Глава 9
Москва
Черт! С этой бабой вышел облом! Она едва не заморочила ему голову. Хорошо хоть он вовремя очнулся и понял, что та, кто ему нужен, – вовсе не она! А ведь он едва ли не влюбился! Находясь с ней рядом, словно теряешь голову. Это действует вопреки сознанию, на каком-то глубинном, фактически клеточном уровне. Неудивительно, что америкос столь в ней заинтересован. Хорошо теперь, вдали от искушения, есть возможность отдышаться и подумать.
Любопытно только, как она все это делает! Неужели всё дело в краске? Тогда стоит забрать краску себе. Он-то сможет распорядиться удачей, не то что эта дура! Надо же быть такой тупой блондинкой, чтобы не мечтать ни о чем, кроме фоточек, поцелуйчиков и прочих танцах-обжиманцах?! О, благодаря этой краске он сумеет подняться на вершину. Он станет депутатом… Нет, даже лучше – президентом! А что, гораздо харизматичнее нынешнего!
Мужчина подошел к зеркалу и, полюбовавшись на собственное отражение, по привычке подкрутил воображаемые злодейские усы.
Все будет по его плану, и тогда все, все еще пожалеют!
* * *
Сегодня ей снова снились жирафы. Правда, на этот раз они были не цветными, а черно-белыми. Белый, словно седой, жираф дрыгался и прыгал вокруг нее, как малый ребенок, не давая пройти. Лара сворачивала в сторону, но жираф всякий раз снова становился у нее на пути. В конце концов она не выдержала, топнула ногой и крикнула: «Уходи отсюда! Что ты вертишься возле меня? Я не люблю белый цвет!»
Странно, но жираф наморщил лоб. И выражением лица, и глазами он вдруг стал разительно похож на Пашу. Взгляд такой грустный, губы надулись. Лара чуть не заплакала от того, что обидела его, а он взял и убежал прочь, в разноцветный красочный лес.
Лара проснулась и долго размышляла над этим сном. И почему это она не любит белый? Очень даже хороший цвет. Цвет вишневых лепестков и свадебного платья, которое она когда-то наденет. А если речь идет о ее волосах, то лучшего и не придумаешь. Но еще страннее, при чем здесь Пашка и с чего это ей стало его жаль? Пашка – предатель, и ей более совершенно не интересен.
Ну и ладно. Приснился и приснился.
Она встала с кровати. Потянулась, улыбнулась всходящему солнышку. На небе – ни облачка. День будет хорошим, а сегодня он, хороший день, очень нужен – как-никак поход на шашлыки, коллективом. Да что там коллектив – главное, что будет Кирилл! Это важнее всего! Последние дни Лара едва ли перемолвилась с ним больше, чем парой слов – работа так засосала, что времени ни на что не осталось. Еще этот американец достает – за три дня звонков десять. Все про эту краску заладил… Какие же они дотошные, эти иностранцы! Некогда ей краску искать. Может, и выкинула вовсе. Зря она тогда сказала, что подарит ему флакончик. Вовсе этот Джек не дотошный, а просто-напросто жадный! Недаром говорят, что иностранцы сплошь жмоты. Небось так размечтался о халяве, что теперь ночами не спит!
Выпив кофе с мороженым почти что залпом, Лара влезла в любимые джинсы, надела толстовку, подкрасила глаза. Ну вот, теперь можно идти. На раскладушке спала Варя, она бормотала что-то на непонятном языке. Лара усмехнулась – совсем подруга заучилась со своим английским. Тихонько, стараясь ее не разбудить, девушка взяла ключи, темные очки, сумку и, аккуратно закрыв дверь, вышла из квартиры. Между пятым и четвертым этажом на холодной батарее лежала кошка. Вся черная, только лапки белые. Увидав Лару, она жалобно мяукнула, а затем спрыгнула на пол и пошла навстречу. Лара остолбенела.
– Только не это! Не подходи ко мне! – предостерегающе вытянув руку вперед, попросила она.
Лариса с детства была суеверной, особенно если дело касалось черных кошек. Но эта усатая бестия, по всей видимости, человечий язык не понимала. Ласково мурлыча, выгибая спину, она обошла девушку со всех сторон, тем самым очертив круг несчастья. Теперь Ларе не выйти отсюда без жертв.
– О нет!.. – простонала девушка и шагнула вперед.
Кошка промурлыкала и, довольная сделанной пакостью, снова запрыгнула на батарею. Помедлив в нерешительности, Лара побрела вниз. Предчувствие грядущих несчастий ощущалось весьма явственно, оставляя на языке горький вкус – вкус беды, вкус полыни.
И не зря – едва успела она выйти из подъезда, как чуть не попала под проезжающий мимо автомобиль. Машина остановилась, громко сигналя. Водитель, высунув голову из окна, набросился на Лару с нецензурными выражениями:
– Блондинкам можно не смотреть? Бог мозги не дал? – орал он.
– Это все… черная кошка, – растерянно объяснила Лара.
Мужик покрутил пальцем у виска и поехал дальше. Лара совсем поникла – нет, ну ведь и вправду кошка виновата… Вот попадос!
Лариса сделала несколько шагов и снова остановилась – рюкзак… Его нет! Дома забыла! А ведь вчера весь вечер набивала его всякими нужными вещами! Только с ней может такое быть. Вся на нервах, ругая и кляня бедную черную кошку, девушка помчалась обратно к подъезду. «Надо, чтобы кошка обратно перебежала мне дорогу, – решила она. – Тогда точно все получится».
