ГЛАВА 8
Нужных сведений не нашлось, даже в телефонном справочнике этот адрес был пропущен. Находись я дома, утром прыгнула бы в поезд, все выяснила на месте, и к обеду успела бы вернуться. Никто бы и не заметил. Но из Ростани так просто не улизнешь.
Варианты? Написать письмо. Но ответят ли мне? И существует ли вообще адресат? Сбежать. Ну, это уже точно из области бреда… Попросить наведаться в Вайдаллу кого-нибудь из знакомых. Не хотелось бы, но надо это хорошенько обдумать.
Размышления о дальнейшем расследовании прервал зажужжавший мобильный. Я потянулась, разминая затекшую спину, и вытряхнула смартфон из чехла.
22:45 Гленда.
На пару слов, жду у садовой калитки.
Ну и что ей вдруг понадобилось? С Дорианом что-то? Я оглядела домашний костюмчик в спортивном стиле — вроде прилично — и отправилась на зов. Кажется, у меня завелась новая подружка…
— Я сделала, что могла. Если у вас не складывается, то…
— Понятия не имею, о чем ты, но мне плевать.
Из темноты выступила Ирма:
— Тебя же предупреждали, что трогать чужое чревато.
Было дело. Но хамство я как-то привыкла игнорировать, поэтому…
— Если ты про мою испорченную одежду, то извинения принимаются.
Наверное, я безрассудная идиотка, но страха не было. Просто смотрела на разъяренную волчицу. Красивая… Надеюсь, и умная тоже. На мне же браслет.
— Хватит прикидываться овцой, речь про Дахора!
Я пикнуть не успела, как оказалась прижатой к холодным прутьям калитки. Настроена она была решительно, что в следующую секунду и доказала. Глаза девушки засияли золотом, а мне в живот вонзились когти. Глубоко. Больно. Перед глазами все расплылось.
— Передай Гленде, что она посеяла где-то мобильный, — бросила Ирма.
Потом отпустила меня, швырнула рядом телефон и скрылась в темноте.
Я сползла на траву, с трудом дыша. Сильно сомневаюсь, что смогу что-то кому-то передать. Хоть бы до появления людей из общины продержаться!
Как же больно… и мокро… холодно…
Но серебристый автомобиль затормозил рядом раньше, чем я успела потерять сознание.
В нос ударил запах крови. Моей. С непривычки чуть ни вывернуло наизнанку. Обострившийся слух уловил стук каблуков по асфальту, вслед за ним мужской шепот:
— Она?
— Кажется, кто-то успел раньше нас, — незнакомцу ответила женщина.
— Ранена?
Рядом со мной опустилась на корточки брюнетка лет тридцати.
Я снова застонала, внутри что-то хлюпнуло. Боль была такой жуткой, что оставалось только удивляться, как психика еще выдерживала.
— Арни, кажется, она умирает… — забеспокоился худощавый блондин.
Я? Ничего подобного! Да, лужа крови внушительная и больно так, что хоть вой, но покидать этот мир я пока еще не собираюсь… Только сейчас это поняла.
— Сейчас…
Женщина потерла ладони одна о другую, словно согревая их.
— Стенхольд, держи ее. И зажми рот.
Парень послушно вцепился в скрюченную меня, заставил распрямиться и сунул в рот какую-то тряпку, когда я попыталась взвыть. Та, на удивление, была чистой и пахла приятно. Мятой… и еще чем-то.
Тем временем Арни взялась творить чудеса. Она положила ладони на рану — и боль стремительно пошла на убыль. Желание кричать исчезло, напротив, мне вдруг стало хорошо и спокойно. Только спать захотелось. Сквозь мутную дымку дремы увидела, как тонкие кисти женщины окутывает темный туман. Боль совсем исчезла, можно подумать, раны взяли и затянулись. Они конечно же не могли, но…
— Вот так, девочка моя. Что ты замер, неси ее в машину!
И все, я отключилась.
Меня слегка покачивало. Еще до того, как смогла разлепить глаза, поняла, что нахожусь внутри стремительно движущейся машины. Это плохая новость. А вот хорошая: я цела, и ничего у меня не болит. Специально живот ощупала! Кофта вся в дырах и влажная до сих пор, но на коже — ни царапины.
Браслет с запястья исчез.
Спутники те же, что недавно выступили в роли спасителей: хищного вида брюнетка и худощавый блондин. Она сидела за рулем, а он со мной, бережно обнимая за плечи.
