Книга: Мой бывший враг
Назад: Часть вторая Эхо вчерашнего дня
Дальше: Примечания

Часть третья
Из двух зол – не выбирают

– Понимаешь, Алеся, его необходимо спасать! Такой парень, такие надежды подавал – и вдруг полный провал! Я не знаю, что случилось, только, как мне рассказали, весь этот учебный год с ним что-то происходит. Стал замкнутым, нелюдимым, на занятиях невнимателен. Пробовала с ним поговорить – отмалчивается.
– Это ясно, но ты мне, пожалуйста, подробнее расскажи, что за парень, а то я слышу пока только восторги и беспокойство, ни во что существенное ты меня так и не посвятила.
Они сидели в кабинете Алеси и мирно попивали горячий крепкий кофе. Время позволяло, и можно было обсудить все насущные вопросы в спокойной обстановке, без суеты и спешки. Леня достала из вазы хрустящее печенье и, отхлебнув ароматный кофе, продолжила:
– Хорошо, начнем с начала. У меня в школе, в седьмом классе, учится Саша Стерхов. Мальчик удивительно способный. Представь, он начиная с пятого класса участвует во всех олимпиадах по информатике и занимает при этом первые места. Этим летом Саша в составе республиканской команды ездил в Австрию и – ты не поверишь – занял четвертое место в Европе. А тут, на последней школьной олимпиаде, показал весьма средний результат. Нет, место у него, разумеется, первое, но баллы, которые он набрал, не позволяют надеяться на хороший результат в дальнейшем.
– Чего ты от меня хочешь? Чтобы я со всем разобралась и помогла?
– Конечно! Вся надежда на тебя. Было бы неплохо, чтобы ты и с его отцом поработала. Он человек занятой, но ради сына, надеюсь, время найдет.
– Может, лучше с матерью? Обычно мамы больше внимания уделяют детям, чем отцы.
– Не получится. Сашу и его брата воспитывает отец. Станислав, это старший, тоже талантливый парень. Заканчивал нашу школу. Увлекался веб-дизайном. Сейчас учится в столице. Отец, Виктор Всеволодович, – банкир. Очень интересный человек. Хорошо образован. Симпатичный, между прочим.
– Это меня мало интересует. Лучше подробнее расскажи о Саше, – остановила подругу Алеся.
– Его заметил преподаватель информатики еще в пятом классе. На одном из первых занятий мальчик вместо того, чтобы заниматься, как положено, программой Word, начал программировать управляющие кнопки на каком-то сайте. Причем в Delphi!
– Мне это ничего не говорит, я не программист, – перебила ее Алеся.
– Ну, как тебе объяснить, Delphi – язык программирования, более прогрессивный, чем Pascal. Да ты же должна была это изучать, когда диссертацию писала! – возмутилась Леня.
– Я диссертацию защищала по психологии развития учащегося, а не по вашим птичьим языкам. Так что, будь добра, поподробнее, чтобы я понимала, о чем речь.
– Договорились. Значит, когда педагог позанимался с мальчиком индивидуально, стало ясно – Саша просто талант. Он буквально щелкал конкурсные задачи для восьмого класса. Решили его попробовать для начала в школе – первое место. В районе – тоже. А вот когда вышли на область, начались проблемы. Слишком мал, пришлось совершить небольшой подлог. Состарили ребенка на год. В области второе место! Чуть-чуть не хватило, чтобы выйти на республику. На следующий год та же картина, но только на республиканских соревнованиях он занял заслуженное первое место, и как результат – премия президента, республиканские сборы, подготовка к Австрии. Летом Саша в составе команды едет за границу и показывает лучший результат в команде – четвертое место в Европе. Это о чем-то да говорит!
– Ясно, мальчик талантлив. Тебя беспокоит то, что он не слишком высокий результат показал последний раз? А если он просто устал? Такое ты не допускаешь?
– Возможно, поэтому я и обратилась к тебе. Помоги разобраться.
– Разумеется, помогу, какие могут быть разговоры! Лучше расскажи, как жизнь, мы же с тобой со дня рождения Андрея не виделись.
– У нас все без изменений. Женя работает, семью обеспечивает. Лучше скажи, что у тебя с Андреем? Я его в городе видела с какой-то дамой.
– У нас тоже без изменений. В театр ходим по выходным. На концерты. Все по-прежнему. Что тебя интересует?
– Ну, мне показалось, вы должны были сблизиться после того летнего случая. Все-таки такой мужчина на дороге не валяется. И вообще, пора тебе подумать о семье. Сколько можно жить одной?
– Леня, я не одна! У меня мама, дочка, друзья, наконец. Как ты не можешь понять, что мужик не главное в жизни?
– А я тебе не о мужиках говорю! – вспылила Леонида Марьяновна. – Мужиков пруд пруди, а мужчин не так много. Я за своего Женьку боролась, я его, можно сказать, кровью заслужила. Думаешь, мне не предлагали в свое время разное? О, дорогая моя, сколько раз! Тот же Шепотович готов был меня прямо в кабинете разложить, а за это чего только не обещал! Да только не нужно мне это. Я о муже мечтала, о таком, за которым как за каменной стеной! И нашла наконец. А тебя я не понимаю. Такой вариант упустила! Да Андрей, может быть, последний рыцарь на свете!
– Стоп! – резко остановила ее Алеся. – Я знаю Андрея не хуже, чем ты! Да, он настоящий, верный, преданный, но он для меня все равно что брат! Мы оба знаем, что друг за друга пойдем в огонь и в воду, но это не означает того, что завтра мы должны разделить постель. Пойми ты, наконец, ближе, чем Андрей, у меня человека нет. А что он встречается с другими женщинами, это его выбор и, возможно, необходимость. Мы как были, так и останемся друзьями. Все, больше нечего об этом говорить!

