Глава 4
Зима, жестокая дама в белом, забрала лес в свои кулаки и закова– ла его в лед. Деревья трещали от мороза, лужи превратились в белые льдышки, а небеса редко просвечивали сквозь низкие тучи и мглу. Иног– да солнце не показывалось многие дни, и весь мир состоял из снежного моря и черных безлистых деревьев. Даже вороны, эти чернофрачные дип– ломаты, мерзли, сидя на ветках, или пытались пробиться к солнцу на обмерзающих крыльях. Только белые зайцы суетились в тишине опустевше– го леса, но когда из Сибири мели вьюги, даже зайцы дрожали в своих норах.
Точно так же в подвале белого дворца дрожала стая. Они сгруди– лись вместе, едва дыша, вокруг костра из сосновых сучьев. Образование Михаила, однако, продолжалось; Виктор был жестким наставником, и ког– да он и мальчик жались друг к другу, Михаил декламировал Шекспира, сочинения Данте, штудировал математические теоремы и европейскую ис– торию.
Однажды в январе Поля и Никита вылезли наружу, чтобы собрать не– много хвороста. Виктор велел им держаться поближе к белому дворцу и не терять друг друга из виду. Опускалась мгла, затрудняя видение, но поддерживать огонь было необходимо. Прошло с полчаса, пока в логово не вернулся Никита, двигаясь, как оцепеневший придурок, его брови и волосы посеребрил иней. Он внес охапку веток, которая свалилась к его ногам, а он продолжал идти в круг, освещаемый огнем. Глаза у него бы– ли круглыми, изумленными. Виктор встал и спросил:
– Где Поля?
Она была в двадцати саженях от него, сказал Никита. В двадцати саженях. Они шли переговариваясь, стараясь согреть друг друга слова– ми. И вдруг, совершенно неожиданно, Поля просто не ответила. Не было слышно ни крика о помощи, ни борьбы в полумраке. Только что Поля была тут, и вот…
Никита повел Виктора и Франко показать им. Они обнаружили на снегу яркие пятна крови, менее чем в сорока саженях от снежных купо– лов дворца. Одежда Поли была неподалеку, тоже испятнанная кровью. На земле лежало несколько веточек, похожих на обглоданные кости. Отпе– чатки ног Поли заканчивались там, где следы лап берсеркера выходили из терновой чащи. Далее шла борозда от тела, которое волокли через холмик в густые заросли. Они нашли что-то от внутренностей Поли, бу– ро-красных, как синяки, на снегу. Следы берсеркера и борозды от воло– чившегося тела Поли шли дальше через лес. Виктор, Франко и Никита сбросили свои одежды и, дрожа, сменили облик в наступавшей темноте. Три волка, серый, светло-бурый и черный, запрыгали по сугробам по следу берсеркера. В версте к востоку они нашли руку Поли, голубую, как мрамор, застрявшую между двух камней. Она была вырвана из плеча. Они пришли к скалистому месту, где ветер начисто сдувал с иззубренных глыб и снег, и запахи; там следы берсеркера заканчивались, так же как и следы от трупа Поли.
Несколько следующих часов волчье трио рыскало расширявшимися кругами, которые уводили их все дальше и дальше от белого дворца. Один раз Франко показалось, что он увидел огромную рыжую фигуру, сто– явшую на выступавшей над ними скале, но падавший снег на несколько секунд затуманил обзор, а когда он снова смог ясно видеть, фигура ис– чезла. Никита на стыке ветров уловил запах Поли, острый летний аромат сена, и они пробежали еще с полверсты к северу, прежде чем обнаружили на дне расщелины ее голову. Череп был размозжен, мозг выскоблен.
Следы берсеркера привели их на край скалистого ущелья, где они пропадали на камнях. Края ущелья были изрыты пещерами и спуск здесь был весьма коварным, но спуститься было можно. Любая из этих пещер могла быть логовом берсеркера. Но если это было не так, Виктор, Ники– та и Франко рисковали свернуть себе шеи ни за что, ни про что. Снег пошел гуще, в воздухе было предвестие крепкой серой пурги. Виктор вы– сказал свое мнение фырканьем и кивком головы, и они повернули назад, в долгое путешествие домой.
