Глава 20
Кеннеди: У нас достаточно ракет, чтобы тридцать раз уничтожить вас.
Хрущёв: У нас хватит только для одного раза, но нам этого достаточно.
Диалог Хрущёва и Кеннеди
Эрика
Дзынь! Лязг! Лязг! Дзынь!
Я залегла в траве и оттуда смотрела на мужа, который после не совсем удачной попытки научить меня обуздывать заложенную во мне магию решил… нет! – постановил: «Будем учиться владеть холодным оружием!» Можно подумать, тут есть горячее…
И сейчас он этим как раз и занимался, танцуя с саблями и показывая, с какой стороны за колюще-режущее браться. Признаюсь честно, помогало мне это мало, но выглядело на редкость зрелищно.
– Рика! – Разумеется, муж быстро заметил мое отсутствие на переднем плане, а под ногами посмотреть поленился. – Где ты?
Дальше маскироваться не имело смысла, ибо затопчет, как стадо буйных слонопотамов. Мужчины при виде оружия вообще забывают, что у них есть какие-то сердечные привязанности!
Не верите? Сейчас расскажу.
Захожу на днях в оружейную и вижу: сидит мой ненаглядный и полирует одну из сабель. Я тихонько подошла и спросила:
– Обедать пойдем?
– Да, дорогая. – И саблю наглаживает замшевой тряпочкой.
– Сейчас пойдем?
– Безусловно, дорогая. – И снова по лезвию туда-сюда. А взгляд такой влюбленный-влюбленный… вдаль. – Сейчас закончу, моя хорошая!
Тут я заподозрила неладное и позвала погромче:
– Да-а-ар!
Супруг обернулся и, улыбнувшись, сказал:
– О! Ты пришла?
Немая сцена – и мои руки, протянутые к точильному камню…
Это я немного отвлеклась на воспоминания, обретая нужный настой. Да, так о чем изначально я вела речь – об оружии…
– И что же ты от меня хочешь? – поднялась я из зарослей бурьяна, демонстративно отряхиваясь.
– Много чего! – заверил меня Дар, обжигая взглядом. – Для начала возьми в руки…
– Прямо здесь? – состроила я недоуменную мордашку, упорно оттягивая момент знакомства с оружием. Ничего хорошего я от этого, честно говоря, не ждала, но донести свою высокоумную мысль до мужа не получалось.
– А чем тебя это место не устраивает? – Дар легко и непринужденно прокручивал саблю.
– Н-ну-у… оно слишком открытое, – тянула я время. Господи, да я по большому счету могла преспокойно откромсать себе что-нибудь кухонным ножом, а здесь железяка поболее будет. Куда ж мне с моим счастьем тут целой остаться!
– Для обучения владения оружием – самое то! – отрезал дроу, подступая ко мне.
В ухе сверкнула любимая серьга с ониксом. Из-под расстегнутого ворота белоснежной батистовой рубашки блестели амулеты. Мой взор прельстила красивая мужская грудь, глаза спустились ниже, еще ниже, мысленно я раздевала ушастого соблазнителя…
– Эрика, не отвлекайся!
У меня засосало под ложечкой. И я впервые за долгое время пожалела, что бросила курить. Не то сейчас бы устроила себе законный перекур, потом решила попить кофе, следом мне бы потребовалось в туалет и снова покурить… или сходить на кухню… вдруг там газом запахло или пригорело что-то. Мало ли при желании можно найти предлогов семейной женщине?..
– Ты же попросил меня что-то взять? – Это уже последняя попытка оставить себя, любимую, живой.
– Да! – кивнул муж. – Саблю. А ты что подумала?
– Не скажу! – надула губы и поплелась за орудием пытки, еле-еле переставляя ноги. Моя зад… попа чуяла беду. А чутье меня никогда не подводило!
Дальнейшее происходило по следующему сценарию…
– Возьмись за эфес. – Дар строит из себя умного, но кого учит-то?
– За что?! – захлопала я ресницами. Слово, безусловно, знакомое, но где ЭТО находится у сабли?
– Вот за эту рукоятку.
