Глава 6
Лидия Гетц

Если бы сегодня не было первого занятия по вязанию, я бы закрыла магазин и поехала в больницу к Маргарет и Джулии. Состояние моей племянницы было критическим. Два дня она лежала под капельницей со сломанной рукой. На опухшем лице синели кровоподтеки. Я едва могла смотреть на Джулию и не заплакать. Как можно было сделать такое с моей прекрасной племянницей? Это за пределами моего понимания. Но гораздо больший ущерб нападавший нанес не телу Джулии, а ее психике.

Ее и моей сестры! Еще никогда я не видела Маргарет в такой ярости. В приемном отделении больницы она расхаживала туда-сюда, рыча, как раненый зверь, срывалась на медсестрах, требовала ответить на ее вопросы и всячески нарушала больничный распорядок. Я даже поговорить с ней не могла. Не знаю, что было бы, если бы не Мэтт. Мой зять подошел к ситуации тактично. Снова и снова он напоминал Маргарет, что Джулия жива. Потеря машины их не волновала. Самое главное, что дочь осталась жива после нападения. Выплата по страховке окупит потерю транспорта, но ничто не заменит погибшего ребенка.

В эту холодную среду дверь магазина распахнулась, и на пороге показалась Аликс. Я была рада, что она записалась на новые курсы вязания, хотя ей это и не требовалось, поскольку Аликс уже достигла высокого уровня. Колетта и Сюзанна прежде никогда не вязали, поэтому я предложила работать над двумя схемами: одна полегче, а другая — для Аликс — усложненная кружевная. Перед Аликс должна стоять более сложная задача, иначе она быстро заскучает. А еще Аликс необходимо отвлечься от проблем, и эта схема кружевной шали прекрасно ей поможет.

Я была так рада видеть Аликс, что чуть не расплакалась. Нападение на Джулию настолько выбило меня из колеи, что даже незначительное событие вызывало у меня бурную реакцию.

— Ты слышала? — спросила я, стараясь унять дрожь в голосе.

Аликс кивнула:

— Как Джулия?

— Ее перевезли домой после двух дней в больнице, но она не хочет видеть никого, кроме членов семьи.

Джулия боялась того, что скажут друзья, когда увидят ее распухшее лицо в синяках. Приехав домой, она тут же ушла в свою комнату и больше оттуда не выходила. Я понимала ее лучше, чем кто-либо. После первой операции на мозге, с перебинтованной головой, я ужасно всех смущалась. Тогда я и подумать не могла, что это лишь начало моих испытаний. Я тоже не позволяла своим друзьям видеться со мной, а потом, когда я осталась в одиночестве и меня одолевала депрессия, их осталось всего несколько человек.

Оглядываясь назад, я понимаю, что сама отталкивала от себя людей. Надеюсь, Джулия не повторит моей ошибки.

Мне остается лишь молиться за свою племянницу и окружить ее поддержкой и заботой. Рука заживет, и сойдут синяки, но вряд ли она уже будет той беззаботной девочкой, какой была неделю назад.

В тот день нападавший украл не только машину. Он украл невинную веру Джулии в хороший и безопасный мир. Грабитель причинил боль и Маргарет с Мэттом. Кем бы ни был этот человек, ему за многое предстоит ответить.

— Преступника поймали? — спросила Аликс, проходя к столу в подсобке.

Именно здесь я вела свои занятия. Аликс сняла рюкзак и достала пряжу и спицы, купленные ею на прошлой неделе.

— Пока неизвестно.

Честно говоря, я мало на что надеялась. Офицер полиции сказал Маргарет, что, возможно, уже на следующий день после угона машину погрузили на корабль в сиэтлском порту. Очевидно, автомобиль моей сестры являлся одним из самых желанных товаров на черном рынке. Вся семья очень гордилась приобретением своего первого нового автомобиля, и от этого Маргарет испытывала лишь еще большее чувство вины.

— На вашем месте я бы не очень-то на них рассчитывала, — проворчала Аликс.

Аликс не верила полиции. Я могла бы найти какие-то доводы против скептического отношения к стражам порядка, но спорить мне не хотелось. Кроме того, моя сестра прежде всего думала не об угнанной машине. Она хотела правосудия. Она требовала правосудия. Маргарет не умела легко прощать и забывать. Она яростно охраняла свою семью, особенно дочерей, Джулию и восьмилетнюю Хейли.

Снова зазвонил дверной колокольчик, и в магазин вошли Сюзанна и Колетта. Все три женщины уже приобрели спицы и пряжу, а схемы для вязания я раздала сама, поскольку их стоимость входила в оплату обучения. На занятиях я собиралась уделять большую часть времени новичкам Сюзанне и Колетте.

— Сюзанна, Колетта, познакомьтесь с моей подругой Аликс, — сказала я. — Она работает во «Французском кафе», так что вы ее, возможно, уже видели.

Аликс как-то неприветливо пожала плечами. Я сразу вспомнила, как она вела себя на первых занятиях по вязанию. Тогда она сидела напротив Жаклин Донован. Я уже давно не сталкивалась с этой стороной характера Аликс и поняла, что ее что-то беспокоит, тем не менее снова прикусила язык.

