Надкусила булочку, сделала глоток восхитительной жидкости и выглянула в окно, однако ничего, кроме деревьев и льющегося с неба яркого солнца, не увидела. Если, конечно, не считать послания от Инферно. На этот раз оно было высечено ярко-алым и частично пряталось за верхушки деревьев.

«Елена безуспешно дергала ручки, пытаясь найти путь к спасению. В ее голове билась единственная мысль: «Бежать».

Я поперхнулась и посмотрела на свои руки, занятые сладкой выпечкой и чашкой, потом на раму, снова перевела взгляд на текст.

«Этот мрачный черноволосый мужчина, так непохожий на Георга, пугал ее. Идеальная внешность Эрика скрывала множество пороков, он внушал окружающим ужас».

Прошла минута, прежде чем до меня дошло, что «черноволосым» Пыжикова окрестила Рика.

– Кэтрин, не хочу вас расстраивать, но вы – дальтоник, – одними губами проговорила я, подивившись в очередной раз многочисленным расхождениям небесного слова и наземного дела.

Дальнейший текст скрывали елки и березы. Я вздохнула. В комнате было душно, решила воспользоваться советом горе-писательницы по-своему, иначе говоря, проветрить помещение. Отставила чашку на подоконник подальше, повернула ручку фрамуги и распахнула окно. В комнату тут же влетел вихрь.

Нет, не ветра. Рика. Услышал же. Схватил меня за руку.

– Куда собралась?

Я даже обиделась.

– Никуда не собралась. Я кофе пью.

Панк сощурил серо-желтые глаза.

– И для этого окно открыла?

– Окно открыла, потому что жарко. А босиком я по колдобинам лесным не попру, у меня ножки нежные. И потом, все равно ж догонишь.

Рик опустил взгляд на мои пальчики, едва выглядывающие из-под чрезмерно широких штанов. Я обратила внимание на чистую смену белой майки, черных зауженных джинсов и высоких берцов. Интересно, это я на такой его жизненный период попала или он постоянно так одевается? Неправа Кэтрин, нутром женским чую, мальчик-гот по сравнению вот с ним – недоразумение ходячее.

Белый панк, закончив лицезреть мои ноги, отпустил руку и ушел. Я обратилась к окну, вдохнула свежий лесной воздух. Когда последний раз выбиралась на природу, уже не помню.

К тому моменту, когда я дожевала булочку, в комнату снова ввалился недовольный «помощник», швырнул на пол женские спортивные балетки и удалился так же эффектно, как и до этого. Я с опаской приблизилась к обуви, оглядела, примерила. Пришлись впору. Надела. Если не считать того факта, что теперь стала сантиметров на десять ниже, такая обувь была удобнее моих павших смертью храбрых сапог.

– Ри-ик, – позвала я снова.

– Да.

Не обратила внимания на ледяной тон. Мало ли какие у мужика причуды, главного не изменишь.

– Рик, ты – прелесть!

Ответом мне было молчание.

– Слышишь? – не отступалась я.

– Да.

Удовлетворенно кивнула, взяла чашку и высунулась в окно оглядеть окрестности. Кругом все те же деревья. Дом на небольшой вырубленной поляне. Интересно, а из комнаты мне выходить не опасно для жизни? В том смысле, что хозяина не расстрою ли?

– Ри-ик! – засунулась я обратно в помещение и залпом допила чашку, ожидая ответ.

– Что?

– А выйти из дома можно?

– Зачем?

– Погулять.

– Иди.

Он добавил что-то еще, я не расслышала. Осторожно выглянула за дверь.

– Повтори, пожалуйста, последнюю фразу.

– В деревья не заходи.

Я стояла в небольшом коридоре, голос хозяина раздавался из-за соседней приоткрытой двери.

– Почему?

– Жить хочешь?

– Хочу. – С ним так и тянуло быть абсолютно искренней.

– Тогда не заходи.

– Да не вопрос.