Лариса забежала на четвертый этаж, заглянула вверх. На батарее, сладко потягиваясь, лежала кошка. Судя по мурлыканию, она была довольна сложившимися обстоятельствами.
– Эй, киса! Кис-кис-кис, – позвала ее Лара. – Иди сюда, перейди-ка мне дорогу, кисуня!
Кошка посмотрела на девушку и зажмурилась. Лариса топнула ногой:
– Иди сюда, говорю! Дорогу мне перейди!
Никакой реакции. Лара вконец разозлилась, подбежала к кошке. Пыталась схватить ее, но та вдруг угрожающе зашипела.
– Ну и сиди тут, дура! – сдалась Лариса и устремилась к квартире. Рюкзак, разумеется, был на месте – висел на крючке, в коридоре. Варя уже встала и гремела на кухне посудой, весело напевая что-то по-английски. Здорово выучилась, а ведь приехала всего-то с Украины. Не окликая ее, девушка схватила рюкзак и выскочила из квартиры. Она бежала вниз, перепрыгивая через ступеньку. Главное – не упасть и не сломать ногу.
Ступеньки закончились двумя большими черными ботинками. Лара как раз вошла в кураж и чуть не врезалась в неожиданное препятствие. Сманеврировать удалось в последний момент. Буквально чудом изменив траекторию движения, девушка подняла голову и не поверила своим глазам – Джек!
– Привет! – улыбаясь во весь рот, проговорил иностранец.
Сейчас Ларе было точно не до разговоров – через сорок минут электричка, до нее еще ехать на троллейбусе, потом на метро. Может, Кирилл уже ждет… До Джека ли при таких обстоятельствах?
– Здравствуйте, Джек! Я, простите, тороплюсь, – с ходу начала Лара, надеясь, что мужчина ее поймет и пропустит. Но, увы, не понял.
– Лара, я много времьени не занимать. Я хотеть спросить у вас… краска…
Вот ведь привязался любитель халявы! Вот поэтому они на Западе так хорошо и живут, что все очень экономные. Лариса презрительно поджала губы: такая жизнь не по ней, это точно!
– Джек, поймите, мне пора бежать! – взмолилась она.
Иностранец не сдавался:
– Ви сейчас такая красивый. Ви видели фотографии? Великолепно. Прирожденная модель. Я хотеть сделать вам новый укладка. Можно я к вам прийти домой и краска посмотреть?
– Да нету ее, этой краски! – Лара начала злиться. – Может, Варя ее случайно выбросила. Давайте по поводу прически поговорим завтра. Звоните, все вопросы по телефону решим. Все? Я могу идти? Джек, сори!
– Дайте один локон, – задыхающимся взволнованным голосом заявил Джек и вытащил из кармана ножницы. – Мне надо эксперимент, надо структура волос узнавать. Помогите, Лариса, мнье очень надо…
Этот сумасшедший взгляд, эти ножницы, эти непонятные слова – все это очень испугало Лару. Неужели Пашка прав и вокруг полным-полно охотников за ее скальпом? Вот ведь вляпалась!
Лара отступила на несколько шагов назад, уперлась в ступеньки лестницы, схватилась за перила.
– Джек, мне сейчас некогда. Давайте потом… Я и краску потом подыщу… – прошептала она еле слышно.
– Лара, мне надо сейчас! – Джек двигался к ней с видом маньяка. Может, этот «стилист» давно уже в международном розыске?! Ой, точно, какой из него парикма*censored*. Выходит, Стилист – это его бандитская кликуха. Может, хобби у него такое: затыкивает девушек ножницами до смерти, а потом срезает у своей жертвы локон. Эдакий финальный аккорд, стильный штрих, возлюбленный серийными убийцами и режиссерами остросюжетных фильмов.
Сердце рухнуло в пятки. Тем не менее девушка постаралась не показать вида, до чего же ей страшно. Пятясь, она поднималась по ступенькам, не в силах оторвать взгляд от искаженного злобой лица.
– Оставьте меня в покое! Мне ехать надо! – повторяла Лариса как заведенная.
– Я в покое никого не оставлять! – засмеялся Джек. Только теперь Лара обратила внимание, насколько злые и холодные у него глаза. – Особенно вас… Дайте свои волосы и краска, или будет плохо!
Ну точно маньяк! Вот и вляпалась!
«Мамочка, прости меня за вранье и за то, что не приехала к тебе на Новый год!» – мысленно взывала Лариса, все еще продолжая пятиться.
Держа наготове ножницы, Джек неуклонно поднимался вслед за девушкой. Еще немного, и будет действительно плохо.
Что же скажет мама, когда ей сообщат о гибели единственной дочери? А Пашка? Интересно, как он отреагирует на ее смерть…
Впрочем, гадать было бесполезно.
«Или пан, или пропал», – подумала Лара и сделала резкий рывок вперед. Оттолкнув американца, не ожидавшего сопротивления (ага, небось не на американскую домохозяйку нарвался), девушка побежала вниз.
Джек бросился вдогонку, но Лара успела нащупать в темноте кнопку, выбежать на улицу и захлопнуть за собой тяжелую металлическую дверь. Теперь, пока американец разберется с дверью, у нее будет несколько спасительных минут.
