Глава 9
Прорыв

— Герта, Гертруда! — Кто-то тряс меня за плечи, вырывая столь варварским пробуждением из объятий сладкого сна. — Леди Андер-р-рвуд! — рыкнули в лицо, и, резко распахнув глаза, я увидела нависшую надо мной Елену. Бледную, взволнованную… и в ночной рубашке.

— Что… что случилось? — пробормотала испуганно. — Что-то с Хель? — И, посмотрев на место у стенки, облегченно выдохнула, обнаружив спящую рядом сестренку. Взгляд скользнул по комнате, залитой дневным светом, что несколько удивило меня, привычную вставать с восходом Алина, а потом снова сфокусировался на лице няни, которая стояла возле кровати и смотрела на меня. — Елена, не томи! — садясь, потребовала я.

— Они все погибли, — жалобно пробормотала девушка, ее губы задрожали, а в глазах блеснули слезы.

— Кто… они? — инстинктивно схватившись за сердце, которое болезненно заныло в предчувствии беды, выдохнула я. Мысленно же взмолилась Сияющему, чтобы загадочными «ими» оказались ее записи для научной работы, или цветы в зимнем саду, или…

— Стражи! Все, кто был на дежурстве! Ну… почти все. Замок с ночи гудит, как растревоженный улей, а ты все спишь и спишь. Мне запретили тебя будить, а… — Она все говорила и говорила, но я не слушала. В голове билась паническая мысль: вдруг Гидеона все-таки не было на балу, и охотник, которого я приняла за него, на самом деле Кайлин или кто-то из их пятерки, хорошо осведомленный обо мне.

— Лорд Рид жив?! — оборвав поток чужих фраз, воскликнула я и, получив в ответ уверенное «да», шумно выдохнула.

— Ирма тоже выжила, говорят, она из пятерки хозяина как раз. А стражи из других групп погибли. Все! Ты представляешь? Ночью был очередной прорыв, и, возможно, в наш мир с изнанки просочились демоны.

— Возможно? — переспросила я, хмурясь. Теперь, когда знала, что с Гидеоном все в порядке, думать о чем-то другом стало проще. Погибшим стражам и их семьям я, безусловно, сочувствовала, но близко к сердцу их трагедию не воспринимала, так как не была знакома ни с кем из них. Кроме Ирмы. Но она, к счастью, выжила. Только почему не сказала точно: здесь демоны или нет?

— Стражница в лазарете без сознания, — словно отвечая на мои мысли, пояснила Елена. — И, по словам Кони, ее до сих пор не удалось привести в чувство, чтобы расспросить обо всем.

— А…

— Девочки из прислуги еще говорили, будто там настоящее кровавое месиво. В чертогах этих… — продолжала делиться добытой информацией няня. — И тела магов растерзаны, и чудовища мертвые… Всех удивило, что стражи не вызвали подмогу. Или просто не успели?

— Не знаю, — откликнулась я, хотя вопрос, судя по всему, был риторический. — А где сейчас миледи и лорд Рид? — встав с постели и начав одеваться, поинтересовалась я у чересчур осведомленной воспитательницы.

— Точно не в замке, — уверенно сказала девушка.

— А меня почему сразу не разбудила? — припоминая ее ранние слова, спросила я.

— Так говорю же — запретили!

— Кто?

— Хозяин.

— Он разве знал, что я осталась ночевать у Хельги?

— Видимо, да, — пожала плечами Елена, а потом снова затараторила: — И я бы тебя не трогала, честно-честно, вы так сладко спали с малышкой, но…

— Что? — У меня снова внутри все похолодело от плохого предчувствия.

— В зеркало посмотрись, Герта, — предложила няня, отступая в сторону.

И последовав ее совету, я испуганно пробормотала, подняв двумя пальцами золотистую прядь, затесавшуюся в моих темно-русых волосах:

— Это… это что?!

— Я сама только утром заметила, когда зашла вас проведать, — призналась Елена. — Прости, что все-таки разбудила, но… это ведь не болезнь какая-нибудь? Вдруг тебе нужна помощь лекаря? — извиняющимся тоном проговорила она и потупилась, смутившись.

Я же за всем этим беспокойством увидела жгучее любопытство, которое молоденькая воспитательница старалась скрыть. Да мне и самой, если честно, было очень интересно, с чего вдруг мои волосы начали менять цвет, да еще и на такой необычный. Ладно бы поседели после вчерашнего побега с бала, а тут… странно! Решив прояснить ситуацию, я, поцеловав на прощанье спящую сестру, отправилась к Снежане, надеясь на то, что магов-архитекторов общий переполох среди стражей не зацепил. Но в холле, который пересекала едва ли не бегом, столкнулась с вернувшейся в замок миледи. Она сначала рассеянно кивнула на мое приветствие, а потом вдруг остановилась, обернулась и как рявкнет:

— А ну стоять!

От ее голоса я словно приросла к месту, кутаясь в серебристый плащ леди Дигрэ, любезно одолженный ею на балу. Но его длина, увы, не скрывала шлейф свадебного платья. От пронзительного взгляда, которым окинула меня Индэгра, я невольно вжала голову в плечи и поежилась. Вдруг нанимательница неверно истолкует мой внешний вид и, пристыдив, отправит восвояси, разорвав нашу сделку?

— Так, значит, это ты! — Бледные губы женщины дрогнули, складываясь в странную улыбку: немного вымученную, но в то же время довольную. Или мне это просто показалось?

— Я, ваша светлость, — снова присев в почтительном реверансе, ответила ей. — Простите, что ночевала в вашем замке без…

— Ты та Снежинка с бала! — оборвала поток моих извинений миледи, а я напряглась еще сильнее, ожидая взбучку за свое недостойное поведение на празднике. Вряд ли там еще кто-нибудь носился по залам без обуви и швырялся туфлями в приставучих кавалеров. Признавать, что сумасшедшая особа в жемчужно-сером наряде и я — одно лицо, мне совершенно не хотелось, но и лгать регенту я не рискнула, поэтому тоскливо вздохнула и ответила:

— Да.

— Я и без твоих подтверждений вижу, что ты, — усмехнулась собеседница, забавляясь моей реакцией. — Золотая прядь повелителя времени — идеальный ориентир, Гертруда.

— Повелителя времени? — машинально схватившись за свои волосы, повторила я. И тут же вспомнила сияние, которое окутало нас с охотником в танцевальном зале. Выходит, из всех, кого присмотрел дух бала для жеребьевки, выбрали именно меня?!

— Да, девочка, именно так. Странно, конечно, что дух бала при наличии магов из крыльев Триалина выбрал тебя, но он в своем праве. Именно ты станешь наблюдателем на предстоящих испытаниях. А это значит, что придется срочно учиться работать с волшебными часами. Тренировки начнешь сегодня же. На обучение у тебя будет всего пара недель, так что придется выложиться по полной.