Аккуратно выскользнула через входную дверь на яркий солнечный свет. Вкус у мужика, однако, отменный. Я бы в таком месте тоже, наверное, не отказалась пожить. Правда, дорожек садовых не хватает и подъездного пути. В остальном – благодать. Я сошла с широкой веранды, обогнула небольшой деревянный домик по периметру, нашла открытое окно комнаты, заглянула, прикинула расположение ванны, закутка туалета и того помещения, где находился сейчас сам хозяин. Выходило совсем маленькое жилое пространство. Странно это. Мне казалось, у таких, как он, должны быть крутые богатые особняки или какие-нибудь фамильные замки со склепами, как в книжках пишут. Я попыталась заглянуть через щелки в шторах, узнать, чем там таким важным занят Эрик. Безрезультатно.

За спиной послышались тихие голоса. Я отпрянула от окна и обернулась. Среди деревьев стояли люди. Десятки людей. Мужчины, женщины. И все смотрели на меня. По спине против воли побежали мурашки. Инстинкты вопили о нависшей над нерадивой головушкой угрозе. Я прижалась к стене.

Один из мужчин, молодой, с длинной черной косой, сделал шаг в моем направлении, но на поляну не ступил.

– Подойди, – нараспев проговорил он бархатным голосом.

Я взвизгнула и пулей понеслась в дом. Забежала, захлопнула дверь, влетела в таинственную комнату к хозяину. Тут царил сумрак и прохлада. Рик сидел за огромным дубовым столом и что-то читал. Не раздумывая, я кинулась к нему и спряталась за его широкой и вполне надеждой спиной. А если точнее, за спинкой кожаного кресла.

– И что на этот раз? – оторвался он от чтения.

– Там люди, много и все страшенные такие. Не в смысле на вид, а в смысле вообще, в принципе…

Он не ответил и опять углубился в чтение. Я отдышалась.

– А кто это?

– Клан.

– Поэтому мне в деревья нельзя?

– Да.

– А у них своих домов нету?

Рик вздохнул, встал с места, открыл штору, следом окно. В комнату проникли лесные запахи и звуки.

– Вон, – прорычал хозяин довольно тихо, но впечатляюще. Вернулся на место. – Можешь идти.

– Не-этушки, – протянула я. – Лучше тут побуду. С тобой как-то надежнее.

Уселась на пол, опершись спиной о ножки его кресла, огляделась. Едва не присвистнула вслух от увиденного великолепия.

Просторная, потрясающе отделанная и обставленная библиотека. Последний раз я такую в Эрмитаже видела. В небольших деревянных шкафах под стеклом стояли старые тома. Встала на четвереньки и выглянула из-за стола. По противоположной стене тянулась аккуратная винтовая лестница, ведущая на второй ярус библиотеки, где возвышались точно такие же шкафы с книгами.

– Рик, а почему они на поляну не заходили?

– Потому что это моя личная территория, я убью.

– В смысле совсем убьешь?

Он промолчал.

– И даже не спросишь? – не унималась я. – Но тот невежливый, что тапочки и кофе принес, ведь заходил.

– Я приказал. Это исключение.

Мне стало не по себе. Нет. Я не испугалась. Тут иное. Предупреждала же, что блаженная. Я вдруг отчетливо поняла, что хочу Рика. Вот прямо сидя возле его ног и осознала после слов: «Потому что это моя личная территория, я убью». Гормоны устроили пого-данс, а это уже далеко не африканские ритмы. С такими вещами не шутят. Я откашлялась и снова прижалась спиной к ножке его кресла.

– А что ты там читаешь?

– Сядь на диван, – недовольно огрызнулся хозяин.

Я рысцой ускакала на указанный предмет мебели, развалившийся возле камина. Сняла балетки и забралась на него с ногами, выглянула из-за спинки на Рика.

– Так что читаешь?

Ответом мне была тишина. Я сморщилась, вздохнула, разместила подбородок на спинке поудобнее и стала наблюдать. Он сосредоточенно хмурил брови и изредка перелистывал плотные серые страницы. Я завороженно следила за работой мышц на идеальных руках, за движением пальцев, за белыми волосами, которые он то и дело тревожил пятерней. Мне подарили от силы минут двадцать созерцания. Он нервно захлопнул книгу, зажав пальцем место, где остановился, и уставился на меня.

