Солнечный зайчик сверлил закрытые веки и не желал никуда уходить. Заворчала и перевернулась на другой бок. Нос ткнулся во что-то твердое и теплое. Открыла глаза. Взору предстал белый продольный трикотажный рисунок, немного отодвинулась назад и медленно пропутешествовала взглядом выше. Вырез почти под горло, отсутствие рукавов, мускулистые плечи, руки с тонкими запястьями и явно проступающими линиями вен, широкие ладони, длинные пальцы, черный скорпион, угрожающе нацеливший на меня свое жало с плеча, подбородок с ямочкой, тонкие губы, курносый нос, высокие скулы, черные брови, белые волосы и серо-желтые глаза, внимательно с нежностью следящие за каждым моим действием. Протяжно вздохнула. Рик подтянул меня к себе и поцеловал.

«Привет, красавчик», – пропели мои гормоны. Он довольно улыбнулся. Хотя нет. Скорее самодовольно. Я вслух матюкнулась.

В дверь постучали. Мне никак не давало покоя вот это обращение. Отдельная палата. Уважительное, порой почти раболепское поведение персонала. Я не знала о своем панке многого, в том числе и о его положении в этом городе, а то, что он не последний человек, было понятно и дураку. Иначе какого черта мэру понадобилось бы изъявлять желание навестить «больную» и извещать об этом Рика. Лично я этого господина Розочка не знаю. Бес соскочил на пол и распахнул дверь. Медбрат внес в комнату корзину цветов, после чего спешно удалился. Удивленно подняла брови. Рик вынул маленькую карточку, не читая, смял и выбросил на улицу. Объяснений давать явно не хотел и заботиться об экологии тоже. Или это чтоб я не прочла?

В комнату через окно явилась бессмертная бабушка.

– Куколка!

Она бесцеремонно отодвинула внука в сторону, подошла ко мне, зашвырнула на кровать два здоровых пакета.

– Я подумала, что этому разгильдяю приходит в голову только помыть тебя, остальное ему не нужно, он в расчет и не берет.

Надо же! По-моему, я начала привыкать к маниакальной жажде Рика и Ангелины играть со мной. Или правильнее выразиться «играть в меня»? Запуталась. Ладно, неважно. Я опасливо под напряженными взглядами двух пар глаз оттянула краешек, заглянула внутрь и… словарный запас вылетел через уши. О таком количестве косметики и прочей жизненно необходимой женской дребедени в мою самостоятельную рабочую бытность можно было только мечтать. Бабушка снабдила меня всем, начиная от фена и заканчивая пилочкой для ногтей.

– Анжелочка! Вы – чудо, – расцвела я, засовываясь в огромный пакет с декоративной косметикой по самую макушку.

Рик недовольно фыркнул.

– А вот думать будешь в следующий раз, – победно проворковала древняя. – Слышал? Я – чудо!

В дверь вновь постучали. Внесли новую партию цветов. С ними Бес поступил точно так же. К обеду угол комнаты устойчиво напоминал клумбу, а лицо Рика – хмурое осеннее небо. Анжелочка благополучно удалилась. Она, как и внук, предпочитала уходить молча, без объяснений. Пользоваться подарком до прихода врача я не отважилась. Бес и без того зло сверкал глазищами и скрипел зубами из своего кресла, когда тот прикасался ко мне лишний раз. Радовало одно. Мужику я не слишком нравилась, а значит, потерпеть мой хищник мог. Другое дело если я накрашусь. Нарисовать себе симпатичное большеглазое личико вполне была способна.

Это посещение обошлось даже проще предыдущих. Меня выписали. Как только закрылась дверь палаты, я радостно улыбнулась мужу, слезла с кровати, сгребла пакеты и направилась в ванную. Он стоял внутри.

– Не-а. Вот здесь я сама.

Бес склонил голову набок, внимательно изучая мое лицо, наконец протяжно вздохнул и исчез, плотно прикрыв дверь. Я почему-то почувствовала себя ужасно виноватой, словно не разрешила ребенку купить мороженого… Глупость какая. Загнала странную эмоцию поглубже и занялась собой.

