Глава 4
Мая очнулась от хриплого стона, переходящего в злобный рык. Он раздался где-то далеко… или близко? Девушка открыла глаза и, сев на мягком ковре из листьев, завертела головой в поисках источника странного звука. Что-то было не так. То есть… все было не так! Хороший от рождения слух галуры стал еще острее, тело приобрело несвойственные ему силу и гибкость, значительно превосходящие те, которыми одарила кровницу природа, а еще в нем поселилась приятная легкость. Девушке даже показалось, что стоит ей подняться на ноги и она непременно взлетит. Но самым непривычным в этом списке новых ощущений было то, что вирта прекрасно видела в полной темноте. Каждую мелкую деталь внутри черного дриддерева, каждый листочек, каждую складку шершавой коры и… верхний край лестницы в правом углу. Помня о блокировке способностей, девушка резко подскочила, подняв ворох черных листьев в воздух, и рванула к выходу. Рык повторился. Но теперь он больше походил на рваный кашель, сквозь который пробивались слова… или даже фразы. «Я выиграл бой!» – упрямо повторял чем-то знакомый голос и снова тонул в приступе кашля. Галура замерла на ступенях, не зная, стоит ли нестись сломя голову туда, где явно было небезопасно. То, что ничего хорошего там не происходит, Мая чувствовала нутром. А здесь, под защитой толстых стен дерева, ей было хорошо и спокойно.
– Р-р-р… Я же победил! – яростно выкрикнул мужской голос, и Мая, узнав Иргиса, побежала вниз.
Вернее, полетела, перескакивая через несколько ступенек и едва касаясь рукой перил. Ей понадобилось совсем немного времени, чтобы спуститься с самого верхнего этажа дерева и, на ходу раздвинув завесу лиан, выскочить в открытый проем.
«А летать я все-таки не умею!» – пронеслось в голове перепуганной галуры, когда она, не удержав от неожиданности равновесия, с жалобным «мяв!» рухнула с ветки вниз. Приземление прошло в лучших традициях кошки – на все четыре конечности. Но боль от этого не утихла. Поднявшись с четверенек, девушка мрачно осмотрела свои поцарапанные ладони и не менее мрачно пробормотала:
– И чего я за ним бегаю-то? – Ее мохнатое ухо дернулось и чуть повернулось, ловя искомый звук. Галура услышала хриплое дыхание мужчины и тихий смех, сопровождающийся мелодичным звоном бубенцов, а еще… запах свежей крови!
Больше кровница не думала. Перепрыгивая через извилистые переплетения корней, она обогнула гигантский ствол и… застыла, глядя широко распахнутыми глазами на открывшуюся перед ней картину. К горлу девушки подкатился ком: зрелище пугало, а еще от него веяло полной безысходностью.
– Ты уже проснулась, дочь моя? – улыбнулась стоящая напротив дерева женщина и обратила на галуру свой ласковый взор. Ласковый… Мая невольно поежилась под ее немигающим взглядом, но с места не сдвинулась. Ее не покидало ощущение, что одетая в шелка особа о пробуждении девушки знала давно, а все эти вопросы были лишь ширмой, призванной скрыть осведомленность. – Располагайся, – указав жестом на ближайший корень, предложила фиолетовая дама. – Я покажу тебе, как следует обращаться с непокорными, – многозначительно сообщила она, переключаясь на окровавленного Иргиса, скованного, словно цепями, тонкими щупальцами гибких корней. – Смотри и учись. Тебе пригодится.
Девушка сглотнула мешавший дышать ком и тихо зашипела. Происходящее ей не нравилось, но как остановить этот кошмар, она тоже не знала. Находясь под впечатлением от многочисленных событий, Мая не придала особого значения тому, как спокойно реагирует на чарующий голос Ин, не обратила внимания и на слой черного пепла, покрывавший землю вокруг. Она вообще ни на что не могла смотреть, кроме осунувшегося лица Хранителя, на котором, как два кристалла, горели ярко-голубые глаза. Непокорные, злые… и потому, наверное, особенно красивые.
«Нет! Он не может умереть вот так… Он еще должен убить Мранту!» Мысль, пришедшая ей в голову, привела кровницу в замешательство. Она сама недавно пыталась уничтожить этого мужчину своей меткой, чтобы защитить Катю, а что же теперь? Готова променять жизнь богини на… жизнь Огненного Волка? Но почему?! Почему он стал так важен для нее? И когда успел?
– Я выполнил с-с-с… – Синеволосый сплюнул кровь и продолжил: – Свою часть договора, Мастер Ин.
– Ты не убил Водяницу.
– Я победил ее.
– Этого мало! Ты должен был довести дело до конца.
– Убийство человеческого тела не есть победа! – упрямо вскинул голову Иргис. – Я убил в ней Снежного Волка… с-с-способность становиться Волком. Отпусти маленькую галуру!
– А кто ее держит? – фальшиво удивилась та, которую седьмой Хранитель называл Ин.
– Ты! – Мужчина дернулся, пытаясь вырваться из плена дерева, но оно держало крепче железных тисков. Даже огонь, вспыхнувший вокруг его фигуры, не помог освободиться. Напротив, хватка колдовского растения стала еще крепче и болезненней, а тонкая ветвь, спустившаяся сверху, хлестнула по лицу пленника не хуже плети. – Вер-р-рни ее домой! – то ли прохрипел, то ли прорычал Иргис.
– А ты уверен, что она этого хочет? – вкрадчиво осведомилась мучительница и, посмотрев на сжавшую кулачки Маю, спросила: – Хочешь?
Девушка растерялась.
– В свой мир хочешь? Снова стать безвольной предсказательницей. А?
– Нет, – поспешно покачала головой кровница и рефлекторно прижала ушки. Ностальгия по прежней жизни ее не мучила, а вот страх опять превратиться в марионетку в руках жрецов – очень даже.
– Сядь, я сказала! – приказным тоном потребовала черноглазая дама, и перепуганная галура подчинилась: устроившись на краю толстого корня, она продолжила переводить взгляд с собеседницы на ее пленника. – Вот видишь, – улыбнулась Ин. – Ей и здесь хорошо.
«Ты обещала!» Хранитель перешел на мысленный диалог, решив, что впутывать в их разборки малышку не самая умная идея. Мастер будет вертеть наивной виртой, как ей вздумается, а он в таком незавидном положении не сможет защитить девочку.
Не сможет… Осознание собственной беспомощности резануло по сердцу гораздо больнее метких ударов веток и крепких объятий корней. Голубые глаза стража полыхнули яростным огнем, пальцы сжались в кулаки, и… колдовские путы затрещали от потока магии, направленной на их уничтожение.
– Не с-с-старайс-с-ся! – резко подняв руку, зашипела Ин. Сила ее в собственном Круге Забвения была безгранична, и этой самой силой она в десятый за последние полчаса раз «приласкала» непокорного слугу. Он дернулся, обмяк, тяжелые веки накрыли потускневшие глаза, а пальцы разжались.
«Отпусти ее!» – Слова больше напоминали мольбу, чем требование.
«Отпущу, Огонек, – мысленно ответила Мастер Снов. – Как только закончу с тобой».
«Ты хотела сказать, покончишь?» – Бледные губы мужчины дрогнули, но ухмылка так и не исказила их линии.
«Ты сам виноват. Надо было быть разборчивей при выборе хозяев!»
«Ты права, Мастер. Надо было… несколько миллиардов лет назад, когда молодой и тщеславный Дух Огня связался с тобой».
«Если бы ты остался верен мне – сейчас бы не висел здесь. Но ты предпочел верность новым друзьям».
«Я предпочел верность Равновесию миров».
– Называй это как хочешь – суть одна, – отмахнулась Ин, задумчиво теребя свою длинную косу. – Ты предал своего Мастера, Волк. А значит, ты умрешь. – Улыбка, появившаяся на ее губах, стала фанатичной.
– А что потом? – машинально следуя примеру Мастера, Иргис тоже заговорил вслух. Он уже немного оправился после удара, хотя слабость и боль все еще сковывали тело. Сейчас он не был способен ни на какие агрессивные действия, но древесные тиски по-прежнему держали его в своем плену. Ушки Маи встали торчком, ловя каждое слово из их разговора, однако вмешиваться малышка не пыталась. – Снова пробудишь мою истинную память в каком-нибудь человеческом маге? Лет эдак через пятьсот. Мастер Снов не может обходиться без своей преданной «собачки», разве не таково одно из правил вашей с Дэ игры?
– Поздно ты вспомнил о правилах, Огонек, – продолжая улыбаться, сказала Ин. – Должна тебя разочаровать: на этот раз ты исчезнеш-ш-шь окончательно. – Красивые переливы ее голоса сменились угрожающим шипением. – Ты прав, Мас-с-стер не может остаться без с-с-слуги. – Бубенцы на одеянии насмешливо звякнули, когда она резко повернулась к нему спиной и, чуть нагнувшись, постучала себя по колену. – Иди сюда, малыш! Ну же! Иди, я представлю тебя предшественнику.
И Иргис и Мая завороженно смотрели на то, как из тумана, парящего над землей, выбрался забавный волчонок, от белого меха которого исходило изумрудное сияние. Гордо рыкнув, этот маленький хищник засеменил к своей хозяйке, чтобы, добежав, покорно лечь у ее ног.
– Дух Леса, – представила Мастер Снов своего нового слугу. – Было нелегко его приручить. Но я справилась. А ты… Ты мне больше не нужен, Дух Огня и Света. – Она потрепала волчонка за ухом и, оставив его лежать на месте, поплыла по воздуху по направлению к Хранителю. – Я с-с-снимаю свою метку с твоей души, – прошипела ему в лицо Ин и, коснувшись ледяными пальцами его горячей шеи, выдохнула: – Прощ-щ-щай, Огонек.