– Займи себя чем-нибудь.

– Да мне не скучно. – Я лучезарно улыбнулась.

Рик зарычал, показав мне клыки. Я нырнула за спинку и зажмурилась. Мне почему-то не верилось, что он кинется. Не знаю. Не верилось – и все. Что-то такое скрывалось в его отношении ко мне. Может, и вправду интерес, как к комнатной обезьянке или зверьку неизвестной породы. Рык прекратился, возобновился шелест страниц. Я тяжко протяжно вздохнула, надела тапочки и пошла оглядывать книжные полки. Читать совсем не хотелось, но полистать старые книги было мечтой детства, чем я благополучно и занялась.

Увлеченного действа не вышло. Белый панк то и дело отвлекал мое внимание. Я кидала на него осторожные взгляды из-под ресниц. На столе завибрировал мобильник. Он, не отвлекаясь от страниц, нажал громкую связь. В трубке раздался мужской низкий голос:

– Можно?

– Да, – холодно кинул Рик, отключил связь и убрал книгу в стол.

Я бегом слетела по винтовой лестнице и прыгнула с ногами на диван, спрятавшись с головой за спинку. Мало ли кого в гости к панку судьба принесет? По ходу в этой Трямляндии все вполне реально – и смерть тоже.

– Эрик.

Я осторожно высунула нос из-за подлокотника. От дверей медленно шел тот самый крендель с косой, что решил меня поманить себе на закуску в лес.

– Я слушаю.

– Твоя комнатная собака останется? – кивнул он в мою сторону.

– Чего?! – От такого возмутительного обращения я моментально наплевала на страх и высунулась полностью. – Сам козел!

– Молчать! – рявкнул панк. Я заткнулась, скрестила руки на груди, фыркнула и спряталась на место. – Так что? – обратился он к козлу.

Удивительно, но собак осаживают точно так же. От этого сделалось совсем неприятно. Я пообещала себе, что, если доживу, обязательно отпилю черную ухоженную косичку по самый затылок, а может, и скальп сниму. А белому… а белый пока живет пусть, он мне нравится.

– Она останется?

– Да.

– Стая повторно зашла на нашу территорию.

– Сколько?

– Трое. Одна женщина, двое мужчин.

– Где они?

– В центральном морге. Дело сразу твой цепной забрал.

– Свободен.

– Эрик, это второй случай. В прошлый раз двое, теперь больше…

– Свободен.

Вот эти нотки в голосе Рика я уже знала. Сейчас кому-то не поздоровится.

– Многим не нравится…

Косичка не договорил. Просто не успел. Панк встал со стула и одним легким движением руки выкинул его в окно. Я тихо присвистнула. Он молча направился к двери.

– Рик, стой! – подскочила я как ошпаренная. – Я с тобой!

Он не остановился. Я начала тараторить как заведенная:

– Я про трупы чисто теоретически знаю все! – Чуть не споткнулась о ковер на полу. – Честное пионерское! И про расследования, и я, наверное, даже знаю, что за девушку убили!

Последнее заставило его обернуться.

– Идем, только молчи.

Я согласно кивнула, рванула в комнату, схватила сумочку и вылетела на улицу, догнала медленно идущего Рика (надо же, ради меня медленно шел, уже неплохо) и ухватила его на всякий случай за ремень джинсов. Мы ступили в полосу деревьев. Лесной сумрак был полон щебета птиц, стрекотания каких-то насекомых, но ни то, ни другое не могло скрыть тяжелого ощущения чужого взгляда, и притом не одного. Я поежилась. Рик, не останавливаясь, схватил меня на руки и побежал. Я прижала сумочку покрепче, втянула шею, поджала ноги и зажмурилась. Все равно с ориентированием в лесной местности у меня беда, никогда не могла определить, где север. По мне так мох на деревьях растет по кругу и как ни попадя. А при той скорости, что держал панк, деревья просто в глазах рябили.