Час спустя чувствовала себя человеком, да что там человеком! Женщиной! Плюс ко всему решила порадовать своего злодея и накрасила ногти против обычного не черным, а ярко-оранжевым. Странный цвет. Никогда раньше им не пользовалась. Пришлось по душе. Оглядела себя в зеркале. Прикинула, как буду выглядеть, если перекрашусь в кипельно-белый. Сообразила, о чем именно думаю. Ужаснулась.

– Лен, ты дура! – прошептала в сердцах самой себе. Нельзя растворяться в нем настолько. Серо-желтые глаза внимательно смотрели на меня.

– Маленькая, почему?

Я вздохнула. Вдвойне дура! Забыть про его замечательные ушки. Это надо же! Конечно, сразу оказался тут.

– Ответ «не скажу» не подойдет?

Лицо Рика в мгновение помрачнело. Как занавес упал. Еще раз вздохнула:

– Потому что глупая.

Он по-прежнему хмурился.

– Потому что на мгновение задумалась перекраситься в белый. Из-за тебя. Только молчи, ладно. Без комментариев.

Встала, скидывая лак, крем, тушь и прочее на место. Краем глаза видела все ту же самодовольную улыбку на его лице и тихо раздражалась сама на себя. Это уже как-то чересчур.

– Рик, – мягко протянула я. – Мне одежды бы…

Не договорила – уже стоял напротив с аккуратной стопкой.

– Самой не дашь, да? – обреченно протянула я.

Отрицательно покачал головой.

Ну и бес с тобой! Хотя чего это я? Он сам Бес.

До машины меня вели за руку. Я удобно расположилась на незнакомом сиденье.

– А с предыдущим «рено» опять жестоко расправились?

– С чем? – не понял Рик, заводя двигатель.

Я нахмурилась, вспоминая значок. Ну да. Все верно… вроде.

– «Рено», – повторила осторожно.

Мой панк помолчал, потом наклонился к пассажирскому сиденью и вынул из бардачка папку с документами, протянул мне. Я послушно прочла и устало откинулась на сиденье. Может, маленький серебристый ромбик дома – «рено», здесь же – нет. Я убрала бумаги обратно.

– Понятно.

Подумала, разулась, забралась с ногами на сиденье и привычно прижалась к Рику, обняв его за талию. Наверное, так вести машину жутко неудобно, но меня это не заботило, он всегда и со всем справляется. Прикрыла веки, наслаждаясь ощущением близости его тела. Запустила руки под майку, стала осторожно водить кончиками пальцев по торсу, обрисовывая на ощупь мышцы. Спустилась к животу, очертила контур кожаного ремня на джинсах. С удивлением услышала тихий стон и шепот:

– Маленькая, не делай так.

Улыбнулась, отдернула руку. Выходило, определенную власть над своим хищником я все же обрела – так удивительно приятно. Удовлетворенно выдохнула и погрузилась в странный транс, в котором не хотелось ни смотреть по сторонам, ни вообще шевелиться.

Машина остановилась, Рик заглушил двигатель. Я выпрямилась, озираясь по сторонам.

– А мы где?

Бес неопределенно повел плечом.

– Дома.

Я глупо хлопала глазами на милый маленький одноэтажный домик, окруженный невысоким забором, сразу за которым начинался лес.

– А-а, – потеряла я словарный запас.

– Прежний для тебя не годился.

– Почему?

Серо-желтые глаза насмешливо изучали меня.

– Маленькая, как можно быть такой невнимательной? Дом в Чащах. Электричества там нет.

– А-а… – начала я, потом рассердилась. Невнимательной? – А кто отвлекал все мое внимание?

Нервно втиснулась в мягкие балетки и выскользнула наружу, громко хлопнув дверью. Невнимательная! Ха!

