Глава 6
Дверь в чужую жизнь открывается
Игорь проснулся ближе к обеду. Голова гудела, от утренней бодрости не осталось и следа. Пожалуй, стоило еще выпить кофе, хотя и это не гарантировало улучшения состояния.
На кухне, как обычно, царило дневное оживление. Суетились повара, звенели посудой мойщицы. В углу бубнил телевизор – шеф-повар Антон Владимирович, которого все звали только по имени-отчеству, хотя он был лет на двенадцать моложе Игоря, любил быть в курсе мировых событий.
Игорь налил себе кофе, сел за большой стол, специально отведенный для завтраков, обедов и ужинов обслуживающего персонала, и бездумно уставился в экран.
Шли «Вести». Симпатичная дикторша рассказывала об авиакатастрофе. При посадке из-за плохой видимости разбился небольшой пассажирский самолет. Погибло более двадцати человек – пассажиры и экипаж, их имена перечислялись. Где произошла трагедия, Игорь прослушал.
– Ой, батюшки! – всплеснула вдруг руками заглянувшая в кухню Тамара Юрьевна. – Максим Волохов – уж не наш ли постоянный клиент, бизнесмен?
Народ мгновенно собрался у телевизора, выстроившись полукругом за спиной Игоря.
– Точно он! – подтвердил Женька, самый молоденький из официантов. – Он же только вчера у нас был, со своей девушкой, я их обслуживал. Так он же говорил, что ему завтра с ранья на самолет, как раз в Быково… Потому и ушли, когда еще время было совсем детское, чуть ли не до полуночи.
Быково…
Игорь побледнел.
– Какой он был из себя, этот Волохов? – тихо спросил он.
– Ну такой… – замялся Женька. – Среднего роста, лет тридцати, худощавый. Волосы, как у меня, может, чуть посветлее. Неторопливый такой, будто тормозной немного. И еще одежда на нем… ну вечно как будто мятая.
– Он к нам все больше с пассией своей приезжал, – включилась в разговор Тамара Юрьевна. – А изредка, когда днем, то с дочкой. Белобрысенькая, лет двенадцати…
– Игорь, что с вами? – забеспокоилась Даша. – На вас лица нет!
– Похоже, это я его сегодня утром в аэропорт отвозил. Именно в Быково.
Известие вроде не имело к нему отношения, но отчего-то вдруг стало страшно. Очередной раз он столкнулся со смертью, которая, наверное, уже сидела в машине, когда он вез Максима Волохова.
Как-то отбирает она своих будущих жертв? Живет себе человек в самом расцвете лет. Работает, мечется между женой и любовницей, строит планы, при этом, наверное, думает, что вся жизнь еще впереди. Что все только начинается. А смерть уже держит секундомер, отсчитывающий последние жалкие остатки отведенного ему времени.
У него остались жена и маленькая дочь. Кто знает, ушел бы он от них по приезде из командировки, как обещал, или нет?
Вчера развод показался бы им горем, а сегодня жизнь в очередной раз доказала, что на свете есть только одна страшная беда. Все остальное обратимо. Со всем остальным можно бороться.
Игорь не знал, почему вдруг решил поехать к ним несколько дней спустя. Что он скажет? Насколько вообще уместно будет его появление?
Судьба по-прежнему решительно вела его за руку, толкая на место пересечения важных событий. Возможно, если бы он задумался над целью и возможным итогом своего визита, он бы никуда не поехал. Но он не задумался. Последнее время он мог позволить себе такую роскошь – поступать по велению сердца.
Просто он знал, что ему еще раз необходимо увидеть девочку, так похожую на потерянную им дочь, девочку, на которую свалилось такое огромное горе. Вдруг он сможет хоть чем-то ей помочь?
В первый же выходной после аварии Игорь заехал домой за черной рубашкой (опять!), побрился, по дороге зачем-то купил цветов.
Так вышло, что приехал он как раз к поминкам. У витых железных ворот стоял автобус и множество автомобилей. Люди в темной одежде, похоже, только что вернулись с кладбища.
Он вышел из машины и остановился поодаль, нашел глазами девочку. Она показалась ему еще более худенькой, чем в прошлый раз, и совсем маленькой. «Настена» стояла, обняв маму за талию. Обе были в черном. И у обеих красные ввалившиеся глаза – видно было, что они не спали и плакали. Впрочем, на лице женщины, тоже очень худой, но высокой, не было отпечатка горя, скорее грусть и задумчивость. На вид она была постарше своего супруга – примерно ровесница ему, Игорю.
Он удивился, когда понял, что невольно сравнивает ее с Алей. Подсознательно ему казалось, что раз эта незнакомая девочка так похожа на его дочь, то и мамы их должны иметь общие черты. Но женщина была совсем другого типа – темная шатенка, с тонким, как про такие говорят, породистым, нервным лицом в отличие от его русоволосой курносой Альки.
Вдова стала приглашать гостей на участок. Игорь совсем растерялся, не зная, что ему делать дальше.
