Книга: Принцессы тоже плачут
Назад: Глава 3 Судьба любви и будущее государства
Дальше: Глава 5 Гатчина

Глава 4
«Свет мой, зеркальце, скажи…»

 

— Ваше высочество, позволите посетить вас? — елейным голоском проворковала Нарышкина, заглядывая в дверь покоев принцессы Марии.
— Ви есть ходить свободна, не есть бояться, — вежливо ответила та.
Мария ждала Наташу, но прогнать Нарышкину не смела, хотя и догадывалась, что Екатерина пожаловала к ней неспроста. Мария Нарышкину не любила — и потому, что ревновала ее к Александру (ей ли не знать о роли фавориток в жизни царственных особ!), и потому, что, подозревая в княжне соглядатая, не" могла освободиться от ее назойливого общества.
— Вам не стоит утруждать себя сложностями русского произношения, — широко улыбнулась Нарышкина. — Для наших придворных язык беседы французский.
— Ви стеснять мой русски? — нахмурилась Мария.
— Ни в коем случае! — закивала Нарышкина. — Напротив, я лишь хочу облегчить наш разговор.
— И что же вы намерены мне сообщить? — уступила принцесса.
— Во-первых, я хотела поздравить Вас со скорой свадьбой, — присела с поклоном Нарышкина. — А, во-вторых, предложить свои услуги в качестве модистки.
— Что это значит, сударыня?
— Теперь, когда Вы официально объявлены невестой наследника, Вам надлежит еще более сблизиться с Вашими будущими подданными. Но честно говоря. Ваш стиль для Санкт-Петербурга несколько устарел.
— Я кажусь вам старомодной?
— Нет-нет, скорее, слишком сдержанной. На дворе XIX век, и жизнь меняется стремительно. А уж мода и то быстрее!
— И что же мне, по-вашему, делать?
— А вот что! — Нарышкина, как по волшебству, извлекла откуда-то из-за спины несколько французских модных журналов. И хотя, судя по номерам и датам на обложках, они были еще весьма свежими, их внешний вид явно говорил о том, что журналы, мягко говоря, залистали.
— Возьмите, возьмите, — настаивала Нарышкина, видя, что принцесса смотрит на журналы с любопытством, но взять их в руки явно не решается. — Оставьте свои лютеранские сомнения вашему духовнику! Вы в России, и должны научиться быть первой дамой нашего государства. Вы должны быть самой модной, самой смелой и самой красивой. А я с удовольствием исполню для вас роль Вергилия в мире современной моды.
— Хорошо, — после некоторого раздумья согласилась Мария. — Покажите мне, что сегодня стоит носить особе моего ранга.
— Непременно! — Нарышкина потянула принцессу на диванчик, где тут же разложила у нее на коленях принесенные с собой журналы и принялась перелистывать страницы и объяснять. — Ткань на вашем платье слишком плотная, и длинных прямых шарфов уже давно никто не носит. Шуршащий шелк, вот, что вам надо, все сейчас носят грогрон! Он ужасно дорогой, но вам не к лицу подобная экономия — у нас не принято быть бедным.
— Но мне так нравится строгость его силуэта…
— Поверьте мне, дорогая принцесса, во всем геометричном и длинном Вы так похожи на монахиню… Нет-нет, мы же договорились не обижаться, вы же не обижаетесь на своих учителей русского языка?
— Простите меня, Катерина, все мое детство прошло в обществе гувернантки, и меня не готовили к роли императрицы.
Значит, мы должны наверстать упущенное, — деловито продолжила Нарышкина. — Итак. К черту узкий рукав! В моде буфы, и чем шире и пышнее, тем лучше. Юбки должны перестать быть в пол — не бойтесь укоротить ее длину. И выпишите из Франции черные чулки в сеточку и перчатки с обрезанными пальцами. А главное — талия. Надо затягивать ее так сильно…
— Чтобы принцесса тут же и задохнулась? — подхватила только что вошедшая Репнина. — Должна признать, вы придумали очень удачный способ избавиться от конкурентки.
— Натали? — удивилась Мария.
— Ни для кого не секрет, что вы, Екатерина, спите и видите, как помешать этому браку.
— А вот это тоже по-русски — превратить доброе дело в повод для злословия, — отбивалась Нарышкина.
— И вы называете добрым делом желание превратить принцессу в одну из тех пустышек, что толпятся на балах, заманивая в свои сети любителей сладкого?
— Боюсь, принцессе будет трудно этого добиться, если рядом всегда будет находиться такая желчная особа, как вы, Репнина!
— Постойте, постойте, — взмолилась растерявшаяся Мария.
— Да, пожалуй, вы правы, мне надо остановиться, — Нарышкина гордо вскинула голову. — Не имеет смысла продолжать давать вам советы, Ваше высочество. Тот, кто не хочет слышать, навсегда останется глухим. И поэтому не удивляйтесь, mon sher, если Вы снова почувствуете на себе косые взгляды и в шуме зала разберете откровенный смех над той, кого и сейчас уже за глаза именуют дармштадским пугалом.
— Подите прочь, — тихо сказала Мария.
— Я-то уйду, но Вы еще не раз вспомните меня! — воскликнула Нарышкина, направляясь к выходу.
— Не сомневаюсь, — прокомментировала ее слова Наташа.
— Что же это такое, Натали? — зарыдала Мария, едва только они остались вдвоем. — Я думала, она хочет мне помочь, а она… Она оскорбила меня! Что я ей сделала, Натали?!
То же, что и многим другим претенденткам на руку и сердце наследника, — Вы стали его избранницей. И кроме всего, цесаревич любит Вас, и то, что Ваш брак по любви, бесит тех, кто хотел бы использовать Его высочество в своих целях.
— Но так ли это?