Осмотрелась и протяжно вздохнула. Не дом, а мечта всей жизни. Подъездная дорожка, кругом цветы, еще и газон. Эх, мамы на местного садовника не хватает. Она бы быстро заменила травяное безобразие (в силу его бесполезности) на огурцы и помидоры. Рика рядом не было. Перевела взгляд на машину. Он по-прежнему сидел внутри. Руки сложены на руле, подбородок поверх, внимательно ласково наблюдает за мной. Словами сложно передать те эмоции, что я видела на его лице, в его бесподобных глазах. Быть может… Нет, не так. Скорее всего. Это точнее. Скорее всего, мое лицо светилось тем же. Бес улыбнулся. Сердце ухнуло в живот и забилось быстрее. Улыбка на его лице стала шире. Слышит, подлец. Я развела руки в стороны. Прости, хороший мой. Реакция на тебя всегда одна.

В мгновение он оказался рядом, обнял. Я вздохнула, прижалась к нему. Ну и все, собственно. Большего для счастья не просила. Когда начинаешь просить, теряешь то, что имеешь, а Рика потерять было страшнее всего. И да простят меня родные, ибо утонула я в этом омуте с головой.

– Эрик! – Мелодичный голос Анжелочки прозвучал над самым ухом.

Бес напрягся, я вслед за ним. И не напрасно. – Максимилиана совет решил сделать очередной добычей в игре для нас.

Я вопросительно вскинула голову на мужа. Лицо его было невозмутимым.

– Ты?

– Я первая. Моя фора. Когда еще у нас будет такая жертва?

– И?

– Максимилиан не молчал. Древние хотят видеть тебя и… ее, – закончила бабушка, кивнув в мою сторону.

По спине пробежала холодная волна.

– Нет. – Рик стиснул челюсть.

– Мальчик, не имеешь права. Я буду рядом. Все знают, что она и моя тоже. Им интересно.

– Вот каждый раз, когда кому-то становится интересно, количество травм на моем теле начинает резко возрастать, – невпопад тихонечко ляпнула я.

Рик прижал меня теснее.

– Когда?

– Через две недели.

– Эрик! – Я испуганно подпрыгнула и обернулась на чужой голос. Новый гость стоял прямо на заборе. Невысокий, худощавый мужчина с интересом разглядывал нашу троицу, уважительно кивнул Анжелочке, затем продолжил: – Ты принимаешь обратно?

Бес холодно кивнул.

– Хорошо. – Мужчина исчез.

Я поняла. Клан собирается назад. И как только узнают, паршивцы?

Бес переплел наши пальцы и потянул меня в дом. Я кожей ощущала его страх, страх оказаться бессильным перед древними, проявившими интерес к моей бесполезной персоне. Что ж за ерунда такая? Стоит ему расслабиться и вдруг – новый удар от жизни. Разве так можно? Я сосредоточенно соображала, как успокоить хотя бы на время, ну или отвлечь. Тоже вариант сгодится. Обернулась. Бабушки позади уже не было.

Отвлечь не вышло. Во-первых, он сам не хотел, а Рик, он, как известно, в этом вопросе непреклонен, во-вторых, осматривая дом, в котором для меня нашлась замечательная небольшая кухня, ему то и дело приходилось громко говорить емкое «да». Когда он сделал это первый раз, я подпрыгнула, потом сообразила. Кто-то там снаружи спрашивает разрешения вернуться. Засыпая ночью в теплых объятиях, я слышала все то же «да», сказанное как минимум в двадцатый раз.

– Рик, – пробормотала я. – Не понимаю. Их так много, и все предпочли уйти.

– Они слабые. Спи, – ласково шепнул мне Бес.

– Ты сильный, – не унималась я. – Зачем они тебе? Оборотни тебя уважают.

– Только те, что были. И они мне нужны. Мэл и другие волчицы не смогут одни долго. На пустующую территорию вскоре заявятся новые самцы, у волчиц проснутся инстинкты, начнутся новые войны.

Я тихо проматерилась. Он засмеялся.

– Спи, маленькая. Это ерунда.