Девушка понеслась прочь. Хорошо, что она в джинсах и кроссовках, так бежать гораздо проще.
«Галантный… вежливый… хороший… Вот дура! – пыхтела Лара на бегу. – И ведь знала, что нельзя этим иностранцам верить. Позарилась на фотосессию… Идиотка! А как он оживился, когда ножницы вынул. Нет, маньяк! Ну, точно, маньяк! На совести этого Стилиста не одна загубленная молодая жизнь! Краска ему нужна! Идиотка!»
На остановке уже стоял автобус. Лара забежала внутрь, спряталась в толпе, испуганно глядя по сторонам. Когда автобус поехал, она, наконец, немного успокоилась, взглянула на часы – электричка уже через двадцать минут. Не успеет.
Опасения Лары сбылись – после пробежки по метро, заскакивания в вагон уже почти на ходу, расталкивания локтями всех и вся, чтобы выскочить первой, Лара все равно прибежала на пустой перрон. Электричка уехала. Следующая – через час. И это ж надо так попасть! Лара была готова плакать. Кирилл ее разлюбит! Ну точно разлюбит!
Мобильник разрывался от Машкиных звонков.
– Маш, я опоздала, – плаксивым голосом проговорила Лара.
– Да, блин, мы так и поняли! – сказала Машка в ответ. – Никто почти и не приехал! Нас тут всего три калеки – я, Светка, Анька да Гера с Вадиком…
– Подожди, а Таня, Антон? А Кирилл? Они где?
– БМП – без малейшего понятия, – отчеканила Машка. – Короче, давай подъезжай на следующей электричке. А то напьемся без тебя…
Без Кирилла Ларе вообще не улыбалось куда-либо ехать.
Она присела на скамейку и набрала его номер. Кирилл взял трубку не сразу. Судя по голосу, он еще спал.
– Кирилл, а ты разве не едешь? – спросила его Лариса.
– Слушай, я проспал, – промямлил монтажер. – Не успеваю никак… Ну, может, позже подъеду…
По его тону Лара поняла: не подъедет, говорит так, чтобы она не обиделась.
Это было чертовски несправедливо! Она, рискуя жизнью, отбивалась от маньяка, бежала за автобусом, выдержала бои без правил в метро – и все это зря?!
– Мог бы и предупредить, я бы тогда тоже не парилась! – воскликнула Лара и нажала на кнопку отбоя.
Нет, ну это несерьезно, думала девушка, шагая назад, к метро. Может, она себя как-то не так ставит? Почему Кирилл обошелся с ней по-свински? Или он мстит ей за то, что вместо прогулки Лара отправилась на фотосессию? Почему в тот самый момент, когда ей казалось, что все, Кирилл у нее в руках, он мечтает о ней, оказывается, что она ему на фиг не нужна?!
Лара прошла через турникеты, ни капельки не удивившись, когда они чуть не прихлопнули ее, несмотря на действующий билет, и поехала назад. Она вспомнила об американце, только когда уже подходила к подъезду дома. Ее охватила дрожь: а если он еще там, в подъезде? А если он вообще в ее квартире? Мамочки родные! Ведь Варя дома! Что, если она открыла ему дверь? Она вообще жива?
Девушке так и представился зловещий новостной столбик:
«АМЕРИКАНСКИЙ СТИЛИСТ-ГАСТРОЛЕР ПОЯВИЛСЯ В МОСКВЕ»
Известный американский маньяк, убивший тысячу юных женщин, прозванный Стилистом за привычку брать с трупа своей жертвы прядь волос, действует теперь в Москве. Первыми его жертвами стали Лариса М. и Варя Н., причем девушки сами открыли дверь своему убийце. После совершения тысяча первого и тысяча второго преступления Стилист с места происшествия скрылся. Следите за нашей колонкой, в которой мы будем помещать отчеты о его дальнейших гастролях».
Этот убористый газетный текст на миг показался Ларе таким реальным, что девушка пошатнулась.
– С вами все в порядке? – вежливо спросил проходивший мимо интеллигентный старичок.
Лариса только кивнула. Вмешивать старичка в разборки с маньяком было бесполезно.
Дождавшись, пока мужчина отойдет подальше, она вытащила телефон и набрала Варю.
Сердце глухо колотилось в такт гудкам вызова. Первый… третий… десятый… «Абонент не отвечает».
Беда! Может, вызвать полицию? А что им сказать – что час назад здесь был подозрительный мужчина? Тогда где он сейчас? Что, если этот Стилист убил Варю и уже скрылся с места преступления?!
Лара стояла в раздумьях, как вдруг увидела шагающих за ручку Кирилла и Алинку. Они о чем-то мило ворковали. Алина улыбалась и выглядела достаточно счастливой. Так они вместе! Так вот в чем дело! Зачем же тот цирк, что они перед ней разыграли?
– Замечательно, Кирилл! – не удержалась Лара от восклицания. – Значит, и вашим, и нашим, да?
Она смотрела ему в глаза, но видела, как усмехнулась Алинка.
– А ты впрямь подумала, что он меня бросил ради тебя, да? Тоже мне королевна! Ты теперь мне должна – за поцелуй с моим парнем платить надо! – съязвила Кобра.
Лара почувствовала себя полной дурой.
– Так вы не расставались? Это все вранье? Зачем? – она смотрела только на Кирилла.
Тот отвел взгляд, уставившись на свои ботинки, словно никто к нему и не обращался.