– Ну заходите, что же вы стесняетесь? – К Игорю приблизилась моложавая и очень элегантно одетая пожилая женщина. – Извините, мы с вами не знакомы. Я теща Максима, – она произнесла это слово даже с какой-то гордостью. – Правда, теперь уже бывшая… – добавила с сожалением, и Игорю отчего-то показалось, что сожалеет она не о безвременной кончине зятя, а о том, что перестала быть тещей. – Зоя Геннадиевна. А вы, вероятно, сосед?
– Нет, я не сосед… – «Что делать? Дурацкая ситуация. Не объяснять же, что он случайный таксист, приехавший посмотреть на дочь покойного. Ну кто это поймет? Да и коллегой не представишься. И приятелем нельзя. Мало ли тут людей, которые друг друга знают…»
– Стало быть, сослуживец?
– И не сослуживец. – «Господи, как же выкрутиться-то?»
– Друг?
– Тоже нет.
– Вы меня интригуете! А кто же тогда? Родственник?
– Почти. – Игорь и сам не знал, почему так ответил. Более глупый ответ трудно было придумать. В самом деле, странная категория «почти родственник».
– Что значит – почти? – По ее тону трудно было понять, чем вызваны эти настойчивые расспросы – простым любопытством и желанием поговорить или какими-то подозрениями. Игорь с тоской посмотрел на пожилую женщину. Господи, тут народу несколько десятков человек, она что – всех остальных уже опросила или всех знает?
– Я его брат, – выпалил он и сам испугался. Игорь вообще не любил врать, а уж так… Почему он вдруг ляпнул это? Наверное, потому, что ему вспомнился тот разговор в машине о несуществующем кузене. – Его двоюродный брат.
– Ой! – Женщина сложила ухоженные ладони в молитвенном жесте. – Господи! Как же она хотела вас увидеть! Идемте же! – Она решительно завладела его рукой и потянула за собой в ворота.
Участок вокруг особняка был немаленьким и выглядел, точно фотография из модного журнала. Впрочем, Игорю особенно некогда было осматриваться. Бывшая теща потащила за дом, где прямо в саду были накрыты большие столы. За одним из них сидела вдова, обнимая заплаканную дочку.
– Альбина! – произнесла пожилая женщина торжественно.
– Да, мама! – машинально откликнулась та.
– Альбина, дорогая, познакомься, это брат Максима. – Она бесцеремонно подтолкнула Игоря вперед.
Больше всего в этот момент он боялся, что девочка его узнает. Но, похоже, она была слишком застенчива. Сейчас, как и тогда, она уставилась в землю, не поднимая головы. Женщина же, наоборот, смотрела на него во все глаза.
– Господи, а я-то ему не верила… – она медленно покачала головой.
– Анечка, и ты познакомься, – дернула бывшая теща девочку. – Это твой дядя. Двоюродный.
«Аня… Вот, значит, как ее зовут».
Девочка едва кивнула и опять потупилась.
– Неужели, это правда? Так он не придумал… Ох, простите, – вдова протянула Игорю узкую ладонь. – Я столько раз просила Макса, чтобы он позвал вас на обед, когда вы будете в Москве, но у вас все как-то не получалось зайти к нам… У него ведь никого, кроме вас, не было. Никаких родственников. Хотя что это я вам рассказываю!.. Меня зовут Альбина. А это Анюта.
Она явно нервничала. Игорю было не легче. Момент, когда еще можно было признаться, оказался безнадежно упущен.
У него было странное ощущение, что душа покойного Максима находилась где-то рядом и прилагала все усилия к тому, чтобы его прижизненная ложь не была раскрыта.
– Извините, но я даже не знаю вашего имени…
И слава богу. Он уж тем более понятия не имел, как вздумалось бы Волохову окрестить вымышленного кузена.
– Игорь. Игорь Быков.
– Но садитесь же, что вы стоите! – Она завертела головой, и тотчас рядом с ними возник молодой человек в форменной одежде официанта. Не прошло и минуты, как Игорь уже сидел за одним из шикарно накрытых столов.
Эти поминки мало походили на те, что так недавно пришлось пережить Игорю. Никаких разнокалиберных табуреток, собранных у соседей со всего этажа, никаких разномастных щербатых рюмок, никакого заливного, пирогов и домашней квашеной капусты. Великолепное угощение, изысканные напитки, дорогая (и вся одинаковая!) посуда – все это, очевидно, было поставлено каким-то модным рестораном, причем, скорее всего, вкупе с официантами. Гости же явно принадлежали к сильным мира сего. Из редких тостов Игорь узнал, что Максим Волохов покинул этот мир в возрасте Христа – тридцати трех лет. Ну и, как водится, что усопший был выдающимся человеком. Лучшим в мире мужем и отцом, гениальным бизнесменом, замечательным компаньоном, светлой головой и вообще чуть ли не героем нашего времени.
