Глава 21
Вдох, выдох, и снова вдох. Спокойствие, Лёля, только спокойствие! У тебя нет волшебной отвертки, но ты все равно разберешь эту адскую машину всеэльфийского заговора по винтикам. А потом устроишь длинноухому народу Армагеддон. Ведь так?
Несколько минут задумчиво расхаживала по ванной, заглядывала в лица застывших аристократов. Попутно обнаружила зайчика… вернее, Вариэля, который тоже, как выяснилось, не замер. Потомок рода Аргар храбро прятался за спиной Шерра, грея ладонью рукоять меча. Готовился выскочить в последний момент и всех спасти. Умница мальчик. Далеко пойдет. Я его, разумеется, не выдала.
Думать мне не мешали. Даже Орис стоял и молчал. Бросаться на Арха не пытался.
И тем удивительней был мой вывод…
Черт! Я ничего не понимаю!
Арх хотел довести ситуацию с временным потоком до абсурда и заполучить силу Творца, чтобы исправить несправедливость – возродить культ имени себя. Но с момента переезда в дом герцогини Аргар мешать перестал. И где здесь логика? Она же должна быть! Он столько всего сделал, чтобы заполучить эту чертову силу…
Видимо, есть что-то еще. Особый, дополнительный план крушения временного потока, о котором я не знаю.
Черт! Арх действительно коварен!
В подтверждение последней мысли среброволосый произнес:
– Вариэль, не прячься. Я же знаю, что для тебя временной поток не останавливал.
Блондину пришлось выйти из-за спины Шерра. Каргуля тут же бросилась к племяннику, едва не задушила в объятиях.
Стоп. Вот же он, ключик!
Я задрала голову к потолку – ведь боги на небе обитают, да? – и проорала:
– Эркас, ты-то зачем вмешалась в этот цирк?!
Раздался смешок. Не с потолка, нет… Перевела взгляд на Арха, тот тщетно пытался сделать вид, будто ржал кто-то другой.
– Что, обманул блондинку и радуешься? – грозно изобличила я.
Бог поманил пальчиком, в ответ увидел фигуру из трех пальцев.
– Лёля, иди сюда, – внезапно посерьезнел среброволосый.
– А? Это ты мне? А я думала, опять с кем-то из этих, – кивнула на полоток, – разговаривал.
Гад с божественными полномочиями прищурился, спросил недоверчиво:
– Лёля, ты что, приревновала? Из этого весь сыр-бор?
Фыркнула. Нет, конечно. Я что, дура, ревновать эльфийского бога к какой-то другой… божественной твари?
С парнями всегда так. Звонит кто-нибудь по мобильному, ты спрашиваешь – кто звонил? Ответ всегда один – друг! И физиономия при этом честная-честная. Ага, видали мы этих друзей в стрингах. Нет, ушастик мой среброволосый, меня на такую удочку не поймаешь. Точно знаю – с девкой по телепатической связи общался. Чувствую!
Что? Я нелогична? Ничего подобного!
– Лёля, иди сюда, – повторил Арх.
И прозвучало это столь серьезно, что желание выпендриваться улетучилось. Торопливо подскочила к богу, но обнять себя не позволила, только руку в капкан заграбастать. Арх заметно напрягся, вглядываясь в пространство.
– Черт. Не думал, что она откликнется, – пробормотал среброволосый.
А спустя пару секунд воздух дрогнул, и перед нами возникла Эркас.
Высокая, статная, в простом платье цвета предгрозового неба и видавшем виды плаще. Водопад темных волос, брови вразлет, острый взгляд. Кажется – ничего особенного, но почему-то хочется отступить и поклониться.
Мне подарили взгляд. Очень короткий, почти мимолетный. Только забыть его вряд ли смогу. И хорошо, если в кошмарах не приснится. Нет, вроде снова ничего особенного, но ощущение такое… будто встретила очень опытного хищника. Из тех, которые не боятся голода, предпочитая выбирать жертву по вкусу и настроению. И не мучают, прежде чем слопать. Просто убивают.