— Что с Вами, принцесса? — Наташа подсела к Марии на диван и взяла ее руки в свои. — Неужели вы не доверяете Александру Николаевичу? Вот видите. Но даже если бы и не доверяли, прислушайтесь к своему сердцу, оно не может Вас обмануть. И я уверена — оно говорит Вам: я любима, он любит меня.
— Сердце-то говорит, — улыбнулась сквозь слезы Мария. — А во г мой разум все время заставляет меня сомневаться во всем. Натали, мне так страшно! Сбывается самая прекрасная и нереальная моя мечта, и поэтому я боюсь, что это только сон, который скоро развеется. И я снова окажусь на краю пропасти.
— Ваше высочество, у нас говорят: слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.
— Что это значит?
Сказанное может жить своей самостоятельной от нас жизнью. И поэтому никому не открывайте своих страхов и даже не произносите их вслух. Иначе ваши опасения станут реальностью, вы как будто вызовете их на себя и уже не сможете справиться с ними. И тогда они начнут управлять вашей жизнью.
— Вы меня пугаете, Натали! — вздрогнула склонная к мистицизму принцесса.
— Ни в коем случае! Я только прошу Вас быть осторожной и впредь думать только о хорошем. Но, если Вам все же не терпится проверить свои сомнения или рассеять опасения, спросите поэта.
— Вы советуете мне сделать господина Жуковского своим духовником? — искренне удивилась Мария.
— Что Вы! — рассмеялась Наташа. — Я советую вам погадать на томике стихов.
— Как это?
— Вы берете книгу какого-нибудь поэта и спрашиваете ее о самом важном для вас. А можно еще и гадать на желания — сбудется или нет.
— Это какое-то масонство?
— Это русская игра для девушек. Есть у вас здесь чьи-нибудь стихи? — Наташа оглянулась в поисках книги.
— О, да! — Мария стремительно встала со своего места и подбежала к столику. — Вот, господин Жуковский велел непременно читать. Пушкин. Сказки.
— Прекрасно! — Наташа взяла принесенный ей принцессой томик и с самым серьезным и загадочным видом возложила на обложку ладонь. — О, великая книга тайн, открой нам истину! Давайте спросим у книги о том, что Вас, принцесса, ожидает в самом ближайшем будущем?
— Пусть все будет хорошо! — едва слышно прошептала Мария.
— Так, открываем книгу в любом месте и читаем… О, Ваше высочество!
— Что там, что? — Мария старалась заглянуть в книгу.
— «Кабы я была царица, говорит одна девица, — прочитала Наташа, сама несколько смущенная случайным выбором, — я б для батюшки-царя родила богатыря!»
— Что, так и написано? Дайте посмотреть! Натали, дайте книгу…
— Вы сами не должны смотреть, читать по стихам может только оракул, то есть я, — Наташа стала защищать книгу, принцесса принялась ее отнимать.
Между девушками завязалась небольшая борьба, и они, сами не заметив как, развеселились. Наконец Марии удалось-таки вырвать книгу из рук Репниной, и Наташа, потеряв равновесие, оперлась на столик принцессы. И тотчас раздался негромкий, но характерный треск разбитого стекла.
— Что мы наделали! — вскрикнула Наташа.
— Не переживайте, Натали, это совсем не ценная вещь, просто зеркало, — поспешила успокоить ее Мария.
— Разбитое при гадании зеркало — плохая примета, — прошептала Наташа. — Боюсь, меня ожидают какие-то неприятности.
— Учитывая остроту вашего язычка, это будет совсем неудивительно, — раздался рядом голос Александра.
Увлекшись борьбой, девушки и не заметили, как вошедший наследник наблюдал всю эту сцену.
— Ваше высочество, — Наташа склонилась перед ним в реверансе.
— Ваше высочество, — Александр подошел к принцессе и поцеловал ей руку.
— Простите, мы Вас не заметили, — виновато улыбнулась Мария, довольная его приходом. Нет, все-таки книга сказала правду — сразу после тех слов в ее покои вошел будущий царь!
— А что надо сделать, чтобы меня заметили?
— Приходите чаще, — быстро сказала Мария и смутилась.
— Я бы с удовольствием, но боюсь, что если гость слишком частый, то к нему привыкают. И Вы снова перестанете замечать меня. А вы, Натали, — что я должен сделать для того, чтобы вы стали замечать мою персону?
— Спасите меня от гнева принцессы. Она хочет отобрать у меня книгу, — отшутилась Наташа.
— Это ваш дневник? Было бы любопытно его почитать, — Александр протянул руку, чтобы взять книгу.
Нет, это Пушкин. Мы гадали по стихам. И знаете, что выпало принцессе Марии?
— Натали! Вы, кажется, решили отнять работу у княжны Нарышкиной? — шутливо воскликнула принцесса.
— А знаете, я бы тоже хотел заглянуть в будущее, — вдруг сказал Александр и взял томик стихов из рук Репниной. — И для начала загляну-ка я в ваше будущее, Натали. Интересно, что ожидает вас и вашего жениха? Страница шестая, строчка шестнадцатая снизу…
— Извольте читать вслух, — сказала Мария, заметив, что Александр нахмурился и замолчал.
— Дайте, я сама, — Наташа заглянула на страницу. — «Царь Салтан за пир честной сел с царицей молодой».
— Вы поженитесь! — радостно воскликнула Мария.
— Что же… — Александр снова притянул книгу к себе. — Посмотрим, что скажет господин Пушкин мне. Я загадаю на любовь. Страница тринадцатая, тринадцатая строчка снизу.

 

«Князь Гвидон ей отвечает: «Грусть-тоска меня съедает,
Люди женятся; гляжу,
Не женат лишь я хожу.»
— «А кого же на примете
Ты имеешь?» — «Да на свете,
Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть».

Погадаем еще раз?