Терпению супруга можно лишь позавидовать. Я бы себя уже давно прибила невзначай и сделала вид, что так и было!
Взяла двумя пальчиками, немало порадовав мужа. Немножко подержалась. Заслужила одобрительный взгляд. Слегка погордилась успехами. Оказалось – рано.
– Теперь встань в стойку! – показал мне Дар, что нужно сделать.
Я затосковала.
– Смотри, – Дарниэль показал мне финт уша… оружием, – все предельно просто…
Кому «предельно», а кому и запредельно! Сложно. Можно я лучше годовой баланс всех государств подобью? Ей-богу, безопаснее будет!
– Смотрю, – уныло согласилась, не рассчитывая это балетное па повторить.
Нет, в новых джинсах я себя чувствовала очень даже! И футболка со схематическими изображениями видов парного секса грела душу. Когда Дар ее на мне поначалу увидел, то покраснел, потом побледнел, а потом решил, что ему померещилось. Наи-ивный… Мы после того еще немножко поспорили, в чем я буду учиться фехтованию, я показала ему штаны из стандартного спортивного набора для соревнований, и он сдался. Ну может же, когда хочет! Правда, он на меня что-то такое защитное все-таки навесил вместо стеганого ватника и намордника… кажется.
Мне показали все раз двадцать, а потом потребовали:
– Повтори!
– Ты уверен? – Это я для очистки совести.
– Да! – как припечатал.
Неужели я ему уже так надоела, что выбрал столь экзотичный способ от меня избавиться? Ну типа пала смертью храбрых в неравном сражении с саблей. Или шпагой? Или шпаблей? Как же эта острая дрянь называется?
– И осторожнее – не порежься! – предупредил заботливый муж.
Вот так бы и стукнула по упрямой башке чем-нибудь тяжелым!
– Чем не порезаться? Черенком? – разглядывала я свою погибель. Вообще-то я оружие люблю, и даже очень… но издали и в чужих руках.
Дар закатил глаза и хмыкнул:
– Дорогая, черенок у сабли там, где эфес! У сабли есть эфес, состоящий из черенка и головки рукояти, крестовина и лезвие, которое разделяется на обух клинка, елмань и острие.
Я радостно кивала, впитывая новые знания. Положа руку на левую грудь, я бы сейчас так же радостно и лекцию по сопромату прослушала. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Мне еще раз показали красивый выпад. Я затосковала еще больше. Это у него все так изящно и просто! А я сейчас буду выдавать аттракцион: «Впервые на манеже! Корова на коньках, в невесомости, в бассейне!». Мама дорогая, роди меня обратно!
– Повтори! – Этот приказ у меня в ушах будет стоять до конца жизни!
– Слушаюсь и повинуюсь! – пробурчала, уже не надеясь на благоприятный исход дела. – А сколько нужно родить детей, чтобы отсрочку от армии дали? – жалобно посмотрела на мужа.
– Двадцать! – отчеканил правитель.
Я совсем раскисла.
– Здорово! Родим футбольную команду и… хоккейную до кучи! Но до первого матча я не доживу! Сдуюсь, как воздушный шарик! – эмоционально выплюнула мужу в наглую физиономию.
Тот пропустил мимо «лопухов» последние предложения и ободряюще кивнул, с видом «все для твоего блага, любимая». Закрыла глаза. Сосредоточилась. Открыла. Посмотрела на Дара еще жалостливей. Номер не удался.
– Давай! – подбодрил меня учитель.
– Дар, можно я тебе что-нибудь другое дам? – Жить хотелось со страшной силой!
– Не отвлекайся!
– Садист!
– Я тебя все равно люблю! – ласково фыркнул Дарниэль.
Я чуть не застонала от досады:
– Вот и поговорили!
Сжав челюсти, попробовала повторить то, чему он меня учил. И вроде бы упражнение сделала правильно, но все же чуть не отрубила выставленную вперед ногу, так энергично взмахнула учебным пособием. Дар удачно остановил мой широкий замах твердой палкой «железного» дерева.
– Любимая, обычно детей начинают учить деревянным мечом, а потом переучивают. Но у нас нет времени на переучивание. Давай! – Взмахнул палкой.
