Глава 8
Москва
Последний день выдавшихся долгих праздников Лара таскалась по магазинам. Жажда шопинга захватила ее целиком. Приходя в восторг от различных женских премудростей: сумок, зонтиков, шляпок и, конечно, туфель, девушка хотела купить все-все-все. И почему она раньше не находила удовольствие в шопинге? Какой скучной была, оказывается, ее жизнь. Мир витрин, улыбающихся продавцов, ярких нарядов, скидок, акций – это ведь здорово!
В перерывах она перекусывала в кафе и открыла для себя восхитительный напиток: кофе с мороженым – вкуснее этой штуки ничего нет. А как сочетается он с хрустящими круассанами – нет, жаль, что она не родилась во Франции, ей наверняка понравились бы их традиции. А почему бы не рвануть в отпуск в Париж? Посмотреть этот удивительный яркий город, почувствовать себя истинной француженкой… Эти мысли пьянили девушку не хуже шампанского. «А что, – сказала она себе, – и почему раньше ничего подобного не приходило мне в голову? В Париж, в Париж! Это нужно серьезно обдумать!»
Однако думать было некогда – Лара снова неслась дальше, к миру распродаж и необыкновенных нарядов. Она делает себя эксклюзивной – вот так просто, подбирает красочную упаковку для своей души. На это не жаль тратить деньги! Лара и не жалела. В итоге она потратила все до копейки. И, к стыду своему, девушка узнала об этом на кассе, когда очередной товар уже был пробит.
Мир шопинга сразу поблек: с продавцов слетели улыбки, вещи показались не такими уж и прекрасными, да и скидки, и акции растворились, словно их и не было. И как она попала в такую тупиковую ситуацию? Лара судорожно шарила в сумочке в поисках денег или другой пластиковой карточки (глупо, ведь она прекрасно знала, что у нее уже ничего не осталось), когда вдруг прозвенел звонок. Не самое удачное время для разговора, но это Кирилл, так что проигнорировать вызов она не могла.
– Да, Кирилл! – Лара бросила холодный взгляд на кислую мину продавщицы и скривилась: ведь полчаса назад она просто боготворила эту женщину, такую вежливую и ласковую, словно по жилам ее текла не обыкновенная кровь, а натуральный липовый мед.
– Привет! Ты занята? – послышался в трубке голос, от которого сердце начинало стучать в удвоенном темпе.
– Нет… То есть да… То есть я тут в тупике вообще…
– А что случилось?
– Представляешь, я в магазине и у меня деньги закончились, – Лара горько хмыкнула. – Хотя все это мелочи, сейчас сдам товар и пойду домой.
– Хочешь, я подвезу тебе денег? – предложение Кирилла было неожиданным.
– Да нет, не стоит. Я справлюсь…
– Но зачем сдавать вещи, которые тебя понравились? Деньги – ерунда. Потом с зарплаты отдашь… Я могу тебя выручить…
Может выручить, да еще и сам сюда приедет – это же здорово! Чего теряться?!
– Действительно можешь? Ну давай! Приезжай в Торговый центр…
Лара продиктовала адрес и нажала на «отбой», еле сдержалась, чтобы не показать язык противной тетке на кассе, затем аккуратно сложила вещи в корзину и отошла в сторону – дожидаться Кирилла. Он приехал очень быстро и с ходу стал решать ее проблемы:
– Что ты там выбрала? Давай, тащи сюда, – скомандовал спаситель, вынимая из кармана пластиковую карту.
Лара послушно подхватила вещи и с благодарностью посмотрела на любимого. Она всегда знала, что он герой. Просто принц на белом коне! Нет, не на белом коне – это не современно. Принц с пластиковой картой! Что может быть прекраснее?
– Ну что, перекусим? – предложил Кирилл, когда покупки были благополучно получены.
Лариса с готовностью кивнула:
– Я тут такое классное местечко присмотрела! Там очень вкусный кофе с мороженым!
Уже в кафе, поговорив обо всем понемногу, Кирилл вдруг завел речь об американце. Лара так и знала, что Кирилла это зацепило.
– Что это за тип вчера к тебе приставал? Нормально до дома добрались? Показала краску? – спросил парень.
Лара вспомнила лежащего на полу без сознания Джека и почему-то хихикнула:
– До краски как-то не дошло. Он гммм… был не в состоянии. Дело в том, что этот американец, Джек… упал… И чувствовал себя не очень… А когда очнулся, то домой убежал. Так что ему было не до краски…
Похоже, Кирилл рисовал в своем воображении другие картины (может, он уже предполагал, что у них роман?), потому что, услышав Ларин рассказ, с облегчением вздохнул и даже повеселел.
– Знаешь, этот тип не внушил мне доверия, а я так за тебя волнуюсь… – сказал Кирилл хрипловатым голосом.
Его проникновенный ласковый взгляд пробирал Ларису до самого сердца, пьянил сильнее алкоголя. Как же это чудесно, когда на тебя так смотрят! Как замечательно ощущать себя настоящей женщиной – не серой мышкой, не офисным сухарем, а привлекательной, желанной!..
Она уверенно, обольстительно улыбнулась, и кадык на шее Кирилла нервно дернулся. Действует! Действует! Ну надо же!..
– С этой краской все вообще странно выходит. Смотри, у меня их было три. Так?
– Так, – согласился Кирилл.
– Две я использовала. Темную и светлую. Ты видишь, да? – Лара для убедительности тряхнула искрящейся под мягким искусственным светом копной волос.
– Ну да… – собеседник не сводил с нее взгляда.
– А этот американец все хотел узнать, какой именно краской я красила. Флаконы посмотреть, представляешь! Только иностранец может думать о такой фигне! Ведь главное не фирма-производитель, не упаковка, а результат. Я что, все флаконы храню? Кстати, у меня осталась одна нетронутая краска – рыжая. Хотела ее использовать, но все как-то не складывалось. Я теперь вообще думаю, не выкинуть ли ее…
Кирилл почему-то испугался:
– Только не выкидывай! Если тебе не надо, отдай мне! Хорошо?
Лара засмеялась:
– Перестань шутить! Тебе зачем?
– Пригодится. Может, сам покрашусь…
– Ты?! – Лара заливисто рассмеялась. – В рыжий! Представляю себе! Да они вообще-то бракованные. У них у всех была упаковка помята.
– Ну или Алине подарю, – брякнул вдруг он.
Радостное настроение померкло так резко, словно в комнате выключили свет.
– Ах, Алине… Кстати, как она относится, что ты сейчас тут?