— Поэт уже ответил Вам, — сказала Наташа, заметив, как покраснела принцесса Мария. — Осталось только поверить ему на слово.
— Я так и сделаю, Натали, — не очень искренне улыбнулся Александр.
— Вы будете возражать, если я оставлю Вас, — спросила Наташа принцессу, — у меня что-то разболелась голова.
— Я готов проводить вас, — вскинулся цесаревич.
— Не стоит утруждать себя, Ваше высочество, я прекрасно найду дорогу сама, а Вам, наверное, будет приятно еще какое-то время побыть в обществе Вашей невесты, — Наташа ловко обошла наследника, избегая пересекаться с ним взглядом, и оставила принцессу с Александром наедине.
Последнее время наследник пугал ее многозначительностью в интонациях. Ей казалось, что все давно разъяснилось и теперь у Александра нет оснований видеть в ней предмет для обожания. Но дни шли, а наследник становился все настойчивей и не думал изменять свое отношение к ней. Впрочем, кое-что все-таки изменилось, ушла та легкость и естественность в их встречах, которая была прежде. Наташа видела в наследнике скорее брата, чем поклонника, но теперь это чувство было омрачено каким-то подтекстом…
Погруженная в эти печальные размышления, Наташа и не заметила, как попала в расставленные сети, — в одном из коридоров ее перехватил император.
— Ваше величество! — спохватилась Наташа, буквально налетев на Николая, в жутком раздражении возвращавшегося после разговора с супругой.
— Не извиняйтесь, княжна, — махнул рукой Николай. — Иногда и государи бывают неуклюжими.
На самом деле он был не столько рассеян, сколько немыслимым образом раздражен, и лишь созерцание юной прелестницы немного смягчило его негодование. Николай только что в очередной раз поругался с императрицей.
Александра Федоровна обладала уникальным чутьем на все тайное. И потому, едва только ее царственный супруг обретал очередное утешение от семейных проблем на стороне, как императрица тотчас же заставала мужа в объятиях новой пассии. Казалось, совсем недавно она нарушила его уединение с фрейлиной княгиней Нелидовой, и вот очередной инцидент — с графиней Салтыковой. По своему обыкновению Александра зашла в неурочный час и имела возможность лицезреть жаркие объятия супруга, в которые, правда, была заключена совсем другая женщина. К тому же — замужняя.
Императрица устроила немую сцену и, со стуком хлопнув дверью, ушла к себе. Хорошо, что фрейлина Салтыкова не была особой щепетильной и стеснительной. Николай любезно распрощался с ней и, выдержав паузу, направился к супруге.
Николаю удалось постепенно разрядить обстановку, но так как затеянный императрицей разговор касался влюбчивости наследника (что, по мнению государыни, ставило под вопрос его будущую женитьбу на принцессе Дармштадтской), то Николаю почудилась в этом слишком откровенная аллегория. И они снова поссорились. Успокоить рыдающую Александру ему удалось обещанием отправить эту нелепую провинциалку туда, где ей самое место — поближе к сундуку ее бабушки, из которого она вытащила то пахнущее нафталином пестрое платье. Император был готов на все, лишь бы невыносимые им слезы прекратились!
И вот теперь в коридоре, вышагивая семимильными шагами, он случайно набрел на это прелестное существо, княжну Репнину. Николай задал себе вполне закономерный вопрос: а почему это я раньше ее не видел? И тут же повторил его вслух.
— А почему я раньше вас не видел, сударыня?
— То есть, как это не видели? — растерялась Наташа.
— Вот именно — не видел. Не обращал внимания на столь чудесный образчик русской красоты. И благородной породы.
— Мой род — один из древних, и он всегда отличался верностью престолу и государям российским, — Наташа сделала холодный, но весьма почтительный реверанс.
— Вы хороши собой, вы молоды и свежи. И вы еще и умница.
— Что Вы хотите этим сказать, Ваше величество?
— Приятно видеть при дворе полные жизни и радости лица. Но мне бы хотелось видеться чаще. Скажите, княжна, вы не откажете вашему императору в любезности сообщать каждый вечер, как себя, чувствует себя ваша подопечная, принцесса Дармштадтская?
— Ваше величество, — вздрогнула Наташа, уловив в словах Николая подозрительную сладостность, — я почту за честь выполнить Вашу волю, но смею сообщить, что в скором времени я покину службу и уеду в деревню. Я выхожу замуж.
— И кто удостоен этой приятной чести быть вашим избранником?
— Князь Андрей Долгорукий, Ваше величество. Он сделал мне предложение.
— Прекрасный выбор, — притворно обрадовался Николай. — Но до вашего отъезда, Натали, у нас еще есть некоторое время.
— Ваше величество, не уверена, что за столь короткий срок узнаю что-то такое, о чем могла бы доложить Вам.
— А может быть, вам и вовсе не стоит уезжать? И мы найдем для вашего жениха достойное место при дворе. Кстати, если я не ошибаюсь, наследник через императрицу уже просил за князя. Но я все оттягивал решение этого вопроса. Его высочество говорил, что мечтал удержать вас в Зимнем ради принцессы, ибо другого друга у нее здесь нет. И теперь я вижу — он был прав. Вы нужны нам здесь.
— Я польщена Вашим вниманием, Ваше величество…
Но ваше очарование требует гораздо большего, — Николай решительно взял Наташу за руку и с силой сжал ее. — Как я был рассеян, что не заметил этого раньше!
— Прошу прощения? — гневно спросил Александр, с ужасом смотревший, как император в уже знакомой ему позе нависает над Наташей.
— Саша? Откуда ты здесь? Я тебя не заметил.
— Меня сегодня вообще никто не замечает, — выкрикнул Александр и, оттеснив отца, быстро прошел от них по коридору.