Уголок ее рта пополз вверх. Усмешка предназначалась Арху. И хотя внешне тот не уступал спокойствием железному Командору, поняла – бог содрогнулся.
Удивительно, но голос у богини оказался неприятным.
– Что, доигрался?
Мне показалось, Арх сейчас потупится и начнет мямлить. Но он вскинул подбородок, спросил не менее «любезно»:
– А ты? – и кивнул в сторону Ориса.
Я невольно перевела взгляд на новоявленного дядюшку и чуть не рухнула.
Как он на нее смотрел, как смотрел… Боже, да тут не только воздух – кафель и штукатурка электричеством пропитались!
А едва она взглянула на Ориса… Мама дорогая! Эркас изо всех сил старалась сдержать улыбку, но не могла. А потом хищница потупила глазки и залилась румянцем. Как школьница после первого поцелуя.
– Пожалуй, ты прав, – смущенно пробормотала богиня.
Я хоть и продолжала пребывать в полушаге от обморока, нашла в себе смелость заговорить. Впрочем, как «нашла» – наскребла по сусекам.
– Почему вы вмешались? – В этот раз вопрос прозвучал глухо. Слова вдруг потяжелели. – Зачем вы перенесли Вариэля в столицу? Причем именно сейчас…
– Почему? – усмехнулась богиня. – Да потому что вы достали. Вы превратили жизнь графа Фактимуса в пытку. Причем совершенно незаслуженно. Несправедливо. Сколько можно издеваться над эльфом? Сколько можно глумиться?
Пожалуй, единственный ответ в данной ситуации – ой!
– Да ты сама видела, как он порой… – попытался вмешаться Арх.
– Вы. Его. Довели, – холодно, с каким-то особым сортом цинизма констатировала богиня. Потом развернулась и плавной, величавой походкой направилась к графу.
Орис не смел прикоснуться к богине, как когда-то я не смела коснуться Арха. Поэтому Эркас сама протянула руку и улыбнулась так… Черт! Теперь ясно, почему Орис на протяжении двух тысячелетий боролся, доказывая Мирозданию и самому себе, что достоин этой женщины. Она великолепна! Мне даже завидно стало.
И еще поняла вдруг – они никогда не расстанутся. И как бы ни сложилась дальнейшая судьба Ориса Фактимуса, его больше не коснется горе. А малейшая несправедливость по отношению к нему будет караться с особой, подчас извращенной, жестокостью. Причем немедленно, сию же секунду.
Словно подглядев мои мысли, Эркас подарила еще один взгляд-ужастик и добавила:
– Арх. Отправь эту девку домой. Немедленно. Иначе я за себя не ручаюсь.
Что?!
Я вздрогнула всем телом, повернулась к Арху.
– Что? Что она сказала?
На лице проклятого бога проступила досада, тем не менее он попытался шутить:
– Не нравишься ты ей.
– Арх…
Прежде чем успела сказать что-то еще, он щелкнул пальцами, и мы вновь «остались одни». Даже Эркас застыла.
– Арх… ты все это время мог…
– Лёля! – Он приложил палец к моим губам. Сказал проникновенно: – Выслушай меня.
Мотнула головой, попыталась отступить, но руки проклятого бога легли на талию, и мне пришлось остаться.
– Мог или не мог?! – выпалила я.
Отпираться он не стал.
– Мог.
– Но ты же говорил… Черт, а как же закон мироздания?
– Закон мироздания никуда не делся, Лёля.
– Тогда как?!
– Почти так же, как это сделал бы Шердом.
Черт! А я в курсе?! Шердом признался, что может, этого было достаточно.
– Шердом планировал уговорить Георгануса вернуться, – видя мою панику, пояснил бог. – Ты бы выступила заместителем, как и при первом переходе. Мне уговаривать короля не нужно, достаточно приказать.
– Но он в моем времени. Там ты не властен.
– Георганус родился в эпоху эльфов. Он мой подданный.