Лара стала злиться: вот мужичье, пригласил в кафе, а сам у нее подарки для Алинки выпрашивает! Не получит он эту краску! Из принципа не получит!
Кирилл, по-видимому, осознал, что сморозил глупость. На лице отобразился еще больший испуг:
– То есть не Алинке. Я это… по привычке сказал! Я вообще думаю с ней расстаться!
– Ага, ага, – не поверила Лара и привстала со стула, чтобы уйти из кафе. – Кстати, а знаешь ли ты, что твоя Алиночка с Пашей-фотографом встречается? Я их сама воркующими видела! – мстительно добавила она.
– Как это встречается? – Кирилл тоже привстал со стула.
– Видимо, за твоей спиной, – усмехнулась Лариса. – Ладно, мне пора. Долг я тебе с зарплаты отдам!
Она снова встряхнула блондинистой шевелюрой, засиявшей в лучах ламп золотыми искорками, и, не ожидая реакции собеседника, подхватила сумочку, собираясь уходить.
Лариса не хотела больше унижаться. В конце концов, она очень, очень привлекательна, и ей нет нужды бегать за мужчинами. Пусть они за ней бегают!
– Может, тебя проводить? – попытался исправить положение Кирилл.
– Не надо! – гордо заявила Лара.
– Нет, я лучше провожу. Я себе не прощу, если отпущу тебя сейчас! И не думай, что для меня Алина важна. Пусть она с кем угодно встречается, хоть с целым отделом, хоть с целой редакцией!
Кирилл быстро расплатился с официантом, подхватил Ларины многочисленные покупки и, распинаясь, говоря какую-то чушь, поскакал рядом с ней. Лара все еще сохраняла гордый, чуть презрительный вид, хотя сердце так и прыгало от радости: вот он, в ее руках – делай с ним, что хочешь! Ларе до жути хотелось одного: чтобы он ее поцеловал. О, сколько она об этом мечтала, сколько ждала! Неужели так и не дождется?
– Поедем на маршрутке? – предложила Лара, когда они остановились, чтобы передохнуть на длинном, уходящем вниз эскалаторе Торгового центра. Кирилл покачал головой:
– Машину поймаем! С твоими покупками мы не влезем ни в одну маршрутку, – он потряс пакетами, и Лара засмеялась – да уж, хорошо отоварилась. Одна бы не унесла точно, и о чем она только думала?
– Ну-ка, подойди поближе! – позвал ее Кирилл.
Сердце сжалось и снова запрыгало в груди, превратилось в мячик для пинг-понга. Лара приблизилась к своему принцу. Он освободил руку от пакетов и потянулся к ней.
«Сейчас поцелует!» – подумала Лара и закрыла глаза.
– У тебя крошка. Круассана кусочек, – ласково проговорил Кирилл и стряхнул что-то с ее щеки. Разочарование камнем осело в душе. Крошка! А она-то думала… Лара открыла глаза, как раз вовремя, чтобы спрыгнуть с эскалатора.
Они поймали машину почти сразу, как вышли. Лариса надеялась, что Кирилл сядет рядом, но и тут не судьба – он устроился рядом с водителем и стал показывать дорогу. На заднем сиденье, в окружении десятка пакетов, Лара чувствовала себя глубоко несчастной. И как она еще совсем недавно восторгалась от одного вида обновок? Сейчас ей нужен только Кирилл! Зачем все эти нарядные платьица и дерзкие юбки, если рядом не будет его?!
– Ну все, приехали! Пойдем, я донесу твои вещи, – Кирилл открыл Ларе дверцу.
Она протянула руку, на миг задержала ее в крепкой ладони Кирилла и с вызовом заглянула ему в глаза. «Все равно моим будешь!» – говорил взгляд девушки. Лара вошла в подъезд, следом, шурша пакетами, шел Кирилл. Неожиданно она решилась: «Первая поцелую! Сломаю эту стену льда, и он не сможет устоять!»
Она прошла несколько ступеней, затем резко повернулась к своему спутнику. Вышло так, как девушка и планировала – он оказался чуть ниже. Лицо его напротив ее лица, глаза в глаза. Лара обвила руками шею Кирилла и, не говоря ни слова, прижалась губами к его губам. Какое-то мгновение ей казалось, он оттолкнет ее, но нет, еще пара секунд, и он ей ответил. Они целовались – мечта сбылась! Большего и не надо, только стоять вот так в подъезде и…
Боже мой, что же она делает? Так легкомысленно ведет себя! Могла ли она раньше вот так вот приставать к мужчине?
«Скажу прямо, Кирилл – мой мужчина! Мы встречаемся! Серьезно! И мне не очень хотелось бы иметь в твоем лице соперницу, понимаешь?» – некстати вспомнились ей слова Алины. Получается, что сейчас она пытается отбить чужого парня!
Лара отпрянула в сторону.
– Нет! Не надо… – прошептала она и умоляюще посмотрела на Кирилла.
– Что случилось? Что с тобой? – взволновался тот. – Все ведь классно!
– Классно? А Алина? Ты чужой парень. Я так не могу! Неправильно все это! Уходи, дальше я дойду сама.
Дрожащими руками она взяла несколько пакетов из рук Кирилла.
– Но я же говорил, что хочу с ней расстаться… – возразил он, но это было похоже скорее на ложь, чем на правду.
Словно по мановению волшебной палочки, откуда-то сверху послышались хлопки. Лара и Кирилл обернулись – с верхнего этажа к ним спускался Джек.
– Это есть прекрасно! – говорил он, хлопая в ладоши. – Итс гуд! Она любить его, он любить другой, а та любить его. Как там говорят, любовний треугольник, да? Он говорить, что бросить, и не бросить. Она ждать, что он бросить, и не бросить…
– Вы… вы подслушивали? – задыхаясь от возмущения, проговорила Лара.
– Я же говорил, что он козел! – добавил Кирилл и впился ненавидящим взглядом в иностранца.
– Но я не есть мешать вам. А ви уже закончить. И я появиться! Лара, я помогать вам донести вещи. И еще я прийти по делу – фотосессия будет! Пойдемте, я расскажу! – Американец уже спустился до пролета, на котором стояла Лара, и вежливо махнул рукой, пропуская девушку вперед.
– Да, проводите меня лучше вы, Джек! – Лариса нашла, что так действительно будет лучше – ей надо подумать над тем, что вообще происходит, попытаться оценить ситуацию на трезвую голову.
Девушка видела, что Кирилл оскорблен и даже разозлен, но внутри ее самой бурлило столько разных противоречивых чувств, что было не до того, чтобы успокаивать Кирилла.
