Кларк довез нас до ворот. Остановился. Несколько мгновений – и я дома на кровати, а Рик хмуро разглядывает мои ноги.

– Думаю, ты меня не послушала.

– Нет, – честно ответила я, осторожно сползая на пол. – Кто их так?

Бес не дал мне передвинуться самой, поднял, перенес в душ.

– Я потолстею.

– Почему? – не понял он.

– Мне ходить самой надо.

– Ты достаточно ходишь.

Лет так уже через пять я напишу книгу с замечательным названием: «Что такое деспотизм и как с ним бороться», хотя вероятность, что заголовок будет звучать: «Что такое деспотизм и как с ним смириться», тоже велика.

– Так кто это?

– Я говорил, придут новые самцы.

Стянул с меня майку, джинсы, белье. Я послушно помогала, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге. Спорить о своем праве мыться самостоятельно не хотелось. Голова не тем забита.

– Совсем не понимаю… А! – вспомнила я. – Кларк сказал, Мэл пропала. И остальных он тоже не может найти. Их что, тоже… – Я прервалась, теплая вода полилась сверху, блаженно выдохнула и подставила под струи спину, шею, потом грудь, нырнула с головой. Вынырнула обратно. – Их тоже убили?

Взглянула вопросительно на Рика. Почерневшие глаза внимательно наблюдали за мной, в них неуловимо скользило… восхищение? Я отогнала соблазнительную мысль подальше.

– Эй!

– Нет. Мэл завела нового самца. Большая часть молодых тоже. Теперь их несколько стай. Грызутся между собой.

– Так кто убил этих?

– Пока не знаю. Запахи новые.

– А почему в парке, вот так, и почему там только женщины?

– Согнали в одно место, убили, оставили. Все. Слишком молодые, чтоб думать. Старых самок судьба младших не волнует.

– Рик, а если поднять взгляд выше, то там еще будет моя шея, губы и глаза, в которые желательно смотреть при разговоре, – начала кипятиться я, уперев кулаки в бока.

– Зачем? Я помню, как они выглядят.

– Чудно. Только у меня ощущение, что ты говоришь не со мной, а с моей грудью.

– Заманчивая мысль.

Попыталась состроить обиженное лицо, не выдержала, рассмеялась.

– Да ну тебя, – опять нырнула с головой в теплую воду. Почувствовала, как он скользнул ко мне, довольно улыбнулась и на время забыла про весь белый свет.

Первые тоненькие солнечные лучи падали на подоконник, проникали в комнату. За окном на разные голоса нежно щебетали птицы. Я с блаженной улыбкой, закрыв глаза, вытянулась на кровати. Состояние, до которого меня каждый раз доводил Рик, с легкостью можно было назвать абсолютным удовлетворением. Кожу покалывало, мышцы отказывались слушаться хозяйку, мозг работал медленно, лениво, а то и вовсе не работал. Я потянулась, разминая отяжелевшие конечности. Хрустнули суставы. Выгнула спину. Приятно. Перекатилась на живот, подтянула левое колено к груди, возвращая теперь уже гибкость ногам. Снова приятно. Откинула голову назад, разминая шею.

– Мм! – кажется, ненароком свое «приятно» выразила вслух.

Вздохнула, приоткрыла один глаз. Рик лежал рядом на боку и, улыбаясь, наблюдал за мной. Я улыбнулась в ответ и вновь зажмурилась. Начинала медленно свыкаться с его привычкой смотреть, изучать.

Вытянула ноги обратно. Желудок протестующе зарычал.

– Помолчи, – недовольно пробубнила я.

Услышала тихий смех, поморщилась. Бес осторожно перевернул меня на спину и принялся одевать. Я не открывала глаз и не шевелилась. Просто перестала думать о том, насколько это странно. Я не понимала, почему он это делает. Он не понимал, почему я не понимаю. В общем, для себя решила считать сей маленький факт непреодолимым расовым и культурным разногласием, иначе, говоря по-женски, уступить. Мне-то ни жарко ни холодно, а мужику приятно. Я приоткрыла глаза. Точно. Вот и сейчас на лице странное выражение. С таким же выражением дети конфеты едят и мороженое.