 

Через два дня, в субботу, в кабинет Алеси постучал мужчина. Он еще не успел представиться, а она уже поняла, кто это. Сомнений не оставалось, именно его она видела три года назад в кабинете Леониды Марьяновны. А еще – остро почувствовала, что он и есть тот самый суженый, который снился жаркими летними ночами долгие годы.
– Здравствуйте, Алеся Игоревна, я – Виктор Всеволодович Стерхов, мне посоветовала к вам обратиться Леонида Марьяновна. По поводу сына.
– Да, разумеется! Вы присаживайтесь, Виктор Всеволодович. Разговор нам предстоит долгий, – сказала Алеся, не сводя с мужчины восторженных глаз.
Разговор действительно оказался некоротким, только, провожая Стерхова к двери, Алеся так и не могла припомнить ни одного ответа на заданные ею вопросы. Сраженная его голосом, осанкой, самой манерой говорить, она только механически что-то помечала в блокноте, не в силах следить за самой нитью беседы. Когда за Стерховым закрылась дверь, Алеся схватилась неожиданно ледяными пальцами за лихорадочно пылающие щеки. «Боже мой! Что со мной происходит? Ни разу в жизни я так не волновалась в присутствии мужчины! Кстати, я его узнала! Сколько же это прошло лет? Тринадцать или четырнадцать? Что-то около этого. Именно он зимней ночью остановил меня на пустынном шоссе. С ним тогда была женщина. Его жена. Мы везли ее в роддом. Так что же получается? Я приложила руку к рождению его сына? Выходит, что так. Ну чем не крестная. Интересно, а он меня узнал? Нет, наверное. Какое ему дело до девчонки в светлых «жигулях», которая от растерянности не могла даже выбраться из сугроба! Он в тот момент думал только о беременной жене. Впрочем, судя по тому, как он вел себя сегодня, ему и сейчас нет никакого дела до меня!» – с нескрываемой обидой подумала Алеся.
В этот день у нее буквально все валилось из рук. Вернувшись домой, Алеся зачем-то устроила незаслуженный разгон дочери, обратившейся к ней с каким-то пустяковым вопросом, ответила что-то невпопад матери и наконец, осознав, что полностью потеряла над собой контроль, заперлась в ванной, чтобы немного расслабиться и собраться с мыслями.
Горячая вода быстро согрела напряженное тело, ароматная пена белоснежной невесомой ватой вздымалась над бортиком ванны, благоухая лавандой и бергамотом. Только душа по-прежнему не находила покоя. Алеся снова и снова прокручивала в памяти детали разговора со Стер-ховым и только все более растравляла чувства. «Неужели пришла моя пора любить? – с тревогой думала Алеся. – После стольких лет унылого покоя и безразличия во мне все перевернулось! Он растревожил мне душу еще тогда, зимней морозной ночью, очень долго его образ не давал спокойно спать. Теперь, когда он свободен… Разве свободен? Леня говорила, что Виктор вдовец, но не сказала, есть ли у него женщина! Впрочем, откуда ей это знать. Ей известно лишь то, что в ее школе учится сын Стерхова и у мальчика возникли проблемы. Только и всего! Я дала согласие Виктору, разумеется, поработаю с мальчиком, но ни в коем случае не позволю чувствам взять верх над разумом. Мне уже скоро сорок! О какой к черту любви можно говорить в таком возрасте? Пройдет несколько лет, и придет время нянчить внуков! У меня взрослая дочь, только по этой причине я не могу позволить себе влюбиться, словно школьница! Что с того, что он мне понравился? Я в состоянии справиться с собой, просто нужно по возможности избегать лишних контактов. Тем более что он ко мне интереса не проявил!»
Полностью взять себя в руки Алесе удалось только за ужином. Помирилась с дочкой, извинилась перед мамой, но разговаривать о том, что произошло, отказалась наотрез, сославшись на занятость. Уже в постели, просматривая записи, которые сделала во время разговора со Стерхо-вым, Алеся узнала о мальчике много интересного. Оказалось, что Саша остался без матери, когда ему было всего четыре года. Мать погибла по нелепой случайности. Внематочная беременность. Сам Стерхов в то время находился на курсах, а его жена, стараясь превозмочь боль, все внимание уделяла детям. Когда ее увезла в больницу «скорая помощь», спасать было уже поздно. С тещей у Виктора изначально не складывались отношения, но в этой ситуации им пришлось объединить усилия. Мальчиков поднимали вместе, до тех пор пока бабушка вместе с мужем не уехала из страны. Тут-то Стерхову пришлось особенно тяжело. Работа не оставляла времени на семью, пришлось нанять гувернантку. Только прижиться в доме девушка так и не смогла. Виктор взял на работу другую женщину. Но и она не смогла найти подход к сыновьям Виктора. Положение спасло лишь то, что старший, Станислав, почти все свободное время уделял брату. Хотя внимание это было несколько своеобразным. Просиживая за компьютером, Стас, чтобы занять брата, давал ему распечатки и, когда Саша начинал донимать его расспросами, просто говорил:
– Читать умеешь? Вот и изучай, здесь описание работы этого блока, а это, собственно, управление.
Второклассник Саша вынужденно сидел рядом со старшим братом и параллельно с ним изучал веб-дизайн. В школе на занятиях по информатике Саше было откровенно скучно, до тех пор пока его не заметил учитель. Тогда-то и начались постоянные конкурсы, олимпиады и сборы. Разумеется, Станислав, чем мог, помогал брату, но в прошлом году он поступил в престижный институт и уехал учиться. Теперь Саша остался с очередной гувернанткой, но, кроме постоянных конфликтов, ничего из этого не получается. Последнее время Саша все больше времени просто сидит в своей комнате, не подходит к компьютеру, почти не читает. Вывести сына из этого состояния отцу пока не удается.
Как опытному педагогу, Алесе картина была ясна. Она знала, что делать с ребенком. Нужно было время, чтобы вывести его из депрессии, связанной с отъездом брата. Теперь оставалось договориться с отцом о времени встреч с Сашей. Алеся взглянула на часы – половина десятого. Достаточно поздно, хотя для человека, проводящего большую часть времени на работе, еще не ночь. Тем более что сам Стерхов просил ее звонить попозже. С некоторым сомнением Алеся набрала домашний номер Стерхова.

 