— Колетта, почему бы тебе не представиться? — предложила я, надеясь начать урок с более оптимистичной ноты.

— Что ж, я уже знакома с Сюзанной и Лидией, а еще я встречала Аликс в кафе. Меня зовут Колетта Блейк.

Колетта смолкла, но я все же на этом не успокоилась.

— Расскажи нам что-нибудь еще, — попросила я.

Колетта взглянула на Аликс.

— Что бы вам хотелось знать? — спросила она.

И снова Аликс лишь равнодушно пожала плечами.

— Ничего, если только вы не умираете от желания что-то рассказать.

Больше молчать я не могла.

— Аликс! — прикрикнула я, давая понять, что ее поведение абсолютно неприемлемо.

Аликс соизволила извиниться:

— Простите меня, Колетта. У меня был ужасный день. Пожалуйста, расскажите о себе.

Колетта тряхнула головой:

— Вообще-то мне нечего сказать. Давайте просто начнем занятие.

— Послушайте меня, все, — вмешалась Сюзанна. — На занятиях должно быть весело. Ради бога, мы же собираемся вязать чудесные шали, а не бронежилеты!

Я улыбнулась.

— Хорошо, Сюзанна, тогда давай ты представишься, — предложила я. Сюзанна, по крайней мере, была не против поболтать.

— Что ж, — начала она, — как вы знаете, в прошлом сентябре я стала владелицей магазина «Сад Сюзанны». Для меня это было большой переменой, ведь до этого я более двадцати четырех лет работала учительницей.

— Почему вы оставили эту работу? — спросила Аликс, выпрямляя спину.

— Потому, что она превратилась в привычку, — ответила Сюзанна. — Весь мой интерес к работе выгорел. Я и не заметила, как потеряла его. Когда я начинала преподавать, каждая минута приносила мне удовольствие. Раньше я ненавидела конец учебного года, но в последний год своего преподавания не могла дождаться наступления лета. Тогда-то я и осознала, что обманываю своих учеников. И себя.

Вопрос Аликс заставил меня задуматься: а не хочет ли она однажды открыть свою собственную пекарню, подобно тому, как Сюзанна начала заниматься цветочным бизнесом? Такая идея показалась мне интересной, но как отреагирует на это Джордан?

— А почему именно цветочный магазин? — спросила Колетта, подавшись вперед.

Сюзанна неопределенно взмахнула рукой:

— У меня, как и у моей матери, всегда был сад. Думаю, я унаследовала любовь к цветам от нее. Честно говоря, я бы никогда не подумала о покупке цветочного магазина, если бы не мой муж. Джо знает меня, как никто другой. — Сюзанна помолчала и улыбнулась. — Я этого не забуду. Иногда он удивительно проницателен в отношении меня и моих желаний. Это Джо узнал, что магазин «Цветы Фэнни» продается, и связался с предыдущей владелицей. Джо предложил мне купить цветочный магазин, и я тут же поняла, что именно это и хочу сделать.

— А как вам работается без начальства? — спросила Аликс.

— Мне это определенно нравится, — горячо ответила Сюзанна. — И, должна признаться, я еще никогда не трудилась так усердно.

Аликс взглянула в окно на «Французское кафе». Когда-то она мечтала работать в подобном месте, и ее мечта, как и моя, стала реальностью.

— Послушайте, Аликс, это правда, что в июне у вас свадьба? — спросила Сюзанна.

Аликс кивнула, но очень неохотно. Кажется, ее плохой день был как раз связан с предстоящим замужеством. Хотела бы я знать, из-за чего она так расстроилась. Но Аликс редко делится своими проблемами с окружающими. Скорее всего, она привыкла к этому в те годы, когда могла полагаться только на себя. Аликс жила одна с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать.

— А вы уже заказали цветы для свадьбы? — поинтересовалась Сюзанна.

Аликс нехотя ответила:

— Этим занимается мама Джордана.

— Хотите совет? — спросила Колетта, взглянув сначала на Сюзанну, а потом на меня.

— Вообще-то нет. — Аликс потянулась за вязальными спицами и пряжей, словно предмет разговора ей наскучил.

— Но цветы на свадьбе очень важны, — возразила Сюзанна. — Не лучше ли…

— Я еще не решила, — перебила ее Аликс. — И не думаю, что нужно делать это прямо сейчас. Мы собрались вязать или болтать целый день?

— Вязать.

Очевидно, темы свадьбы лучше избегать. Я взяла свои спицы и моток пряжи.

— Существует множество способов набирать петли, — объяснила я, просовывая указательный палец внутрь мотка пряжи. Я разработала свой метод отыскания конца нитки в мотке. Честно говоря, он не всегда срабатывает. Но к счастью, в этот раз я выглядела настоящим профессионалом. Я нашла конец нити и подождала, пока Сюзанна и Колетта сделают то же самое.

Жаль, что я не начала урок с этого, возможно, тогда между моими подругами установился бы более тесный контакт. Аликс была явно не в настроении разговаривать, а Колетта не хотела делиться своими переживаниями. Я думала, она захочет рассказать Аликс о том, что она вдова. А может, она решила, что Аликс уже это знает. Тогда понятно, почему Колетта снова решила держать свою скорбь по Дереку в себе.

