Глава десятая
Битва титанов

Снова оказавшись в Темных мирах, Хранитель и ребята поначалу растерялись. Вокруг ничего не было видно. Они даже друг друга различали с трудом. Туман был настолько плотный, что разглядеть что-либо на расстоянии вытянутой руки было невозможно. Хорошо еще, что навигатор высадил их совсем рядом друг от друга. За свою книгу-портал Хранитель и взялся в первую очередь.

Когда он открыл карту, оказалось, что убежище Эртоферона находится совсем недалеко. Но вот странность: золотой огонек, обозначавший Риту, снова кружился по орбите Темных миров, нигде не останавливаясь, в том числе и у дворца Эртоферона. Опять было похоже, что Рита находится везде – и одновременно нигде.

Ребята подошли ближе к Сан Санычу. Не то чтобы они очень боялись потеряться, но туман вокруг казался таким плотным, почти осязаемым, что невольно навевал страх. Оля прошептала:

– Сан Саныч, а здесь ничего не водится? Ну, страшного…

Хранитель ответил так же негромко:

– А вот этого я не знаю. Оля, да и ты, Женя, не забывайте, что туман тоже когда-то был живыми книгами. И я не знаю, слышит ли он нас, понимает ли… Так что держитесь на всякий случай за руки!

Так, двигаясь практически на ощупь, сличая каждый шаг с навигатором, путешественники стали потихоньку продвигаться вперед. Оценить расстояние в тумане было невозможно, время тянулось очень медленно, поэтому у всех сложилось ощущение, что идут они уже целую вечность. Вдруг Хранитель остановился. Ребята, уткнувшись ему в спину, тоже встали. Впереди виднелся небольшой просвет, а в нем здание, напоминающее одновременно и древнегреческий храм, и иллюстрации современных художников к фантастическим романам.

Портик из белоснежного резного камня, настолько тонкого, что казался прозрачным, опирался на множество колонн. Каждая колонна была тоже резной. И хотя ни один узор не повторялся дважды, вместе они не производили впечатления чего-то разнобойного, а наоборот смотрелись исключительно целостно. Ажурное здание словно было соткано из каменного кружева, в рисунке которого переплетались цветы, фигурки людей, невиданных зверей, а также странные геометрические фигуры. Сразу было видно, что ни один современный зодчий к строительству этого здания руку не прикладывал. Дом, или лучше сказать – дворец, создавал ощущение такого покоя и уюта, так сразу располагал к себе, что Женька, выйдя из-за спины деда, широким шагом направился к дверям. Точнее, попытался направиться, потому что Хранитель поймал его за шиворот и резко дернул назад. Мальчик хотел вырваться, но рука деда втащила его назад в туман и только после этого разжалась. Женька глубоко вздохнул, обернулся и собрался высказать все, что думает о старых параноиках, но дед прижал палец к губам и поманил его за собой. Они отошли в туман на пару шагов и остановились. Сан Саныч так и не дал Женьке произнести ни слова.

– Ты, внучек, Эстерраха помнишь?

Мальчик кивнул.

– Вот и я помню! Как ты думаешь, может ли в этом дворце твориться нечто похожее?

Женька отрицательно замотал головой.

– А мне вот кажется, что запросто может. Ты, пожалуйста, не забывай, куда мы попали и зачем мы здесь! И не надо самому лезть черту в зубы, когда у нас есть возможность осмотреться. Понял?

Женька понял.

Тогда Хранитель, а за ним и ребята потихоньку вышли к границам тумана. У дворца было тихо, никто не показывался в окнах, никого не было видно ни в дверях, ни на крыше. Двери стояли гостеприимно распахнутыми, и Женька не преминул указать на них.

– Смотри, дед, вход открыт! Может, войдем?

– Обязательно войдем, Женечка, только давай сначала обойдем дворец кругом.