Я не поняла, а мы куда-то спешим?
Я мобилизовалась, вспомнила любимый фильм «Три мушкетера», встала в красивую стойку (по крайней мере, я так полагала!) и, перехватив саблю как шпагу, поперла на мужа с удвоенным рвением. Мужу тоже захотелось жить, и он сбежал, а то быть бы ему продырявленным в нескольких местах. Причем диапазон возможного дырявления был очень велик: от головы до ног. Вот так делали успехи в обучении… бегом…
Через пару часов я чувствовала себя настоящим новобранцем: руки ниже коленок, вываленный язык ниже рук, в голове приятная легкость, в теле – страшная ломота.
Думаете, фехтование – это руки? Спина? Голова? Ага! Ошибаетесь!
А вот и нет! В фехтовании самое первое и самое главное – ноги! Крепкие, сильные, быстрые, длинные и устойчивые. И вот эти самые ноги у меня дрожали, отказывались держать остальную часть дружественного организма и, в конце концов, просто отваливались. Напрочь.
Дар выглядел ничуть не лучше – он казался взмыленным, раздраженным и жутко уставшим. Ведь ему пришлось меня спасать от меня же, но опасно вооруженной! Саблей! Стояли друг против друга, и в глазах мужа начинало проявляться четкое понимание, что живым он отсюда не уйдет. Но даже если и костьми ляжет, то вряд ли я после этого с легкостью запрыгаю с оружием и ничего себе не отчекрыжу!
– А что это вы тут делаете, а? – На полянке появился Зак, с удивлением рассматривая примятую траву (кое-где и травы не осталось!) и немного помеченные мной под русские березки деревья.
Да! Я иногда по ним попадала. И что? Теперь поставлю рядом несколько матрешек, наряжу кого-то медведем с балалайкой и буду водить сюда экскурсии. Чтобы знали, что существует в галактике такая нация – русские!
– Я тут пытаюсь обучить Эрику защищаться! – выдохнул Дар.
– И как? – прищурился Закэри, кивком показывая на мой художественный замысел.
– Пока скверно, – признался дроу. – Удается лишь не дать ей совершить коллективное самоубийство. Эрика же не только сама старательно пытается зарезаться, она норовит начать с меня!
– Ах ты, вредина! – замахнулась я на него саблей, обидевшись на приписываемые намерения. – Сам меня до этого довел!
– Ты что, учишь ее на настоящем оружии? – изумился дракон. – Совсем с ума сошел?
– Обычное обучение занимает десятки лет, – заметил Дар.
Я внутренне поежилась. Скакать подстреленной козой как минимум десятилетие не хотелось жутко!
– Все равно рискованно! – покачал головой Зак. – Я бы начал с шеста.
– Так начни, – тут же согласился стремительно обретший прекрасное расположение духа Дарниэль.
– Эй, мужчины, а меня спросить не надо? – поинтересовалась я.
– Все делается для твоего блага! – в унисон наставительно ответили мне.
– Трындец! – констатировала я и пошла отдыхать. По дороге я пыталась выяснить, зачем мне нужно «ходить по мукам» мослами: – Мальчики, не хотите ли вы меня просветить: в честь чего вам понадобилось учить меня безнадежному делу?
– Представь, что перед тобой враг, – попытался обрисовать мне обстановку Дар. – Твои действия?
– Заору и убегу, – честно призналась я.
– Хорошо, – одобрил ненаглядный и усложнил: – И сзади тоже враг! Что сделаешь?
– Заору, – почесала я за ухом. – Потом дам тому, кто на дороге, промеж ног и убегу!
– Замечательно, – поморщился Закэри. – А если их четверо?
– Откуда вы их столько выкопали? – удивилась я. – Что за странные условия?
– Представь, что ты воин, – заявил Зак. – И вокруг тебя враги. Как будешь отбиваться?
– А я что, одна в армии дроу? – задала интересующий меня вопрос, и мужчины не нашли на него ответа.