Ближе к утру из сна меня вытянули неприятные ощущения в животе. Я тихо застонала, согнула колени и подтянула их к груди. Боль не унималась, накатывая волнами. До сонного мозга наконец дошел смысл происходящего, я резко вскочила.

– Черт!

Обеспокоенные серо-желтые глаза тут же возникли напротив моих.

– Рик, я… – Лихорадочно соображала как бы потактичнее объяснить суть происходящего в моем организме.

Бес прищурился, потом закрыл глаза и провел в воздухе носом. Я с тревогой наблюдала за ним. Длинные ресницы порхнули вверх, открыв почерневшие глаза. Не говоря ни слова, он одел меня, оделся сам, подхватил на руки и выскочил из дома. Я зажмурилась, огляделась только после того, как мы остановились. Бес опустил меня на ноги. Я с опаской взглянула на вывеску круглосуточной аптеки, зашла внутрь. Бес не отставал ни на шаг. За выбранное, ясное дело, расплачивалась не я.

Дома, закрывая перед ним дверь ванной, я смотрела все в те же абсолютно черные глаза и вздрогнула, когда с той стороны короткие ногти царапнули деревянную поверхность.

«Безумие», – испуганно шепнуло сознание.

– Рик, – тихо позвала я из-за двери. Прошло несколько мгновений, прежде чем хриплый голос прошептал:

– Да?

– Ты так… всегда?

Молчание. Я терпеливо ждала.

– Нет. Только с тобой. – Мне с трудом удалось разобрать слова. – Маленькая, не бойся меня.

– Кто тебе сказал такую глупость?

Я поотмокала немного под душем, оделась и открыла дверь. Он стоял в той же позе, как я его оставила, прямо передо мной. За это время цвет глаз ничуть не изменился. Рик снова повел носом возле меня, веки на мгновение прикрылись в каком-то странном блаженстве. Ну ладно. Он прав. Немножечко пугает. Я осторожно прошла к кровати. Бес не трогал меня, просто беззвучно шел рядом. На постели мы расположились точно так же, не касаясь друг друга. Он не шевелился, тем не менее мне было не по себе. Проворочавшись минут сорок, все же погрузилась в дрему.

Пробуждение было резким. Память пнула сознание последним маленьким странным фактом. Я открыла глаза. Взору предстала все та же картина. Рик, нависая надо мной, словно собака водил носом вдоль тела. Глаза закрыты.

Бойся своих желаний, Леночка. Хотела отвлечь мужика? Получите, распишитесь. Отвлекла. Будто наркотой накачали.

– Ну и где вы? – крикнула из глубины дома бабушка.

Мой злодей резко выпрямился и зарычал на дверь.

– Ой! – возмутилась Анжелочка. – Куколка! Сколько у тебя по времени длятся такие дни?

– Четыре, не больше! – осторожно крикнула я, косясь на оскаленного Беса.

– Я тебе в холодильник продуктов сейчас принесу, ты пока полчасика из спальни не выходи, а то он кинется. Кто к дому приближаться будет, сама сразу кричи, чтоб не подходили.

– А как я узнаю, что кто-то приближается?

– А ты на него посмотри!

Намек ясен. Мгновение спустя рык прекратился, Бес тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. С тревогой взглянул на меня. Мягко улыбнулась своему сторожу. Черные глаза устало закрылись. Я отсидела обещанные полчаса и медленно сползла на пол. Рик не отрываясь следил за мной. Спрыгнул следом. Честно и искренне не знала, как себя с ним вести и что делать. Дошла до кухни. Сварила кофе, сделала бутербродов, не сходя с места, съела. Единственное, что шло в голову, что, наверное, резких движений лучше делать не стоит. Ну так… На всякий случай.

– Рик, – наконец не выдержала я. – Теперь каждый месяц так будет?

Он молчал, зажмурился, стиснул зубы. Снова взглянул на меня. На этот раз знакомый серый цвет вернулся, без желтого ободка, но хоть что-то.

