Глава 5
Я сладко потянулась и зевнула. Нехотя приоткрыла один глаз и снова зажмурилась.
Сквозь полупрозрачные гардины сочился ровный серый свет – солнце еще не встало, но ночная мгла давно отступила. В спальне умиротворенная тишина. Ни щебета птичек под окном, ни цокота копыт по мощеным улицам, ни звона сковородок с кухни – ничего!
Черт, как же я люблю тишину. А тетку Вариэля просто обожаю! И прежде всего за то, что поселила меня в такой замечательной спальне.
Снова потянулась, перевернулась на живот и тут же поморщилась. Мой расслабленный кайф нарушила малюсенькая, но очень раздражающая мелочь – нос зачесался. Что там говорят приметы? Или пить, или битым быть?
В памяти тут же всплыли слова каргули:
– Пойдем. Посмотрим на винный запас…
И к горлу подступила тошнота.
Посмотрим! Ага! Одним глазком!
Я таки почесала кончик носа, растянула рот в еще одном зевке, и остатки сна как ветром сдуло.
Медленно, затаив дыхание, поднесла руку к глазам и сдавленно вскрикнула. Вместо длинных разрисованных ногтей на кончиках пальцев бесцветные обрубки.
Память напрягать не пришлось. Она мгновенно выдала полный комплект воспоминаний. Не без злорадства, естественно. Мне кажется или ее печень подговорила? Черт!
…После небольшой экскурсии по первому уровню подвала, большую часть которого занимали бочки и стеллажи с бутылками, Вариэль был послан. Ну не стоило зайчику называть нас с каргулей алкоголичками. И отнимать бутылку Шрен-Зрандского двадцатилетней выдержки – тоже.
Потом Ванесса потащила меня в кабинет, где мы продолжили предаваться дегустации, разбавляя ее разговорами о нашем, о женском.
Померились иллюзиями. Перстень каргули оказался гораздо круче: мой наводил морок только на лицо, а ее колечко закрывало все тело. Причем настолько качественно, что даже на ощупь кожа кажется гладкой и упругой.
Обсудили способы поддержания красоты, в результате чего я поведала о декоративной косметике, красках для волос, антицеллюлитных программах и многих других полезностях. Ванесса слушала с раскрытым ртом. Между делом рассказала о великой силе центральной канализации – пользоваться ночной вазой, когда окружающий мир танцует джигу, несколько сложновато, вот мне и вспомнилось…
Ну а когда подобрались к маникюрно-педикюрной теме, я расплакалась.
Последнюю коррекцию делала больше двух недель назад, а за день до злосчастного пикника только на покраску сходила. И хотя ногти держались великолепно, маникюр обветшал. К тому же свои ногти у меня хорошие, растут быстро, и в основании маникюра появились заметные проплешины. А это такое уродство, что без слез смотреть невозможно.
Ее светлость стала успокаивать. Уверяла – из любой ситуации есть выход. В итоге мы принялись искать конструктивное решение проблемы. Так как эльфы лаков для ногтей не знают, а пробовать лак по дереву я наотрез отказалась, каргуля предложила радикальный выход – снять ногти к чертовой матери. Мол, красивые натуральные гораздо лучше, чем наращенные без коррекции.
Или это я… додумалась?
За неимением растворителя попытались отмочить это безобразие в крепком алкоголе – не помогло. Пофиг было не только клею, но и лаку. Тогда я ляпнула, что можно попробовать механический способ… Ванесса тут же притащила клещи.
Я такой поворот событий не одобрила, начала упираться. В итоге герцогиня сунула мне бутылку поистине огненной воды и приказала зажмуриться.
Потом была какая-то эльфийская маникюрша с заспанным лицом. Следом какой-то менестрель с большими глазами. Танцы, кажется, тоже были. И смешной слуга, который нес по коридору и упорно отказывался отвечать на вопрос: а ты тоже считаешь, что все блондинки тупые? И перепуганная служанка, проклятая раз сто за попытку стянуть с меня платье. И Вариэль… вливший в горло какую-то дрянь со словами: это чтобы ты ничего не забыла… Черт!