– Просто так, – ответила за него Алька.
– Какой же ты все-таки обманщик! Я тебя совсем другим представляла! Я сама придумала себе красивый образ, а ты… ты ничтожество!
Эмоции овладели Ларисой настолько, что она уже не могла находиться рядом с этими ужасными людьми. Рванув вперед, девушка обогнала обоих (кстати, потом только подумала – а зачем они вообще направлялись в ее подъезд?!) и проскочила все лестничные проемы, даже не вспомнив об американце.
Только закрыв дверь, Лара вдруг подумала, что боялась Джека.
Ну и хорошо, что этот Стилист ей не попался – иначе ему не повезло бы столкнуться с разъяренной женщиной, справиться с которой не по силам никакому маньяку. Но какой Кирилл все-таки гад! Так ее обмануть! А Кобра? Она так натурально изображала горе, когда звонила Ларе недавно!
– Привет! Что-то случилось? – из ванной выглянула Варя. – Это не ты мне на мобильник звонила?
– Я. – Лариса медленно сползла по стенке, сев в коридоре на голый пол. – Но теперь это уже не так срочно…
* * *
Волей-неволей она оказалась в самом центре круговорота событий – жизнь настолько закрутилась, что Ларе некогда было оглянуться. Не успела она очнуться от проблем с поклонниками, как началась горячая пора на работе. День, на который был назначен фуршет для всяких политических шишек и потенциальных спонсоров, приближался с космической скоростью. Лара ничего не успевала – нужно было снять несколько десятков роликов, подготовить стенды, продумать сценарий самого мероприятия. Работа не прекращалась сутками, но, к счастью, проходила без эксцессов: никаких пересветов, никаких проблем со звуком, стенд-апы на одном дыхании, лайфы брались быстро, коротко, легко, только по делу.
Лара чувствовала заряд бодрости, ей нравилась эта работа, нравилась такая жизнь. А еще она чувствовала, что без таких напрягов совсем бы раскисла, погрузившись в мысли о Кирилле. С ним она виделась крайне редко, в монтажную не заходила, девочки контролировали монтаж сами. А встречая где-нибудь в коридоре Кирилла, Лара делала вид, что в упор его не видит.
Несколько раз звонил Джек. Лара трубку не брала, она даже собиралась пойти в полицию, чтобы заявить о потенциальном маньяке (подумав, девушка решила, что на его счету, возможно, еще нет жертв, но, как говорится, дело-то наживное).
Но пока заниматься этим вопросом и доказывать что-то родной полиции не было времени, да Лариса и не знала, что им сказать. Она не знает о Джеке ничего, кроме его имени и предполагаемого прозвища. И потом, работа, работа, работа. На сон времени оставалось так мало, что Лара могла только мечтать о том, чтобы выспаться.
Наконец, хоть эта мечта должна стать реальностью – до фуршета три дня, почти все готово, а впереди два настоящих полноценных выходных.
В пятницу вечером Лара упала на кровать в надежде проснуться не раньше полудня. Она отрубилась и снова видела во сне жирафов – на этот раз они паслись стадом, не обращая на нее никакого внимания. Лара пыталась к ним подойти, но они не подпускали ее к себе. «Вы же дружили со мной!» – возмущалась девушка, но упертые жирафы делали вид, что не понимают человеческой речи. Вдруг Лара услышала вопль сирены. Девушка долго соображала, для чего нужна сирена на необитаемом острове, где живут только жирафы, но та гудела и гудела.
Сон стал рассеиваться, сирена превратилась в тревожный трезвон дверного звонка. Раскладушка, на которой вечером засыпала Варя, почему-то была пуста. Неужели у Варьки снова смена? Почему тогда подруга ей ничего не сказала? А может, сказала, да ей, Ларе, было не до того?
Вставать и открывать дверь совсем не хотелось, и Лара, зажав уши руками, попробовала проигнорировать настырного посетителя. Тщетно! Звонок трезвонил на весь мир, стало удивительным, почему еще не примчались разъяренные бабушки-соседки. Они здесь такие, что не забалуешь!
Интересно, что это Варя так растрезвонилась? Ведь сто процентов, за дверью Варя! Вышла в магазин, забыла ключ, и вот, пожалуйста! Теперь ее будит!
Ругая подругу, Лара с трудом поднялась, завернулась в простыню и, не размыкая глаз, добрела до коридора. Она повернула затвор, и дверь тут же распахнулась, потому что кто-то с силой потянул ее на себя.
Это был Джек – все тот же Джек, сумасшедший иностранец, маньяк-Стилист!
Лара пошатнулась и попятилась. Она буквально онемела от испуга. Тем временем американец прошел вперед. Лариса попятилась от него. Ноги подкашивались, руки дрожали. Как же она пустила ситуацию на самотек?! Почему нашла тысячу пустых причин, лишь бы не идти в полицию. И вот, пожалуйста, снова здравствуйте!
– Я тебья просить помочь мне, да?! – крикнул американец, угрожающе наступая.
Он не спрашивал, он констатировал факт, но Лара все равно нервно закивала.
– Я просить дать мне волосы, дать краска. Ты не дать. Я звонить – ты трубку не брать. Что мнье делать дальше? Что с тобой делать?