— Но моя работа…

— Забудь! Я найму для Дигрэ другую экономку или обеспечу повышение Эльвире, а ты теперь все дни будешь проводить в моем замке. Если хочешь, можешь собрать вещи и переехать сюда жить. Я распоряжусь, чтобы тебе подготовили комнату рядом с младшей сестрой.

— А…

— Позже, Герта, — остановила она готовый сорваться с моих губ вопрос. — Сейчас мне не до тебя, но после обеда, обещаю, мы все подробно обсудим и договоримся о графике занятий. — И, больше ничего не говоря, миледи направилась к лестнице, ведущей на жилой этаж, а я так и осталась стоять и смотреть ей вслед.

Повелитель времени? Я?! Нереально! Мне ничего толком не было известно про эту странную должность, и я не имела ни малейшего представления, что меня дальше ждет. Но то, что отныне я смогу жить в одном доме с Хельгой и… с Гидеоном, радовало безмерно.

Гидеон был мрачен как грозовая ночь, и царивший вокруг полумрак, превращавший объемные предметы в темные силуэты, идеально соответствовал его настроению. Зажигать магические лампы он и сам не хотел — темнота и тишина казались наилучшей атмосферой для затеянного среди каменных стен разговора. Именно разговора, а не допроса, потому что демон по ту сторону зачарованной решетки готов был пообщаться по душам только в дружеской, как он выразился, обстановке. К ней относились: отсутствие лишних свидетелей, все равно не понимавших ни слова из его речи, стол, сервированный для чаепития, и приятный глазу монстра сумрак.

— Может, наконец, расскажешь, зачем вы так рветесь в наш мир? — спросил лорд, когда закованное в кандалы чудовище, держа в когтистых пальцах фарфоровую чашечку, пригубило ароматный напиток. Привычные к полумраку глаза отмечали каждое движение пленника, хотя прочесть эмоцию на его волчьей морде мужчина и не мог. Мимика у визитера была близка к человеческой, несмотря на внешность зверя. Это Рид заметил еще в пещере, когда, глумливо усмехаясь, демон спрашивал, помнит ли он его.

— Глупый вопрос для умного стража, — сделав еще глоток, отозвался Закари. Странное имя для чудища с изнанки. Слишком человеческое, что ли. Этих Закари и Захарий в том же Снежном Доле полно. А тут на тебе — визитер с изнанки! — Мы же не самоубийцы, чтобы искать смерти от вашей руки.

— А похожи, — буркнул лорд, привалившись плечом к холодной стене возле тускло мерцающей каменной решетки.

— Ты прав, да, — усмехнулся клыкастый собеседник, — самоубийцы среди нас тоже есть.

— Не уходи от темы, демон, — осадил его лорд. — Что вам надо от нас? Готовите масштабный захват?

— Конеш-ш-шно. — В темноте белоснежная ухмылка «оборотня» выглядела устрашающе. — Всего-то и надо, чтобы сквозь ваших воинов пробилась парочка наших монстриков — и готово! Мир Алина у нас в кармане, — откровенно потешаясь, заржал пленник, а потом его смех резко оборвался, и серьезный голос спросил: — Ты правда веришь в эту идиотскую версию, мальчик? Хотя о чем я? С твоим-то жалким умишком… немудрено, — впиваясь острыми зубами в кусок пирога, съехидничал монстр.

К чести своей Гидеон промолчал. Узнав, что некоторые из тварей изнанки разумны, он начал подозревать, что их целью может быть вовсе не захват и уничтожение чужого мира, как принято считать в ордене Триалина, а что-то другое. Но до сегодняшнего дня Закари виртуозно заговаривал ему зубы, словно дожидаясь подходящего часа, чтобы открыть правду. И вот после ночных событий, о которых монстр по идее не должен был знать, так как сидел в снежной тюрьме, пленник потребовал встречу, положив на поднос с едой зеленую ленту, означавшую, что он готов к общению. Ну а когда понимавший его язык лорд явился, демон выторговал для себя еще и чай с пирогом.

Про то, что произошло ночью, он не обмолвился ни словом, но Риду упорно казалось, что Закари знает о прорыве. По словам Кайлина, вызванного в ледяные чертоги вместе с командирами других пятерок, это была жестокая атака чудовищ, похожих на стадо, сметающее все на своем пути. Глупые, а также сильные и опасные, они наводнили собой пещеры за считаные минуты. У столкнувшегося с ними отряда, состоявшего из стражей разных групп, просто не было шансов. Порталы, судя по следам, обнаруженным с утра, открылись одновременно в нескольких местах. И их было не четыре, а гораздо больше. Но вместо того, чтобы вызвать подмогу, дежурная шестерка по каким-то причинам заблокировала на время все ближайшие каменные туннели, приняв решение погибнуть вместе с иномирцами под заклинанием всеобщей зачистки.

Нечто подобное случилось десять лет назад, и тогда снежное крыло лишилось лучших воинов и своего эррисара. В этот раз жертв со стороны Алина было меньше, потому что дежурные не воспользовались чужой помощью, зато поверженных монстров стражи насчитали более сорока. Бешеный прорыв, безжалостный, неожиданный, страшный! Как Ирма выжила в этом кошмаре — оставалось загадкой. А ведь вместо нее дежурить в злополучную ночь должен был он. Мысль, что напарница прошла через кровавую резню и чуть не лишилась жизни из-за него, Гидеона Рида, терзала мужчину едва ли не больше, чем скорбь о погибших соратниках. Что лишь сильнее разжигало ненависть к попивающему чай гаду, не желавшему прямо отвечать на поставленный вопрос.

— Да ты не куксись, сладенький, — кривляясь, проговорил Закари. — Лучше тоже чайку попей, глядишь, мозги и заработают. Или после моих когтей они совсем отказали? Так я ж вроде только личико тебе подправил тогда, а не черепную коробку, — хохотнул он, наслаждаясь напитком. — Твоей летучей мышке, помнится, повезло меньше. Прости, что прихлопнул бедняжку. Она так забавно тебя защищала, пытаясь меня покусать. — И, наслаждаясь воспоминаниями, подонок тихо рассмеялся.

Видит Сияющий, Рид старался держать свои эмоции в узде. Но монстр, потешающийся над смертью воплощенного духа, с которым Гидеон вырос, достал! Рывком оттолкнувшись от стены, маг сжал ладонью решетку, которая вспыхнула ярче, подчиняясь его чарам и наполняя темницу синим светом. Закари недовольно поморщился, щуря красные глаза, а когда фарфоровая чашка, зажатая в его руке, разлетелась на мелкие кусочки, окатив кипятком колени пленника, яростно зашипел, бросив испепеляющий взгляд на стража.

— Чаепитие было частью сделки, — чеканя слова, проговорил Гидеон. — Рассказ о ваших намерениях в обмен на пирог и мою компанию. Рассказа нет. Чая — тоже. У меня слишком много дел, чтобы тратить время на твои жалкие попытки остроумничать, демон. — И, развернувшись, лорд крикнул: — Охрана!