В тот момент Оля потянула Женьку за рукав. Мальчик оглянулся и увидел, как от колонны отделилась какая-то тень и медленно поплыла вдоль стены. Теперь он обратил на нее внимание деда, и Сан Саныч поднял вверх большой палец. Подождав, пока тень скроется с глаз, он пошел к дворцу, ребята поспешили за ним. В стене Женька углядел маленькую, еле заметную дверь – он бы ее и не увидел, если бы та не была немного приоткрыта. Потянув деда за рукав, парень указал ему на нее. Хранитель кивнул головой, достал меч и собрался толкнуть створку. Женька тоже взялся за рукоять ножа, вынул его из ножен на пару сантиметров и так посмотрел на деда, что тот улыбнулся и утвердительно кивнул головой. Мальчик моментально выхватил нож, Сан Саныч надавил на дверь, и та бесшумно подалась.

Хранитель вошел внутрь, а Оля застыла на пороге, словно не решаясь сделать шаг. Легким толчком Женька придал ей ускорение, но как-то так получилось, что толкнул он Олю не в поясницу, как рассчитывал, а несколько ниже. Получив сильный шлепок по руке, парень увидел злющие Олины глаза и кулак, поднесенный к самому своему носу. От растерянности он улыбнулся и развел руками. Девочка сердито фыркнула, резко повернулась на каблуках своих ковбойских сапог и двинулась за Сан Санычем. Последним в дверь юркнул Женька.

Внутри неожиданно оказалось очень холодно. На стенах, двери и потолке тонким слоем лежал иней. На полу его почему-то не было, но разгадывать эту загадку ни у кого не имелось ни времени, ни желания. Путники очутились в небольшой длинной комнате. Даже, скорее, в коридоре. Причем абсолютно пустом – только голые пол, стены и высокий потолок. Посередине коридор пересекался еще одним точно таким же. В потолке над перекрестком были проделаны три небольших отверстия. Круглые пятна света перекрещивались, образуя на полу причудливую трехлучевую звезду с круглыми, почти правильными лучами. Свет падал на странное сооружение посередине – четыре столба из необработанного камня, с лежащими на них двумя перекладинами из такого же камня. Вся фигура в целом напоминала две перекрещивающиеся буквы «П».

Путешественники остановились.

– Дед, куда нам идти? – тихонько спросил Женька.

– Стойте здесь, сейчас узнаем… – Сан Саныч сделал несколько шагов по коридору, потом зачем-то присел на корточки, исследуя пол.

Тем временем Оля наклонилась к Жене и яростно прошептала:

– Еще раз так сделаешь, я с тобой, знаешь, что сделаю? Совсем оборзел! У вас в городе все так общаются? Ну так вот, я не такая, и не смей…

Женька закрыл ей рот рукой.

– Тихо ты! Я же не нарочно! Ну, извини, пожалуйста! Подумаешь, очень мне надо тебя хватать за… – Он смутился и, чтобы скрыть свое смущение, сам начал наезжать на Олю: – Придумываешь себе черт знает что на пустом месте!

Женька резко отвернулся. В это время подошел Сан Саныч.

– Ребята, – негромко заговорил он, – тот коридор, что идет вправо, посещается чаще – там меньше пыли на полу. В левый коридор, похоже, ходят гораздо реже. Так что нам направо. – Хранитель строго смотрел на своих юных спутников. – И хватит вам ссориться! На это дома время будет.

В конце коридора обнаружилась дверь, целиком выполненная из какого-то приятного на вид и на ощупь металла. Тонкая резьба на ней изображала то ли пир на свежем воздухе, то ли прогулку – сразу было не разобрать, а рассматривать некогда. Хранитель провел пальцами по поверхности двери и тихо сказал:

– Смотрите, это электрон, сплав золота с серебром! Теперь я почти уверен, что дворец принадлежит атланту. Так, ребята, входим в эту дверь. Входим быстро, не толкаясь в проходе, но будьте готовы тут же выскочить назад. Я не знаю, что находится за ней, но знаю, что в коридоре пока никого нет. – Сан Саныч улыбнулся. – И еще, Женя, приготовь на всякий случай фонарик. Он очень помог нам у подножия горы, может помочь и здесь.