– Вот гаденыш! – выпалила я.
Рядом тактично кашлянули.
Я взвилась, готовая запустить в наглеца подушкой, но вместо Вариэля в спальне обнаружилась служанка. Видимо, вошла только что.
– Госпожа Ольга, – дрожащим от страха голосом, прошептала длинноухая, – вас просят спуститься вниз. Немедленно.
Я тут же насторожилась, попутно отметив, что похмелья как бы и нет. Интересно, кто постарался? Герцогиня или Вариэль? Если это побочное действие дряни, которой напоил зайчик, то ему все равно кранты.
– Вниз? А что случилось? – с запозданием спросила я.
Служанка втянула голову в плечи и выдала:
– Там граф Дарралиэль. И он в бешенстве.
По заверению служанки, в случае столь раннего визита благородной даме можно появиться в ночной сорочке, пеньюаре и чепце. Наряд, конечно, своеобразный, но я не возражала. Тем более, благодаря заботам ее светлости Ванессы, в моем распоряжении оказалось и первое, и второе, и, собственно, чепец.
Вряд ли герцогиня выбирала сама, но комплект понравился безумно – я такого разврата даже в секс-шопах не встречала. Сорочка – тончайший алый шифон на бретельках-ленточках. Пеньюар – чистое кружево того же оттенка, с парой завязочек под грудью. И то, и другое – в пол, но скрывает так мало…
Ну а чепец – это чепец. Отличная, кстати, штука – надела и даже причесываться не нужно.
Я облачилась во всю эту красоту, сунула ноги в предложенные домашние туфли и поспешила за служанкой. Уровень эндорфинов в крови рос стремительно и неуклонно.
Немного попетляв по коридорам, вышли к парадной лестнице. Там, внизу, распростерся аскетичный холл, посреди которого замерли две фигуры. Вариэля опознала сразу, по неизменному серому камзолу. Ориса-Дарралиэля тоже узнала, хотя в этот раз граф отказался от черного цвета, нарядился в пурпур.
Моя проводница задрожала сильней и спешно ретировалась. Зато я расправила плечи, горделиво задрала подбородок и… пошла.
Черт, почему меня сейчас Жан-Поль Готье не видит? Он бы влюбился, честное слово.
Орис стоял вполоборота, Вариэль вообще спиной. Но стоило спуститься всего на одну ступеньку – обернулись, будто по команде.
Я делала вид, что не замечаю вытаращенных глаз и изумленно поднятых бровей. Не слышу ни учащенного дыхания, ни возмущенного сопения. Об игре мужского воображения, которая в таких случаях неизбежна, старалась не думать вообще, но все равно начала смущаться. Как ни крути, а вышагивать в полупрозрачной ночнушке легко только в мечтах. На деле, руки сами норовят прикрыть хоть что-нибудь. И вообще… поняла вдруг, насколько переоценила свою храбрость.
Зато к концу дефиле превратилась в кроткую овечку и спектакль, который собиралась разыграть, сложился сам.
Под пристальным взглядом Ориса скользнула к Вариэлю и прижалась к его не слишком массивной, зато непрозрачной фигуре. Эльфенок вздрогнул всем телом, напрягся до кончиков ушей.
Черт, он же нас выдаст! Ну не может взрослый парень так на собственную невесту реагировать! Или может?
Я подняла голову, спросила дрожащим голоском:
– Дорогой, что случилось?
Блондин почему-то поморщился и шумно сглотнул. Вместо него ответил Орис:
– Госпожа Ольга, не хотите объясниться?
Эх ты, синеглазка моя ясная! На такие вопросы по инерции отвечаю: не хочу!
Увы, пришлось собраться и обратить взор на брюнета.
Глаза прищурены, ноздри хищно раздуваются, на щеках бугристые желваки. Кулачища сжаты так сильно, что костяшки пальцев побелели. И поза… черт, опасная! Кажется, одно неосторожное движение и этот хищник сорвется с места.