Мая прыгнула… Дождавшись, когда фиолетовая дама забудет о ее присутствии, галура бесшумно поднялась, оттолкнулась от твердой поверхности корня и в два длинных прыжка оказалась за ее спиной. Вот только коготки, готовые вцепиться в мучительницу, вонзились в обнаженные плечи ее жертвы, добавив коже Хранителя новых царапин. Он не дернулся от боли, не застонал. Он вообще не подавал никаких признаков жизни, просто висел, как тряпичная кукла, прикованная к дереву, и так же тихо и безвольно упал с него, когда гибкие корни и ветки разлетелись в стороны, выпустив из своих объятий пленника. А растерянная галура, по-прежнему державшаяся за Иргиса, рухнула вместе с ним вниз, больно ударившись копчиком о твердую землю. Тяжелое тело мужчины накрыло ее сверху, и, испуганно пискнув, Мая попыталась выползти из-под мертвого Хранителя.
Мертвого! Это открытие повергло ее в шок. Перестав копошиться, девушка прислушалась к стуку сердца в груди синеволосого и, не уловив никаких звуков, отчаянно взвыла. Внутри нее как будто что-то оборвалось. От подступивших к горлу слез стало не хватать воздуха. Мая все-таки выбралась из-под своей неподвижной ноши и даже умудрилась без особого труда перевернуть покойного. В руках действительно было больше силы. Вот только возвращать к жизни мертвецов эти руки, увы, не умели. А ей так хотелось снова почувствовать его тепло, услышать дыхание, увидеть насмешливую улыбку на бледных губах и прищуренные голубые глаза, полные лукавых искр. Так сильно хотелось, что она, забыв обо всем на свете, продолжала тупо сидеть рядом и ждать. Еще чуть-чуть, еще немного, и… он обязательно очнется, подмигнет ей и скажет, что все будет хорошо.
– Так и будеш-ш-шь бездействовать? – Порыв ветра, игриво коснувшись ее мохнатого уха, принес слова.
Мая вздрогнула, повернулась на голос, но… рядом никого не было. Дерево, туман, мертвец… и все! Фиолетовая дама, судя по всему, не просто ускользнула от атаки кровницы, она попросту растаяла в воздухе. И этот самый воздух теперь нашептывал ее голосом разные любопытные вещи.
– Ты же вирта, ты должна знать… – раздалось с другой стороны, и девушка снова обернулась и опять не увидела собеседницы.
– Что? Что знать? – не выдержав, крикнула она в пустоту.
– Знать про кровную метку, которую может поставить только вирта. – Слова, сопровождаемые перезвоном бубенцов, раздались за спиной Маи, а следом за этим ее макушки коснулись холодные пальцы Ин и слегка растормошили без того всклокоченные волосы. Девушка замерла, боясь пошевелиться, а Мастер продолжала: – Тебе должны были сказать жрецы, но даже если они этого не сделали, ты обязана знать сама. Это знание приходит с рождением, живет и крепнет в душе настоящей ясновидящей. Вы – истинные кровники, такие, какими вас задумали и создали. Ты, дочь моя, должна знать! Должна вспомнить…
– Но я не…
– В-с-с-с-поминай! – с нажимом прошипела женщина и надавила ладонью на голову галуры. Та со свистом вздохнула и… замерла. Ее дар вернулся! Перед внутренним взором замелькали обрывки видений, яркие и невнятные, длинные и мимолетные… А среди этого пестрого круговорота с навязчивым постоянством всплывали два уже знакомых ей образа: ангел с лицом Смерти и окутанный синим пламенем белый волк. – Метка вирты. Не на тело… на душ-ш-шу. – Тихие слова всколыхнули воспоминания. Чужие, не ее. Или все-таки ее? Откуда ей было знать, где реальность, где нет, если всю свою жизнь она только и помнила, как ее погружают в сон и как выводят из него с помощью специальных ритуалов. – Не разочаровывай меня, Мая, – с едва заметным укором проговорила собеседница. – Я с-с-слишком многое на тебя пос-с-ставила, – тихо добавила она, но кровница услышала.
– Эта метка… – Она запнулась. – Я смогу его с ее помощью оживить?
– Да, если ты готова забрать Огонька себе, – спокойно ответила женщина, пресекая нажимом руки попытку малышки повернуться и посмотреть на нее.
– Как это… забрать? – тянула время галура, ища ответ в своих рваных воспоминаниях. Она должна, она обязана была все вспомнить. Даже если никогда и не знала об этом. У нее просто нет другого выхода.
– Сделать его своим.
– Как… э…
– Заткнис-с-сь! – беззлобно, но многозначительно произнесла Ин, снимая ладонь с ее макушки. – Ставь метку, или я отправлю тебя домой. Если ты ни на что не способна, девочка, нам не о чем с тобой больше говорить. Мне не нужна неумелая дочь, так же как и не нужен строптивый Волк. Все в твоих руках. Покажи, что умеешь, и получишь этого глупого «пса» в подарок. Метку, Ма-й-й-й-я! – Протяжный крик, раздавшийся над ухом девушки, послужил сигналом к действиям.
Малышка надкусила подушечку собственного пальца и, удостоверившись, что на краю ранки набухла алая капля, потянулась дрожащей рукой к шее Иргиса.
– Не то, – разочарованно произнес ветер за ее спиной, и, сжавшись от нехорошего предчувствия, кровница неуверенно обернулась.
Там больше не было женщины. Лишь бесформенное нечто, сотканное из белого тумана. Оно раздраженно шевелило лентами-щупальцами, которые медленно, но верно тянулись к съежившейся фигурке галуры, застывшей вполоборота у тела Хранителя. И чудилось в этом существе что-то до боли знакомое, такое привычное и понятное, что весь страх девушки растаял, а на его место пришло осознание. Именно такой она себя ощущала, когда перемещалась в пространстве. Так вот почему эта фиолетовая дама звала ее дочерью! Они действительно были похожи.
Закрыв глаза, Мая попробовала погрузиться в транс. Если доступен дар ясновидения, то почему бы не вернуться и другим способностям? Она не ошиблась. Мгновение – и хрупкая треххвостая девушка исчезла под одобрительный свист ветра и тихий смех незримых бубенцов.
Она поставила ему метку, находясь за гранью видимости. Лишь легкое движение воздуха качнуло слипшуюся от крови челку Хранителя, когда Дух Огня и Света, не успевший еще истаять, стал обладателем серебристой вспышки, впитавшейся в него, как кровь в чистую ткань. Ослепительная звездочка мигнула и исчезла, утонув в чужой сущности. Похожую на эту, но более яркую и менее приятную метку он носил в себе несколько миллионов лет. И благодаря ее влиянию мог проживать жизнь за жизнью: рождаясь, умирая, снова рождаясь, как большинство людей. Эта необычная метка позволяла ему быть человеком с душой, повелевающей огнем и светом. А еще она, загораясь при пробуждении истинной памяти, неустанно напоминала, кто его хозяин. Однажды позволивший поставить на себя подобное клеймо, Огонек больше не мог существовать без него. Ни как человек, ни как Волк… ни как природный Дух. Его бы вообще не стало, если бы одна маленькая галура не наградила душу Хранителя капелькой собственной крови, перешедшей в нечто иное… яркое и невесомое, но такое необходимое ему.
Материализовавшись из воздуха, Мая упала прямо на Иргиса и, заметив, как дрогнули его веки, довольно мурлыкнула. Усталость овладела ее телом: ресницы опустились, а с улыбающихся губ слетело что-то неразборчивое. Когда мужчина открыл глаза, он обнаружил малышку, которая, свернувшись клубочком, мирно посапывала прямо на нем. А в переплетении черных корней, как на троне, сидела задумчивая Мастер Ин и, странно улыбаясь, гладила развалившегося рядом волчонка.
«Так что это было?» – мысленно обратился к ней Огненный Волк, однако ответа не последовало.
– Я спрашиваю: что произошло, Мастер? – тихо проговорил он. Повышать голос не хотелось, да и смысла это не имело. Ин прекрасно слышала даже на большем расстоянии. Не слова, так думы, вот только почему-то не спешила вступать в беседу. – Ты не желаешь разговаривать?
– Мысленно? – Улыбка ее стала какой-то печальной, что удивило Иргиса не меньше, чем его собственное воскрешение. Эмоции Мастеров всегда вызывали сомнения. Они были слишком яркими, но при этом фальшивыми, или их не было совсем. Проблески искренности для этих «великовозрастных мимов» являлись чем-то из ряда вон выходящим. И тем не менее Хранитель чувствовал, что его собеседнице сейчас действительно грустно. – Я больше тебя не слышу, Огонек. Разве не чувствуешь? Все! Нет связи. Ты свободен… от меня. Она теперь твоя новая хозяйка. – Кивком головы женщина указала на спящую галуру, которую он машинально обнимал руками, пытаясь то ли согреть, то ли придержать… а может, просто защитить? Взглянув на лохматую головку с прижатыми ушками, мужчина перевел взгляд на своего бывшего Мастера и мрачно поинтересовался:
– Что ты натворила, Ин?
– Ну как же? Исполнила твое самое заветное желание, волчонок, – рассмеялась та, вновь становясь похожей на себя прежнюю. – Подарила тебе жизнь и свободу.
– Жизнь мне подарила она. – Прислушавшись к собственным ощущениям, Иргис без труда определил чужой «росчерк» на своей душе. Неумелый, хрупкий и такой милый, что мужчина неосознанно улыбнулся, анализируя приобретение. – Ты же дала свободу… через смерть. Объясни, зачем?
– Мм… в память о былой дружбе? – Темная бровь женщины насмешливо выгнулась.
– Я слишком давно тебя знаю, Мастер, чтобы верить в бескорыстность. Зачем ты это сделала? И как?
– Если я объясню, ты пообещаешь выполнить мой последний приказ? – прищурившись, спросила она. Рука ее напряженно замерла на мягкой шерсти сонного волчонка, и тот, не открывая глаз, недовольно заворочался.
– Приказ?
– Просьбу, – исправилась собеседница. – Не думай, ничего плохого я от тебя не потребую. Ты сам захочешь это сделать. Ведь теперь вы с этой малышкой связаны так же, как мы были связаны с тобой.