Для знакомства с мальчиком Алеся выбрала индивидуальные занятия. Когда в кабинет вошел рослый для своих лет, непривычно серьезный мальчик, она тут же узнала в нем отца. Лица были схожи даже в мелочах, тот же разлет бровей, та же строгость во взгляде, даже линия упрямых губ одна и та же, хоть и немного сглаженная детством.
Едва поздоровавшись, Алеся тут же отказалась от запланированной схемы занятий.
– Знаешь что, Саша, у меня был трудный день. Ты не составишь мне компанию? Я хочу немного отдохнуть, погулять в парке. Погода сегодня чудесная. Слякоти нет. Снег ночью выпал. Пойдем?
– С удовольствием, но как же занятия? – удивился мальчик.
– Нам для начала нужно познакомиться, а это мы вполне можем сделать и на свежем воздухе, – успокоила его Алеся. – Ты ведь прямо из школы? Может, зайдем в кафе? Перекусим? – спросила она, когда они вышли из здания.
– Нет, спасибо. О чем вы хотели со мной поговорить? – поинтересовался Саша.
– Просто познакомиться. Хотела бы услышать о твоем брате, о том, как ты начал заниматься компьютером, о твоей поездке в Австрию. В общем, о твоей жизни, интересах, увлечениях.
Они шли по заснеженному парку. Согнувшиеся под тяжестью снега ветви деревьев низко опускались над расчищенной дорожкой. Солнечные лучи, отражаясь от белоснежного покрывала, искрились, переливались разноцветными искорками. Неугомонные синицы, перелетая с ветки на ветку, заливались веселым чириканьем, обрушивали вниз пушистые, рассыпающиеся на лету снежные облака. Незаметно дорожка вывела их на берег реки. Темная, бурная, еще не скованная льдом вода неслась вдаль меж заснеженных берегов. Мороз пытался справиться с рекой, наморозил в тихих заводях тонкую пленку, но неспокойная вода размывала ее, отрывала от берега и легко перемалывала на быстрине. Остановившись возле старого вяза, Алеся и Саша долго смотрели на противоборство стихий, и наконец мальчик заговорил:
– Вы знаете, самое интересное, что было в этом году, – так это Австрия. Мне там очень понравилось. Я ездил год назад вместе с папой и братом на новогодние каникулы в Прагу. Что-то похожее, но в Австрии я был без них. Сначала скучал очень, но конкурс был таким интересным! Только плохо, что я немецкого не знаю. В школе мы изучаем английский. Конечно, это язык компьютерщиков. Но там оказалось, что общаться с ребятами лучше на немецком. Знаете, как я вышел из положения? Очень просто, установил в лэптоп Promt и спокойно переписывался! Но все равно нужно знать язык. А вы какой язык знаете?
– Учила когда-то немецкий. Но наверное, уже позабыла.
– Жаль! Я хочу его изучить! – с сожалением сказал Саша.
– Мы можем попробовать вместе! Я буду вспоминать, ты учить, – сказала Алеся и, немного подумав, добавила: – Wenn wir zusammen lernen werden, so wird die Sache schneller gehen.
– Что вы сказали? – опешив, переспросил Саша.
– Я сказала, что, если мы будем учиться вместе, дело пойдет быстрее. Разве не так?
– Вы так здорово говорите! – не скрывая восхищения, сказал мальчик.
– In solchem Fall kommen wir auf die Strasse heraus oder wir werden zum Denkmal gehen? Мы пойдем по улице или отправимся к памятнику, к пушкам? – тут же перевела Алеся.
– Да! – с горящими глазами сказал Саша.
– Was – ja? Zum Denkmal? – рассмеялась Алеся.
– К пушкам!
– Вот и славно! Ты не замерз?
– Нет, я закаленный и одет тепло.
Поднимаясь вверх по заснеженной улице, мимо музея известного художника, Саша усмехнулся:
– Вы знаете, Алеся Игоревна, я долго не мог объяснить ребятам, откуда приехал. Не знают в Австрии ни такой страны, ни такого города. Потом я сказал, что у нас родился этот художник. Вы не поверите, сразу все стало ясно!
– Значит, он прославил город настолько, что стал неотделим от него. Вообще-то странно, большую часть жизни он прожил во Франции. А мы с тобой пришли к пушкам.
– Это неверно! Мне папа говорил, что это не пушки, а мортиры! – возразил Саша.
– А какая разница?
– Не помню точно, но папа что-то говорил об оборонительном и наступательном вооружении. А что такое мортира, я не помню.
– Мне кажется, что это не самое важное в жизни.
– Нет, Алеся Игоревна, вы не понимаете! Мужчина должен разбираться в машинах и оружии, только я пока не очень хорошо все это знаю.
– Вырастешь, станешь настоящим мужчиной и будешь разбираться во всем, что посчитаешь важным для себя! – успокоила мальчика Алеся.

 

Алеся занималась с Сашей три раза в неделю. Впрочем, их встречи трудно было назвать обычными занятиями. По большей части они гуляли в парке, иногда посещали музеи и выставки и говорили, говорили, говорили. Мальчик прямо на глазах становился спокойнее, раскованнее. Очевидно, сумрачное настроение, связанное с отсутствием брата, уходило на задний план. Саша охотно рассказывал о брате, явно гордился им, но, когда Алеся спросила об отце, мальчик надолго замолчал. Долго стоял, ковыряясь палкой в снегу, размышлял о чем-то. Лишь выдержав невыносимо долгую паузу, сказал:
– Папа много работает, дома почти не бывает. Пока с нами жил Стас, мне было хорошо. А когда брат уехал, отец нанял новую гувернантку. Я не люблю ее! Нет, она не злая, просто постоянно лезет ко мне, спрашивает об отце, о маме. А что я могу сказать о маме, если я ее почти не помню? Кроме того, мне кажется, Регина Гарольдовна хочет, чтобы папа взял ее в жены. Только нам это не нужно! Нам вполне хорошо вдвоем. Я знаю, папа мне не говорил, но прежняя гувернантка несколько раз оставалась у нас ночевать. Она спала у папы в спальне. После они делали вид, что ничего не случилось. Но я все знаю! Тогда я прижал дверью руку и сказал папе, что она меня ударила. Папа выгнал ее. А теперь появилась эта Регина. Я не хочу, чтобы она оставалась у нас ночевать!
– А разве она остается? – стараясь скрыть волнение, спросила Алеся.
– Нет. Просто она такая же, как другие. Хочет отнять у нас папу.
– А ты не допускаешь, что твой папа сам хочет, чтобы у вас появилась новая мама?
– Не мама, а мачеха. Нам хорошо и без нее. Вот если бы вы стали моей мачехой, думаю, и Стас был бы не против!
– Мне кажется, об этом речь не идет, – усмехнулась Алеся.
На том разговор и закончился, а еще через две недели, накануне Рождества, Саша пришел на занятия не один. Его сопровождал сам Виктор Всеволодович Стерхов. Только выглядел в этот раз Стерхов-старший далеко не лучшим образом. Глубокие черные тени залегли под глазами, уголки губ опущены вниз… Щеки запали, немного отросшая с утра густая темная щетина оттенила и без того худощавое, волевое лицо, придав ему странное трагическое выражение.
Алеся, безмерно удивленная его появлением, встала навстречу, готовясь к самому худшему. За тот месяц, который она занималась с Сашей, она успела привязаться к мальчику. И теперь липкий страх потерять ставшего дорогим ребенка охватил ее.
– Здравствуйте, Алеся Игоревна. Саша за время, проведенное с вами, стал совершенно иным. Более уверенным, что ли. Да и заниматься стал намного лучше. Леонида Марьяновна всерьез подумывает о том, чтобы зачислить его в команду на республиканские соревнования. Вы просто удивительный педагог, за столь короткое время достигли выдающихся результатов. А уж сам Саша просто без ума от вас. Все уши прожужжал. Мне хотелось бы вас отблагодарить, но я не знаю, каким образом. Потому и пришел с несколько неожиданным предложением. Хочу, чтобы вы провели Рождество с нами, в моем загородном доме. Как вам такой вариант?
– Спасибо, конечно, но я не готова. Кроме того, у меня взрослая дочь, необходимо с ней обсудить этот вопрос. Боюсь, она будет против того, чтобы встречать Рождество без меня. Мы привыкли к тому, что это семейный праздник. Кроме того, есть еще и моя мама. Как ее оставить одну?
– На мой взгляд, это отнюдь не проблема! Я, наверное, неправильно выразился, мое предложение состоит в том, чтобы вы взяли с собой и дочь, и маму. Поверьте, места хватит всем. Познакомитесь со Стасом, он должен приехать на пару дней. Сможете чудесно отдохнуть. Это будет совсем не лишним.
– Я, право, не знаю, мне придется обсудить с домашними ваше предложение.
– Пожалуйста, но только учтите, я прошу не только от своего имени. Надеюсь, вы не хотите испортить праздник Саше?
– В самом деле, Алеся Игоревна, соглашайтесь! Это я уговорил папу вас пригласить! Там будет весело! У нас такой классный дом! И места всем хватит, – принялся уговаривать ее Стерхов-младший.
– Хорошо, я поговорю со своими домочадцами, – наконец сдалась Алеся.
– А я вчера на области первое место получил! – похвастался Саша.
– Замечательно! Я всегда в тебя верила! – похвалила его Алеся.
– Только сразу оговорюсь, мы отправляемся на три дня. Раз уж так совпало, что Рождество пришлось на пятницу, выезжаем часа в четыре. Вы успеете к этому времени освободиться? – уточнил Виктор.
– Да, вполне. У меня в пятницу нет занятий.
Оставшиеся дни до Рождества Алеся не находила себе места. Ее домашние сразу же согласились провести несколько дней за городом, только Лера была немного напряженна. Со Стерховым она ни разу не встречалась, но тут же заподозрила неладное.
Наконец пришла долгожданная пятница. Стерхов заехал за Алесей на огромном темно-синем джипе. Загрузили в багажник сумки, начали рассаживаться, и оказалось, что место Алеси рядом с хозяином. «Что ж, – подумала она, – может, это судьба?»