За последний месяц раз десять казалось – все, мир рухнул. Но теперь он рухнул по-настоящему. Я же с самого начала знала, что богам плевать на мои проблемы. Почему же теперь так больно?
– Лёля, выслушай меня.
Нет. Не хочу. Не желаю!
– Арх, знаешь, сколько мне пришлось выдержать? Сколько пережить?!
– Знаю.
– Да ничего ты не знаешь! Ты вмешался только в замке Атаэль! А до этого… до этого! – К глазам подкатили слезы, в горле встал ком. – В первый же день я убила эльфа, понимаешь? Я теперь убийца!
Мысль, которую все это время гнала прочь, вспыхнула пожаром. И никакие слезы не могли его погасить. Я, девочка из двадцать первого века, отняла жизнь у эльфа. Пусть он был отвратительным, уродливым и мерзким, но он был разумным! По его венам текла кровь, его сердце билось…
– Лёля, я знаю, – шепнул Арх.
– Что?
Арх вздохнул, прижал к груди. Голос зазвучал плавно, но при этом как-то буднично, что ли.
– Я не мог предотвратить твой переход, потому что ритуал инициировали в чужой эпохе. Но здесь… Я – покровитель времени, и, конечно, я за тобой присматривал. С самого начала. Как бы сказали у вас – это моя работа.
Присматривал? Это называется «присматривал»?
– Я не обязан беречь перемещенцев, Лёля. И помогать тебе не планировал. Но… Понимаешь, я видел человеческое общество. И девушек вроде тебя видел. Вначале решил – ты обычная блондинка с дырой в голове, неспособная думать ни о чем, кроме собственного комфорта. Готовая без зазрений совести прогнуться под обстоятельства, лишь бы остаться в тепле и сытости. Но когда ты оказала сопротивление Турусу и сбежала из особняка, я задумался. Помнишь волка? Так вот… ты промахнулась, брошенный кинжал не достиг цели. Хищника удержал я.
– Зачем? Чтобы посмотреть, как буду мучиться дальше?
Арх поджал губы.
– Да. Но ты оказалась сильней. Ты удивила меня. Особенно тогда, в замке Атаэль. Я позавидовал графу Фактимусу… и вмешался. Это я уговорил Эркас пропустить тебя через полог.
Ах! Как благородно!
– Снова зубы заговариваешь? – с болью спросила я. – Ты просто использовал меня, Арх.
– Как? Ну как я мог тебя использовать, девочка моя?
– Ты хотел, чтобы я круто изменила временной поток. Ты хотел получить силу Творца! И не ври, что перестал толкать меня к пропасти, лишь потому… потому… Все равно не поверю!
Проклятый бог покачал головой. Попытался поцеловать, но я увернулась. Тогда сжал крепче, сказал ровным тоном:
– Глупенькая. С чего ты взяла, что можешь изменить ход истории?
Я замерла. Что за бред? Как это?
Среброволосый тяжело вздохнул, снова попытался поцеловать. Я опять увернулась. Уперлась руками в его грудь, но оттолкнуть не смогла. Не пустил.
– Лёля. Все гораздо сложней, чем тебе кажется. Вот смотри…
Ухватил двумя пальцами за подбородок, принудил повернуть голову. Рядом вспыхнул голографический экран. Мигнул, и на полупрозрачной, белесой поверхности возник знакомый рисунок – прямая, разделенная на отрезки. Один из отрезков, расположенный примерно по центру, обозначен фигурной скобкой – эпоха, в которой живу я. Другой, ближе к началу прямой, обведен овалом – здесь властвует Арх.
– И что? – стараясь скрыть боль за усмешкой, поинтересовалась я. – Если внести изменения в твой временной период, изменится и моя реальность. Потому что ты в прошлом, я – в будущем. Это и двоечнику ясно.
– Нет, – шепнул Арх. – В действительности все довольно сложно, но, если упростить и представить, что время линейно… нужно вспомнить и о том, что оно дифференцировано. Видишь эти отрезки? Они соответствуют эпохам. Каждая эпоха, по сути, маленький мир со своими порядками.