— Крепкая, — отметила та, которую называли Арни. — Быстро очнулась.
— Кто вы? — Состояние все еще было слегка заторможенное, поэтому спрашивала я почти спокойно. — Куда мы едем? Я буду кричать…
Женщина отвлеклась от дороги и одарила меня недоуменным взглядом:
— Слова благодарности, надеюсь?
Стенхольд… кажется, так его зовут… негромко рассмеялся ее шутке.
— Это похищение, если вы не в курсе!
Эмоции постепенно просыпались. Прямо сейчас в их числе отметились злость и страх.
— И что вы сделали со мной?! Я помню, что истекала кровью, а теперь… цела.
Так не бывает. Рассудок отказывался верить в происшедшее, но я же не сошла с ума! Или?..
— Может, ты слишком мнительная? — фыркнул Стен… как его там. — От простой царапины еще никто не умирал.
Я имела все основания возразить, что простые царапины не затягиваются за несколько минут, но прикусила язык. Потому что заговорила Арни:
— Знаешь Лана? Ланхольта.
— Ну, допустим…
— Ты приглашена в замок на одно мероприятие с его участием. Отговорки не принимаются. За спасенную жизнь можешь не благодарить. И, кстати, я — Арнелла, чернушка. А это Стен — полукровка.
И она снова сосредоточилась на дороге, но из меня буквально сыпались вопросы:
— Вас прислал Лан? С ним все хорошо? А мне говорили, что в стае черно-белых нет полукровок…
— Сама все увидишь. — Стен остановил мой поток слов, невежливо и не очень приятно ткнув локтем мне в бок. А потом склонился к самому уху и прошептал: — Полукровка — в смысле от родителей разных пород. У нас и это не приветствуется.
Я уставилась в окно и постаралась отрешиться. Тем более что в этой части города бывать мне пока не доводилось.
Почти сразу стало ясно: у серых мне нравится больше. Там все понятное и обыденное, а здесь… Дома нам встречались или очень богатые или темные полуразвалившиеся лачуги, притом стояли они вперемешку, что создавало еще более гнетущее впечатление.
Чернушка — это не цвет шерсти. Не только он, как я поняла.
Один из приборов на панели управления противно пискнул, на нем зажглось два желтых огонька. Арнелла хмыкнула с явным превосходством и прибавила скорость.
Кажется, сейчас будут гонки!
Я уже достаточно пришла в себя, чтобы рассуждать здраво. Мы с Ланхольтом… пока не знаю, кто мы друг для друга, но в опасность с его стороны не верю. Он не причинит мне зла и другим не позволит! А значит, раз уж я сама в безопасности, неплохо бы позаботиться о других. О маме и Дориане для начала.
— Мой браслет. Когда индикатор становится красным, в снецподразделение при службе по защите людей поступает сигнал тревоги. И включается система слежения.
— Спасибо, что просветила, — буркнула чернушка, выжимая педаль газа. Судя по вцепившимся в руль побелевшим пальцам, она сильно нервничала.
— Дай телефон. Я должна сообщить родным, что цела и что Гленда ни при чем.
Было слегка не по себе, но, может быть, впервые в жизни я решила действовать, как взрослая девочка.
— Серая?!
— Дай. Иначе они не отстанут.
Просьбу исполнил Стен. Плохо гнущимися пальцами я потыкала в кнопки и поднесла старенький аппарат к уху.
Ну же, ответь!
— Джая!!! — раздался панический крик.
Я поморщилась.
— Да, мама. Я в порядке. Думаю, буду к утру.
Несколько секунд в трубке висело напряженное молчание.
— Как — в порядке? Красный индикатор… и этот полуволк сказал, что кровь твоя…
— Пусть проверит нюх.
Подозреваю, не о Дориане речь, так что можно побыть немножечко хамкой.
— На мне ни царапины, клянусь.
Снова молчание. Видимо, родительница пребывала в шоке.
— Скажи им, чтоб отстали, — поторопила Арни.
— Мам, поворачивайте домой, — попросила устало. Возможно, я об этом еще пожалею, но… — Я поехала в гости. Утром вернусь, все объясню, и ты сможешь меня убить, обещаю.
— Джая! — Вот теперь в ее голосе звучала ярость. — Немедленно! Слышишь меня, немедленно выйди из машины! Домой. Живо.
Нет, меня не убьют. Это будут пытки. Моральные.
