V
Уже на другой день после посещения Словеном гаволянского князя в Рерик поскакал гонец с донесением великому князю, в котором излагалось содержание разговора между Словеном и Бранибором. Тотчас в одной из горниц дворца собрались Довбуш, Гудни и Изяслав.
Слегка нервничая, Довбуш сказал:
— Словен намерен привести дружины трех племен под стены Рерика. Судя по донесению, ему это удастся сделать. В крайнем случае, Бранибор уже на его стороне. Брячислав ветрогон, в своих настроениях крайне неустойчив и его могут уговорить. Что будем делать, как посоветуете поступать?
— Они что там, ума лишились? — вскипел напористый Изяслав. — Разучились считать простые числа? Ну приведут три тысячи дружинников, и что? У нас только в великокняжеской дружине полторы тысячи. Да еще горожан вооружим. Я своих бодричей подниму, самое малое пять, а может, и все десять тысяч явятся. Куда им против такой силы! Сомнем в одночасье, как волк ягненка!
— Ты что, братоубийственную войну хочешь начать? — напустился на него Довбуш. — У тебя совсем ума не стало. Побей сегодня дружины, назавтра явятся ополчения трех племен. И что тогда?
Все подавленно молчали.
— Словен — главарь заговора, — проговорил наконец Изяслав. — Может, подослать убийцу? Найдут труп, преступник неизвестен, пока будут разбираться, пройдет время, страсти утихнут, дружины останутся в своих землях…
— За Словеном стоит племя! — резко ответил Довбуш. — И неизвестно, как там воспримут гибель своего князя. Слух об убийстве прокатится по Руссинии, всколыхнет народ… Все непредсказуемо!
— Так что, пойдем на переговоры?
— Не вижу другого выхода. Будем их затягивать, настаивать на своем, биться за свои интересы. Ну а коль не удастся перебороть мнение князей, придется уступить.
— Я место князя бодричей не оставлю, меня вече выбирало!
— Вече выбирало, вече может и низложить, — невозмутимо ответил Довбуш.
— Так ты что, великий князь, — набычился Изяслав, — на сторону Словена хочешь переметнуться?
— Зачем так грубо? Буду действовать в интересах страны, на то я и великий князь.
— Но помни, тебе меня не сковырнуть. Я мужик цепкий!
— Будущее покажет, цепкий ты или не очень.
Оба замолчали, только слышалось их тяжелое дыхание.
— Да что вы, мужики, так сразу сдались какому-то Словену? — вдруг заговорила Гудни. — Поручите это дело мне, я найду способ с ним расправиться.
Довбуш и Изяслав с недоверием посмотрели на нее.
— Чему удивляетесь? Баба в ваши мужские дела вмешалась? А может, у меня уже созрел замысел, как убрать Словена и чтобы не было нарушено спокойствие в стране!
— Это ты всерьез? — спросил Довбуш.
— Вполне. Хотите, чтобы я поделилась с вами?
— Говори.
Гудни поправила свои роскошные рыжие волосы, весело взглянула на мужчин, стала говорить:
— Надо похитить Словена и тем самым обезглавить заговорщиков. Но похищение совершит не кто-то из вас, а я. Если за это дело возьмется кто-то из вас, мужчин, то действительно последствия будут самые непредсказуемые. Но кто будет связываться со мной, женщиной? Кто будет позорить звание мужчины?
— Но едва ли тебе удастся справиться со Словеном, — выразил сомнение Довбуш. — Он не мальчик, чтобы завернуть в одеяло и унести куда захочется. Он сильный и храбрый воин и так просто в руки не дастся.
— Я его тепленьким возьму, даже пальчиком не шелохнет. Я все продумала и уверена в своем успехе.
— Хорошо, украдешь ты Словена, но что будешь делать с ним потом? — спросил Довбуш. — Расстреляешь, повесишь или отравишь ядом? Может, уморишь угарным газом или прикажешь задушить подушкой? Ведь если отпустишь, он отомстит тебе при первом удобном случае.
— Вот именно, я его не собираюсь убивать. Ни в коем случае! Я отвезу его в мое родовое имение на земле саксов, там продержу неделю-другую. За это время князья Бранибор и Брячислав, лишившись своего предводителя, разойдутся по домам, а я вернусь в Рерик и объявлю, что я, женщина, сумела похитить словенского князя. Ну и как встретят жители такое известие? Да они буду смеяться над ним! Какой же это мужчина, если поддался женщине? На что он после этого способен? Уж никак не на государственные дела, а сидеть в своем племени, под юбкой своей жены да посапывать в две дырочки!
Довбуш и Изяслав долго смеялись, бросая одобрительные слова в адрес Гудни.