Игорю было не по себе. Он давно жалел, что пришел сюда. Мучительно пытаясь припомнить бабушкины уроки поведения за столом, он одновременно вслушивался в разговор двух своих соседок. Молодые женщины весело щебетали, обсуждая какую-то новую чудодейственную диету, и при этом уплетали за обе щеки. Игорь никак не мог взять в толк, как можно столько есть, если стремишься похудеть. Но еще большее недоумение у него вызывала их беспардонность – по его мнению, пустая отвлеченная болтовня и смех за поминальным столом были просто кощунством.
Через обнаженное плечо соседки он все поглядывал туда, где сидели Альбина и Анечка. Вдова выглядела усталой, девочка печальной и измученной. Напрасно Игорь пытался поймать ее взгляд – она ни разу не посмотрела в его сторону и почти не поднимала глаз от тарелки.
Поминки, скорее напоминавшие званый обед или банкет, тянулись невыносимо долго. Игорю очень хотелось подняться и уйти, и несколько раз он чуть было так и не сделал, но какое-то необъяснимое чувство продолжало удерживать его на месте. «Неудобно», – словно оправдывался он сам перед собой. И продолжал есть холодные закуски, потом горячие закуски, затем второе… Вот только от спиртного он усилием воли заставил себя отказаться.
– Я за рулем, – объяснил Игорь соседке с обнаженными плечами и, игнорируя все ее «Да бросьте!», «Сейчас можно!» и «Как же не помянуть?», стоически пил только французскую минеральную воду.
Наконец объевшиеся и изрядно нетрезвые гости потихоньку начали расходиться. Он тоже поднялся.
– Игорь, ну куда же вы? – Это, конечно, была бывшая теща. Он и не заметил, как она оказалась у него за спиной.
– Мне пора…
– Нет-нет, даже и не думайте! Вы ведь член нашей семьи. Останьтесь, проводим всех и посидим, поговорим по-родственному.
От такой перспективы у него кровь застыла в жилах. Этого еще не хватало! Игорь попытался отступить назад, но цепкие пальцы Зои Геннадиевны вцепились ему в локоть.
– Альбиночка, Игорь хочет уходить!
– Вы торопитесь? – Вдова посмотрела на него с такой тоской, что у Игоря сжалось сердце. – Неужели вы уже сегодня возвращаетесь к себе в Екатеринбург?
Ему было необычайно жаль ее.
– Нет, – сам не зная почему, ответил Игорь. – Не сегодня.
– Тогда, может… Может, вы переночуете у нас?
В ее голосе явственно слышалась мольба. Игорь же от такого предложения потерял дар речи.
– Наверное, это трудно понять, но… – продолжала меж тем хозяйка. – Сейчас все разъедутся, и мы с дочкой останемся одни. Совсем одни. Это так страшно…
Кому, как не ему, было понять это.
– Но ваша мама?..
– Мама тоже уедет. Ромео – это ее собачка, йоркширский терьер – не любит спать без нее.
Она горько усмехнулась. А Игорю было дико, как это мать может, выбирая между дочерью и собакой, отдать предпочтение песику.
– Дом большой, вас никто не побеспокоит, – продолжала тем временем Альбина. И добавила как-то совсем по-детски: – Останьтесь, а? Пожалуйста!
Точь-в-точь такая интонация была у Настены, когда она клянчила у него что-нибудь…
– Ну если это вас не стеснит…
– Что вы, нисколько!
На миг ее лицо осветилось такой радостью, что у Игоря потеплело на душе. Ради этого, пожалуй, можно даже было вытерпеть «родственные разговоры».
К счастью, эти разговоры оказались не столь уж страшны. Зоя Геннадиевна лишь вскользь заметила, что они с Максимом совсем не похожи, и вполне удовлетворилась ответом, который Игорь придумал еще сидя за столом. По этой версии, его мать вышла замуж за дядю Максима, уже имея сына от первого брака, то есть его, Игоря. Оттого и разные фамилии, и внешнее несходство. Он также поспешил сказать, что общались они с братом совсем немного и знали друг друга не слишком хорошо.
Игорь очень боялся, что бывшая теща станет донимать его расспросами. Но опасения были напрасны – дама говорила больше всего о себе: о своем здоровье, о недавно сделанном ремонте в квартире, о предстоящей поездке в Италию и о своем любимце Ромео. Казалось, в ее сознании не было места не только Игорю, но даже дочери с ее недавней потерей. Она трещала, не замолкая, и только изредка прерывалась для того, чтобы отдать распоряжение тем, кто убирал столы в саду.
Когда она, жалуясь на усталость и невыносимо тяжелый день, наконец отбыла, не только Игорь, но и Альбина вздохнули с облегчением. Аня уже давно скрылась.
– Сколько времени? – Похоже, хозяйка уже едва держалась на ногах.
– Четверть одиннадцатого.
– Идемте, я покажу вам вашу комнату.
Вдова проводила его в дом, в одну из уютных спален на втором этаже. Тоже выглядевшая, словно фотография в иллюстрированном журнале об интерьерах, она явно предназначалась для гостей.