Вопреки рассудку и инстинкту самосохранения, я залюбовалась.
– Госпожа Ольга! – напомнил о себе брюнет.
– А что я должна объяснить? – жалостливо приподняв бровки, спросила я. Снова повернулась к Вариэлю.
Надежда, с которой глядела в сероглазое лицо, наигранной не была. Я реально растерялась. И вообще… Этот чертов Орис, даже стоя в десятке шагов, кружит мне голову. После всего, что между нами было, такая реакция – чистый мазохизм, но пересилить ее не могу. Как же я по нему соскучилась!
– Дорогая, – в голосе зайчика появилась хрипотца, – боюсь, я тоже не понимаю.
– Не понимаешь? – рыкнул брюнет.
Если б ноги не свело от страха, точно бы на шею кинулась. Черт, я все-таки мазохистка.
– Видишь ли… – не отрывая взгляда от моего декольте, сказал Вариэль, – при нашей последней встрече с господином Дарралиэлем со мной была девушка. Ее тоже звали Ольгой. И, кажется, граф решил, будто ты – это она.
Изумленную тишину нарушил радостный, бодрый голосок каргули:
– Доброе утро!
Блондинка, сияющая и свежая, как морской бриз, спешно спускалась по лестнице.
Юное лицо лучится красотой, губы изогнуты в кокетливой улыбке, высокая прическа подчеркивает красоту шеи, а черное платье с серебристыми вставками делает и без того хорошую фигуру умопомрачительной.
Черт, мне бы такую старость!
Перешагнув последнюю ступеньку, герцогиня легкой походкой приблизилась к нам и присела в учтивом реверансе.
М-да… а я даже не поздоровалась.
– Господин Дарра… – Каргуля осеклась и прищурилась.
И хотя улыбка по-прежнему озаряла ее лицо, стало ясно – бабка сосредоточена до предела.
– Граф Фактимус? – удивленно выдала она. И вопросительно уставилась на нас с зайчиком.
Черт, с этим семейством в разведку ходить нельзя. Спалят на первой минуте. Ай! Мы же тоже вроде как не в курсе, что душа Ориса в тело Дарралиэля переселилась! Про этот инцидент никто, кроме Лёли и Шердома, не знает.
Я состроила гримасу в стиле «да ты гонишь!». Зато Вариэль остался невозмутим, как мраморная статуя. Пришлось ущипнуть.
Хм… а попа-то у зайчика очень даже. И крепкая, как молодое яблочко.
Блондин переиграл. Он не просто удивился, аж подпрыгнул.
– Ваша светлость! – отчаянно надеясь сгладить прокол, выдохнула я. – Но разве такое возможно? Ведь перед нами…
До зайчика наконец дошло.
– Орис Фактимус? – вскрикнул он. – Но как?! Почему?!
Синеглазый молча сверлил взглядом. Причем исключительно меня.
– Ванесса, никому про это не говори. Поняла? – Он даже не удосужился повернуться к герцогине.
Губки юной прелестницы сложились в бантик, кулачки уперлись в бока. А что? Я бы на ее месте тоже возмутилась.
– Ванесса, я не шучу.
– Орис, а тебе не кажется, что ты хамишь?
– Плевать, – бросил синеглазый. Он по-прежнему пытался пробуравить меня взглядом. – Кто эта девица?
Все-таки быть в центре внимания рассерженного Ориса несколько страшновато. Сразу вспомнилось, что он не просто эльф, а главный инквизитор, и вообще… А после в памяти всплыли горячие поцелуи и прочие приятные моменты…
Черт! О чем я думаю! Лёля, соберись немедленно! Эта скотина тебя Шердому, как бракованную кофточку, вернула! А прежде издевалась, глумилась и унижала!
– Это не девица, – ледяным голосом заявила каргуля. – Это будущая герцогиня Аргар.