– До свидания, Кирилл! – сказала она и пошла по ступеням на свою площадку.
Американец вырвал из рук молодого человека оставшиеся пакеты с обновками и устремился вверх вслед за Ларой.
– Я тогда увидеть ваш соседка и очень испугаться. Наверное, удариться сильно. Соседка похожа на девушка, которую я знать, – объяснял иностранец, догоняя Лару.
– Ничего. Бывает. – Ларисины мысли были заняты Кириллом: интересно, он еще стоит там, где она его оставила? Нет, наверное, ушел… Обиделся он на нее или нет?
– Так вот, фотосессия. Я все уладить. Послезавтра… Ви придете? – частил меж тем иностранец.
– Конечно! – Лара оживилась. – Только красок у меня нет… Мы выбросили тот флакон… Я спрашивала у Вари…
– Очень жаль! Может, есть еще? Мнье только фирму посмотреть…
– Да, еще одна была! Я поищу и принесу ее на фотосессию! – Лара остановилась у двери. – Спасибо, что помогли донести вещи. Но приглашать вас не стану! Мне столько всего надо успеть, а завтра на работу… Простите! – Девушка решила, что сказать так будет лучше всего – сейчас, после всего, что было с Кириллом, приводить в дом американца было бы легкомысленно и нехорошо. Не такая она глупая, чтобы компрометировать себя.
– Да, конечно! Сори! Возьмите пакеты! – Американец жалко улыбнулся: – До свидания, Лара! До встречи на фотосессии. Я заеду за вас!
– Хорошо, Джек. До свидания!
Лара закрыла за собой дверь и закружилась от счастья. Ей казалось, что вот еще немного, и она воспарит, взлетит до самого потолка!
– Ты что? – испуганно спросила Варя. Она была дома, сидя на диване, читала книгу.
– Варька! Я счастлива! – пропела Лара и подскочила к окну.
Двор был освещен фонарями, и у подъезда, в перекрестье света этих фонарей, она увидела Кирилла.
– Смотри, все не уходит, – указала на него Лара.
Варя заинтересованно подошла к окну.
– Ты с ним, что ли, была?
– Ага! Представляешь, он меня поцеловал! Ой! Американец! К нему идет! – Улыбка исчезла с Лариного лица. Она сосредоточенно следила за тем, как мужчины подошли друг к другу. Как разговаривали, судя по активной жестикуляции, пытаясь что-то доказать. – Они не убьют друг друга? – со страхом в голосе прошептала Лара.
– Не убьют. Видишь, просто разговаривают, – ответила Варя, тоже не спускающая глаз с обоих переговорщиков.
Они говорили минут пять, но Ларе это время показалось пятью часами. Она сжимала кулаки от страха, переминалась с ноги на ногу, моля бога, чтобы это скорее закончилось, чтобы они не перешли в рукопашную. Варя оказалась права – драться никто не стал. Помахав руками, мужчины разошлись. Кирилл пошел прочь ровной, уверенной походкой. Почему-то это приободрило Лару.
– Он от меня не отказался, – прошептала она, наблюдая за своим принцем.
Американец, сгорбив спину, пошел было в противоположную сторону, но вдруг развернулся и побежал догонять Кирилла. Настигнув его, стал что-то горячо говорить. Кирилл слушал, а потом помотал головой. Американец сказал еще что-то, но Кирилл отвергнул и это. В конце концов иностранец показал кулак и убежал.
Признаться, Лариса даже ощутила легкое разочарование. Раньше за прекрасную даму устроили бы смертельный поединок, а сейчас поговорили, погрозили кулаками и разошлись.
– Вот и вся рукопашная, – засмеялась Варя, отходя от окна. – А ты боялась! Рассказывай, что там у тебя произошло?
На следующий день нарядная, одетая с иголочки, Лара вошла в студию. Она отлично помнила, что здесь еще никто, кроме Кирилла, не видел ее с новым цветом волос. Значит, надо поразить всех! Надо сделать так, чтобы Кирилл только и слышал о том, как она красива! Пусть ее обсуждают все – Ларисе это только на пользу.
Первый комплимент, который она услышала, зайдя в студию, доказал – все сделано правильно. Первым оценил ее новый имидж Антоха, который, как обычно, сидел в холле с Танькой, склонившись над ноутбуком и что-то оживленно обсуждая.
– Салют! Что там интересного? – еще издалека спросила Лариса.
На лицах обоих ребят отразился испуг – конечно, за бездельничество они уже не раз получали от нее же нагоняй. Таня защелкала мышкой, пытаясь закрыть какие-то вкладки, а Антон замямлил:
– Да ничего. Анекдот читали. Да все, исчезло уже – страница недоступна! Не обращайте внимания!
– Да ладно, не суетитесь. Я не буду проверять компьютер. Сидите там и сидите. Лишь бы работали! – проговорила Лара и, махнув новенькой сумкой, взбежала по ступенькам. Сегодня особенный день, совсем не хочется быть суровой начальницей, какой она являлась в последние три месяца.
– Что это с ней случилось? – услышала она возглас Тани. От удивления сотрудница даже забыла понизить голос.
– Не знаю, но прическа у нее – отпад! И сумка тоже! – отозвался молодой человек.
Лара довольно улыбнулась – она знала: Антон, хоть и славится нетрадиционной ориентацией, обладает отличным вкусом и разбирается в моде и брендах не хуже любого дизайнера. И если он оценил ее стиль и прическу, то другим точно понравится. Полная положительных эмоций, Лариса проследовала к журналистской и замерла: там шел настолько оживленный и настолько не сочетающийся с ее настроением разговор, что входить было просто нельзя.
Беседовали, судя по голосам, Машка, Анька и Светка.
– И что теперь делать? – ноющим тоном жаловалась бывшая подруга. – Работу найти сейчас не так легко!
– Я вообще в шоке! – чуть басисто проговорила Светка.
А Машка, перекрикивая обеих, заявила:
– Это Ларка-Кларка во всем виновата! Она выживала нас все эти месяцы! Она нас всех ненавидит!
Лариса слушала их и холодела. Пожалуй, у любой из этих троих, а то и у всех сразу давно уже стоит на ее звонок печально знакомая песня Васи Обломова, та самая, что стояла у нее на Алинку. Как же она, Лара, докатилась до такого?!
– Конечно, мы все рейтинги потеряем, когда такие настроения! Блин! Надо пойти и обо всем ему сказать, – продолжала Машка.
– Ага, так он тебя и будет слушать! – отрезала Анька. – Ищи работу! Тебе же ясно сказано, заявления всего отдела – на стол!