 

Дом Виктора находился относительно недалеко – в новом коттеджном поселке, уютно разместившемся в лесу, неподалеку от бывшей военной базы. Застроенный исключительно дорогими, на взгляд Алеси, капитальными домами, он разительно отличался от привычной дачной застройки. Да и сами участки, отведенные под строительство, мягко говоря, впечатляли. Иной, непривычный мир денег начинался сразу за шлагбаумом. Дом Виктора, спрятавшийся за усыпанными снегом деревьями, был основательный, солидный, в два этажа, с нависающим над широкой верандой балконом. Просторная площадка перед крыльцом расчищена от снега, высокий крепкий парень в добротном свитере и джинсах, заправленных в высокие ботинки, продолжал орудовать лопатой, освобождая ворота подземного гаража. Веселенькая ярко-желтая «астра» стояла, уткнувшись низким капотом в сугроб, у простого решетчатого заборчика.
– Вот это и есть мое убежище, – сказал Виктор, помогая выбраться из высокого джипа Алесе.
– Весьма симпатичное, – согласилась она.
– Стас! – позвал сына Виктор. – Помоги гостям устроиться, я сам снег уберу.
Парень воткнул лопату в сугроб и, подойдя ближе, с достоинством представился:
– Стас Стерхов.
Четкий, отрывистый кивок, которым он сопроводил слова, был будто срисован со старой хроники. Алесе вдруг почудилось, что перед ней не современный молодой человек, а юный подпоручик в мундире лейб-гвардии гусарского полка его величества.
– Алеся Игоревна, моя мама Кристина Яновна, дочь Валерия, ученица десятого класса.
– Я ее помню, – улыбнулся Стас. – Я оканчивал ту же школу, в которой она учится.
В один миг серьезность куда-то улетучилась, и парень стал своим, простым и понятным. Даже улыбка изменилась, стала мягче, добрее.
– Ваши вещи в багажнике? – спросил Стас. – Вы пока осматривайтесь, а мы с Санькой мигом все затащим в дом. По участку прогуляйтесь, я с самого утра все дорожки расчищал.
Внутри дом показался Алесе еще больше, чем снаружи. Множество комнат, больших и светлых, размещенных по периметру, а в центре, пронизывая здание изнутри, размещался каминный зал непомерной высоты. Пусть в нем не было привычных окон, но свет, падающий откуда-то сверху, заполнял пространство, делая огромное помещение легким, воздушным, словно центральный неф в костеле. Огромный, под стать залу, камин у стены с вбитыми в каменную, не кирпичную, кладку крючьями позволял свободно зажарить целого кабана.
Алеся невольно ахнула и оглянулась, ожидая увидеть развешанное на стене оружие и доспехи, однако ничего подобного не оказалось. Наоборот, там были картины. Вполне мирные пейзажи, написанные маслом в той же добротной манере, в которой был выстроен дом. Спальни располагались на втором этаже. Широкая, опирающаяся на деревянные столбы галерея опоясывала каминный зал. Алеся оперлась на дубовые перила, посмотрела вниз – и снова восхитилась мастерством архитектора, создавшего в наши дни это средневековое чудо.
По-зимнему быстро темнело. Саша включил освещение, и выполненные под старину кованые светильники наполнили дом мягким, ненавязчивым светом. Пока Алеся распаковывала сумку, пока помогла устроиться Лере, прошло достаточно много времени. Выйдя из комнаты, она не нашла Кристину Яновну. Только откуда-то снизу доносились приглушенные голоса. Спустившись на первый этаж, Алеся обнаружила семью Стерховых в полном составе на кухне, им вовсю помогала ее мама.
– Вот вы где укрылись! А я брожу по дому, никого нет! – воскликнула Алеся.
– Мы праздничный ужин готовим! – ответил Саша, продолжая мыть овощи.
– Давайте и я вам помогу, – предложила Алеся.
– Нет, ни в коем случае! Достаточно, что мы Кристину Яновну пустили в мужское сообщество. Вы, Алеся Игоревна, лучше отдохните, музыку послушайте. Мы здесь сами прекрасно справимся, – вмешался в разговор Виктор.
– Но я тоже хочу вам помочь! – возмутилась Алеся.
– Нет! Вы наша почетная гостья, и мы решили не нагружать вас никакими делами.
– Может быть, я хотя бы елку украшу? Праздник как-никак.
– Вот черт! О елке мы забыли! Стас, бери снегоход и слетай к Альбертовичу. Я ему звонил, заказывал дерево, а забрать должен был по дороге. Он, впрочем, тоже хорош! Открывал шлагбаум и даже не напомнил.
Спустя полчаса Стас втащил в каминный зал роскошную лесную красавицу. Украшать елку принялись вместе, только Кристина Яновна присматривала на кухне за доходящим в духовке гусем. А когда пробило двенадцать, началось вручение подарков. Так получилось, что о них, втайне от других, позаботились все. В общем, праздник удался.
Алеся проснулась непривычно поздно. Солнце, не появлявшееся на небе неделю, опомнилось и уже золотило верхушки вековых сосен. Едва открыв глаза, Алеся почувствовала, что с лица не сходит счастливая улыбка. «Боже! Как здорово, что мы здесь! А Виктор такой внимательный! И дети у него замечательные, что Станислав, что Саша. Все в отца! Лерка откровенно заигрывала со Стасом. Да и он, по-видимому, не прочь был продолжить знакомство. А мама-то как трепетно ухаживала за Виктором! Словно за любимым зятем!» – подумала Алеся и тихонько засмеялась счастливым смехом. Выбравшись из-под невесомого, но очень теплого одеяла, она набросила халатик и отправилась разыскивать ванную. Вчера Саша показывал, где она, но Алеся как-то не придала этому значения. Выйдя на галерею, она остановилась в раздумье, в какую сторону направиться. Все двери одинаковые, а табличек и указателей не наблюдается.
В этот момент она увидела Виктора. Он появился из двери по соседству с кухней. Босой, с обнаженным могучим торсом, высокий и крепкий, словно выросший на просторе клен, полотенце, обмотанное вокруг узких бедер, только подчеркивало его сильные мускулистые ноги. Влажные волосы блестели в падающем сверху солнечном свете. Капли воды сверкали на загорелых плечах, словно россыпь бриллиантов. Спокойно, не замечая ее, Виктор прошествовал в свои апартаменты. Алеся с нескрываемым восторженным любопытством следила за ним. Когда за Виктором закрылась дверь, теплая волна чувственности накрыла Алесю с головой.
Выждав пару минут, она тихонько, стараясь не производить лишнего шума, сбежала по лестнице вниз и заперлась в хозяйской ванной. Горячий пар еще не успел выветриться и, смешиваясь с запахом шампуня, слегка кружил голову. Горячие струи воды вместо того, чтобы успокоить, еще сильнее затуманили разум.