– Пожалуйста, располагайтесь… Игорь. Тут рядом гостевая ванная, там вы найдете все, что может понадобиться. Если захотите перекусить, то кухня внизу, налево от лестницы.
– Боюсь, я долго этого не захочу – так наелся за столом. – Игорь невольно улыбнулся, но тут же устыдился своей неуместной веселости.
Она слабо улыбнулась в ответ:
– Тогда просто отдыхайте. Посмотрите телевизор в гостиной, погуляйте по саду, осмотрите дом… В библиотеке много разных книг. Не стесняйтесь, делайте что хотите. А я, с вашего позволения, пойду лягу. Вы извините меня?
– Ну конечно же! Спокойной ночи!
– Спокойной ночи.
Бродить по дому он постеснялся. Чувство неуверенности в сложившейся ситуации и хорошее воспитание оказались сильнее надежды случайно столкнуться где-нибудь на лестнице с девочкой Аней, так похожей на его Настену. Да и не станет робкая, диковатая, точно зверек, Анюта разговаривать с ним…
В ванной действительно оказалось все, что нужно, от запечатанных дорогих зубных щеток до безукоризненно чистых – неужели тоже новых? – купальных халатов. Игорь принял душ, зачем-то побрился и лег в мягкую свежую постель. За окном только-только сгустились поздние летние сумерки.
«И что ты теперь собираешься делать?» – спросил его строго внутренний голос. Но тут же ему ответил другой, веселый и беззаботный: «Да ладно! Ничего страшного не произошло. Утром поблагодарю за гостеприимство, попрощаюсь и уеду. Вряд ли мы еще когда-нибудь встретимся с Альбиной. Ну а встретимся, так что ж? Поздороваемся».
«А Настена? Как быть с ней, то есть с Аней?»
Но этого Игорь не знал…
Во сне ему привиделась бронзовая овчарка. Она спрыгнула с каменного постамента, прошла по пустой платформе, потерлась о его руку и преданно заглянула в глаза. Потом села и склонила набок большую умную голову.
Она сидела, чуть повиливая хвостом, шумно и часто дышала. А потом вдруг раскрыла пасть и сказала: «Я сделала то, что ты хотел. Ты загадал очень трудное желание, но я старалась. И поэтому исполнила. Как смогла. И как это было возможно».
Она встала, развернулась к нему спиной и потрусила назад – к своему безмолвному пограничнику. Легко вспрыгнула на пустое место рядом с ним и застыла в своей обычной позе. Ее морда приняла независимое и спокойное выражение. Только стертый людскими ладонями собачий нос отличал ее от других скульптур ночной «Площади Революции».
«Что за чушь?» – подумал Игорь, просыпаясь. В открытое окно светило яркое июльское солнце.
Он поднялся, прислушиваясь к тишине, но, кроме шелеста листвы, пения птиц в саду да далекого шума шоссе, ничего не услышал. Дом, очевидно, еще спал. Игорь привел себя в порядок и направился к лестнице. Спустился на первый этаж и заглянул в кухню.
Альбина уже была там. В черной футболке и черных же джинсах, она показалась ему еще более стройной и тонкой. Лицо вдовы было бледно, но, несмотря на это, она явно выглядела лучше, чем вчера. Синяки вокруг глаз почти исчезли.
– Доброе утро! – На какой-то миг лицо хозяйки осветилось улыбкой. – Как вы спали?
– Спасибо, отлично! – искренне отвечал Игорь. Он действительно великолепно выспался. Пожалуй, даже трудно вспомнить, когда он последний раз спал так крепко. – А вы?
– И я тоже! – В ее тоне промелькнуло что-то заговорщическое. – Я давно уже так хорошо не спала. Если честно, то когда мы с дочкой остаемся одни в этом огромном доме, мне почему-то всегда очень страшно. Все время чудится, что…
Она не договорила. В просторную кухню, отделявшуюся от столовой барной стойкой, тихонько вошла Анюта. Он все еще боялся, что девочка его узнает, но, похоже, зря. Она снова почти не смотрела на него, только буркнула «Здрасте», прошла дальше и, нажав кнопку на пульте, включила телевизор.
– Будем завтракать! – объявила Альбина, открывая холодильник. – Знаете, я вчера рассчитала домработницу и ничуть не жалею. Теперь придется отвыкать жить на широкую ногу. Хотя, честно признаться, мне и раньше такая жизнь была не слишком-то по душе… Ой, сколько всего осталось! Тут хватит на целый прием. Ты поможешь мне накрыть на стол, Ася?
Игорь не поверил своим ушам:
– Ася?
– Да, мы часто так ее называем, – Альбина потрепала дочку по голове. – Мне нравится, что нас с дочкой зовут почти одинаково. Я – Аля, она – Ася. Максим даже иногда нас путал… Игорь, что с вами?
– Ничего, все в порядке. – Он с трудом овладел собой. Бывает же такое!
– Какие у вас планы на сегодня, Игорь? – поинтересовалась Альбина, когда они уже допивали кофе.