– Как на стол? – не удержалась Лара от удивленного возгласа. Она вошла в комнату и оглядела собравшихся. – Кого на стол? Почему на стол?
Анька и Светка тут же отвернулись, пристыженные тем, что их подслушали. Одна Машка нашлась и, глядя начальнице в глаза, ответила:
– Нас всех на стол! Андреевич приказал…
– Почему? – Новая выходка начальника стала для Лары неприятным сюрпризом.
– Рейтинги упали, – ответила за Машку Анька. – Нас в спутник не взяли – в пакет. Короче, он рвет и мечет. И вообще, говорит, ты… вернее, вы, давно предупреждали, что тут все тунеядцы и бездельники… Он не слушал, а теперь понимает, что надо вас слушать…
– Поэтому всех, сказал, уволить, кроме тебя, – закончила рассказ Машка – она до сих пор говорила с Ларой на «ты». – Так что, вот сейчас напишем заявы, и гуд бай, май лав, гуд бай! – Окончание фразы она пропела.
– Не надо ничего писать! – Лариса, наконец, разобралась, в чем дело. – Я сейчас поговорю с Василием Андреевичем. Вас нельзя увольнять! Да лучше вас мы никого не найдем! Ни в коем случае!
– Как – не найдем? – опешила Машка, прекращая петь.
Анька и Светка тоже непонимающе уставились на начальницу.
– Вы же всегда были против нас… Ругали…
– Жаловались…
– Грозились увольнением… – затараторили девчонки по очереди.
– Я думала, ты нас всех ненавидишь, – закончила Машка.
– Глупые! – рассмеялась Лара и вдруг вспомнила о своей прическе: – Кстати, как вам мой цвет волос?
– Клево!
– Атас!
– Очень хорошо! – отозвались девчонки.
– То-то же! – Легкое настроение вновь вернулось к Ларисе. – Сейчас обстряпаем это дело, и все будет чики-пуки… С такими-то волосами да увольнять? Ни за что!
Лара выскочила из кабинета и направилась к директору. За нею, словно шлейф, проследовал удивленный шепот девчонок:
– Чики-пуки! Она ли это говорила?
– А какая она… другая! Правда?
Лара улыбнулась, распрямила спину, встряхнула головой, чтобы волосы легли на плечи красивой волной, и постучала к директору. Она не сомневалась, что справится с ним. Теперь, с ее-то красотой, вертеть мужчинами легче легкого!
Василий Андреевич был явно не в настроении. Перекладывая бумаги с одного места на другое, он что-то бубнил про себя. Когда директор поднял глаза на вошедшую Лару, подбородок его дрожал от негодования, руки тряслись.
– К вам можно? – одарив его самой обаятельной улыбкой на свете, спросила Лариса.
– Да-да, конечно, – почему-то избегая встречаться с ней взглядом, ответил директор.
– Тут девочки сказали, что…
– Что я их всех уволил! – закончил за нее Андреевич тяжело и однозначно, словно печать поставил на важной бумажке.
– Да… – Лара сделала паузу, надеясь, что директор объяснит причину своего странного поступка.
Но он молчал, и тогда Лариса пошла в атаку сама:
– Василий Андреевич, это я во всем виновата. Увольте лучше меня!
Сказала и сама удивилась, как здорово вышло – так ласково, нежно, мягко. Она раньше так не умела! Кажется, директор тоже почувствовал перемены. Его беспомощный взгляд остановился на новой Ларисе:
– Ну что ты… Вы… Как это тебя уволить… Ты у нас… Вы у нас… – Он будто застеснялся и занервничал. – Вы – самый ценный сотрудник. Я так не могу…
– Понимаете, – вкрадчиво объясняла она, – в силу маленького опыта руководства, я неправильно обращалась с сотрудниками, и оттого все беды. Просто я их сама загоняла. Они притаились, перестали раскрывать свои творческие стороны, побоялись быть инициативными. А сейчас вот мне в голову пришла идея – а не сделать ли наш канал исключительно женским? А что, у нас журналистки – женщины. Они всю информацию передают от себя, а значит, по-женски. Допустим некий феминистический акцент, а? Мы завоюем свою аудиторию, и в следующий раз нас не то что проведут на спутник, еще уговаривать станут!
Василий Андреевич взял со стола карандаш и принялся крутить его в руках.
– Канал для женщин… Я уже думал, что профиль менять надо! Не взяли мы этот сегмент, как не стыдно признавать… Женский канал… А что, это хорошо! У нас вот и руководство прически меняет и все хорошеет, – сделал он заодно комплимент Ларисе.
– Я разработаю проект и представлю его вам тогда. Хорошо? – улыбнулась девушка.
– Хорошо! Представь!
– Я даже с девочками посоветуюсь! Вместе сделаем! – Ларисе вдруг захотелось, как ребенку, прыгать от радости и хлопать в ладоши. Глаза ее загорелись счастьем. – А девочек можно я обрадую, Василий Андреевич?.. Мы ведь их оставляем? Они сегодня перенервничали, бедные!
– Обрадуй!.. Кстати, – директор посмотрел на нее немного нерешительно. – Что-то вы, Лариса, давненько в шахматы играть не заходили. Может, сыграем партию?
– Много работы! – поспешно выпалила Лариса. – Как-нибудь в другой раз!
– Ну хорошо, – директор вздохнул и с нарочитым видом уткнулся в бумаги.
Понимая, что больше не стоит раздражать начальство, Лара мигом исчезла из кабинета, вприпрыжку рванула в журналистскую и, чуть не срываясь на визг, объявила:
– Остаетесь! Все остаетесь! И канал меняет свое лицо! Все – марш пить чай! За чаем расскажу!
Спустя десять минут весь журналистский отдел во главе с замом главреда дружно пил чай, заедая конфетами. Лара и сама не заметила, как ее отношения с девочками вышли на новый уровень. Ее сотрудницы уже не фыркали, не шептались, не зажимались, а запросто разговаривали на любые темы, шутили, смеялись.
– А мне, когда Андреевич сказал про увольнение, я подумала: «Ну все – труба!» Я ведь только кредит взяла на автомобиль… – рассказывала Машка.
– Как? Ты автомобиль приобретаешь? – заинтересовалась Лара. – Расскажи!
– Да рассказывать еще нечего, я ведь только на права сдала.
– А я, кстати, тоже о машине подумываю, – заявила Анька. – Только для автомобиля надо сначала имидж сменить, чтобы выглядеть супер!
– Вон Лара уже сменила имидж. Смотри, до чего супер!.. Лариса, тебе, как начальнице, тоже пора на колеса садиться, – добавила Машка.