— Хорошо. Но только завтра.
— Дж…
— Я уже взрослая! Не мешай мне совершать мои собственные ошибки.
Телефон вернула Стену, я длинно выдохнула, откинулась на сиденье и закрыла глаза. Если честно, то было стыдно. Не люблю заставлять близких волноваться. Но варианты? Либо меня украли, либо я сделала глупость. И при каком раскладе мама меньше станет волноваться? Пусть лучше злится, чем сходит с ума от страха.
Расстояние между огоньками изменилось. Неужели родительница послушалась?! В подобное верилось с трудом.
Город как-то незаметно остался позади, по обе стороны дороги темнел лес, а на некотором отдалении впереди высились горы и белоснежная громада замка.
Понимаю, что неуместно, но восхищенный возглас сорвался с губ сам собой. Он был прекрасен! Огромный, светлым пятном выделяющийся на фоне ночи, с башенками… точно из сказки! И неудивительно, что мы не видели его от озера — горы скрывали. А сейчас одна из них светилась огоньками. Прищурившись, я смогла разглядеть там какое-то движение.
Молчать не было сил:
— Что происходит?
— Наши готовятся к церемонии, — проронила Арнелла.
Тот факт, что от меня не скрывали важного, развеял последние опасения. Хотя вопросов накопилось предостаточно, и одному разноглазому блондину придется на них отвечать!
— Будут выбирать нового вожака?
— Да.
— И я приглашена?
— Как видишь.
Чернушка не отличалась многословностью, но это воспринималось мной как часть ее натуры, а не попыткой что-то утаить.
Машина подъехала к белоснежной красоте и остановилась. Стен вышел и протянул руку мне.
— Не волнуйся, ты в безопасности. Познакомишься с гьетой, поприсутствуешь на церемонии, а утром в целости и сохранности вернешься домой.
— Хватит болтать, времени и так в обрез! — рыкнула на нас Арнелла и первой устремилась к крыльцу.
Пространство перед замком выглядело пустынным. Здесь не было ни души, только кузнечики стрекотали в саду. Наверное, все собрались у подсвеченной горы и ожидают начала…
Крови я потеряла много, меня шатало и перед глазами все плыло, так что короткий путь по первому этажу замка почти весь провисела на Стенхольде. Когда же мы остановились, и дурнота немного отступила, обнаружила себя в довольно уютной гостиной с белоснежными тяжелыми портьерами, светлыми диванчиками, сделанными под старину, и множеством изящных статуэток на столиках, полках и прочих поверхностях.
Пожилую даму с высокой прической, затянутую в длинное узкое платье, легко можно было принять за самую большую статуэтку в коллекции. Фарфоровая бледность, неподвижные черты лица и прямая, как доска, спина. Отдельно меня поразили туфли на шпильках. В ее-то возрасте!
— Гьета? — Арнелла осторожно окликнула женщину.
Я пока затруднялась определить, оборотень она или нет.
— Привезла?
Взгляд черных, как угли, глаз понемногу делался осмысленным. В конце концов он остановился на мне.
— Что-то девочка совсем хиленькая. Напугали по дороге?
— Ее пытались убить, — сообщила чернушка раньше, чем я успела хотя бы рот открыть. — Ирма, из серых, разорвала живот. Я подлатала — и к вам.
Взгляд стал более пристальным, проницательным. Я поежилась.
— И после всего она еще держится на ногах?
Пожилая и очень худая особа явно оценила мой подвиг.
— Что же, в отличие от своего отца, Ланхольт умеет выбирать женщин. Оставьте нас.
Провожатые мгновенно испарились. Я затравленно оглянулась, но плотно закрытая дверь не внушала надежды на успешный побег. Пришлось, повинуясь жесту хозяйки, пройти к одному из диванчиков.
— Здравствуйте, — пролепетала я.
Она ограничилась кивком и заняла место напротив.
— Можешь звать меня леди Митрианна, — милостиво позволила большая статуэтка. — Я гьета этой стаи и бабушка Ланхольта.
— О! Приятно познакомиться. Джая.
Ну, допустим, из сказанного поняла я только часть про бабушку, но это оказалось достаточной причиной, чтобы быть с ней вежливой.
— А где он сам?
— Вот мы и добрались до цели твоего визита на обычно запретную для людей территорию, — удовлетворенно склонила седую голову гьета, а я почувствовала холодок по спине.