Он не знал, что ответить, несмотря на то, что всю ночь, прежде чем заснуть, репетировал прощание с ними и отъезд из гостеприимного дома. Был понедельник, его второй выходной. Никаких планов у Игоря, как обычно, не было, но оставаться здесь и дальше не имело смысла.
Он осторожно пожал плечами.
– Ну вы же не едете пока в Екатеринбург, правда? Раз уж оказались в Москве, как-то неправильно сразу уезжать… Или у вас работа? Тогда, конечно, понятно…
Ей не хотелось его отпускать. Это было очевидно. И он ее понимал. Одиночество – страшная вещь. Даже одиночество вдвоем. Сейчас и она, и дочка – обе осиротели и нуждаются в поддержке. А он волею судеб или своей собственной волей, это уже не важно, оказался рядом.
Игорь, естественно, был не в курсе, что там наплел Максим Волохов про своего несуществующего брата. Но решил врать как можно меньше.
– Нет, я пока не уезжаю. У меня есть квартира в Гольянове, съемная. Правда, я появляюсь там очень редко. Думаю, пока я останусь в Москве и буду здесь работать.
– Правда? – Она удивилась. – Это здорово. А Максим и не говорил, что у вас тут есть квартира. Он рассказывал только про ваш бизнес, клуб, кажется? Так ничего и не получилось, да? Жалко. Он так переживал, так старался вам помочь…
– Мне не хотелось бы говорить об этом, – торопливо сказал Игорь. Не хватало ему еще сейчас выяснить, что мнимый брат должен вдове крупную сумму денег. Возможно, тех самых, которые уходили на любовницу.
Как люди могут годами жить во лжи? Тут один раз соврал и уже не рад, что на свет появился.
Он осторожно взглянул на Анюту – назвать ее Асей, даже в мыслях, оказалось нелегко. Девочка была очень бледной. И синяки под глазами у нее, в отличие от матери, не исчезли, а даже стали еще больше. Видимо, она плакала всю ночь.
У Игоря все внутри сжалось. Он, сильный взрослый мужчина, второй год не может справиться со своим горем. А каково же приходится ребенку, потерявшему отца? Если бы он мог сделать для нее хоть что-нибудь…
– Нам с Анютой нужно съездить в город, – проговорила Альбина. – У меня есть кое-какие дела. А потом решили сходить в зоопарк. Мы обе не были там целую вечность.
Ну и слава тебе, господи. Отличный повод распрощаться.
– Я собираюсь вызвать такси, – продолжала между тем вдова. – Хотите, мы и вас подвезем?
– Такси? – удивился он. Неужели у нее, жены такого состоятельного человека, не было своего автомобиля?
– Конечно, Максим подарил мне машину еще два года назад, – она словно читала его мысли. – Но я так и не выучилась водить. Максим никак не мог этого понять. Он просто обожал машины…
Повисла неловкая пауза. Игорь осторожно поставил на стол пустую чашку. Анюта, не отрываясь, глядела в экран телевизора.
– Хотите, я отвезу вас в город? – прервал он молчание. Ему просто неудобно было не предложить этого, тем более что речь зашла о такси.
– Это было бы очень здорово, но… Мне неловко. У вас наверняка свои дела.
– Нет, ничего особенно срочного.
И тут, впервые за утро – да что там за утро, за все время! – Анюта подняла на него глаза.
– Вы правда отвезете нас в зоопарк? – недоверчиво спросила она.
– Ну конечно!
– Это клево. Я так давно хочу посмотреть на жирафа.
На какое-то мгновение Игорь забыл, где и с кем находится. Он опять был в осеннем озерском лесу, и на него вновь глядела не поймавшая зайца Настена. «Вот поеду в зоопарк и всех-всех там увижу! И зайца, и крокодила, и белого медведя, и жирафа!»
Он возил их целый день. На своей машине. Сначала в какие-то конторы, куда Альбине нужно было по делам, затем в зоопарк, где они пробыли много часов, посетив и старую и новую территории, и обезьянник, и террариум, и слонов, и хищников, и, разумеется, вожделенного жирафа. Аню словно подменили. У клеток с животными она преображалась на глазах, становилась оживленной и говорливой и так и сыпала интереснейшими фактами о жизни и поведении животных.
– Откуда ты все это знаешь? – недоумевал Игорь.
– Смотрит по телевизору научно-познавательные каналы, – отвечала Альбина за дочь. – Когда идет передача о животных, ее за уши не оттащишь…
Из зоопарка они вышли усталыми и голодными. Начали было обсуждать, где перекусить, но вспомнили, что дома осталось полным-полно еды.
– Вы отлично водите машину, – заметила Альбина, когда они свернули с Можайского шоссе на Рублевское. – Я бы даже сказала – профессионально.
– И оказались бы правы. – «Что, Максим Волохов, не ожидал, что твой «брат» работает таксистом?»
– В каком смысле?