– Я не знаю, – взмолилась Лара. – Честно не знаю… – Девушка почувствовала: еще немного, и она зарыдает. Какие волосы? Какая краска? Бред сумасшедшего! Он просто псих, вот и все. – Не убивайте меня, пожалуйста! – попросила она на всякий случай, смутно вспоминая, что, судя по фильмам, этот трюк никогда не прокатывает.
– Давай так. Я тебя сейчас постричь, а потом найти краска. Хорошо? – уже мягче сказал американец и вытащил из кармана ножницы. – Я тратить много времени на тебя. Мне уже пора ехать в Америку, я тут, а ты мне мешаешь. Где твой подруга?
Лариса едва верила своим ушам. Выходит, он только стрижет жертв, не убивая их? Господи, какое счастье! Ну пусть подстрижет, если ему так нравится. Лучше быть лысой, чем мертвой!
– Я не знаю, где Варя. Я не знаю… – только и смогла выговорить Лариса.
Почему-то именно сейчас ее осенило, что, пожалуй, об этом человеке ее предупреждал Пашка. И почему она раньше не вспоминала об этом? После той встречи в подъезде могла бы сопоставить факты!
А ведь впервые американца она увидела еще в ресторане, где он изображал официанта. Просто не узнала потом из-за пышных усов, которые тот, должно быть, приклеил, как делали это в шпионских фильмах. Вот ведь дура – могла бы заметить, что его усы слишком пышные для настоящих. И как она сразу не догадалась? Недаром говорят, что, желая наказать, Бог прежде всего лишает разума. Там, в ресторане, Пашка напал на нее с ножницами. Ах нет, это не Пашка напал с ножницами, а Джек, если это, конечно, его настоящее имя. Паша, наоборот, пытался ее спасти!
О боже, какой же дурой она была!
Лариса тихо застонала.
Американец был совсем рядом. Лара чувствовала его дыхание, слышала щелканье омерзительных ножниц. Зачем ему ее волосы? А что, если он все-таки убьет ее после стрижки? Нет, было бы слишком хорошо, если бы он просто стриг и отпускал своих жертв. Свихнувшиеся обычно не останавливаются на полдороги.
Лара схватила первый попавшийся под руку предмет. К несчастью, это был всего лишь шлепанец – обычный легкий шлепанец, который валялся в коридоре. Размахнувшись, она ударила американца по лицу. Но он только усмехнулся.
Другая рука нащупала что-то потяжелее – кажется, зонт. Лара рванула его на себя. Но он, как назло, за что-то зацепился.
Американец находился в шаге от нее, и Лара рванула сильнее, сверху попадали вещи – они завалили и ее, и Джека!
Пока Джек вылезал из-под курток, Лара успела отползти на шаг, а затем – о, есть все-таки Бог! – упала и сама вешалка, и без того державшаяся на соплях. С тяжелым металлическим грохотом свалилась прямо Джеку на голову.
– Ноу, ноу! – прошептал маньяк, потирая затылок, на котором уже виднелась кровь. – Ти от менья так просто не избавишься! Дай мне волоси! Где краска?
– Вот тебе и краска! – Лара опять долбанула его шлепанцем, но америкашка не сдавался.
– А вот тебе волосы! – услышала девушка мужской голос.
Затем – глухой звук, и Джек-стилист, застонав, медленно осел на пол. Кто стоял над ним, Лариса смогла увидеть, только когда немного отползла и выбралась из-под навалившихся на нее пальто. Ее избавителем оказался… Кирилл.
– Спасибо… – пробормотала Лара, не зная, что еще сказать. – Я не ожидала.
Но Кирилл вел себя несколько странно. Он не помог ей встать, он вообще не обращал никакого внимания ни на Лару, ни на ее благодарности.
Монтажер молча прошел в комнату и принялся шарить в шкафах.
– Где же она?! – бормотал он, словно и сам сошел с ума. – Я хочу, наконец, стать президентом! Кто будет смотреться в этом кресле лучше меня?! Мне необходима эта чертова краска! Чертова цыганка обещала мне богатство!
В квартиру следом за ним вошла и Алина.
– Ну что, рассказывай, где она? – велела Кобра, хмуро глядя на девушку.
– Кто? Где? – не поняла Лара.
– Краска, которая так чудесно меняет характер человека. Признавайся, куда ты ее дела?! – требовала Алинка.
– Я не понимаю… Какой характер? Как это меняет?.. – удивилась Лариса, пытаясь все же встать с пола.
– Ты хочешь сказать, ты не заметила, что изменялась под воздействием красок? Да только с красками ты смогла стать такой успешной, такой любимой. Даже Кирюха мой и тот еле устоял! – Алинка сверкнула злобным взглядом. – А уж об этом твоем Павле и говорить нечего! Сколько я его ни подкарауливала, как ни пыталась обольстить, чтобы подобраться поближе к тебе, – ничего не сработало!
Так вон что! Лариса потерла лоб и вправду чувствуя себя наивной идиоткой. Вот почему все эти перемены! И все из-за краски! Из-за нее Кирилл ходит за Ларисой по пятам, а еще Джек. А Пашка! Он же предупреждал… И еще Гера… Боже мой, так они все заодно!
– Считай, эта краска теперь наша! – объявила Алинка, пока Кирилл переворачивал один шкафчик за другим, обследуя ящики комода, шарил по углам.
Трудно сказать, что было для Лары неприятнее: то, что дома так беспардонно трогают ее вещи, или то, что говорила Кобра:
– Эта красочка нас обогатит. Представляю, сколько она стоит! А этого придурка, – Алинка указала на лежащего без сознания Джека, – давно надо ментам сдать! Надоел уже хуже горькой редьки! За свои паршивые баксики нас купить вздумал! Мы и без него неплохо справляемся!
