Книга: Вожак для принцессы
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15

Глава 14

Их было больше полусотни, разряженных в роскошные камзолы дроу. Ни один глава дома не явился в одиночку, каждый привел своего мага и советника. Но спутники глав замерли чуть поодаль, впереди, открыто выставив на всеобщее обозрение сверкающие камнями артефакты, стояли главы домов.
– Так было задумано, – пояснил мне Унгердс, рассказывая историю создания этих артефактов, – вложить по камню каждой стихии, чтоб все потомки могли черпать из них силу, какая бы способность им ни досталась.
Теперь и все они, и их спутники неверяще сверлили взглядами висевший у меня на шее двадцать пятый символ.
– Как вы все видите, – звучно и веско произнес Гуранд, выступив вперед в сопровождении четверки магов своего дома, – нашелся пропавший почти двести лет назад символ дома Тинерд. И он уже выбрал себе хозяина. Теперь нам предстоит решить, как поступить. Пройдемте все в зал заседаний.
Распахнулись широкие двери, и не произнесшие ни слова дроу начали группками проходить вперед и занимать места за расставленными широким кругом столиками. По их лицам нельзя было ничего разобрать, определенно маги пользовались мелкими заклинаниями вроде скрытности или иллюзии покоя. Но в эмоциях бушевала буря из самых разнообразных чувств. Больше всего было изумления, даже потрясения, затем шли любопытство, тревога, злость, зависть и даже ненависть. Последние две эмоции в большинстве своем исходили от спутников глав, и я мог их понять. Но не мог согласиться с их пониманием ситуации.
– Вот ваш стол. – Ловкий лакей провел нас к столику, на котором в центре стояла статуэтка с надписью «дом Тинерд».
Ну что же, придется привыкать, как мне уже известно, менять первоначальные имена домов не положено. Просто те, кто принимает символ у ослабевшего или развалившего дома, берут и его имя.
– Первый вопрос нашего сегодняшнего сбора, – тем же четким голосом произнес Гуранд, – признание дома Тинерд.
На его столике красовалась статуэтка с надписью «Сартено», а за соседним столиком в окружении трех дроу сидел правитель, и перед ним светилось имя дома – «Минхор».
– Но, уважаемый Гуранд, для признания ему не хватает самой малости, – ровным голосом произнес глава дома Ратилос, и его эмоции полыхнули злорадством, – сородичей. Ни один из домов не может претендовать на право быть признанным, если в нем менее трех десятков сородичей.
– У нас их больше трех десятков, – с учтивым достоинством сообщил Унгердс.
– А разве вы, достопочтенный Унгердс, не входите в дом Каллейн? – задумчиво поинтересовался один из глав, и я прочел на его статуэтке имя дома – «Ардост».
– Я вышел из него, – тем же тоном отозвался магистр.
– А принцесса Мэлинсия дель Гразжаор? – продолжал настаивать глава дома Ратилос, и на его губах промелькнула ядовитая ухмылка.
– Поскольку ее высочество еще несовершеннолетняя, она принадлежит к тому же дому, что и ее кровные родичи. – Магистр отлично подготовился, мне оставалось только делать важный вид и согласно кивать в ответ на его слова.
– Можно узнать, кто у ее высочества родственники? – слегка поторопился задать вопрос глава дома, сидевший за соседним столиком с Ратилосом.
Его имени мне прочесть не удалось, первые буквы были повернуты в другую сторону, но зато в эмоциях я ощутил явное презрение.
– Ведьмы в девяти поколениях, – холодно отчеканила Мэлин, вызвав яркий всплеск изумления дроу.
Ну да, до этого времени они даже не догадывались, что ведьмочка умеет говорить таким тоном. Впрочем, они пока, к счастью, не догадывались о большинстве ее необычных способностей.
– А кто может подтвердить, что в доме Тинерд уже три десятка родичей? – Глава дома Ратилос упорно не хотел верить нам на слово и упускать самый убедительный довод отказать мне в признании.
– Я могу, – веско сообщил Гуранд, – я их видел.
В зале повисла напряженная тишина.
– И я, – холодно обронил правитель, – и могу заверить, что их даже… несколько больше.
