Детектив Уильям Пуллод молча наблюдал за несносной пожилой дамой, которая неторопливо расхаживала среди лежащих на церковном полу каменных изваяний и деловито тыкала в них своей ужасной — с набалдашником в виде драконьей головы — тростью, словно надеясь таким образом воскресить мертвых. Она была мрачнее тучи, что-то бормотала себе под нос и то и дело бросала из-под широких полей фетровой шляпы косые подозрительные взгляды.

Детектив Пуллод — маленький, жилистый, проворный человечек с плечами тяжелоатлета, на которых, казалось, вот-вот расползется по швам тонкий плащ, — не любил тратить время попусту и еще он очень не любил тупиков. Кстати, церкви он не любил тоже. Церкви вызывали у него какой-то суеверный страх, они жили собственной — странной, скрытой от глаз простых смертных — жизнью, и напоминали дом, где внезапно остановились все часы.

Здесь, в церкви Темпла, было довольно светло: широкие двери распахнуты навстречу полуденному солнцу, японские туристы оживленно щебечут, разглядывая витражи. Но Пуллоду, который стоял под сводом центрального нефа, было как-то не по себе от обилия безобразных рож, украшавших капители колонн. Со всех сторон, куда ни глянь, таращились на безмолвных каменных рыцарей гротескные химеры, бесы и прочая нечисть. Все это вызывало неизбывную тоску. А тут еще эта старая заноза.

И все же Пуллод не мог не признать, что в ней определенно что-то было. При всей ее очевидной ненормальности. Со всеми ее байками о мифическом святом Яго и столь же мифической аргентинской секте. Со всем этим вздором о заговоре сверхъестественных сил или о маленьких серых человечках… «Ей бы работать на Ай-ти-ви», — думал Пуллод. И тем не менее… У нее были цепкие, кошачьи глаза, в которых светился ум. Она выглядела так, будто живет уже не одно столетие. И говорила так же — низким, хрипловатым голосом. Кроме того, она по фотороботу опознала Лестера Бенбоу, а Пуллод дорого заплатил бы, чтобы поймать этого профессионального убийцу, подонка с рассеченной губой.

Сунув руки в карманы, Пуллод подошел к старой леди.

— Ну, кажется, все в порядке? — спросил он неожиданно севшим голосом: церковные стены действовали даже на его голосовые связки.

— Да-да, — буркнула Харпер Олбрайт, не переставая тыкать тростью в каменных рыцарей.

Пуллод обвел взглядом жуткие физиономии, теснившиеся на фризах, и устало вздохнул.

— А вы уверены, что именно здесь видели этого Яго в последний раз?

Харпер кивнула:

— Я не слишком надеялась застать его, но все же решила проверить. Меня насторожили его слова: то, что он говорил о собственной избранности. Видите ли, у меня такое чувство, что он не только следует за канвой всех этих историй, но пытается, так сказать, поселиться в них. Он словно решил, что все они, так или иначе, о нем — что он является своего рода прототипом. Поэтому я решила, что он, возможно, захочет разыскать места, которые каким-то образом связаны с основным сюжетом. Это нужно ему для оправдания своих замыслов.

— Ага, — притворно-серьезно протянул Пуллод, из последних сил сдерживая улыбку.

Харпер Олбрайт смерила его колючим взглядом:

— Инспектор, на ваше понимание я не рассчитываю. Все, о чем я вас прошу, это дать мне знать, когда вы найдете машину Бернарда.

Пуллод, словно нашкодивший школьник, опустил глаза и кивнул.

— Да-да. «Моррис», модель «майнор». Сделаем.

Сквозь линзы очков Харпер Олбрайт, казалось, видела его насквозь.

— Да уж, пожалуйста, сделайте, — процедила она сквозь зубы. — Потому что независимо от того, верите вы мне или нет, факт остается фактом: у нас не очень много времени.