За дифференциацию времени отвечают боги. Они рождаются в начале эпохи, а в конце – умирают. Их смерть соотносится с завершением временного периода, и время, грубо говоря, обнуляется. Наступает новая эпоха, за которую отвечают другие боги. И так до бесконечности.
Кроме того… Ты же понимаешь, эпоха – явление глобальное, она слишком важна и как следствие защищена от серьезных изменений. Мы не можем сидеть и спокойно смотреть, как перемещенцы перекраивают мир, который строился тысячелетиями, поэтому… после каждого перемещения во времени, когда фактор изменений уходит восвояси или умирает, происходит откат. Система возвращается в первоначальное состояние.
Несколько секунд переваривала сказанное, потом спросила осторожно:
– То есть… все, что я здесь делала, зря?
– Нет, не зря. Просто изменения, внесенные тобой, обнулятся.
Черт.
Черт! Я что же, могла все это время не париться, а просто валяться на диване и плевать в потолок? И зачем я тогда…
Стоп. А как же сила Творца, как же…
– Врешь! – выпалила я. – Врешь и не краснеешь! Ты же… ты же пытался обрести силу Творца! Я знаю! Ты нарочно переместил меня в штаб-квартиру «Свободного Севера», ты спас от смерти единственного эльфа, способного помешать изменить ситуацию с человечеством! Ты…
– Я переместил тебя в орден, потому что думал, что ты сумеешь их отрезвить и использовать в своих целях, – парировал бог. – А графа Фактимуса… Черт! Он действительно умер, но мне пришлось его вернуть – это была ответная услуга Эркас за то, что пропустила тебя сквозь полог.
– Да? А почему богиня сама не вмешалась? Почему не спасла? Тем более если после моего возвращения домой все бы вернулось на круги своя?
– Наши возможности тоже ограниченны, – с грустью признался среброволосый. – Особенно здесь, на физическом плане. К тому же она не знает, что с твоим уходом случится откат. Никто не знает. Это высшая тайна покровителей Времени.
– Но сила Творца!..
– С чего ты взяла, что я хочу и, главное, могу ее получить?
Я несколько растерялась.
– Как? Мне эльфы сказали… Они же знают, что происходит в их мире. Знают, по каким законам этот мир живет!
– Уверена? – Арх грустно ухмыльнулся. – Вот представь, что ты в своей реальности и к тебе приходил перемещенец. Ты сможешь объяснить ему, как отреагируют боги вашего мира на его появление?
– Я – нет. У меня другая квалификация.
– А кто сможет?
Я зависла. Черт, а ведь действительно. Кто? Колдуны и экстрасенсы – что они знают о богах? А что знают о мироздании патриархи и епископы?
– Видишь ли, Лёля… В каждую эпоху существуют те, кто на двести процентов уверен, что понимают божественный замысел. Они берутся объяснять волю богов, хотя… боги и сами не всегда знают, чего хотят и как поступят.
– Это ты про нее? – Я кивнула на Эркас. Богиня эльфийской справедливости по-прежнему убивала меня взглядом.
– И про нее тоже.
Нет. Не может быть. Пусть в моем мире вряд ли найдется тот, кто способен объяснить перемещенцу, что к чему, но здесь ситуация совершенно иная! Эльфы общаются со своими богами!
– Основную часть теории я слышала от Шердома. Он мне не нравится, но он – настоящий маг. И он посвящен в твои тайны! Он продал тебе душу!
– Лёля, перестань искать отговорки.
Нет. Не перестану. Потому что я не могу и не хочу смириться с мыслью, что все, сделанное мной в этом мире, зря! Не хочу верить, что каргуля умрет от рук людей. Не хочу думать о том, что Орис погибнет. Что канализация – выстраданное, излюбленное изобретение – исчезнет!
– Но ведь ты утратил власть над эльфами. Они прокляли тебя и забыли! Ты обижен. И ты… ты умираешь!