Женька кивнул головой, достал фонарик и, подумав, протянул его Оле. Та смущенно кивнула и взяла.

Потянув на себя дверь, Сан Саныч прошел в следующее помещение. Ребята юркнули за ним.

Они оказались в просторном светлом зале. Свет, такой хмурый и серый снаружи, проходя сквозь прозрачный камень, из которого были сделаны стены, становился мягким и белым. Возникало ощущение, будто снаружи светит солнце. По краям зала были расставлены столы, рядом находились стеллажи с бумагой. На столах лежали длинные предметы, напоминающие современные карандаши, а на нескольких можно было увидеть исписанные листы бумаги. Заметив что-то интересное, Сан Саныч двинулся к одному из столов, но в это время стена сбоку отодвинулась, и в зал ввалились три существа. По виду они напоминали ящероголового Эстерраха, только головы на плечах у них были крысиные.

Женька закричал:

– Дед, атака справа!

Эту фразу он слышал в каком-то фильме про военных летчиков.

Пока чудища не поняли, в чем дело, мальчик схватил ближайший стул, оказавшийся на удивление легким, и запустил его в голову ближайшему противнику. Получив стулом между ушей, тот покачнулся и схватился руками за край стола.

Сан Саныч резко развернулся. Его противник уже успел оправиться от первого потрясения, вызванного внезапным появлением незнакомцев. Его длинные, тонкие, имеющие два локтевых сустава руки сорвали с пояса длинный хлыст. Взмахнув рукой, он обрушил на Хранителя мощный удар. Сан Саныч увернулся. Удар пришелся по столу, и тот оказался разрубленным так чисто, будто его распилили. Стражник поднял кнут над головой и завил кольцом. Хранитель отпрыгнул назад. Он превратил свой меч в длинное копье, у которого наконечники были с обоих концов, и начал крутить его в руках. Копье превратилось сначала в ровный круг, а потом очертания его размылись. На лице стражника, если это можно назвать лицом, появилась усмешка. Даже не усмешка, а зверский оскал. Он хлестнул еще раз. Смертоносный конец кнута был направлен Хранителю точно в голову, но, встретившись с наконечником копья, ушел в сторону. Стражник приготовился ударить снова, но ему помешал его товарищ – тот, который недавно получил стулом по крысиной башке и, шатаясь, двинулся было к ребятам, не заметив кнута своего напарника. Хоть и не смертельный, но очень чувствительный удар достался ему по голове, и он опять упал на колени, из его пасти вырвался обиженный рев. Пока контуженный силился встать, Женька запустил в него еще одним стулом и угодил прямехонько в нос. Стражник упал.

В этот момент второй стражник хлестнул кнутом в сторону Женьки. Словно в замедленном кино, Женька видел, как опускается его рука с кнутом, но не мог пошевелиться. И тут Хранитель сделал шаг, подставив свое оружие под кнут. Кнут обернулся вокруг копья, стражник резко дернул, и Сан Саныч остался безоружным. Его копье отлетело в сторону, ударилось об пол и превратилось в меч. Но он лежал далеко. Стражник медленно повернулся к Хранителю, занес кнут…

– Олька, фонарь! Скорее! – завопил Женька что есть мочи.

Девочка вздрогнула, словно проснувшись. Когда в зале оказались стражники, она инстинктивно залезла под стол, так как не то чтобы боялась крыс, просто они всегда были ей неприятны. А тут еще такие здоровенные! Услышав зов друга, Оля выскочила из-под стола, выпрямилась, дрожащими пальцами включила фонарик и направила его луч на стражника. На фоне освещения дворца свет фонаря показался совсем не ярким, но движения стражника замедлились. Он уже не так быстро стал поднимать кнут, и тогда Хранитель крикнул:

– Женя, нож!