«Все-таки он в тебя играет, – обреченно вздохнул разум. – И ты сама ему это позволила».

– Пусть играет, – пожала я плечами.

Рик поднял меня на руки и понес на кухню, благо решать вопрос еды великодушно предоставил самой. Сам же оперся о стену возле окна, наблюдая за улицей. Я налила кофе и присоединилась к нему.

К своему удивлению поняла, что Бес расположился здесь неспроста. Прямо напротив через забор медленно и не очень изящно переползал худощавый парнишка в куртке с капюшоном, натянутым по самые глаза.

– Ему не жарко? – философски протянула я, делая глоток ароматного напитка.

Серо-желтые глаза насмешливо взглянули в мою сторону.

– Это все, что тебя интересует? Лично мне последние двадцать минут интересно, что ему надо?

– Устал ждать, – поняла его расстройство я.

Услышал-то он, видимо, это худосочное чудо давно. Парень меж тем рухнул на заботливо выращенный газон, резво вскочил, поднял фотоаппарат, болтающийся на шее, и сфотографировал один из моих голубых письменных шедевров полуторанедельной давности.

– Надо закрасить.

Рик не ответил, продолжая снисходительно наблюдать за незваным гостем. Капюшон наконец повернулся к дому, увидел в окне нас и замер.

– А я его знаю. Это журналист. Антоном звать. Он пытался у меня что-нибудь выяснить, пока в машине Кларка сидела. Еще и сфотографировал, мелочь такая.

Бес исчез. Глаза парня за окном вытаращились. Это все, что он успел. Рик возник рядом, отобрал фотоаппарат, сцапал за шиворот и поволок в дом, на ходу просматривая сделанные снимки. Я вздохнула и направилась к входной двери. Можно было не торопиться и особо не волноваться: пока хищнику интересно, здоровье и психика Антоши вне опасности.

– Я на вас в суд подам! – кричало брыкающееся создание.

Рик молча швырнул парня на пол, захлопнул ногой дверь. Я оперлась о косяк, сделала еще глоток. Неудачливый журналист оглядел меня. В глубине глаз проскальзывал плохо скрываемый страх. Я верю, мальчик, только кто ж тебя сюда звал? И вот тут я вспомнила основной используемый моим панком метод допроса.

– Рик, пока ты вопросы не начал задавать. Только не за шею. Пожалуйста.

Бес хмуро взглянул в мою сторону.

– Так говорить неудобно, – пожала я плечами, задорно улыбнулась. Стиснул зубы, не выдержал, усмехнулся:

– Как скажешь, маленькая.

От этой фразы сердце ухнуло вниз и понеслось отбивать бешеный ритм. Серо-желтые глаза почернели.

Худая фигура, воспользовавшись моментом, метнулась к выходу. Рик снова не дал уйти.

– Теперь говори.

– Вы сумасшедшие!

– Говори, – бархатно пропел Бес.

И Антоша заговорил. Как оказалось, наш маленький пронырливый журналист представляет вполне солидное печатное издание.

– Все знают негласного главу города, но никто не знает ничего о женщине, что его с некоторых пор везде сопровождает, а я сегодня снимок сделал и даже заговорил. Случайно, только потом понял, с кем именно общался. Мне редактор обещал двойную премию, если я что выясню… ну и фотографии, само собой. – Парень перевел дух.

Негласного главу города? Вот так, значит. Вот мне и ответ на вопросы о цветах в палате, попытке посещения мэра и странном отношении медперсонала.

– Терпение – добродетель, – мягко промурлыкала я. Почему-то стало так хорошо, весело. Подняла руки с чашкой над головой и принялась кружиться, танцевать вокруг удивленного Беса, тихо напевая нетленку Брежневой о том, что любовь спасет мир. Ну да, знаю, блаженная. Чего с меня брать?

Рик понаблюдал за мной, затем снова пропел Антоше:

– Тебя здесь не было. Фотоаппарат потерял. Дойдешь до дома, ляжешь, уснешь.

