26

Ванзаров шел по ухоженной дорожке к даче Каренина. Старинный особняк с дорическими колоннами уже выглядывал из-за зелени, когда он чуть не столкнулся нос к носу с господином невысокого роста, в мундире поручика корпуса жандармов. Извинившись, Ванзаров хотел пройти мимо. Но его остановили.

– Где я мог вас видеть? – спросил юный поручик.

– Сегодня утром на Царскосельском вокзале, – ответил Ванзаров. – Если не считать рождественского приема в нашем с вами Министерстве внутренних дел.

– Ах, точно! – обрадовался он, вытянулся, щелкнув каблуками, и резко отдал честь. – Позвольте представиться: Вронский Кирилл Алексеевич.

– Очень рад с вами познакомиться, граф, – сказал Ванзаров, представляясь не менее пышно, что соответствовало служебной субординации.

– Ой, прошу вас без этих формальностей и титулов, мы с вами коллеги, и мне вас по заслугам величать, а не вам меня, – сказал Вронский. – Это такая удача, что я на вас наткнулся. Мне поручили следствие по делу об убийстве балерины Остожской. Прихожу к ней на квартиру, а мне сообщают, что ее корреспонденция у вас.

– Не у меня, а у господина Лебедева на экспертизе по определению почерка.

– Чудесно! Надеюсь, результатами поделитесь?

– От охранного отделения у нас нет тайн, – ответил Ванзаров исключительно любезно. – Можете рассчитывать, что любая информация сразу попадет к вам.

– Ох, просто гора с плеч! А то не знал, как к этому делу подступиться… Кстати, Родион Георгиевич, а у вас уже есть соображения, кто ее?..

– Тот же, кто и старика Каренина. В этом можно не сомневаться.

– Думаете, что… – Вронский остановился на полуслове, но и так было понятно, на что он намекает.

– Это вполне вероятно, – согласился Ванзаров не менее таинственно. – Только арестовать его пока невозможно. У него есть алиби. Пока оно не разрушено, он в безопасности.

– Скажете тоже: алиби! Не проще ли вызвать его к нам и произвести допрос со всеми, так сказать, приемами.

– Это как вам будет угодно. Только не думаю, что многого добьетесь.

– Ну и ладно, – с легкостью согласился Вронский и подмигнул. – А что это вы делали с отрядом филеров на вокзале?

– Брали с поличным известную воровку Соньку-Брильянт. Она даже в поезде умудрилась ограбить свою соседку, госпожу Каренину.

– Так это случайно не…

– Да, вы правы, супруга нашего подозреваемого. Такое стечение обстоятельств.

Юный Вронский только руками развел: такое совпадение!

– И кронпринц заезжий с вами был?

– Куда же без него, – согласился Ванзаров и сам спросил: – А вы, поручик, что на вокзале делали в столь ранний час?

– Послали меня наблюдать за тем же Брильянтом, – ответил Вронский. – Она теперь и по нашему ведомству проходит. Есть сведения, что занялась прибыльным делом: литературку запрещенную перевозит.

– Что же не остались?

– Вы прекрасно знаете, почему.

Поручик надеялся, что Ванзаров осведомлен в правилах подковерных игр. И не ошибся. Ему было известно, что, если сыск взялся за дело, охранка и жандармы дожидались в сторонке. Как и в обратном случае. Нарушать порядок не следовало, чтобы не портить и так натянутые отношения между разными ведомствами исполинского Министерства внутренних дел.

Вронский заторопился, пояснив, что отец не любит, когда опаздывают к обеду, и даже предложил зайти в гости, но Ванзаров с благодарностью отклонил приглашение. Он сам спешил. Поручик отдал ему честь, напомнил, с какой надеждой ждет результатов сыска, и побежал домой. Сыскная полиция и охранное отделение разошлись совершенными друзьями.