 

После позднего завтрака Виктор предложил Алесе прокатиться по окрестностям.
– Правда, одеты вы не совсем подходящим образом, но думаю, у Стаса найдется для вас куртка или пуховик.
– У меня найдется все! Вы катайтесь, а я тем временем отведу остальных на горку. Надеюсь, Кристина Яновна не откажется от удовольствия покататься на настоящих санках? Там есть отличный склон. Тем более, я уверен, вы не занимались этим уже достаточно много лет. Разве я не прав? – заявил Стас.
– Ты прав, Станислав, я действительно, оказавшись здесь, словно сбросила половину прожитых лет, и потому тебе придется за мной поухаживать. В частности, санки на гору таскать тебе! – тут же приняла предложение Кристина Яновна. Алеся только удивленно озиралась. Оказывается, все уже решили за нее! Без ее участия! Когда только успели?
Ярко-оранжевый снегоход, сияя на солнце, замер у крыльца. Одетый в стильный пуховик Виктор, улыбаясь, смотрел, как Алеся поправила шарф, плотнее натянула вязаную шапочку и решительно шагнула к виденному лишь по телевизору транспортному средству.
– Держаться придется за меня, – предупредил он, когда Алеся устроилась за его спиной.
– Согласна, главное, чтобы вы меня не потеряли в дороге.
– Такую женщину, как вы, терять грех. Вас необходимо обхватить обеими руками и не отпускать от себя ни на шаг, – парировал Виктор и, словно испугавшись сказанного, резко рванул с места. Стас едва успел распахнуть створки ворот.
Снежный вихрь за спиной вздымался ввысь, морозный воздух упруго холодил лицо, тропинка, петляя меж огромных, в два обхвата сосен, вилась вверх по косогору, уходя все дальше от поселка. Украшенные инеем ветви молодой поросли мелькали совсем близко, создавая непрерывно меняющийся, колдовской узор. С вершины холма вдруг открылся необычайный, захватывающий дух вид. За спиной стеной стоял светлый, прозрачный сосновый бор, а впереди раскинулась необъятная ширь. Белоснежная сверкающая даль с редкими вкраплениями то ли кустарника, то ли зарослей пожухлого камыша среди ослепительной, сияющей на солнце белизны. Алеся невольно прищурила глаза.
– Боже! Какое чудо! – только и смогла вымолвить она, наслаждаясь непередаваемым ощущением полета.
– В самом деле, чудо. Так и хочется вдохнуть полной грудью, – согласился Виктор.
– Мы поедем прямо туда? – спросила Алеся, указывая на раскинувшуюся перед ними снежную целину.
– Нет, морозов сильных еще не было, боюсь, на озере лед непрочный. Столь необдуманно рисковать, пожалуй, не стоит. Я предлагаю прокатиться по берегу. Кстати, там есть много красивых мест.
Мотор снова сыто заурчал, и снегоход, повинуясь уверенным рукам Виктора, плавно соскользнул вниз и, подрезая склон, устремился вдоль опушки влево, туда, где высокие сосны сменял густой березняк. Сдерживая на спуске снегоход, Виктор откинулся назад, и Алеся, невольно прижавшись к его широкой сильной спине, ощущала даже сквозь пуховик напряженные тугие мышцы.
Среди зарослей берез Виктор сбросил скорость и уже больше не мчался сломя голову, а вел оранжевую машину осторожно, неторопливо, позволяя Алесе любоваться строгой графикой взметнувшихся ввысь идеально ровных стволов. Непонятно каким образом угадывая под снегом тропинку, Виктор вывел снегоход на очередную восхитительную поляну. По дальнему краю ее журчал упорный, не поддающийся крепчающему морозцу ручей. Легкий парок клубился над глубоким овражком. Противоположный берег овражка крутой глинистой стеной нависал над поляной, создавая ощущение какой-то горной местности. Едва снегоход замер посреди поляны, Виктор легко спрыгнул в не по-декабрьски глубокий снег, помог слезть с мягкого уютного сиденья Алесе. Только теперь она почувствовала, что устала.
Взглянув на часы, она с удивлением отметила, что они катаются уже более двух часов. Теперь Алеся почувствовала, что мороз забрался под, казалось, теплый пуховик и неприятно холодит спину. Зябко поежившись, она потерла ладошки в теплых перчатках и, поддавшись невольному желанию, зачерпнув пригоршню пушистого снега, швырнула его в Виктора. Странное дело, но он не удивился, а, увернувшись, ответил тем же.
Через несколько минут, осознав безуспешность своих попыток победить его в этом шутливом поединке, Алеся, с детства не привыкшая проигрывать, ринулась вперед, широко расставив руки, и, словно таран, врезалась в не подумавшего сместиться в сторону Виктора. Пушистый, невесомый снег принял их, укутал, осыпал, в один миг убаюкал. Каким неведомым образом Виктор оказался сверху, Алеся так и не поняла. Только нависшее над ней счастливое, смеющееся лицо, приближающиеся горячие губы, быстро тающие снежинки на не по-мужски длинных, чуть загнутых кверху ресницах, тонкий, чуть горьковатый запах дорогого одеколона и…
Неведомая сила оттолкнула их друг от друга, разбросала в стороны, заставила замереть. Алеся вдруг почувствовала, как лицо заливает краска стыда. Она ведь совсем не хотела, чтобы невинная шалость приобрела такое продолжение. Встав, она тщательно отряхнулась, стараясь не смотреть на стоящего в растерянности Виктора.
– Алеся, у меня с собой есть термос с кофе. Позвольте предложить вам чашечку? – сказал совершенно спокойно, словно ничего не произошло, Виктор.
– С удовольствием! – разряжая обстановку, согласилась Алеся.
Вернулись они в сумерках. Усталые, довольные и чуть настороженные. Тот электрический разряд, который пробежал между ними на поляне, не давал успокоиться. Им обоим стало ясно, что их встреча фатальна, и… они испугались. Алеся почувствовала – этот мужчина создан для нее, как и она для него. Но ответственность за дочь, долгие годы одиночества да и многое другое не давали ей сделать первый шаг. А как же вдруг захотелось, чтобы он оказался более решительным! Чтобы не остановился тогда, прижал к себе, поцеловал, крепко, вкусно, по-мужски сильно.
