Глава 17
Ламбро Качиони

«Тюльпан» и «Магнолия» уже вторые сутки бороздили морские просторы, держа курс на северо-восток. Расчет Русанова был прост: среди полутора с лишним тысяч греческих островов всегда можно было найти свободный кусочек суши. Многие из них, примерно около сотни, до сих пор были почти необитаемы, либо на них имелись небольшие рыбацкие деревушки.

Выдерживать верный курс удавалось с помощью карты, хронометра, компаса, астролябии и специальных таблиц. Все эти необходимые в морских странствиях предметы оказались на борту захваченного турецкого судна. Макфейн искренне обрадовался астролябии и, покинув на время «Магнолию», с удовольствием объяснял Капитону принцип работы этого навигационного прибора:

– Измерения проводятся с помощью вот этого металлического кольца с отметками и свободно вращающейся планки с визиром, которая, как ты видишь, располагается в самом его центре. Прежде всего следует навести устройство на Солнце, если день, или на звезду, если наступила ночь. При повороте визир отсчитывает градусы. Установив разницу в данных между направлением на небесное тело и горизонтом, а также зная время, можно определить широту местонахождения. Правда, для этого понадобятся вот эти специальные таблицы, – англичанин раскрыл толстую книгу.

– Здо́рово! – глаза молодого капитана зажглись неподдельным интересом.

– Вообще-то, астролябию придумали очень давно. Теперь используют новый прибор – он называется секстан. Надеюсь, как-нибудь я покажу тебе и его, – капитан «Магнолии» улыбнулся, – если, конечно, он окажется среди новых трофеев.

– Послушай, Джон, я давно хотел у тебя спросить: а почему ты предложил выбрать капитаном именно меня? Ведь ты почти на десять лет старше и сам этого заслуживаешь. Да и команда тебя уважает…

– Видишь ли, дружище, пользоваться астролябией или научиться водить корабль под парусами могут почти все, а вот рисковать жизнью ради свободы других – дано не каждому. В тот день, когда поднялся бунт, я, сказать по совести, изрядно засомневался в успехе. Но стоило мне взглянуть в твои полные решимости глаза, и я поверил в удачу! Ты сумел вселить в меня, испытанного в боях офицера, веру в победу.

– Офицера? Ведь ты говорил, что раньше ходил на купеческом шлюпе?

– Да, но до этого я служил на королевском 50-пушечном «Ливерпуле». Случилось так, что на балу я повздорил с капитаном. Ссора произошла из-за одной графини. Ее звали Паулина. Она была прекрасна, как утренняя заря. Мой противник первым обнажил оружие, и завязался поединок. Мне повезло, и острие моей шпаги продырявило ему горло, но и меня тут же арестовали. Потом был суд и приговор – десять лет каторги. С раннего утра до поздней ночи я стучал киркой на каменоломнях Шотландии. Однажды ночью я обезоружил и связал охранника, а потом, переодевшись в его платье, бежал. Через три дня я выбрался к морю. В ближайшей рыбацкой деревушке мне удалось подрядиться на работу – на утлой посудине я таскал сети с треской. Немногим позже я завербовался на тот самый купеческий шлюп, который два года тому назад и попал в лапы магрибских пиратов.

– А как же Паулина?

– Я о ней больше ничего не слышал.

– Впереди земля! – донесся голос наблюдателя с салингов фок-мачты.

– Это остров Зеа, – указывая на карту, объяснил Макфейн. – Он относится к архипелагу Кикладов.

Капитон вынул подзорную трубу и, разглядывая очертания суши, заметил:

– Вижу удобную бухту. Надеюсь, мы сможем пристать к берегу, пополнить запасы пресной воды и настрелять дичи. А если повезет, то отведаем и мяса горных коз.

– Дай-то бог! Но здесь легко наскочить на рифы.

– Как только подойдем ближе, надо будет пустить вперед шлюпку с лоцманом. За ним отправим «Магнолию» и «Тюльпан», – рассудил Русанов.

Макфейн согласно кивнул.

