Пришедшие из Тана в Венецию и Геную галеры наделали большой переполох. Вид раненых моряков, обломки стрел, торчащих в бортах, не мог не впечатлить экспрессивных италийцев. Узнав о смерти родных и близких, женщины начинали рвать на себе волосы и громко стенать, требуя кары Господней и человеческой для безбожных татар. Глава правительства Венецианской республики дож Андреа Дандоло собрал срочное заседание для рассмотрения случившейся ситуации.

Были выслушаны многочисленные свидетели. Андреоло Чиврано и два его товарища, явившиеся инициаторами резни, сгоряча были взяты под стражу. Правительство постановило произвести тщательное расследование, вплоть до применения пытки к задержанным. Пар первых эмоций оказался спущен, встал логический вопрос: а что дальше?

Давнишняя вражда между двумя торговыми соперниками на европейских морях была забыта. Венеция и Генуя объединились, чтобы в дальнейшем действовать одинаково. Вновь проявился известный принцип: когда торгаши видят выгоду, они готовы перегрызть горло друг другу. Когда же пытаются спасти убытки — идут на любой союз!

Первым делом специальная комиссия занялась подсчетом убытков. А они оказались действительно велики. Генуэзцы потеряли 350 000 золотых дукатов, венецианцы на пятьдесят тысяч меньше. К этому добавлялось то, что прекращался подвоз азиатских товаров, следовательно, многое, в том числе и зерно, должно было подорожать вдвое. Италийцы решили срочно исправлять ситуацию, но начали делать это весьма оригинальным путем.

Забыты были намерения провести расследование и наказать истинных виновников. Дон Чиврано успел пустить в дело свои золотые запасы, подкупив нужных людей. Теперь оба правительства громко требовали одного: пусть хан Джанибек вернет республикам все потери и накажет зачинщиков со своей стороны! Кого? Любимую Тайдулу? Полный нонсенс, но италийцы этого не замечали. Они также намерены были потребовать от великого хана выдачи нового ярлыка с более выгодными для себя условиями аренды ордынских земель и возможностями для торговли. Обе республики начали готовить послов в Тан и Сарай-Берке.

Джанибек также был разгневан. На его землях избивали его людей, посланных выполнить не только ЕГО волю, но и документ, который сами же италийцы подписали год назад. В выданном им ярлыке на аренду Тана и правил торговли, в частности, было написано: «… также и эти венецианцы под предлогом обладания ярлыком противозаконные действия в городах Монгольского государства пусть не совершают. Совершившие их — непременно будут устрашены!»

Великий хан был человеком слова. Отсюда понятно его быстрое решение: изгнать всех венецианцев с берегов Азовского моря сроком на пять лет, впредь до выдачи нового ярлыка. Генуэзский порт Кафу в Крыму решено было пока оставить в покое, чтобы не прерывать торговлю с европейцами полностью.

Маховик военной карьеры Андрея раскручивался все быстрее. Мало того, что его оставили сотником, пополнив людьми, еще (опять-таки не без помощи Кадана) он назначался Тайдулой старшим летучего отряда из трехсот человек, имевшего целью разгромить в устье Дона укрепленное венецианское поселение Порто-Пизано.

— Ты лично проследишь за тем, чтобы все золото, серебро и драгоценности, которые будут в этом городке, были собраны и переданы мне! — потребовала ханша, активно штопающая протори от недобранных по ярлыку Азакских доходов. — Позже я сама награжу отличившихся. Иди и помни, что твое будущее целиком зависит от этого похода. Я верю, что брат Кадана — верный и преданный слуга своей госпожи!

Сборы заняли двое суток. Понимая, что сила его отряда во внезапности, Андрей повелел идти одвуконь, имея третьего для перевозки оружия, брони и запаса еды. Не брались ни котлы, ни шатры. А вот многочисленные арбалеты и железные стрелы из Тана были прихвачены почти на каждого. Молодой сотник уже понял их преимущество перед простым луком против сплошного железного доспеха.