– Что ты хочешь, Ин? – сдался Хранитель. – Хватит говорить загадками. Я устал. Бой с Водяницей, твой обман, пытки и смерть, а потом еще и это странное воскрешение… слишком много для одного дня. Говори прямо. Ну же? Что тебе от меня надо, Мастер?
– Я хочу, чтобы ты вернулся в Карнаэл и дальше служил Равновесию. Но вернуться туда ты должен вместе с Маей.
– Уже интерес-с-с-но, – искоса взглянув на малышку, прошептал мужчина.
– Ты же не можешь бросить на произвол судьбы ту, чью метку носишь. – Вопрос прозвучал как утверждение. – Значит… – Собеседница выдержала паузу и торжественно провозгласила: – Она отправится туда вместе с тобой!
– Зачем? – помолчав немного, поинтересовался Седьмой Хранитель. – Чтобы разрушить Дом своим визитом? Или чтобы привести его в нестабильное состояние, как это случилось из-за Арэ Арацельса? Решила создать очередную девочку-катастрофу и навязать ее мне? Во что ты превратила маленькую галуру, Ин?
– В то, чем она и должна быть по первоначальному замыслу, – пожала плечами Мастер.
– По чьему замыслу? – выделив голосом второе слово, проговорил Иргис.
– По моему, – спокойно ответила Ин и, перекинув через плечо длинную косу, начала задумчиво теребить ее пальцами, вызывая тем самым тихий перезвон бубенцов, украшавших одежду. – Кровники, а точнее, вирты и виртэри – мои любимые создания. В них частица моей души, если хочешь. Хотя, скорее, души моей названой сестрицы, именно она послужила материалом для сотворения этой расы. Они должны были обладать способностями богов, но демиург, узнав об эксперименте, взбесился и привязал меня к своей связке, загнав в роль Мастера Снов. Это мой плен, моя ловушка… На мне тоже метка, Огонек, но не такая, как на тебе. И я тоже связана определенными правилами. Поэтому… а может, не только поэтому, я решила тебя отпустить с одним ма-а-аленьким условием: отныне ты обязан защищать свою новую хозяйку. Защищать и обучать ее. Девочка наивна и неопытна, ей потребуется хороший учитель и телохранитель. Ты лучший. Разве нет?
– Ну да, ну да, – криво усмехнулся мужчина, осторожно приподнимаясь, чтобы принять более удобную позу и при этом не разбудить Маю. Хотя та спала настолько крепко, что подобные движения живой «кровати» мало ее волновали. – Красивая история. Душещипательная такая. Особенно если учесть, что с тобой мы познакомились позже. И проверить правдивость этой сказки невозможно.
– А зачем проверять? – удивилась Ин. – Разве тебе не казалось странным, почему тебя так интересует раса треххвостых? Почему на тебя не действует их проклятая кровь? Почему замирает сердце при виде вирт и возникает непонятное желание оберегать их? Или ты решил, что просто девочка понравилась? – насмешливо уточнила она. – Тебе-то… Огненному Волку… понравилась какая-то худосочная пигалица, которая и на женщину-то не похожа. Так… комок любопытства и наивности с невинными глазами. – Заметив, как недовольно сжались губы собеседника, Мастер расхохоталась. Звонко, красиво и так раздражающе для сидящего на земле мужчины. – Ну ты даешь, волчонок. Удивил. Видать, жизнь среди стражей-людей оставила на тебе свой отпечаток. Или это близость корагов так повлияла? Когда ты просыпался подле меня, подобные человеческие заморочки тебе были чужды.
– Не отвлекайся, Мастер, – проговорил мужчина, натянуто улыбаясь. – Мои заморочки оставь мне и моей новой хозяйке. Кстати, как тебе удалось сделать из слабой вирты свое маленькое подобие? Не раскроешь секрет… по старой дружбе, а?
– Все просто, Огонек. Я передала ей жизненную силу всех моих созданий. Всех до единого. Теперь эта девочка не только наш с сестрой дальний потомок, она носитель моей собственной силы. Моя маленькая копия, как ты верно подметил. И кстати, относительно тебя она теперь испытывает похожие чувства. Такие, как желание оберегать, например, – подмигнула собеседница. – Это передала ей я. Вместе с частицей себя и своих творений.
– И так же, как ты, она отныне будет впадать в длительную спячку? – нахмурился Иргис и потянул галуру за ухо, желая разбудить. Та недовольно дернулась, обиженно наморщила носик и, пробормотав что-то, продолжила сладко спать.
– Она не Мастер Снов, она кровница. А после моей доработки – лучший представитель своей расы. Цени, Огонек! Я тебя не кому-нибудь отдала, а настоящей вирте с огромным потенциалом, который ты и должен помочь ей развить. – Ин улыбнулась, глядя на хмурое лицо Хранителя, и, сменив тон на задумчивый, выдала: – А вообще эта крошка любит поспать. Особенно после прогулок по подпространству, когда задействуются не изведанные ею резервы души. Научится ими управлять, а не действовать инстинктивно – дрыхнуть станет меньше. Или ты, наоборот, хотел, чтобы она чаще и дольше спала?
– Я бы хотел, чтобы ты перестала строить из себя благодетельницу и сказала наконец, какая тебе выгода от всего этого.
– Хочу, чтобы Карнаэлом правили вы, – сдалась наконец Мастер Снов и, откинув назад свою длинную косу, взяла в руки вторую.
– Зачем?
– Просто прихоть, что тут странного? – повела плечами она и принялась наигрывать тихую мелодию крошечными бубенцами, украшавшими шелковый рукав. – Это разозлит Мастера Дэ, а значит, станет моей маленькой победой в нашем давнем споре.
– Ну яс-с-сно, откуда ноги растут у твоей доброты, – тихо засмеялся Огненный Волк. – Ты все спланировала, не так ли? И как долго мы ходили по выложенной тобой дорожке, Ин? Надеюсь, судьбоносная встреча Катерины с демоном по имени Лу не твоих рук дело? Ты ведь давно проснулась… – Мужчина прищурился, наблюдая за своей бывшей хозяйкой.
На лице-маске не отразилось ничего, способного посвятить его в мысли этой… этого древнего существа. Богини, если верить ее словам, запертой под личиной Мастера Снов. Может быть… все может быть.
– Нет, Огонек. Я не настолько вездесуща. И потом, слишком велика привязка к седьмому миру. Здесь мой Круг Забвения, мое Древо Снов, моя территория. Но ты прав, то, что я давно не сплю, позволило мне наблюдать за всем тем, что связано с тобой. А наблюдая, я воспользовалась обстоятельствами. Твои друзья отправились в Срединный мир, я послала нужное видение маленькой вирте, и она, поддавшись порыву, совершила побег. Могла бы испугаться, сглупить, но ее жажда приключений взяла верх над страхами и чувством долга, вбиваемым в таких, как она, жрецами. Малышка не разочаровала меня, прилипла к одному из твоих друзей и потребовала забрать ее из собственного мира. А дальше я наблюдала за всем уже ее глазами. Хотя… чтобы обойти ваши охранные чары на поляне, использовала как ключ твою силу, то есть ее идеальную копию.
– Я это понял.
– А остальные нет, – довольно заявила Мастер.
– А остальным и не надо, – пробурчал Хранитель. – Как ты заманила Катерину и ее провожатых в леса Саргона?
– Никак. Это самое безопасное место для тех, кто не в ладах с Эрой. Что же удивительного в том, что они пришли именно сюда?
– Ты и это просчитала? – Усмешка скривила губы мужчины.
– Я этого ожидала.
– А потом убедила меня в своем повышенном интересе к Арэ Арацельса, в то время как сама ждала подходящего момента, чтобы украсть маленькую галуру?
– Ну почему же? Я развлекалась, наблюдая за тем, как суетятся вокруг «несчастной» веданики твои глупые друзья и как зло скрипишь зубами ты, Огонек, не имея возможности выгнать меня вон. Мне было… весело. – Она мечтательно зажмурилась и улыбнулась. Не знай Иргис ее так хорошо, принял бы эти показные эмоции за чистую монету. Но он знал… и потому не верил ей. – А когда появилось огненное чучело и принялось уговаривать вас всех вернуться в Карнаэл…
– Мастер, – перебил ее вдохновенную речь бывший слуга. – Что это, Мастер? – обеспокоенно пробормотал он, отстраняя от себя спящую Маю. На его обнаженной груди была кровь. Слишком много крови. Ссадины, нанесенные подвластным Ин деревом, затянулись, они не могли кровоточить. Резко дернув куртку все еще спящей девушки, он задрал ее тонкую маечку и… нервно сглотнул. На теле девушки красовались свежие раны, из которых текли проворные алые струйки. – Что ты с ней сделала?!
– Ничего. – Ответ принес порыв холодного ветра, а в следующую секунду рядом с галурой оказалась и сама Мастер Снов. – Это… Тигир-р-рский ис-с-с! Это стигматы, – прошипела она и снова исчезла, бросив Хранителя с его раненой хозяйкой.
– Мяв? – нехотя приоткрыв один глаз, спросила кровница.
– Все будет хорошо, малышка, – шепнул ей мужчина, и Мая, счастливо улыбнувшись, снова провалилась в сон.
Она не чувствовала ни боли, ни дискомфорта, не ощущала прикосновения чужих рук к своей коже. Лишь мягкое пощипывание целительной силы чуть щекотало ее, но этого было недостаточно, чтобы выйти из восстановительного сна, так похожего на глубокий транс.
Смерть чувствовал себя насекомым, попавшим в вязкое желе. Белый туман холодил кожу, застилая все вокруг. Не было земли, не было неба, не было окружающего пейзажа, лишь этот бледный «пудинг», пропитанный сонным зельем, в котором и бултыхался рогатый упрямец.
Не зря его Алекс иногда звал бараном, было за что.
