Глава 14

Долгая, невероятно утомительная прогулка по подземельям. Еще более утомительная прогулка до одного из служебных выходов – просто сотрудники королевской канцелярии, которая располагалась в этом крыле дворца, высыпали из кабинетов, заполонили коридор… И последняя, самая нервная – по тенистой аллее, до высоких кованых ворот.

Милану сопровождать меня запретили, так что шла в компании господина Вакирса и его помощника. Парень в форменном камзоле боязливо косился по сторонам, зато глава Особого отдела был невозмутим, как гранитная скала. Я же отчаянно старалась скрыть дрожь и все сильней прижимала к груди книги.

Предстоящая встреча с Райленом и Рэйсом пугала, но страх, что кто-нибудь опознает в одном из сентиментальных романов дневник брата, был сильнее. Интуиция шептала: если найдут – отберут непременно. Этой книжицей даже господин Вакирс заинтересуется, потому что в карцер я входила с пустыми руками.

Конечно, тот, кто будет делать уборку в камере, обязательно найдет сентиментальный роман, лишенный обложки, – я его под матрас запихнула. И Вакирс наверняка догадается, что это неспроста, но выяснить подробности уже не сможет.

– Госпожа Соули, я надеюсь на ваше благоразумие, – шепнул глава отдела, когда до ворот осталось шагов тридцать.

Я хотела ответить, но, увидав, что творится снаружи, смогла лишь кивнуть.

О Богиня! Неужели… неужели это из-за меня?

Толпа, поджидавшая за воротами, была поистине огромна – неудивительно, что к дворцу не пустили. Среди тех, кто пришел встречать узницу, угадывались не только горожане, но и маги в боевом обмундировании, и королевские гвардейцы, и несколько чересчур высоких, явно косматых персон… А еще там был фотографический аппарат на треноге, и кто-то тянул вверх руку с лампой.

– Госпожа Соули, я все понимаю, но притворяться садовой скульптурой бессмысленно. Вас уже заметили.

Я нервно сглотнула и лишь теперь осознала, что стоим посреди дороги. Мужчины недовольно хмурятся, а я не шевелюсь.

– И улыбнитесь, что ли, – буркнул Миланов начальник.

Желание развернуться, добежать до служебного входа и забиться в сырое нутро карцера ожгло пятки. Я даже шаг назад сделала, но…

– Госпожа Соули! – рыкнул Вакирс.

Вдох, выдох и снова вдох. Отступать все равно некуда, а бояться… бояться бесполезно. Надевая маску, я мысленно возблагодарила всех сплетниц Вайлеса вообще, и госпожу Флер в частности. Ведь именно они столько лет учили держать лицо и улыбаться, невзирая на обстоятельства.

– Да, так лучше, – прокомментировал провожатый.

Я же расправила плечи и уверенно направилась к воротам.

О Богиня! Дай мне сил!

Рэйслин и Райлен стояли ближе. Оба выбритые, подтянутые, в дорогущих камзолах и со следами усталости на лицах. Остальные чуть поодаль, шагах в трех. В толпе заметила и архимага Центруса, и Ревуша с Остоком, и парочку бойцов, встречавших меня в посольстве оборотней. Еще наблюдался мастер Эросит в компании незнакомого субъекта, вооруженного большим блокнотом. Я решила, что передо мной Викс Сиятельный и подарила ему отдельную, самую добрую улыбку.

В следующий миг пришлось замереть, вытерпеть фотографическую вспышку, улыбнуться снова и…

– Госпожа Соули, – выдохнул Райлен.

Сердце сжалось от боли, но я заставила себя повернуться к магу и присесть в реверансе.

– Господин Райлен… – Еще один реверанс и не менее любезное: – Господин Рэйс, невероятно рада вас видеть.

Герцог заломил бровь, окинул очень внимательным взглядом. Маги, притаившиеся за его спиной, тоже вытаращились. Потом один толкнул локтем другого, наклонился и шепнул что-то на ухо. Второй толкнул третьего, но третий отмахнулся, просиял. Четвертый склонил голову набок и уставился на мой живот, а я… я вспомнила про амулет. О Богиня! Я же деактивацию не провела!

Краска стыда разливалась по щекам стремительно. А потом и уши вспыхнули, и вообще все – просто тот, четвертый, шагнул к Райлену и одобрительно хлопнул по плечу. Мгновение, и наследник герцогства Даор облеплен коллегами, как капля меда мухами. Маги, все как один счастливые, по плечам даорийца хлопают, а он… стоит под градом ударов и сияет. О Богиня!

