Глава 29
Чемодан Энни был уже упакован, и она спокойно ожидала в гостинице, пока ее мать и бабушка закончат последние приготовления. Во второй половине дня Грант заедет за ними, чтобы отвезти в аэропорт.
Энни сидела в ресторане за столиком у окна, из которого открывался прекрасный вид на Атлантический океан, и читала свои электронные сообщения. Вэнс писал ей по пять раз на дню. Все его послания сводились к одному — как ужасно он страдает. Девушка полагала, что он получает по заслугам. Также Вэнс хотел как можно быстрее вернуться в Сиэтл, чему Энни мысленно противилась: «Нужно было думать об этом до того, как улетел в Европу без меня!» Парень просил ее присоединиться к нему, но она не желала даже слышать об этом, не хотела простить и забыть.
Возможно, в глубине души она понимала, что у Вэнса есть шанс убедить ее оставить обиду в прошлом. Со временем. Как верно заметила Бетани, Энни ожидала, что Вэнс признает свою неправоту. Пока он этого делать не собирался, и девушка продолжала игнорировать его мольбы. Пусть считает себя счастливчиком, если получит от нее одно электронное письмо в день! Возможно, кто-то назовет такое ее поведение мелочным и инфантильным, но Энни считала своим долгом дать Вэнсу понять, что она вовсе не убивается по нему. Она нарочно старалась при каждой удобной возможности упоминать имена Крейга и Джейсона.
Будучи честной с самой собой, девушка признавала, что ее посещала мысль о том, чтобы присоединиться к Вэнсу в Европе, но ему она об этом не говорила ни слова. Кроме того, до получения степени магистра делового администрирования ей остался всего год, и она не собиралась бросать все ради возможности пару месяцев провести за границей. Как язвительно заметил тогда Вэнс, у нее имеются определенные обязательства. Без сомнения, вскоре он поймет, что они есть у каждого человека.
Открыв первое из сегодняшних электронных писем от Вэнса, девушка углубилась в изучение последних новостей. Он планирует вернуться домой в конце августа.
Родители перевели деньги на его счет, чтобы он мог поменять билет на самолет.
Ах, какая прекрасная новость, саркастически подумала Энни. Тем не менее она не могла не радоваться тому, что он снова будет в Сиэтле. Однако была убеждена, что их отношения никогда уже не станут прежними. Она вообще не была уверена, что хочет снова быть с ним.
Вэнс повел себя как скрытный бесчувственный тупица, если огласить лишь самое начало длинного списка его бесславных характеристик. Думая, что их отношения не изменятся, он глубоко заблуждался.
Энни имела обыкновение выжидать день или два, прежде чем отвечать на послания Вэнса. Она тщательно подбирала слова и много раз перечитывала написанное, прежде чем нажать клавишу «Отправить».
Вот и сейчас она предпочла проигнорировать Вэнса, а вместо него написать Джейсону. Она также планировала оставаться на связи с внуком Ройса Крейгом, так как общение с ним доставляло ей удовольствие. Они очень сдружились, занимаясь организацией выпускного бала для своих бабушки и дедушки. Энни искренне радовалась за Ройса и Руфь, которые примирились спустя целых пятьдесят лет. Они не могли оторваться друг от друга, и это напоминало девушке то, как Макс смотрел на ее маму, а она — на него.
Ей было почти жаль этого байкера, потому что по прошествии последней недели стало совершенно очевидно, что Грант и Бетани воссоединятся. В действительности Макс ей нравился, просто он оказался не в том месте и не в то время, встав между ее отцом и матерью.
— Так и знал, что найду тебя здесь.
Подняв голову, Энни увидела стоящего перед ней отца. Она бросила взгляд на часы.
— Привет, пап.
— Привет, — ответил он, усаживаясь напротив нее за столик.
Девушка закрыла крышку своего компьютера.
— Я думала, у нас еще есть пара часов до отъезда.
— Все верно. Просто я хотел застать тебя одну, чтобы поговорить.
Показался официант, но Грант состроил мрачную мину и отослал его взмахом руки.
— Что стряслось? — поинтересовалась Энни, принимаясь потягивать через соломинку чай со льдом.
Положив на стол скрещенные руки, отец подался вперед:
— Ты заметила, как хорошо в последнее время все складывается между мной и твоей мамой?