Четэри безумно хотелось спать, но он сопротивлялся. Хотелось почувствовать наконец твердую почву под ногами, но стоило на миг сложить расправленные крылья, и странное парение оборачивалось стремительным падением в никуда. То вниз, то вверх, то влево, то вправо… в белом тумане источник гравитации постоянно менял свое положение. А может, это Смерть переворачивался в воздухе, сам того не понимая. Но так или иначе, странный полет напоминал вялое шевеление на одном месте. Без надежды куда-либо выбраться из замкнутого круга, за границу которого он, Четвертый Хранитель Равновесия, некоторое время назад решительно ступил.
Идиот твердолобый! Надо было все-таки послушаться Лемо с Иргисом.
А проклятый туман нашептывал колыбельную, покачивая свою непокорную жертву, словно мать непослушное дитя. Глаза мужчины слипались, тело слабело, и, чтобы преодолеть это наваждение, он каждый раз все глубже вонзал острые когти в нанесенные на тело раны. Боль отрезвляла, возвращала уставшее сознание из плена навязанных сновидений в реальность. А точнее, в безысходность.
Демонов Мастер! Где же тут выход?!
С того момента, как он окончательно увяз в Круге Забвения, прошло полчаса… или час, или два, а может, уже и сутки? Неизвестно. Время здесь работало так же странно, как и гравитация. То казалось, что белый плен длится не так уж и долго, а в другую секунду чудилось, будто минула вечность. И все эти минуты-часы-дни или другие временные отрезки несчастный Хранитель только и делал, что в процессе упорной борьбы с сонными чарами пытался куда-нибудь долететь. Это сначала полный решимости мужчина намеревался использовать зов крови как путеводную нить в туманном лабиринте, проведя несложный ритуал, который не требовал больших энергетических затрат. Смерть так и не сумел как следует подкрепиться, чтобы восстановить свой магический резерв с помощью сытной «пищи». Да и откуда ее взять-то в лесу? Десяток грибников, две перепуганные парочки и зверье, проявлявшее ленивый интерес к его персоне, – вот и весь эмоциональный улов голодного и злого четэри, которому приспичило-таки лично отыскать похищенную галуру. Но он не сдался!
Не сдался, да… вот же кретин!
Мысленно обругав себя в который раз, мужчина качнул черноволосой головой, отгоняя особо навязчивые сновидения, под тяжестью которых веки самопроизвольно опускались и вместо белой безнадеги перед внутренним взором начинали плыть яркие воспоминания. Острый коготь вновь царапнул начавшую присыхать рану. Боль встряхнула, на время отогнав колдовские грезы. Продолжая парить, четэри прислушался к собственным ощущениям, отчаянно пытаясь уловить хотя бы отголосок кровной связи. Увы, напрасно. А ведь до того, как нелегкая занесла его в этот проклятый туман, местоположение Маи определялось так явно, что он даже не сомневался в успехе своего похода сквозь границы Круга Забвения. Напрямки, так сказать. Без всяких магических штучек, без порталов и прочих изобретений. Ему просто нужно было идти на зов крови: галуры и своей. Старый и давно непопулярный обряд Срединного мира оказался таким полезным в сложившейся ситуации.
Чтобы «пробудить» кровь и усилить ее «голос», требовалось немного чар, заученный с детства текст заклинания и ритуальные порезы на груди и руках. Несложно, хотя и неприятно. Под действием магии четэри идентичные раны должны были открыться у всех, кто связан кровью с инициатором ритуала. И неважно, как именно зародилась эта связь: в результате брачного обряда, клятвы на крови или чего-нибудь типа меток, поставленных галурой на шее мужчины. Спустя какое-то время, как и рассчитывал Смерть, на теле девушки возникли стигматы. Он знал об этом наверняка, ибо их связь с Маей многократно возросла, что и послужило сигналом для поиска девчонки.
Открыть портал, используя ее метку как маячок, Хранитель даже не пытался. Мало того что сил на такое мероприятие не хватало, так еще и место, куда он намеревался пробиться, являлось на редкость… непроходимым. Как удалось проникнуть на территорию Мастера Дэ Арацельсу, для Смерти так и осталось загадкой. А жаль! Расспроси он тогда друга, глядишь, что-нибудь сейчас да и вышло бы. Хотя… с магическим резервом, которого едва хватило на проведение простейшего ритуала, вряд ли. Так и попал самый старый Хранитель Равновесия в туманные объятья Круга Забвения, где лишился как материальной, так и ментальной опоры. А зачарованная пелена продолжала нашептывать ему о прошлых днях, пытаясь успокоить (или усмирить?) его уставшее тело и полную сомнений душу. Такая далекая и чужая жизнь вновь встала перед глазами, будто все это было вчера.
Красный Харон по прозвищу Смерть никогда и никого не любил, кроме своей младшей сестры Эрис. Да и это чувство было сложно назвать любовью, скорее, он восхищался той, которую после гибели родителей вырастил и воспитал. Сестра носила имя пламенного цветка и напоминала это дивное растение не только нравом, но и внешностью. Алая кожа, небольшие рога и просто изумительные черные косы до самых щиколоток. Девочка-огонь, девочка-порыв, девочка-мечта. Только ей, пожалуй, он готов был спустить некоторые провинности. Эрис росла и хорошела день за днем. Из милой девчушки она как-то незаметно превратилась в красивую женщину. От кавалеров не было бы отбоя, если бы не одно веское обстоятельство – ее единственный брат.
Он не слыл садистом, не любил пытки, но его жестокость при принятии судьбоносных решений была широко известна. Подчиненные боялись и уважали Харона, хотя больше все-таки боялись, ведь любая провинность, вызвавшая недовольство хозяина, каралась… да-да, именно смертью. Смертные приговоры приводились в исполнение без суда и следствия, по легкому взмаху руки или едва уловимому движению черной, как ручьи за пределами Харон-сэ, брови хозяина. Впрочем, кого-то он мог и помиловать, если подобное проявление «милосердия» было ему выгодно. Сильный, молодой, умный и расчетливый воин-маг, воспитанный в жестких традициях собственного народа, он одинаково комфортно чувствовал себя как за столом рабочего кабинета, так и на поле битвы с обнаглевшим соседом, посягнувшим на его территорию. Сколько их насчитывалось, этих горе-завоевателей? Поначалу много. Как только весть о смерти отца разлетелась по округе, земли юного Сэмирона стали лакомым кусочком, который, как полагали другие Хароны и безземельные Харры, можно было легко захватить. Ошиблись. И расплатой за эту самую ошибку стали море крови и смерть… Смерть виноватых, смерть невинных, смерть всех тех, кто просто попал под руку краснокожего четэри. А потом настали времена затишья: вооруженный нейтралитет с одними соседями, торговые связи с другими, вступление в союз с третьими… Жизнь текла своим чередом год за годом, век за веком. А Сэмирон, получивший прозвище Смерть, правил твердой рукой в своем Харон-сэ, территории которого заметно увеличились за последнее время.
Он уважал сильных противников, имел властных союзников, заботился о своей младшей сестре, оберегал ее и… никому не доверял, кроме нее. Лишь ей он готов был подставить спину, будучи уверенным в том, что не получит удара под крыло. И потому, наверное, так тяжело оказалось пережить предательство Эрис. Чего ей не хватало? Деньги, драгоценности, роскошные наряды… любой каприз своей огненной малышки Сэмирон выполнял практически без возражений. Она была самым дорогим для него существом, его частью, его гордостью и отрадой. И как он недоглядел, как не заметил в родной сестре коварного врага? Или его там и не было?
Внезапная догадка оказалась столь ошеломляющей, что задремавший Хранитель очнулся. Резко вскинул голову и осмотрелся. Вокруг было белым-бело… Ну и демон с ним! Не меняя направления, Смерть продолжил свой полет в неизвестность сквозь прохладную дымку сонного тумана. Мысль, родившаяся во сне, продолжала крепнуть, обрастая все новыми доказательствами правоты.
Кому нужно было подвести Сэмирона к смертной черте?
Кто имел достаточно силы и власти, чтобы соблазнить Эрис и толкнуть на подобное вероломство? А если бы она отказалась – принять ее облик и всадить тот отравленный ядом кинжал ему под ребро. Слишком точный и выверенный удар… яд убивал медленно и неотвратимо, не давая шансов на выживание, но оставляя время на заключение сделки с…
Эра!!!
А ведь он убил предательницу-сестру, унаследовавшую его Харон-се и бесценную коллекцию запертых в кристаллы душ. Убил потом, обойдя законы Карнаэла, запрещающие встречаться с родственниками. Бывший Харон подстроил ей и ее жениху несчастный случай и наслаждался, глядя, как уходит жизнь из ее тела. А сестра смотрела на него удивленными глазами и что-то шептала… тихо-тихо… он не расслышал.
Боль и злость, волной накатившие на затуманенный чарами разум, подействовали не хуже ледяного душа. Стиснув зубы, мужчина зарычал и… увеличил скорость. Не мог же этот проклятый туман вечно стоять у него на пути. Чары, сновидения, искушение забытья – Смерть преодолеет все, потому что он не только Красный Харон, но и старший Хранитель Равновесия, которому доступна сила связанного с ним корага.
И тут же, как по заказу, в голове родилось новое озарение. А все эти изменения, которые претерпел его жестокий и властный характер за годы службы… уж не под влиянием ли вышеупомянутой связи они произошли? Раньше Смерть думал, что просто слишком очеловечился, живя бок о бок с шестью стражами-людьми. Когда-то давно он воспринимал их расу как разумных животных, а женскую половину считал симпатичными и забавными куколками, которых можно держать в своем доме, кормить и одевать, а еще использовать в любовных играх и просто для услады глаз и слуха. Некоторые рабыни были очень талантливыми и обладали чудесным голосом. Ему нравилось за ними наблюдать… как за милыми зверушками, развлекающими хозяина. Нравилось их целовать и ласкать, замечая в глазах страх и смирение, а иногда и всплеск ответной страсти. Когда же судьба в образе Хозяйки Карнаэла столкнула его с магами из других миров и поставила всех их на один уровень, пришлось привыкать смотреть на людей как на сослуживцев, а впоследствии и как… на друзей. Самых близких, самых верных, таких, каких прежде у Сэмирона никогда не было. И он действительно привык, изменил точку зрения и пересмотрел свои цели. А еще… он изменился сам. Стал мягче, спокойнее, мудрее и, что самое странное, перестал испытывать тягу к кровопролитию. Не то чтобы его пугала кровь, просто теперь ему казалось, что убийство не единственное решение проблем и даже не самое правильное. Иногда он сам себе напоминал болото, тихое, но опасное. И только сейчас провел параллель с болотным корагом, которого подселили в его тело во время Обряда посвящения.