– Госпожа Соули, какие пытки к вам применялись? – раздался голос.

Я вздрогнула. За спиной кто-то выругался – глухо, но витиевато.

– Госпожа Соули, вы намерены подавать ноту протеста? – раздался другой голос. Из толпы выскользнул парень в ярком камзоле, с блокнотом в руках. – Или спустите дело на тормозах?

– Госпожа Соули, в карцере были крысы? Вы боитесь крыс? – Третий голос, женский.

– Госпожа Соули…

В этот раз газетчика прервали – мой седовласый покровитель поднял руку, призывая к тишине. Толпа, которая напоминала растревоженный улей, тоже притихла.

– Соули, девочка моя! – С этими словами их светлость шагнули вперед. Пришлось сделать еще один реверанс и позволить прикоснуться губами к пальчикам. – Превосходно выглядишь.

Рэйс льстил. Утром, накручивая локоны перед зеркалом в служебной уборной, я видела и темные круги под глазами, и зеленоватый оттенок кожи, а от насморка меня спасало только заклинание, наложенное секретарем Вакирса… Но перечить герцогу, разумеется, не стала.

– Благодарю, – с улыбкой ответила я и повернулась к газетчикам. Вернее, к Виксу. – Меня не пытали, не били и не морили голодом. Я не имею претензий ни к Особому отделу, ни к его руководителю. Их действия… – я замялась, пытаясь подобрать слова, – их действия были поспешными, но у господ гвардейцев были основания опасаться за мою жизнь и здоровье, и…

– И госпожа Соули устала, – сказал Райлен мягко. – Ей необходимо прийти в себя после столь волнительных событий.

В этот раз улыбалась черноглазому искренне, хоть и недолго. А мужчины из рода Даоров снова доказали – у них все схвачено. По знаку Райлена маги шустро оттеснили зевак и газетчиков, а Рэйс подхватил под локоток и повел к ожидавшей в отдалении коляске. Едва я устроилась на обитом бархатом диванчике, седовласый плюхнулся рядом и крикнул вознице:

– Едем! – После наклонился ко мне, шепнул: – Беременность липовая, верно?

Я, избавленная от необходимости притворяться, нахмурилась и крепче сжала прихваченные из тюрьмы книги.

– Это Рай придумал? – продолжал герцог. – Зачем?

То есть призраки до Рэйса вчера не добрались? Интересно, кто им помешал?

– Отец! – одернул Райлен. Брюнет, восседавший на длинношеей бурой лошади, как раз поравнялся с коляской. Ехал, как ни странно, со стороны герцога.

– А я что? – делано возмутился властитель самого большого герцогства Верилии. – Я ведь не против! – И добавил совсем тихо: – Только лучше бы все по-настоящему было.

Я промолчала. Губы Райлена тронула хитрая улыбка. А Рэйс погрустнел.

– Соули, а ты… внуков мне доверишь?

Кажется, у меня от удивления рот приоткрылся.

– Понимаю, после того, что произошло, ты имеешь все основания опасаться, – продолжал седовласый, – но я клянусь, с внуками плохого не случится.

– Я не доверю, – встрял Райлен. Причем никаких улыбок уже не было, все серьезно.

От Райлена седовласый интриган попросту отмахнулся, вновь обратился ко мне:

– Соули, пожалуйста…

– Нет! – рыкнул брюнет и опять был проигнорирован.

– Ну Соули…

Покидая карцер, я зареклась разговаривать с Рэйсом и Райленом до тех пор, пока не приедем в резиденцию рода Даор. Боялась сорваться и высказать прилюдно все, что думаю. Страх не был беспочвенным – я не выдержала.

– Какие еще внуки?!

Хотелось добавить, что даже мысль о близости с брюнетистым предателем вызывает тошноту, но меня перебили.

– Как это какие? – разулыбался Рэйс. – Обыкновенные! Во-от такие черноглазые мальчики в коротких штанишках и во-от такие синеглазые девочки в белых туфельках.

Жестами герцог показал детячий рост. Мальчики были выше.

И таким невероятно счастливым в этот миг казался, что я все заготовленные колкости проглотила. Потом прикусила язык и отвернулась, чтобы тут же встретиться с исполненным любопытства взглядом. Потом еще одним, третьим, четвертым. Затем в меня ткнула пальцем румяная лоточница, а какой-то сорванец заорал на всю столицу:

– Глядите! Соули! Госпожа Соули едет!