Орис удивился не словам, а тону. Медленно, с величайшей неохотой брюнет перевел взгляд на ее светлость Ванессу. А она сделала контрольный выстрел:
– Госпожа Ольга простит вашу дерзость, граф. Но впредь будьте добры выбирать выражения.
Пятна, проступившие на лице Ориса, так гармонировали с его камзолом, что я невольно залюбовалась.
– Ванесса, – прошипел синеглазый, – ты…
– Граф! – Тон каргули был прежним. Безжалостным и удивительно эффектным.
– Ванесса…
Но нахамить снова Орис все-таки не решился. Спросил, тщательно скрывая ярость:
– Вы позволите доказать, что эта леди принадлежит мне?
Герцогиня подобного поворота явно не ожидала, вот только граф знал, на что ловить. Я кожей почувствовала ее любопытство. Тем не менее каргуля сказала:
– Госпожа Ольга не лошадь, чтобы ей в зубы заглядывать.
Знай наших! Блондинки не предают! Ну… по крайней мере, Ванесса.
– Я настаиваю.
– Я тоже настаиваю, – скривилась эльфийка. – На сливах, на рябине, иногда на хрене.
Граф не среагировал на издевку, опять вперился взглядом в мою скромную персону.
– У леди, которую я ищу, очень своеобразные ногти. Длинные, с рисунком. В королевстве Севера таких ни у кого нет.
Черт, а я-то думала, Орис не замечает. Ведь мужики в большинстве своем такие невнимательные. Бородатый анекдот про противогаз и выщипанные брови под каждого второго подходит.
– И что? – усмехнулась каргуля.
– Пусть ваша… будущая герцогиня покажет ногти, – прошипел граф. – Пусть докажет.
– Она не обязана что-либо доказывать! – встрял Вариэль.
Рука блондина по-хозяйски легла на мою талию, притянула к себе. От таких нежностей даже дышать стало тяжеловато. Но ведь я не могла сказать «нет»…
Аккуратно вывернулась из захвата и в искреннем смущении приблизилась к Орису. О том, что одета в полупрозрачный развратный комплект, старалась не думать, хотя под взглядом графа думать о чем-то другом было невозможно. Как во сне протянула брюнету руку и прикусила губу, чтобы не сболтнуть лишнего.
Между прочим, правильно сделала – в следующую секунду ладошка оказалась в капкане. Это прикосновение сопровождалось электрическим разрядом. Совсем как тогда в кабинете, в поместье.
– Но как? – ошарашенно выдохнул Орис.
Хотела прокомментировать ситуацию, но вовремя вспомнила – похмелья нет, но перегар-то остался! Причем знатный, челябинский.
– Вы довольны? – холодно поинтересовалась герцогиня. Ее настроение выдавали глаза. Они не просто смеялись… ухохатывались.
Брюнет побледнел, зло прищурился. Прежде чем отпустить, поцеловал мою ручку и шепнул:
– Этот раунд ты выиграла. Но в следующий раз…
Черт! Если бы не перегар, я б сказала что-нибудь остроумное, а так пришлось спешно ретироваться. Или это была проверка, которую я… прошла?
В нарушение всех возможных этикетов Орис злобно рыкнул, тряхнул головой и поспешил прочь. Уже на подлете к двери обернулся и выпалил:
– Господин Аргар! Я бы хотел получить назад свое зеркало. То, которое доверил вашей светлости. – На последних словах эльф заметно скривился.
Зайчик выдал самую предсказуемую реакцию – залился румянцем.
– Простите, граф… – с горечью выдавил он. – Зеркало… оно… разбилось.
Орис наградил нашу компанию еще одним рыком и пулей вылетел из особняка.
Фи, как некультурно! Кстати, а кто же будет спасать Шердома?
Из легкой прострации вывел заливистый смех Ванессы.
– Да, голубчики! Знатно вы ему хвост прищемили! Кстати, могли бы и предупредить насчет облика!
– Прости, каргуля. – Мое раскаяние было искренним.