Арацельс слился со своим огненным демоном воедино, но в результате не стал походить на спятившую тварь, которой правят лишь голод и похоть. Так почему все они столько лет воспринимали корагов исключительно как животных? Если существо не кормить веками и держать на «магической цепи», разве не станет для него нормальной реакцией кидаться на «еду» и женщин? Сексуальная энергия ведь тоже своего рода «пища», пополняющая магический резерв истощенного создания. Когда-то давно, потеряв контроль над собственной силой, эти демоны лишились тела и тронулись рассудком, после чего и были заперты в хранилищах корагов, расположенных в Домах, подобных Карнаэлу. Или только в Карнаэле? Ответа на данный вопрос Смерть не знал. Зато теперь он был точно уверен, что магия, которую Хранители получили от душ демонов после ритуала, не только наградила их второй ипостасью, сделав первую сильнее и неуязвимее, но и повлияла на характер. А еще четэри вдруг подумалось, что влияние это было взаимным. И возможно, их личные кораги тоже изменились.
– Вот мне интересно, – проговорил туман красивым женским голосом, в переливах которого слышался звон бубенцов. Четэри вздрогнул, сбившись с пути, если у полета в никуда этот самый путь вообще был. Крыло дернулось, глаз тоже… Нервный тик как реакция на слуховые галлюцинации? – Ты о чем думал, когда наносил на тело Арвенги? – Мужчина поджал губы, не желая беседовать с собственным воображением. – Решил истечь кровью и убить на расстоянии маленькую вирту, чтобы она никому не досталась? – продолжала разглагольствовать невидимка, прячась то ли в его голове, то ли среди бесконечного тумана. – Отвечай уже, Хранитель!
– Уйди, глюк, – процедил сквозь зубы тот.
– Уйду, конечно, – насмешливо пропел «глюк», – но и тебя с собой заберу, идиот рогатый! – На последних словах голос стал больше напоминать шелест листвы, вплетенный в чарующую мелодию нежных бубенцов. Не живой, не женский… нереальный, но при этом такой притягательный, что заслушаешься.
Вот Смерть и заслушался. А когда очнулся от странного наваждения, понял, что больше не парит среди белого тумана, а стоит на покрытой черным пеплом земле напротив огромного дриддерева с чересчур темной кроной. А под деревом, устроившись среди извилистых корней, сидит заметно потрепанный Иргис, на котором, свернувшись калачиком, спит его мохнатое несчастье по имени Мая.
– Ну и чего ты явился? – разочарованно вздохнул синеволосый, одарив друга недобрым взглядом, который нехорошо сверкнул, стоило мужчине заметить ритуальные порезы на красной коже. – Арвенги? Так это ты сделал?! Ну, ты…
– Хватит! – оборвала его Мастер Ин, бесшумно выплывшая из-за спины четэри. – Давай-ка, Сэмирон, исправляй последствия своей глупой затеи. Мне нужна здоровая и полная жизненных сил вирта.
– Зачем? – в один голос спросили Хранители.
– Мм… метку ставить? – Ее полувопрос-полуответ прозвучал подозрительно мило, а смех бубенцов лишь укрепил подозрения, закравшиеся в головы мужчин.
– Еще одну? – Иргис прищурился. – Кому?
– Сам догадайся, волчонок, – разнеслось по поляне, когда Мастер уже растворилась в воздухе.
Рид шел по ее следу, наслаждаясь охотой. Сила плескалась в нем, требуя выхода, вспыхивала искрами на кончиках пальцев и расцветала голубоватыми бликами на бледной коже. Как же давно он не чувствовал себя по-настоящему живым. Кем был Хозяин Карнаэла последние несколько веков? Незаметной тенью с огромным запасом уникальных знаний и… с отвратительно малой способностью влиять на свой собственный Дом. Дом, который подчинялся ему тысячелетиями. Дом, который питался его магией и дарил взамен могущество. Дом, который был частью его, а потом вдруг стал просто куском камня, задремавшим в ожидании нового Хозяина. Нового! И это при живом еще (относительно живом) старом. Так в Карнаэле появилась она – демон без лица, срок правления которой вышел, и сейчас… именно сейчас Рид, захваченный азартом охоты, шел по ее следу, предвкушая недолгий, но интересный поединок.
Ему хотелось размяться, испробовать в бою забранную у Катерины силу, а еще… стать наконец единственным Хозяином этого места. Пока Эра жива, пока часть Дома подчиняется ей, а другая пусть и не слушается, но и не вредит бывшей хозяйке – Рид не желал успокаиваться. Время, когда демоница была ему нужна, прошло. Теперь он жаждал ее смерти. Не быстрой и бесполезной, а медленной и мучительной, а еще очень выгодной для него и Дома. Всего-то и надо: уничтожить тело и поймать в ловушку дух Эры, чтобы потом поместить его в хранилище корагов. А лучше сразу в Роэ! Так надежней. Ведь несмотря на то, что Риду в последние дни удалось разорвать большинство связей демоницы с Карнаэлом, уничтожить их все он так и не смог. Никакие знания и умения вкупе с новыми силами не помогли вытравить эту «безликую бабу» из магического рисунка Дома, ее сущность намертво вплелась в него, как и положено сущности Хозяйки. И будь погруженный в спячку Карнаэл действительно свободным, нынешняя попытка Рида уничтожить Эру не принесла бы никаких результатов. Напротив, Дом встал бы на защиту своего Духа и легко отразил бы любую угрозу, направленную на него. Но… Карнаэл тогда не был свободен! Следовательно, власть демоницы над ним не стала абсолютной. Именно поэтому и удалась авантюра с разделением.
Лу, всегда мечтавший заполучить этот Дом, заслал сюда Арэ с «подарком» в крови. Ходили слухи, что наиболее слабого Хозяина можно убить подобным образом, на это хитрый демон и надеялся. Но теория, как водится, далека от практики. И без содействия Рида идея перевертыша не увенчалась бы успехом. В лучшем случае Катю с ее новыми способностями «каменный монстр» просто проигнорировал бы, в худшем – убил бы на месте как угрозу истинной Хозяйке. Ну а на деле Карнаэл по привычке выполнил приказ своего старого господина и… запустил процесс интеграции с девушкой. Точнее, с магией Высшего в ее крови. Именно эта магическая сила, дарованная Катерине демоном во время брачного обряда, теперь обитала в теле Риденхарда, покровительствуя и подчиняясь ему. Пусть не родная, данная природой и родителями, но тоже очень хорошая. Лу всегда гордился чистотой своей крови и соответственно высоким качеством магической силы. Он даровал ее часть супруге, та оказалась хорошим сосудом, который практически не испортил столь дивное приобретение, ну а Рид, осознав, что за сокровище попало в его руки с возвращением маленькой Арэ, просто забрал эту самую силу себе. К слову, подобный эксперимент не имел бы успеха, если бы призрачный Хозяин Карнаэла, коротая время в Черном Роэ, не постиг основы методик, используемых демиургами. Выпить чужую магию, как и энергию, способны многие существа. А вот забрать ее в чистом виде и сделать своей – это уже привилегия творцов. И теперь он смело мог называть себя одним из них. Древний, сильный, мудрый Хозяин… Что может быть лучше для такого уникального Дома, как Карнаэл?
Рид замедлил шаг и прислушался. Бледные губы мужчины дрогнули, складываясь в зловещую ухмылку. Синие глаза вспыхнули, а ладони окутало пламя похожего цвета. Эра была рядом… Он чуял демоницу… Сейчас, когда бывший Хозяин обрел тело и силу, они могли играть на равных. Дом не препятствовал, но и не помогал. Одной своей частью он подчинялся ей, другой – ему. Подчинялся во всем, кроме угрозы одному из своих законных владельцев. Бывшему, настоящему, будущему… неважно. Он признал их обоих и… позволил им решить вопрос власти в честном поединке. На это Рид и рассчитывал. Этого Эра и опасалась.
В том, что именно происходит, демон без лица разобралась не так давно. И правда, открывшаяся ей, мягко говоря, не радовала. Одно дело – устранить человеческую девчонку, другое – предприимчивого демона, который был намного старше ее отца и, как это ни печально, значительно сильнее и опасней ее самой. Но и сдаваться на милость победителя Эра не собиралась. Она намеренно мелькала в поле его зрения и снова ускользала, прячась за подвижными стенами коридоров. Еще пара пролетов, каких-то несколько десятков шагов, и…
Рид резко остановился. Его хищное лицо стало злым, светящиеся глаза сузились, а губы сжались. Призвав бледно-голубое кружево нового личного портала, который появлялся в период последней стадии слияния Хозяина с Домом, мужчина нырнул в него и исчез, оставив «жертву» недоуменно хлопать глазами.
– С-с-сбежал, – сплюнув от досады, зашипела женщина. – Ну надо же! С-с-сбежал! – Она нервно расхохоталась, закрыла ладонями лицо, затем резко замолчала, пару секунд подумала и, создав два поисковика, отправила их на «вражескую территорию». – От меня не сбежиш-ш-шь, милый.