Вот теперь мне стало ясно, почему Райлен держится со стороны отца, а коляска катит так медленно.

– Люди за тебя переживали, – доверительно шепнул седовласый. – Они должны увидеть, что ты в порядке. Тем более тут и даорийцы есть…

Я поворачивалась очень медленно, а скрип моих зубов… наверное, его и в Вайлесе, и даже в Дурборе услыхали.

– Ну знаете… – прошипела я.

Рэйс подмигнул, сказал:

– Привыкай. Жизнь высшей аристократии всегда под прицелом. – Я шумно втянула воздух, а мой покровитель просиял и добавил: – Улыбайся, Соули. Улыбайся!

Быстрый подтвердил – крови оборотней во мне не больше капли, но с тех пор, как познакомилась с герцогом Даорийским, чувствую себя перевоплощенным зверем. Хоть сейчас на арену! Только, чур, без смотрящего. Чтобы можно было не просто кусать, а рвать на части и глумиться над трупами.

– Злючка, – игриво шепнул Райлен. Обвил рукой талию, притянул к себе, а я…

Я узнала, что каблуки это не так уж и плохо – один короткий удар по голени, и маг взвыл. Ну и руки свои шаловливые убрал.

– Соули… – обиженно протянул черноглазый. – За что?

Мы стояли в холле. Невозмутимый Верс как раз закрыл дверь, едва не прищемив нос газетчику в ярком камзоле. Удивительно, но журналисты наставлениям Рэйса не вняли и дружно переместились к резиденции рода Даор, причем опередили нас на четверть часа, не меньше.

Сам герцог в дом не вошел, он изъявил желание заглянуть на конюшню. Точно знаю – лошади его не интересовали, просто Рэйс в отличие от Райлена слышал, как я шипела. Сквозь улыбку.

– Соули… – снова позвал Рай. – Девочка моя…

– Прошу оставить фамильярности для магинь, – рыкнула я.

Штатный маг города Вайлес замер и заметно напрягся.

Покидая карцер, я намеревалась сказать черноглазому все и сразу, но выходка Рэйса и «триумфальный» проезд по столице утомили жутко. Поняла – еще чуть-чуть и сорвусь. Просто сорвусь, и все.

– Господин Райлен, я действительно устала. Я хочу ванну, завтрак и чистую постель.

– Ясно, – вздохнул он. – Верс, ты слышал?

Дворецкий, который все это время притворялся мебелью, отвесил поклон.

– Уже готово, господин Райлен.

Я уходила, чувствуя пристальный, настороженный взгляд наследника герцогства Даор, и наивно полагала, что мне действительно дадут выспаться…

Легкое, почти невесомое касание к плечу. Мимолетное прикосновение к шее. Долгий, упоительный поцелуй в губы. О Богиня! Тело отзывается дрожью, руки сами тянутся, чтобы обнять, не отпустить. Губы ищут и находят…

– Соули… – шепчет тот, кто похитил мое сердце.

– Райлен, – выдыхаю я. – Райлен…

Шелковые простыни дарят прохладу, из приоткрытого окна веет летним жаром, где-то вдалеке слышен цокот копыт, голоса.

– Девочка моя, я чуть с ума не сошел… – продолжает тот, кого оборотни назвали моим мужем. Тот, в чьих объятиях так уютно. – Думал, уже не увижу.

Загрубевшие пальцы скользят по щеке, касаются подбородка, устремляются вниз, вызывая новую волну дрожи.

– Райлен… – вновь шепчу я, и… мир вдруг обретает четкость, мысли проясняются, а новый поцелуй уже не кажется упоительным или пьянящим. Он страстный, напористый и слишком реальный.

О Богиня! Это… Как это понимать?!

– Рай! – воскликнула я, уперлась ладошками в могучую грудь.

Брюнетистый нахал мое возмущение проигнорировал и снова потянулся к губам. Я же с ужасом осознала, что маг не только на кровать залез, он еще и под одеяло забрался.

– Райлен!

Я дернулась, чудом вырвалась из захвата и крикнула что было сил:

– Да как ты посмел!

Реакция черноглазого лишний раз доказала – совести у Райлена нет, не было и не предвидится.