Нет, от этого аргумента Арху не отвертеться. Выживание – инстинкт, и даже высококультурный эльфийский бог не способен добровольно лечь в гробик.
– Я не умираю, Лёля… Я буду существовать до тех пор, пока существует Время. Более того… я способен безболезненно преодолевать точки гибели эпох, потому что я – покровитель Времени. Мое бессмертие – абсолютно.
– Тогда зачем?! Почему!
– Сперва любопытство, после… – начал было Арх.
Я не выдержала и выдала свою, честную версию:
– Козел! Ты просто ушастый козел!
– Лёля…
– Клоунессу себе нашел, да? Как ты мог, Арх?! Как ты мог! Я же верила тебе, я… я…
– Лёля, успокойся, пожалуйста.
Нет. Не успокоюсь. Этот мир прожевал и выплюнул. Растоптал и выбросил. Сломал, как надоевшую куклу. Черт! Я же с самого начала знала, что эльфы – уроды!
– Моя мутация. Она останется? – севшим голосом, спросила я.
На лице проклятого бога отразилось сожаление. Он наконец разжал объятия.
– И мутация, и память.
– А Грегор и Антуан? Они будут помнить о том, что случилось?
– Вообще, память оставляют только операторам временного перехода. У инициаторов ритуала останется фрагментарная память, у остальных – ничего.
– Значит… каргуля и Орис тоже забудут?
Среброволосый кивнул и добавил:
– А Георганус, как оператор перехода, будет помнить все. Он возненавидит людей еще сильнее. Попытается ужесточить правила содержания, но общество его не поддержит. Инициатива короля покажется аристократии необоснованной. После, когда король расскажет о будущем, его обследуют и придут к выводу, что монарх помутился рассудком. А спустя несколько тысячелетий один принц прочтет хроники о жизни предка и решит, что Георганус был прав, а его попросту не поняли. И вызовет монарха в будущее…
– То есть… Все было предопределено?
– Во временном потоке отображаются только точки перехода, вариант действия оператора может быть любым.
– Черт! Какие же вы уроды.
– Лёля…
Я увернулась от его прикосновения. Смахнула с ресниц злые, жгучие слезы.
Нет. Не верю. Не могу и не желаю верить, что все зря.
Я знаю – Арх врет! Нагло и цинично. И если поймать его на лжи – признается, что все не так.
– А лошадь?
– Какая лошадь? – нахмурился бог.
– Та, на которой ты приехал за мной к Шердому! – Глупость, наверное, но этот вопрос почему-то показался крайне важным. Будто, зная ответ, смогу переиграть все. – Куда она пропала?
Арх отвел взгляд, на губах вспыхнула неуместная улыбка.
– Понимаешь… я же не один в эту авантюру ввязался.
– Поясни!
– Черт, Лёля… Я обещал, что никому не скажу.
– Арх!
Проклятый бог тяжело вздохнул, но все-таки заговорил:
– Тогда, в замке Атаэль, Эркас потребовала спасти графа Фактимуса. Я переселил его душу в тело графа Дарралиэля, а тело самого Ориса мы забрали и перенесли в мое святилище. И вот мы с Эркас штопаем Ориса, попутно присматриваем за тобой и лже-Дарралиэлем…
На последней фразе голос проклятого бога чуточку изменился, в нем появились рычащие нотки. М-да, я тоже помню ту кровать.
– Эркас увиденное не понравилось. Впрочем, я тоже восторга не испытал. И когда этот глупейший из эльфов захотел вернуть тебя Шердому, я решил вмешаться. На этот раз основательно. Принял облик герцога Аргара, который в это время был в нескольких неделях пути от столицы, но… – Арх снова тяжело вздохнул, продолжать явно не хотел, но сверлящий взгляд и сжатые кулаки сделали свое дело. – Но я не всесилен, Лёля. Я не могу сотворить лошадь из ничего.
По спине побежали мурашки ужаса.
– Нет, только не говори, что этой лошадью была Эркас.