— Это у него от матери. Ее величество тоже обладает неприятной особенностью появляться бесшумно и не вовремя, — Николай хотел шуткой разрядить обстановку.
— Простите, я… Простите, мне пора идти, — Наташа высвободила ладонь из рук императора и бросилась от него прочь. Уже подбегая к своей комнате, она столкнулась у дверей с Александром. Наследник был по-байроновски мрачен и, как Гамлет, сверкал безумными очами.
— Какая мерзость! — объявил Александр, едва завидев Наташу.
— Простите, Ваше высочество, я бы хотела объясниться…
— К чему? Мы взрослые люди, — Александр скривил губы в презрительной усмешке, но тем не менее уходить не спешил.
— Вы все неверно поняли. Я не совершила ничего предосудительного.
— Я понимаю, устоять перед отцом почти невозможно…
— Ваше высочество! — гневно воскликнула Наташа. — Вы говорите обо мне…
— А чем вы лучше других?
— Я не его любовница!
— О, это всего лишь вопрос времени. У вас еще все впереди.
— Я обручена с князем Андреем Долгоруким, и не желаю быть ничьей любовницей, даже самого императора!
— Отец всегда добивается своего.
— На этот раз ему придется смириться с отказом! Ибо для меня нет ничего хуже бесчестия.
Наташа была так возмущена, говорила так страстно, так искренне, что Александр почувствовал неловкость и смущение за свою жестокость. Он оглянулся, чтобы убедиться, что их разговор никто не слышит, и тихо сказал: «Натали, отказ императору в его главном желании чреват неприятностями для вас и ваших близких. Вы понимаете это?». Наташа кивнула.
— Тогда… — Александр на секунду задумался и вдруг предложил. — Кажется, я придумал, как вам избежать всей этой грязи. Мы должны притвориться любовниками, и он не посмеет стать на нашем пути.
— Час от часу не легче! — всплеснула руками Наташа.
— Я же сказал — притворимся!
— А не оскорбит ли эта безобидная шутка принцессу Марию? И что скажет Андрей, если слух об этом дойдет до него?
— Зачем отягощать себя размышлениями о том, что будет тогда, когда-то потом? Я предлагаю вам свою помощь и надеюсь на ваше благоразумие.
— Боюсь, Ваше высочество, я не смогу так виртуозно сыграть, чтобы уверить Его величество в своей любви к вам.
— Это не так уж трудно. Мы разучим нашу любовь, как актеры роль. Все в наших силах. Посмотрите мне в глаза. Что вы видите в них? — Александр так же, как недавно Николай, взял ее руки в свои и устремил на нее взгляд, полный тоски и желания.
— Вы думаете, у меня получится? Я совершенно не умею притворяться, — Наташа старалась не смотреть в лицо наследнику.
— Не отнимайте своей руки, почувствуйте тепло моего чувства…
— А одной репетиции нам будет достаточно? — Наташа за шуткой скрыла смущение и волнение, с каждой минутой нараставшее в ней.
— Уверен, из вас получится гениальная актриса, — совершенно серьезно прошептал Александр, склоняясь к Наташе для поцелуя.
И удивительное дело — она ответила.
— Как это у вас получилось? — опомнившись, дрогнувшим голосом спросил Александр.
Очень просто, — спокойно сказала Наташа. — Я просто представила себе Андрея. Вот и все!
— Вы удивительная девушка, Натали, — Александр смиренно склонился поцеловать ее руку. У него кружилась голова — он снова был увлечен. А Наташа пребывала в каком-то тумане и не видела, как от одной из колонн отделилась тень и растворилась в полумраке коридора. Ни она, ни Александр не видели, что все это время за ними наблюдал Андрей Долгорукий.
Он закончил все дела в городе и перед отъездом заехал навестить в Зимнем дворце Наташу. Андрей долго размышлял над тем, что сказал ему Александр, и решил положиться на судьбу. Он подготовился к разговору, который должен был дать ему понять, что делать дальше, как дальше жить. Но слова не понадобились — он все увидел сам. Андрей тут же спустился к коляске и велел везти его в Двугорское.
А ничего не подозревавшая Наташа вернулась к себе в комнату и в слезах бросилась на кровать. Она просто не понимала, что и думать-то.
Сегодня практически одновременно две царственные особы дали ей понять, что заинтересованы в ней. Конечно, самым чудовищным было для Наташи предложение, сделанное императором. Но и наследник повел себя не лучшим образом, хотя его слова и действия облечены были в форму дружеского участия, она почувствовала исходившие от Александра флюиды весьма откровенного свойства. Наташа разом оказалась между двух очень сильных огней, и вдобавок куда-то запропастился князь Долгорукий.
Вот кто был нужен ей сейчас более всего. Под его защитой, в его присутствии она могла чувствовать себя уверенно, увы, звание невесты не стало ей охранной грамотой. Но Андрей не давал о себе знать, а снова без приглашения ехать за ним в имение Наташа не хотела. Кто знает, какое еще разочарование ждало ее там. О, Господи, она вдруг так отчетливо поняла, что молчание Андрея не случайно, и ей скорее всего рассчитывать на него не стоит.
Слезы мгновенно высохли. Наташа села на кровати и принялась самовнушением успокаивать себя. Она давно уже заметила, что только сосредоточившись и уровняв дыхание, могла снять давление страшного обруча, обнимавшего голову при сильных напряжениях.
Наташа никогда не была легкомысленной и поверхностной, хотя на глазах предпочитала казаться беспечной. Она выросла в атмосфере доверия и взаимного уважения, ее родители сочетались по любви и жили душа в душу в полнейшем согласии. Иного образа жизни гордая Репнина и в страшном сне представить не могла, и даже при дворе она умудрилась сохранить независимость нрава и положения. И причиной тому была не только симпатия, которую испытывала к ее семье государыня, но и она сама — натура умная, цельная, смелая.