Алесю слегка знобило, когда они вошли в теплый уютный дом. Она поднялась в свою комнату, переоделась и, присев на кровать, задумалась. «Странно получается, мужчина, о котором можно только мечтать, внезапно появился рядом. А я растерялась! Да на моем бы месте любая женщина ухватилась за него руками и ногами и не отпустила до тех пор, пока он не предложил бы ей руку и сердце! Почему же я робею? Жду, когда он сделает тот самый первый шаг? Нет. Не думаю, что это ему нужно. Виктор достаточно обеспечен, на его предложение согласится любая красавица. Вон их сколько вокруг. Молодых, раскованных, свободных. Готовых на все, чтобы только выскочить замуж за успешного, богатого мужика. Нет, не стоит даже и мечтать об этом. В лучшем случае он просто переспит со мной. А что в итоге? Страшная пустота. Одиночество. Зареванная подушка и смертная тоска, из которой нет выхода. Спасибо, это мы уже проходили. Наверное, даже гибель мужа я перенесла легче. По крайней мере, у меня была цель – отомстить. Больше ничего подобного я себе не позволю!»
Нестерпимо яркий свет больно ударил по заплаканным глазам. Лера влетела в комнату, радостно-возбужденная, сияющая.
– Мама! Ты почему в темноте сидишь? Внизу уже все собрались, только тебя ждут. Мы решили совместить обед с ужином. Я вместе со Стасиком стол накрыла. Тебе плохо? Ты совсем бледная и… заплаканная. Что-то случилось?
Валерия опустилась перед матерью на ковер. Бережно обняв за плечи, пыталась заглянуть в глаза.
– Ничего, Лера, все в порядке, просто устала немного и глаза от ветра воспалились. Иди, не беспокойся, я сейчас спущусь. Только умыться нужно. А спускаться вниз не хочется.
– Зачем вниз? – удивилась Лера. – Ванная есть здесь, наверху! Ты что, не знала? Идем, я тебе покажу!
К столу Алеся вышла уже совершенно иной. Ни единого следа того, что она несколько минут назад тихо плакала у себя в комнате, не осталось. За столом царила удивительно теплая, можно сказать, семейная атмосфера. Кристина Яновна внимательно следила, чтобы никто не оказался обделенным ее вниманием, вообще вела себя как настоящая заботливая хозяйка большого дома. Дети беспрекословно слушались ее, лишь Виктор по большей части отмалчивался. Задумчиво ковырялся в тарелке, старался не встречаться взглядом с Алесей. И хотя она тоже избегала смотреть на него, время от времени горячая волна прокатывалась по телу, заставляя хоть искоса, тайком бросить на него быстрый, настороженный взгляд. В такие мгновения Алеся успевала заметить, как вздрагивала его рука, будто ее мысли и чувства были осязаемы, словно Виктор мог чувствовать их на расстоянии.
После ужина молодежь принялась развлекаться на свой манер, Кристина Яновна поднялась к себе, дабы, как она выразилась, ознакомиться с новостями в стране и за рубежом, а Алеся осталась вместе с Виктором у горящего камина.
Тихо потрескивали дрова, пламя суетливо металось по обугленным поленьям. Мягкие красноватые блики отражались в серо-стальных глазах Виктора, делали его суровое лицо мягче, человечнее. Он смотрел на огонь, молча, неподвижно, словно каменное изваяние, а Алеся, затаив дыхание, пристально изучала черты его лица, гордую посадку головы, мощные широкие плечи, сильные мускулистые руки, выглядывающие из засученных рукавов теплого уютного свитера. Не в силах больше сидеть в тишине, она наконец сказала:
– Знаете, Виктор, у вас просто удивительно талантливый сын. То, что он делает, достойно уважения. В его возрасте это большая редкость. Как вы посмотрите, если я поговорю с одной моей знакомой? Она тренирует кандидатов в республиканскую сборную. Надеюсь, Саша ее заинтересует. С таким ребенком очень приятно заниматься. Тем более Леонида Марьяновна прочит ему большое будущее.
– Я не против. Конечно, Саша способный мальчик, только не будет ли слишком высока нагрузка? Он и так, как мне кажется, просиживает за компьютером дни и ночи.
– Нет, я думаю, ничего не случится, от школьных занятий по информатике мы его освободим. Все равно ему там нечего делать, а два раза в неделю позаниматься с Викторией Павловной ему самому будет очень интересно. Она замечательный педагог, уже подготовила с десяток победителей различных конкурсов. Так что для Саши этот вариант – оптимальный. Летом он прекрасно выступил в Австрии, а с хорошей подготовкой вполне может претендовать на отличный результат на первенстве Европы.
– Алеся, вы говорите с таким запалом, можно подумать, вы участвовали в соревнованиях и дух борьбы за победу еще из вас не выветрился?
– Раньше, в молодости, занималась спортом. Последние годы конечно же все позабросила, но в свое время пришлось, разумеется, поучаствовать.
– А чем вы занимались?
– Много чем. Так сразу и не перечислишь. Фехтованием, например. По плаванию у меня был первый разряд. Кандидат в мастера по лыжам. Всего понемногу.
– Как же вас занесло в педагогику?
– Честно? Случайно. Я увлекалась математикой, но из-за болезни не успела подготовиться к экзаменам, пришлось поступить на факультет начальной школы. После защитилась, в общем, ничего выдающегося. А вы как стали банкиром?
– Тоже случайно. Только я не банкир, всего лишь управляющий банком.
– Это тоже немало! Значит, после праздников я связываюсь с Викторией Павловной? – уточнила Алеся.
– Разумеется, если Саша согласен, то я не против.