— Нет, погоди! — Вскочив с нар, Закари бросился к решетке, но, не доходя до нее, содрогнулся, словно от удара молнии, и поспешно отступил назад в спасительную тень.

— Хочешь что-то еще сказать? — холодно поинтересовался Рид, сделав знак повременить тюремщику, явившемуся на зов.

— Например, то, что ты оправдываешь мои ожидания, мальчик, — ответил монстр, криво усмехаясь. — Становишься обозленным монстром, как и я. — Но как только страж снова развернулся, намереваясь уйти, пленник быстро заговорил: — Нашему народу не нужен ваш мир. Все, чего мы хотим, — вернуть свою магию. Но вы, как исполнительные марионетки, послушные приказу кукловода, без разбора убиваете всех, кто проходит через портал, будь то неразумное зверье, рвущееся к магическому источнику, или люди.

— На изнанке есть люди? — заинтересовался Рид.

— А я, по-твоему, кто? — передернув мохнатыми плечами, раздраженно спросил… а действительно, кто?

— Демон. Или, может, оборотень? — предположил лорд то, что напрашивалось при взгляде на человекоподобного лохматого монстра с мордой, похожей на волчью.

— Можно и так назвать, — вздохнул пленник. Он снова сел за стол и, стряхнув мелкие осколки с пирога, принялся его доедать. — Демон звучит, конечно, лестно, но, скорее, я все-таки оборотень, застрявший в звериной форме. Как и многие мои соотечественники, я заколдованный человек, Рид, и, чтобы снова стать самим собой, мне нужна магия, которую у нашего народа украли много лет назад и спрятали в пещерах вашего мира.

«Эскалибриум», — пронеслось в голове Гидеона, подобно озарению. Вслух же он спокойно поинтересовался:

— Что же такое натворили ваши чародеи, раз боги наказали их лишением магии?

— Что натвор-р-рили?! — взвился монстр, оттолкнув ногой стол, с которого на пол полетела и тарелка из-под пирога. — Ничего, что не делают люди повсеместно! Просто наш лучезарный повелитель тронулся умом, решив проверить своих подданных на… да на все подряд. Этот больной пс-с-сих превратил почти весь народ в монстров, а на пути к силе, способной развеять чары, выставил вас — своих верных слуг, готовых убивать любого непохожего! — Пленник шипел, яростно сверкая глазами, напоминавшими две алые точки. — Каждый портал в пещеры, где сокрыты наши магические источники, — это чья-то жертва, душа, послужившая во благо родного мира. Думаешь, нам без магии легко устраивать прорывы? Сколько раз мы пытались объяс-с-сниться с вами, но разве вы прислушивались к рыку чудовищ? Вы сами хладнокровные монстры с человеческой внешностью, запрограммированные на убийство! Вам ни к чему разбираться в ситуации, куда проще уничтожать всех, кто нарушает границы вашего убогого мирка, не правда ли, с-с-страж? — Закари горько усмехнулся. — И не с-с-смотри на меня так снисходительно, мальчиш-ш-шка! Ты понятия не имеешь, каково это видеть в зеркале волосатую рожу, а не человеческое лицо, которое было у меня до совершеннолетия. А потом, с трудом пробившись в радужную пещеру, на болота или в ледяные чертоги, наблюдать, как вы, кривя свои холеные рожи, используете НАШУ магию против НАС же! С каким удовольствием я содрал тогда кожу с твоей физиономии…

— Не сомневаюсь, — подавив желание взорвать в темнице еще что-нибудь (желательно самого заключенного), процедил Гидеон. Мотивы обитателей изнанки были вполне ясны. И, как ни странно, понять ненависть Закари к стражам Рид мог, как и его гнев и зависть. Но простить этому «человеку» гибель своих сослуживцев, ранение Ирмы и… смерть летучей мыши, подаренной Индэгрой на семилетие сына, оказалось выше его сил. — Что за животные приходят с изнанки вместе с вами? Хотя, скорее, ВМЕСТО вас? — задал вопрос лорд, чей тон звучал спокойно и бесстрастно, несмотря на бушующие в мужчине эмоции.

— Наши цепные псы, чующие источник, — ответил «оборотень». — Близость сокрытой в горной породе силы сводит некоторых с ума, другие, как и прежде, остаются в подчинении хозяев.

— Так они лезут к нам, чтобы найти вашу магию или чтобы выполнить приказ по нашему уничтожению?

— А сам как думаешь? — И снова на скрытой полумраком морде блеснул белоснежный оскал.

— Думаю, что беседа «по душам» закончена, — немного помолчав, сказал лорд и снова вызвал охрану.

На этот раз заключенный останавливать его не стал, лишь пожал могучими плечами, продолжая все так же улыбаться. Свою миссию он, судя по всему, выполнил. В то, что Закари попался в плен случайно, Рид больше не верил. Как не верил и в правдивость только что услышанной версии. Точнее, верить-то он верил, но считал, что «оборотень» слишком о многом умолчал, потому что от хороших людей магию не прячут в других мирах и уж точно не наделяют силой стражей, чтобы они не позволили этим обделенным бедолагам вернуть свое.

Мой переезд, как выяснилось, обрадовал не всех. Ласкар с Кэрри так сдружились с духами, обитавшими на территории Дигрэ, что покидать облюбованное место не очень-то хотели. Пришлось напомнить, что пятнадцать минут ходьбы — это недалеко и что встречаться с новыми знакомыми в свободное время никто никому не запрещает. Да и шкаф в спальне, которую нам выделила миледи, в два раза больше прежнего, так что у бикаслуса будет более просторная комнатка, где он сможет дремать в темноте и тишине, как ему нравится. Ну а учебному гримуару я пообещала выделить отдельную книжную полку, которая тоже присутствовала в интерьере просторной гостевой. Двойная порция вкусной и сытной еды на завтрак, обед и ужин стала последним доводом, убедившим скисшую от моих новостей парочку в том, что смена места жительства — это не так и плохо.

Пока смирившиеся с переездом питомцы паковали наши немногочисленные вещи, я разыскала Снежану. Брюнетка еще не ложилась с ночи, так что выглядела изрядно уставшей. К сожалению, причиной тому были не танцы до утра, вернее, не только они. По словам леди Дигрэ, известие о прорыве принесли воплощенные духи, прибывшие в парк развлечений в три часа ночи. И бал, который должен был идти до рассвета, закончился. Кто-то из гостей разошелся по домам, другие отправились помогать стражам, Индэгра же, выяснив подробности последнего дежурства, созвала совет милордов и удалилась вместе с ними в зал заседаний.