– И где они живут? – Неизвестный глава дома все время слишком торопился проявить свою преданность дому Ратилос.
Я небрежно протянул воздушное щупальце, повернул статуэтку на его столе так, чтобы можно было прочесть имя – Фотилерн, и вернул статуэтку на место.
– Все живут в моем доме, – кротко сообщил Унгердс, укоризненно покосившись на меня, – вам, надеюсь, известно, что дом у меня не маленький.
Мы еще в особняке долго спорили, открывать или нет главам домов этот факт, ведь ясно, что едва станет известно, где мы живем, как возле дома засядет в кустах армия шпионов от всех двадцати четырех домов. Это до того времени, пока мы якобы просто снимали дом у Унгердса, нас «пасло» всего пять-шесть шпионов от самых бдительных домов, и обмануть их оборотням не представляло никакого труда. За ворота выезжало на повозке только несколько человек, остальные ходили через дыры в изгороди, садовую калитку и прямо через забор. Ну а рассмотреть, что происходит на территории нашего дома, абсолютно невозможно, искажающие и скрывающие щиты я вплел в защиту Унгердса первыми.
– А все же, кто они такие, обитатели вашего дома? – Глава дома Ратилос уже слишком откровенно встал против нас, чтоб я мог смолчать, но магистр Гуранд успел первым:
– Добропорядочные жители Дройвии и королевства Сандинии, пожелавшие добровольно принести клятву маглору Иридосу ди Тинерд.
– А разве в старшие дома можно принимать подданных ее величества Альбионы Четвертой? – снова поторопился глава дома Фотилерн, и на этот раз едва заметно поморщился даже господин Ратилос.
Плохо иметь в друзьях услужливых дураков, про себя хихикнул я, и приготовился слушать ответ Унгердса, точно зная, что и этот вопрос он предусмотрел.
– Пусть это спросит тот, у кого в доме нет ни одной женщины, приехавшей из Сандинии, – против моего ожидания ответил не магистр, а правитель, – насколько я помню, Баскенс, у твоего племянника вторая жена оттуда.
Баскенс ди Фотилерн открыл рот, чтобы что-то возразить, но тут наконец опомнились его собственные советники и принялись что-то горячо шептать главе. После этого он притих и сидел с оскорбленным лицом. Определенно, до этого Баскенс не знал, что женщины тоже считаются подданными.
– На какие средства будет существовать этот дом и на какие привилегии они претендуют? – спросил кто-то из молчавших ранее, и ему мгновенно ответил мой советник:
– Как только вы примете решение по признанию дома Тинерд восстановленным в правах, а господина Иридоса законным главой, мы озвучим свои требования. Но могу сразу сообщить, затрагивать чьи-либо интересы мы не намерены, – объявил Унгердс строго и вежливо, и мне осталось только важно кивнуть в очередной раз.
После этого вопросы пошли помельче и попроще, мощная поддержка правителя и магистра Гуранда явно впечатлили глав домов. Правда мои союзники и домочадцы немного напряглись, когда Маргент ди Ратилос уставился на меня и спросил, где именно я взял этот артефакт.
– Снял с трупа напавшего на меня оборотня, – честно глядя в глаза человеку, которого начинал истово ненавидеть, кротко сказал я и с удовлетворением отметил едва заметный зеленый лучик, сверкнувший в перстне, на который быстро взглянул дроу.
Кто бы сомневался, что он попытается поймать меня на лжи!
– А зачем ты его надел на себя? И где именно это было? – похоже, господин Ратилос прирабатывает в свободное время дознавателем, так быстро находятся у него все новые вопросы!
– Это было в Сандинии, в городке Синий Камень, – так же коротко ответил я, – а амулеты я всегда проверяю, на что способны… привычка.
– И он сразу замкнулся?! – Вот теперь заинтересовались сразу несколько дроу, и это естественно, ведь все мы маги.
– Увы, – не смог я сдержать досадливого вздоха, – в тот момент я отвечал за безопасность ее высочества и сопровождающих, а попутно взял под охрану обоз из нескольких десятков направляющихся на ярмарку путешественников.
