Оставив Реги отдыхать, спустился вниз. Было огромное желание наконец-то погрузиться в родные воды, ощутить знакомое с детства чувство гармонии с окружающим миром. Только там, в воде верлинейского океана, давшего мне жизнь, я мог достичь его. Последнее время, помимо привычной уже ответственности, добавилось огромное количество сложностей. И пока не очень ясно, что с ними делать. Реги была самой большой неожиданностью, которую я мог получить от жизни, но именно поэтому она и стала такой проблемой.

И очень интересной проблемой. Вынужденно взаимодействуя с землянами, никогда не позволял никому из них излишне приближаться к себе, всегда сохранял дистанцию. Или так получалось само собой – в индивидуальном плане они были мне безразличны. А в случае с ней… теперь это было невозможно. И сразу выяснилось, что когда просто управляешь землянами и используешь их – это одно, а вот когда стремишься сблизиться с ними и удержать их рядом – совсем другое. Мне трудно было каждый раз подводить ее к верному выбору и нужному мне решению. Под стереотип поведения наших женщин она или совсем не подпадала, или подпадала, но с настораживающими странностями.

Но мне все же повезло с ней, пусть подарок судьбы и принял настолько неожиданную форму, что я не сразу сумел распознать его. Но она хотя бы оказалась из той категории землянок, коим не свойственны излишняя щепетильность и разборчивость. На это я очень рассчитывал в дальнейшем. А пока… Буду держать ее рядом, стараться максимально хорошо выполнять свой долг и… ждать.

Когда уже готов был выйти из дома, уловил сигнал связи. Активировав вызов, увидел лицо Ньера. Лучший друг, самый надежный, самый близкий. Когда-то мы вместе решились на этот шаг, выбрав путь доблести, ответственности и одиночества, и сейчас продолжали разделять эту ношу, поддерживая друг друга.

– Не спишь уже? – Друг явно рад меня видеть.

Отрицательно качнув головой, пригласил:

– Прилетай, поплаваем!

Ньер кивнул, и вызов прервался.

Вот и еще одно обстоятельство, из-за которого я люблю возвращаться домой. Понимающая, родственная душа, которой дано в полной мере представлять мое состояние, разделять его. Реги вряд ли быстро проснется: стараясь выполнить свой долг достойно, я почти не дал ей ночью поспать. Надеюсь, она довольна. При этом сейчас, хотя и сам почти не отдыхал, ощущал себя очень бодрым и полным сил. Не хватало только покоя в душе. Но именно за ним я шел в родную стихию.

Скаер Ньера подлетел в тот момент, когда я достиг берега. Приземлившись, друг вышел ко мне, приветствуя взмахом руки. Мы молча, стремясь к одному и понимая желание друг друга, разделись и скользнули в родную, такую желанную воду. Даже пережив боль расставания и разрыва связей, невозможно вырвать из сердца эту тягу.

Погрузившись в ощущение упоительной радости, мы скользили в волнах, чувствуя, как отступают, уходя на второй план, все тяготы, печали и тревоги. Приходило ощущение гармонии с самим собой, с окружающим миром. Мы все же частичка его, несмотря на необходимость снова и снова разрывать связь единения. Как же тяжело находиться где-то там и как легко и просто тут. Но небезопасно… И именно для того, чтобы тут было хорошо, мы должны быть там, далеко от дома и в одиночестве.

– Как твоя миссия? – Одновременно упав на теплую подводную насыпь, мы наконец-то ощутили потребность и в разговоре.

– Светило работает, поэтому все хорошо. Я контролирую ситуацию, регулярно активируя «энергостанцию» нашей системы. Мы следим за процессом, все работает идеально. – В голосе Ньера нет гордости или радости, как когда-то давно. Сейчас это стало только обязанностью, только рутиной, только ответственностью. – А что у тебя? Эксперимент с Землей продолжается?

– Полагаю, уже можно переходить к следующему этапу. Предложу это на Совете Высших на следующей неделе, когда будем обсуждать планы на следующий год, – отвечаю так же спокойно, но эмоции скрыть не удается: мысль сразу перескакивает на Реги.

Друг бросает удивленный взгляд:

– Что-то пошло не так?

– Нет, все идет по заданной стратегии, но кое-что действительно случилось. – Во взгляде друга мелькает любопытство, и я поясняю: – Случайно наткнулся на землянку, которая смогла повлиять на мои ньехи.

– Как повлиять? – Ньер был в шоке. – Каким образом?!

– Обычным. Сам не ожидал, но в ее слюне оказался нужный фермент…

– Ты хочешь сказать, что ньехи ее распознали? Она сумела активировать процесс?!

– Да. И я совсем не ожидал такого, поэтому не сдержался. Столько лет, и вдруг – почувствовал собственные ньехи. Я даже испугался. И ее напугал.