Лара смотрела на обоих широко раскрытыми глазами. Она даже представить себе не могла, что у нее под носом творится такое. Это же надо – им всем нужна только краска! Краска, которую она вообще хотела выкинуть! И за ней, именно за краской, эта парочка шла в прошлый раз, рассчитывая, пока Лариса будет на пикнике, обшмонать всю ее квартиру!
– Ну что, ты нашел краску? – волновалась тем временем Кобра.
– Да нет ее нигде! – отозвался Кирилл. – Спроси у этой дуры, куда она ее дела? Не будет признаваться, ей же хуже! Мне нужна эта чертова краска, и я не остановлюсь ни перед чем!
Алинка присела на корточки, с ядовитой усмешкой заглянула Ларе в глаза:
– Давай милая, расскажи, где краска? Ты не думай, что с тобой всегда ласковая буду. Тебе не поздоровится, клянусь! Начну с того, что срежу все волосы и побрею налысо, поняла? А потом посмотрим…
– Я не знаю, – Лара замотала головой. – Клянусь, не знаю! Краску, наверное, Варя взяла…
– Кто такая Варя? Где мне ее найти? Твоей Варе тоже не поздоровится, обещаю! – все тем же тоном проговорила Алинка. А затем вдруг зарычала, как тигрица: – Говори, где краска?
– Тебе же ясно сказано, не знает девушка, – послышалось за спиной.
Лара и Алина обернулись – в дверях стояла Варя.
– Варя, уходи! Зови полицию! Варя! – закричала Лара, но подруга словно не слышала.
Она подошла к Джеку, вытащила какой-то пузырек и поднесла к носу американца. Лара догадалась по запаху – это нашатырь. Джек чихнул, зашевелился, открыл глаза и стал приходить в себя.
– Вставай, Говард! Цирк окончен! Тебя разоблачили! – сказала ему Варя и обратилась к Ларе и всем остальным: – Я никого звать не буду. Они сейчас сами уйдут. Все трое.
Только сейчас Лара заметила, что волосы у Вари не темные, а светлые – белокурые, как у натуральной блондинки. Когда это она перекрасилась? И что соседка вообще делает? Зачем привела в чувства Джека? Теперь они накинутся на нее все – и Алинка, и Кирилл, и Джек.
– С чего это мы уйдем? Ты что-то попутала, деточка! – с вызовом обратилась к Варе Кобра.
– Это вы попутали, – Варя усмехнулась. – Здесь нет краски. Давно уже…
– А где она? – спросил Кирилл, стоящий в комнате посреди горы вывернутых из шкафов тряпок.
– Она в Америке, в штабе. Я ее давно переправила, – ответила Варя и посмотрела на американца.
– Так ты… ты с ним заодно? – изумилась Лара.
– И менья, значит, перехитрила, – не спрашивал, а констатировал факт иностранец.
– Я не заодно, мы работаем в разных… ммм… фирмах. Косметических. Это наши краски. Нам надо их вернуть, – ответила Варя. – А тебя, Лара, я все это время обманывала, прости. Я не могла иначе. Я сразу поняла, что ты добрая и отзывчивая, и старалась помочь тебе, как могла. Я даже немного оберегала тебя…
– Хватит болтать! Где краска?! – перебил ее Кирилл.
– Я же сказала, в России краски уже нет… И если вы, молодой человек, будете мне мешать, вам придется плохо. Поверьте мне на слово!
– Йес, агент Крис есть отлично подготовлена, – заискивающе добавил Джек.
Лара с изумлением смотрела на свою подругу.
– Так у тебя даже другое имя! А я доверяла тебе! – с горестью воскликнула она. – Эти краски! Ты красила меня! Ты ставила эксперименты! Все, чего ты добивалась, – это краски, да?
Варя молчала.
– А ты, глупая, думала, что ты такая распрекрасная кому-то нужна? – фыркнула Алина и толкнула в плечо Кирилла: – Пошли, Кирилл! Нам тут больше нечего ловить!
Взглянув на Кобру, Лара поняла, что у нее появился шанс на маленькую месть.
– Так, говоришь, вы продать краску собирались? – спросила девушка желчно. – А я уверена, что Кирилл кинул бы и тебя. У него были на краску свои планы. Кажется, он собирался стать президентом. Это так, Кирюша? Ты об этом бормотал, когда по моим шкафам лазил?
Алина мрачно посмотрела на своего приятеля.
– Это так? – угрожающе спросила она.
– Нет, нет, ну что ты! – монтажер попытался выдавить из себя улыбку, но получалось не очень убедительно.
– Ах ты гад, кинуть меня хотел! – Кобра приняла угрожающую стойку. Тонкая рука с хищным маникюром, напоминающая когтистую птичью лапку, ловко ухватила несчастного Кирилла за воротник. – Ну пойдем разберемся!
С этими словами Алина вытащила упирающегося парня из квартиры.
Джек проводил его сочувственным взглядом. Даже Ларисе стало немного жаль бедолагу: уж его-то судьбе не позавидуешь – лучше попасть под бронепоезд, чем в руки ее бывшей начальнице!
– Говард, у вас самолет вечером, – многозначительно обратилась к Джеку Варя. – Вас встретят. И не пытайтесь бежать! Будет только хуже!