Мальчик понял. Схватив нож за лезвие, он рукояткой вперед кинул его деду. Сан Саныч поймал оружие на лету и одним движением переправил в горло стражнику. Стражник, выронив кнут, схватился за шею и с хриплым бульканьем упал на пол.

Тут Оля, державшая другого стражника под прицелом фонарика, закричала:

– Сан Саныч, второй сматывается!

Хранитель повернулся ко второму противнику. А в том, видимо, проснулась звериная натура крысы, которая никогда не нападает в одиночку, теперь он удирал. В руках Сан Саныча появился арбалет, и посланная им стрела, пробив позвоночник, пригвоздила стражника, не успевшего даже охнуть, к стене. Оля опустила фонарик и с отвращением отвернулась.

Убрав арбалет, Сан Саныч пошел за мечом. Он как раз выпутывал его из кнута, когда к нему приблизился Женька.

– Дед, а дед… Почему ты сразу не стрелял?

Сан Саныч виновато взглянул на внука.

– Да забыл я об арбалете! Что-то увидел на столе и про все забыл. О, кстати…

Сан Саныч отправился было к разрубленному столу, но Женька его остановил.

– Дед, а достань нож, пожалуйста! – Парень глазами показал на стражника, из горла которого торчал его нож.

– А сам что, не можешь?

Женька опустил глаза.

– Нет, дед, я того… Боюсь, в общем.

Кивнув, Хранитель подошел к мертвому стражнику, выдернул нож, вытер лезвие о его одежду и протянул внуку.

– Не убирай, может еще пригодиться.

Оля все еще стояла посередине зала с зажатым в руке фонариком. Она боялась посмотреть на мертвого стражника, ей было холодно и ужасно хотелось уйти отсюда, но девочка не решалась признаться в этом. Подошел Сан Саныч, взял у нее из руки фонарь и выключил его. Потом положил Оле руку на плечо и сказал:

– Спасибо, Оля! Ты только что спасла нам всем жизнь. Что бы мы без тебя делали?!

Девочка улыбнулась и подумала: оказывается, все не так страшно.

Наконец Хранитель получил возможность увидеть то, что его так заинтересовало. Он взял один из лежащих на столе листков, всмотрелся в него и воскликнул:

– Почерк Риты! Женя, здесь была твоя мама!

Мальчик мигом подлетел к деду, схватил со стола еще один листок и закричал:

– Точно, дед! Оль, смотри, это мама писала! Дед, а где она?

Женька огляделся, как будто прямо здесь и сейчас должна была появиться его мама. Но увы…

Вдруг из-за двери раздался громовой голос, очень низкий и громкий, говоривший что-то на незнакомом языке. Язык был красивым и певучим, но в то же время в голосе слышались и стук камней, и шорох листьев, и звон металла.

Коротко приказав ребятам спрятаться, Сан Саныч прижался к стене около двери. Меч он взял в одну руку, а подобранный кнут стражника зажал в другой. Женька с ножом встал по другую сторону двери. Оля спрятаться не успела. Она как стояла, так и осталась стоять посередине зала, только машинально засунула листок, исписанный почерком Риты, который держала в руках, в карман своих кожаных ковбойских штанов.

Дверь широко распахнулась, чуть не припечатав Женьку к стене, и в зал вошел огромный человек. Увидев Олю, он удивленно спросил:

– Это еще что такое?

На ум девочке не пришло ничего иного, кроме как сделать реверанс и сказать:

– Я Оля, здравствуйте!