Последний раз вздохнув поглубже, Наташа стала с намерением куда-нибудь идти и что-то делать. Сейчас ей нужен был дельный совет человека взрослого, искушенного в придворных хитростях и понимающего толк в искусстве дипломатической балансировки. То есть, ее cher ami дядюшка Сергей Сергеевич Оболенский. «Надо ему написать и попросить о встрече», — подумала Наташа.
Но ей снова помешали. Лакей Его величества передал «княжне Натали Репниной самолично» письмо от императора. Задрожавшим вдруг голосом Наташа спросила, нужен ли ответ? Лакей, поклонившись, отрицательно покачал головой и вышел.
Вскрыв облатку, Наташа бросила взгляд на ажурные строчки, писанные по-французски, и побледнела. Николай рассыпался во всяческих похвалах ее внешности и выражал абсолютную уверенность в том, что сможет сегодня же вечером лицезреть ее у себя. Письмо, хотя и составленное в форме приглашения, звучало как приказ, ослушаться которого мог только сумасшедший. Надо было срочно придумать причину и оправдание для отказа. Наташа задумалась.
Ну, конечно, как ей это сразу в голову не пришло! Ведь она еще давеча отказалась сопровождать принцессу на маскарад в Павловск, куда государыня везла всех фрейлин. Во-первых, Наташа думала, что таким образом даст возможность Марии сблизиться с Александром, который балы просто обожал и пропускал за редким случаем. А во-вторых, ей просто хотелось отдохнуть от забот и треволнений последних дней. Но уж в самом деле лучше провести это время на публике, чем подвергнуться после публичному осмеянию и позору.
И поэтому Наташа прежде зашла к принцессе, сообщив о перемене в своем решении, чему Мария искренне обрадовалась. Она все еще чувствовала себя неуютно в обществе придворных дам, и Наташа была ее защитой и поддержкой в дни выездов и на прочих праздниках. После, собравшись с духом, она решительно направилась в приемную императора и испросила немедленной аудиенции.
Николай был на месте и приходу княжны обрадовался, велел просить, просить.
— Натали! — грудным, обволакивающим тембром приветствовал ее государь. — Вы явились раньше, чем я ожидал. Неужели наши желания настолько совпадают?
— Прошу прошения, Ваше величество, я знаю, что у Вас все расписано по минутам…
— Глупости! Ради вашей улыбки я готов отложить все дела, но вы почему-то не улыбаетесь?
— Я пришла предупредить Вас, что не смогу быть у Вас сегодня.
— Отчего же? — нахмурился Николай.
— Александр Николаевич пригласил принцессу Марию в Павловск, и я буду сопровождать ее.
— Только и всего? — рассмеялся император. — Какие, право, пустяки. Я велю ему повременить с поездкой, и Вы будете свободны. И сможете посвятить весь вечер Вашему императору.
— Нет, нет, я не могу… так скоро! — воскликнула Наташа, заметив, что Николай намерен приблизиться к ней.
— Вы огорчаете меня, Натали! — тоном обиженного ребенка сказал он.
— Но… я еще не замужем!
— Признание в этом делает ваш дар своему императору еще более бесценным.
— Но… я на самом деле не могу ответить Вам взаимностью, Ваше величество, — Наташа на мгновение замолчала, быстро соображая, что еще она могла сказать, дабы избежать «нападения».
— Почему же, почему? — шутливо настаивал Николай.
— Я люблю Вашего сына!
Эта фраза прозвучала, как гром среди ясного неба. Император отступил и воззрился на нее с выражением крайнего недоумения на лице.
— Что это значит, мадемуазель?
— Я люблю Вашего сына! А он любит меня, — решительно продолжала врать Наташа — отступать было некуда и поздно.
Николай вернулся к столу и позвонил в колокольчик. Явившемуся на зов адъютанту он приказал сейчас же сыскать Его высочество Александра и просить его немедленно явиться к отцу.
— Должен сказать, княжна, — равнодушным тоном произнес император, пока ожидали Александра, — что вы удивили меня этим сообщением не меньше, чем прежде самим фактом своего существования. Я полагал, что вы — образчик редкой нравственности, причаститься к коему было бы для меня столь же целебно, как испить из святого источника. Я был убежден, что вы — всего лишь добровольный посредник в делах моего сына, но никак не главный участник в его амурных похождениях.
— Ваше величество… — осмелилась Наташа подать голос.
— Молчите, княжна, вы сказали достаточно. Послушаем, что скажет Александр.
— Его высочество, Великий князь Александр Николаевич, — доложил адъютант.
И следом в кабинет отца вбежал цесаревич, удивленный и раздосадованный этим неожиданным вызовом. Вернувшись к себе после разговора с Наташей, он снова почувствовал в себе жажду к сочинительству и сел писать стихи, которые на сей раз уж точно были бы посвящены «не таинственной и не незнакомке».
— Отец, — начал было Александр, но увидел скромно стоявшую на отдалении Наташу и осекся.
— Это правда? — неласково поинтересовался Николай. — Ты действительно влюблен в княжну?
— Да, я испытываю к мадемуазель Натали самые нежные чувства, — осторожно сказал Александр. — А почему это Вас так беспокоит?
— Потому что она только что недвусмысленно призналась мне, что состоит с Вами с любовной связи. И я всего лишь хотел получить от Вас тому подтверждение.
— Подтверждение? В какой форме — вам достаточно нашего признания или нужны будут более веские доказательства интимности наших отношений? — язвительно заметил Александр, едва пришедший в себя от изумления.
— Мне будет достаточно вашего слова, — кивнул император.
— Оно у вас есть. А теперь, с вашего позволения, мы можем покинуть эту комнату допросов?