Потом я показала Колетте и Сюзанне, как набирать петли на спицы. Я не люблю пользоваться этим способом, но он самый простой и является эффективным введением в искусство вязания.

К тому времени, как Колетта набрала петли, Аликс уже связала полтора сантиметра изделия.

Колетта хмуро взглянула на Аликс.

— Вы умеете вязать, — вздохнула она. — Зачем вы тогда пришли на занятия?

Аликс подняла глаза и бросила взгляд на меня.

— Джордан, мой жених, подумал, что это поможет мне успокоить нервы.

— Я ничего не понимаю, — проворчала Сюзанна, отложив спицы и пряжу. — Ты же говорила, вязание расслабляет?

— Это происходит не сразу, — возразила я.

— Ты шутишь, — пробормотала Сюзанна.

Аликс рассмеялась:

— Вы бы видели меня, когда я только-только начинала учиться. Когда я спустила первую петлю, Жаклин просто побагровела.

— Насколько я помню, — добавила я с улыбкой, — она побагровела не из-за спущенной петли, а из-за твоей реакции: ты разразилась целым потоком ругательств.

Аликс усмехнулась:

— Теперь я выражаюсь мягче, так что не волнуйтесь, дамы.

— Все возможные ругательства я уже слышала от своих детей, — вздохнула Сюзанна.

— Не обольщайтесь.

Я улыбнулась и подняла руку:

— Хотите устроить соревнования по ругательствам?

— Без меня, — ответила Сюзанна, закончив набирать петли. Они были очень плотными. Даже удивительно, как у Сюзанны получалось перебрасывать петли с одной спицы на другую. Сюзанна вздохнула и повернулась ко мне, ожидая одобрения, словно только что совершила настоящий подвиг.

— Хорошо, — сказала я, наклонившись к ее работе.

— А мне нужна помощь, — простонала Колетта, глядя на свою спутанную пряжу.

За последние три года с чем мне только не приходилось сталкиваться. Я быстро исправила ошибку Колетты, снова показала, как набирать начальный ряд петель, и встала за ее спиной, чтобы убедиться, что Колетта все поняла. Если я так и буду вязать за нее, она ничему не научится. Колетта должна делать все сама.

— Я согласна с Сюзанной, — вздохнула Колетта спустя несколько минут. — Вязание только треплет нервы. А когда оно начнет расслаблять?

— Это приходит со временем, — отозвалась Аликс. — Вы просто вяжете и вдруг замечаете, что уже не считаете количество петель. Я начинала учиться вязать на одеяльце для ребенка. После каждого ряда я останавливала работу и проверяла, не сделала ли я больше или меньше петель, чем нужно. По сравнению с детским одеялом шаль, которую вяжете вы, намного легче.

Аликс права. Детское одеяло было смелым проектом. Я выбрала его потому, что его вязание занимало около десяти занятий. Начни я с чего-то меньшего, например салфетки, и на работу ушел бы всего один-два урока. Вязание одеяльца соответствовало указанному мною числу занятий.

— А для кого ты вяжешь шаль? — спросила я Сюзанну.

— Для мамы, — тут же ответила она. — После переезда в… в дом для престарелых она отлично себя чувствует. Лучше, чем я думала.

— Моя мама тоже живет в доме для престарелых, — сказала я. — Но должно быть, ты за нее волнуешься?

Мы с Маргарет навещали маму по очереди.

О случившемся с Джулией маме рассказывать не стали, чтобы не тревожить. Я боялась, мама может догадаться, что что-то не так, ведь Маргарет не приезжала к ней уже несколько дней. Однако мама словно ничего не замечала.

— Там вполне хорошо, — ответила Сюзанна. — Мы с мамой общаемся каждый день. — Она замолчала и, прикусив кончик языка, осторожно сделала накид на спицу. — У меня есть один хороший друг, который время от времени заезжает ко мне и рассказывает, как дела у мамы.

— Что бы мы делали без друзей, — заметила я и тут же поймала взгляд Аликс. Кажется, она успокоилась. — А ты, Аликс? Уже решила, кому подаришь свою шаль?

Аликс кивнула:

— Сначала я хотела оставить ее себе. Может, ее тепло поможет мне пережить эту свадьбу? — Аликс улыбнулась и, покачав головой, вернулась к вязанию. — Но теперь я хочу подарить шаль бабушке Джордана. Думаю, ей очень понравится, что я связала шаль специально для нее.

— Уверена, что понравится, — кивнула я. — А ты, Колетта?

Колетта не подняла головы.

— Наверное, я оставлю ее себе. Это звучит эгоистично?

— Вовсе нет, — заверила я.

Волшебство вязания на нас уже подействовало. Аликс пришла раздраженная по поводу своей свадьбы. Колетта нервничала и почему-то была в плохом настроении. Я беспокоилась за племянницу и Маргарет. На Сюзанну свалились заботы нового бизнеса. А теперь мы все расслабились, разговаривали, смеялись, вязали.

Нити пряжи связали нас.