Парень послушно кивнул, встал и вышел за дверь. Я, продолжая мурлыкать, начала плавно перемещаться в сторону кухни. Мой охотник, не касаясь, шел рядом и не сводил серо-черных глаз. Я точно чувствовала, что он жаждет притянуть меня к себе, жаждет заставить извиваться так же, но не в танце, и отчего-то не делает, только наблюдает, словно нарочно мучает себя. Странная мысль. На всякий случай избавилась от нее. Тогда в голову пришла другая, уже более здравая. Я резко остановилась, повернулась к Рику.

– А что с редактором делать? Он следующего не пошлет?

Хищник многообещающе улыбнулся.

– Не пошлет. Мы сами его навестим или его начальство.

– Когда?

Бес пожал плечами.

– Сейчас.

Чашка исчезла из рук, а саму меня мгновение спустя водрузили на пассажирское сиденье «не рено».

– Шустрик, – недовольно прошептала я, чем вызвала смех с водительской стороны. Сидеть и смотреть в окно не хотелось, поэтому привычно прижалась к родному теплому боку.

Мы неслись по полупустым улицам рассветного города, когда Рик вдруг, обхватив меня рукой, резко свернул направо. Я взглянула на него. Бес сосредоточенно наблюдал за чем-то снаружи. Машину заносило, шины жалобно скрипели, тормоза туда же. Я поняла, что он кого-то преследует и что я снова помеха. На своих двоих-то быстрее, причем раз в десять.

– Уступишь руль? – тихо спросила я.

Рик не ответил, раздумывая, затем отпустил меня. Я получила возможность подняться и увидеть. Мы гнали молодого полуголого парня со здоровой раной на боку. Тот бежал босиком и, на мой взгляд, совершенно не разбирал дороги.

– Держи, – мягко приказал муж.

Машина снизила скорость на прямой. Я вцепилась в руль, хищник открыл дверь, подождал, пока я перенесу одну ногу к педалям, и выпрыгнул. Уселась поудобнее, дверь захлопнулась, я нажала на газ. К моему удивлению, Бес не тронул раненого оборотня. Теперь он просто исчез и не появлялся. Крутила баранку как умела, периодически попискивая от страха куда-нибудь врезаться. Молодец, Леночка. Ты опять это сделала. Не вошла героически в историю, а самым неприглядным образом вляпалась в нее. Чтоб мне жить в интересное время, называется!

Я уже более-менее мастерски вписалась в очередной поворот, когда, кажется, парнишка выдохся. Точно! С ужасом поняла, что он упал. Причем упал посреди проезжей части, а главное, я его собралась давить. Выговорив что-то неприличное и не совсем членораздельное, вывернула вправо и нажала на тормоз. Руль не слишком мягко встретил мой лоб. Поморщилась, подняла голову, взглянула на парня. Он по-прежнему лежал на асфальте и не шевелился. Бровь защекотало. Я потерла ее кончиками пальцев. На них осталась кровь.

– Твою же!..

Еще этого не хватало. Открыла дверь, выбралась из машины. Знаю, не умно. Он зверь… раненый зверь, может покалечить. Но… а если кто по дороге поедет, хоть в сторону оттащу, задавят ведь. Жалко. Приблизиться я не успела. Прямо передо мной вынырнул такой же и прыгнул на лежащего, одним движением рук свернув ему шею. Обернулся ко мне, зарычал и мгновение спустя замертво рухнул на асфальт рядом с сородичем. Родные обеспокоенные серо-желтые глаза возникли передо мной, закрыв обзор. Бережно приподняв меня за талию, усадил на капот, затем осторожно убрал с лица волосы, обхватил ладонями голову, притянул ближе и принялся зализывать рану. Я закрыла глаза. Интересно, подушки безопасности сработали везде, только не у водительского сиденья. Не обратила внимания, как озвучила свой вопрос вслух.

– Я их убрал, – ответил Бес. Услышала сожаление в голосе.

– А, – улыбнулась я. – Логично.

Действительно, на кой пес они ему? Только помешали бы при случае. Это я слабенькая.

– Рик, что это было?

– Разногласия в стае.

– Но это же твоя территория.

Опаньки! Я начала разбираться, где чья территория.

– Поэтому и убил, – тихо шепнул он.