– На колеса садиться… На колеса садиться… – повторила Лара и вдруг оживилась: – А давайте заведем постоянную рубрику: «Дама на колесах»… Или что-то в этом роде… Возьмешься, Маш? Освещать разные темы – ну там, отношение мужчин, женщина-таксист, женщина проходит техосмотр… Какой-то материал скрытой камерой отснимем – типа расследования. Как тебе?
– А что, мне нравится! – согласилась Машка.
В голову Лары полезли идеи:
– А еще можно банкет устроить, в честь ребрендинга нашего канала. Пригласить всяких шишек. Сюжет, опять же, сделать и о себе заявить… Как считаете?
Девочки одобрительно загудели. И эта идея встретила их абсолютное понимание.
– Вот и договорились! – Лара возликовала. – Устроим праздник в середине мая. Да? Прекрасное время! Еще отпуска не начнутся, и тепло! С шампанским, с легкой музыкой! Настоящий такой банкет!
– Слушайте, мы мужикам-то не сказали, что у нас теперь женский канал, – усмехнулась Света. – Вот они обрадуются!
– Да и ладно! – махнула рукой Машка. – У нас полтора мужика в студии. Переживут! Антоха вон непонятно, к какому полу…
– Да уж, и выбирать не из кого, – заметила Анька.
– Ну, ты-то молчи! – цыкнула на нее Машка. – Тебе-то жаловаться!
Лара вспомнила, как была воодушевлена Анька новым интернет-знакомством. А ведь Лариса даже не знает, чем закончилось дело.
– А как у тебя с тем парнем из Интернета, с Васей, кажется? – осторожно спросила она, покосившись на девчонок. Лара не знала, уместно ли говорить об этом при всех.
– Все пучком! – ответила Анька и засмеялась: – Договариваемся о встрече. На следующей неделе. Он вернется из какой-то командировки и увидимся! Жду не дождусь!
– Чучело придет какое-нибудь! – хихикнула Света. – Разве можно доверять Интернету?!
– Или мужик восьмидесяти лет, – добавила Машка.
– Да нет же! Я же показывала его фотографию – он присылал, – заспорила Анька. – И хватит вам ржать!
Она была на грани того, чтобы обидеться.
– Ну правда, хватит! – подхватила Лара. – Что вы ее пугаете? Все будет хорошо, я уверена.
– Главное, чтобы он оказался не девочкой! – выпалила Машка.
Все, включая саму Аньку, прыснули со смеху. Сквозь хохот Лара вспомнила, что не взяла с собой ни одного телефона – там, в кабинете, трубка, наверное, разрывается от звонков.
– Вы тут сидите, я за телефоном сбегаю… – сказала она и выскользнула из кухни. Так быстро, что не заметила Вадика и налетела прямо на него…
– Смотри, куда идешь! – рявкнул оператор, едва удержавшись на ногах, и прижал к груди любимую камеру. Заметно было, что он скорее покалечится сам, чем позволит появиться на любимой технике хотя бы одной царапинке.
– Ой! Прости! – извинилась Лара, потирая плечо, которым она врезалась в оператора.
– Хорошо, что аппаратура не пострадала, – ответил Вадик хмуро и вдруг посмотрел на Лару. На лице его выразилось удивление. – Ого! Лариса? Изменилась так…
– Ну изменилась, – она пожала плечами и пошла дальше.
– Подожди! – закричал Вадик, догоняя ее.
Лара остановилась.
– Слушай, я это… Все поговорить хотел… – Оператор почему-то волновался. – Ты на меня не обижаешься? Ну за все те вещи, что я раньше творил? Ты прости меня, я же не со зла… Ну так вышло, ну такой я… дурак…
– Да все нормально, Вадик! – Лара сделала еще один шаг в сторону журналистской.
– Я готов искупить свою вину… Хочешь, в ресторан сходим?.. – Лицо оператора было таким заискивающим, что Ларисе даже стало его жалко. А ведь еще пару месяцев назад все было наоборот.
– Нет, Вадь, я никуда не пойду. Спасибо! Извини, что тебя чуть не покалечила. В следующий раз буду аккуратнее из кухни выходить.
Лариса забежала в кабинет, снова перевела дух. Это ж надо – Вадик к ней клеится. Могла ли она такое себе представить? Девушка схватила телефон и пошла назад.
И надо же, в коридоре наткнулась на Геру. Только его сейчас не хватало!
– Здравствуй, Алина! – торжественно начал он. Сегодня рекламщик был не похож на себя – рубашку надел, галстук. Интересно, ради чего он так принарядился?
– Можешь называть меня Ларой, – отозвалась девушка, кривясь, как от зубной боли.
– Хорошо, Лара! – Он с заговорщицким видом огляделся. – Я ведь никому не скажу, ты не думай!
– Да я и не думаю. Вообще, – устало сказала она, – чего тебе?
– Да вот, поговорить хотел. Может, это… – мялся с ноги на ногу Гера. – Может, сходим куда-нибудь? Что ты вечером делаешь?
Вот это новости! Выходит, этот фигляр нарядился так ради нее!
– Гер, отстань, а? – попросила она, теряя терпение.
– Лара, я не хотел тебя обидеть! Слушай, ну просто ты мне нравишься! Прямо другая ты стала! И всегда одна! Вот я и пришел! И потом я такую штукенцию купил – вампиров распугивает. Так что со мной не страшно…
Лара усмехнулась:
– Вот никак не пойму – то ли ты в игрушки не наигрался в детстве, то ли не в себе…
– Нельзя тебе одной! Аура у тебя плохая, понимаешь? – не обращая внимания на колкость, проговорил Гера. – Я же чувствую, всегда чувствовал! Зло вокруг, понимаешь! А тут у тебя ну просто сгусток! Дышать тяжело! Я тебя охранять буду, обещаю! За тобой охотятся! Я же с самыми честными намерениями! С серьезными, можно сказать!
Лариса едва не схватилась за голову: и за что это ей такое счастье привалило?!
– Все, – сказала она, согнувшись от хохота. – Не могу больше. Ступай, Гера, ступай в свой рекламный отдел, а то моя смерть будет на твоей совести!
Неудавшийся жених еще раз вздохнул. Худой, нескладный, костюм только подчеркивал это. Гера сейчас напоминал Рыцаря печального образа.
«Да, правы девочки – в студии парней полтора человека, и те больные», – подумала она.
– Так ты не разрешишь мне защищать тебя? – спросил он сурово, как воин в рыцарских фильмах.
– Защищай, – вздохнула Лара, – только незаметно и без шума. Пожалуйста!