Было в ней что-то… непонятное и очень сильное.
— Видишь ли, — выдержав эффектную паузу и сполна насладившись моим замешательством, снова заговорила гьета, — мой внук уже имеет некоторый опыт побегов. А стае нужен сильный вожак, даже несмотря на то, что лично я буду от него не в восторге. Может, хоть твое присутствие заставит этого взбалмошного мальчишку не совершать глупостей…
Взбалмошный мальчишка?! Это не про Лана, нет! Я поджала губы. Она вообще хоть знает своего внука? Да он самый рассудительный и ответственный волк из всех, кого я встречала!
Или его совсем не знаю я.
— То есть Ланхольт отказался занять место отца? — поинтересовалась я осторожно.
— Напротив, он обещал быть на церемонии.
— Тогда…
— А семь лет, два месяца, три недели и два дня назад он пригласил меня на прогулку в саду. — В глухом голосе леди Митрианны прозвучала досада. — В тот день этот щенок соблазнил свою молодую мачеху, а потом сбежал. Поэтому сегодня я решила подстраховаться.
Чудесно, передо мной только что потрясли очередной грязной тайной семейства Вимар. Не скажу, что сообщение произвело на меня сильное впечатление, но один вопрос назрел:
— Я-то здесь при чем?
— Ну, это же не со мной он по всему Логову разгуливал! — фыркнула старая дама. — К тому же волк никогда не назовет женщину своей без особых на то оснований.
Угу, точно. Нашим основанием, помнится, был бородатый боров в баре, напугавший меня до икоты.
— Мне было интересно на тебя посмотреть. И признаюсь, я увидела больше, чем ожидала. — Бабушка Ланхольта встала, обошла диван полукругом и замерла, облокотившись на его спинку. — Теперь от тебя требуется просто расслабиться и не создавать проблем.
— Звучит как-то не очень…
Я почувствовала себя оголодавшим мышонком, зажатым между мышеловкой с куском ароматного сыра и пузатым котом.
— Посидишь в клетке, посмотришь церемонию, потом Лан тебя сам выпустит, — махнула рукой она.
Крупные перстни с ехидством подмигнули.
В клетке?!
— Ни за что. — Я покосилась на дверь, но почему-то даже пытаться не стала. — И вообще, у меня боязнь замкнутых пространств! И волков!!!
— Не проблема. — Волчица чуть подалась вперед, черные глаза хищно сверкнули. — Сейчас вылечим и ту и другую!
Вокруг поплыл черный туман, лишил видимости, заставил глаза слезиться — а несколько секунд спустя пол под ногами качнулся. Я и так сидела, но диван вдруг куда-то исчез, а мое все еще слабое тело просто не смогло так реактивно перетечь в вертикальное положение. В результате я плюхнулась на попу, больно стукнувшись копчиком. Но это не спасло, противный пол продолжал раскачиваться.
А туман медленно таял…
И гомон голосов нарастал…
Когда темная дымка совсем рассеялась, я действительно обнаружила себя в клетке и громко сглотнула. Она была настоящей! Низ и верх — металлические, а прутья — из дерева. Но хуже всего, что этот ужас подцепили на толстый канат и повесили болтаться над пропастью! Вместе со мной!
— Садисты! — простонала я, вскакивая на ноги. Голова тут же закружилась, меня повело, пришлось вцепиться в прутья, чтобы опять не упасть. — Изверги мохнатые!
— Достаточно. — Митрианна бросила одно лишь слово, но я покорно захлопнула рот.
От страха сердце стучало громко и быстро.
Толпа оборотней, обступившая освещенную площадку у подножия гор, оказалась четко разделена на три неравные части. Первую составляли светловолосые с надменными лицами, они явственно выбивались вперед. Дальше стояли черноволосые и черноглазые. У страха глаза велики, но мне показалось, что этих — пара сотен как минимум. Ну и полукровки, иногда черно-белые в буквальном смысле. Худые, скуксившиеся и запуганные, они переминались с ноги на ногу и старались особо не выделяться.
Неподалеку от болтающейся в воздухе клетки с крайне сосредоточенным видом стояла гьета. Она часто меняла позу и иногда еле уловимо морщилась. Видимо, в ее возрасте предпочтительнее наблюдать интересные зрелища, сидя в уютном кресле. Но упрямо вздернутый подбородок и гордый вид свидетельствовали, что старуха в этом ни за что не признается.