– Прости, не хотел тебя будить… – улыбаясь, сказал он. – В следующий раз буду целовать сдержанней.

В следующий раз? О Богиня! Я честно попыталась вскочить, но запуталась в тонком одеяле, а через миг была поймана и стиснута в объятиях.

– Соули… – прошептал проныра из рода Даоров. – Девочка моя…

– Пусти! – возопила я. – Пусти немедленно!

И даже замахнулась, чтобы залепить пощечину, но не успела – дверь в спальню распахнулась и грохнула о стену.

– Что за… – проревели с порога и осеклись.

Повернулась, чтобы увидеть, как ярость на лице Рэйса сменяется удивлением, а удивление – улыбкой.

– А… – многозначительно протянул герцог. – Это ты, Рай. А я решил, кто-то из газетчиков пробрался. Ну, не буду мешать.

Седовласый удалился прежде, чем ко мне вернулся дар речи, а жаркая волна стыда прокатилась по телу, окрасив и щеки, и шею, и вообще все.

– Так на чем мы остановились? – коснувшись губами ушка, вопросил брюнет.

Явление Рэйса было слишком неожиданным, а его реакция на происходящее обескуражила. В общем, если б не вопрос Райлена, я бы не вспомнила, а так…

– Соули! – воскликнул маг, обиженно потирая щеку. – За что?

Я же вскинула подбородок и, стараясь не думать об отбитой ладошке, процедила:

– Господин Райлен, покиньте мою спальню!

Все-таки не зря Райлен академию и аспирантуру заканчивал и неспроста замещал на занятиях профессоров – сразу понял, что не шучу. Напрягся.

– Соули, что случилось?

– Госпожа Соули, – строго поправила я.

Выдохнул, но напрягся еще больше. Руки, обнимавшие меня, просто каменными стали.

– Что случилось? – без тени улыбки переспросил маг.

– Ничего. – Нет, пускаться в объяснения прямо сейчас не хотелось. Не время и не место. – За исключением того, что вы забылись и вторглись в спальню незамужней девицы, которая, ко всему прочему, является воспитанницей вашего отца. Вы ведете себя неподобающе, господин маг. Вам должно быть стыдно.

Объятия разжались. Наследник герцога Даорийского сперва отстранился, после вовсе поднялся и даже прическу поправил. Я же кое-как расправила одеяло и легла, недвусмысленно намекая, что продолжать разговор не намерена.

Вот только мои планы никого не интересовали…

– Тебе про ту вечеринку рассказали, да?

Очень хотела удержать лицо, но не смогла.

– Ясно, – поджав губы, заключил брюнет. – И какие выводы ты сделала?

– Неутешительные, – честно призналась я.

– А подробней?

О Богиня! Он даже не смутился!

– Райлен, ты повел себя как… как… – на язык прыгнуло одно из словечек, слышанных в кабинете господина Вакирса, но я сдержалась, – как свин!

– Дальше, – процедил штатный маг города Вайлес.

Я хотела промолчать – все-таки не время и не место, но… одно воспоминание о записях брата, и так больно стало, так горько, что невозможно стерпеть. Пришлось отбросить одеяло, выбраться из постели и закутаться в халат.

– Еще я узнала о Линаре. Ты издевался над ним! Ты его мучил!

И снова ни тени раскаяния – брюнет сложил руки на груди, сказал холодно:

– Допустим.

Нет, не такого ответа я ждала!

– То есть ты не отрицаешь?

– Нет.

– И не раскаиваешься? – Я подошла вплотную, желание наградить герцогского сынка еще одной пощечиной жгло ладонь.

– Почему же? – вздернув подбородок, вопросил маг. – Раскаиваюсь. Но я не буду оправдываться, госпожа Соули.

Я недоуменно нахмурилась, а высокородный мерзавец продолжал:

– Да, я был не прав и вел себя некрасиво, но это в прошлом. Я понял свои ошибки и сделал все, чтобы их исправить.

– То есть ты действительно влез в сознание Линара? – прошипела я.

Спеси в облике Райлена поубавилось, но тон остался прежним – холодным, непримиримым.

– Тебе Брук рассказал? Или Вукс?

– Линар! – не выдержав, призналась я.

Собеседник побледнел, а в следующий миг схватил за плечи и, глядя в глаза, прошептал:

– Вы виделись? Где? Когда?

– Не скажу! – рыкнула и попыталась вырваться. Безуспешно.

