В себя пришла на своей собственной кровати и, если судить по солнцу, уже ближе к вечеру. На столе сиротливо стоял поднос с остывшим обедом, а на кресле был разложен тот самый балахон, в котором я «венчалась». Интересно, и кто это меня раздел? Почему-то я была точно уверена, что это не Арт.

Дорвавшись еды, я почувствовала себя то ли хомяком, то ли верблюдом. Есть и пить хотелось жутко, и я никак не могла насытиться, запихивая в себя и остывшее мясо, и слегка зачерствевшие сдобные булочки. Я с аппетитом поглощала пищу, пока взгляд не упал на запястья. Вот это ж…! Я даже подавилась. Клеймо! А точнее два клейма на каждой руке! Как корову!

Я в ужасе потыкала пальцем в каждое изображение какого-то непонятного символа, даже стереть попыталась. Одно хорошо, хоть не болело. Интересно, это чтобы не сбежала? В груди поднялось глухое раздражение. Уж слишком это напоминало рабские метки. В голове сам собой всплыл фрагмент из «Трех мушкетеров», когда Миледи показывает лилию на плече. Вот и у меня на каждом запястье было что-то на подобие — выжженные шрамы, слегка покрасневшие и отчетливо видные. Метки. Рабские метки. Другого определения я просто не находила. Интересно, у Арта тоже самое, или это только мне такой эксклюзив? Я попыталась вспомнить, есть ли такие же клейма у Меарис и не смогла. Женщина носила платья с длинными рукавами и очень часто надевала браслеты, так что я не могла с уверенностью сказать ни «да», ни «нет». Но все равно, мне это очень не нравилось. Слишком сильно накатывало ощущение безысходности и зависимости.

Взгляд еще раз опустился на запястья. Интересно, а что сие знаки обозначают? Я внимательно вглядывалась в рисунки. На обоих запястьях они были абсолютно идентичны — стилизованный трилистник, в центральном круге которого располагалась семиконечная звезда, внутри которой тесно сплелись какие-то невероятно мелкие значки. Без лупы и не разглядишь. Но почему-то у меня сложилось впечатление, что рисунок не закончен. Эх…

Через два часа село солнце, и мои нервы уже были на пределе. За это время я успела искупаться, обсохнуть, натянуть обратно свой балахон, так как другой одежды в комнате не оказалось, допить остатки воды в кувшине, снова захотеть есть, посидеть на балконе, полежать на кровати… в общем, вся издергалась. И никто, никто за это время не зашел ко мне!

Не то, чтобы я ждала, что после свадьбы Арт тут же прибежит ко мне со словами любви, но все же… Хотя, нет! Кого я обманываю? Ждала я его. Знаю, что глупо, но все же надеялась. Нет, конечно, не на «слова любви», но что зайдет, мы поговорим… Ведь там, на Земле, он вел себя совсем по другому. Что он там говорил? Судьба? Единственная или что-то вроде. В душе сейчас оставалась только одна хрупкая надежда на то, что он ждет моего изменения. Но одновременно, это и сильно задевало. Получается, что такая, как я сейчас его не устраиваю? Обидно. Не то, чтобы я считала себя красавицей, но парни были, и, думаю, любой девушке неприятно знать, что ты не нравишься.

Плевать! Я решительно вскинула голову. Посмотрим, что будет дальше, а с Артом как-нибудь потом разберусь. В конце концов, ожидаемые бонусы вполне существенные, и даже выйдя я дома замуж по любви, это еще бы не была гарантия верности супруга. Только вот почему к горлу опять подкатывает комок?

Тяжело вздохнув, я запрокинула голову и закрыла глаза. Не знаю, сколько я так просидела, но через какое-то время услышала легкие шаги, остановившиеся перед моей комнатой. Дверь скрипнула, и в комнату вошла Меарис. Хоть я и знала, что это будет она, но сердце на секунду сбилось с ритма.

— Привет, — она мягко улыбнулась, — проснулась? Как ты себя чувствуешь?

— Давно проснулась. И да, чувствую себя нормально.

— И на что ты злишься? — вскинула бровь женщина, присаживаясь напротив.

— Ни на что. Извини, — я выдохнула. Жаловаться на ее сына? Глупо. Она мать, а я чужая, незнакомая девушка. Естественно, что она его будет защищать.

— Ничего. Дай руки.

Я протянула запястья. Она долго и внимательно их изучала, словно пытаясь прочесть. Возможно, так оно и было. Под конец, она удовлетворенно вздохнула и даже слегка улыбнулась.

— Отлично. Рисунок не закончен, так как ты не вошла в силу, но после инициации он станет полным.

