Утром Джоанна поразилась тому, как хорошо ей спалось. Она открыла глаза около восьми и подняла жалюзи, чтобы впустить свет осеннего солнца. Они с матерью поехали в город и поставили машину у рынка в конце главной улицы. Голые ветви деревьев на фоне ясного синего неба, казалось, поблескивали.

Под сводами крытого рынка словно царил праздник — так много было народу. Они с матерью с трудом протискивались между озабоченными продавцами и не менее озабоченными покупателями. Элизабет деловито бросалась от овощного прилавка к молочному, а оттуда — к фруктовому; тележка, которую везла Джоанна, постепенно наполнялась. Им нужно было купить продуктов только на обед, а на ужин они были приглашены к друзьям. Мать не пыталась возобновить вчерашний разговор, и Джоанна была ей благодарна. Она даже начала думать, что ужасы последних недель позади, и жизнь начала возвращаться в прежнее русло. Может быть, все, что для этого нужно, — свежий воздух и домашняя еда? В это трудно было поверить, но если очень постараться...

— Не сэкономить ли нам время? — предложила Элизабет, прервав ее размышления. — Я закончу с покупками, а ты сходи к Клэр и забери диванные подушки, которые я попросила мне сшить. Деньги уже заплачены, ты просто спроси у продавца.

Джоанна отдала матери тележку, и они договорились встретиться на стоянке через двадцать минут. Джоанна с детства помнила магазин тканей, который держала Клэр Сэкстон — он находился в трех кварталах от рынка. По пути Джоанна встретила нескольких знакомых и обменялась с ними приветствиями. Это был маленький городок, почти деревня. Он не был ничем знаменит — просто уютное и милое местечко. Джоанна вряд ли согласилась бы жить здесь, но была рада, что здесь ее корни. В Вестчестере жили радушные люди, которые никому не желали зла — напротив, всегда стремились помочь.

В магазинчике Клэр было так же людно, как везде этим утром. Девушка за прилавком отмеряла материю покупателям. Клэр, шикарная блондинка, была тоже занята разговором с клиентом, но, увидев Джоанну, приветливо ей помахала. Джоанна мимикой изобразила, что не торопится, и принялась разглядывать образцы тканей.

— Вы мне не поможете? — раздался голос у нее над ухом, и Джоанна едва не подпрыгнула от неожиданности. Обернувшись, она увидела темноволосого мужчину лет тридцати с небольшим. На нем был стильный пиджак из тонкой шерсти и зеленые вельветовые брюки. В одной руке он держал кусочек картона с мазком краски, а в другой — образец ткани. Показав Джоанне на один из образцов, мужчина спросил: — Они сочетаются, или я дальтоник?

— Я бы сказала, — проговорила Джоанна, подойдя ближе к свету, чтобы получше разглядеть оттенки, — что они сочетаются, и довольно неплохо, если предположить, что в такой цвет у вас покрашены стены, а ткань вы подбираете для занавесок.

— Вы угадали с первого раза, — восхитился мужчина и улыбнулся приветливой, немного застенчивой улыбкой. Джоанне понравилось его лицо — умное, сразу видно, что с таким человеком есть о чем поговорить. — Раз уж мы затронули эту тему, — продолжал мужчина, вы не могли бы меня просветить, желтая это или же охра? — он показал на полоски ткани. — Глупо, правда? Я знаю, что это разные цвета, но не могу отличить один от другого. Я думаю, это то же самое, что отсутствие музыкального слуха.

— Без сомнения, это охра, — сказала Джоанна. — У желтого не такой насыщенный оттенок.

— Хорошо, — кивнул он. — Если у вас есть однотонная ткань этого цвета, мне ее нужно довольно много. Точно сказать не могу, но, может быть, вы посчитаете, если я скажу вам... — он заметил, что Джоанна хочет его перебить, и умолк.

— Видите ли, я здесь не работаю, — улыбнулась она. — Я бы с радостью вам помогла, поскольку Клэр моя подруга, но я не знаю, что у них есть, а чего нет.

Слегка порозовев от смущения, он рассыпался в извинениях:

— Простите... Как неловко получилось... Не понимаю, почему я подумал...

— Ничего страшного. Жаль, что не смогла быть вам полезной.

— О, вы мне очень помогли. По крайней мере я теперь знаю, какой цвет мне нужно искать.

— А где вы живете? В Вестчестере?