– И как это? – Ньер пытливо смотрит в глаза.

– Меня обожгло просто, опалило волной жара. Полагаю, как только она их пробудила, произошел резкий выброс гормона в кровь.

– А сейчас? Ты что-то ощущаешь? – Ньер уже хмурится.

– Мне не с чем сравнивать, но мне кажется, что ощущения усиливаются, все чаще ловлю себя на странных мыслях и порывах, – искренне поделился с другом. – Но я не уверен, что причина в активации ньех, сама ситуация сейчас нетипичная. Я взял землянку с собой, а это добавило моей жизни сложности. Она не соответствует всем моим предположениям, и приходится очень стараться, чтобы не утратить право находиться рядом.

– Погоди! – Ньер, эмоционально передернувшись, впился в меня взглядом. – Зачем ты ее взял с собой? Ты же не можешь думать, что она способна… Да нет, не может быть, она же землянка! Я изумлен уже тем, откуда в ее слюне фермент в нужной концентрации, с этим бы надо разобраться. Но ждать от нее большего – это бессмысленно.

– Именно так подумал и я, когда сумел прийти в себя и успокоил девушку. Но потом, размышляя обо всем этом, пришел к такой мысли: они за столетия жизни в замкнутой системе превратились в единую расу. А что бывает при внутривидовом скрещивании в условиях изолированной системы? – Уловив понимание в потрясенном взгляде друга, кивнул. – Вот-вот. И я это понял. Из-за прошлого эксперимента в нынешних землянах есть и наши гены, но в глубоко рецессивном состоянии. Но сейчас, в изоляции, эти гены вполне могут перейти в доминантную форму! Вот и все объяснение. Вот откуда в ее организме эта маленькая аномалия – верлианский фермент в слюне. И я тебе больше скажу: у нее его не меньше, чем у нас! Она вчера кружку гжоло выпила и сочла его вкусным! А вот радож ей не понравился. Ни на какие мысли это тебя не наводит?

Мы оба помолчали.

– Хорошо, – друг был непримирим, – допустим, версия с ферментом – еще куда ни шло. Гуморальная система людей весьма разнообразна, и их организм в принципе вполне мог выработать этот фермент. Но не будешь же ты всерьез утверждать, что ей под силу и завершить активированный процесс? Это точно невозможно! Просто физиологически. И что ты сам будешь теперь делать, да еще и с активными ньехами? А Кьело? Ты в принципе представил реакцию своей постоянной месты?

– Я пока не решил. Обдумываю возможность использовать ее биологический материал в искусственном процессе. Главное, чтобы это когда-нибудь случилось: я почувствую и сразу приму меры. В ней эмбрион будет нежизнеспособен, но в искусственных условиях он выживет. Конечно, шанс ничтожно мал, но он оставляет возможность. Возможность! Ты бы на моем месте смог отказаться? Какие шансы у меня еще есть? Сколько женщин соглашается перейти на высшую ступень? Ведь им гораздо больнее и сложнее трансформироваться, чем нам! Я сам еле выжил, поэтому принимаю решение Кьело не следовать моим путем. Но вот как раз в землянке я вижу выход. Она, возможно, сможет обеспечить меня тем, чем не может Кьело. И когда я буду не одинок, исчезнет напряжение в нашей связке. Ведь сейчас вся загвоздка именно в этом.

– Ты уверен? Последние три года я не видел тебя на нерасте Кьело. Она не призывает тебя больше? Ты же всегда прилетаешь в этот период домой.

Я устало выдохнул:

– Призывает. Каждый раз приплывает и зовет. Но со сменой ступени изменились не только условия проживания и цели в жизни, изменился и я. Ты же сам понимаешь. Хочется другого, более реального продолжения себя. Мне стало тяжело присутствовать там…

И неожиданно понял.

– А ты? Раз ты знаешь, что меня там не было. Она призывает и тебя тоже?

Ньер кивнул. Понятно.

– Вчера как раз была. Спрашивала, не вернулся ли ты. Так что сегодня появится, – подтвердил друг.

– С мальками у нее все хорошо? – заволновался я.

– Да. Она одна из самых востребованных мечущих. Всегда много к ней желающих на нераст собирается. И благополучна. Многие борются за ее внимание.

Расслабившись, кивнул, поблагодарив Ньера за информацию.

– Возможно, ты и прав. Если у землянки получится нужный результат, то с Кьело проблем не будет. Но ситуация может осложниться иначе. Она – землянка, подобное взаимодействие с ней подпадает под наши законы. Если она подаст жалобу в Совет, ты будешь отвечать. – Друг многозначительно пожал плечами. – Сам знаешь, остальные Высшие, лишенные подобного шанса, вряд ли отнесутся к ситуации благодушно, и решение может иметь для тебя серьезные последствия.