Обо всем этом Виктор доложил стае, собравшейся у костра. Когда он закончил, Никита отошел в сторону и одиноко уселся в углу. Он грыз кабанью кость и смотрел на пустую подстилку, где прежде лежала Поля, глаза его горели холодным блеском.
– Говорю вам, нужно идти и устроить на проклятого зверя охоту,– шумел Франко, в то время как за стенами ревела пурга.– Мы не можем просто сидеть тут, как… как…
– Как люди? – спокойно спросил Виктор. Он вытащил из огня ма– ленький прутик и смотрел, как тот горит.
– Как трусы! – сказал Франко.– Сначала Белый, потом оскверненный сад, теперь не стало Поли! Он не уймется, пока не убьет нас всех!
– Мы не можем идти в такую бурю,– заметил Никита, сидевший на корточках.– И берсеркер тоже не выйдет из своего логова.
– Мы должны найти его и убить! – Франко вышагивал перед костром и чуть не наступил на Михаила.– Если бы я только мог вонзить свои когти в его проклятую глотку, я бы…
Рената насмешливо фыркнула:
– Скорее, он мог бы позавтракать тобой.
– Заткнись, ты, старая карга. Тебя кто просил говорить?
Рената мгновенно вскочила. Она шагнула к нему, и он повернулся к ней. На руках Ренаты выступила русая шерсть, пальцы стали загибаться в лапы с когтями.
– Перестаньте,– сказал Виктор. Рената глянула на него, лицевые кости у нее начинали изменяться.– Рената, пожалуйста, перестань,– по– вторил он.
– Пусть она убьет его,– сказала Олеся, ее льдисто-голубые глаза холодно сверкали на красивом лице.– Он заслуживает смерти.
– Рената? – Виктор встал. Хребет у Ренаты начал выгибаться.
– Давай, давай! – насмехался Франко. Он поднял кверху правую ру– ку, покрывавшуюся светло-бурой шерстью, на ней уже появились когти.– Я тоже готов!
– Прекратите! – заорал Виктор, и от звука его голоса Михаил под– скочил; это был громовой рык вожака. Голос эхом отозвался между стен.– Если мы поубиваем друг друга, берсеркер точно выиграет. Он сможет просто прийти сюда и занять наше логово, если мы будем лежать мертвыми. Так что перестаньте, вы оба. Сейчас нам следует думать по– человечьи, а не поступать по-звериному.
Рената часто заморгала, ее пасть и челюсть уже изменились на волчьи. Небольшая капля сочившейся слюны стекла с нижней челюсти вниз по подбородку с русой шерсткой и секунду повисела, прежде чем упасть. А затем ее морда стала возвращаться к прежнему человеческому лицу, мышцы под кожей утончались, клыки с влажными щелчками уходили в че– люсть. Волчья шерсть превратилась в щетину и пропала. Рената стала чесать руки, потому что остатки шерсти раздражали кожу.
– Ты, мелкая сволочь,– сказала она, гневно глядя на Франко.– Ты будешь меня уважать, понял?
Франко заворчал и ухмыльнулся. Он презрительно махнул на нее правой рукой, теперь опять человечьей и бледной, и отошел от тепла костра. В помещении остались острые запахи разъярившихся зверей.
Виктор стоял между Ренатой и Франко; он ждал, пока их возбужде– ние не остынет, а потом сказал:
– Мы – одна семья, а не враги. Берсеркеру хотелось бы, чтобы мы сцепились друг с другом; это облегчило бы его задачу.– Он бросил го– рящий прутик в костер.– Но Франко прав. Мы должны разыскать берсерке– ра и убить его. Если не мы, то он убьет нас, поодиночке.
– Поняла? – сказал Франко Ренате.– Он согласен со мной!
– Я согласен с законами логики,– поправил его Виктор,– которым, к несчастью, вы не всегда подчиняетесь.– Он на мгновение смолк, вслу– шиваясь в пронзительные завывания бури, доносившиеся через разбитые окна этажом выше.– Я думаю, что берсеркер живет в одной из тех пещер, которые мы обнаружили,– продолжал он.– Никита прав: в такую бурю бер– серкер не выйдет наружу. Но мы – можем.
– Там, снаружи, и руки не увидишь перед своим носом,– сказала Рената.– Послушайте этот ветер!