Дней через пять мы отправились учиться управляться с шестом. Мы добрались до знакомой полянки, разобрали теоретическую часть работы с шестом, поразминались, побегали и…
– Слезай! – спустя три часа орал Зак, пытаясь стащить меня с верхушки шеста, где я висела, намертво сжав руки и ноги, и мотала головой, отказываясь пошевелить хоть пальцем.
– Слезай, любимая, – подманивал меня муж. – Я тебя подхвачу!
Все, на что я была способна на данный момент, – это помотать головой. Ибо предчувствовала: стоит лишь разжать челюсти, как я тут же вцеплюсь зубами в шест для пущей надежности.
У мужчин иногда возникают весьма и весьма странные идеи: заставить кота танцевать, объехать за восемьдесят дней вокруг света, посидеть под водой в допотопной посудине… быстро научить меня пользоваться оружием…
Начиналась реализация опять-таки неплохо.
Закэри с энтузиазмом приступил к теоретической части. Дракон долго и со вкусом рассказывал, для чего это нужно, как обращаться с шестом и каким образом лучше всего настучать противнику. Даже пообещал: если буду хорошо успевать – даст подержаться за копье. Намек мне не понравился, и я отказалась. Зак, порывшись у меня в голове, заявил, что я извращенка, после чего схлопотал оплеуху от дроу, но дракон твердил как заведенный – дескать, он имел в виду именно копье!
– Не знаю, что ты там имел, – пробурчала я, взваливая себе на плечо шест, – но держись от меня подальше!
И как в воду глядела. С первым же броском я «ласточкой» улетела вслед за шестом. Забыла, понимаешь, отпустить. Помните поговорку: «Что в руки попало, то к ним намертво прилипло!» – ну это про меня.
– Эрика, – укоризненно качал головой дракон, в который уже раз доставая меня из кустов. Я тихо радовалась – шест был длинный, и меня всегда было хорошо видно, где бы я ни приземлялась. – Мне сейчас кажется, что шест ты любишь больше всех нас вместе взятых! Иначе почему ты никак не можешь с ним расстаться!
– Вопрос, конечно, интересный! – простонала я, вылезая на полянку и отряхиваясь от листиков и веточек.
В голове вертелась единственно разумная мысль: сбежать, и как можно быстрее, сохраняя при себе и рассудок, и здоровье. Но желающих мне «добра» было в два раза больше и сопротивление не имело смысла. Теоретически нас тоже было двое: я и шест. Но практически мы сливались в одно целое и оказать достойное сопротивление могли лишь сами себе. И то не всегда.
Закэри снова покачал головой китайским болванчиком и в который раз объяснил, как нужно держать, куда бросать и что при этом чувствовать и ощущать. Так и сказал: «Ощущать». Хм…
Последовав его совету, я теперь и висела на шесте сверху. В этот раз я не улетела в кусты. Шест воткнулся в землю, встал перпендикулярно и украсился мной, как набалдашником.
– Дар, а тебе не кажется, что твоей жене противопоказано оружие ближнего боя? – наконец-то дошло до дракона понимание ситуации.
– Кажется, – согласился дроу, пошатывая палку, на которой я сидела, и рассчитывая, что я упаду в его объятия спелой грушей. – Еще как кажется!
Шест шатался просто замечательно, но падать я не спешила. У меня, по рассказам дракона, наступило состояние «тихо замерло все до рассвета…».
Все же мужчины додумались до рационального решения. Зак вытащил из земли шест и наклонил, а муж старательно меня с шестом разлучил. Я, правда, упорно сопротивлялась: во-первых, я с ним уже сроднилась; во-вторых, пока я держусь за эту палку, мне ничего другого просто не смогут вручить…
– Возможно, стоит попробовать лук, – заявил неугомонный ящер.
– Боюсь, Ниэль не согласится, – пригорюнился супруг, вспоминая нашу последнюю встречу.
– Согласится! – убежденно ответил Зак. – Чтобы сбежать от вездесущей бабули, он кого хочешь согласится обучить!
– Все настолько плохо? – проявил любопытство Дар, про себя явно радуясь, что сплавил Баодеда демонам.
– Лавияр теперь появляется во дворце при каждом удобном и неудобном случае и рассказывает о своих обидах, начиная с момента рождения. А так как озеро древнее, то список у нее внушительный!