– В том самом. Я профессиональный водитель, – сказал, а внутри все сжалось. А ну как она, состоятельная женщина и жена, точнее, теперь уже вдова крупного бизнесмена, не захочет больше знаться с простым шоферюгой?
Но у нее, похоже, и в мыслях этого не было. Она сказала только:
– Как здорово! А я вот совсем не умею водить. Мне кажется, это так трудно…
– Ну что вы! – горячо возразил он. – Тут нет ничего сложного, уверяю вас. Самое нудное – это запомнить правила и расположение улиц. А сам процесс – сплошное удовольствие.
– Правда? А у меня как раз с правилами полный порядок, – она усмехнулась. – Я всегда по жизни знаю «как надо», в теории, так сказать, но никогда не знаю, как это осуществить на практике…
– Я вас научу, – это сорвалось с языка раньше, чем он успел обдумать свои слова.
– Спасибо. Правда, я сомневаюсь, что это возможно, но было бы просто замечательно.
Он вдруг подумал, что, несмотря на внешнюю уверенность в себе, в душе она, похоже, так же застенчива, как и ее дочь. Просто научилась этого не показывать.
Доехали на удивление быстро. Аня после зоопарка опять замкнулась в себе и всю дорогу молчала. Альбина, напротив, старалась избегать долгих пауз. Но уже подъезжая к поселку, Игорь сообразил, что за весь день они не затронули ни одной из скользких тем. И дело тут было не в его ловкости – они как-то вообще не возникали.
Само собой его пригласили в дом – поесть. Анюта поднялась к себе отнести купленные в зоопарке открытки и перо павлина, Игорь и Альбина занялись приготовлением ужина.
– Скажите, Игорь, а у вас есть семья? – спросила она вдруг, красиво раскладывая на тарелке кусочки соленой рыбы.
– Нет, – коротко отвечал он.
– Тогда, может, вы… – она запнулась. – Может, поживете еще немного у нас?
– Но… – начал было он, но она не дала ему договорить.
– Вы ведь сказали, что собираетесь пробыть в Москве еще какое-то время? Так оставайтесь здесь. Конечно, мы живем не в центре и, по большому счету, даже за пределами города, но ведь вы на машине!
– Это неудобно, Альбина… – замялся он.
– Что же тут неудобного? Ведь вы родственник. Единственный родственник Максима. Вы одиноки, про нас с Асей и говорить нечего… А так всем троим нам будет не так тоскливо. И еще, не забывайте, вы обещали научить меня водить машину.
– Но что скажет она? Аня?
– Думаю, она не будет против.
Вскоре Анюта спустилась в кухню, и, прежде чем все сели за стол, Альбина поинтересовалась у дочери:
– Ася, я хотела бы, чтобы дядя Игорь некоторое время пожил у нас. Ты не возражаешь?
Девочка вновь подняла глаза, и у Игоря в который раз сжалось сердце. Ее молчание длилось, казалось, целую вечность. Игорь перестал даже дышать в ожидании приговора. Наконец, Аня-Настена проговорила:
– Ну почему нет? Пускай живет.
Со стороны это все показалось бы очень странным. Мужчина и женщина, еще довольно молодые, поселились под одной крышей. Они спали в соседних комнатах, вместе проводили время, остававшееся у Игоря свободным после ночной работы и сна. Но при этом ни один из них не делал ни малейшего шага к сближению. Казалось, ни Альбине, ни Игорю даже не приходила в голову подобная мысль. Они действительно вели себя и относились друг к другу, как родственники. Да еще кровные. Скажем, брат с сестрой.
На работе, конечно, заметили, что он больше не ночует на стоянке. Тамара Юрьевна одобрительно кивала головой, а Даша выглядела расстроенной.
Игорь испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему было неловко, он постоянно боялся, что его обман раскроется. Первые несколько дней в особняке Волоховых он постоянно находился в напряжении, ожидая расспросов, но их не последовало. Очень скоро стало ясно, что Альбину больше интересует он сам, нежели его возможные отношения с Максимом. Даже настырная бывшая теща Зоя Геннадиевна, которая ежедневно звонила и иногда приезжала, не донимала его подобными разговорами. А уж когда она отбыла в свою Италию, он и вовсе вздохнул свободно.
Потому что Игорю в этом доме нравилось. Разумеется, не из-за того, что принадлежал особняк весьма состоятельным людям (хотя, что греха таить, комфорт и современная обстановка очень украшали жизнь). Игорю Быкову было приятно, что впервые за долгое время его снова кто-то ждет. Почти всю свою жизнь он прожил в семье, среди людей – и теперь психологически не мог возвращаться в пустую квартиру. А здесь, в доме на Рублевском шоссе, по вечерам всегда горел свет. Утром, после ночной смены, он на цыпочках шел в свою комнату, чтобы не разбудить Аню и Альбину. А когда, выспавшись, вставал где-то после полудня, хозяйка всегда ждала его на кухне со свежесваренным кофе и горячим завтраком. Она все время была дома, как и Ася. Стояло лето, и в школе, разумеется, были каникулы. А от занятий конным спортом Волоховы отказались, как решил сначала Игорь, из экономии.