Растерявшийся от неожиданности великан даже не услышал, как взмахнул кнутом Хранитель. Кнут опутал ноги вошедшего, а вылезший из-за двери Женька толкнул его в спину. Гигант растянулся на полу. А спустя всего минуту или две он уже сидел на стуле, крепко связанный веревкой из запасов Женькиного жилета. Напротив него расположились Сан Саныч и Женька, а сзади устроилась Оля, державшая в руке фонарик и готовая в любой момент пустить его в ход. Она мерзла здесь, во дворце, больше мужчин, поэтому время от времени зябко потирала плечи и иногда дула на ладошки, согревая их.

Эртоферон и Хранитель молча смотрели друг на друга. Библиотекарь рассматривал того, кто стал причиной всех его несчастий, и находил, что высоченный, идеально, как античная статуя, сложенный человек с очень развитой мускулатурой и правильными чертами лица мог бы, пожалуй, даже считаться красивым, если бы его лицо выражало доброту или глубину мысли. Но на нем читались лишь жестокость и пресыщенность.

Сан Саныч первым прервал молчание.

– Здравствуйте, Эртоферон! Я – Главный хранитель Книжного мира, и вот, – он указал на обшлаг своего рукава, где находились шесть ромбов, – подтверждение моих полномочий. Я обвиняю вас в незаконном проникновении в мир людей и похищении оттуда человека. Моей, кстати, воспитанницы. Основные мотивы ваших действий мне известны, но я хотел бы услышать о них поподробнее, и именно от вас. И еще мне хотелось бы понять, для чего вам понадобилась моя воспитанница.

Сан Саныч покачал лезвием меча у носа Эртоферона. По его напряженной позе было видно, что Хранитель может пустить его в ход в любой момент, поэтому атлант откашлялся и начал:

– Когда тысячелетиями сидишь в Темных мирах, Хранитель, очень сложно подыскать себе дело. Моя книга еще цела и будет оставаться такой несчетное количество лет. Я, как видите, единственный, кто за столь долгие годы не превратился в тень, но, честно говоря, иногда завидую теням. Я всего лишь решил выбраться отсюда, вот и все.

– Это мне известно, – сурово проговорил Сан Саныч. – Как вам удалось запустить старые порталы?

– Мой древний портал не мог пропустить в мир людей и обратно ничего, кроме снов и ярких образов – оттого что ему нечем было подпитываться, он был очень слаб. Мне нужно было придать ему силу. Ему, себе и своему миру. Кто-то, кто был бы близок мне по духу, должен был написать книгу обо мне – точнее, восстановить ту, что лежит на дне моря и в вашей библиотеке. Восстановить и открыть всем. Я долго искал на земле человека, который по своему восприятию мира был бы близок народу Атлантиды, кто так же открыто и непосредственно переживал бы радость и счастье, искренне сочувствовал чужому горю и искренне же боялся всего, что ему непонятно. И такой человек нашелся – ваша воспитанница, Хранитель. Я долго думал, прежде чем ее выкрасть. Я рассчитывал, что ни один человек, и уж тем более ни один книжный персонаж, не захочет по собственной воле лезть в Темные миры и не придет искать ее. Как видите, я просчитался…

Эртоферон замолчал, но Сан Саныч приказал:

– Продолжайте!