— Не смею задерживать вас, княжна, — Николай холодно кивнул Наташе и, дождавшись ее ухода, обернулся к сыну, — а Вы, Александр, задержитесь! И объясните, как такое могло случиться, что столь важное событие в жизни наследника, как новая любовница, осталось при дворе никем не замеченным? Хотя, я признаю, княжна Репнина — достойная замена Ольге Калиновской!
— Я… я и сам не заметил, как сблизился с мадемуазель Натали. Дружба переросла в нечто большее.
— И какая роль в ваших сердечных делах отведена принцессе Марии?
— Мария моя невеста, я намерен на ней жениться. Но я не давал обещания любить ее. Достаточно того, что она любит меня!
— Я не стану более учить тебя жизни, но лишь позволю еще раз повторить тебе непреложную заповедь монарха — запомни, ни одна из твоих фавориток не должна стать помехой законному браку. А тем более — государственным делам.
— Я все помню, отец. Я могу идти?
— Иди, — Николай отпустил сына и вздохнул. Цесаревич молод, хорош собой, еще в детстве его избаловали многочисленные родственники, такой он был очаровательный ребенок. А повзрослев, Александр стал просто красавцем, неудивительно, что молоденькая Репнина предпочла его объятьям 43-летнего императора. Хотя, возможно, причина в ее неопытности. Женщина постарше знает, что в любви важнее опыт, который приходит только с годами…
— Следуйте за мной, сударыня, — вполголоса приказал Александр Наташе, дожидавшейся его у дверей в приемную императора.
Так, друг за другом, они прошли по коридорам в кабинет цесаревича — не разговаривая по дороге и делая вид, что торопятся по важному делу.
— А теперь признавайтесь, — тихо сказал Александр, отослав адъютанта и плотно прикрыв двери в кабинет, — что это вы такое удумали, Натали?
— Но разве не Вы сами предложили мне сказаться при государе Вашей любовницей?
— Но вы же отказались?
— Поймите, Ваше высочество, — взмолилась Наташа, — у меня не было иного выхода. Да и просто мне некогда было рассуждать. Его величество так близко подошел ко мне!..
— Хорошо, хорошо! Только не смейте плакать! В конце концов, я сам спровоцировал вас на это. Улыбнулись? Вот и славно. Давайте теперь думать, как нам вести себя дальше.
— Я думаю, мы прежде всего должны во всем признаться принцессе Марии. Я уверена, она нас поймет.
— Должны ли мы волновать ее?
— Эта новость может стать большим испытанием для принцессы, ведь будет задета ее честь!
— Лично меня больше волнует ваша честь. Вы готовы к тому, что на вас станут указывать и примутся обсуждать во все тяжкие?
— Я знаю цену этим разговорам и готова к ним. И потом, — Наташа гордо вскинула голову. — Я лучше буду мужественно переносить сплетни о моем бесчестии, чем действительно опуститься до него.
— Всегда восхищался вами, Натали, — Александр хотел было поцеловать ее руку, но Наташа так откровенно вздрогнула, испугавшись этого движения, что Александр отступил. — Но в одном вы, пожалуй, правы, нам стоит иметь принцессу Марию в союзниках. Условившись с нею, нам будет проще поддерживать свое алиби.
— И ее доверие не будет обмануто — надеюсь! — сказала Наташа, вложив в это слово особый смысл.
Александр ее понял. В глубине души он был несказанно рад тому, как повернулись обстоятельства. Свершилось то, о чем он мечтал, — Наташа, по крайней мере, в глазах окружающих, принадлежала ему. Осталось совсем немного — добиться того, чтобы воображаемое стало действительным.
Мария приняла их с радостью, про себя, правда, удивившись, что ее жених и фрейлина явились вдвоем. Наташа упросила ее сесть поудобнее, Александр же остался стоять рядом с диванчиком.
— Ваше высочество, — начала свой рассказ Репнина. — Понимаю, Вам кажется странным наш приход в неурочный час, но, поверьте, у меня не было иного выхода, ибо я попросила Александра Николаевича сопровождать меня и помочь объясниться с вами.
— Вы пугаете меня, Натали!
— Нет-нет, вам надо выслушать нас внимательно, а потому самое главное — это сохранять спокойствие и благоразумие.
— Что-нибудь с моим отцом?
— Дай Бог здоровья великому герцогу! Но испытание, которому Вам волею обстоятельств придется подвергнуться, тоже потребует мужества. — Наташа глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. — Думаю, что в самое ближайшее время к вам явится кто-нибудь из фрейлин императрицы — и даже догадываюсь, кто именно — и сообщит, что мы — я и Александр Николаевич — любовники.
— Что? — Мария с ужасом переводила взгляд с одного на другого. — Что вы такое говорите, Натали? Вы… ведь я же доверяла вам!
— Вы и сейчас можете рассчитывать на меня, то, о чем я говорю, всего лишь слухи.
— Да-да, господин Жуковский разъяснил мне значение этого слова по-русски.
— Но, возможно, он рассказал вам, что в России говорят — в каждом слухе есть доля правды, — вмешался в разговор Александр.
— Что это значит, mon prince? — в глазах Марии заблестели слезы.
— Это значит, что нам бы очень хотелось, чтобы вы относились к этим слухам, как к правде, — Наташа бросила уничтожающий взгляд на цесаревича, поторопившегося поперек ее объяснений. — Дело в том, что Александр Николаевич только что совершил благородный поступок. Он заступился за меня — перед императором, который предложил мне стать его фавориткой. Его высочество сказал Его величеству, что я уже занята и что он мой покровитель.
— О, Боже! — воскликнула Мария.
Поверьте, принцесса, на моем месте любой благородный человек поступил бы точно так же. Еще минута, и я уверен, княжна подверглась бы насилию, — голос Александра звучал уверенно и жестко.