– Я слышу.– Виктор обошел вокруг костра, потирая руки.– Когда буря стихнет, берсеркер снова выйдет на охоту. Мы не знаем его марш– рутов, а как только он почует, что мы побывали неподалеку от его пе– щеры, он найдет себе другое логово. Но… что если мы найдем его пе– щеру, в которой будет и он сам, пока буря еще не стихла?
– Это сделать невозможно! – затряс головой Никита.– Ты видел то ущелье. Мы убьемся, пытаясь спуститься туда.
– Берсеркер же может! Если может он, то можем и мы.– Виктор за– молк, давая всем время усвоить эту мысль.– Самая трудная задача – найти его пещеру. На его месте я бы пометил каждую из пещер своим за– пахом. Но возможно, что он не сделал этого; не исключено, что сразу же, как только мы спустимся в ущелье, мы сможем уловить его запах и по нему добраться прямо до него. Он, возможно, будет при этом спать; я и сам бы так сделал, если бы у меня был полный желудок и я думал, что нахожусь в безопасности.
– Да, именно так! – возбужденно сказал Франко.– Убить гада во сне!
– Нет. Берсеркер большой и очень сильный, и никто из нас не сде– лает этого, если будет с ним один на один. Сначала мы найдем пещеру берсеркера, а потом запечатаем ее камнями. Мы сделаем это накрепко и плотно, так чтобы он не мог выбраться. Если будем действовать быстро, мы сможем запечатать ее до того, как он поймет, что происходит.
– Это при условии, что у него нет запасного выхода,– сказала Ре– ната.
– Я не говорю, что план безупречен. Таких не бывает. Но берсер– кер ненормален; он думает не так, как обычный волк. Зачем ему беспо– коиться о бегстве, если он считает, что может уничтожить любого дву– ногого или четвероногого? Я бы предположил, что он сейчас выбрал хо– рошую теплую пещеру без запасного лаза, где он может свернуться, гло– дая кости и размышляя, как убить следующего из нас. Мне кажется, что рискнуть стоит.
– А мне – нет,– сказала ему Рената, наморшив лоб.– Буря слишком сильна. Дойти отсюда туда и то достаточно трудно, но намного легче, чем найти нужную пещеру. Нет. Риск слишком велик.
– А какой тогда выбор? – спросил Виктор.– Ждать, когда закончит– ся буря и берсеркер опять выйдет охотиться на нас? Мы должны восполь– зоваться тем преимуществом, что он только что пировал; он будет вялый от всего того мяса, которое сейчас в его животе. Говорю вам: или идем сейчас, или может погибнуть вся стая.
– Да! – согласился Франко.– Надо напасть на него сейчас, когда он думает, что находится в безопасности.
– Я уже решил. Я иду.– Виктор оглядел остальных. Его взгляд за– держался на несколько секунд на Михаиле, потом ушел в сторону.– Фран– ко, ты идешь со мной?
– С тобой? – глаза у него расширились.– Да. Конечно, иду.– Голос у него был неуверенный.– Я только надеюсь, что я… не буду тебе обу– зой.
– Обузой? Почему?
– Ну… я об этом раньше не упоминал. Это чепуха, конечно, но… У меня на ноге кровоподтек от камня. Видишь? – Он сбросил сандалию из оленьей кожи и показал синий кровоподтек.– Лодыжку у меня тоже слегка раздуло. Я не знаю, когда это точно случилось.– Он нажал на кровопод– тек и скривился, чуточку сильнее, чем должно.– Но я все же могу хо– дить,– сказал он.– Я не могу бегать так резво, как обычно, но ты мо– жешь рассчитывать, что я буду…
– Круглым дураком,– закончила за него Рената.– Забудь про Франко и его несчастную ногу. Я пойду с тобой.
– Нет, нужно, чтобы ты оставалась здесь. Позаботиться об Олесе и Михаиле.
– Они могут о себе позаботиться сами!
Но Виктор уже исключил ее. Он посмотрел на Никиту.
– У тебя на ногах есть какие-нибудь кровоподтеки от камней?
– Десятки,– сказал Никита и встал.– Когда выходим?
– Это у меня от лодыжки неприятности,– запротестовал Франко.– Видите? Ее раздуло! Должно быть я оступился, когда мы были…
– Я понял,– сказал Виктор, и Франко умолк.– Никита и я идем. Ты можешь оставаться, если это то, чего ты хочешь.