– Мне необходимо было, чтобы моя книга возродилась. В ней описывались люди, строящие первые порталы, сами порталы и места их расположения. Я рассчитывал с помощью вашей воспитанницы материализовать своих помощников и порталы, а после наводнить мысли людей, живущих сейчас на Земле, образами Атлантиды. Тогда ничто не помешало бы мне занять законное место не только в Книжном мире, но и в мире людей. Ведь до тех пор, пока мы не установили границы миров, люди и их фантазии жили рядом, и еще неизвестно, кто кому подчинялся. Я бы передвинул границы по своему разумению, объединил миры снова и правил бы так, как привык править в Атлантиде! Я стал навевать вашей Рите сначала прекрасные сны и мечты, побуждал ее описывать их, а потом начал передавать и образы того, что ей нужно было написать для меня. Но ваша Рита оказалась трудным материалом… Мне стоило больших трудов отвлекать ее от радостных воспоминаний, светлых образов и сопливых фантазий и сосредоточить ее внимание на описании моего мира. Особенно мне помешала ее поездка… Не знаю уж, куда она там съездила, но, вернувшись, Рита перестала реагировать на сны, а только переживала раз за разом свое счастье от этого путешествия. Мне едва удалось опять заставить ее работать на меня. Но – удалось, она наконец-то начала записывать то, что я ей диктовал. И тут я узнал, что она собирается в новую поездку. Это нарушало все мои планы. Я понял, что у меня нет другого выхода, как похитить ее. До отъезда оставалось мало времени, и я ценой неимоверных усилий все-таки сумел запустить свой портал. Мы с моим другом Эстеррахом привели его в действие, он открылся в мире людей лишь на мгновение, но того мига хватило, чтобы затащить Риту сюда. Здесь я погружал ее в сон, и во сне она писала книгу, а у меня прибавлялось сил – ведь книжный персонаж становится крепче, когда о нем помнит хоть один человек… Рита же, хоть и против своей воли, думала обо мне.

– Какой же вы негодяй! – не выдержала Оля. – Просто фашист какой-то! Так обращаться с бедной женщиной…

Эртоферон поморщился.

– Да ничего особенного я с ней не делал… И после того, как книга была бы написана, вернул бы обратно в мир людей, где она посчитала все происшедшее с ней сном. А книга тем временем была бы рядом, и Рите ничего не оставалось бы делать, как опубликовать ее.

Женька влез в разговор:

– Так вот что за дрянь я прочел у нее в тетрадке! Дед, я тебе потом расскажу, ладно? Да никто такую чернуху и читать бы не стал, не то что издавать!

Эртоферон хитро улыбнулся:

– Ты забываешь про ваше изобретение. Интернет, кажется? Там опубликоваться несложно, и через некоторое время люди ломились бы за моей книгой!

– И в Инете бы не стали читать! Там подобного и так выше крыши!

Сан Саныч прервал спор:

– Ладно, сейчас это несущественно. Дальше, пожалуйста!

Эртоферон пожал плечами:

– По мере того, как росло число написанных страниц, я рос, креп, а вместе со мной крепли мой замок, те стражники, которых вы убили, несчастный Эстеррах, который решил не ждать, когда окончательно заработает основной портал, а попытался оживить свой собственный. Да-да, у него в замке имелся портал! Ведь когда-то Эстеррах был Хранителем литературы двуприродного народа, всегда находившегося в услужении у атлантов. Здесь, кстати, был еще один пьяница-кентавр, но куда-то делся… Ладно, не до него. Так вот, когда Эстеррах получил силу, он решил запустить свой портал с помощью одному лишь ему ведомых ритуалов. Но вы его убили! Сейчас я даже не знаю, оплакивать ли мне его… Если бы он вырвался в мир людей, то скоро здесь была бы целая толпа Хранителей. Хотя, как видите, хватило и одного…

Эртоферон горько засмеялся. А потом продолжил:

– Мы хотели восстановить старые порталы и отсюда продвигать нашу идею в остальные миры. Поскольку я еще являюсь Хранителем Темных миров, то постарался бы сделать так, чтобы никто не совал сюда свой нос. Но вы пришли раньше.

Женька вскочил со стула:

– А не надо было маму воровать! Действовали бы себе потихоньку, глядишь, и удалось бы!

Эртоферон улыбнулся:

– В будущем я обязательно последую твоему совету, мальчик.

– Это вряд ли. – Сан Саныч тоже встал. – Подозреваю, что на собрании Книжного Совета вам вынесут приговор и определят такое место, по сравнению с которым Темные миры покажутся газетной передовицей.

– Не думаю, Хранитель, что вы сможете подыскать такое место, – ухмыльнулся Эртоферон.

