20 марта 1993 года, суббота, вечер
Москва. Никитинская улица.
Телефонная будка рядом с магазином «Вино»
— Гриша, ну все в порядке! Успели! Правда, я взял только половину, но… Да не ори ты! Скажи спасибо, что хоть это! Надо же было показать, что все тип-топ… Эти привалились… ну думали, что все — шмон проведут и ксивота ихняя! Но нет! Наша взяла!.. Да… да… Все сделали! Представляешь, они даже… Как это?… Служебное расследование провели! Их бугор распорядился… Ну да!.. Ага!.. Я тащусь! Цирк просто!
Говоривший все это парень боковым зрением заметил, что стоящий рядом с телефонной будкой мужик протягивает руку к двери, намереваясь ее открыть.
— Щас, Гриша!.. Тебе чего, мужик?
От одетого в грязное пальто человека разило водкой. Видно, только что он распил бутылку со своими собутыльниками в ближайшем подъезде или наклюкался еще где-то, дойдя до стадии почти полной невменяемости. На вопрос парня он промычал что-то нечленораздельное и снова потянул дверь на себя.
— Слушай, ты, бухало вонючее! Хиляй отсюда! А то как дам в грызло!
Пьяный попытался еще что-то сказать, но, распознав угрозу в голосе звонившего, отпустил дверь и поплелся в сторону автобусной остановки.
— Не! Ничего! Пьянь гут одна прицепилась… Да!.. В общем, шеф, все на мази!.. Что?… Ну, откуда я знаю? Будем думать! Как ты творишь — «проанализируем»!.. Да, уже знаем. Недавно приняли на работу там одного. Сразу начал землю рыть. Нет, не пёс! Вообще не мент. Из этих, которые приходили… Да, вопроса нет, все узнаем. А если надо будет — прищучим!.. Ну пока!
Парень быстрой походкой направился к автобусной остановке, на которой собралась уже небольшая толпа. Через пару минут со стороны Щелковского шоссе показался автобус тридцать четвертого маршрута. Парень сел в него через заднюю площадку одним из последних, так и не обратив внимания на стоящий поодаль «москвич» синего цвета.