– Пусть попросит у нее этот перечень в письменном виде, в трех экземплярах, – заявила я, обретая дар речи и вспоминая милую сердцу бюрократию. – А потом поставит в очередь на рассмотрение, каждую жалобу отдельно. Плюс потребует наличие свидетельских показаний… опять же в трех экземплярах с каждого свидетеля. И не забудет, что каждый экземпляр показаний должен быть заверен независимым представителем, не состоящим в родственных связях, даже самых отдаленных, с участниками разборки.
– Ты хочешь сказать… – начал муж, довольно улыбаясь, ибо к деверю он относился хорошо, с большой долей симпатии.
– Ну да, – пожала я плечами, – искать замучается. Светлые же хоть в каком-нибудь родстве, но все между собою состоят…
Мои мучители порадовались за Ниэля и пошли сообщать ему прекрасную новость, волоча меня между собой. На прямохождение и членораздельное изложение своих исключительно умных мыслей я оказалась к тому моменту абсолютно неспособна.
Через неделю прибыл братец и долго душил меня в объятиях. Последовав моему предложению, он ознакомил вредную бабульку с порядком судебной процедуры, и Лавияр ушла в глубокое подполье. Сейчас она изыскивает возможности, чем и на чем ей писать. Обычные бумага и чернила не выдерживают рядом с ней и минуты: размокают и расплываются. А водоросли как образец заявления Ниэль принимать отказался наотрез.
– Ну что, сестренка, – радостно потащил меня на задний двор брат, – приступим…
У меня внутри все похолодело.
Лекция продолжалась:
– Лук – это необыкновенное метательное оружие дальнего боя. И ты непременно научишься им пользоваться!
Щас! Его чаяниям сбыться оказалось не суждено. В процессе обучения выяснилось, что у меня оба глаза правые, а обе руки – левые, и они никак не хотели координироваться друг с другом. Плюс – временами, как и в прошлый раз, из меня хлестала и в случайном порядке срабатывала магия эдакими непредсказуемыми всплесками.
В процессе обучения я успела: отбить тетивой себе руки, плечи и грудь, уронить раз надцать лук на ногу брату, порезаться, подстрелить заросли крапивы, флюгер на сторожке с оружием, забор, ставень на окне и филейную часть оруженосца. При том что мальчишка стоял почти сзади. Правда, досталось ему несильно, больше оперением. Потому что при стрельбе мои стрелы почему-то начинали вращаться в полете и частенько встречались на своем пути с чем-то твердым, отправляясь в обратный полет. Добавлю, не всегда предсказуемый.
Я уж было подумала: а не стоит ли мне, подскакивая, изящно ловить их зубами? Передумала. Все же зубы мои, и они мне дороги как память.
В разгар бурного обсуждения, доходящего до рукоприкладства: «Можно ли считать стрелу шампуром?» – во дворе появился Габриэль, держащий за ухо штрымпа, который в свою очередь держал в одной руке мочалку, а другой сжимал лапку второго штрымпа… или штрымпы? Наверное, все же «ее», потому как это создание обладало розовой ухоженной шерстью и было одето в желтую юбочку и бюстье.
– Что такое? – уставилась я на честную компанию. – Чем обязаны?
– Сейчас спущусь! – крикнул наблюдавший сверху татаро-монгольское, то есть демонско-штрымпское нашествие муж.
– Твой любимчик решил наладить свою жизнь и начать размножаться! – прошипел Габриэль. Выдохнув через сцепленные зубы, уже спокойнее уточнил: – Одну дополнительную особь я бы стерпел, даже две… Но он же, пакость мелкая, все не может угомониться и жаждет перетащить ко мне в Империю всех своих родственников! Всех до единого! Сколько их у тебя? – тряхнул демон штрымпа.
– Шестьсот шестьдесят шесть! – гордо заявил волосатик. – Но это только близкие!