Но прежде чем беда испортила праздник, дух бала провел традиционную жеребьевку и объявил имя победителя, которому досталась почетная и ответственная роль повелителя времени. Вернее, не имя, а название маскарадного костюма… моего. Правда, я к тому времени уже сладко спала в обнимку с Хельгой, не ведая о своей участи. Поэтому помимо решения проблем, связанных с прорывом и его последствиями, магам предстояло еще и сбежавшую с бала Снежинку найти, чтобы вручить ей волшебные часы на цепочке и объявить о начале подготовки к испытаниям. Снежка, конечно, прекрасно знала, кого именно следует искать, но в свете свалившегося на снежных лордов несчастья просто не успела сообщить об этом регенту.

Она говорила и говорила, без конца вспоминая детали вчерашнего вечера, свои ощущения и прочие важные, на ее взгляд, вещи, а я слушала, не решаясь спросить, знает ли она, кто скрывался под масками кота и охотника. В другой бы ситуации задала вопрос сразу, но сейчас мне казалось, что девушке просто надо выговориться. После бала она пыталась помочь брату, но он отправил ее домой, приказав сидеть и не высовываться. Со слугами, не считая меня, доверительных отношений у Снежки не было, чтобы выплеснуть на кого-то из них свои переживания. Единственный, кто ее внимательно слушал, — это Персиваль, но моя кандидатура на роль «благодарных ушей» брюнетке приглянулась больше.

Поэтому где-то с полчаса она изливала мне душу, после чего шмыгнула носом, смахнула с ресниц блеснувшие слезы и, залпом выпив успокоительный сбор, заваренный Эльвирой, заявила, что очень виновата передо мной, так как ее брат донимал меня всю неделю по ее вине.

— Та-а-ак, — протянула я, тоже хлебнув чудодейственного чая, который машинально налила в пустой бокал из хрустального графина, — с этого момента, пожалуйста, поподробнее.

Истина оказалась проста и неприглядна. Эта ненормальная семейка на меня поспорила! То есть не на меня, а на новую экономку, присланную миледи. Кайл (не от большого ума, видать) брякнул, что соблазнит любую, а его сестра (у которой явные проблемы с азартом) предложила заключить пари. Ну а страдала в результате я. Узнать такое было конечно же неприятно, но и обидеться на понурую девушку, которая вполне могла не признаваться в содеянном, я не смогла. Ведь с момента нашего знакомства она относилась ко мне очень хорошо, и если бы все это было лишь ради того, чтобы выиграть спор, сейчас бы брюнетка не откровенничала со мной, не извинялась и уж точно не смотрела бы взглядом побитой собаки, ожидая моей реакции.

— Ну, слава Сияющему, — нервно усмехнулась я, садясь в кресло, с которого вскочила, чтобы выпить успокоительного. — Теперь хоть понятны мотивы лорда Дигрэ.

— Ты не злишься? — осторожно уточнила Снежана.

— Я такие игры не одобряю, — повертев в руках бокал, ответила ей. — Ведь твой брат, не начни он наше знакомство так по-хамски, вполне мог очаровать провинциальную дурочку и…

— Ты не дурочка! — с жаром возразила брюнетка, и я снова улыбнулась.

— Короче, не делай так больше, — сказала, глядя на нее, — ни со мной, ни с другими.

— Обычно мы спорили на что-то попроще, — покаянно вздохнула девчонка, тоже глотнув настойки. — А тут… просто меня достали его бесконечные интрижки, да и Бригита тоже особой симпатии не вызывала.

— О да! — согласно покивала я, вспомнив хамку в белом манто, с которой познакомилась на городской площади.

— И потом, если честно, надеялась, что миледи привезла опытную экономку неказистого вида, чтобы Кайл не встал на охотничью тропу, а плотно занялся тренировками. Вот бы была хохма, если б мой самоуверенный братик пошел очаровывать бабульку лет шестидесяти, — хихикнула она, и я невольно засмеялась в ответ. Осадок от полученной информации, конечно, остался, но то, что леди Дигрэ не только повинилась, но и не отвернулась от меня после того, как выиграла пари, сглаживало эффект.

— Снежка… — Немного поколебавшись, я все же решилась: — А после моего ухода с бала и снятия масок…

— Хочешь знать, кем был приставучий котик, который после того, как ты залепила ему по лбу туфлей, убежал с бала зализывать раны? — развеселилась еще больше брюнетка, а когда я кивнула, сказала: — Мне казалось, ты и так его раскусила. Спросила бы сразу, я б ответила, что это Кайлин.

— Ну, я так и думала, просто хотела удостовериться. А охотник кто?

— Второй счастливый обладатель твоей обуви? — не скрывая иронии, уточнила собеседница, а я покраснела. — Прости, Герта, не знаю. Он тоже сразу ушел: раньше, чем растаяли маски. Может, кто-то из лордов тьмы? Брюнет же. Они там почти все черноволосые.

— Ты тоже не блондинка, — буркнула я и, стремясь уйти от щекотливой темы, начала рассказывать ей про свой переезд и занятия, обещанные Индэгрой.

Несмотря на то что еще не спала, Снежана вызвалась проводить меня в замок Рид, взяв нам в помощь одного из слуг, чтобы было кому нести вещи. А еще она потребовала, чтобы я навещала ее, когда будет время, и пообещала сама заглядывать ко мне каждый день. Было ли мне приятно слышать это от леди Дигрэ? Бесспорно! Жаль, что тогда я, вдохновленная новым поворотом в своей судьбе, не представляла, насколько изнурительным может быть обучение, когда учитель — снежный дух с непростым характером.

Весь день он занимался вопросами снежного крыла. Сначала был допрос пленника, потом очередной совет милордов, на который Гидеона пригласили из-за разговора с Закари. После обсуждения новой информации о демонах, а также особенностей, приобретенных Ридом после посещения изнанки, лорд отправился в лазарет, чтобы навестить очнувшуюся Ирму. Он пробыл у нее до самого вечера, выясняя подробности прорыва сначала в компании других заинтересованных лиц, а потом и наедине. Хотя нет, когда все ушли, Гидеон почти не говорил. Обмолвился лишь о результатах поисков, проводимых стражами, да сказал о подготовке обряда прощания с погибшими, который был назначен на завтра. А потом просто сидел рядом и молча держал подругу за руку до тех пор, пока не явился Азар и, вопреки протестам пострадавшей, не погрузил ее в целебный сон.

По словам Ирмы, когда стало ясно, что вторжение не остановить, израненные мужчины из сборной шестерки отправили стражницу за помощью, а как только она отошла на достаточное расстояние, применили заклинание зачистки. Но женщину все равно зацепило чарами, поэтому она потеряла сознание, так и не добравшись до сигнального маячка, расположенного ближе к выходу из горных туннелей, ибо на глубине связь со снежным крылом банально не работала. Затем стражница кое-как очнулась и вернулась назад, надеясь, что кто-нибудь чудом выжил. Но снова свалилась без чувств возле едва проступившего узора портала, потому что полностью выложилась, чтобы не дать ему раскрыться.