– Я подстраховался, она подписала официальный отказ. И повторюсь, она из той категории земных женщин, для которых это менее значимо. Опять же в моих силах отблагодарить ее достойно, да я даже могу устроить ей земной рай. Причем в буквальном смысле на Земле. А на Верлинею ей не попасть, без моего согласия ее не пустят, – заверил я друга.

– Все равно, это все совершенно невероятно. Интересно, а среди людей есть еще те, у кого пробудились наши гены? Не может же она быть одна… Может быть, тоже слетать на Землю? Заодно функционирование баз проверю. И ты прав: наверное, эксперимент с ними пора переводить на следующий уровень.

Рассмеявшись над полушутливыми размышлениями Ньера, качнул головой, предупреждая:

– Не ищи себе проблем. С ними так сложно. Я за месяц издергался весь – в постоянном напряжении нахожусь. У меня ощущение, что я вообще со своим долгом не справляюсь: сначала едва не упустил ее, потом она разболелась невероятно сильно, вчера совсем меня измучила… Никогда не думал, что постоянно существовать рядом с женщиной так сложно! Она же ходит вокруг, маячит перед глазами постоянным искушением, но при этом разрешения на внимание не дает. Не знаю, как все это переживу.

– Как в принципе тебя угораздило с ней так близко соприкоснуться, что она ньехи активировала? – искренно недоумевал Ньер.

– Одиночество – вот ответ. Когда на Земле бываю, пользуюсь моментом. У них есть женщины определенные, они за плату могут удовлетворить многие потребности. Причем никаких предварительных раскланиваний не надо. Вот она из таких. Причем какая-то необычная. У них же все серые и однотипные, а тут увидел ее, настолько отличную от окружающих. Стало интересно, что за рыбка. А я себе в чем-то отказывать не привык, особенно если это всего лишь вопрос оплаты. Потом она возражать начала, инстинкт охотника задела. Я и настоял…

– А ты уверен, что у тебя есть право на эксклюзив? – насторожился друг. – Если она такая, то взмахнет хвостом в любой момент и уплывет в более «теплые» воды. Что тогда будешь делать?

– Не допущу. Как ни трудно с ней, но представить, что она возьмет и передумает, лишит меня права быть рядом, а значит, и надежды завершить процесс, уже не могу, – честно признался Ньеру.

– Понимаю. Я не задумывался об этом раньше, но сейчас… В отличие от меня, ты, когда решил перейти на высшую ступень, видел будущее иначе. Вы собирались сделать это вместе с Кьело и уже в этой форме обзавестись потомком. Это было большим разочарованием – в итоге остаться одному?

Мы никогда раньше не обсуждали эту тему.

– Да, – я внезапно сам понял это, – мне было больно осознать это. Но я понимаю ее выбор и принимаю.

– Можно мне на нее посмотреть? На землянку? Что она за диво, расскажи хоть о ней. – Вопросы прозвучали неожиданно, а в душу закралась тревога – может, не стоило быть слишком откровенным?

– Нет! – Мой ответ был поспешен и однозначен. – Пока она тут, никого к себе не пущу. Не хочу, чтобы все выяснилось раньше времени. А если на нее будут приходить и смотреть – неизбежно возникнут вопросы.

Желание отдыхать пропало – возможно, Реги уже проснулась. Резко взмахнув руками, взмыл вверх, в толщу воды, направляясь к дому. Ньер плыл рядом, о чем-то думая. По пути встретили пастухов, перегоняющих стадо вертов, и я договорился о том, что завтра они принесут мне свежих кролов. Угощу Регину.

Выбравшись на сушу, проводил Ньера до скаера. Он не удержался от любопытного взгляда в сторону дома, но я перед уходом дезактивировал прозрачность стен в спальне, не желая, чтобы солнце мешало девушке спать.

– До Совета? – попрощался друг.

– Думаю, да. Спасибо, что пополнил запасы.

Проводив взглядом удаляющийся скаер, развернулся к дому и тут… услышал призывное пение. Кьело! Она вызывала меня. Пришлось снова идти к воде. Как бы землянка не проснулась, пока я тут гуляю.

Войдя в воду по шею, сел на дно в ожидании своей месты. Кьело появилась почти сразу, скользнув вдоль спины хвостом и приветственно пощекотав плавниками.

– Видела вас с Ньером, но решила подождать, пока он уйдет, – приникая ко мне, прошептала места.

Наблюдая, как ее красные локоны вьются вокруг нас, расплываясь широким полукругом, приобнял за плечи, прижимая к себе. Кьело устроилась на песочке рядом и, поджав хвост, сообщила:

– В этот раз ждать тебя на нераст?

Я качнул головой, отказываясь. Кьело недовольно надулась.