– Слышала? – угрюмо спросил Габриэль, сверкая белками глаз. – На кой ляд мне нужны тут стада штрымпов? И ведь нашел, стервец эдакий, способ, как их из Нижнего мира таскать! – Вид у демона был слегка пожеванный. Всегда безупречный шелковый костюм местами сверкал подпалинами, косички спереди расплелись, потому что скрепляющие заколки потерялись, манжеты на рукавах измазаны пеплом.
Да уж… похоже, со штрымпами я императору ту еще хрюмендию подсунула. Ладно. Я подсунула, мне и выручать.
– Гоша, – обратилась я к волосатику, вспомнив данное ему имя, – а ты знаешь последствия иммиграции?
– Нет. – Штрымп попытался отнять свое ухо у демона, для этого отпустив даму сердца. Причем выбор порядка освобождения лапок был однозначен: мочалка дороже!
– Видишь ли, Гоша… – заложила я руки за спину. Минутку подумав, скучным голосом начала втолковывать мелкому основы иммиграционного законодательства: – Вам всем надлежит пройти диспансеризацию и получить две справки о здоровье, физическом и психическом. Потом принести удостоверение о полном разрыве взаимных обязательств с подземным миром за подписью адского секретариата или Верховного Демона Ада лично. Затем обзавестись временным видом на жительство. Не бесплатно! – подняла палец вверх. – К тому же налог на проживание как нерезидентов составляет тридцать процентов от заработка плюс комиссионные гномского и адского банка для взаиморасчетов! А вообще налог прогрессивный – чем больше родственников, тем он выше…
– Грабеж! – пискнул волосатик. – Произвол! – с глубоким отчаянием прижимая к мохнатому тельцу незабвенную мочалку.
– Закон! – сурово рыкнула я. – И за каждого вновь прибывшего родственника ты будешь платить одноразовый сбор в количестве годового проживания среднестатистического демона…
– Я – сирота! – завопил Гоша. – У меня вот только девушка есть!
– Вот и прекрасно! – удовлетворенно констатировала я и повернулась к демону. – Вопрос улажен.
– Спасибо! – облегченно выдохнул Габриэль и галантно поцеловал мне руку.
– На кой ты притащил это блохастое создание? – Во внутреннем дворе появился злой Дар. Муж немедленно встал между нами и вперил грозный взгляд в Повелителя демонов.
– Здороваться не будем? – спокойно спросил источающего ядовитую ревность дроу невозмутимый Габриэль.
– Ты еще скажи – брататься! – фыркнул супруг, собственническим жестом задвигая меня за спину.
Демон открыл рот, чтобы ответить в том же боевом духе и в итоге подраться как следует и хоть раз начистить ненавистному сопернику рожу, но тут влезла я:
– Все разумные – братья!
– Угу, – кивнул головой демон и в силу невозможности применить в моем присутствии грубую физическую составляющую выразительно уставился на Дара… я бы сказала – очень «ласково» и красноречиво. – Живут, будто вечно что-то делят!
– Кого ты имеешь в виду? – вспылил благоверный.
До меня дошло – нужно их срочно отвлечь, иначе здесь и сейчас заведется маленький междусобойчик, который в будущем спокойно перерастет в большую войнушку с огромными жертвами среди мирного населения. Ниэль это тоже понимал, делая мне за спинами «бойцовских петухов» тайные знаки и беззвучно призывая прекратить творимое словесное безобразие. Но сам, как глава государства, и не подумал вмешаться.
Роль жертвы мужского произвола мне ни капельки не улыбалась, особенно в свете последних трагикомических событий, но пришлось стать своей песне на горло. Я тяжело вздохнула и вымученно спросила:
– Мальчики, научите меня пользоваться оружием, а?
Наступила длительная пауза. Демон с дроу прекратили перестрелку глазами и вернулись к насущному вопросу.
– Что-то уже пробовали? – поинтересовался Габриэль, отклонившись назад и запустив большие пальцы рук себе за пояс.
– Да, – расстроенно кивнул Дар, сосредоточенно разглядывая переливы крупного рубина в родовом перстне. – Сабля, шест и лук.
– Ого! Список впечатляет – отозвался демон. – И как? – Это уже с еле скрываемой усмешкой.
