35

Господину Ярцеву сообщили, что внизу его ожидает дама. Дама отказалась подняться в присутствие и назвать себя. Но непременно требовала, чтобы чиновник спустился к ней. Андрей Викторович не был любителем интригующих барышень и предпочитал иметь дело с людьми, предсказуемыми для него. Чтобы не возбуждать ненужный интерес, он сошел вниз.

Увидев его, Ани развернулась и пошла на улицу. Отойдя от здания городской управы, где имел честь служить ее жених, она остановилась и обернулась, словно издалека изучая фигуру и походку Ярцева.

Андрей Викторович догнал ее не спеша, поклонился и попросил у невесты ручку для поцелуя. Она резко ее одернула.

– Не ожидали? – спросила Ани, и в самом вопросе, и в интонации будто слышался вызов.

– Рад такой приятной неожиданности, – ответил Ярцев, держась степенно, как и полагается на людях. – Вы очень вовремя. Как раз наступает час обеденного перерыва, могу пригласить вас в кафе…

– Мне дела нет до пирожных, – ответила она. – Я пришла, чтобы задать вам вопрос. Это надо сделать именно сейчас, не откладывая.

Ярцеву вовсе не хотелось разбираться с какими-то вопросами невесты, наверняка глупейшими, да еще стоя посреди улицы. Он предложил пройти хоть в ближайший сад, но ему было категорически отказано. Ани желала выяснить отношения, не сходя с этого места.

– Вопрос совершенно пустячный, – сказала она. – Как вы отнесетесь к тому, что у вашей жены будет любовник? Ах, я поспешила, не с того начала… Хотела предложить вам уговор: мы женимся, но сохраняем за собой свободу отношений. Вы вольны иметь романы, сколько угодно, но и мои чувства вас не касаются. Мы вольны заниматься чем хотим и с кем хотим на том условии, что другая половина об этом не узнает и ей не будет нанесено никакого вреда. Вы согласны?

В ровной и устроенной жизни чиновника редко случаются неожиданности, а тем более катастрофы. Если чиновник соблюдает все условности, на хорошем счету у начальства и знает кое-какие законы государственной службы, опасаться ему нечего. Он всегда может рассчитывать на дружескую поддержку. Андрей Викторович испытал чувство не только глубочайшей растерянности, а как будто ему на голову упал цветочный горшок, и цветок так и торчит на темечке. Ему показалось, что он совершенно один и некому за него заступиться или замолвить словечко. Все его связи и дружба с вышестоящими лицами оказались бесполезны и даже глупы, рассеявшись в пыль от одного только вопроса его невесты. Вопрос этот настолько не умещался в его сознании, что Ярцев отказался его понимать. Он постарался взять Ани под руку, но она не далась.

– Прошу вас не устраивать скандал на людях, – сквозь зубы проговорил он. – Нас могут увидеть.

– Мне нужен ответ! – почти крикнула Ани ему в лицо. – Неужели вам не хватит смелости сказать определенно: да или нет? Это ведь так просто…

Ярцев попробовал ее утихомирить.

– Поговорим об этом позже, прошу вас…

– Нет, позже не будет. Я требую ответа сейчас!

Ему обещали, что барышня, обучавшаяся в Швейцарии, – образец спокойствия и послушания. Идеальная жена: тихая, покорная, молчаливая. Будет прощать все шалости мужа и заниматься только домом и детьми. В первые встречи, когда Ярцев лично познакомился с невестой и сделал формальное предложение, она такой и предстала. Ему понравилась ее спокойная бледная красота, ровный характер с капелькой сонливости. Нельзя сказать, что он по-настоящему влюбился в невесту, но убедился, что брак по расчету бывает самым лучшим. Ярцев был по-своему счастлив правильным выбором и уже представлял, как устроит семейный дом. В нем все должно быть как в лучших домах, где он уже бывал. И в отдаленных мечтах он допускал, что будет любить свою жену достаточно честно.

Но теперь перед ним была совсем другая женщина. Мало того, что она задавала невозможные, неприемлемые вопросы, в ней проснулся характер, который тщательно прятался. Ярцев понял, что с таким характером ему не совладать. Того гляди, его возьмут в оборот. Не сделал ли он ошибки? Не подсунули ему, случаем, подпорченный товарец?

От этих размышлений Андрей Викторович впал в состояние глубочайшей апатии. Он размышлял, что будет с приемом, на который приглашены влиятельные лица. Большего позора и придумать невозможно, если все отменить. Но и сделать вид, что ничего не произошло, он не мог. Ярцев запутался настолько, что ему захотелось только одно: убежать.

– У меня срочные дела, меня ждут, – пробормотал он, быстро поклонился и скрылся за дверями, как будто они могли его защитить.

Ани стояла, не решаясь пойти до конца и догнать его.

– Какая убийственно прекрасная мысль! – сказала она себе и поправила шляпку.