 

В тот вечер Алеся долго ворочалась в постели. Перед глазами все еще стояло лицо Виктора, то раскрасневшееся на морозце, с шальным взглядом, то в отблесках пламени. Мысли лихорадочные, мучительные не давали покоя. Необходимо было найти решение, такое, которое позволило бы сохранить здравый рассудок и не сгореть в этом нестерпимом пламени. Лишь под утро удалось ненадолго уснуть.
Во время завтрака, до неприличия похожего на семейный, Лера предложила вновь отправиться кататься на санках. Поскольку Виктор помедлил с ответом, Алеся тут же с энтузиазмом поддержала решение дочери. Не осталась в стороне и Кристина Яновна.
– Отличное предложение! В кои-то веки и мне пристало тряхнуть стариной. Как говаривал мой муж, все приемлемо, пока старина не отвалился.
Странное дело, но Виктор, сидевший напротив Кристины Яновны, вдруг покраснел и потупил глаза. Эта метаморфоза не ускользнула от глаз Алеси, которая исподволь наблюдала за хозяином дома.
– Я, к сожалению, не смогу пойти с вами, – внезапно севшим голосом заявил Виктор. – Мне нужно разобраться с бумагами. Конец года. Пришлось взять работу на дом. Отчеты сверить, проводки. Так что катайтесь без меня. В гараже, кроме санок, еще и лыжи найдутся для желающих. Развлекайтесь, отдыхайте. Мальчики с удовольствием составят вам компанию.
Зимний лес был великолепен. Увенчанные снежными шапками молодые ели поражали своей строгой и в то же время радостно-праздничной красотой. Глубокая синева неба над головой притягивала к себе, заставляла расправлять плечи, вдыхать полной грудью остро морозный, напоенный хвойным ароматом, кристально чистый и такой вкусный воздух. Алеся на время забыла о бессонной ночи. Сильно оттолкнувшись, она помчалась вниз по длинному пологому склону. Привычно огибая отдельно стоящие деревья, внутренне ликовала от непередаваемого ощущения скорости, искрящегося снега, вздымающегося легкими, почти невесомыми фонтанами на крутых поворотах. Лыжи сухо постукивали на неровностях. Встречный ветер развевал за спиной пушистый шарф. Ноги пружинили, сглаживая стремительный бег отличных пластиковых лыж. Скорость все нарастала, уже приходилось внимательнее, острее реагировать на мгновенное изменение обстановки. Радость захлестывала Алесю. Восторг, смешанный с восхитительным чувством риска, переполнял душу. Наконец лыжня выметнулась на необъятную равнину. Круто повернув, Алеся остановилась и посмотрела наверх, туда, где с визгом и счастливыми криками катались Лера и Саша. Вслед за ней по склону мчался Стас. Его красный лыжный комбинезон ярким пятнышком метался среди деревьев. Вот, вылетев на невысокий трамплин, Стас прыгнул, покачнулся при приземлении, но поймал равновесие, устоял и через десять секунд остановился рядом с Алесей.
– Здорово! – воскликнул он, глядя на Алесю восторженными глазами. – Никогда не думал, что вы так отлично катаетесь. Любите горные лыжи?
– В горах не приходилось бывать. Но на обычных, беговых, надеюсь, еще смогу себя показать, – ответила Алеся и, улыбнувшись, добавила: – Я в молодости серьезно лыжами занималась. На соревнованиях выступала. А ты где так научился?
– С отцом, да и теперь, как только выпадает возможность, езжу в Силичи, там трасса неплохая.
– А раньше что, в Куршевель?
– Нет, что вы! В Карпаты! У отца там друзья. Тоже на лыжах помешанные. Вот и я с ними. С детства.
– Понятно. Выходит, и ваш отец – тоже лыжник?
– Еще какой! Только времени обычно у него не хватает. Вот и сегодня засел за работу. Вы еще не жалеете, что приехали? Это все Сашка организовал. Отца уговаривал целую неделю. Даже клятвенно обещал, что победит на олимпиаде. И ведь сдержал слово, чертенок!
– Он у вас вообще молодец. Упертый.
– Это у нас семейное. И мама наша такая же была. Я, правда, ее помню, а Санька, тот вообще-то не очень. Ему всего четыре года тогда было.
– А ты как сюда добирался?
– На машине, мне отец на восемнадцатилетие подарил. Чтобы я мог по возможности домой заезжать. На машине это проще. Три часа – и ты дома.
– Давай еще спустимся? – спросила Алеся.
– Конечно! А ради чего мы здесь? Кататься и получать удовольствие. Завтра мне в универ возвращаться. В понедельник к восьми на занятия. Отец не разрешает быстро ездить. Говорит, тише едешь – дальше будешь. А вы машину водите?
– Да, уже скоро двадцать лет.
– Сколько? Двадцать? – ошеломленно переспросил Стас, явно вычисляя, сколько лет Алесе.
Глядя на его реакцию, Алеся невольно усмехнулась:
– Не мучайся, мне тридцать восемь лет. Ты бы просто на Лерку посмотрел и посчитал. Я уже весьма зрелая женщина бальзаковского возраста.
– Никогда бы не подумал! Вы так отлично смотритесь – и фигура, и лицо. Кроме того, вы такая спортивная!
– Ты уже научился делать женщинам комплименты? – лукаво улыбнулась Алеся.
– Но вы действительно неправдоподобно красивая женщина.
– Хватит со мной заигрывать! Полезли на горку. Там наши уже соскучились! – рассмеялась она, показывая наверх.
Там действительно и Лера, и Кристина Яновна уже напряженно всматривались, пытаясь понять, что задержало Алесю и Стаса на поле.
Вволю накатавшись, они вернулись в дом. Пока снимали заснеженную одежду, пока отряхивались, Стас поднялся в кабинет, но не обнаружил в нем отца.
– Все ясно, наверное, в подвале развлекается, – сказал он, спускаясь в гостиную.
– Это как же? – спросила Алеся, беря лыжи.
– Сейчас увидите, – улыбнулся Стас. – Саша, забирай санки – и в подвал.
Едва они спустились по крутой лестнице и открыли дверь, послышались глухие хлопки. Подвал оказался очень просторен. Виктор стоял спиной к вошедшим и методично всаживал пули в закрепленную на противоположной стене мишень.