Девушка кивнула.
— Думаю, у нас все наладится.
— Очень на это надеюсь. — Энни ни на минуту не забывала о чувствах Бетани к Максу. — И все же будь острожен, пап, — предостерегла она.
— Знаю. Я прошу всего лишь о том, чтобы мне дали второй шанс. — Он поерзал на месте, явно испытывая неловкость. — Не следовало мне просить тебя об этом.
— О чем?
— Не бери в голову.
— Пап, просто скажи мне, ладно?
Немного помолчав, он произнес:
— Мне известно, что Макс звонил твоей маме, когда мы вместе ужинали.
— Ну, это ни для кого не секрет.
— Но ты ходила за ней и разговаривала с ней.
Энни не считала этот свой поступок мудрым.
— Да, я сказала ей, что она ведет себя грубо, и ей это, естественно, не понравилось.
— Этот… этот Макс снова звонил? — неуверенно спросил Грант и тут же нахмурился. — Забудь об этом. Я не должен втягивать тебя в наши дела. Прости меня.
— Папа! — воскликнула Энни, отлично понимая его чувства.
— Мне в самом деле не следовало спрашивать.
— Ты ведешь себя правильно.
Он глубоко вздохнул:
— Проблема заключается в том, что мы с твоей мамой близки к воссоединению, но я не могу быть уверен в этом наверняка.
— Из-за Макса?
— Ты видела их вместе. Какими тебе показались их отношения?
— Да, видела. Понимаешь ли, папа, не хочу тебя шокировать и все такое, но Макс в действительности классный.
— Классный означает… сексуальный?
— Да. Это такой сильный молчаливый незнакомец, которого женщины просто не могут не заметить.
— Ох…
— Не переживай, ты точно такой же. Ну типа того.
Грант рассмеялся:
— Спасибо. Ты меня подбодрила.
— Папа, перестань волноваться. Мама поступит так, как лучше для нее, ведь мы все этого хотим, так? — Было совершенно очевидно, что сама Энни больше всего на свете хотела, чтобы ее родители снова были вместе.
— Так, — эхом повторил Грант. — Тем не менее мне очень хотелось бы знать, что по этому поводу думает Бетани.
Энни тоже бы этого хотелось. Утром она застала свою мать пристально взирающей на мобильный телефон. Ее явно разрывали внутренние противоречия. Она стояла неподвижно так долго, что Энни совсем было собралась отпустить какой-нибудь насмешливый комментарий, но тут Бетани стряхнула с себя оцепенение и поспешно спрятала телефон в сумочку.
Откинувшись назад, Грант запустил руку в волосы.
— Что бы ни случилось, я всегда буду любить ее. Каким же я был идиотом!
— Все мы временами ведем себя неразумно.
Энни очень хотелось обнять отца, сказать ему, что жизнь любого человека полна ошибок и что главное — научиться извлекать из них пользу.
При этой мысли девушка резко выпрямилась. Она готова была простить прегрешения отца, но не Вэнса. Возможно, она ведет себя несправедливо по отношению к нему, и ей следует дать ему второй шанс.
— Дело в том, — произнес Грант, — что, если твоя мама предпочтет не меня, я не думаю, что смогу снова полюбить кого-либо.
— Ах, папочка! — Энни хотелось плакать. Именно такую любовь она надеялась обрести однажды, одну и на всю жизнь.
— Кстати, пока не забыл, хочу поблагодарить тебя за подсказку о том, что Бетани понравилась пуговица времен Гражданской войны. Если она еще чего-то хочет, только намекни мне. Я мечтаю баловать ее, так как мне предстоит наверстать шесть упущенных лет.
— Ах, папа, ты умеешь быть предупредительным.
— Не всегда, — пробормотал Грант. — Я просто хочу, чтобы твоя мама знала, как сильно я ее люблю.
— Если я что-то узнаю, но немедленно сообщу тебе.
— Отлично. Большое спасибо.
Казалось, настроение его улучшилось, что не могло не радовать Энни. Неуверенно посмотрев на свой компьютер, она произнесла:
— Можно мне с тобой кое о чем поговорить? Мне нужен твой совет.
— Конечно, детка, о чем пожелаешь.
Энни разгладила бумажную салфетку у себя на коленях.
