмо. От лорда Беттани и леди Кассандры. Они предлагают внести выкуп за ваше освобождение.

Странно, но новость совсем не обрадовала Логана.

— Они — хорошие люди, — только и сказал он.

— Я написала ответ и оставила в таверне. Эти ваши хорошие люди не стали кичиться и нашли–таки способ доставить сообщение в пиратский город. Думаю, не только на Нью–Провиденс. Письмо, кстати, попало в «Ворон».

Логан беззаботно улыбнулся:

— Капитан, я, как вам известно, бывал в этой таверне и раньше. Что ж, вы получите свой выкуп.

— Я написала, что мы высадим вас на берег в самое ближайшее время. Но выкупа мы требовать не стали.

— Вы очень великодушны.

— А вы, наверное, очень дороги лорду Беттани… и его дочери, — добавила она после паузы и посмотрела с ожиданием и любопытством.

Он помолчал, потом пожал плечами, не зная, что сказать.

— Спасибо.

Тема была исчерпана, но она не отпускала его.

— Эта леди Кассандра Беттани — ваша невеста? — с деланной небрежностью, беря перо, но наблюдая за ним краем глаза, поинтересовалась Ред.

— Не сказал бы.

Она стрельнула в него глазами:

— Вот как… Может быть, возлюбленная?

— Близкий друг.

— И без сомнения, истинная леди?

— Да, разумеется. А почему вы спрашиваете?

Ред отложила перо и с легкой улыбкой откинулась на спинку стула.

— Извините. Просто пытаюсь представить, как вы живете. Роскошные гостиные, элегантные платья. Юная леди из знатной семьи. Истинная леди. Но что значит «истинная»? Богатая? С титулом? Женитьба на такой стала бы для вас шагом вверх, не так ли?

Она как будто забивала в него гвозди. Да, конечно, в ее словах была правда. Но если раньше он просто сомневался в своих чувствах к Кассандре — что, если это не любовь, а всего лишь увлечение? — то теперь Ред как будто резала его душу ножом. В какой–то момент Логан шагнул к столу.

— Она — настоящая, капитан Роберт. Понимаете?

Капитан вдруг рассмеялась:

— Хотите сказать, страшна как смертный грех?

Он покачал головой:

— Нет. Кассандра — настоящая красавица. Зеленые, как изумруды, глаза. Густые золотистые волосы. Но красота не самое главное. Она чиста сердцем, добродушна, весела и всегда готова прийти на помощь любому, кому грозит опасность или кто попал в беду. Ничего плохого о ней сказать просто нельзя.

— Что ж, надеюсь, вы будете счастливы и составите прекрасную пару. Раньше мне казалось, что такое невозможно, но… наверное, все–таки возможно. — Последние слова Ред произнесла совсем другим тоном и абсолютно серьезно.

Да, мы стали бы прекрасной парой.

Вот только…

Чего же не хватает?

У него не было ответа на этот вопрос, но Логан уже решил для себя, что Кассандра определенно заслуживает большего и лучшего, чем может дать он. Чего–то такого, что не имеет отношения ни к земле, ни к богатствам.

— Это все, лэрд Хаггерти.

— Извините?

— Это все. Вы свободны.

Он поклонился, вышел из каюты и, закрывая за собой дверь, почувствовал, что температура заметно понизилась. Все указывало на приближение бури.

Вдалеке, на восточном крае неба, уже висели темные, грозовые тучи. Определить расстояние было трудно, но шторм обещал разразиться нешуточный.

Мимо, спеша в капитанскую каюту, прошел Брендан. Заметив Логана, он коротко кивнул и с тревогой посмотрел на небо:

— Буря надвигается.

— Да.

— Надо убрать паруса.

— Да.

Почувствовав перемену в погоде, Ред вышла из каюты и остановилась за порогом. В тот же миг ветер странным образом стих, словно набираясь сил перед новым наступлением.

— Шторм идет с востока, — заметил Логан.

— Я прикажу убрать паруса, — сказал Брендан.

— Пока еще рано, — не согласилась Ред. — Попробуем добраться до Исла–Бланка. Если успеем, переждем шторм в бухте. Это безопаснее, чем в открытом море.

— Шторм нам не обогнать, — предупредил Логан.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Я и не собираюсь обгонять шторм. Нам нужно всего лишь увести корабль под защиту острова. Брендан, стань к штурвалу. Берем курс на Исла–Бланку.

Брендан кивнул.

— И вызывай всех на палубу, — добавила она.

— Все наверх!

Захлопали люки, зашлепали по доскам босые ноги — побросав дела, люди поспешили к капитанской каюте.

— Очистить палубу! Убрать все вниз! — распорядилась Ред. — Задраить люки!

Голос капитана еще не смолк, как все вокруг — и ветер, и небо, и море — вдруг стихло, как будто затаило дыхание.

Логан знал, что означает это странное затишье. Знали это и остальные. Буря собиралась с силами, чтобы обрушиться на корабль со всей своей мощью и яростью.

— Займитесь такелажем, Логан, — бросил Брендан, становясь к штурвалу вместо Молчуна Сэма.

— Проверь курс! — крикнула Ред. — Держи на северо–запад!

Удивительно, но даже в наступившем затишье паруса поймали ветер, и шлюп, кренясь на правый борт, устремился к мелководью, туда, где он мог найти убежище в какой–нибудь тихой бухточке у одного из многочисленных островов.

И где хватало песчаных отмелей.

Но по крайней мере они находились далеко от опасных рифов, встреча с которыми не сулила ничего хорошего. Сматывая тяжелые канаты и паруса, Логан не в первый уже раз восхищался смелостью, решительностью и мастерством пиратского капитана.