Арнелла и Стен маячили рядом с ней.
Дополняли картину факелы в руках некоторых оборотней и небольшие желтые огоньки, опоясывающие одну из трех гор.
Со временем страх притупился, свернулся ледяным клубком в груди, застыл на озябших пальцах, и я, вслушиваясь в глухие удары незнакомого музыкального инструмента и собственного сердца, просто наблюдала за происходящим. Чувствовала себя героиней какого-то приключенческого романа! И с трудом осознавала, что все это происходит на самом деле и со мной…
Только раз настрой сбился.
К Арни подбежал парнишка, как раз из двухцветных, что-то протараторил и улетучился. Чернушка подошла к гьете, и вот ее тихие слова я прекрасно разобрала:
— Там у ворот родители девушки и какие-то недоразумения из службы защиты людей. Как прикажете поступить?
Митрианна тихо ругнулась.
— Я сама разберусь, — добавила она и направилась куда-то в сторону.
Меня как током ударило:
— Не смей трогать мою мать! Слышишь?!
Через пару таких выкриков горло саднило, голос хрипел, и пальцы я содрала о прутья, но старуха даже не обернулась.
— Джая, тише, — зашипела на меня Арнелла. — Успокойся. Ничего она им не сделает.
Ни единому ее слову не поверила.
А в следующий миг я почувствовала на себе взгляд. Он тяжело упал на плечи, золотыми отсветами рассыпался по моей подвешенной камере, заставил вздрогнуть и озираться по сторонам в поисках…
Ланхольт стоял на небольшой площадке, выдолбленной в склоне средней горы. Той самой, подсвеченной. Огни опоясывали гору у подножия, смотровую площадку и каменную лестницу, ведущую от нее вниз. Место будущего действа волки освещали факелами.
Понятия не имею, как его заметила я, но оборотни сделали то же самое лишь через несколько секунд. Лан стоял высоко и выбрал самое затемненное место, какое смог найти, но, как ни странно, виден был хорошо. Черные джинсы, темно-синяя рубашка, бледное лицо и светящиеся в темноте глаза. Даже сейчас они оставались разными: один горел зеленью и золотом, в другом синева мешалась с расплавленным серебром.
Словно дождавшись чего-то, Лан отмер и уверенно устремился вниз по крутой лестнице, где на каждом шагу существовала опасность свернуть себе шею.
— Я же сказал, что буду, — властно прогрохотал его голос, когда блондин спустился примерно до середины. — Зачем было трогать ее?
— На сегодняшний день твои слова не стоят и порванной купюры, — пролетел над головами собравшихся ледяной ответ, и в пределах видимости снова появилась гьета.
Она выглядела хрупкой и бесконечно уставшей, но при этом была преисполнена достоинства.
Волки взволнованно загомонили. Столь открытое противостояние будущего вожака и… я пока не совсем поняла, кем здесь является эта старуха… настораживало членов стаи.
Ланхольт сошел с последней ступени одновременно с тем, как его бабка заняла свое место у края пропасти, над которой висела клетка. Оборотни расступились, образовывая полукруг. И вновь наступила звенящая тишина. Она отдавалась дрожью в моем теле, и казалось, я слышала, как гулко и редко стучат сердца собравшихся существ.
Разноглазый остановился ровно по центру свободного пространства.
— Я, Ланхольт Вимар, сын Агорна Вимара и белой волчицы Танмиры, заявляю себя первым носителем двух сил белых волков и повелителем и защитником черных, — пророкотал он, медленно скользя взглядом по стае, будто стремился пригвоздить каждого к месту. — Если кто-то мнит себя более достойным занять это место, мы можем решить Спор прямо сейчас.
Снова тишина. Ждущая, наполненная угрозой. О Всевышний, я ее ненавижу!
Но то, что произошло потом, было во сто крат страшнее.
Толпа резко отпрянула, разделение по цвету стерлось. А на Лана, самоуверенно сложившего руки на груди, прыгнули сразу три волка. Да-да, именно волка! В зверином облике. Они были просто огромны, каждый размером с легковую машину.
Двое белых и один черный.
Я тоненько заскулила. Его же сейчас разорвут!
До этого момента я считала, что оборот — долгий процесс. Думала, сначала нужно раздеться, а потом все тело оборотня должно ломать и выкручивать, прежде чем оно примет новую форму. Но нет. Какая-то доля секунды, и Лан тоже оскалился и зарычал.