– Тогда я пошел собирать вещи! – засуетился иностранец и тоже скрылся из вида.
Лара все еще сидела на полу в оцепенении. Когда дверь за американцем закрылась, Варя подошла к ней, обняла за плечи.
– Мне очень жаль, правда, жаль. У меня есть для тебя кое-что… – Варя, то есть агент Крис, хотела отойти, но Лара схватила ее за подол пальто.
– Еще одна краска? – усмехнулась Лара. – Мне ничего не надо. Все это время вы меня обманывали – вы все! Уходи, пожалуйста!
– Ты хоть взгляни!
– Не хочу. Я тебя видеть не хочу! – Лариса замотала головой. Как же она устала! И почему такие вещи происходят именно с ней?! Особенная она, что ли? Вернее, даже не особенная, а юродивая!
Варя постояла с минуту. Казалось, она ждет, надеется, что бывшая подруга передумает, но та настойчиво повторила:
– Уходи!
Американка достала из кармана ключи, положила их на тумбочку, вышла из квартиры и бесшумно закрыла за собой дверь.
Лара закрыла лицо руками и заревела. Только сейчас она поняла все. И то, почему Варя всегда ходила бесшумно, и почему соседка писала письма по-английски и сердилась, когда Лариса спрашивала ее об этом, и почему бормотала во сне непонятные слова. Воспоминания стали складываться, как пазлы, в одну понятную картину: вот Лара получает краски – и сразу появляется Варя, то есть Крис. Варя красит ее, а сама наблюдает за ходом эксперимента, словно он ведется над какой-нибудь подопытной мышью! Но ведь она, Лариса, сама захотела покраситься? Ой ли? Видно, Крис сработала как профессионал – не придерешься… Сработала. С ней!
Лара стерла со щек слезы. Неужели вокруг нее одни негодяи? А как же Пашка? Он ведь пытался ее предупредить! И почему только она его не слушала! Его – такого сильного, нежного и умного… Им непременно нужно поговорить! Но где он, почему вдруг пропал и, главное, как его разыскать?
Лара заставила себя встать, пройти на кухню, выпить валерьянки и только после этого взялась за телефон. Она набрала Пашкин номер. В трубке безнадежно, тоскливо звучали гудки. Лара звонила снова и снова – без ответа. Не случилась ли с Пашкой беда? Нехорошо все это. Лариса набрала Анькин номер.
– Аня, а ты не знаешь, где Пашка? Давно от него новостей нет… – спросила она.
– Не знаю. Видела как-то его коллегу. Говорят, Павел на работе не появляется, болтают, что он уехал в Америку.
– В Америку? – Лара побледнела. Эта страна, похоже, становится ее персональным кошмаром.
– А что? Тоже не можешь его найти? Что между вами произошло?
– Ничего! Я тебе потом перезвоню, Ань!
Лариса бросила трубку, заметалась по квартире. Чтобы Пашка уехал в Америку? Пашка? Да он же всегда Москвой восхищался, кричал, что никуда из нее не уедет! Как он мог променять Россию на Америку? Да нет, кто угодно, но не он. Это дело рук Джека. Или Вари. Может, его захватили?!
Надо что-то делать! Прежде всего сходить к Пашке домой, может, хоть что-то прояснится.
Лара никогда не была у Павла, но знала, где он живет, – здание с кованым забором на Сретенке, напротив парка, он и номер квартиры называл – сорок пять, шутил, что все хорошие оценки собрал на своей двери.
Лариса без труда нашла Пашкино жилище. И вот она уже, поднявшись по высоким ступенькам, стоит у массивной железной двери с домофоном. Лара набрала номер квартиры, домофон тихонько запищал, зеленые цифры слабо подрагивали, но ответа не последовало. Лара позвонила снова – тишина. Все как с телефоном.
Девушка тяжело вздохнула и задумалась, что делать дальше.
– Ты, доченька, к Паше? – окликнула ее старушка, с трудом ковыляющая к подъезду.
– Да, к нему, – кивнула Лара. – А вы ничего о нем не знаете?
– Не знаю, не знаю, – говорила бабулька, пытаясь взобраться на ступеньку. Лара помогла бабушке, подтянув ее за локоть. – Спасибо. Подожди, деточка. Отдохну, тогда дальше. – Бабка, тяжело дыша, продолжала: – Вот на выходных встретила мать его. Та из квартиры выходит. Говорю: «Люд, а чего Пашки твоего нет? Он куда делся?» А та отвечает: «Вы, тетя Клава, идите. Не вашего это ума дело…» Ну я и пошла, а сама вот думаю, не случилось ли чего… Остановилась и говорю: «Не хочешь – не рассказывай! Только жалко же! Может, в милицию заявить?» А она мне… Вот, деточка, давай еще одну ступеньку…
Лара с охотой помогла бабке взобраться чуть выше, и та, воспользовавшись паузой, продолжила:
– А она мне, значит, отвечает: «Да с ума вы тут выжили, что ли, тетя Клава? Какая милиция? Уехал он, живет отлично! Женился Пашка, понятно теперь?»
– Женился? – не удержалась Лара, почувствовав, как внутри ее что-то оборвалось.
– Ага. Говорит, женился. И все, говорит, хватит болтать, пошла я. Вот и все, так и ушла. А ты мне, девонька, еще одну ступеньку осилить помоги. Хорошо. Спасибо, милая. Тебе открыть, что ли, дверь-то?
