Укрепленного венецианского поселения отряд достиг после полудня. Сентябрьское солнце милосердно грело, а не испепеляло. Дон широкими заливами отбегал то вправо, то влево. Высокие травы, испокон века не знавшие косы, путали ноги уставших лошадей, хлестали по сапогам всадников. Степь и река были безлюдны, лишь вдалеке несколько человек на утлом челне проверяли выставленные в затоне сети.

Дозорные доложили, что Порто-Пизано уже показался в виду. Но сообщили при этом весть, заставившую Андрея задуматься. У причала городка стояли две небольшие галеры, еще несколько более крупных кораблей бросили якорь неподалеку от берега. Он решил не спешить и вначале все проверить сам. Нукерам было приказано встать на отдых, не разжигая костров.

Венецианский опорный пункт, выстроенный совсем недавно в пику генуэзским конкурентам и призванный укрепить присутствие республики в Приазовье, представлял из себя несколько десятков каменных и саманных домов, обнесенных рвом, валом и частоколом. От ворот до причалов было несколько десятков саженей, очевидно, основатели городка учли размеры весеннего паводка, закладывая ближайшие к реке дома. В виду причалов действительно находилось восемь галер и один галеот, а это значило, что жившие в городке могли рассчитывать на скорую военную поддержку. Андрей задумался. Бывших у него под рукой сил явно не хватало для уверенного победного штурма.

«На кораблях наверняка есть пушки! Каждая галера — до сотни мужчин, прекрасно владеющих холодным оружием. Для высадки им потребуется совсем мало времени. Значит, всё? Провал?! Или класть людей с призрачными надеждами на успех, или сохранить их и уйти прочь… Ха, вот тебе и будущее, которое зависит от этого похода! Скверное будущее…»

Андрей грыз былинку, всматриваясь в даль. Его внимание привлекли размеры судов. Те, что пришвартовались, значительно уступали остальным. Случайно? Или корабли с глубокой посадкой просто не могли подходить к бревенчатым причалам и производили погрузку-разгрузку с помощью небольших лодок? А вон и сами лодки, вытащенные на берег! СТОП!

От предчувствия правильной догадки у Андрея даже вспотел лоб. Если быстрым броском захватить все лодьи и челны на берегу, дальние галеры людьми уже помочь не смогут! Остаются эти две… А команды этих должны будут думать больше о своих проблемах, чем о жителях городка. Что для моряка самое дорогое? Это судно, которое было и будет его вторым домом! ЕСТЬ!!

План боя рождался сам собою. Андрей прокручивал вариант за вариантом, действуя за себя и за противника. Казалось, слабых мест в нем не было… Но это в голове. А вот как будут действовать его люди? В конечном итоге они-то и решат все!

Он вернулся на стоянку и велел сотникам опросить людей. Его интересовало, кто из нукеров мог хорошо плавать. Таковых нашлось всего семеро.

Весь вечер был посвящен подготовке к ночному штурму. Конные отъезжали и возвращались, стараясь оставаться не замеченными со стороны городка. За изгибом русла на берегу росла большая куча сухого камыша и бурьяна. Из них вязались большие вязанки, последние собирались в подобие плота. Нукеры работали споро и молча…

Пала обычная южная ночь, звездная и темная. Две молчаливые змеи выползли из балки и расползлись в разные стороны. Одна, длинная, направилась к дальней от реки стене частокола. Другая, покороче, но более округлых размеров, сместилась в сторону причалов. Достигнув оговоренных мест, сотники остановили своих людей.

Тем временем громадный неуклюжий плот уже выплыл из затишка и, направляемый шестами, медленно направился в сторону ближайшей галеры. Лишь едва слышное журчание воды сопровождало его движение. Если бы капитан выставлял на ночь дежурных, те смогли б разглядеть на воде темную массу и поднять тревогу вовремя. Но беззаботность — враг побежденных!