Смех резко оборвался. Брови Ванессы взлетели на середину лба, глаза стали круглыми и большими.
– Что-о-о?!
– Ой! А мне казалось, вчера ты разрешила называть себя так…
– Ах да… – нехотя призналась герцогиня. Тут же прищурилась, и этот прищур мне ой как не понравился.
Ванесса явно собиралась сказать что-то едкое, но ее перебил зайчик. Насупившись и задрав подбородок, наш сероглазый мачо заявил:
– Кстати, о прозвищах! Вчера я не стал вас одергивать, потому как не до этого было. Но запомните раз и навсегда: я не зайчик! И не смейте называть меня так!
– Зайчик, не кипятись, – усмехнулась юная блондинка, легким движением поправляя прическу.
Несмотря на вчерашний эпизод с «эликсиром памяти», я была более доброжелательна и конструктивна:
– Можем переименовать тебя в котика или пупсика.
Ох, как он посмотрел! Горгона Медуза удавилась бы от зависти.
– Так, хватит истерить, – вмешалась каргуля. – Завтрак остынет.
За завтраком пришлось выложить ее светлости Ванессе все. Единственное, о чем умолчала, – отношения с Орисом и отношение к Орису. Вовсе не потому, что скрывала, просто при зайчике распространяться на эту тему не хотелось. Но прожженная интриганка сама все поняла, даже подколола несколько раз и назвала развратницей.
Дожевав последнюю клубничку и выпив второй бокал игристого, герцогиня переменила тон. Обращалась только ко мне.
– А теперь поговорим серьезно. Первое и главное, что хочу узнать, – почему ты отказалась от помощи Ориса и Шердома? Они лучше многих понимают, как важно не допустить появление проклятого бога.
Вот они-то понимают, а у меня по этой части небольшой провал. И вообще…
– Почему вы так боитесь Арха? Если взглянуть на ситуацию отстраненно, получается, что все не так уж плохо.
– То есть? – Бровь герцогини приподнялась.
– Допустим, Арх все-таки явится, и что тогда? Он вернет временной поток в правильное русло и накажет виновных. Кто у нас виноват? Если в хронологическом порядке, то получается… Два принца, которые всю эту авантюру затеяли. Георганус – без его согласия ничего бы не было. Я – не по своей воле, но все-таки. Шердом, чаяниями которого избежала смерти и оказалась у Ориса. И, собственно, Орис – с его подачи я вмешалась в ход истории. Все. Вы с Вариэлем, хоть и помогли мне, ничего не изменили, вам Арх по голове не настучит. Итого, цена вопроса – семь… жизней? Арх ведь нас убьет, я правильно понимаю? Зато все встанет на свои места.
– Ты ничего не понимаешь, – глухо отозвалась герцогиня.
– Как это? Я же слышала разговор Ориса и Шердома…
– Ольга! – Каргуля стала тотально серьезной. – Ольга, ты ошибаешься.
Я прикусила язык в ожидании пояснений. Ее светлость выдержала паузу, снова приложилась к бокалу.
– «Исправить» и «сделать, как было» – две разные вещи.
Черт… Неужели Арх… Черт! Ну конечно!
– Что ты знаешь о богах, девочка?
Несмотря на почти законченное высшее образование, с ответом я не нашлась.
– Боги не возникают из ниоткуда, их рождает народ. И он же… убивает.
По легенде, в самом начале времен, когда народ эльфов был юн, на землю спустился Творец. Он сказал: выберите себе тех, кто будет оберегать и защищать, давать и отнимать, вершить справедливость и мстить. Мы выбрали.
Две дюжины самых лучших, самых честных эльфов ушли с Творцом, чтобы стать богами. И мы начали поклоняться им.
Шло время. Имена некоторых богов стали забываться. Но мы не знали, чем это грозит, пока не явилась Эркас. Она пришла на праздник Вершины Лета, когда мы возносили хвалу богам плодородия, и сказала… сказала, что богиня весеннего сада умерла. Мы забыли эту богиню, понимаешь? Так мы узнали, почему умирают боги…
А потом мы поняли, как обрести бессмертие…
– Но Арх до сих пор жив, – проронила я.