Пробился кто-нибудь из потусторонних тварей сюда или нет, Ирма точно не знала, хотя предполагала, что скорее нет, чем да, потому что маги впоследствии насчитали чертову дюжину рубцов на пространственно-временной материи мира, а стражница точно помнила, что запечатывала именно тринадцатый портал. Когда в пещеры прибыла подмога, вызванная воплощенными духами, чья ментальная связь с хозяевами резко оборвалась, там не было ни одной живой души, не считая раненой женщины.

После того как Ирма ответила на все вопросы лордов, хоть разговор и давался ей тяжело, она лежала, сжимая ладонь Гидеона, и по щекам ее беззвучно бежали слезы. Горе, скорбь, благодарность и чувство вины — все это смешалось в ядовитый эмоциональный коктейль, отравлявший душу Ирмы. Если бы мужчины не выпроводили ее вовремя, она бы погибла вместе с ними. Но легче ей от того, что выжила, увы, не было. И Рид прекрасно понимал подругу.

Возвращаясь домой, Гидеон пытался анализировать прорыв, сопоставляя его с тем, что поведал Закари, а также размышлял о самом пленнике, присутствие которого в темнице могло быть как-то связано с вторжением монстров, но мысли упорно возвращались к поцелую на балу. И как бы ни старался мужчина убедить себя, что сейчас не время предаваться мечтам, все, чего он действительно хотел в данный момент, — это увидеть Золушку, на память о которой у него осталась «хрустальная» туфелька.

Но где ее искать: в комнате Хельги, у которой девушка спала эту ночь, или в башне Дигрэ? Да и сказать ей что? Вдруг Гертруда его не узнала под маской охотника, хоть он и называл Снежинку феей, подталкивая к разгадке, а перед расставанием и вовсе произнес ее имя. Что, если она, околдованная атмосферой волшебного бала, все равно приняла его за другого? Или, наоборот, узнала и потому раскаялась в содеянном, едва вернувшись из царства иллюзий в реальный мир? Неопределенность душила, а желание разыскать девушку, чтобы проверить, какая из версий верна, становилось все сильнее. Она ведь предлагала ему встретиться сегодня, верно? Значит, он в своем праве!

Бал Рид покинул сразу за Гертрудой, не желая открывать лицо остальным гостям. Поэтому прекрасно знал, куда отправилась ночевать беглянка. Хотел дождаться, когда она проснется, и поговорить, пока не ушла, но прорыв перечеркнул все его планы. Сейчас же Гидеон отчетливо понял, что, если не увидит сегодня Герту, просто не заснет этой ночью, да и она, возможно, тоже. Однако идти к своей фее с пустыми руками мужчина не хотел. Как не желал и возвращать ей туфельку, пока не разберется в ситуации.

Остановившись на мосту, с которого открывался чудесный вид на закатное небо, Рид какое-то время бездумно изучал красно-оранжевые росчерки облаков, на фоне которых мчалась чья-то снежная тройка. И чем ближе была запряженная духами карета, тем уверенней становилась улыбка на губах Гидеона. Не медля больше ни секунды, лорд направился в свою конюшню, чтобы обсудить с Аароном, так приглянувшимся Гертруде, идею вечерней прогулки. Но едва мужчина вошел в каменное здание, как услышал из ближайшего денника знакомый девичий голос, от которого сладко сжалось сердце.

Это был странный для меня день… Странный и очень насыщенный разного рода новостями и событиями. Во-первых, я обустраивалась на новом месте, где мне активно помогали Снежана и Елена, а Хельга, узнав, что мы теперь будем жить по соседству, радостно носилась вокруг и активно знакомилась с Ласкаром и Кэрри, которых заприметила сразу. Ее синеглазый котенок работал у них универсальным переводчиком, хотя мне порой казалось, что разношерстная компания понимает друг друга и без слов. Как-то все четверо сразу прониклись друг к другу интересом и добрым отношением, даже вредный Снежок, обычно игнорирующий всех, кроме своей маленькой хозяйки, идеально влился в коллектив.

Леди Дигрэ после нас отправилась в архитектурную мастерскую, несмотря на выходной день, так как сидеть дома без дела не могла. А воспитательница моей сестренки забрала малышку на пятнадцатиминутные уроки, которые проводила с ней в одно и то же время независимо от дня недели. Но побыть одной мне не дали. Едва девушки покинули комнату, как на пороге возникла Клотильда, которой кто-то из прислуги сообщил о моем переезде. Поначалу ее визит меня сильно насторожил — я представления не имела, как отреагирует Тиль на золотую прядь в моих волосах. Но, к счастью, сводная сестра пребывала в хорошем расположении духа, поэтому я вскоре расслабилась, слушая ее рассказ о бале.

Оказалось, что морская фея, как и хотела, нашла себе там достойного кавалера из числа лордов тьмы. Им оказался один из драконов, в костюмах которых к девушке подходили два чернооких близнеца. Когда дух праздника развеял маски, Клотильда познакомилась со своим поклонником ближе и приятно провела с ним вечер вплоть до самого закрытия. Потом, правда, им пришлось расстаться, так как братья, гостившие в снежном крыле, предложили свою помощь стражам, но вечером у девушки было назначено свидание с ее черноволосым красавчиком, и она предвкушала отличное времяпрепровождение и потому благосклонно отнеслась к новости, что я поселилась с ней в одном замке. Даже пообещала заглядывать к нам с сестрой чаще и рассказывать о том, как продвигается обольщение залетного брюнета, на которого у Тиль были большие планы.

Платье морской феи она мне вернула, заявив, что два раза одно и то же надевать — плохой тон, поэтому оно ей больше не нужно, а мне, быть может, пригодится, если я по ее примеру тоже решу захомутать какого-нибудь снежного простофилю. По мнению сестры, чем больше титулованных особ будет в родстве с родом Андервуд, тем лучше. А вот сапфировое ожерелье, одолженное блондинкой, пришлось выбивать из нее с боем, так как расставаться с дорогим украшением, которое я все равно не ношу, девушка не хотела. Но, узнав, что его надо вернуть дарителю, все же смирилась и пообещала завтра принести мне заветную коробочку: сегодня же Клотильда планировала надеть драгоценности, так красиво сочетавшиеся с ее синими глазами, на встречу с лордом тьмы.

Когда сводная сестрица наконец ушла, я выдохнула с облегчением, и бикаслус, все время нашего разговора крутившийся рядом, — тоже. Потом принесли обед, и мои питомцы на время выпали из реальности, поглощая изыски местной кухни, ну а меня вызвала к себе миледи, так что толком поесть я, увы, не успела. Кабинет регента располагался на верхнем этаже рядом с выходом на крышу, где, как намекнула Кони, присланная сопроводить новую квартирантку к хозяйке, находилась стоянка для экипажей гостей из двух других крыльев. Но пока, по словам все той же служанки, эта площадка пустовала.