— Но она невеста!
— К сожалению, другого защитника на тот момент у княжны не было, и я счел своим долгом…
— Ваше высочество! Принцесса! — Наташа бросилась в объятья к Марии. — Спасите меня! Сказаться любовницей наследника — единственный способ избежать притязаний императора. Я клянусь Вам, что никогда не предам вашу дружбу и оправдаю Ваше доверие. Эта история ненадолго — скоро приедет князь Андрей, и мы отправимся с ним в имение. Вам нечего бояться — я никогда не стану у вас на пути!
— Я верю вам, Натали, — растрогалась Мария. — Не плачьте, я помогу вам. Но как это сделать?
— Мы что-нибудь придумаем, — радостно сказала Наташа, довольная, что все так удачно обернулось.
— Мне кажется, что вы можете и дальше пребывать в счастливом неведении, — предложил Александр.
— А если все станет настолько очевидным, что с моей стороны не замечать этого станет просто неприличным? — засомневалась Мария.
— Тогда… — задумался Александр. — Тогда вы вполне можете отлучить от себя Натали, и все окончательно поверят в серьезность этой истории.
— Может быть, может быть…
— Значит, вы поддержите нас? — улыбнулась Наташа.
— О, я с удовольствием сыграю вместе с вами в эту игру, — рассмеялась Мария. — Мне будет забавно наблюдать, как все станут обсуждать то, чего нет. А я буду знать правду!
— А сейчас — покончим на этом со сплетнями, и давайте собираться, — шутливым тоном .приказал Александр. — Нас ждет увлекательная прогулка в Павловск.

 

Следующий день стал началом Наташиных испытаний. Андрей по-прежнему не объявлялся, а по дворцу уже поползли разговоры о ней и наследнике. Первым делом ее вызвала к себе императрица.
— Мне стало известно, Натали, что вы…
— Да, Ваше величество, — не позволила ей закончить фразу Наташа.
— Александр, конечно, взрослый человек, — сурово сказала государыня, — но вы-то! Вас ждет жених, и мне казалось, что. вы относитесь к принцессе Марии с симпатией.
— Сердцу не прикажешь, Ваше величество, — тихо сказала Наташа, опуская глаза.
— Вы понимаете, что подвергаете его честь жесткому испытанию? И я уже не говорю о бедняжке принцессе, она и так слаба здоровьем — за время своего пребывания во дворце Мария дважды болела. А все, я уверена, нервы. Здешний воздух и обычаи вредят немецкой крови. Даже если она и разбавлена швейцарским коктейлем.
— Если принцесса предложит мне оставить должность ее фрейлины, я приму ее решение как кару за содеянное. Но изменить мое отношение к наследнику это вряд ли поможет.
— Вы крепкий орешек, Натали!
Но… — Александра выдержала паузу. — Я этого ждала. Или чего-то подобного. Рано или поздно это снова случилось бы с ним. Мой сын так влюбчив! Мне остается лишь уповать на то, что и это пройдет.
Когда Наташа возвращалась от императрицы к принцессе, у дверей ее встретила вездесущая Нарышкина. Она держалась за ручку двери, словно ей была необходима опора, и обмахивалась веером.
— Позвольте пройти, — вынуждена была сказать ей Наташа.
— Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, так это вас.
— Отчего же? Я главная фрейлина принцессы Марии.
— И как у вас на все хватает времени? — ехидно поинтересовалась Екатерина.
— О чем это вы? — Наташа сделал вид, что не понимает предмета разговора.
— Дурной тон — пересказывать слухи! — Нарышкина захлопнула веер прямо перед самым носом Репниной.
— Верх глупости — изображать тайну из того, что уже и так всем известно! — в тон ей ответила Наташа и локтем отодвинула наглую фрейлину от двери.
— Странно, очень странно, — прошептала Нарышкина, едва только за Наташей закрылась дверь в покои Марии. — Или она беспредельно жестока, а принцесса до неприличия глупа и беспринципна, или здесь что-то не так.
Нарышкина задумалась, она была весьма наблюдательна и хитра. Ее подозрительности хватило бы на все Третье отделение, а в интригах Екатерине, несмотря на ее молодость, почти не было равных. И потому, обдумав происходящее, она решила поделиться своими сомнениями с императором.
Николай выслушал ее внимательно, хотя и не особо поверил. Но Нарышкина не унималась и приводимые ею доводы заставили поколебать его уверенность. Пожалуй, эта юная доносчица права, Александру столь откровенная демонстрация отношений с фрейлиной императрицы была не свойственна, к тому же принцесса Мария почему-то проявила в этом случае такое смирение…
Николай решил устроить влюбленным западню. Он велел сообщить Репниной, что желает ее видеть, и одновременно вызвал к себе Александра. Николай хотел застать их в своем кабинете одних, чтобы потом внезапно появиться без предупреждения. Он рассчитал: если они действительно любовники, то воспользуются предоставленной им «случайной» возможностью быть вместе, если нет, то притворство не укроется от его глаз.
Увидев цесаревича в кабинете отца одного, Наташа нахмурилась, эта случайная встреча пахла ловушкой.
— Похоже, я напрасно оставила принцессу. Его величество, по-видимому, и не собирался встречаться со мной.
— Ах, Натали, — легкомысленно рассмеялся Александр. — Конечно, здесь все шито белыми нитками. Император специально оставил нас, чтобы мы могли…
— Предаться страсти? Какой смысл разыгрывать страсть, если императора нет?
— Предупредите меня, когда все будет готово! — донесся из-за двери голос Николая.
— Быстрее! — Александр бросился к Наташе и поцеловал ее.
— Кажется, Его величество изволили удалиться! — тихо сказала Наташа, когда намеренные шаги за дверью затихли, и мягко отстранила от себя цесаревича.