– Да. Он оказался сильней многих, только и его сила небезгранична. Проклятый бог умирает. Ему не возносят хвалы, не отдают тела погибших. Умирающие не вспоминают его имени, не просят о благополучной судьбе там, в королевстве Смерти. Последний, кто видел и говорил с проклятым богом, передал народу его обещание. Он поклялся отомстить.
Обретя бессмертие, мы действительно забыли, что смерть – не только момент ухода, но и символ… символ времени. Когда-то временем считали саму жизнь, путь от рождения до могилы, поэтому нет ничего удивительного в том, что проклятый бог присматривает за временным потоком.
Если естественный ход времени изменится, проклятый бог получит силу самого Творца. Ненадолго, но для того, кто тысячелетиями вынашивал план мести, этого будет достаточно. Думаю, он просто перекроит мир под себя. И хотя нас уничтожить не сможет – не станет народа, не станет и его, – но в том, что месть будет предельно жестокой, не сомневаюсь. Так вот… лучше умереть от рук людей, чем жить в постоянной пытке.
– А Творец? Разве он не может вмешаться?
Блондинка горько усмехнулась:
– Мы прокляли бога, которого сами и породили. – Ее голос был почти неслышен. – Думаешь, после такого Творец встанет на нашу защиту?
М-да, дела…
– А силу Творца он получит потому, что при меньших возможностях временной поток не исправить, так?
Герцогиня кивнула.
Я не выдержала и тоже приложилась к бокалу игристого. Ну и что, что утро. Я ж теперь невеста аристократа…
– А договориться с Архом нельзя? – Эта мысль показалась мне очень разумной, зато Ванесса глянула как на умалишенную. – М-да, действительно глупость сморозила. Извини.
– Почему «глупость»? – спросил молчавший до этого момента Вариэль.
– Ну как же… – Я тяжело вздохнула, ненавижу объяснять элементарные вещи. – Арх – тот еще козлик. Помнишь, как он нас в логово «Свободного Севера» привел?
– И что?
– А то. От меня ему нужно одно – чтобы как можно скорей довела ситуацию до точки кипения. В результате – Арх получает силу Творца и начинает мстить неблагодарным эльфам, а я… иду в расход.
Вариэль глянул странно. Даже слишком странно. Прежде за стеснительным зайчиком подобных взглядов не водилось.
– А вдруг ты ошибаешься? Вдруг проклятый бог попросту проверял тебя?
– Зайчик мой, ну что ты несешь?
– Я серьезно! – не отступал Вариэль. – Может быть… он хотел посмотреть на твои действия, оценить сообразительность.
Мы с каргулей синхронно вздохнули и закатили глаза.
В свете сказанного мои аргументы против Ориса и Шердома полностью утратили актуальность. Я-то думала, услышав о будущей судьбе своего народа, борец за права эльфов взбесится и начнет собственную игру. А маг, естественно, поможет. Кто же знал, что мести Арха боятся гораздо больше? И я их отчасти понимаю – лучше погибнуть на войне, чем медленно умирать от пыток.
Но пути назад – нет.
– Ладно, хватит сопли распускать, – вдруг заявила каргуля. – Дела не ждут!
Я заметила в руках герцогини магическую бляшку – полупрозрачный камень мигал. Ванесса не принимала вызов, видимо, знала, кто пришел.
– Госпожа Ольга, за мной! – скомандовала блондинка, поднимаясь из-за стола.
– А я? – возмутился Вариэль.
Юная прелестница скривилась, одарила племянника скептическим взглядом.
– Ты… Даже не знаю… Сам что-нибудь придумай, а? – И добавила мрачно: – Например, докажи, что не зря зовешься герцогом Аргаром.
– Как? – растерялся зайчик.
Каргуля только фыркнула, заставив сероглазого в очередной раз покраснеть.