— А что, — обратился Довбуш к Изяславу, — может, доверим большое государственное дело моей супруге?
— Нет, я все же решительно против. Кто поверит, что кражу совершила женщина? Тотчас подумают, что сделано это по нашему приказу. Никакие оправдания не помогут. Нигде ничего мы не докажем.
— Докажете. Просто вам уже завтра надо уехать из Рерика. Уехать с большим шумом, чтобы все видели. И подольше не возвращаться.
— И куда, скажи на милость, мы должны отправиться?
— Вот как! — шутливо всплеснув руками, проговорила Гудни. — Как только он надумает гульнуть от жены, так сразу находится и предлог для побега, и уютненькое местечко, где притулиться. А тут он такой беспомощный, хоть караул кричи.
— Ладно, ладно. Сегодня же объявим, что отправимся на недельную охоту. Согласен, Изяслав?
— Охота так охота, — тотчас ответил тот. — Пойду собираться в дорогу.
— Вот и славно! Значит, совещание наше можем считать законченным, — победоносно взглянув на князей, проговорила Гудни. — Расходитесь, господа мужчины, со спокойной совестью, все произойдет без вашего участия. Единственное, что от вас требуется — это терпение и еще раз терпение, а также доверие ко мне, как главной исполнительнице замысла. Не вздумайте вмешаться и каким-нибудь необдуманным действием сорвать мои планы. Тогда придется вам расплачиваться чрезвычайно дорого.
В тот же день Гудни установила наблюдение за теремами Словена и Бажены. Специально назначенные ею люди следили днем и ночью. Они должны были при появлении князя срочно доложить ей, но никаких действий не предпринимать.
Назавтра, под звуки свирелей и рожков, большое и шумное шествие во главе с Довбушем и Изяславом не спеша прошло по улицам Рерика и втянулось в дремучие леса. Глашатаи оповестили жителей столицы, что великий князь и князь бодричей отправились на длительную охоту, чтобы промыслить дикого зверя и дичь. Люди поговорили и успокоились. Если их правители занялись охотой, значит, в государстве все в порядке и не надо ни о чем беспокоиться.
На шестой день после этого события, около полудня к Гудни прибежал один из наблюдателей, проговорил торопливо:
— Великая княгиня, Словен явился. Приехал на коне, весь в пыли, очень усталый. Проследовал к себе.
— Продолжайте следить за теремом, — приказала Гудни. — Как только князь покажется, срочно сообщайте мне. Да смотрите не прозевайте. Головы поотрываю!
У себя в тереме Словен пробыл недолго, помылся с дороги, а потом направился к Бажене. Гудни нервно ходила по светлице, перекладывала с места на место свою одежду, примеряла на себя, возвращала на место, кое-что кидала в дорожный сундук. Потом принялась за еду. Пыталась что-то съесть, но не было аппетита. Тогда стала завертывать в тряпицу хлеб и копченое мясо, а сверток тоже уложила туда же.
Под вечер наблюдатели сообщили, что Словен и Бажена вышли из терема и теперь гуляют по улице. Гудни наспех надела красное платье из тонкой материи с серебряной каймой, накинула белый плащ, на плече застегнула его фигуристой брошью, тщательно оглядела себя в зеркале из серебра, кое-что поправила в одежде, подрисовала на лице и не спеша двинулась навстречу князю и боярыне.
— Ах, ах, как красиво смотрятся жених и невеста! — стараясь изобразить радость на лице, проговорила она, когда они сблизились. Поцеловала в щечку Бажену, милостиво кивнула Словену. — Наслаждаетесь славной вечерней погодой? Я тоже решила немного проветриться. Муж уехал на охоту, все дела государственные перепоручил мне, замоталась за день. Как, Бажена, заслал Словен к тебе сватов?
— Еще нет. Он только что вернулся из своего племени, там скопилось много дел. Но на днях собирается.
— Счастливые дни — сватовство, свадьба, медовый месяц… Воспоминания на всю жизнь! Светлое пятно в нудной семейной жизни, помогает потом преодолевать скуку и рутину.
— Так уж скука и рутина! Мы со Словеном любим друг друга, вместе скучать не будем.
— И то славно.
Они прошли несколько шагов, Гудни предложила:
— А не зайти ли ко мне во дворец? Нам как раз прислали разные сладости, икру черную, рыбу красную, вино заморское. Я понимаю, вам вдвоем побыть хочется, поэтому засиживаться долго не будем. Отметим столь важное в вашей жизни событие, а потом я вас отпущу.
Обоим явно не хотелось идти в душные хоромы, они переглянулись, некоторое время помолчали, потом Бажена, слегка вздохнув, спросила:
— Словен, как ты думаешь, нам следует принять приглашение?