Я открыла глаза и взглянула на мертвых парней. Хватит с Рика вопросов. Помочь надо.

– Хороший мой. Оставь. Все уже. Само пройдет. Их убрать надо, пока никого нет. В багажник поместятся?

Серо-желтые глаза изучали меня с нежностью и с… восхищением? Снова. Решила подумать об этом позже.

– Да? Нет?

– Да, – улыбнулся Рик.

– Пошли открою, – с готовностью сползла с капота.

Одного затолкали в багажник, второго пришлось положить на заднее сиденье. Слишком большие, собаки такие. Бес сел за руль.

– Все. Только двое? – подчиняясь некоему чутью, спросила я и угадала.

– Четверо.

– А где остальные?

– Позже заберут.

Я кивнула. Сидеть в машине с двумя трупами, само собой, не мечта всей моей жизни. Стало немного подташнивать. Разозлилась сама на себя, проглотила пакостные ощущения, заставляя желудок не брыкаться. Рик кидал на меня беспокойные взгляды. Я, наверное, все же свыкнусь с этой стороной жизни Беса, потому как пару минут спустя мне в голову пришла совершенно нечеловеческая мысль. Я обернулась к своему хищнику.

– Теперь к редактору?

Серо-желтые глаза удивленно взглянули на меня. Я хитро улыбнулась. Рик рассмеялся в ответ.

Уж не знаю, что больше напугало несчастного заспанного мужика в шестом часу утра. Сам ли негласный глава города, тихо, но довольно впечатляюще возмущенный чрезмерным любопытством к его скромной персоне и к моей заодно, или же тело, шибко смахивающее на труп, на заднем сиденье машины, но аргументы подействовали. Знаю, была вероятность наткнуться на такого, как, скажем, Кларк, человека, которого подобными запугиваниями можно лишь растравить, но этот потный дяденька явно положительным героем не был.

У дома прямо возле ворот нас ждали двое невозмутимых ребят, сильно смахивающих на Гришу. Они тихо-мирно забрали мертвых и удалились, даже не взглянув в мою сторону.

– Рик, как ты это делаешь?

Бес неопределенно повел плечом. Я вздохнула, развернулась и направилась к двери.

– И что за маниакальное пристрастие к черным рубашкам и длинным хвостикам?

Все-таки следы Пыжиковой никуда не делись. И если инородные имена уже не так резали слух, а надписи в небе не появлялись, то взгляд пока еще цеплялся за вычурно одетых клановцев.

– Куколка!

Я истерично завизжала и шарахнулась назад, едва позорно не приземлившись на пятую точку. Меня тут же подхватил Рик, зло зарычал.

– Анжелочка! Вы меня дурой сделаете, – проикала я во встревоженное возбужденное личико древней.

– Прости, хорошенькая. Все, Эрик, пошли. Время.

Я взглянула на Беса. Кожей чувствовала, что он не просто против куда-то там идти, он не желает этого и, кажется, боится.

– Ангелина…

– Не обсуждается. Сам знаешь.

Хищник скрипнул зубами.

– Бери ее – и за мной.

Что прямо вот так сразу? В шесть утра? А если я кушать хочу? В душе начинала расти паника. Усилием воли подавила ее. Кому-кому, а мне бояться ни в коем случае нельзя. Ну, посижу там где-нибудь тихо-мирно, не высовываясь из-за Рика. У них же вроде как игра. Ставки, азарт и все такое. Заняты будут. Ветошью прикинусь, глядишь, прокатит.

Анжелочка пропала. Бес как-то отчаянно поцеловал меня, поднял, прижал к себе крепче, чем обычно, и последовал за древней. Я зажмурилась. Его страх перетекал в меня, я душила паршивое чувство на корню. Решила попробовать успокоить.

– Рик, – шепнула я. – Проблемы…

– Знаю.

– Они ведь будут заняты.

– Маленькая, таких, как я, не будет, только древние. Максимилиана поймают быстро, а дальше им интересны мы.

Ну ладно, напугал. Согласна. На языке вертелись и другие вопросы, но выдать их я не успела. Бес остановился, поставил меня на ноги и спрятал за спину.