– Слушаюсь! – отчеканил Гера.
Она, наконец, прошла дальше. Сейчас бы еще встретить Кирилла, хотя нет, Кирилла не надо – что она ему скажет? Все так запутано!
Лара посмотрела на свой мобильник и остановилась – десять пропущенных вызовов. Интересно, от кого это? Она заглянула в журнал: надо же, все от Алинки! Странно… Что-то случилось? Конечно, случилось! Лариса же целовалась с ее парнем! И откуда Алина все так быстро узнала? Что, если Кирилл сам рассказал?
Словно откликаясь на ее беспокойные мысли, телефон тут же разразился знакомой мелодией. Кстати, надо ее сменить из-за потери актуальности. На панели высветилось имя Кобры. Убедившись, что никого рядом нет, и волнуясь в предчувствии недоброго разговора, Лара приняла вызов.
– Алло, – Алинка, кажется, плакала, – Лара, ты? Привет!
– Привет. Что-то случилось? – Ларин страх прошел моментально.
– Да, я… я в таком шоке, Ларис! Представляешь, он бросил меня! – Бывшая начальница разрыдалась прямо в трубку. – Меня бросил, понимаешь? Со мной это впервые! У-у-у!
– Подожди, Алин, не реви! – Лара чувствовала себя мерзко. Непросто забыть прежние принципы. – Что он сказал? Из-за чего все это? – осторожно поинтересовалась она.
– Ничего не сказал! Сказал, что надо расстаться, что у него нет ко мне прежних чувств. – Алина снова заплакала.
Лара попыталась ее утешить, но потом бросила это дело: ну какая из нее утешительница, когда разлад, она знала, произошел именно по ее вине. Именно она и есть разлучница.
– Я, наверное, уеду, Ларис! У меня здесь ничего не складывается – ни с работой, ни с личной жизнью, – жаловалась тем временем ее собеседница. – Поеду к маме, в Псков. Я ведь не москвичка. Я из Пскова. Ты знаешь?
– Нет, не знала. Это для меня даже неожиданно, – пробормотала Лара, оглядываясь на проходящих мимо сотрудников – монтажеров. Скоро может появиться и Кирилл.
– Как думаешь, ехать? – Змеинишна громко всхлипнула.
– Не знаю… Думаю, тебе стоит успокоиться и все обдумать. В любом случае сейчас к нему лезть не надо, только отпугнешь… – посоветовала Лариса.
И вдруг, подняв взгляд, увидела Кирилла. Он шел к ней, держа в руке букет белых роз. Прекрасный и романтичный, словно сказочный рыцарь!
– Я тоже так считаю… Спасибо за совет, Ларис! Ты мне так помогла! – говорила трубка Алининым голосом. – Я вот думаю, как так вышло… Может, он просто на тебя перекинулся?
Кирилл стоял напротив и протягивал ей букет. Ларино сердце сжалось от боли – какая неприятная ситуация! – и от счастья – как же приятно его внимание!
– На меня перекинулся? Нет, точно нет… Ты меня извини, я занята… работа… – проговорила Лариса поспешно.
– Да, извини! Спасибо за совет! Прости, что я тебе позвонила. Почему-то захотелось именно с тобой поговорить. Наверное, потому, что ты единственная из всех всегда была нормальным человеком… Хорошего дня!
Алина положила трубку.
Лара, красная от стыда, подняла глаза на Кирилла.
– Это тебе, – прошептал он, – самой красивой девушке в мире! Знаешь, я обо всем подумал и сделал выбор: я с тобой! Не думай больше об Алине, ее теперь для меня не существует.
– Не думать?! – растерянно повторила Лара, беря в руки цветы. – Это как-то нехорошо получается. Ей ведь больно!
– Это мое решение, Ларис! Забудь про нее, хорошо?! К тому же ты сама говорила, что она с этим… с Павлом, или как там его, встречается.
– Хорошо…
«А ведь Алина так и не назвала имя! – вдруг озарило Лару. – Вдруг она имела в виду не Кирилла, а Пашку? Вот ведь путаница!»
Она подумала о Пашке, и ей вдруг стало ужасно обидно. Когда-то Ларисе показалось, что он открытый, порядочный человек. Когда-то ей показалось, что она действительно ему нравится.
В коридоре появились девчонки, видимо, не дождались ее на кухне. Увидев стоящую у окна Лару с цветами, да еще Кирилла рядом с ней, журналистки пораженно остановились. Машка подняла брови, а Анька сделала жест, означающий «Клево!». Лара слабо улыбнулась в ответ. Ей сейчас было не до смеха.
– Давай завтра погуляем после работы, а потом посмотрим, что делать с этим твоим домашним видео! – предложил Кирилл, а затем добавил: – Если ты, конечно, меня к себе впустишь…
– Впустить? Конечно, впущу! – кивнула Лариса. Она понимала, что компрометирует себя на работе – не пристало начальнице себя так вести. – Пойдем, пора за дело!
Кирилл кивнул, но все равно галантно проводил ее до журналистской.
Не обращая внимания на перемигивания девчонок, Лара сразу повела разговор о новых рубриках. Работа забурлила так, что вскоре девушка позабыла и о Кирилле, и о Пашке, и об Алине. Идеи сыпались одна за другой – все свежие, креативные, стоящие внимания. Намечались рубрики: «Дама на колесах», «Дети или жизнь?», «Женская карьера», «Сексуальные премудрости», обдумывались синопсисы. Перебивая друг друга, девчонки галдели, каждая пыталась внести в проект свое. На шум сбежались ребята, некоторые даже включились в дискуссию. Например, Антон и даже Вадик (вот уж от кого Лара не ожидала услышать так много всего, касающегося женщин). Верный пес Гера тоже был тут как тут. Он в основном молчал, изредка только вставлял едкие замечания: «Женщина на колесах»? Ерунда! «Обезьяна с гранатой» лучше назвать! Тогда и мужики подсядут у телика, «Дьявол атакует, а не идея!», а еще «Все мы бабы – стервы» назовите! Не надо скрывать правды!»
Парни над этими шутками ржали, а девчонки злились и пытались Геру выгнать, но все без толку. Он ругался и обижался, напоминая, что сидит тут не просто так, как остальные, а еще защищает родной коллектив от злых сил. В конце концов на него махнули рукой и оставили в покое.
Кирилл участия в обсуждении нового проекта не принимал: его завалили монтажом – с выходных съемки было столько, что не разгребешь. Лара собиралась зайти к Кириллу в конце рабочего дня, но потом передумала – пусть он берет инициативу в свои руки, она, кажется, и так сделала слишком много.