И в этом ответе все было святой правдой, кроме того факта, что артефакт посчитал моими подданными вовсе не путников из обоза, а мою первую стаю. Мы выяснили это с Унгердсом, но объяснять все собранию глав я пока не намерен. Да и вряд ли пожелаю в ближайшее время.
– Я считаю, маглор Иридос достаточно подробно прояснил нам причины, по каким он принял решение принять статус главы дома Тинерд, – решительно остановил допрос Гуранд и веско добавил: – Мы полагаем, что это был верный поступок с его стороны, не прятать артефакт, а принять на себя ответственность за тех жителей Дройвии, которые пожелают войти в его дом. Мало кто из вас помнит, что изначальный ритуал объединения артефактов предполагал усиление всех способностей при нападении врагов только в том случае, если круг будет замкнут. А пока в нем не хватает хоть одного символа, кольцо энергии прервано.
– Приготовить камни, – распорядился правитель, и появился маг, везущий перед собой на изящной тележке три серебряных сосуда. Два с широким горлом, позволяющим свободно взять камень, третий с настолько узким, что в него можно было лишь что-то опустить. Все три были сверху прикрыты легкой накидкой так, чтоб никто не мог видеть, какой именно камень возьмет выбирающий.
– Предупреждаю, – жестко проговорил правитель, – уклониться нельзя. Если камней будет меньше двадцати четырех, снимем накидку и будем выбирать в открытую.
Маг двинулся к его столу, Изиренс протянул руку, и в пустой кувшин звонко ударил первый камень. Разумеется, мы догадывались, что правитель и Гуранд предварительно посоветовали многим из глав, какой нужно сделать выбор, а остальные сообразили это, наблюдая за обсуждением. И все же не беспокоиться не могли. Мало ли какие сомнения или опасения возникнут у дроу в такой решающий момент. А нам было необходимо, чтоб за восстановление дома Тинерд было брошено не менее двух третей белых камней. Однако, как я ни вслушивался в эмоции, предпочтение нескольких глав оставалось неопределенным. Эмоции двоих отчаянно метались между решимостью и сомнением, еще трое были защищены от ментального подслушивания сильными заклинаниями, и трогать их я не дерзнул.
Наконец процедура изъявления воли закончилась, и маг подвез тележку к выставленному посреди зала особому сосуду. Он был вырублен из огромного куска прозрачного горного хрусталя в виде широкой чаши с так хитро загнутыми внутрь краями, что не стоило даже пытаться незаметно достать оттуда хоть один камень. Крышкой служил магический щит, и проверять следилкой, что в него намешено, не решился бы даже мой учитель.
С первого взгляда понятно, что ничего хорошего.
Маг на вытянутых руках поднес к вазе сосуд с камнями и, перевернув, медленно высыпал их в специальное отверстие. Падая внутрь, каждый камень вызывал крохотную вспышку, белый – синюю, черный – ярко-алую, и в наступившей тишине мы считали их с замирающим сердцем.
Синий, синий, алый… еще алый, кривая пентаграмма, да что же это происходит? Нет, снова синий, синий, синий… алый, синий, алый, синий, синий… больше ни одного алого огонька не зажглось.
Уф, словно голыми руками валун на горку закатил. И с чего так волновался, сам понять не могу, ведь даром не нужна мне эта власть?!
– Поздравляем, теперь у нас полный круг. Дом Тинерд признан равноправным домом среди старших домов. Маглор Иридос получает статус главы дома и законное право носить имя Иридос ди Тинерд.
На меня посыпались поздравления, вереница слуг внесла в зал подносы и расставила по столам. Хрустальные графины с винами, вазочки с легкими закусками и фруктами… не маловато? И тут я вспомнил, святая пентаграмма, да ведь в столовой нас ждет еще праздничный обед! Похоже, раньше вечера мы домой сегодня не доберемся.
– Хотелось бы услышать притязания дома Тинерд на имущество и привилегии, – выпив несколько маленьких глоточков вина, забеспокоился один из сидящих неподалеку от Ратилоса глав, чьи эмоции были скрыты заклятием.
– Мои маги перевернули все архивы и нашли решение, принятое советом через пятьдесят лет после того, как пропал бывший глава дома Тинерд, – невозмутимо сообщил Гуранд, и эмоции присутствующих словно взорвались.