– Теперь я знаю, как правильно зарезаться холодным оружием, настучать себе по голове шестом и отшлепать свою же грудь и физиономию тетивой, – честно призналась я. – Или самим телом лука, если неудачно тетиву натягиваешь… – прибавила в грустной растерянности.
– Вот как! – хмыкнул Габриэль. Он выпустил Гошу, сердито зыркнув на парочку затихших штрымпов.
Штрымпы поняли все правильно и, свернув хвостики крендельками, уселись в тени стены и затихли.
Демон отвернул атласный манжет, задрал рукав и достал из широкого кожаного браслета сюрикэны. Протянул мне один со словами:
– Попробуй! Только бери осторожно!
Осмотрительно взяв метательную «звездочку» двумя пальчиками, я с интересом уставилась на нее, как на экзотическую бабочку, и спросила:
– Красивая. А что с ней делать?
– Бросай в мишень, – сообщил мне демон и в деталях поделился своими соображениями, как с ней обращаться.
Вслед за вводной частью он устроил показательные выступления, метко расстреляв половину своего боезпаса где-то секунд за пять… или семь. Звездочки вылетали из обеих рук сериями по пять штук практически за раз.
Под занавес на бис правитель демонов в секунду сдернул из прически на затылке скрепляющие пучок волос палочки и пристроил их там же, в центре мишени. Оказывается, вместо обычных палочек-заколок у него были заостренные… мнэ-э… дротики. Я испуганно подумала: «А вдруг ядовитые?» Впрочем, Габриэль мне ничего плохого в руки не даст.
Ниэль смотрел широко раскрыв глаза, Дарниэль отворачивался и демонстративно позевывал в кулак, а я была под глубоким впечатлением. Умеют же лю… некоторые!
– Смелее! Давай!
Внимательно выслушав и с умным видом покивав, я размахнулась, вообразила себя ниндзей на задании, сделала бросок с полуоборотом… закрыв глаза.
– Ой! – отчаянно взвизгнул кто-то. – Убивают сиротку!
Я осторожно приоткрыла левый глаз:
– Э-э-э?
Перед моим лицом возникла перекошенная несчастная мордочка Гоши, изображающая вселенские муки. В одной лапке штрымп сжимал прядь срезанных сюрикэном волос, другой судорожно ощупывал широкую «просеку» на макушке.
– Мадам, – впервые открыла рот невеста Гоши, – вы мне жениха до нервного срыва доведете! Из-за вас мы не оставим потомства! – Ее хрипловатый глубокий голос наполнился страданием, а из глаз тонкими струйками потекли слезы.
– Слава богам! – сказочно обрадовался Габриэль. – Эрика, будь добра, кинь в него еще чем-нибудь! – Протянул мешочек. – К твоим услугам вся моя коллекция – пользуйся, милая.
– Нет! – Штрымпа в отчаянном порыве закрыла собой дрожащего суженого. – Это бесштрымпово! Мы имеем право на размножение!
– Тогда брысь отсюда! – В разговор посмеиваясь включился Дар.
Мохнатые штрымпы напоследок обильно полили нас жгучими (в прямом смысле!) слезами, пожаловались на тяжелую судьбину, плохие условия проживания, неподъемную работу и… испарились.
А три мужчины-воителя ушли совещаться. Когда закончился разбор полетов, мне было объявлено в мягкой форме:
– Рика, к сожалению, твое обучение воинским искусствам бесполезно, – ласково произнес Ниэль. – Ты плохо восприимчива к оружию и высокому вдохновению битвы. – Братец держал наготове большой носовой платок, собираясь утирать мне горючие слезы.
Ага! Сейчас!
– Ур-ра-а-а! – завопила я вне себя от счастья и расцеловала всех поочередно.
Когда на радостях чмокнула демона, муж поморщился, но смолчал. Скажете – удивительно? Вовсе нет. Причина всем присутствующим была понятна и ясна: у меня ж в руке был зажат один из последних сюрикэнов…
– Ну я пошла? – спросила, намереваясь поскорей убраться отсюда и забыть об этом эпизоде, как о страшном сне.
– Ты не против, если мы тут еще немного побудем? – вопросом на вопрос ответил муж. – Обменяемся опытом.