– Нет. Это первый раз. Я справлюсь. Говорил…

– Инстинкты, – подсказала я.

– Да.

Родные глаза вновь затянула ночная чернота. Я вздохнула, допила кофе. Подумала, налила еще. Видимо, придется ближайшие три дня сидеть в четырех стенах. Жуть.

Рик развернулся к окну и зарычал.

– Черт! – пискнула я. Потом вспомнила наставление Анжелочки и прокричала громко: – Уходите! И ближайшие три дня там не маячьте!

Бес вновь вернулся к более-менее нормальному состоянию. Оперся о кухонную стойку. Толстая доска хрустнула и раскрошилась под его ладонью. Вот же ты танк без башни! Ну и что мне с твоим блудным кланом делать? В голову пришла вполне, на мой взгляд, логичная мысль. Теперь бы еще подручных материалов достать.

– Рик, – позвала я.

Он снова повторил все сначала, возвращая на несколько минут относительное спокойствие в глаза.

– Да?

– Тут есть краска?

– В подвале.

– Пошли, – кивнула я.

Нашла приличную банку ярко-синей и белую. Схватила первую. Поковырялась, кистей не обнаружила. Ну не рукой же рисовать, правда? Поднялась на кухню, выудила ложку, обмотала ее салфеткой и поскакала на улицу. Рик все это время не отставал ни на шаг. Про себя подумала, что закончу – покормить мужика надо. Когда он ел последний раз?

Забор был как холст. В том смысле, что сплошной, белый, прямо разворот для больной фантазии. Открыла банку, перемешала, прикусила губу и принялась выводить текст. Для начала на одной стороне, потом на другой. По логике, они на забор сверху становятся, увидят мои шедевры по-любому, глазастые. Когда я закончила, надпись гласила: «К Эрику нельзя, убьет. Возвращайтесь…» – и снизу дата.

– Ну как? – склонила голову набок, обозревая свои художественные таланты.

Рик помолчал.

– Ужасно.

– Спасибо, ты мне тоже нравишься.

Дома отмыла руки, устроилась на кровати, снова позвала Беса. На этот раз ответа ждать пришлось чуть меньше. Верно, и правда справится.

– Да, маленькая?

– Тебе поесть бы.

Он снова зажмурился на несколько минут, открыл глаза, исчез, возник за моей спиной, я легко оперлась на теплую грудь. Бес поцеловал меня в висок, провел языком по мочке, лизнул шею и прокусил кожу. Я зажмурилась. Сейчас отчего-то было больнее, чем обычно. Напряглась, потом чертыхнулась про себя и расслабилась. Сообразила, что дело в Рике. Тогда в первый раз он пугал меня, но вред не причинял, напротив, я толком и не поняла ничего и после… В больницах пальцы больнее прокалывают. Сейчас же он плохо себя контролировал и все же был нежным. Странный Бес. Противоречивый. Ласковый и грубый. Добрый и злой. Сильный и ранимый. И весь мой, такой, какой есть. Прибью каждого, кто подойдет или обидит. Может, я и слабая, но, если захочу, – мстить тоже умею.

– Выживи сначала в царстве хищников, – рассмеялся рассудок.

– А вот выживу, приноровлюсь. Человек быстро адаптируется, – заткнула я непрошеный комментарий.

Дожила. Сама с собой разговариваю. Решила больше не размышлять, а то так и до психушки недолго. На кой фиг им бессмертная пациентка? Закрыла глаза, откинула голову на твердое плечо и задремала. Проснулась, настенные часы отмеряли четвертый час дня, испуганно подскочила. Рик не пустил, удерживая в объятиях.

– Спи, маленькая.

Я легла обратно, запрокинула голову и взглянула на него.

– Тебе лучше?

Он улыбнулся, кивнул. Я прищурилась, вглядываясь в глаза. Они и вправду больше не горели чернотой.

– Спи, – уже тверже велел он. Я устроилась поудобнее, обняла его руки и погрузилась в сновидения.