– Она сама предложила, – пожал плечами бог. – Чувствовала, что Орис одумается и вернется за тобой, а допустить этого не могла. И сама же надоумила, что нужно вести себя как можно естественней. Вот и уперлась, не желая входить в портал. И удрала, когда поняла глупость собственной роли.
Черт… Что же получается? Я богине справедливости какой-то гадости под хвост плеснула? Мама дорогая… Да еще и парня у нее едва не увела?
– А почему она Ориса две тысячи лет мурыжила? – стараясь отойти от скользкой лошадиной темы, спросила я.
– Женщина, – философски протянул Арх.
Черт! Похоже, среброволосый честен. Выходит, я действительно зря страдала? Зря долбилась головой о стену эльфийских стереотипов? Напрасно пыталась изменить эту чертову реальность?
– Арх, но это нечестно. Несправед… – осеклась. Как ни крути, а на справедливость рассчитывать уже не приходится.
– Лёля, это жизнь. – В голосе бога звучала грусть.
– Но я же так старалась!
– Лёля, ну пойми… Не может глупенькая блондинка из двадцать первого века взять и перекроить историю. Не может!
Черт. Он не имеет права называть меня глупенькой. А пенять на мою блондинистость – тем более. И вообще, я давно не блондинка. Мальвина!
Я выдернула из прически последние шпильки, волосы рассыпались по плечам. Подхватила одну прядку, накрутила на палец. Голубой… и по оттенку подозрительно напоминает полог одной склочной богини. Может, зря все на реакцию разноплановых красок списала? Может, это ответный подарочек от Эркас? Но выяснять не хочется. Ничего не хочется.
– Верни меня домой, Арх. – Слезы сдержать не смогла.
– Сейчас? – Голос бога прозвучал странно.
– Да.
Молчал пару минут, мерил взглядом. После спросил, кивнув на скульптурную композицию:
– А они? Прощаться разве не будешь?
– Зачем?
Зачем бередить душу, если спустя секунду они забудут о моем существовании? А я точно не выдержу и разрыдаюсь. Лучше уйти, не сказав роковое «прощай», сохранив тем самым хотя бы толику надежды на новую встречу.
– Верни меня домой, – сказала твердо, но бесцветно.
Он подошел, встал рядом. Я не противилась – знала, так нужно для дела. По щелчку пальцев перед нами возникла черная мерцающая стена божественного полога. Думала, он вот-вот просветлеет, и я смогу увидеть свой мир, но все оказалось гораздо прозаичней.
– Когда скажу, входи в полог, – сообщил Арх и сунул руку во тьму.
Секунда. Две. Три.
На губы бога прыгнула неприятная улыбка.
– Иди! – воскликнул среброволосый, а сам…
В момент перехода боковым зрением видела – рука проклятого бога впилась в ворот камзола, типичного для эльфийской эпохи. Георгануса тащили в прошлое, как нашкодившего котенка, и воспротивиться король не мог.
Я же прошла сквозь тугую, плотную пелену совершенно безболезненно. Ни головокружений, ни круговерти Мироздания, которая едва не взорвала мозг при прошлом переходе, не было. Просто, быстро, комфортно.
Миг, и вместо заполненной замороженными эльфами ванной комнаты – изумрудная поляна. Группка из двух десятков «стручков», парни в черном. Грегор, Антуан, Машка.
Все, как один, с выпученными глазами и отвисшими подбородками.
– Не ждали? – холодно усмехнулась я.
Скользнула взглядом по розовому платьишку подруги, по припаркованной в отдалении «хонде». Усмехнулась еще раз.
Арх вернул в тот же день, из которого ушла. Отлично.
Я резко развернулась – полог еще мерцал. Стянула с пальца кольцо с самым красивым бриллиантом в мире и зашвырнула во мрак. Хотела крикнуть что-нибудь обидное, но… Черт! Арх не дурак и без слов поймет.
– Лёлечка? – осторожно пискнула Машка. – Лёлечка, что с тобой случилось?
Со мной? Ничего особенно.
Я умерла. Только и всего.