– Ты меня совсем забыл. А между прочим, когда ты приплывал, жизнеспособность мальков была выше, больше тридцати пяти процентов выживало. Мне жалко – такой живучий генофонд уплывает из-под носа. Признавайся, ты выбрал другую месту?

– Нет. – Я вздохнул, понимая, что подвожу ее.

– Я сейчас очень хорошо готовилась, много отдыхала, каждый день ела кролы. И очень надеюсь, что икра будет жизнеспособной, потому и хочу, чтобы на нераст собрались самые лучшие. Ты же знаешь, я – сильная мечущая, – продолжала она убеждать меня.

Я знал. Но сейчас это не восхищало так сильно, как когда-то.

– Кьело, ты думала о нашем разговоре? – перевел беседу на актуальную для меня тему.

– Ты думаешь, мне стоит делать это? Сейчас я так важна, меня окружают лучшие мужчины. – Места, многозначительно взглянув на меня, игриво провела по моей груди ладонью. – И я очень боюсь трансформации. В начале этого года еще двое решились повысить ступень – Мьяра и Тирно. Так мы с подругами плавали в пещеры понаблюдать за процессом. Он еще ладно, но она так жутко кричала, когда этап ороговения начался. В этой куколке ее не видно было, но слышно прекрасно. А потом я ее видела на стадии двуипостасности – это жуть какая-то! Все эти ороговевшие выросты на голове вместо волос, страшные гребни на теле… – Кьело любовно пропустила между пальцами прядку своих прекрасных волос.

– Это же временно. Потом роговые выросты и чешуя отвалятся, оставив чистую кожу, а волосы отрастут вновь, – пояснил я.

Слушая рассказ Кьело, вспомнил собственную трансформацию. Больно было, очень больно. Перестройка скелета, наращивание костей, мышц… Переориентирование систем внутренних органов, полная физическая перестройка тела. Да, было очень тяжело, очень трудно. И долго. Процесс длился год, и потом еще два года я прожил в двуипостасном состоянии, прежде чем провел на суше свои первые полные сутки. К тому же уже тогда я знал, что буду один. Впрочем, так происходит почти со всеми. Женщинам труднее трансформироваться, потому что у них, помимо общей трансформации скелета, происходит перестройка всех специфичных систем и органов. Ведь при смене ступени меняется сам механизм появления потомства – они становятся живородящими. Поэтому женщины редко, очень редко следуют этим путем за своими партнерами. Повезло Тирно, он достойно выполнял свой долг и сумел завоевать абсолютное внимание самки.

Но я, испытав все на себе, не мог потребовать от Кьело сделать аналогичный выбор.

– Все равно, сейчас я нужнее здесь, заботясь о мальках! – привела она извечный аргумент, завершавший все наши разговоры на эту тему.

– Конечно, – привычно согласился я.

– Сегодня ночью приплывала, после того как Ньер сообщил, что ты возвращаешься. Звала тебя, но ты не пришел… – недовольно прошептала Кьело.

Я удивился. Регина меня так отвлекла, что я пропустил призыв своей месты.

– Был сильно занят, – ответил честно. – Со мной прилетела женщина. Другой расы. Ты ведь уже лишила меня эксклюзивного права? – сказал то, что давно подсознательно чувствовал, то, в чем она боялась признаться.

Кьело насупилась и, проигнорировав мой вопрос, уточнила:

– Орино, так ты выбрал себе другую месту? Из чужих?

– Маловероятно, что она сможет ею стать, но, по крайней мере, я не буду и дальше одинок. Кьело, я не могу больше ждать, пока ты решишься.

Недовольно хлопнув хвостом, она прошипела:

– Если ты так подводишь меня, явись хотя бы на нераст!

– Кьело, я не могу! Мне трудно находиться далеко и думать о том, что я совсем не могу участвовать в жизни своих мальков! Если раньше наравне с остальными мужчинами я мог заботиться о выводке, присматривать за ним и оберегать, то теперь… Меня не покидает ощущение, что я бросаю их. Так что – нет.

Взбрыкнув хвостом, Кьело стремительно пронеслась вокруг меня, обдав потоком всколыхнувшейся воды. А потом с отчаянным выражением на лице бросилась мне на грудь, обвив шею руками. Не ожидая этого, я вскочил на ноги, отступая назад. Кьело прижалась к моему рту солоноватыми на вкус губами и… укусила. Осторожно обхватив ее руками за плечи, бережно отодвинул.

Я стоял по пояс в воде, удерживая Кьело на расстоянии, ее хвост метался из стороны в сторону, хлопая по поверхности и поднимая столбы брызг, когда со стороны дома раздался грохот. Мы сразу обернулись, чтобы увидеть источник шума. Регина! Она стояла на балконе и, перегнувшись через ограждение, рассматривала нас.

Меня поймали с поличным!