— А как же! Сама великая княгиня зовет. Мы обязательно должны посетить ее. Закон славянского гостеприимства следует соблюдать.
Они вошли во дворец, Гудни их провела в трапезную. Слуги тотчас накрыли стол, великая княгиня налила всем бокалы с вином, провозгласила:
— За будущую счастливую семью!
Бажена выпила немного, чуть пригубив бокал, Словен из уважения к хозяйке осушил до дна, то же самое сделала и хозяйка.
Принялись за еду, разговор начался легкий и непринужденный.
— А вот я настоечку из трав на меду сделала, мне один волхв посоветовал. Снимает усталость, придает силы. И принять надо совсем немного, по маленькой чашечке. Давайте попробуем.
В червленые чашечки с золотистой внутренностью она налила темно-коричневую жидкость, поставила перед ними, себе тоже пододвинула такую же.
И тут же выпила.
— Поверьте, через час вы почувствуете такой заряд сил, что можно гору свернуть. Нам с Довбушем напиток очень помогает в минуты усталости.
Словен содержимое чашечки кинул в рот сразу же, подмигнул Бажене и принялся за еду. Бажена понюхала, сморщила носик, но все же пересилила себя и выпила половину.
Они посидели еще с полчасика. Вдруг Словен покачнулся в кресле, провел ладонью по лбу, пробормотал:
— Что-то в сон поклонило…
— Пойдем домой, — всполошилась Бажена. — Нам нельзя здесь оставаться.
— Почему же? — возразила ей Гудни. — Вот широкая лавка, бросим на нее перинку, подушечку, пусть отдохнет. Человек с дороги, наверно, толком несколько дней не спал, вот и сморило.
Они заботливо подняли Словена с кресла, помогли дойти до лавки, уложили. Он тотчас уснул.
Бажена улыбнулась, произнесла слабым голосом:
— У меня тоже все перед глазами поплыло. Я присяду рядом.
— Да, да, конечно, — засуетилась Гудни. — Лучше приляг. Куда спешить? Отдохнете и по домам отправитесь.
Бажене слуги постелили на лавке, она прилегла и, пробормотав:
— Ой, что же это со мной? Ослабла совсем, — закрыла глаза и уснула.
Гудни распрямилась, глянула на слуг. Щеки ее разрумянились, глаза горели бешеным огнем.
— Возок запряжен? — грозно спросила она.
Один из слуг, поперхнувшись, ответил:
— Во дворе стоит.
— Мигом к красному крыльцу!
Слуги будто не было.
— Теперь вы двое берете под мышки князя и ведете к возку, сажаете, у возка поднимаете верх. Ты берешь сундук и ставишь ему в ноги.
— А как быть с боярыней? — спросил один из слуг.
— Дать проспаться. А как проснется, сказать ей, что Словен ушел в свой терем. Поможете ей добраться до дома. Что смотрите, непонятные тетери? Заложить еще один возок, проводить с почестями! Все ясно?
— Все, государыня, — поклонились в пояс слуги.
На другой день до обеда Бажена ждала Словена. Не выдержав, пошла в его терем. Слуги сказали, что князь не возвращался, как ушел вчера, с тех пор его и не было. Они думали, что он остался в тереме Бажены, поэтому не беспокоились.
Бажена кинулась во дворец. Там ей было сказано, что Словен немного полежал на скамейке, а потом, отдохнув, вместе с Гудни на возке уехал, а куда, они не знают.
Бажену охватила паника. Был поднят на ноги весь терем, люди забегали по городу, стали опрашивать жителей, не видел ли кто Словена. Одни рассказывали, что наблюдали, как двое слуг вели под мышки князя, ноги его волочились по земле, а потом посадили в возок. Иные узнали его в возке, который проезжал по улицам, рядом с ним сидела великая княгиня. Наконец стража, стоявшая вчера на охране главной башни столицы, подтвердила, что Гудни и Словен проезжали через ворота, а вот куда направились, они не знают. Бажена совсем извелась и слегла больной в постель.
В городе сначала недоумевали по поводу совместного отъезда Словена и Гудни, некоторые стали судачить, что все это случилось в то время, когда Довбуш далеко от дома находится, и тут, наверно, сердечные дела присутствуют… Но скоро по городу распространился слух, что великая княгиня похитила словенского князя, потому что иначе объяснить происшедшее невозможно.
Так или иначе, но Словен пропал, и неизвестно было, где находится. К стенам Рерика подошли племенные дружины, постояли несколько дней и, не дождавшись вожака заговора, ушли обратно в свои земли. После лихорадочного возбуждения, царившего несколько дней, в столицу вернулось спокойствие.