— Нет, здесь я снимаю жилье, по сути дела коттедж, но совсем недавно купил каменный дом на Манхэттене. Честно говоря, он слишком велик для меня, но это моя первая собственная квартира, и я очень доволен.

Через его плечо Джоанна увидела, что девушка за прилавком уже освободилась и, не желая заставлять маму ждать, сказала:

— Простите, мне нужно идти. Желаю вам найти то, что вы ищете.

— Спасибо, не сомневаюсь, что здесь это есть. Кстати, разрешите представиться — Ральф Казабон.

— Джоанна Кросс, — они обменялись рукопожатием. — Казабон — это французская фамилия?

— Мои предки были гугенотами.

Он еще раз поблагодарил ее за совет, и Джоанна поспешила к прилавку, пока ее кто-нибудь не опередил. Подушечки были готовы, и через несколько минут Джоанне принесли зеленый пластиковый пакет. Она уже собиралась уходить, как к ней подошла Клэр. Они расцеловались.

— Кажется, твои родители неплохо отдохнули в Европе. Как я им завидую!

— Не ты одна — но не могут же все работать в авиакомпании.

— Обещай, что в следующий раз, когда приедешь, обязательно мне позвонишь. Я хочу устроить званый обед.

— Обещаю. Ну, мне пора бежать — мама ждет. Кстати, тут одному симпатичному молодому человеку нужно помочь выбрать ткань для занавесок.

— Да? Где он? — Клэр обернулась, ища взглядом того, о ком говорила Джоанна.

— Он только что был... — Джоанна удивленно закрутила головой, но Казабон как сквозь землю провалился. — Наверное, он ушел, когда я была у прилавка. Да ты, наверное, нас видела — он в шерстяном пиджаке с широкими лацканами, темноволосый.

Клэр покачала головой.

— Что ты! Такая толпа — у меня все лица сливаются, — ее внимание привлекла женщина, которая щупала серебристую парчу. — Ладно, беги. И не забудь позвонить!

— Не забуду.

Когда Джоанна пришла на стоянку, Элизабет уже укладывала покупки в багажник. По дороге они весело болтали о всякой ерунде; вернувшись домой, Элизабет занялась салатом, а Джоанна сварила кофе. Боб пришел из гольф-клуба и принялся рассказывать новости о своих приятелях. После обеда Элизабет отправилась на собрание фондового комитета, а Джоанна, оставив отца ковыряться в саду, пошла навестить Салли Бишоп, свою бывшую одноклассницу, у которой на днях родился третий ребенок.

Около половины восьмого вечера они поехали на ужин к Изабелле и Неду Карлайлам, чей дом был неподалеку. Кроме них были приглашены две семейные пары, и Джоанна оказалась без кавалера. Ей, в сущности, это было все равно, но она заметила, что стол накрыт на десять персон, и внезапно подумала — было бы невероятное совпадение, если бы десятым гостем оказался Ральф Казабон. Впрочем, Джоанна сразу же отбросила эту абсурдную мысль. Да и вообще — с чего бы ей о нем думать? Она его совсем не знает и, вероятно, больше никогда не увидит. А если и увидит, наверняка выяснится, что это несносный тип.

С ощущением deja vu Джоанна вспомнила, что точно так же думала в свое время о Сэме. А потом у них начался роман. Может быть, у нее каждый раз так бывает, только она раньше не замечала? Она постаралась припомнить свои прежние увлечения, но не смогла прийти ни к какому заключению.

Да и с чего она вообще об этом задумалась? Несмотря ни на что, она по-прежнему любит Сэма. При мысли о нем губы Джоанны тронула легкая улыбка. Приятно отвлечься в родительском доме от всех забот, но теперь она почувствовала, что скучает по Сэму и хочет его видеть.

Джоанна испытала огромное облегчение, когда позвонили в дверь, и Нед представил остальным гостям десятого приглашенного — бывшего дизайнера, специалиста по интерьерам по имени Элджернон.

И все равно, неожиданно для себя самой Джоанна спросила Изабеллу, не знает ли она человека по имени Ральф Казабон. Нед и Изабелла были люди общительные и знали почти всех в округе.

— Казабон? Такое необычное имя — я бы непременно запомнила. Ты уверена, что он живет здесь?

— Он снимает коттедж. Но давно ли, не знаю.

Изабелла с минуту подумала, потом вновь покачала головой:

— К сожалению, не слыхала.