Плот ткнулся о борт и затих. Через минуты в разных его углах вспыхнули крошечные огоньки. Вот они начали расти, вот запрыгали веселыми лисятами, вот слились в один жаркий всепожирающий пламень. Он же, в свою очередь, послужил командой для всех!

По второму причалу поскакали всадники с вязанками все того же бурьяна. Они сбрасывали их возле второй галеры, возвращались. Навстречу спешили другие. Запоздалый крик тревоги совпал с моментом, когда с берега полетели огненные стрелы. Одни падали в завал, зажигая его, другие впивались в борта, надстройки, палубу. Сонные венецианцы вылетали из трюма полуодетыми и сами становились жертвами безжалостных оперенных ос. Для сотни нукеров, рассыпанной на берегу, они являли собою прекрасные мишени. Огненный бой превратился в расстрел…

А в глубине берега две сотни пошли на штурм. Конные подлетали ко рву, спрыгивали, карабкались вверх. Одни метали арканы и кошки на веревках, другие строили живые лестницы, по которым карабкались третьи. Это были опытные воины, всю жизнь кормившиеся своей саблей и верной службой. Тяжело заскрипели отворяемые ворота, и судьба Порто-Пизано была решена!

Со стороны галеота прогремел пушечный выстрел, второй, третий. Ядра мячиками прыгали по воде, с шуршанием входили в прибрежный песок, чмокали в человеческую и конскую плоть. Одна галера и оба причала жарко пылали, поэтому сотник посчитал дело сделанным и дал команду к отходу.

Несчастные обитатели Порто-Пизано с рассветом были согнаны на центральную площадь. Мало кому удалось ночью перемахнуть через забор и скрыться в степи: нукеры четко выполнили план Андрея, сразу же оцепив городок по периметру. Пленных не били, что само по себе уже было удивительно. Убедившись, что дома пусты, Андрей въехал в центр толпы.

— У вас есть два выбора! Либо вы выкупаете свою свободу и идете на все четыре стороны, либо мы гоним вас вместе с собою и продаем! Нам сегодня нужны только деньги! Свобода стоит десять золотых дукатов! Если у вас их нет, попросите выкупить вас того, у кого они есть! После этого, клянусь, вы возьмете все свое оставшееся добро и выйдете из города. На реке ваши собратья, они не дадут вам пропасть с голода. Выкуп принимаю в течение часа здесь! Потом мы уходим!

Ропота среди воинов по поводу запрета грабежа не было. Андрей своим честным словом пообещал всем награду по возвращении в ставку. Он не скрыл, зачем отряд был послан Тайдулою. Рискнуть же попасть под гнев великой ханши из-за горсти монет или дорогого халата никто не захотел.

За час все было закончено. В плен гнать никого не пришлось, более трех тысяч звонких монет перекочевали из кошелей венецианцев в сумы победителей. Ворота распахнулись, и радостная толпа устремилась к обгорелым причалам, на которых растерянно стояли моряки, не посмевшие прийти городу на помощь. Один из сотников, с явными аланскими чертами лица, подошел к Андрею:

— Может, хоть теперь ты позволишь моим воинам пройтись по домам этих неверных? Махмуд просит для своих людей того же.

— Рустам, ты видишь этих людей? Они — хорошие воины, поверь! В их трюме достаточно железных панцирей, чтобы одеть сотню. На второй галере тоже. Если мы все займемся перетряхиванием тряпья, а они ударят, то мы потеряем не только собранное, но и самих себя. Согласен?

Рустам молчал и сопел. Жажда легкой наживы никак не хотела сдаваться перед смыслом слов старшего. Андрей усмехнулся:

— Хорошо! Только поклянись, что твои воины все найденное честно выложат в траву там, в степи. Мы поделим поровну. И будь готов, когда я дам команду уходить, запалить этот город! Великий хан приказал выжечь пристанище клятвопреступников!

Рустам радостно кивнул и поспешил прочь. Андрей велел своей сотне и Махмуду готовиться к отходу.