Франко было начал опять говорить, но решил, что не стоит, и за– крыл рот.
– Чем скорее мы пойдем, тем скорее возвратимся,– сказал Никите Виктор.– Я готов идти прямо сейчас.
Никита кивнул, и Виктор повернулся к Ренате.
– Если мы сумеем найти пещеру берсеркера и закрыть его в ней, нам придется оставаться возле нее достаточно долго, чтобы убедиться, что он не выберется. Мы постараемся вернуться назад в течение двух суток. Если буря станет слишком сильной, мы найдем, где переспать. Ты за всех отвечаешь, хорошо?
– Да,– угрюмо ответила Рената.
– Вы с Франко будете держаться подальше от глоток друг друга.– Это был приказ. Виктор посмотрел на Михаила.– Ты будешь сдерживать их, чтобы они не убили друг друга, понял?
– Да, сударь,– ответил Михаил, хотя не знал, что он мог бы сде– лать, если бы Рената и Франко сцепились.
– Когда я возвращусь, я хочу, чтобы ты закончил чтение книги, которую мы сегодня начали.– Это была книга о падении Римской импе– рии.– Я буду задавать по ней вопросы.
Михаил кивнул. Виктор снял одежду и сбросил сандалии, Никита сделал то же. Оба мужчины стояли обнаженными, выдыхая клубы пара. Ни– кита первым начал менять облик, черная шерсть стала быстро обвивать его тело, как странная лоза. Глаза Виктора мерцали в слабом свете, когда он всматривался в Ренату.
– Послушай,– сказал он.– Если почему-либо мы не вернемся через три дня, ты будешь в стае за старшего.
– Женщина? – завопил Франко.– Будет старшей надо мной?
– Старшей в стае,– повторил Виктор.
Волна серой волчьей шерсти охватила его плечи и сползла на руки. Тело его стало блестящим, маслянистым, пот выступил на лице, в то время как его брови исчезали. Пар обволок все его тело.
– У тебя есть какие-нибудь основания возражать? – голос его ста– новился хриплым, лицевые кости начинали изменяться, между губ выдви– нулись клыки.
– Нет,– поспешно ответил Франко.– Никаких.
– Пожелайте нам удачи.– Голос его стал утробным хрипом.
Тело Виктора вздрагивало, обрастая густой серой шерстью. Большая часть головы и лица Никиты уже изменилась, из морды вырвалась струя пара, в то время как она удлинялась с щелкающими звуками, которые когда-то казались Михаилу ужасными. Сейчас звуки превращения были та– кими прекрасными, будто это была музыка, исполнявшаяся на экзотиче– ских инструментах. Два тела корчились, кожа уступала место волчьей шерсти, пальцы рук и ног – лапам, зубы – клыкам, лица – узким мордам; все это сопровождалось музыкой костей, сухожилий и мышц, изменявших строение, переплавлявшихся в волчьи формы, и непроизвольным рычанием то Виктора, то Никиты. Затем Виктор издал грубо прозвучавшее «уафф» и скачками двинулся к лестнице, Никита следовал в нескольких прыжках позади. Через пару секунд оба волка исчезли.
– У меня лодыжку раздуло! – Франко опять показал ее Ренате.– Ви– дишь? Я не мог бы далеко ускакать на ней, так ведь?
Она проигнорировала его.
– Кажется, у нас закончилась вода.– Она взяла глиняный сосуд, оставшийся от монахов; вода, покрывшаяся грязным ледком, лишь слегка прикрывала донышко.– Михаил и Олеся, не сходите ли вы за снегом?
Она передала сосуд Михаилу. Все, что им нужно было сделать, это подняться по лестнице и нагрести снега, который нанесло через окна.
– Франко, ты заступишь в первую смену для наблюдения или я?
– Ты за старшего,– сказал он.– Делай, как хочешь.
– Ладно. Ты заступишь в первую смену. Когда подойдет время, я тебя сменю.– Рената села у огня – новый правитель.
Франко шепотом выругался; ему не доставляло удовольствия подолгу сидеть в башне, с окнами без стекол и холодными вихрями, но держать наблюдение было важной обязанностью, и все исполняли ее по очереди. Он гордо прошествовал прочь, Михаил с Олесей пошли набрать снега, а Рената оперлась подбородком на руку, с беспокойством думая о мужчине, которого любила.