Когда Лилигрим решила присвоить тело Катерины, она, к сожалению, не подумала о том, как после этого будет выбираться из комнаты, в которой, куда ни плюнь, везде магическая сигнализация. Шаг влево, шаг вправо – и демон по имени Рид (о наличии которого в этих стенах она даже не подозревала) явится проверить свою личную «кормушку». Однако умные мысли, как всегда, запаздывали. И теперь Лили, став счастливой обладательницей живого тела со спящим разумом (совершенно не мешавшим ей пользоваться своей материальной оболочкой), задумчиво изучала потолок комнаты, размышляя над иронией судьбы. Мысль о том, что она недальновидная идиотка, девушку почему-то не посещала. Зато идеи о неожиданном спасителе то и дело возникали в ее белокур… то есть темноволосой головке. К чужому телу оказалось не так-то легко привыкнуть, особенно после семи лет бестелесного существования. Оно казалось тяжелым и нескладным, а эти темно-каштановые пряди, упорно падающие на лицо, откровенно бесили. Спаситель, в роли которого Лилигрим представляла Арацельса либо Смерть, ну или, на худой конец, какого-нибудь другого Хранителя, идти к ней на выручку не торопился, Рид тоже не возвращался, встречаться же с Эрой в Катькином обличье она и сама не горела желанием. Минуты текли, раздражение девушки росло, а вокруг ничего не менялось.
Когда уставшая от бездействия Лили решила наконец встать с кровати и, рискуя привлечь к себе внимание демона, попробовать пробиться сквозь его чары к выходу… раздался взрыв. Ей стоило большого труда не подскочить с громким визгом на ноги, а остаться лежать все в той же позе, старательно изображая из себя спящую. Сначала девушка подумала, что вернулся Рид, хотя наличие звуковых спецэффектов с его появлением как-то не вязалось. Но посторонний в каэре был. Лилигрим могла поклясться в этом. Она чувствовала его взгляд, слышала тихий шорох, ощущала чужой и такой сильный запах. Пахло осенью: пожухлой листвой и дождем. Тяжелые шаги, дыхание, скрежет острых когтей по каменному краю огромной постели… Девушка невольно сглотнула и чуть приоткрыла один глаз. Сквозь темную вуаль длинных ресниц она увидела силуэт огромного чудовища, которого раньше никогда не встречала.
– А вот и я, девочка, – радостно оскалился визитер, нависнув над ней. – И кто тебя сюда упрятал, кареглазая? Эра? – спросил монстр, погладив когтистой лапой ее обнаженную ногу. Ответа он не ждал, вероятно, поверил, что девушка спит. А может, ему просто требовался не собеседник, а что-то, то есть кто-то совсем в другом качестве? – Симпатичный нар-р-ряд, – подозрительно глухо прорычал незнакомый монстр, разглядывая прикрытую тонкой рубашкой фигурку.
Сердце бешено забилось в девичьей груди, вторя эмоциям Лили, а Катя продолжала гостить в стране грез, ничего не ощущая и ни о чем не догадываясь.
«Кажется, меня ожидает секс с чудовищем, – мысленно скривилась девушка, продолжив изображать из себя спящую, что давалось ей все труднее. – И черта с два я утром снова перережу вены!» – решила она, приготовившись к изнасилованию. Лилигрим прекрасно помнила, что ночные сущности стражей питаются сексуальной энергией и эмоциями. Первая брачная ночь семь условных лет назад обернулась для нее адом. Такое не забывается даже в посмертии! Тогда ее мучил собственный муж (точнее, его болотный кораг), сейчас же… Отогнав мрачные воспоминания, девушка задумалась. Данный экземпляр от других явно отличался… чем-то. Может, разумностью? И внешностью… «Очередной Хранитель, что ли? – мелькнуло у Лили в голове. – И когда только Эра успела его обработать?»
Развить данную тему Лилигрим не дали. Огромные ручищи на удивление аккуратно подняли ее с кровати и понесли по направлению к выходу. Новых взрывов не последовало. Кругом вообще было подозрительно тихо, будто все охранные чары временно отключились. Или же их виртуозно обходили, вернее, обходил один крупный зверочеловек, который все меньше напоминал Лилигрим корага. Внешне он был похож на этих тварей, но безумием и сексуально-эмоциональным голодом не страдал. А это уже был нонсенс. Лили, охваченная смесью страха и любопытства, снова приоткрыла глаза. Может, оборотень какой залетный? Однако, заметив в нескольких сантиметрах от собственного носа волосатую грудь своего странного «спасителя», тут же опустила ресницы, чтобы в следующий момент и вовсе зажмуриться от громкого и мрачного:
– С-с-с-тоять!
Чудовище остановилось, продолжая прижимать к себе девушку.
– Райс-с-с? – прошипел демон, заметно удивившись. – Вот уж кого не ожидал тут зас-с-с-тать…
– Мы знакомы? – спросил тот, обернувшись.
А Лилигрим искренне позавидовала его выдержке: саму ее слегка потряхивало, и изображать «спящую красавицу» в таком нервном состоянии для девушки было настоящим подвигом.
– Положи мою девочку обратно, – вместо ответа приказал Рид.
Чтобы понять, кто это, Лили не потребовалось подсматривать (хотя очень хотелось). Она узнала его на слух. Не в теле Ринго, а в своем собственном образе загадочный демон обладал просто удивительным голосом. Бархатным, обволакивающим, чарующе-красивым и оттого пробирающим до самых костей.
– Это моя девочка, – нагло заявил Райс.
– Нет, моя!
– А я говор-р-рю, моя! – В голосе монстра послышались угрожающие нотки, отдавать свою добычу он явно не собирался. – Решим спор-р-р по-мужски?
«Сейчас порвут, гады!» – обеспокоенно подумала Лилигрим и мысленно застонала. Так быстро расставаться с новым телом ей не хотелось.
Не порвали! Более того, к ней даже не прикоснулись после того, как осторожно положили обратно на жесткую постель, на которой она благополучно пролежала все время недолгого, но жестокого поединка. Естественно, Лили подглядывала, ибо пропустить такое зрелище была не в силах. «Оборотень» возвышался над противником почти на целую голову и был раза в два шире. Видимо, решив, что это дает ему преимущество, он и начал драку. Один короткий прыжок, взмах когтистой лапы, и… в сжатых пальцах чудовища неумолимо растаяли рваные клочья черного тумана, похожие на обрывки плаща.
– Да кто ты такой?! – взвыл монстр, обойдя противника по дуге.
– Хозяин Карнаэла, Райс, – с коварной улыбочкой на бледном лице ответил демон.
– Очередной?!
– Единственный.
– Риденхар-р-рд?!
– А кто еще?
– Ну мало ли…
– Риденхард Хладнокровный. К вашим усл… – Изображая грациозный реверанс, мужчина запнулся, так как на него снова напали. – Дурак, – констатировал демон, вынув из груди соперника заметно удлинившиеся пальцы, которые на время успели стать металлическими шипами.
Лили полностью разделяла его мнение. Ведь этот тип только что проткнул огромное чудище рукой, будто вилами, а затем стряхнул кровь со своей трансформированной ладони и спокойно пронаблюдал, как она вновь становится похожей на человеческую. И зачем глупец Райс полез в драку? Все-таки он не оборотень, а новичок-хранитель, ночная сущность которого оставила при нем разум, но напрочь лишила инстинкта самосохранения. Или не новичок? Лилигрим никак не могла вспомнить, почему его имя казалось ей знакомым.
Полежав пару минут на полу, монстр медленно поднялся и уставился на Рида бешено горящими разноцветными глазами. На вытянутой морде расцвела кровавая ухмылка, кривая и дикая, а еще чуть-чуть виноватая. От ранения его слегка пошатывало, но умирать смертью храбрых дураков этот «осенний зверь» явно не спешил.
– Пр-р-рости, друг, – сплюнув кровь, рыкнул Райс. – Я должен был убедиться, что это действительно ты, а не очередная личина Эры. – Он приподнял лапы в жесте «сдаюсь» и начал отступать к двери. – Раз у Карнаэла уже есть достойный Хозяин, я, пожалуй, пойду…
– А как же девочка? – ехидно поинтересовался демон.
– А отдашь? – с грустной иронией спросил проигравший.
– Нет, конечно! – скрестив на груди руки, усмехнулся Рид.
– Вот и я о том. Пойду?
– Иди.
И он пошел. Лили даже обидно стало, что от нее (от них с Катей) так просто отказались. И только она мысленно окрестила этого Райса предателем, как тот рухнул на пол словно подкошенный, так и не дойдя до порога. А вокруг руки демона, стоящего за его спиной, заплясало синее пламя. Точно такое же, как то, которое таяло возле огромной фигуры поверженного «зверя».
– Не стоит доверять незнакомцам, – философски заключил Риденхард и, скользнув взглядом по «спящей» девушке, направился к выходу.
«Не заметил?» – с надеждой спросила саму себя Лилигрим, сквозь полуопущенные ресницы всматриваясь в спину мужчины.
– Не с-с-стоит, – прошипел внезапно оживший покойник, схватив противника за ногу. – У меня иммунитет к силе Лу, с-с-сволочь, – шипел монстр, раздирая тело демона острыми как бритва когтями. – Трус-с-сливая твар-р-рь! – рычал он, вгрызаясь в шею отчаянно отбивающегося Рида.
Вокруг них бесновался синий огонь, всполохи которого тонули в алом зареве. Во все стороны летели брызги крови, ошметки плоти, обрывки черного тумана и золотистые клочья звериной шерсти. Звуки, которыми сопровождалась эта бойня, больше не содержали слов. Рык, шипение, вой, крики, стон… хруст, но никак не слова.
Девушке казалось, что она перестала дышать, глаза закрылись сами собой, и в этот момент Лили впервые позавидовала спящей Кате. Хорошо еще, что кровать стояла достаточно далеко от дерущихся мужчин. Иначе бы Лилигрим не выдержала. Нет, ей не было страшно, ее мучила подступившая к горлу тошнота. Живое тело реагировало на происходящее с омерзением и брезгливостью. Опасаясь, что такие яркие чувства, мало похожие на удовольствие от чудесного сна, будут кем-нибудь замечены, девушка усилием воли заставила себя думать о приятном: Земля, лето, звездная ночь, скрипка в руках и… краснокожий «черт» с охапкой белых роз на ее балконе. Мм… сказка. И эту самую сказку Лилигрим твердо решила воскресить. А потому расслабила лицо и позволила губам чуть изогнуться в легкой улыбке. Пусть думают, что ей снится что-то хорошее. Хотя парочке, занятой взаимным убиением друг друга, вряд ли было до нее дело.