— Жаль! За этот поцелуй я позволил бы ему нести стражу у дверей круглосуточно!
— Александр Николаевич… — с грустью промолвила Наташа. — Если бы Вы не были помолвлены с Марией Гессен-Дармштадтской, а я с князем Долгоруким… Тогда я нашла бы способ пооригинальнее, чтобы получить Ваш поцелуй!
— Так может, мы отменим обе наши помолвки? И будем целоваться без повода?
Что же… — Наташа улыбнулась, не почувствовав двойного смысла его слов. — Если принцесса Мария полюбит кого-нибудь другого, а Андрей найдет девушку, более достойную, чем я, в таком случае, Ваше высочество, я смею рассчитывать на то, что вы соберете осколки моего разбитого сердца?
— Можете во мне не сомневаться, — Александр галантно расшаркался перед ней и вежливо поцеловал ее руку.
— В таком случае, я, пожалуй, вернусь к принцессе, она больше нуждается во мне, чем незримые наблюдатели этой сцены, — теперь Наташа уже точно была уверена в том, что за ними все это время присматривали. — А вы, в случае, если Его величество все-таки надумает вернуться, передайте, что у нас с вами все в порядке.
Александр улыбнулся ей и проводил до двери. По лицу вошедшего в ту же минуту в кабинет Николая, он понял, что розыгрыш удался. Император с довольным видом пригласил сына обсудить приготовления к свадьбе с принцессой Дармштадтской. И они душа в душу проговорили целый час о предстоящей церемонии.
Вернувшись к себе, Александр застал в кабинете ожидающего его Жуковского. Василий Андреевич, горячо симпатизировавший принцессе и уже наслышанный о «романе» наследника, счел своим долгом урезонить его. Но Александр только рассмеялся его нравоучениям.
— Дорогой мой воспитатель! Вам-то я могу доверить эту тайну. Мы притворяемся, — заговорщическим тоном проговорил вполголоса Александр, наклоняясь к самому уху Жуковского.
— Зачем, для чего?
— Я спасаю Натали от императора, вдруг воспылавшего к ней страстью. Понимаете, мой отец увлекся княжной Репниной. И мы с Натали решили таким образом охладить пыл Его величества.
— И все? — недоверчиво спросил умный Жуковский.
— Все! — самодовольно отрезал Александр. — А чего еще вы хотели?
— Припоминаю, что еще совсем недавно Вы были столь откровенно увлечены княжной, что даже приписали ей авторство писем своей таинственной незнакомки.
— Вот как? А мне казалось, что я сама сдержанность.
— В любом случае глаза выдают вас. Но мне не кажется, что ваша любовь взаимна. Или я не прав?
— Да, я знаю, что Натали любит своего жениха, но есть все же обстоятельства, позволяющие мне надеяться…
— Вы намерены отбить ее у князя Андрея? Вы опять добиваетесь вызова на дуэль?
— Нет. Уверен, что на этот раз все обойдется без драм. А поскольку я рассчитываю на ваше молчание, то могу сообщить, что свадьба Натали вряд ли состоится.
— И кто же вам сообщил эту сомнительную новость?
— Сам князь Андрей Долгорукий. Он признался мне, что любит другую женщину.
— А княжна Репнина знает об этом?
И что в таком случае будет с принцессой? Мне все это не представляется уж очень порядочным…
— У всего есть свои пределы. К примеру, у моего терпения. И у порядочности в том числе!
Жуковский был расстроен этой самоуверенностью наследника, но он хотел оставаться Александру другом, а не врагом. И поэтому промолчал.
Не успокоилась только Нарышкина. Когда Николай сообщил ей, что самолично наблюдал целующихся Репнину и Александра, она, как говорится, закусила удила. Она нюхом чуяла подвох и решила зайти с другой стороны. Воспользовавшись отсутствием Репниной, она явилась к принцессе и принялась мучить ее пересказом всех тех ужасных выражений, в которых обсуждались при дворе последние события. Большую часть из самых жестоких оценок происходящему Нарышкина придумала сама, ибо обладала умом изощренным и гадким. И в конце концов, довела Марию до слез. И в пылу истерики принцесса проговорилась.
— Прошу вас, оставьте меня, — плакала Мария, у которой от язвительных подробностей кружилась и болела голова. — Найдите себе другого слушателя. И перестаньте распускать сплетни. Это не достойно фрейлины Ее величества.
— Сплетни? Я пытаюсь открыть вам глаза, рассказать правду!
— Правду? — нервически захохотала Мария, уже переставшая контролировать себя. — И где же ваша хваленая проницательность, сударыня? Да вы глупы, как пробка! Вы никто!
— Но я видела собственными глазами! О, этот поцелуй!.. — Нарышкина сладострастно зажмурилась. — Он был таким жарким!
— Значит, ваши глаза вам врут, а вы совсем не разбираетесь в людях! Иначе догадались бы, что Александр и Натали лишь притворяются любовниками.
— Притворяются? Зачем, перед кем — перед вами? Да вы тайная мазохистка, принцесса!
— Подите прочь, им незачем передо мной притворяться.
Тогда, значит, дело в мужчине, который преследовал своим вниманием Натали, а она, таким образом, решила оградить себя от его домогательств, не так ли?
— Прекратите это разговор! Оставьте меня!
— Так-так, — Нарышкина лукаво улыбнулась, довольная результатами своей грязной работы. — Но зачем же для такой унизительной роли понадобился сам наследник престола? Если только этот неудачливый поклонник не…
— Если вы сейчас же не замолчите, я попрошу императрицу отлучить вас от двора!
— Императрица? Ее величество здесь не при чем! — глаза Нарышкиной хищно заблестели. — Здесь замешан сам император!..
Назад: Глава 3 Судьба любви и будущее государства
Дальше: Глава 5 Гатчина