Лара шла домой, когда зазвонил телефон – Джек! Что ему нужно? А, фотосессия? Точно, фотосессия! Когда они договорились? Она совсем забыла!
– Алло!
– Лариса, я напоминать о фотосессия! Завтра в три часа дня ви сможете, да? – проговорил он, когда она ответила на вызов. Лара замерла: блин, так завтра же… Ведь они с Кириллом договорилась на этот же день! Впрочем, Кирилл никуда не убежит, даже полезно его потомить. А фотосессия – это раз в жизни!
– Значит, завтра? Я совершенно забыла! Спасибо, что напомнили, Джек. Я обязательно буду! По какому адресу?
Джек продиктовал адрес и напоследок напомнил о краске:
– Не забывайте краска. Вы обещать мне принести и показать, Лара!
– Да-да, об этом я помню!
Чтобы прийти на фотосессию в должном виде, Ларисе пришлось взять еще один отгул. Она отпросилась у Василия Андреевича по телефону, затем долго обдумывала, сказать ли о своих планах Кириллу. Решила не говорить – не хотелось показаться слишком зависимой от него. Надо будет, позвонит и спросит сам. Она перебирала все, что имелось в шкафу. Времени на это ушло много. Когда Лара, наконец, была готова, до встречи оставалось всего полчаса.
– Краска! – вспомнила она и полезла в комод. Но там никакой краски не оказалось.
– Странно… – пробормотала Лара и хотела набрать Варю, чтобы спросить у нее. Но потом подумала: велика беда. Подумаешь, без краски придет! Еще Варю отвлекать! И потом, даже на звонок нет времени.
В красивом белом платье – легком, воздушном, с яркими изумрудными серьгами и браслетом – бижутерия высшего качества – Лара пришла на встречу. Еще не дойдя до фотостудии, она почувствовала себя моделью, актрисой, звездой. Однако настроение изменилось в один миг, когда Лариса отворила дверь и увидела эту самую фотостудию.
Большой зал, затемненный плотными шторами, один угол целиком из зеркал, так что можно, стоя на месте, одновременно видеть себя со всех сторон. То ли редактор, то ли режиссер, то ли стилист, в общем, кто-то из главных бегал по залу и оглушительно орал практически на всех, кто встречался ему на пути. Модели – худые изморенные девушки, одетые в какие-то непонятные тряпки – шорты, лифы, трусы (совсем не то, что ожидала Лара), сидели на полу. Джек с беспомощным взглядом бродил по студии. Увидев Ларису, он оживился. Схватил ее за руку, подвел к орущему режиссеру.
– Вот эта тот девушка, который я вам говорить, – представил ее он.
Режиссер еле повернул голову в Ларину сторону и сразу поморщился:
– А, еще одна блондиночка! Идите готовьтесь!
Растерянная Лара двинулась вслед за Джеком. Она почему-то ожидала, что все будет по-другому, что ее примут, как принцессу.
– Ви краска принести? – спросил Джек.
– Краску? Нет, я не нашла ее, – растерянно глядя по сторонам, ответила Лара.
Отражение Джека в одном из зеркал волшебным образом искривилось. Девушка, обеспокоившись состоянием своего спутника, взглянула на него. Тот выглядел так, словно только что съел парочку очень кислых лимонов.
– Я же просить краска! Как я буду делать без краска? – возмутился он и, схватив расческу, принялся приводить в порядок ее волосы. Движения Джека были неловкими, несколько раз он дернул так сильно, что Лариса едва удержалась от того, чтобы не вскрикнуть от боли.
– Давайте я сама! – сказала она и вырвала расческу из рук визажиста.
В это время к ним подошел режиссер:
– Что за ерунда? Мне нужна стильная прическа, понимаешь, америкашка, стиль-на-я! – отчеканил он, не сводя глаз с Джека. – Не умеешь, так бы сразу и сказал! Умеешь? Ну тогда делай!
Джек снова вырвал из рук Лары расческу. Принялся что-то творить у нее на голове. Но, глядя на свое отражение в зеркале, девушка не видела никаких намеков на стильность или вообще парикма*censored*ское искусство – запутанные локоны лежали неряшливо, словно переваренные макароны в дуршлаге. Эх, как же все-таки жаль волосы! Девушка уже подумала, а не пора ли отсюда валить. Может, зря она все это терпит? Но тут, по-видимому, лопнуло терпение режиссера. Он снова принялся ругать Джека:
– И чему вас только там, за границей, учат? Соня, иди сюда! Обработай эту дамочку! Сделай так, чтобы у блондинки на лице высветился ум, чтобы физиономия стала посерьезнее! И дешевые эти брюлики сними, а то в глазах рябит…
Лара чуть не плакала от обиды. Значит, блондиночка? Значит, ума у нее не хватает? Стоило покрасить волосы, и все стереотипы сразу приклеились… Она чуть не расплакалась от обиды. Но девушка по имени Соня принялась так интенсивно начесывать ей волосы, что стало не до слез – выдержать бы такую боль. Лара терпела и удивлялась – получалось-то неплохо. За каких-то пять минут она преобразилась до невозможности. Резкий, почти черный макияж, приподнятые начесанные волосы и черное кожаное белье – да, из нее сделали настоящую пантеру. Сзади прицепили огромный хвост – красота какая! Пантера – она будет на фотографиях пантерой. Круто как!
Ларису позвали на съемку, посадили в такой позе, словно девушка вот-вот сорвется в прыжок. Прыжок – она действительно готова к нему! Лара рванется в атаку, и она добьется Кирилла! Ох, как прекрасен этот образ! А раньше она даже не чувствовала себя такой красивой, такой опасной!
В перерыве Лара посмотрела на несчастного Джека – все о нем забыли, и американский стилист стоял с растерянным видом, прижавшись к стене. Бедняга, ведь он так и не смог сегодня преобразить ее, а ведь как мечтал! Ларе стало искренне жаль иностранца.
Фотографии обещали принести позже, а через два месяца должен выйти выпуск журнала с нею, Ларой-кошкой, на обложке.
Настроение сразу улучшилось. Ну и пусть день начался с минусов, зато сейчас – сплошные плюсы! Сразу плюс пять, никак не меньше!
Джек вызвался проводить Ларису до дома. Он рассыпался в извинениях за все, что сегодня произошло, но Лара только улыбалась. Она уже позабыла и его необъяснимый приступ злости, и профессиональный позор, свидетельницей которого оказалась…
– Я постараюсь договорить о других съемках. Ви им подошли, – сказал американец, когда они прощались возле подъезда. – А краска? Можете сейчас показать?