Белоснежный зверь с разноцветными глазами был прекрасен, и к моему страху примешалось неподдельное восхищение.
Рыча, он припал на передние лапы, от одного белого увернулся, двоих стряхнул с себя мгновением позже. Страх снова притих, и я поймала себя на том, что горячо болею за законного наследника. Пусть он победит!
Но волки так просто сдаваться не собирались, теперь они застыли с другой стороны, между Ланом и клеткой со мной. Шерсть вздыблена, тела напоминают сжатые пружины — оборотни готовы были прыгнуть в любой момент. Вообще, все это больше напоминало игру «Пройди препятствие и получи приз», чем битву за звание вожака. Если я что-то понимаю в местных правилах, то в последней черный участвовать ну никак не мог.
Попытка разноглазого обойти их по краю пропасти ничего не дала. Четверо все-таки сцепились. Я наблюдала за битвой, чуть дыша. Волков мотало по всей площадке, пару раз они были опасно близки к тому, чтобы свалиться в пропасть. Все оттенки рыка мешались с чавкающими звуками, скрежетом когтей по камням, слышно было, как кому-то рвут шкуру.
Наконец черный жалко взвизгнул, на камни брызнула кровь, он отлетел на несколько шагов и замер, прижав морду к земле, выражая тем самым почтение и раскаяние.
Я мысленно аплодировала Лану.
Через несколько бесконечных минут то же самое произошло и с одним из белых.
Лан и какой-то пушистый гад остались один на один. Если не считать глаз, которые не всегда были видны, то они были похожи. Не разберешь, за кого болеть!
Некоторое время они пытались вгрызться друг в друга, но перевес ни на чьей стороне не наступал. Оба злились, за обоими оставались кровавые следы, но по силе они были равны.
Новая волна страха ударила в голову. Лан должен выпустить меня, так сказала гьета. А если он не справится?
— Пора. — Митрианна кивнула Арнелле.
Чернушка резко выбросила руку… ой, нет, не просто руку — она метнула нож. Он надрезал канат, который удерживал клетку.
Над моей головой раздался тихий, но очень опасный треск. Вес стал слишком велик для поврежденной веревки… и она рвалась. Еще и гьета что-то сделала. Я так и не поняла, что, но по веревке черной змейкой скользнул ее туман. Видимо, она была каким-то непонятным мне образом укреплена, потому что простой канат, даже очень-очень прочный, просто не выдержал бы вес клетки вместе со мной.
Ой, мама…
Клетка сильно накренилась. Не в силах больше сдерживать себя, я закричала. И зажмурилась, боясь посмотреть близкой смерти в лицо.
Будь прокляты эти оборотни! Ненавижу их!
По замерзшим щекам покатились горячие капельки.
События неслись со скоростью света. Треск… Веревка лопнула! И ровно в тот же миг над местом боя волков что-то ослепительно вспыхнуло, я это даже с закрытыми глазами поняла. Клетку сильно мотнуло… и опять треск! А вслед за ним — тишина… Только гулкие удары сердца слышны.
Все, меня уже расплющило?
Наверное, чтобы из головы вылетели дурные мысли, клетку снова тряхнуло.
Непорядок какой-то! Что-то слишком долго мы с ней падаем… И вокруг подозрительно тихо… Я осторожно приоткрыла один глаз.
— Мамочка… — на этот раз произнесла вслух.
Волки застыли, с жадностью наблюдая за происходящим. Лан… он стоял в том самом месте, где некоторое время назад начался бой. В человеческом, хоть и изрядно потрепанном, облике. Губу он прокусил сам, из разбитого носа тонкой струйкой сочилась кровь. Оценить другие повреждения мешали темные цвета одежды.
Все внимание было приковано к его рукам. Красивые кисти окутывало облачко тумана, точно такого, как у бабки, только белого. Парень неотрывно смотрел на клетку, а та все падала… вверх.
Опять треск, еще раз тряхнуло, где-то над головой блеснула новая вспышка. Страшная смерть отменяется?
Среди гор пронесся слаженный вздох. Видимо, да.
Дрожа всем телом и чуть слышно подвывая, я сползла на пол. Разжать одеревеневшие ладони не получилось, и на толстых прутьях из светлого дерева остались кровавые следы. Плевать! Я буду жить!
— Джая!
Лан стряхнул с пальцев клочья тумана и бросился ко мне.
Перед глазами плыло.