Когда лотлинь достиг нужной отметки, оба судна бросили якоря.

Шлюпка с Капитоном, Макфейном и еще несколькими вольными моряками направилась в сторону суши. До берега оставалось уже совсем немного, когда неожиданно прогремел ружейный выстрел и на поросших кустарником скалах появились люди с винтовками наперевес.

– Суши весла! – приказал Русанов.

– Это свои, это греки! – радостно воскликнул один из матросов.

– Ты уверен? – переспросил Макфейн.

– Да-да, не сомневайтесь…

– Тогда скажи им что-нибудь по-гречески!

Матрос сложил ладони рупором и выдал короткую фразу. Послышался ответ.

– Они спрашивают, кто мы и что нам здесь нужно.

– Объясни им, что мы боремся с турками, но у нас закончилась вода и на исходе провиант.

Не успел переводчик донести до хозяев острова нужные слова, как из-за укрытий вышли три незнакомца. Убрав ружья за спину, они спустились вниз и снова что-то выкрикнули.

– Они хотят, чтобы капитан и еще два человека подплыли к берегу. Остальным они приказывают оставаться в шлюпке, – перевел матрос.

– Хорошо, – согласился капитан. – Но слово «приказывают» мне совсем не по нутру.

Повернувшись к галере, Макфейн скомандовал:

– Эй, братья, подождите нас здесь, пока мы отправимся в гости! Но рот не разевать! И будьте готовы в любой момент прийти на выручку!

В ту же секунду трое незнакомцев вновь направили на шлюпку ружья. Один из них что-то громко спросил.

– Они хотят знать, не являемся ли мы подданными английской короны, – пояснил грек.

– Скажи им, что вся команда – недавние гребцы на алжирской галере; но теперь мы свободны. Среди бывших рабов есть и англичане, – проговорил Русанов.

Матрос дал ответ, и оружие не особенно гостеприимных хозяев острова вновь оказалось за их спинами.

Нос шлюпки скользнул по камням и уперся в дно. Русанов в сопровождении Макфейна и могучего негра по имени Шико прыгнул в воду. Еще трое остались в лодке. Неожиданно кожаный сапог Капитона соскользнул с отполированного волнами камня, и, взмахнув руками, моряк едва удержался от падения.

– Черт возьми! – в сердцах воскликнул он.

Мгновенно лицо одного из греков просветлело.

– Воды не набрали? – спросил он на чистейшем русском языке.

Капитон оторопело уставился на незнакомца с густыми черными усами. Грек был обут в высокие кожаные сапоги и одет в серые суконные шаровары, белую рубашку и праздничный синий жилет с отделкой. Из-за красного пояса выглядывали пистолет и кинжал с серебряной ручкой. На его голове красовалась складчатая сфакийская феска со свисающей сбоку голубой кисточкой. На вид ему было лет тридцать – тридцать пять.

– Не ожидал услышать родную речь, – сглотнув нервный комок, обронил Русанов и протянул руку. – Меня зовут Капитон – я, как вы понимаете, русский. А это мой друг – Джон Макфейн. Он тоже был рабом на галере. – Англичанин склонил в приветствии голову. – А это Шико – командир абордажного отряда… С нами прибыли два корабля с командами вчерашних невольников, а ныне свободных матросов.

– Да. Воинство у вас отличное. – Грек пожал гостям руки. – Ну, а меня зовут Ламбро Качиони. Я – предводитель клефтов – здешних повстанцев. Приглашаю прогуляться вместе со мной и разделить мою скромную трапезу. А ваши братья пусть пока подождут.

Поднявшись на гору, путники увидели поле, сплошь усыпанное камнями и выжженное солнцем. Остров выглядел необитаемым. Нигде не было ни деревца, ни травки. Казалось, что эта земля была навсегда забыта и покинута не только людьми, но и Богом.