– Соули, у Линара проблемы. И ты даже вообразить не можешь, насколько он опасен.

– Госпожа Соули! – в тысячный раз напомнила я.

Райлен закатил глаза и шагнул навстречу. Даже мяукнуть не успела, как оказалась в его объятиях. Горячих и до того крепких, что чуточку страшно сделалось.

– Ладно, – пробормотал брюнет. – Госпожа Соули, вы мне только одно скажите, он вас не обидел?

В голосе мага слышалось беспокойство, только поэтому призналась:

– Нет, не обидел.

Последовал тяжелый вздох и новый вопрос:

– А оборотни?

Я даже смутилась чуть-чуть от такой-то заботы.

– Нет.

– А родственники мои? Сильно напугали?

Настала моя очередь тяжело вздыхать и закатывать глаза.

– Ты Рэйса в виду имеешь?

– Значит, все-таки на «ты»? – подловил брюнет.

– Нет, – рыкнула я. Новая попытка вырваться и установить дистанцию успехом не увенчалась. – Господин Райлен, не заговаривайте мне зубы!

Прежде чем ответить, маг коснулся губами шеи, а я просто не смогла предотвратить это непотребство.

– Да, я взламывал сознание Линара.

– Зачем?

– Догадай…тесь.

Гадать не собиралась – и без того ясно. А вот что действительно непонятно…

– Неужели другого способа не наш…ли? Вы могли приехать в Вайлес, встретиться со мной и…

– Я был не прав, – перебил маг и уткнулся носом в шею. Да, это я уже слышала.

– Ваше раскаяние вас не извиняет.

Райлен промолчал. Впрочем, неудивительно – когда твои губы скользят по чужой шее, говорить трудно. Ужасно, неправильно, стыдно, но я чуточку захмелела и к порядку его призвала гораздо позже, чем следовало.

– Господин Райлен…

– Госпожа Соули? – мигом отозвался черноглазый.

– Господин Райлен, попрошу воздержаться от столь возмутительных действий. Помните о приличиях.

– Госпожа Соули! – Почти рык. – Госпожа Соули, хватит!

– Господин Райлен, а вы понимаете, – голос внезапно охрип, совсем тихим стал, – в том, что случилось с братом… – О Богиня! Как трудно говорить! – Возможно, в этом именно вы виноваты. Возможно, из-за ваших нападок…

Объятия стали болезненно крепкими, дыхание Райлена участилось – словно сердится и пытается сдержаться. А я… а у меня слезы на глаза навернулись. Горько! Невыносимо горько! И даориец как назло молчит. Сказал бы, что дело в другом, напомнил, что с тех пор два года прошло, я бы поверила. Безоговорочно и сразу!

– А что с вечеринкой? – прошептала я. – Говорят, там было две девицы из приличных семей…

– Да, девицы были, – со вздохом признал брюнет. – Только понимаешь…

Нет, не понимаю, но очень хочу понять. О Богиня! Пожалуйста! Смилостивись!

– Мы тогда окончание академии праздновали. Пили неделю. То, что произошло… Соули, я понятия не имею, кто притащил тех девиц.

Сердце ухнуло в пропасть, ноги подкосились. Не знаю, как умудрилась устоять, да еще и черноглазого оттолкнуть.

– Соули, им не сделали ничего дурного, – поспешил оправдаться он.

– Потому что не успели?

Будущий владыка Даора опустил глаза.

– Отец едва не убил за ту выходку. Я и сам готов был удавиться, когда протрезвел. Но ничего не было, Соули. Клянусь.

– Уходи, – прошептала я.

Райлен поджал губы, но с места не сдвинулся. Зато я отступила. Сперва на шаг, потом на три. Повторила, едва не сорвавшись на крик:

– Уходи.

– Соули, ничего не было, – заупрямился брюнет. – И… с тех пор многое изменилось. Понимаешь?

– Нет, не понимаю.

Я до крови закусила губу, но удержать слезы не смогла. О Богиня! Почему? За что?

– Соули, я не святой. Я действительно совершал ошибки и вел себя как…

– Золотой мальчик, – проглотив всхлип, подсказала я.

Райлен отнекиваться не стал:

– Да, именно. Но теперь все иначе. Я изменился, а прошлое… Соули, я не могу вернуться и все исправить.

– А хочешь?

Он задумался на мгновение, отрицательно качнул головой.

И как с этим жить? Нет, не знаю.