Между тем опасения Андрея начинали сбываться. С уцелевшей галеры стали выгружаться на причал облаченные в железо люди. Судно отчалило, объехало стоявших на якорях, приняло с них новых воинов и вновь ткнулось в бревна пирса. Новая разгрузка. На берегу постепенно начал выстраиваться щетинистый железный прямоугольник. Андрей наблюдал за этим со стены, злая усмешка играла на губах.

— Махмуда сюда!

Дождавшись появления сотника, Андрей приказал:

— Готовь свою сотню у нижних ворот. Как только дам знак, вылетай и бей им в брешь. Я беру своих и пешими выхожу в ров.

— Может, лучше уйдем? Конных они не достанут. Рустам уже готов зажигать.

— Ты хочешь, чтобы до ушей великого дошло, что его лучшие нукеры позорно бежали, едва увидев строй венецианцев? Да?!

— Тогда хотя бы останься на стенах. Железным трудно будет лезть на них.

— Видишь, как встали их галеры и галиот? Они начнут стрелять, едва начнется атака. Берег отлогий, своих не заденут, а от стен полетят щепы! Я войду в ров, чтобы их спины укрыли меня от ядер. По тебе тоже бить не станут, когда ты ворвешься в их смешанные ряды. Но едва побегут — не преследовать! Снова в город и тогда уходим.

Андрей широко улыбнулся и дружески хлопнул Махмуда по окольчуженному плечу. Тот согласно кивнул в ответ.

Прошло еще довольно много времени, прежде чем железный строй зашевелился и двинулся на пригорок. Деловито-серьезно пророкотали орудия и пищали, чугунные шары прочертили воздух, чтобы впиться в дерево, круша все на своем пути. Второй залп, третий…

— Помните: всем бить в центр! Только в центр. Заряжающим не суетиться и не копаться. Стрелять всем вместе по моей команде. Рва никому не покидать! Не спешим, пусть подойдут ближе. И помните: Махмуд нас прикроет! Не трусить!

Ритмично громыхали латы приближающихся. Как-то даже радостно пели ядра. Пятьдесят нукеров стояли с арбалетами наготове, еще пятьдесят — за их спинами, держа в руках еще по самострелу. Тот вид боя против панцирной пехоты, который родился в голове Андрея после Танской резни, сейчас суждено было проверить на практике. Пятьдесят саженей, тридцать, двадцать…

— Пли!

Полста железных стрел с жужжанием сошли с лож, чтобы вывалить в центре строя заметную брешь. Спотыкаясь о павших, задние спешили ее заделать.

— Пли! Пли! Пли!..

Строй смешался, разорванный на две части. Бока убегали вперед, центр же зиял пустотой. Венецианцы в растерянности затоптались на месте.

— Махмуд! — изо всех сил прокричал Андрей.

Сотня тяжело вооруженных вершников галопом вылетела из ворот, довершая начатое. Смелые оставались на месте и пробовали отбиться, их били копьями сверху. Малодушные пытались бежать, и их били в спину. Словно мстя своим же за позор, пушкари занизили прицел, и следующий залп с галер порвал тела как своих, так и татар. Конные поспешно развернулись и устремились в ворота…

…Андрей остановил коня на изломе береговой крутизны и оглянулся. Порто-Пизано пылал, зажженный во многих местах. Его никто не пытался тушить, лодки сновали от берега к судам, свозя на них бывших горожан. У причала ничего не было, оставшаяся целой галера неторопливой многоножкой выходила на донскую струю.

— Рустам! Делите, что удалось найти!

Русич смотрел, как татары разбирали добычу, и не заметил, что рядом с ним оказался Махмуд.

— Ты великий воин, Андрей, — негромко произнес тот. — Я скажу это всем и буду молить Аллаха, чтобы тебе дали тысячу, и моя сотня была в ней. Мы взяли город и богатство, мы выиграли бой у тяжелой пехоты, потеряв всего шесть человек своих! Акыны должны обязательно сложить об этом песню!

— Спасибо, Махмуд, ты тоже хороший воин. А что ждет нас впереди — лишь одному Богу ведомо И… великому Джанибеку…