Беседа с Индэгрой много времени не заняла. Нанимательница коротко уточнила, не надо ли мне чего на новом месте и, если вдруг возникнут проблемы, велела обращаться к экономке, которая уже предупреждена о том, кто я и чем буду заниматься в ближайшие две недели. После чего миледи вручила мне золотые часы на длинной цепочке, велела надеть их и не снимать даже в купальне, ибо дух, обитающий в артефакте, должен наладить со мной контакт, чтобы начать обучение. На вопрос, как я должна буду общаться с этим самым духом без ментальной привязки, миледи ответила, что он все решит сам, от меня же требуется быть к этому готовой.

Обратно я тоже шла вместе с Кони, взявшей на себя обязанности проводника. Девушка рассказывала мне, где что находится в их просторном доме, а я рассеянно вертела в руках закрытый крышкой циферблат и думала, что меня ждет дальше. Естественно, в таком настроении расположение комнат мне запомнить не удалось, но из-за частых визитов к Хельге в замке Рид я худо-бедно ориентировалась, во всяком случае, в той его части, где теперь проживала. С Кони мы распрощались у двери, и, как мне показалось, девушка была рада угодить новой повелительнице времени, о чем уже наверняка знали все слуги: новости быстро разносятся в благоприятной среде. Заботливые питомцы оставили мне поесть, чем я и занялась, но едва закончила обедать, как состоялся обещанный Индэгрой сеанс связи с духом часов. И я к нему, как выяснилось, вовсе не была готова.

— Понимаете, мне ведь никто толком не объяснил, что делает повелитель времени, пока голос Чарчиса не ворвался в мои мысли, — говорила я Аарону, расчесывая гребнем его длинную гриву, в то время как Адриан тоже внимательно слушал, заглядывая к нам через каменный бортик, разделявший денники. Воплощенные духи, внешне похожие на синеглазых скакунов, встретили меня радушно и пообещали помочь советом или информацией, когда я поведаю им о своих тревогах. Вот я и рассказывала, причем не только то, что хотела изначально, но и вообще обо всем, что тревожило, ведь в обществе этих прекрасных и мудрых существ чувствовала себя очень уютно. — Представляете, каково было узнать, что именно от меня будет зависеть, вернутся стражи с испытаний живыми или нет! — в сердцах воскликнула я. — От меня! А я ведь даже не снежная леди. Да и маг из меня никакой. Единственное, что умею, — это понимать язык животных и растений. Но как все это мне пригодится в ледяных чертогах, ума не приложу. Вдруг я не справлюсь со своей задачей, и лорды погибнут? — тяжело вздохнула я, высказав то, что беспокоило больше всего. — Чарчис считает, что от меня будут одни проблемы в пещерах, и я тоже так думаю.

— А ты больше слушай этого привереду! — фыркнул Аарон, ткнувшись носом мне в висок. И Адриан согласно покивал, поддерживая друга.

— Он мой наставник и будущий напарник, — грустно ответила я, машинально погладив золотые часы, висящие на груди. — Слушать его — моя основная обязанность.

«Особенно если хочешь выжить сама и не убить всех остальных», — раздалось в моей голове, и, прикрыв глаза, я снова вздохнула.

Теперь этот голос, изобилующий ехидными интонациями, постоянно пробивался в мои мысли, то подначивая, то насмехаясь, а то и просто поболтать от скуки. Дух часов отныне знал обо мне все, включая то, в чем я сама себе боялась признаться. И ладно бы молчал в тряпочку, так нет же! Он лез с советами!!! То подсказывал, как припахать к общественно-полезной деятельности бикаслуса с гримуаром, потом размышлял, можно ли излечить Хельгу от глухоты, а Елену от излишней воспитательной активности. Когда же на мой порог явился Кайлин, которому кто-то донес, что я теперь живу в замке Рид, Чарчис принялся рассуждать о достоинствах и недостатках этого образчика мужской самоуверенности в одном породистом лице.

Какого труда мне стоило вести вежливую беседу с лордом, водрузившим на мой стол не букет срезанных эландрий, как в прошлый раз, а какой-то зеленый куст в кадке — страшно вспомнить. Дух же продолжал болтать, и отделить мои собственные мысли от навязанных им становилось все сложнее. Дигрэ высказал сожаление, что я покинула его дом, и, как и Снежана, пообещал навещать меня на новом месте. Это обещание острый на язычок Чарчис прокомментировал как обычное для мужика намерение затащить хорошенькую девчонку в постель. Не скривиться после таких выводов стоило мне большого труда. Попытка избавиться от общества Кайла под предлогом переезда и связанных с ним хлопот привела к тому, что он пригласил меня на свидание, которое тут же раскритиковал мой ментальный кошмар, напомнив, что любовная фигня отвлекает людей от дела, а у нас с завтрашнего дня начинаются серьезные тренировки.

Чарчис устроил бы их и сегодня, но для полного слияния, которое позволит духу в нужный момент руководить моими действиями, требовались сутки. Поэтому пока что я наслаждалась не уроками наставника, а бесконечной болтовней обитателя часов, который просидел в своей золотой скорлупе почти три года без общения и изрядно соскучился по компании.

— Как вообще вышло, что из нескольких претендентов выбрали на эту роль именно меня? — спросила я, сама не знаю кого, ибо ответили мне сразу трое.

— Жребий так выпал, — заржал конь.

«Судьба у тебя такая», — хихикнул Чарчис.

— Дух бала в своем репертуаре, — мрачно проговорили за спиной, и, вздрогнув, я обернулась.

— Г-гидеон? — пробормотала, глядя на стоящего на входе мужчину.

«Очередной претендент на твое тело, что ли? — скептически протянул дух часов, совершенно не обремененный чувством такта, а я мысленно рявкнула: „Нет!“, но память тут же подкинула воспоминание о последнем поцелуе, и проклятый Чарчис ехидно протянул: — Не-э-эт говоришь? А по-моему, очень даже да-а-а».

Естественно, я смутилась: покраснела, потупилась и почувствовала себя крайне неуютно.

— Мне жаль, что тебя втянули во все это, фея, — сказал мужчина, сделав вид, что не замечает моего состояния. — Но, боюсь, изменить уже ничего нельзя. Выбор сделан, имя названо. Дух бала погрузился в сон до следующего праздника, так что заменить тебя кем-то другим не получится, — вздохнул он и, подойдя ближе, убрал мне за ухо золотую прядь. Я вздрогнула, отшатнулась и уперлась спиной в холодную каменную стену.

«Именно, — поддакнул Чарчис. — Ничего уже не исправить. Поэтому прекращай облизываться на мужиков, горе-повелительница. Лучше думай обо мне, о тренировках и об их важности для всех вас!»

— Ясно, — ответила я обоим, продолжая смотреть на Рида, остановившегося в паре шагов от меня.

«Ну и что ты его взглядом пожираешь, раз тебе ясно?» — съязвил наставник.