Хранитель угрожающе произнес:

– А я думаю, что смогу! И там будет гораздо холоднее, чем тут, у вас!

Эртоферон странно посмотрел на Хранителя:

– Даже не знаю, накажете вы меня или окажете мне услугу. Хотя… Может быть, я все-таки превращусь в тень и уже не буду знать забот? Никогда не грозите наказанием тому, кто уже и без вас достаточно наказан! Вы слышите меня, Хранитель?

– Я слышу вас, Эртоферон. Но не я буду определять вам меру наказания. Моя задача – лишь доставить вас в здание Главного совета. Что-то подсказывает мне: что сами вы туда не явитесь!

Эртоферон засмеялся:

– И верно, не явлюсь.

Сан Саныч снова сел.

– Скажите, Эртоферон, кто помогал вам выбираться из забвения?

Эртоферон искоса посмотрел на Хранителя:

– А вы с какой целью интересуетесь? Всех, кто мне помогал, вы знаете, – атлант опять кинул на Хранителя странный взгляд. – Часть из них вы уже убили, часть еще жива. Но я, пожалуй, попридержу сведения о них. Вдруг они мне еще понадобятся, а?

Хранитель тоже посмотрел на Эртоферона недобрым взглядом.

– Я достаточно хорошо понимаю побуждения книжных героев, в частности – Черного рыцаря, помогать вам, и не стану наказывать их. Просто хочу знать, от кого мне ожидать неприятностей в будущем.

Эртоферон отвернулся и молчал.

– Сколько порталов вы успели восстановить? – сурово поинтересовался Хранитель.

– Три, – спокойно отвечал его собеседник. – Первый у Эстерраха, второй – у подножия высокой горы, где вы, как я знаю, тоже уже успели побывать. Третий – мой собственный.

– Где он?

Эртоферон вдруг расхохотался:

– Хранитель, но это же ясно даже ребенку! Неужели вы еще не догадались? Тогда извините, я вам не скажу!

Тем временем Оля, зябко кутаясь в свою куртку, рассматривала стол, почему-то густо покрытый инеем. Она стряхивала иней на пол, однако он упорно появлялся снова, складываясь в рисунок, смутно Оле знакомый. Но девочка ужасно устала и замерзла и никак не могла вспомнить, что же именно он ей напоминает.

Тогда вперед выступил Женька:

– Дед, а нельзя с порталом позже разобраться? Тут такая холодина, что мы скоро околеем!

Эртоферон снова улыбнулся.

– Так ведь неудивительно! В твоем мире, мальчик, на этом месте находится Северный полюс.

– Тьфу, черт, опять Северный полюс! В начале путешествия мерзли, сейчас мерзнем… Дед, а где мама вообще? Давай заберем ее и уйдем отсюда!

Хранитель вздрогнул. Разбираясь с Эртофероном, он совсем забыл про Риту. Тогда Сан Саныч как можно спокойнее обратился к Эртоферону:

– Где я могу найти свою воспитанницу, чтобы забрать ее?

Атлант поднял взгляд.

– В моем доме только одна дверь имеет замок.

Хранитель постарался сохранять спокойствие.

– Очень любезно с вашей стороны предложить мне осмотреть ваш дворец, стоивший вам, без преувеличения, титанического труда, но мне бы хотелось, чтобы вы были гостеприимным хозяином. С вашей помощью мы найдем нужную дверь быстрее и не так устанем, не правда ли?

Эртоферон засмеялся:

– Титанам вы польстили, хотя их жилища гораздо меньше моего дворца. Но идемте, я покажу вам комнату вашей Риты. Только распутайте мне ноги, – ехидно добавил атлант, – а то привязанным к стулу ходить не очень удобно.