– Что здесь… – Знакомый голос, вторгшийся в какофонию противных звуков, заставил Лили напрячься, а лязганье металла о каменную поверхность, прервавшее фразу очередного гостя, – передернуться.
– Ничего ос-с-собенного, – равнодушным тоном ответил Рид, с гадким хлюпаньем вынимая свои окровавленные руки из тела Райса. – Выясняли отношения… по-мужски.
– Ты кто такой? – Застывший в дверном проеме Арацельс бросил настороженный взгляд на лежащую на постели девушку и снова уставился на поднимающегося на ноги демона. Рыжее пламя вокруг его фигуры вспыхнуло ярче, добавив красок и без того прекрасно освещенному помещению. Кулаки мужчины сжались, а по белой коже расползлись черные дорожки проступивших вен.
– Твой информатор, мальчик. Не признал?
Он стоял спиной к Лилигрим, и она не могла видеть его лица, зато бурю эмоций, отразившихся на физиономии Первого Хранителя, ей удалось рассмотреть во всех подробностях. В свете огненных факелов сцена, развернувшаяся у входа в комнату, казалась особенно зловещей. В темной луже крови, разлившейся по полу, лежало мертвое чудовище, на обезображенной морде которого тускло светился один неповрежденный глаз. Прозрачно-синий, словно сапфир. А по обе стороны от изуродованного мертвеца стояли двое мужчин. Облаченный в черные одежды Риденхард был стройнее и ниже ночной ипостаси стража, но опасностью и силой от него веяло ничуть не меньшими.
– А это… – Арацельс запнулся, разглядывая не подающее признаков жизни тело.
Да и откуда там жизнь? Демон разорвал в клочья грудную клетку несчастного и, как показалось Лили, еще и кадык ему вырвал. Что там говорил глупец Райс? Иммунитет к магической силе? А про физическую он, судя по всему, забыл. Кретин разноглазый! Мало того что сам нарвался на мучительную смерть, так еще и в ловушку Дома угодил. Теперь будет очередным привидением Карнаэла, как раз освободилось вакантное место. От этой мысли Лили снова улыбнулась. Чуть-чуть… едва приподняв уголки своих новых губ. Она больше не призрак, она человек! Главное теперь не выдать себя, а тихо-мирно дождаться, когда эти двое уберутся из каэры вместе с трупом.
– Шпион-неудачник, – терпеливо пояснил демон, стоя напротив заметно шокированного Хранителя.
– Райс-с-с? – В голосе мужчины, опознавшего труп по каким-то не известным Лилигрим признакам, проскользнуло что-то странное. Смесь раздражения и… сочувствия? Девушка так и не успела толком разобрать эмоции старого друга, ибо тот снова заговорил: – Что тут происходит? Почему моя Арэ здес-с-сь?
– А где ей еще быть? – пожал плечами демон. – В объятиях твоих дружков-корагов? – ядовито уточнил он.
– Ш-ш-ш-ш-что ты… – зашипел бело-рыжий визитер, прожигая собеседника отнюдь не дружелюбным взглядом.
– Заткнис-с-сь, мальчиш-ш-шка! – таким же тихим и почти беззлобным шипением ответил Рид. – Я устал. Говорю один раз, повторять не буду. Мое имя Риденхард Хладнокровный. Полагаю, оно тебе знакомо из курса истории Дома. Прос-с-сти, что не представился при телепатических контактах, время тогда не приш-ш-шло. Я прежний Хозяин Карнаэла, а после с-с-смерти Эры стану будущим. Сейчас же мы с ней практически на равных.
– А Катя? – покосившись на спящую жену, уточнил Хранитель.
– Отдыхает, набирается сил. З-с-с-с-десь она в полной безопас-с-сности.
– Я хочу ее забрать, – упрямо вздернув белый подбородок, чересчур заострившийся в звериной ипостаси, проговорил мужчина.
– Ис-с-сключено.
– Она моя!
«Опять начинается битва орангутангов!» – мысленно прокомментировала Лилигрим, прислушиваясь (да и, что греха таить, присматриваясь) к мужчинам, застывшим в дверях.
– Запомни раз и навсегда, мальчик. – В бархатном голосе Хозяина послышались металлические нотки. – Маленькая Арэ моя и только моя, но ес-с-сли ты продолжишь верно служить мне, своему гос-с-сподину, я, так и быть, буду иногда допускать тебя до ее тела. Мне же, как ты наверняка понял, от девуш-ш-шки требуется только магическая сила. В остальном, – мужчина усмехнулся, – она твоя.
– А если я откажусь… с-с-служить? – холодно переспросил Арацельс.
– Тогда… – Лили едва не выдала себя испуганным вскриком, когда вылетевший из фигуры демона черный туман плотным коконом окутал ноги и руки взбрыкнувшего было Хранителя. На шее его вспыхнуло огненное кольцо. Вот только цвет этого кольца заметно контрастировал с родной стихией эйри. Синее пламя не оставляло ожогов на белой коже, но, судя по напрягшемуся лицу мужчины, ничего хорошего ему не сулило. – Я убью тебя, Цель, – спокойно закончил фразу Рид и… разорвал огненный «ошейник». Но Арацельс, плененный странным туманом, по-прежнему не двигался. Лишь глаза его мрачно горели золотисто-алым да уголки плотно сжатых губ чуть заметно подрагивали. – Ты уяс-с-снил урок, мальчик?
– Более чем, – криво усмехнувшись, сказал Хранитель.
– Иди. Найдеш-ш-шь демоницу, не убивай. Просто позови меня мысленно. Я подарил тебе частицу себя при нашем первом контакте, так что услыш-ш-шу.
– А самому найти не судьба? – раздалось над ними.
Мужчины резко подняли головы, Лили тоже напрягла зрение, вглядываясь в плохо освещенный угол… однако, кроме слабой искорки поисковика, которую и заметить-то удалось только благодаря голосовому сообщению, под потолком ничего не было.
– Я слишком отвлекся из-за вас-с-с, люди! – с раздражением заявил Рид и одним щелчком пальцев уничтожил пронырливый поисковик. – Выходи! – скомандовал он и нетерпеливым жестом указал визитеру на дверь. Черное облако вокруг его фигуры рассеялось, вернув мужчине способность двигаться. Лилигрим так и не поняла, почему демон не испробовал его действие на Райсе. Хотя, может, у мертвеца и на черный туман, как на магию Лу, был таинственный иммунитет? Или же воскресшему Хозяину просто захотелось поиздеваться над самоуверенным идиотом, кто знает? – Мне надо обновить защ-щ-щиту. Вон отсюда! – повысил голос Риденхард, и Арацельс, окинув напоследок цепким взглядом чужую каэру, послушно отступил за ее порог.
Отступил и исчез, угодив в подкравшийся сзади портал.
«Кислотно-зеленый, – отметила про себя девушка, продолжавшая украдкой наблюдать за происходящим. – Значит, Эра позаботилась. Ее цвета».
Риденхард спешил. То, что Эра воспользовалась его невнимательностью и узнала, где спрятана Катерина, ему не нравилось. Но переносить девушку в другое помещение он не стал, решил не рисковать. Эта каэра была идеальным местом для принудительного сна. Спрятанная в плотном кольце стен комната просто кишела разного рода ловушками. И даже если бы нашелся уникум, способный обойти охранные заклинания, Рид все равно узнал бы о его визите благодаря особой магической связи с тайной комнатой. Райс не был виртуозным взломщиком, он пробил путь к каэре с помощью силы. И хотя ему удалось успешно миновать большинство ловушек, о вторжении этого получеловека-полудемона в спальню Арэ Риденхард узнал мгновенно.
Вспомнив о нем, мужчина мрачно улыбнулся. Убить его было нетрудно. Даже способность Райса контролировать своего корага не дала парню особых преимуществ в поединке. Сильный, быстрый, но… куда ему до демона, который находился на своей территории? Зайдя в ту комнату, бывший Хранитель подписал себе смертный приговор. Риденхард, в отличие от Эры, ни за что не выпустил бы потенциального соперника за порог, ограничившись одними нравоучениями. Это демоница пыталась беречь результаты своих экспериментов, ему же до большинства из них не было особого дела.
Райс показал себя самоуверенным глупцом, явившись за Катей. Но тем не менее демон уважал его. Что ни говори, а погиб бывший Хранитель красиво. Дрался до последнего, и, если быть до конца честным, ему удалось слегка потрепать Рида. А, учитывая неравенство сил, это уже было много. Если бы демон не являлся повелителем данной части Дома, если бы пару часов назад он не наполнил под завязку свой магический резерв, ему пришлось бы дольше восстанавливаться. Да и склонное к быстрой регенерации тело Райса так легко уничтожить вряд ли удалось бы. Но… судьба и на этот раз играла за команду Риденхарда Хладнокровного, лишив похитителя маленькой Арэ шанса на победу.
Улыбка Хозяина стала шире. Ощущение собственного могущества приятно будоражило. Перед уходом он проверил самочувствие девушки и, убедившись в том, что она по-прежнему спит (хоть и несколько тревожно, судя по прочитанным эмоциям) обратил в пепел труп Хранителя, после чего с особым удовольствием раздавил ногой синий глаз демона. Сделанное из магического кристалла око являлось связующим звеном между носителем и мастером. Вторым, как предполагал Рид, был небезызвестный Лу. А значит, разрушение столь ценной «стекляшки» должно было отозваться на перевертыше весьма и весьма неприятными ощущениями. На это Рид и рассчитывал. Хитроумному Высшему и его прихвостням на территории Карнаэла не место!
Да и игры с демоницей Риденхарду уже порядком надоели. Охота – это, конечно, хорошо, но осознание полной власти над своим родным Домом – гораздо лучше. Эра, будучи совсем еще юной по таосским меркам полукровкой, оказалась не так глупа, как ему казалось раньше. Создала же она поисковик, который Рид не смог засечь сразу? Арацельса похитила у него из-под носа… И сейчас явно куда-то заманивала своего преследователя, с завидной периодичностью мелькая впереди.