Пройдя небольшое плато, они снова спустились вниз, и дорогу преградила небольшая река, несущая хрустальную воду между серыми скалами. Здесь уже царствовала зеленая растительность. Вскоре послышался собачий лай, и откуда ни возьмись навстречу выбежал большой белый пес с черными пятнами на боках. За ним с ружьями наперевес показались два грека в таких же, как и Качиони, одеждах, только вместо складчатой фески на их головах были завязаны платки с бахромой. Увидев Ламбро, собака приветливо завиляла хвостом. Грек дружески потрепал ее за ухом и приказал охранникам убрать оружие. Подойдя к зарослям дикой фисташки, он раздвинул кусты и жестом пригласил войти в пещеру:

– Это и есть мой скромный дом. Пока приходится жить здесь, но скоро мы разобьем турок и вернемся во дворцы, построенные нашими предками.

Несмотря на полное отсутствие мебели, внутри оказалось довольно уютно и просторно. Стулья заменяли овечьи бурки, брошенные на каменный пол. В центре был разослан кусок серой домотканой холстины, исполнявшей одновременно роль и стола и скатерти. Солнце проникало в пещеру через отверстие в потолке, находившееся почти над головой. Один из недавних охранников подавал еду и наливал вино из бурдюка в керамические стаканы. Благодаря его радениям появилась плетеная корзинка с пресными лепешками, а на деревянной тарелке возник нарезанный крупными кусками козий сыр со свежими овощами. На тонких деревянных палочках подали сувлакиа.

– Угощайтесь на здоровье! – любезно предложил хозяин. Пристально разглядывая Русанова, он отметил: – Вы совсем еще молодой человек, а уже капитан…

– Так решили матросы.

– А откуда будете родом?

– Я жил за Кавказскими горами…

– А как же так случилось, что вы оказались здесь – за тысячи миль от ваших родных берегов?

– Я попал в засаду у стен Ставропольской крепости.

– Где-где? – переспросил грек.

– Ставрополь – название фортеции, рядом с которой стоит мой дом, – по лицу молодого человека пробежала едва заметная грусть.

– Но ведь это звучит совсем по-гречески! – Качиони повернулся к сидевшему рядом земляку: – Ставрос – по-нашему «крест», а полис – «город»!

Клефт с улыбкой кивнул, а Капитон лишь пожал плечами.

– А вот вы, – вступил в разговор Джон, – называете себя греком, а отчего же носите итальянское имя?

Ламбро рассмеялся.

– На самом деле меня зовут Ламброс Кацонис. Но мой дед был родом из Милана, и в юности я переделал имя на итальянский манер. Мне казалось, так красивее… Но теперь к нему все привыкли, и даже русское командование…

– Кто? – поперхнулся куском сыра Капитон.

– Ах да! Совсем запамятовал, – лукаво улыбнулся хозяин пещеры и принялся набивать трубку. – Я капитан русской армии. А здесь, на Архипелаге, я собираю разрозненные отряды клефтов и формирую из них боевые команды матросов, готовые выступить против султана по первому приказу.

– А разве Россия и Турция воюют?

– А вы не знали? Два месяца назад османы заточили в башне русского посла. Узнав об этом, Екатерина II объявила Порте войну. Кстати, англичане оказывают туркам всяческую поддержку. Вот поэтому мы и поинтересовались, нет ли среди вас подданных Британии, – он смерил Макфейна оценивающим взглядом.

– Да, я в прошлом английский морской офицер, – отставляя в сторону недопитый стакан, признался Джон, – но если моя страна поддерживает тех, кто вырезает целые христианские города, то тогда я буду воевать и с этим государством.

– Благодарю вас, – Качиони горячо пожал руку британца.

– А вы, Капитон? Вы будете сражаться за Россию? – грек пристально смотрел на молодого человека.

– Был бы счастлив!

– Но тогда вам придется спустить пиратский флаг и поднять Андреевский.

– Мы готовы!

– Что ж, в таком случае ваши два корабля вместе с экипажами поступают в мое распоряжение. – Качиони посветлел лицом. – Ох, и тяжело придется османам! – Он достал огниво, высек искру и неторопливо раскурил трубку. – Даст бог, скоро мы целую флотилию соберем!