— Убрать все паруса! — крикнула Ред.

Зычный голос Хагара разнес приказ по всему кораблю.

Логан бросился помогать остальным. Люди работали молча, сосредоточенно, понимая, что нельзя терять ни секунды. Сверху, из «вороньего гнезда», долетел крик впередсмотрящего:

— Идет!

Стоявшая на корме Ред подняла подзорную трубу.

— Спускайся, Дэви! — проорал дублировавший распоряжения капитана Хагар.

И тут хляби небесные разверзлись…

Ливень хлестал людей с яростью палача, а ветер бил с такой силой, что струи падали почти горизонтально. Каждая капля жалила больнее пчелы. Казалось, в лицо снова и снова впиваются острые когти.

— Привязаться к мачте! — распорядилась Ред, но пираты уже делали это. Все понимали, что теперь от них не зависит ровным счетом ничего и что корабль отдан на волю волн.

Брендан вцепился в штурвал, изо всех сил пытаясь удержать судно перпендикулярно ветру и волнам, чтобы избежать удара в борт.

Но как они ни старались, стихия оказалась сильнее. Канаты вдруг лопнули, и мачта накренилась и начала падать, нацелившись в голову рулевому стальным штырем.

Ред не успела привязаться и, увидев, что случилось, бросилась на помощь кузену.

Логан и Хагар устремились за ней.

Логан первым ухватился за канат за пару секунд до того, как мачта завершила падение. В следующий момент он сам врезался в Брендана. Оба полетели на палубу, но самого страшного удалось избежать.

Хагару повезло меньше — мачта сбила его с ног и отбросила к борту, где он и растянулся, беспомощный.

— Нет! — крикнула Ред, стрелой бросаясь к пирату, которого уже швырнуло на поручни. В последний момент она успела схватить его за пояс, и тут корабль нырнул, накренившись на другой борт, и они покатились по палубе.

Но ветер только начал свою безжалостную игру.

Завывая, как сотня банши, кружа вокруг голой мачты, взбивая в пену волны, он снова кинулся на судно, и на сей раз его добычей стала Ред. Прокатившийся по палубе поток подхватил ее, перебросил через перила и швырнул в пучину.

Вырвавшийся из горла Логана вопль ярости, гнева и отчаяния перекрыл даже вой бури.

Он понимал, что совершает самоубийство, что шансов найти ее, а тем более спасти нет никаких. Решение требовалось принять в доли секунды.

Но выбирать не приходилось.

Он вскочил, сбросил камзол, в два прыжка пересек палубу и прыгнул в кипящий водоворот.

Что ж, не самая плохая могила, подумала Ред.

Она умела плавать и могла справиться даже с самыми свирепыми волнами. Она знала силу течений, знала, что самое мудрое — отдаться им, уступить мощи океана, сберечь дыхание…

Но там, куда она попала, не было ни низа, ни верха. Не было волн, которые могли бы отнести ее к берегу. Не было воздуха, неба. Она просто опускалась, погружалась…

Смерть была рядом.

Ред снова слышала крики детей. Снова видела все с самого начала. Как лилась кровь. Лилась бесконечно…

Нет, сказала она себе. Это воет ветер.

А кровь — это море.

Потом откуда–то взялись руки. Наверное, руки тех, кто был всего лишь воспоминанием, смутным, неясным, расплывчатым воспоминанием, шептавшим о том, чем могут быть семья и любовь… Где–то там, далеко, существовал другой мир, и, чтобы попасть туда, нужно было преодолеть водоворот, выбраться из пучины.

— Дыши!

Что–то сжало клещами грудь. Она выплюнула соленую морскую воду и невольно хватила ртом воздух. Но даже воздух был сырым, и она задохнулась и закашлялась. Невыносимая боль пронзила ее. Нет, лучше умереть, уйти вод воду, в холод бездны, в объятия мрака.

— Дыши, дьявол тебя бери! Живи!

Она снова хватила глоток воздуха. Ее тащило куда–то. Через волны. Через воду. Она пыталась дышать, но волны снова и снова перекатывались через нее.

— Держись!

Держаться? За что?

Потом она почувствовала что–то. Что–то плотное, твердое. Кто–то тащил ее за ноги. Она ощутила собственный вес. И свои пальцы. Сапоги исчезли. Она услышала голос.

— Камзол… черт… его нужно снять. Тебе будет легче…

Ей стало смешно. Разве она — корабль? Но сквозь заполнивший голову туман пробилась здравая мысль: да, сапоги тянут вниз, а ей нужно держаться, нужно работать ногами.

Призраки мертвых пришли не за ней.

Перед ней появилось лицо Логана Хаггерти — со спутанными, облепившими лоб темными волосами и глазами цвета янтаря, напоминающими яркие маяки, злые и решительные.

— Держись, — прохрипел он.

Она держалась. Ей даже удалось подняться над водой, ухватившись за что–то твердое, оказавшееся бочонком. И Логан был рядом, удерживая одной рукой ее, а другой вцепившись в спасительную бочку.

Мир был темью, а океан — кружащим водоворотом, из которого не было спасения. Их бил дождь, такой холодный, что в конце концов пальцы застыли и уже не могли ни за что цепляться.

А потом…

Вой злобных банши начал стихать.

— Плыви!

Она попыталась…

И…

Наверное, прошли часы, прежде чем ноги коснулись песка. Она стояла, сопротивляясь тянущим назад волнам.

Потом, шатаясь, шагнула вперед. Мир все еще был сырым, темным и холодным.

Она упала.

Но не в воду, а на землю.