— Будет больно?

— Немного, — она легко пожала плечами, — но, как ты видишь, я жива, и десятки других, кто проходил через это, тоже. Сила просто так не дается. За все надо платить, а это незначительная цена за то, что ты приобретешь.

— Понятно. И что меня ждет? Я что-то должна делать?

— Я отведу тебя снова в храм, в самое сердце Даагонии, а вот что будет дальше, я не знаю. Дело в том, что у каждого этого индивидуально. Ты поймешь это Там. Могу сказать, что когда вошла туда я, то мне приказали лечь на алтарь, я тут же уснула, а когда проснулась, то все было закончено, а брачные рисунки стали полными. Хотя, когда меня вели туда, то говорили, что я должна буду произнести клятву верности Даагонии, но меня никто ни о чем не спрашивал. Вот я и не говорю, что будет у тебя. Могу только посоветовать, чтобы открыла свое сердце и говорила правду, если будут спрашивать.

— Кто?

— Не знаю, может, силы? — она легко усмехнулась.

Мы некоторое время помолчали, думая о своем, пока я не вспомнила, интересующий меня вопрос.

— Меарис, а у тебя тоже есть… эти клейма?

— Да.

— А можно посмотреть?

— Думаю, что лучше после, — она как-то внимательно посмотрела на меня, и я снова почувствовала, что от меня что-то скрывают.

— А у Арта тоже есть?

— И у Арта… тоже.

— Как у коровы клеймо, — не сдержавшись, буркнула я, на что Меарис лишь тихо засмеялась.

— Почти угадала. Это знак принадлежности.

— Меарис, а ты говорила, что будут какие-то физические изменения…

— Да. Твое тело должно будет принять силу, которой раньше не было, плюс еще начнется перестройка организма, чтобы твое тело стало бессмертным, ну и как бонус идет то, что если раньше ты не была Даагонской, то при превращении в нее, ты становишься внешне привлекательной для супруга. Не то, чтобы у тебя сильно изменилась внешность, но что-то подправиться. А может, и сильно. Если честно, то я выглядела совсем иначе до свадьбы и инициации. Для начала я была просто шатенкой, и фигура у меня больше походила стиральную доску, — она смущенно усмехнулась.

— Меарис, а долго изменения происходят? И где я буду все это время?

— Обычно не дольше месяца. Ну и, скорее всего, все это время ты проведешь в Храме. Но ты не волнуйся, для тебя это время пролетит незаметно.

— Понятно.

— Ладно, раз уж ты готова, то пора идти навстречу своей судьбе.

Угу! И мы пошли. Опять по той же самой дороге, сквозь портал и лабиринт. Удивительно, но сейчас, я уже гораздо лучше ориентировалась во всех этих переходах и поворотах. Еще парочку таких походов и дорогу запомню четко.

На этот раз я шла не безучастной куклой, а внимательно запоминала и отмечала каждый шаг. Я слишком не уверена в завтрашнем дне, чтобы разбрасываться подобными сведениями.

Радует хотя бы то, что мне на этот раз лицо не закрывали и глаза не завязывали. Но долго порадоваться этому я не смогла. Как только мы через портал, Меарис протянула мне снова покрывало.

— Полина, тебе следует надеть это. И придется носить вплоть до вашей официальной свадьбы, когда ты не просто станешь женой, но и, главное, войдешь в род Даагонских. Хотя, нет, не так. Даагонской ты станешь уже сегодня, как только войдешь в зал инициации. На вашей свадьбе придут члены нашего и других кланов, чтобы засвидетельствовать твои силы и завершить обряд принятия. Тебе выдадут соответствующие амулеты, впишут в древо родов, объяснят права и обязанности, а также ты получишь официальное разрешение на раскрытие всех тайн нашего рода. Это большая ответственность и огромные возможности, — закончила она, а я снова чуть не поморщилась. Кажется, шахидов, когда отправляют на дело, тоже так напутствуют. А я смертником быть не хочу.

Только вот мне от этого никуда не деться, поняла я, стоя перед черными монолитными дверями. К моему удивлению, мы были тут с Меарис не одни. Вдоль дверей с одной стороны стоял Асириан, еще один мужчина, похожий на него, как брат, разве что на пару лет старше и красивая статная женщина, с холодной, просто замораживающей красотой, которая держала его под руку. Похоже, это его жена. По другую сторону дверей расположились еще пятеро незнакомых мужчин и Итарон.