Пригласить к себе домой? Нет, Лара не сделает такую глупость.
– Боюсь, что нет. Варя сейчас на работе. Я спрошу у нее позже. Если найду, то отдам вам навсегда! – Лара улыбнулась. Ей хотелось скорее вернуться домой.
Глаза американца хищно сверкнули.
Хотя, конечно, нет, это отразился в них свет фар от проезжающей машины.
Девушка поблагодарила иностранца, а сама, как только вошла в квартиру, вытащила из сумочки мобильник. Кирилл звонил ей целых пять раз, но Лара не слышала – как раз шла съемка.
Лариса поспешно нажала на кнопку вызова.
– Алло, Кирилл! Ты звонил? – еще не выйдя из образа, хрипловатым, немного хищным и невероятно сексуальным голосом спросила она.
Он громко сглотнул, и Лариса возликовала – опять получилось!
– Кхххм, – Кирилл откашлялся. – Ты куда пропала? Мы же вроде о встрече договорились?
– Я не могла, у меня была фотосессия. – Лара мечтательно улыбнулась: – Представляешь, вчера я про нее совсем забыла! Так все навалилось…
– Понятно. А сейчас что делаешь? Может, мне прийти? – спросил Кирилл.
Лара посмотрела на свое разукрашенное после фотостудии лицо – нет, в таком виде она Кирилла не примет. Потребуется время, чтобы смыть весь этот грим и накраситься по-новому.
– Не стоит. Я очень устала. Давай в другой раз! Успеем еще разгрести мое видео…
Тем более что никакого видео нет.
– Жаль… Слушай, там, на студии, сегодня активно обсуждали пикник – хотят организовать на этих выходных корпоративную вылазку. Ты пойдешь?
– Пикник? Это здорово! А ты сам пойдешь?
– Конечно! Я надеюсь пообщаться там с тобой!
Лара почувствовала, как застучало ее сердце.
– А куда решили ехать?
– К Машке на дачу, в область.
– Здорово! – воскликнула Лара, а сама подумала, что пикник – это лучше, чем ее дурацкая выдумка об архиве. Пусть все завертится на природе, а там она ему и признается, что нет никакого видео.
Из секретных записей Джона Хемистри
15 апреля 2011 года
Уже два месяца, как я в Манхэттене. Прячусь в квартире близкой подруги матери. Моя мама, конечно, могла взять меня к себе, но в ее комнатушке будет тесно даже канарейке, не говоря уже о двух людях. Она ругала меня за то, что пропал, а еще сетовала, что давно не слал денег.
Увы, я не смог открыть ей всей правды, ведь это подвергнет ее жизнь опасности. Кто знает, возможно, эти мерзавцы, у которых поднялась рука на великого ученого, займутся отстрелом свидетелей.
Пришлось сочинить легенду, что моя компания разорилась. Я соврал – так лучше: и ей будет легче жить, и мне меньше оправдываться. Немного поворчав (как же все-таки она постарела), мама предложила мне пожить у своей подруги, впрочем, об этом я уже писал.
Дом, в котором я поселился, оказался маленьким скромным жильем на краю горда. Рядом – отличный парк, места уединенные. Именно то, что мне и нужно!
Целыми днями я читал книги, смотрел телевизор, размышлял о формулах, пытаясь воссоздать их заново. Правда, боязнь, что за мной придут люди в черных штатских костюмах, была так велика, что поначалу я вздрагивал от каждого шороха, а когда в соседнем доме затеяли ремонт, и вовсе свалился в обморок, считая, что они собираются рыть подкоп, чтобы захватить меня врасплох.
Но однажды страх прошел. Я вдруг понял: если бы меня искали, то уже давно бы нашли. Если я на свободе, значит, взять меня снова в плен никому не нужно.
И я задышал ровнее. Теперь я свободно гуляю по городу, хожу в магазин, бегаю по утрам. Бейсболка, надвинутая пониже, черные очки, приклеенная над верхней губой щеточка усов и немного ваты под щеки, чтобы изменить форму лица – вот и все немногие меры предосторожности, которые я предпринял.
Но вместе с чувством облегчения в моей душе поселилась безнадежность. Я не могу больше радоваться этим книгам, я прочитал их от корки до корки, я не могу вспомнить формул – они слишком сложны, справиться с ними не в силах даже моя феноменальная память. Как бы я их ни складывал, все равно что-то не так. Неужели они утрачены навек?
Но что же делать? Я не могу жить без работы, без дела. Я дышал наукой, формулами, опытами. Ох, как же я был счастлив! И как несчастен сейчас! Крис, что же ты со мной сделала?! Сидеть вот так и прятаться, словно глупая лабораторная мышь, – разве к этому я стремился? И тогда я решил: надо немедленно что-то делать!
Но вот вопрос: что именно? Пойти и заявить в полицию? Будет ли толк… Я не уверен, что у них там нет своих людей. Если предательство проникло в огромный офис в самом центре мегаполиса, значит, враги могущественные. Наверное, они договорились с властями, подкупив всех, вплоть до Белого дома. Тогда что же полиция? Сдаст меня при первой возможности! Нет, обращаться к ним нельзя. Вот и вчера, когда я, крадучись, в своем обычном камуфляже проходил мимо полицейского, тот смотрел на меня подозрительно. Лучше держаться от них подальше. Но что еще я могу сделать?
Я думал над этим день и ночь и наконец решил: у меня нет иного выхода, чем заявиться к мистеру N, директору холдинга, в котором работал. Объясню ход своих мыслей. Я не уверен, что он вообще в курсе того, что происходит. Вот представьте: приехали спецслужбы, разгромили мою лабораторию, меня похитили, а директор – ни сном ни духом. Конечно, может, звучит наивно, но бывает всякое. Во-вторых, я думаю, он все еще заинтересован во мне, ведь смог же я разработать фатум, значит, способен еще на что-то выдающееся. Ну а в-третьих, другого выхода я просто не вижу – если мне не повезет в этом, то как дальше жить? Все так же прятаться и падать в обморок при малейшем стуке в дверь? Ну нет! Надоело!
Запись эту спрячу в саду за домом. Быть может, если я не вернусь из этой последней миссии, кто-нибудь когда-нибудь прочитает эти записки и уронит скупую слезу о сложной судьбе великого, но неизвестного миру ученого. Не знаю, что будет со мной: может, погибну, а может, прославлюсь.
Вот дьявол, мне только что пришла в голову мысль, что фортуна – тоже девушка, а с девушками мне до сих пор трагически не везло.
Но уж будь что будет!