А я все смотрела и смотрела, выискивая в снежном лорде черты охотника. Мужчина улыбнулся краешком губ, оценив мою заинтересованность его персоной. Затем окинул взглядом просторный денник, вероятно, что-то мысленно спросил у Аарона, так как тот согласно кивнул и, повернувшись ко мне, предложил:

— Хочешь прокатиться перед сном?

Ответить поспешное «да» мне помешала «совесть», роль которой взял на себя Чарчис, напомнив о вреде свиданий для рабочего процесса. И если отказать Кайлину под руководством духа мне было легко, сейчас же слова давались с трудом, так как сильно расходились с желаниями.

— Видите ли, ваша светлость… — начала было я, но тут же исправилась: — Понимаешь, Гидеон, мне бы очень хотелось принять твое предложение, но день выдался тяжелый, ты наверняка устал, может, лучше в другой раз? — вздохнула я, теребя в руках гребень.

Лорд снова улыбнулся уголком рта, и я с тоской подумала, что сейчас он со свойственной ему тактичностью согласится на этот самый гипотетический «другой раз», который может и не представиться вовсе, как вдруг Рид решительно шагнул ко мне и, положив одну ладонь на стену возле моей головы, второй снова подцепил сменивший цвет локон. Я же на время забыла, как дышать, настороженно глядя на Гидеона.

— Действительно, поганый день, — задумчиво проговорил он, медленно накручивая на палец мои волосы. Мужчина был так близко, что я боялась пошевелиться. Нависал надо мной, перекрывая своей фигурой обзор. Левая рука преграждала мне путь к отступлению, правая играла с завитком, удерживая меня от неосторожного рывка, а светло-серые глаза с чуть расширенными зрачками гипнотизировали, будто пытались прочесть мысли, мечущиеся в моей голове. — И я бы не отказался развеяться, а ты?

— Я…

«Только попробуй с-с-согласиться, безвольное ты создание», — зашипел Чарчис, а я раздраженно воскликнула:

— Да отстань ты от меня!

— Насовсем? — спросил мужчина, чей взор заледенел, а голос стал сухим и резким, словно хруст снега.

— Нет, ты не понял, — в смятении пробормотала я, зачем-то разглаживая ворот его камзола. — Это не тебе, это ему. — И, подняв цепочку с закрытым циферблатом, представила его обитателя: — Чарчис — дух артефакта, я постоянно слышу и… — Я замолчала, так и не договорив, потому что Рид забрал из моих рук часы, словно невзначай погладив дрогнувшие от его прикосновения пальчики, затем, продолжая смотреть мне в лицо, начал медленно поворачивать расположенное сбоку колесико. И вопль наставника, требующего неприкосновенности, постепенно затихал, словно кто-то приглушил, а потом и вовсе выключил звук. Хотя почему словно? Так оно и было!

— Теперь-то мы можем отправиться на прогулку, фея? — серьезно спросил мужчина, а я, наслаждаясь отсутствием чужих реплик в своей голове, выдохнула:

— С тобой хоть на край света, Гидеон!

— На край, боюсь, сегодня не получится, — пряча довольную улыбку в уголках губ, ответил лорд. — Но по близлежащим окрестностям — вполне. — Выпустив из плена своих пальцев мой локон, лорд снял со стены седло и принялся надевать его на спину Аарона.

— Ты… мы… разве не в карете полетим? — растерянно пробормотала я, наблюдая за его действиями.

— Нет, — оглянувшись на меня, ответил мужчина. — Но если ты боишься… — И замолчал, провокационно усмехнувшись.

Я боялась… Действительно боялась! Не того, что свалюсь с лошади в пропасть, — этого страж конечно же не допустит. Но то, что мы будем сидеть рядом, и он, страхуя меня от падения, крепко прижмет к себе и обнимет сзади… ох! От одной мысли о такой близости у меня начинали подгибаться колени, и я искренне радовалась, что Гидеон показал, как отключить ментальную связь с артефактом, ибо даже знать не хотела, какие комментарии на сей счет отпускает сейчас Чарчис.

— Твое решение, фея? — все так же хитро улыбаясь, поинтересовался лорд. И хотя мне как истинной леди следовало бы попросить карету, я сказала:

— Доверюсь, пожалуй, тебе. Знаю, ты не разочаруешь.

Мы выехали минут через пятнадцать, и, видит Сияющий, этот полет был даже лучше, чем бал и зал иллюзий с их волшебной атмосферой. Потому что наши лица не скрывали маски, а потрясающий закат над горной грядой не являлся результатом магии.

— Я к ней и так и эдак, а она для меня вечно занята, — говорил Кайлин, сидя напротив устроившейся за столом Хельги, которая что-то вдохновенно рисовала, регулярно опуская мягкий кончик кисточки в вазочку с водой.

Елену лорд, явившийся навестить девочку, благополучно выпроводил, сказав, что хочет пообщаться с малышкой наедине. На самом же деле он рассчитывал, что Гертруда, которая непонятно куда ушла, придет пожелать сестренке спокойной ночи, и тут-то они с ней и встретятся, но бывшая экономка как в воду канула. Впрочем, Дигрэ и без нее чувствовал себя весьма комфортно, сидя в удобном кресле, тиская плюшевого медведя и разговаривая сам с собой, потому что из глухонемого ребенка собеседник был никакой.

— Я не собираюсь давить на нее… ближайший месяц точно, — продолжал рассуждать мужчина, — просто хочу познакомиться поближе, понять, что в этой ледышке нашел Рид. Цветок принес ей не срезанный, садовник чуть не плакал, когда я его «кактус» забирал, а у нее никаких эмоций! Вежливо улыбнулась и сослалась на повышенную занятость. Понятно же, что врет! Дух часов только через сутки начнет ее мучить тренировками, как это было с Сардом, когда три года назад его выбрали повелителем времени. Но сегодня-то она свободна! И ее отсутствие тому прямое доказательство. Где гуляет эта вредная девчонка, а главное, с кем?! — стукнув ладонью по подлокотнику, вопросил Кайл, на что Хельга никак не прореагировала, продолжая, закусив нижнюю губку, усердно корпеть над большим листом, разрисованным красками. — Наверняка с Ги куда-то умотала… тоже мне, сама невинность, — с легкой обидой проворчал он. — И дружок хорош: заманил провинциальную дурочку в свои сети, дав ей то, чего она хочет, а теперь зажимает небось глупышку в каком-нибудь темном уголке. — На это заявление девочка подняла голову и, чуть прищурив голубые глаза, внимательно посмотрела на гостя. — Рисуй-рисуй, милая, — сказал ей лорд, ощутив себя не в своей тарелке от пристального детского взгляда, — дядя Кайл шутит, — улыбнулся он, внезапно подумав, что ребенок может оказаться не настолько глух, как все думают. В то, что Снежок, дремавший на кровати, мог ментально пересказать хозяйке все, что нес тут задетый невниманием Герты страж, Дигрэ не верил. Ну не настолько же пакостный дух стал охранником ребенка, верно? Или настолько? Сглотнув, мужчина начал оправдываться. — Видишь ли, Хель, мне просто очень интересна твоя старшая сестра, и я хотел бы узнать ее поближе. Думал посидеть с ней в кафе, пообщаться, скинув напряжение тяжелого дня, подарить еще одно красивое колье и извиниться за спор, в котором созналась Снежка, но Гертруда, — он тяжело вздохнул, — отказалась.

