Пусть ненавидят, лишь бы боялись!

Честь хороша от чтимых.

Имеет все тот, кто ничего не желает.

* Клочок земли, у которого больше хозяев, чем требуется работников. (О бедном крестьянском хозяйстве.)

Филипп [Македонский] в суде, пьяный, осудил одну женщину; она закричала: «Обжалую приговор!» – и на вопрос его: «Перед кем?» – ответила: «Перед Филиппом, только трезвым!»

[Вергилий] говорил, что рождает свои стихи наподобие медведицы: как это животное производит детей бесформенных и безобразных, а затем, облизывая, уже рожденным придает вид и облик, так и плоды его дарования тотчас после рождения бывают грубы и несовершенны, и он лишь потом, отделывая их и обрабатывая, придает им черты лица и выразительности.

Ночью мы называем тень земли, когда она застилает свет солнца.

Да будут прокляты те, кто раньше нас высказал наши мысли!

* Труслив и тот, кто не хочет умереть, когда нужно, и тот, кто хочет умереть, когда не нужно.

У римлян даже победа без приказа не приносит славы.

Наказать одного человека до́лжно действием, а при наказании целой толпы можно ограничиться только словами.

* Людям не дано избегнуть своей судьбы, даже когда они предвидят ее.

Возможность тратиться на хозяйство не имеет такого значения, как одно лишь присутствие хозяина.

У пунийцев, народа весьма проницательного, говорилось: «имение должно быть слабее хозяина».

Таков общий порок великих и свободных государств: зависть сопутствует там славе, унижению подвергаются люди, которые кажутся слишком высоко стоящими, и бедняки с раздражением глядят на недоступное им богатство богачей.

Могущественный и когда просит, принуждает.

Гай Луцилий, человек ученый и очень тонкого ума, говаривал, что не хотел бы иметь своими читателями ни ученейших мужей, ни неучей, потому что последние ничего бы в его стихах не поняли, а первые поняли бы, пожалуй, больше, чем он сам.

Хорошие законы порождаются дурными нравами.

Неразвитый ум охотнее верит примеру, чем доводу.

Бесчестно поступает тот, кто изощряет свое остроумие на чужой книге.

Если не умеешь говорить – учись читать.

Книги имеют свою судьбу, смотря по тому, как их принимает читатель.

Для борьбы со страстями нужно напрягать силы, а не подыскивать тонкие аргументы.

* Причиняет боль своему собутыльнику тот, кто выпивает слишком большой кубок вина: ведь он пьет не для удовольствия, а чтобы опьянеть.

Для подарков ‹…› подходит сочетание большой умеренности и самых малых расходов. Да и кому ‹…› мы можем сказать, что подаркам подобает быть роскошными? Беднякам? Но они не в состоянии их получать. Богатым? Но они не нуждаются в том, чтобы их получать.

* Со сменой правителя для бедняка не меняется ничего, кроме имени господина.

Они [христиане] рисуют себе бога по своему подобию.

[Христианский] бог ‹…› способен воскресить мертвых, но не может помочь живым.

Когда сталкиваешься с горюющим, утешай кратко, так как рана кровоточит даже тогда, когда к ней прикасаются ладонью.

* Скифам больше пользы приносит незнание пороков, чем грекам знание добродетели.

Чем больше имеешь, тем больше хочется иметь.

Мудрый побеждает так, что его победу никто не чувствует.

Страх отнимает ‹…› ум ‹…› и ослабляет физические силы.

Удача придает римлянам силу, а неудачи – мужество.

Судьба ‹…› приберегает для взысканных ее милостью более суровые удары.

Гладиатор принимает решение на арене.

Дружба должна быть бессмертной, смертной – вражда.

Кто много награбил и немного дал защитникам, тот уцелеет.

Сколько рабов, столько врагов.

Следует скорее любить испытанных друзей, чем испытывать любимых.

Пьяные рабы кажутся себе свободными.

Хочешь старости долгой – состарься пораньше.

Что сделано достаточно хорошо, сделано достаточно быстро.

Лучше потерять друга, чем острое слово.

Совесть – тысяча свидетелей.

Лжецу нужна хорошая память.

Родись либо царем, либо дураком.

* Старое дерево скорее сломаешь, чем выпрямишь.

Триумфатору на ‹…› торжественной колеснице ‹…› шепчут: «Оглянись! Помни, что ты [всего лишь] человек!»