— Ты ведь помнишь Вэнса, правда?
— Это парень, с которым ты встречалась.
Она кивнула:
— Тот самый, который, как я надеялась, сделает мне предложение.
— Да, верно, — нахмурился Грант, явно хватаясь за возможность обсудить этого парня с дочерью.
— Но вместо этого, — продолжала девушка, — он сообщил, что отправляется в путешествие по Европе. На год.
— Ты была разочарована, да, милая?
Сочувственные нотки в его голосе ласкали ее израненное самолюбие.
— Я была в отчаянии, — призналась Энни. — Ревела навзрыд.
— Он тебя не заслуживает. Никому не удастся обращаться с моей дочерью подобным образом и остаться безнаказанным.
Девушке нравилась готовность, с которой отец бросался на ее защиту.
— В конце августа Вэнс возвращается домой.
— Значит, его европейское приключение оказалось совсем не таким приятным, как он рассчитывал, а? — удовлетворенно произнес Грант, сверкая глазами.
— Да, Европа встретила его неприветливо, — с плохо скрываемой радостью в голосе произнесла Энни. — Теперь он считает, что можно вернуться к нашим прежним отношениям.
— Ты, должно быть, шутишь! — вскричал Грант, кипя от негодования.
— Проблема в том, что я не знаю, какие чувства к нему испытываю. Пока мы ехали во Флориду, я пару раз встречалась с другими парнями, но это было не то же самое, что с Вэнсом. Он был не просто моим парнем, но и лучшим другом. — Она вздохнула. — Какое-то время мне казалось, что я так сильно скучаю по нему просто потому, что привыкла к его присутствию рядом, и сочла это недостаточно веской причиной для воссоединения. Но теперь…
— Ты избавишься от этой зависимости, милая, а Вэнсу полезно будет узнать, что на нем свет клином не сошелся.
— Я рассказала ему о Джейсоне — это парень, с которым я познакомилась в Вегасе, — и о Крейге тоже. Я обсуждала ситуацию с мамой, и она…
— Что она сказала?
Что ж, разговор оказался полезным.
— Мы поговорили о моем стремлении заставить Вэнса сожалеть о том, как он обошелся со мной. Мама считает… — Поколебавшись немного, девушка продолжила: — Мама говорит, что истинная проблема заключается в том, что я хочу точно убедиться, что Вэнс осознал свою ошибку. Если бы он обо всем рассказал мне, это было бы совсем другое дело, но он перегнул палку, скрыв от меня свои планы и ожидая впоследствии, что я спокойно приму эту новость.
— Я полностью согласен с твоей мамой. Вэнс тебя не заслуживает. Ты же не собираешься к нему в самом деле вернуться, не так ли?
— Я… я не знаю.
— Не делай этого, милая. Раз он уже сейчас строит планы за твоей спиной, то и в будущем ничего не изменится.
— Что ты имеешь в виду? Что, даже если он извинится, мне не следует давать ему второго шанса? — Энни и сама не понимала своего стремления держаться за Вэнса до последнего, но решила встать на его защиту.
— Энни, ты же умная девушка.
Она воззрилась на отца.
— Модель поведения, принятая однажды, не подлежит впоследствии изменениям. Не общайся с этим молодым человеком, и ты избавишь себя от страданий в будущем.
Она продолжала смотреть на Гранта не мигая.
— Почему ты так пристально глядишь на меня? — спросил он.
— Так мне не следует прощать его?
— Ни в коем случае.
Энни часто заморгала, еще более смущенная, чем прежде:
— Но, папа, ты же сам рассчитываешь на мамино прощение!
Грант слегка прищурился:
— Это совсем другое дело.
— Ты так думаешь?
— Да! Послушай, ты, конечно, можешь простить Вэнса, раз тебе так хочется, но сможешь ли ты снова доверять ему?
Девушка резко вдохнула:
— А тебе не кажется, что мама терзается тем же самым вопросом? Может ли она доверять тебе?
Грант часто заморгал, явно застигнутый врасплох:
— Конечно, может. Я извлек из случившегося урок и могу поклясться перед Богом и людьми, что буду верен Бетани и никогда снова не стану воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся.
Энни очень надеялась, что отец говорит искренне. Она верила ему — по-другому и быть не могло — и мечтала, чтобы и мама тоже поверила.