А что у нас там на пути? Храмовый сад с зубастыми «зверушками»? И она считает, что эта полоумная стая ринется защищать ее? Ну-ну, милая… Смотри, не обхитри саму себя.
Решение пришло неожиданно. Портал, скользящий следом за Хозяином, послушно метнулся к его ногам, а в следующую секунду исчезнувший посреди коридора Рид уже стоял напротив арочного входа в сад.
– Ты приглашала, я приш-ш-шел, – с милой улыбкой голодного волка сказал он, глядя на застывшую в десятке шагов фигуру.
В своем истинном виде Эра была бы великолепна, имей она лицо вместо черного пятна. Синие огоньки испуганно мигнули из глубины этой тьмы, женщина дернулась, как от удара, и метнулась назад. А настроившийся на ее эмоции демон едва не застонал от удовольствия. Страх, растерянность, досада – какая дивная смесь! И какая вкусная.
Один коридор, другой… резкий поворот, и снова два ряда каменных стен с качнувшимися от ветра огнями факелов. Арки появлялись и исчезали, пропуская стремительно мчавшихся демонов. Эра петляла, пытаясь запутать преследователя, но он не отставал. Бледно-голубое кружево портала скользило по стене в нескольких метрах от ярко-зеленого, но ни один из Хозяев не пытался воспользоваться этой лазейкой.
Рид наслаждался ситуацией, намеренно позволяя перепуганной демонице убегать. Он то сокращал расстояние между ними, то чуть увеличивал его, наблюдая, как в эмоциональный коктейль Эры добавляется надежда. Сумасшедшая погоня разожгла притупившийся было азарт охоты. И в какой-то момент ему стало мало простого преследования. Загнать жертву – это приятно, но почувствовать на своих руках ее теплую кровь, ощутить губами ее солоноватый вкус… Вот это истинное удовольствие для охотника!
Порыв ветра едва не затушил настенные факелы, когда Риденхард, увеличив скорость, метнулся к Эре. Две смазанные тени нырнули в арочный проход и… разлетелись в разные стороны от вспыхнувшего между ними синего зарева. Быстро подскочив, демоница скрылась в ближайшей комнате, наскоро запечатав магией дверь. А на ее противника обрушился огненный поток красно-оранжевого цвета. Это не убило его, но доставило массу неприятных ощущений и неизбежно отвлекло от сбежавшей «дичи». Окатив Хранителя, посмевшего ему помешать, ответной волной синего огня, Рид разочарованно прошипел:
– Неблагодарный молокос-с-сос. – Он поднялся на ноги, отряхнулся, будто рыжие языки пламени, все еще лизавшие его ноги, были чем-то материальным, способным испачкать костюм, в быстро стягивающихся дырах которого виднелись обожженные края кожи, а под ней… черный туман вместо плоти. – А ты не так прос-с-ст, да? Неужели Эра приручила полукровку? Глупый… Наивный молокосос-с-с.
Мельком оценив нанесенные Арацельсу повреждения, демон решил, что жить парень будет (как, впрочем, и служить… после небольшой воспитательной работы), и с чувством выполненного долга отправился на поиски беглянки.
Она не успела уйти далеко, Рид это чувствовал. В этом месте проходила граница их территорий, своего рода нейтральная зона, здесь Дом не подчинялся ни одному из Хозяев. А это значило, что новые проходы не откроются по желанию, стены не сдвинутся с места, чтобы заслонить ее или его собой. Здесь они действительно были на равных, если забыть о том, что она молоденькая полукровка, а он древний чистокровный Высший.
– Попалас-с-сь! – обнаружив Эру в одном из тупиков, радостно сообщил ей Хозяин.
Женщина не испугалась, не ринулась в атаку, чтобы опередить его, и не упала на колени, моля о пощаде. Она вообще не двинулась с места – продолжала стоять возле стены. Высокая, красивая, с бронзовой кожей и золотой гривой длинных волос. С черным провалом вместо лица и странно мерцающими синими точками в его глубине. Демон даже немного растерялся, удивленный такой реакцией. А потом Эра вдруг вздрогнула и расхохоталась. Громко, заливисто… безумно.
– Дура, – сквозь зубы выплюнул Риденхард, швырнув пару огненных шаров. Когда оба они разбились о защитный купол, мужчина хмыкнул. – Все равно дура! – крикнул он и ринулся к демону без лица, сосредоточив в ладонях всю силу убийственного заклинания.
Щит разлетелся на части, едва соприкоснувшись с такой магической мощью. Сильные пальцы мужчины железным капканом сжали длинную женскую шею. Эра захрипела, вцепившись в предплечья Рида. Но вместо того чтобы попытаться оторвать руки противника от себя, она начала их… гладить? Рид изумленно моргнул, жертва блаженно застонала, а серая комната вокруг них исчезла в яркой вспышке открывшегося портала. Не его и, если память не подводила демона, не ее.
Тогда чей это был портал? Или один из блуждающих?
Очутившись посреди огромного поля, демон отверг последнюю мысль. Он медленно осмотрелся, перевел взгляд на Эру и, свернув в сердцах ее изящную шейку, смачно выругался на таосском. Менявшие облик чары, которых он среди защитных плетений даже не заметил, постепенно таяли – и высокая демоница прямо на глазах превращалась в миниатюрную Арэ с седыми волосами. Разжав руки, мужчина позволил убитой девушке упасть к его ногам. Затем развернул Эссу лицом вверх и начал с интересом изучать магические знаки, нанесенные кровью на ее кожу. Искусная работа, кропотливая… Создание таких знаков наверняка заняло не один час времени. Выходит, Эра давно продумала свой план и только ждала подходящего момента, чтобы осуществить его.
– А полукровка умна, – с искренним восторгом пробормотал Риденхард. – Я и не думал, что она знакома с этой техникой преображения. И портал… – Демон разодрал одежду на груди покойницы и тихо присвистнул. – Пентакль перемещения, завязанный на сердце и душ-ш-ше жертвы. Недурно, Эра. Оч-чень недурно! А как сыграно! Эмоции были такими… правдоподобными, – шептал демон, открывая портал в Карнаэл.
Но как только белое зарево окутало его фигуру, мужчину сильно тряхнуло. Болезненная волна ударила по векам, и он невольно зажмурился. А когда снова открыл глаза, увидел вокруг все то же поле да красные крыши домов вдали.
– З-с-с-с-аблокировано? – спросил сам себя Рид. – Невоз-с-с-с-можно!
Трижды повторив попытку вернуться в свой Дом и не достигнув желаемого результата, демон разозлился не на шутку.
Пнув с досады мертвое тело Эссы, которое от сильного удара отлетело в сторону и замерло в неестественной позе среди высокой травы, Риденхард Хладнокровный направился в сторону поселения.
«Пятый мир, – оценив пейзаж, решил он. – Ну ладно, полукровка. Этот раунд ты выиграла. Вот только изоляция Карнаэла опустошит твой резерв, и, когда я, напившись чужих эмоций, пробью блок и вернусь, ты будеш-ш-шь беззащ-щ-щитна». – Мужчина рассмеялся собственным мыслям и, вспомнив веселый мотивчик старой песни, принялся его тихо насвистывать. Он уверенно шел вперед, и настроение его с каждым шагом становилось лучше.
Тяжело привалившийся к стене Арацельс молча наблюдал, как шевелился каменный пол, постепенно перетекая из тонкого прямоугольника, имитировавшего плиту, в один из любимых обликов Эры. Окончательно сформировавшись, демон без лица вопросительно взглянула на Хранителя.
– С-с-сильно он тебя приложил, сын мой? – заботливо поинтересовалась она.
– Терпимо, – без особых эмоций ответил мужчина. – Надеюсь, это того стоило.
– Конечно!
– Удивительно, что тебе удалось выкинуть его из Карнаэла.
– Это было с-с-сложно. Я едва не погибла, с-с-сражаясь.
– Угу. – Губы Хранителя скривились в усмешке. – А после распласталась по полу. Видимо, чтобы отдохнуть.
– Не иронизируй.
– А ты не лги.
– Ну, хорошо. Я ис-с-спользовала хитрость.
– И обман.
– И его тоже.
– Что ж. – Арацельс вздохнул, оттолкнувшись плечом от стены. Выглядел он потрепанным, но вполне целым. – Это как раз в твоем стиле. Надеюсь, невинные не пострадали?
– Нет, конечно! – спокойно соврала Эра.
– Стражи заперты в саду? – пытливо щурясь, уточнил он.
– Да.
– Женщины в своих каэрах?
– Естес-с-ственно!
– Вот и славно! – Хранитель кивнул. – Я ухожу.
– Пос-с-стой. – Демоница подошла к нему и замерла напротив, отчего стала еще больше похожа на скульптуру. – Надо вс-с-се обсудить. Благодаря моей гениальной идее у нас есть время подготовитьс-с-ся к поединку…
– У тебя есть! – выделив интонацией второе слово, заявил собеседник. – А я иду за своей Арэ.
– Не с-с-спеши…
– Мы заключили сделку, Эр-р-ра! – Ее имя он скорее прорычал, чем проговорил.
– Да, да, сын мой, – пошла на попятную она. – Но разве ты не хочеш-ш-шь, чтобы я прежде тебя подлечила?
– Сам справлюсь.
– А как же дежурс-с-ство? Твоя очередь.
– Эра!
– Ладно, ладно. – Каменный рот растянулся в подобии улыбки. – Я ш-ш-шучу. Иди за ней. Все, как договаривалис-с-сь… мой мальчик.
И он ушел, оставив ее одну. А вскоре огненным вихрем ворвался в храмовый сад, раскидал подвернувшихся под руку сослуживцев, легко запрыгнул на площадку рабочей зоны и яростно зашипел, глядя в удивленные глаза Хозяйки Карнаэла:
– Куда ты дела мою женщину, с-с-стерва?!