Так ведь почти все они знали, вдруг сообразил я, сколько и чего досталось им при той дележке! И значит, каким-то образом проведали о том, какой вопрос будут решать на сегодняшнем сборе. Просто догадаться об этом было невозможно.
– Но ведь они пообещали, что ничьи интересы не пострадают? – заикнулся кто-то, и я едва не разразился язвительным смехом.
Вот это отличительная черта чистопородных людей – невероятно быстро привыкать к чужим вещам и расставаться с ними так трудно, словно это заработано честным трудом. И дроу, как оказалось, ничуть не отличаются от них в этом вопросе.
– Разумеется… – в голосе моего советника скользнула тень того смеха, что бурлил в моей душе, – мы не будем требовать назад ни золотые прииски, ни коллекции драгоценных камней и диковинок. И даже компенсацию не попросим, если взамен всего этого нам отдадут кусок общих земель и кое-какие права.
– Земли вы хотите получить на юге? – подозрительно уставился на нас немолодой упитанный дроу, глава дома Иштваро.
– Возьмем в любом месте, – резко сообщил я, – лишь бы это были не голые камни и не болото. И чтоб участок был достаточно правильной формы, тонкую полоску предгорного кустарника шириной в пол-лиги мне не нужно.
– Вот на западе есть в предгорьях кусок леса и немного степи, – робко предложил кто-то, и советник серьезно закивал:
– Очень равноценная замена тому дворцу, в который перебрался ваш дом, Липрен. Особенно если учесть, что поблизости нет ни одного поселка, ни источника и ведет туда неверная тропа через болота.
– Тогда возьмите на севере, – предложил Иштваро, страстно не желавший пускать нас на юг, где у него было несколько огромных виноградников, – и дорога есть, и деревни… вот смотрите, хороший кусок.
И он щедро очертил именно ту землю, на которую мы договорились с правителем.
– Правда, там много оборотней… – неуверенно оглянулся на нас круглощекий и улыбчивый Ардост, – но зато близко к вашему родному плато, маглор Иридос.
– А что там есть в горах?
– Ничего особенного, только лес, – притворно вздохнул Гуранд, – и если вас не смущает жизнь рядом с оборотнями…
– У меня на родине оборотни считаются такими же людьми, как и дроу, и я не имею ничего против них, – назидательно произнес я, – хотя не спорю… чтоб с ними ужиться, нужно иметь терпение… и какую-нибудь власть. А вот тут, на востоке, этот городок и овраги… может, нам взять их?
– Там половина земель наши, – заволновался Фотилерн, – и еще расположено несколько слабых домов… берите север. И права какие-нибудь над этими оборотнями.
– Вы думаете? – с сомнением покосился я на него и повернулся к Унгердсу. – Мне кажется, лучше овраги… а малые дома можно уговорить присоединиться.
– Если взять роль судьи над оборотнями, – насупился советник, – то они будут тебя уважать и бояться. И можно будет брать с них налог мясом.
– Зато они пахать не любят! – продолжал привередничать я.
– А зачем вам пахать?! – обрадованно заявил очередной глава. – У меня южнее тех мест усадьбы урожаи всегда хорошие. Я вам буду зерно со скидкой продавать, заведите скот. Коров, шаргов, овец. Берите эти деревни, не сомневайтесь… дорога и впрямь хорошая.
И это он мне рассказывает! Когда для дроу эту дорогу от южного спуска с плато в столицу вели мои сородичи.
– Ладно, – мне надоело спорить, и я неохотно «сдался», – но только тогда для авторитета нам нужно единоличное право судить всех оборотней, совершивших какой-то проступок на территории Дройвии, а также должность королевского дознавателя, если будет совершено преступление против оборотня или любого жителя нашего дома или наших земель.
– Да, пожалуйста! – с видимым облегчением произнес правитель. – Мы согласны.
Раздражение и досада, донесшиеся от Маргента ди Ратилоса говорили, что он вовсе не согласен, но спорить дроу не решился.
А через несколько минут ловкий помощник Гуранда вписал все полученные нами блага и права в заранее заготовленный свиток, и правитель, поставив свою печать, торжественно вручил его мне.
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15