– Нет, уже не надо…
Лара пошла прочь – ей надо было еще о многом подумать. Тоска грызла ее изнутри. Пашка женился? Теперь все складывается. Вот почему уехал он в Америку – видимо, невеста оттуда… А чего Лара хотела? Чтобы он ждал ее вечно? Правильно… Только почему-то неправильно. Не так много времени прошло – всего-то полгода. А он уже… А тот поцелуй? Он ее сам поцеловал и приходил к ней, пытался предупредить… А как смотрел!.. Ей даже показалось, что он ее любит. Показалось… Действительно, только показалось!
Лара мерила бульвар широкими шагами. Все было кончено. Вот теперь действительно все. Надо уезжать – сейчас, прямо сию минуту, назад, к маме. Только там она сможет немного успокоиться. Хватит, наигралась уже, напробовалась сладкой столичной жизни!
Конец!
Из дневника Джона Хемистри
Конец!
Мне кажется, это конец. Но я ни о чем не жалею, я горд собой. Да, впервые я сделал что-то великое – я перешагнул через себя. Это даже важнее, чем изобретение фатума! Тем более что без формул, мышей, опытов и моих записей фатум становится все призрачнее и нереальнее, так что я и сам уже не верю, что когда-то его создал. Зато я верю в себя. Я не стал сидеть в заточении, как последняя крыса, а пошел прямо к господину N, чтобы высказать ему в лицо все, что думаю о нем. Шансы на успех были примерно 50 на 50, как и те, что можно встретить на бульваре в Нью-Йорке динозавра: либо встретишь, либо не встретишь.
Сказать, что я не боялся, – это будет ложью, а в этих записях я не хочу врать, потому что веду их для себя. Я пишу здесь только правду и могу рассказать даже о самом-самом сокровенном, например, о том, что люблю Крис.
Да, люблю, несмотря на то что она оказалась лживой и подлой!
Она снится мне, и я мечтаю увидеть ее хотя бы один, самый последний, раз.
Впрочем, это к делу не относится. В последнее время я стал жутко сентиментален…
Но возвращаюсь к своему повествованию. Итак, опишу все по порядку.
Прожив изрядное количество времени в доме подруги моей матери, я решил, что надо бороться, и стал действовать. Согласно своему плану, я поехал в холдинг, хотя и боялся упасть в обморок от страха. Этот ужасный порок, который я за собой знаю, мучает меня с детства, и я всегда его стыдился. Да, это так. А кто бы не стыдился? Что за мужчина, падающий в обмороки? Но чего бояться, если я и так потерял все? Осталось ли у меня хоть что-то?
Да! Осталась вера в себя…
Думая так, я старался закалить свои нервы. Я специально рисовал в воображении самые жуткие картины: вот я захожу в свою лабораторию, а там полно крыс… И все они живут, как люди, потому что интеллект их вырос во много раз. Они ходят на задних лапах, разговаривают и все такое.
А вот еще картина: я захожу в холдинг, а посреди зала – Крис. Она связана, она просит меня о пощаде, просит помочь. Но я обязан, просто вынужден пройти мимо!
Сколько всего еще я воображал, сейчас и не написать, но в конце концов я все же решился. Я прошел главную улицу. До входа в здание было совсем немного. Я даже видел то самое место, где мы познакомились с Крис, где она обрызгала меня из лужи. Увидел и улыбнулся. И зря, потому что в этот миг возле меня снова показалась машина. Она подъехала абсолютно бесшумно и подтолкнула меня так, что я едва не упал.
Из машины выскочил мужчина, он затараторил что-то на непонятном языке.
– Все нормально! Все о'кей! – пытался объяснить я ему.
Но итальянец не унимался – судя по темпераменту, я решил, что это итальянец. Мужчина тараторил, поднимал глаза к небу и даже принялся рвать на себе волосы.
Он так нервничал, что мне пришлось подойти к автомобилю. И тут на лицо мне набросили марлю, пропитанную хлороформом. Больше я ничего не помню.
Меня преследовали кошмарные виденья. Я видел лицо Крис. Она что-то кричала… Кажется, ей угрожала опасность, и я рвался, чтобы спасти ее, но никак не мог…
Придя в себя, я понял, что снова нахожусь в плену. Я поначалу подумал, что меня захватили те же люди, что и в прошлый раз, но это оказалось не так. На этот раз я оказался в более приличном помещении. Здесь были даже окна, а из них открывался вид на лесопарковую зону… Красота! В этой тюрьме можно жить.
На прикроватной тумбочке (забыл написать, что проснулся я в пижаме и на кровати) стоял поднос с едой. Кстати, с весьма неплохой едой: фрукты, овощи, жареная курица и молоко. Я внимательно все обнюхал, вроде пахнет натурально. Съев кусочек курицы, я запил его двумя глотками молока и теперь жду, не станет ли мне плохо.
В кармане брюк, висевших на стуле у кровати, я обнаружил собственные записи. Они уцелели, их не отобрали, что тоже странно.
Продолжаю их на всякий случай – а вдруг кому-нибудь пригодится.
Вот и все. Записывать больше нечего. Буду ждать своего палача с осознанием того, что я не упал в обморок, я не испугался, а почти дошел до директора N, хотя мог бы спрятаться за маминой юбкой и жить так всю жизнь.