Из деликатности он не обсуждал с Альбиной финансовых вопросов. Но заподозрил, что после смерти Максима положение семьи пошатнулось. Он плохо разбирался в подобных вещах и не знал, в чем тут дело. Может, для вступления в наследование им нужно было выдержать какой-то срок. Черт его знает, как у них, у богатеев, принято… А может, Максим просто ничего не оставил. Это тоже было не исключено. Вдруг все деньги оказались вложены в бизнес?
Словом, на другой же день после посещения зоопарка Игорь заехал в Гольяново, собрал свои вещи и, как выражался его озерский приятель Серега Бугров, «растряс свою нычку». Он сам удивился, какая немалая сумма скопилась у него за время жизни в Москве. Зарабатывал он у Якова очень прилично, а тратить почти не тратил. Просто не на что было. Ведь даже питался он в основном бесплатно, на кухне ресторана.
Вернувшись в особняк, он положил на стол перед Альбиной пятьдесят тысяч.
– Раз уж вы решили меня тут приютить, то вот вам на первое время, – сказал он.
Альбина вспыхнула, хотела что-то возразить, но, подумав, забрала купюры и горячо его поблагодарила.
Она вообще часто вела себя очень нетипично для женщины, живущей на Рублевке. На этих дамочек Игорь на своей работе насмотрелся. Альбина не походила ни на бизнес-леди, ни на взбалмошную миллионершу, ни на светскую львицу. Она всегда держалась доброжелательно и сдержанно и, что особенно удивляло Игоря, казалось, чувствовала себя в собственном доме как будто чужой. Словно все, что ее окружало, не принадлежало ей, а лишь было дано во временное пользование.
Нельзя сказать, что они мало общались, но разговаривали в основном на отвлеченные темы – о постоянно меняющейся погоде, об ужине, о телепередачах и происходящих в мире событиях. Ничего личного – ни о нем, ни о ней, ни о покойном Максиме. Но, как ни странно, это не воспринималось как отчуждение. Даже наоборот – им всегда находилось, что обсудить.
С девочкой было намного сложнее. Она дичилась, держалась по-прежнему скованно, даже настороженно. Однако Игорь вскоре понял, что это относилось не только к нему. Скорее ко всему окружающему миру.
Он все время невольно сравнивал ее с Настеной. Его дочка застенчивой никогда не была. Но, как знать, может, доживи она до переходного возраста, с ней сейчас происходило бы то же самое…
Его удивляло, что кроме внешнего сходства, у девочек не было почти ничего общего. Как он ни искал. Голос, манеры, движения, интонации, интересы – никаких точек соприкосновения. Аня презирала мягкие игрушки и охотно ела ненавидимую Настей гречневую кашу. Ей не нравился «попсовый» розовый цвет, который Аська обожала, у нее почти не было друзей, и практически все свое время она проводила у домашнего кинотеатра или за компьютером. Настене же телевизор разрешали смотреть не более часа в день (в основном это были мультики), а о компьютере в семье Быковых даже и не помышляли. Анюта казалась на удивление толковой и рассудительной для своих лет. Как ни любил Игорь свою дочурку, он вынужден был признать, что до такой глубины суждений Насте, конечно, было расти и расти… Разговаривать с дочкой Альбины было интересно – не забавно и умилительно, как со всеми детьми, а именно интересно. Впрочем, удавалось это нечасто. В его присутствии девочка обычно молчала и практически никогда не оставалась с ним наедине.
Когда он первый раз назвал ее Аней, она поморщилась:
– Терпеть не могу это имя.
– А как тебе нравится? – растерялся он.
– Ася.
Но это было выше его сил. Он встретился взглядом с ее умными глазками и подумал, что, расскажи он ей все, она бы обязательно его поняла… Однако взваливать на ребенка такой груз показалось недопустимым.
– Тогда я буду звать тебя… э-э-э… Ну, скажем, Аистенком, – нашелся он, вспомнив о недавней поездке в зоопарк. Она и впрямь была похожа на эту птичку. С длинной стройной шейкой и тонкими ножками.
– Очень мило, – одобрила Альбина, разливавшая чай.
Девочка на минуту задумалась.
– Ладно, зовите, – милостиво разрешила она.
Благодарный за то ощущение тепла и домашнего уюта, он, как мог, старался украсить их жизнь маленькими радостями. В выходные, от которых он теперь никогда не отказывался, они все вместе ездили купаться на Москву-реку. А возвращаясь с работы, он каждый раз стремился что-то привезти. Игорь быстро понял, что Ане и Альбине гораздо милее не дорогие подарки, а что-то совсем простое и незатейливое. Сколько восторга у них, например, вызвала обычная вобла! Игорь чистил рыбу, стуча ею об стол и постелив газету на дорогую дубовую столешницу, а они обе, нетерпеливые, точно голодные птенцы, с удовольствием принимали у него из рук маленькие соленые кусочки. Выяснилось, что Альбина обожает темное пиво, а Аистенок даже понятия не имела о том, что плавательный пузырь в вобле можно съесть, предварительно поджарив его при помощи зажигалки. И это занятие, и это лакомство необычайно пришлось ей по вкусу. А Настена соленую рыбу терпеть не могла…
Ночь была душной. Игорю было жарко, хотелось пить. Он решил спуститься в кухню и уже вышел на лестницу, когда услыхал вдруг тихие шаги и звук открываемой входной двери.