Хельга снова погрузилась в творческий процесс, а Кайлин замолчал, задумчиво наблюдая за ней. Он по-прежнему не хотел, чтобы Ги увлекался леди Андервуд, потому что имел свои планы на обоих. Причем на друга больше, чем на залетную «птичку Труди», ставшую по воле случая и духа бала повелительницей времени. В том, что Чарчис натаскает неопытную напарницу за две недели, сомнений не было. Поэтому за ход испытаний Дигрэ не сильно беспокоился, прекрасно зная, как работает связь избранного мага с духом часов, который в случае чего может взять ситуацию под контроль. Так что присутствие симпатичной девчонки в ледяных чертогах, вернее, ее проекции, лорду казалось даже чем-то забавным. Эдакая изюминка, способная сделать довольно опасные испытания приятнее. Но сегодня думать про все это мужчине не хотелось, как не хотелось размышлять и о прорыве, выбившем из колеи всех обитателей снежного крыла.

Кайлин устал и надеялся расслабиться в обществе бывшей экономки, которую больше не требовалось тащить в постель в угоду глупому спору, а значит, можно было просто поговорить с ней, выпить чего-нибудь расслабляющего и приятно провести время, узнавая, чем живет эта девушка, а не что прячется у нее под юбкой. Вдруг Кайл в погоне за победой и правда проглядел самородок, лежавший у него под носом? Не зря же Снежана, выиграв пари, и дальше продолжала бегать к своей новой подружке, а Ги… Проклятье! С Гидеоном определенно надо было что-то делать, пока он окончательно не увлекся Гертрудой и не послал идею с женитьбой на Снежане демонам на закуску. Упоминание тварей с изнанки, пусть даже мысленно, заставило лорда поморщиться, окунувшись в воспоминания прошедшего дня.

Словно почуяв настроение визитера, Хельга встала из-за стола, взяла расписанный красками лист и, подойдя к мужчине, протянула ему свое творение.

— Это мне? — удивился Кайл, глядя на белокурую девочку с глазами цвета незабудок. Как ни странно, она кивнула. И ему снова почудилось, что малышка его слышит, но раздраженное «мяу», прозвучавшее с кровати, развеяло сомнения. Наверняка воплощенный дух передал глухонемой хозяйке вопрос гостя, вот она и ответила движением головы, как привыкла это делать обычно.

Забрав подарок, Дигрэ принялся рассматривать рисунки, сделанные детской рукой на большом белом листе. Первой мыслью лорда было: «А девочка-то талантлива!», второй: «И что это за щеголь протягивает босоногой Снежинке туфлю? Или, наоборот, забирает?», третья возникла, словно озарение, и заставила мужчину улыбнуться. Точно! У него же осталась ее «хрустальная» туфелька. Как и у того охотника, в котором, хоть Рид и не признался, Кайлин заподозрил друга. Синяк от каблука дежурный целитель, к которому Кайлин отправился сразу после бегства Снежинки, свел за считаные минуты, так что по нему Гертруда кота в Дигрэ не вычислит. В каком он был костюме, знала лишь Снежана, и если она что-то уже сболтнула новой подруге, так наличие правильной туфельки вполне может ввести леди Андервуд в сомнения. Правда, придется заплатить кому-то из артефакторов, чтобы левый башмачок стал правым, но это мелочи.

Потом же останется скромно вручить Герте пропажу и загадочно помалкивать да мило улыбаться, когда девушка станет задавать вопросы. Пусть думает, что он тот самый брюнет, с которым она посещала зал иллюзий. Может, тогда изменит свое отношение к нему и согласится пойти на свидание? В условиях вынужденного воздержания ему только и остается, что коротать время с такими вот недотрогами. Глядишь, девчонка и растает за месяц невинных ухаживаний, а когда подойдет срок, сама упадет в его объятия в качестве утешительного приза за проигранное пари, в то время как Гидеон займется наконец подходящей для себя невестой. Чем не удачный план? Ну а если Гертруда не поведется на уловку, что ж, всегда можно будет свести обман к шутке.

— Спасибо, — лорд искренне поблагодарил Хельгу. — А это кто? — спросил, указав на бугая с бритыми висками, нарисованного на второй половине листа. Мужик держал за шкирку какую-то девицу, в черных волосах которой красовались две белые пряди. — На сестру мою похожа, — озадаченно потер подбородок Кайлин, на что маленькая художница лишь пожала плечами. — Ты меня слышишь? — на всякий случай уточнил мужчина. Хель отрицательно мотнула головой. — Кот переводит? — задал еще один вопрос гость. На этот раз кивок был утвердительным. И, повернувшись к белому пушистому комку с синими хитрющими глазами, Дигрэ серьезно проговорил: — Как мужчина мужчине, Снежок… фильтруй, что до ребенка доносишь. Понял?

Ответное «Мяф-ф-ф» было преисполнено кошачьего превосходства.

Привычно укладывая подопечную спать, Елена сидела на постели девочки и рассматривала ее рисунки, аккуратно складывая их в специальную папку. Мысли девушки витали вокруг научной работы, которую она начала потихоньку писать, став няней Хельги. И творчество глухонемой девочки играло во всем этом важную роль. Увлеченная своим занятием, воспитательница не обратила внимания на детскую ручку, которая стиснула ее запястье. А в следующий миг привычный мир померк, уступив место строгому интерьеру просторного зала, в котором Елена бывала лишь однажды. Там… именно там люди ее профессии представляли свои проекты вниманию строгого совета. И именно в этот зал девушка мечтала попасть не в должности помощницы профессора, в обязанности которой входило носить свитки и книги, а в роли автора собственной методики воспитания и обучения глухонемых детей, построенной на основе трудов ее наставника. И в этом радостном видении девушка получила признание, овации и похвалы от тех, кем восхищалась и кого безгранично уважала.

Малышка убрала ладошку с ее руки, и Елена, пару раз растерянно моргнув, улыбнулась.

— Совсем я замечталась, — пробормотала она, ни к кому не обращаясь. — Что ты хотела, дорогая? Водички, наверное? — спросила внимательно смотрящую на нее девочку, голубые глаза которой в тусклом освещении спальни казались не по-детски серьезными. — Снежок, переведи, пожалуйста, хозяйке мой вопрос, — попросила она воплощенного духа, приоткрывшего один синий глаз. Котенок мяукнул, и Хель, немного подумав, кивнула. — Сейчас принесу попить, — поднимаясь с кровати, пообещала ей няня и, все еще пребывая под впечатлением внезапно накатившей фантазии, вышла из комнаты.