— Это главы Даагонских кланов, — прошептала Меарис, легонько кивнув в сторону незнакомцев, — они здесь, чтобы засвидетельствовать твое вхождение в род, ну и Итарон, как твой учитель и проводник в наш мир, — а затем уже громко и для меня начала представлять присуствующих. — Лорд Ирван Аль-Шион Даагонский, глава клана Аль-Шион, — тот самый мужчина, стоявший рядом с Арсианом, слегка кивнул, не сводя с меня пронизывающего колючего взгляда. — Его СА-шеер, — вот уж удивила. Значит, они еще и любят друг друга? Вот эта каменная статуя и Снежная королева? Занятно. — Алора Аль-Шион Даагонская. А это, — она перевела взгляд на остальных мужчин, — Глава наследного дома Тирион Теро-эль, — молодой мужчина, не старше тридцати пяти, с яркими фиалковыми глазами и пепельно-русыми волосами слегка вышел вперед и по-доброму улыбнулся.

— Рад приветствовать Вас, леди, в нашей семье, — его мягкий голос обласкал, — надеюсь, это повернет Вашу жизнь в лучшую сторону.

Я хотела уже ответить, когда Меарис сжала мою руку и прошептала, чтобы я молчала. Пришлось лишь склонить голову.

— Глава клана Кэль-Деон Катион Кэль-Деон, — мужчина лет сорока с прозрачно голубыми глазами и вьющимися светлыми волосами равнодушно кивнул.

— Глава клана Иль-Саро Митис Иль-Саро, — топазовые глаза блеснули под каштановыми кудрями.

— Глава клана Фэль-Ирэт Ферс Фэль-Ирэт, — почти юное лицо, но стальные глаза смотрят внимательно, оценивая каждый жест и изгиб.

— Глава клана Мэль-Фэро Ашерион Мэль-Фэро, — наверное, самый старший из всех присутствующих небрежно склонил голову. — И лорд Итарон Иль-Саро Даагонский, хранитель тайн и заветов Стихий.

— Да примут тебя силы, дитя, — он ласково улыбнулся. — Подними руки, мы должны увидеть символы на твоих запястьях.

Я не стала медлить. Подняла руки, развернув запястьями вверх, позволяя им увидеть то, что они хотели. Правда, я не была уверена, что они хоть что-то разглядят. Но тут Итарон провел рукой, и моих запястий коснулся серебристый луч, и прямо на монолитной стене спроецировалось изображение с клейма. Все присутствующие с интересом начали изучать изображения, словно забыв обо мне.

— Милорды, подтверждаете ли Вы прохождение брачного ритуала? — раздался голос Итарона, и следом стройный хор выразил согласие.

— Милорды, принимаете ли Вы эту девушку в род Даагонских и разрешаете ли пройти ритуал принятия? — и снова хоровое согласие.

— Ты можешь войти, — повернулся ко мне Итарон, — и выйдешь оттуда уже Даагонской. Прикоснись к дверям, и если силы этого желают, ты войдешь.

Вот тут я занервничала. До этого момента мне все казалось несерьезным, словно это игра или нечто временное, и только сейчас я осознала, что моя жизнь меняется. Судорожно сглотнув и чуть не подавившись воздухом, под внимательными взглядами всех присутствующих, я сделала шаг вперед. Маленькими шажками я двигалась к своей судьбе. К неизвестному будущему.

И вот я стою вплотную перед черным монолитом, без ручек, без щелей, без замков и знаков. Только черная гладкая поверхность. Набрав воздух, как перед прыжком, я подняла руку. Удивительно, но она почти не дрожала, чего нельзя было сказать о моем сердечке. Такие перебои, словно я бежала по лестнице вверх этажей девять.

Я даже не успела прикоснуться, когда двери с тихим скрипом распахнулись и начали расходиться. Я замерла, в шоке рассматривая темноту провала перед собой. Сзади послышались тихие вздохи, а меня это уже не волновало. Двери распахнулись ровно настолько, чтобы я смогла пройти вперед, и ни на сантиметр больше. Жутко захотелось оглянуться, но я боялась. Теперь было страшно, что двери закроются. Маленький шажок, и я перешла невидимый порог. Еще один, и перешла точку не возврата. Вглядываясь в непроглядную темноту перед собой, я сделала еще несколько шагов вперед, когда с тихим шорохом за спиной закрылись двери. Не выдержав, я взвизгнула и подпрыгнула на месте, судорожно оглядываясь назад. Абсолютная темнота пугала. Я слышала стук собственного сердца, страх накатывал волной. Еще чуть-чуть и я побегу назад, стуча в дверь.

— Эй! — я все-таки не выдержала. — Есть тут кто-то?

— Явилась? — раздался за спиной чей-то голос, и я завизжала, отшатываясь назад, быстро оборачиваясь. Господи, что это?