– Валяйте! – махнула рукой. – Я к детям в классную комнату зайду, проверю, как у них с уроками, а потом тоже пойду делами заниматься, а то совсем их запустила с вашими заё… занятиями.
– Хорошо, дорогая, – не стал спорить со мной супруг и резво ускакал на международную конференцию по обмену опытом о способах убийства и использовании оружия для достижения одним лишь мужчинам ведомой цели.
Уже ничему не удивляясь, я осмотрела занятых важным делом мужчин, пожала плечами и ушла.
По дороге в классную комнату услышала звонкий голосок Аланиэля:
– Учитель, эта задача не имеет решения! Коровы не летают!
– В чем дело? – вторглась я в обитель знаний. – Здравствуйте, мэтр Тригониэль, – поздоровалась с учителем математики.
Учитель поклонился и объяснил:
– Мы спорим по поводу одной математической задачи. Принц настойчиво утверждает, что ее решить нельзя!
– Могу я узнать условие задачи? – поинтересовалась я, погладив своих мальчишек по упрямым вихрам.
И мне выдали это условие. Выслушав, я подергала себя за ухо, косо посмотрела на учителя и пошла к окну. Перевесившись вниз, заорала:
– Мужчины! Срочно нужна ваша государственная смекалка!
– Что такое? – поднял голову брат.
– У нас задачка не решается! – весело призналась я.
– Какая? – мигом заинтересовался Дар, подходя к шурину. Уж он-то точно знал, что с математикой у меня все отлично. И если я попросила помощи, то тут либо что-то очень сложное (маловероятно, что именно такое зададут детям), либо стоит ожидать подвоха.
– На реку прилетело стадо коров и село на воду, – начала я, но была перебита Габриэлем:
– Коровы не летают!
– Еще раз перебьешь, – возмутилась, – полетят! Журавлиным клином!
– Не надо! – Эльф ткнул демона под ребра. – От такого потом не отмоешься!
– То-то же! – сменила я гнев на милость и продолжила: – Бык взял две коровы и улетел. Сколько коров осталось?
– А сколько было в стаде? – проявил смекалку Ниэль.
– Сколько-то! – выдала я гениальный ответ.
– Задача не имеет решения! – сообщил мне Дар, подумав хорошенько.
– Скажи это мэтру Тригониэлю! – фыркнула я. – Он утверждает, что имеет!
С желчным старикашкой никто связываться не хотел, и все призадумались.
– Мама, мама! – задергал мне сзади за джинсы Алиаль. – Осталось две коровы.
– Я знаю! – Приложила палец к губам. Подняла ребенка на руки, чмокнула в румяную щечку и попросила: – Скажи об этом мужчинам.
– Папа! – радостно заорал малыш. – Дядя! И папа Дар! – (Габриэля перекосило.) – Осталось две коровы!
– Почему, дорогой? – изумился демон. – Ты уверен?
– Да! – засмеялся Алиаль. – Папа, ты большой, а глупый! Остальные коровы утонули!
– Стоп! – вмешался Дарниэль. – Там же трое улетело?
– Пап! – Это уже вылез Аланиэль. – Бык – не корова! Он их осеменяет!
Я от этого диалога уже ржала в голос, вцепившись в раму и похрюкивая.
– Это тебе еще рано знать! – строго сказал эльф.
– Дядя! – завопил в ответ сын. – Если мне рано, то тебе уже поздно. Ты как тете Манвэлиэль это показывать будешь? На пальцах?
Я заржала еще громче.
– Хм… – заткнулся братец, не зная, что сказать не в меру развитому ребенку.
– «Хм» тетя не одобрит! – немедленно заверил его мой сын. – Если ты не в курсе, то спроси папу или дядю Габи – они точно знают, как детей делать!
Гогот стоял та-а-акой! Ржала с подвываниями, утирая слезы, добрая половина дворца, до того тихо подслушивающая саммит правителей, а вторая половина челяди активно допытывалась у первой о причине столь гомерического смеха.
Ниэль сначала попытался оскорбиться и обидеться, потом махнул рукой и захохотал вместе со всеми.
Все же веселая это наука – математика!