Женька нагнулся и перерезал веревки. Эртоферон встал и, слегка хромая, повел Хранителя и ребят по коридорам. Они вышли в ту же дверь, откуда вошли путники, дошли до странного перекрестка и повернули налево. Этот коридор был извилистым, пришлось повернуть три или четыре раза. В конце коридора имелась такая же дверь, как и в первом, но тонкая резьба на ней была обезображена приваренным к створке массивным засовом. Эртоферон встал к стене, давая возможность Хранителю самому открыть его. Когда засов отбросили, Женька первым рванулся в комнату, но остановился посередине. Там никого не было! Мальчик повернулся к деду, и вдруг из его глаз полились слезы. Хранитель повернулся к Эртоферону и поднял меч.

– Это шутка? – Голос Хранителя звучал подозрительно спокойно.

– А что случилось? – фальшиво удивился Эртоферон. – Никого нет?

Потом он вдруг резко посерьезнел:

– Рита исчезла отсюда два дня назад. Я не представляю, как она могла выбраться и куда пойти. Здесь ее всюду подстерегает смерть. Даже верхом на птице из Темных миров выбраться невозможно. Если бы она задержалась всего на один день, книга была бы написана, и вы получили бы свою воспитанницу прямо в руки. И, надеюсь, убрались бы отсюда. – Было видно, что Эртоферон вне себя от ярости. – Но Рита забрала с собой все черновики и готовые материалы, у меня остались только те клочки, что вы видели в зале писцов! А ведь это только наброски на языке атлантов, которые еще надо переводить. Когда я услышал шум в зале, то решил, что мои стражи доставили девчонку обратно, и поспешил к ним. И встретил вас. Признаюсь, встреча была не самая приятная в моей жизни!

Сан Саныч толкнул Эртоферона в комнату.

– Вы пока останетесь здесь. Если с вами за столько лет ничего не случилось, надеюсь, и до нашего возвращения доживете без проблем.

Хранитель захлопнул тяжелый засов, потом повернулся к Жене и потрепал его по волосам.

– Не переживай, еще ничего не потеряно. Давайте вернемся в зал, может быть, Рита оставила там для нас какую-нибудь подсказку?

Они осмотрели весь зал писцов, но, увы, не нашли ничего интересного, кроме нескольких листов с текстом на непонятном языке, написанным Ритиным почерком. Тогда Хранитель достал навигатор, открыл его и вызвал карту Темных миров. Оля ахнула. Ритин огонек кружил уже не над всей территорией, а только над одной ее частью. Сан Саныч достал стилус и приблизил этот сектор карты. И стало видно, что над ним кружат облака, причем не свинцово-серые, а белоснежные. Хранитель постарался сильнее увеличить карту, но больше все равно ничего не было видно. Вдруг Оля сказала:

– Ой, смотрите, а вот тут вроде бы деревья!

Сан Саныч наклонился поближе.

– И правда! Я еще речку вижу… – заметил Женя.

Вдруг за их спинами раздался грохот копыт по каменному полу. Дверь отворилась, и в комнату ввалился кентавр. Он опять был пьян до изумления. По привычке привалившись к стене, полуконь-получеловек заговорил:

– О, опять вы! А где этот, царь который? Вы и его тоже… того? Я вот тут ездил, так там небо, а тут холодно, и мне копыта ломит… А она говорит: там теплее. Я ей…

Кентавр опустил голову и заснул стоя. От его храпа Оле аж уши заложило. Женя решительно подошел к кентавру и дернул его за руку:

– Кто – она?

Кентавр, не просыпаясь, пробасил:

– Женщина… человеческая… красивая…

Оля ахнула. Сан Саныч одним прыжком оказался рядом с внуком и тоже затормошил кентавра.

– Куда ты ее отвез? Говори, быстро!

– К фантазиям… – еле слышно пробормотал тот. – Там деревья… и небо…

Его колени подогнулись, кентавр развалился на полу, оставив хвост в коридоре, и снова захрапел.

Ребята и Хранитель переглянулись, а потом, не сговариваясь, кинулись к карте. Кажется, теперь они знали, куда им следовать дальше.