Аистенок стояла на крыльце, запрокинув головку, и смотрела на вечернее звездное небо. Она слышала его приближение, но не обернулась.
Игорь подошел к ней, машинально хотел положить руку на плечо, но в последний момент остановился.
– Смотри, видишь то созвездие? Это Козерог.
Девочка снисходительно улыбнулась:
– Сейчас июль. А Козероги рождаются в январе. Я точно знаю. Папа был Козерог. А сейчас его не может быть видно. Сейчас время Рака.
– Я тоже раньше так думал, – кивнул Игорь. – Но, оказывается, все наоборот. Рака лучше всего будет видно как раз в январе. Не знаю, почему так происходит.
Девочка заинтересовалась:
– Значит, в августе будет видно Водолея?
Он подсчитал.
– Похоже, да. Я могу тебя научить, как это запомнить, чтоб не путаться. Хочешь забавный стишок?
Анюта кивнула.
– Ну слушай:
Взглянув на пояс Зодиака,
Мы в январе увидим Рака,
А в феврале заметим Льва.
Хранителем его была
В холодном марте злая Дева,
Соседка Льва по небу, слева.
Весы купив себе в апреле,
Они спокойно жить хотели,
Но в мае страшный Скорпион
У них отнял покой и сон.
Его убил Стрелец прекрасный,
Отца июня сын несчастный.
В июле ж братец Козерог сон Льва
и Девы уберег,
А в августе, на много дней
Приехал дядя Водолей.
Из Рыб уху он в сентябре
Варил и кушал на дворе,
Зажарил Овна в октябре,
Тельца зарезал в ноябре.
А в декабре, в конце концов,
Родилась пара Близнецов
Эти стихи обожал младший внук Старика Илья, тоже, как и дед, рожденный под знаком Близнецов. Арон часто читал их ему в присутствии Игоря, но тому и в голову не могло прийти, что они смогут когда-нибудь ему пригодиться.
– Здорово! – восхитилась Аня. – Наберете мне эти стихи на компе?
Игорь растерялся:
– Я тебе лучше от руки напишу.
– Ладно, от руки тоже сойдет. А почему не на компе?
– Аистенок, я с компьютером не то что на «вы», а, как бы тебе сказать, даже хуже…
– Это очень стыдно, – менторским тоном проговорила девочка. – В наше время компьютером должен уметь пользоваться каждый культурный человек.
Игорь взглянул на нее и увидел, что она улыбается. Он лишь развел руками.
Она нахмурила бровки и сказала совершенно серьезно:
– Ладно, придется мне вас научить.
Возможно, именно тогда исчез между ними барьер отчуждения. А может, это произошло чуть раньше или чуть позже. Но, так или иначе, теперь она уже не стеснялась оставаться с ним наедине. Скорее даже наоборот.
Им было интересно вместе. Она действительно обучила его пользоваться компьютером, выходить в Интернет и искать там нужную информацию. Иногда они могли часами просиживать бок о бок перед монитором, блуждая в виртуальных мирах или играя в разные игры – это занятие тоже очень увлекло Игоря.
Аистенку очень нравилось фотографировать. На последний день рождения отец подарил ей отличную цифровую камеру, снимки с которой можно было выводить прямо на экран. Глядя, как ловко она управляется, добиваясь нужного цвета и контрастности, Игорь поинтересовался:
– Это тебя папа научил?
– Нет, – нахмурилась Аистенок. – Папе некогда было со мной возиться. Он очень много работал.
– А откуда же ты все это знаешь?
– Сама выучилась.
– Неужели совсем-совсем сама?
– А чего? Что не понимала, читала в инете. Или на форумах спрашивала.
Застенчивая до диковатости в жизни, девочка совершенно не стеснялась общаться посредством компьютера с незнакомыми людьми, бывшими намного старше ее.
Конечно, Игорь не только учился у Аистенка, но и делился с ней своими знаниями. Она, например, не умела ни играть в шахматы, ни разводить костер, ни ставить палатку. Он показал ей простые приемы самообороны и раскрыл секреты нескольких карточных фокусов. В отличие от мамы, которая все так и не решалась сесть за руль, Аня тут же принялась умолять дать ей несколько уроков вождения, но Игорь пока никак не мог на это решиться.
Альбину, казалось, только радовало, что ее дочь и Игорь столько времени проводят вместе. Он действительно принимал участие чуть не во всех ее затеях. Вот только ездить с ней на совместные велосипедные прогулки наотрез отказался.