– Это у него такое веселенькое хобби. Если на работе не идут дела, все люди как люди – в клуб, а папаня – в тир. И отрывается по полной программе. Вот и сегодня, по-видимому, что-то не заладилось, поэтому он и спрятался от глаз людских. Да вы не обращайте внимания, он сейчас все равно ничего не слышит. Специально наушники надевает, чтобы на уши не давило.
– И давно он увлекается стрельбой?
– Сколько себя помню. Сначала пневматические пистолеты в доме не переводились, а когда стал управляющим банком, выхлопотал себе разрешение на более серьезную игрушку.
– А ты сам не стреляешь? – спросила Алеся, ставя лыжи на специальную подставку.
– Нет. Не люблю, – просто ответил Станислав. – Мне кажется подобное занятие варварством. Стрельба по бумажкам – глупа, а поражение реальной цели, человека или животного, – примитивное убийство.
– Как же в таком случае компьютерные игры? Разве они не провоцируют насилие?
– А я в них не играю! И другим не советую. Сашка, тот тоже в стрелялки не играет. Предпочитает более миролюбивые геймины.
– В таком случае как же ты относишься к увлечению отца?
– Терпимо, он человек другого поколения. Ему можно такое простить. А почему вы спрашиваете?
– Ты можешь мне не поверить, но я мастер спорта по стрельбе. Мне очень нравилось стрелять. Понимаешь, стрельба тренирует в человеке очень много полезных качеств – волю, терпение, выдержку, да и физическую силу, наконец.
– Хотите вспомнить, каково это – держать в руках оружие?
– Нет, наверное. Не хочется мешать твоему отцу.
– Бросьте! – воскликнул Станислав. – Я мигом!
Он шагнул к отцу и, положив ему руку на плечо, заставил прекратить стрельбу. Виктор удивленно оглянулся и, увидев Алесю, стянул с головы наушники.
– Что вы здесь делаете? – спросил он, не сводя глаз с женщины.
– Просто смотрим. А что у вас за пистолет? Я с такими не встречалась, – спросила Алеся, рассматривая оружие в руках Виктора.
– «Марго», гражданская версия спортивного пистолета Марголина. А вы что, знакомы с оружием?
– Немного, в частности, потому и удивилась, с «марголиным» я столкнулась еще в школе, когда занималась в секции.
– Так, выходит, вы еще и стрелок? – удивился Виктор.
– Не просто стрелок, а самый настоящий снайпер! Мастер спорта по стрельбе! – вмешался в разговор Станислав.
– Ты мне льстишь, Стас. Снайперу нужны железные нервы и невероятное терпение, я просто неплохо стреляю, – поправила его Алеся и тут же обратилась к Виктору: – Можно попробовать?
– Пожалуйста! – сказал он, зарядил новую обойму и протянул пистолет Алесе.
Вечером, за ужином, только и было разговоров что о мастерской стрельбе Алеси. Станислав рассыпался в восторгах, а Саша смотрел на нее широко распахнутыми от восхищения глазами, только Виктор больше внимания уделял Кристине Яновне, временами мило кокетничал с ней. Лера старалась не демонстрировать интереса, лишь поглядывала то на мать, то на хозяина дома.
На следующее утро сильный ветер нагнал снежные тучи, а ближе к обеду зарядил дождь. О том, чтобы отправиться, как планировали, в лес, не могло идти и речи. Станислав, не дожидаясь обеда, по настоянию отца уехал, и до самого вечера Алеся посвятила себя разговорам с Сашей. Сам Виктор колдовал вместе с Кристиной Яновной и Лерой на кухне, готовил что-то потрясающее.
Возвращались в город они в плотном тумане, под унылым, не прекращающимся ни на минуту дождем. При въезде уперлись в огромную, бесконечную пробку. Виктор нервничал, пытался вырваться из плотной череды машин, но все полосы были настолько заполнены, что уважения к его джипу никто и не подумал проявить. Тихо шепча ругательства, Виктор полз со скоростью черепахи в раздражающе тесном строю. Лера задремала, привалившись к обитой кожей двери. Алеся, откинувшись, смотрела на косые струи дождя, полощущиеся в свете фонарей. Назойливый неоновый блеск рекламы непрерывно бил по глазам, отвлекая, не давая сосредоточиться, поймать ускользающую и, наверное, потому кажущуюся такой важной мысль. По мере продвижения к центру города пробка становилась то плотнее, то разреженнее – и иногда удавалось даже ехать с более или менее приемлемой скоростью. Лишь когда свернули с Замковой к ратуше, на улице стало относительно свободно и Виктор, вдавив педаль в пол, решительно направил тяжелую машину в гору. Развернувшись в тесном дворе, помог выбраться гостьям из высоченного джипа, занес вещи в квартиру и, остановившись у порога, осторожно взял Алесю за локоть.
– Простите меня, я, наверное, не самый гостеприимный хозяин. Просто вы… впрочем, не важно. Не обижайтесь на меня. Я отвык от женского общества и потому чувствовал себя не в своей тарелке рядом с вами. Спасибо вам большое за то, что не отказали и провели эти дни с нами. Мальчики от вас без ума. Да что скрывать, я тоже. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Что же касается Саши, то, если вы и дальше будете заниматься с ним, можете рассчитывать на мою всестороннюю поддержку. Еще раз огромное вам спасибо за чудесные дни. За восхитительный праздник. С Рождеством вас!
Заперев за Виктором дверь, Алеся почувствовала: на лице поселилась счастливая и чуть глупая улыбка. «Он не все сказал! Я ему вовсе не безразлична! Именно поэтому он так дистанцируется! Я все поняла! Боже! Какой он замечательный!» – думала Алеся, привалившись спиной к стене. Колени ощутимо дрожали. Перед глазами стоял туман, совсем такой, как тот, сквозь который они ехали домой, только странно теплый и нежный.

 

Новый год Алеся встречала вместе с Леонидой, ее мужем и… Андреем. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Мама отправилась в другой город к подруге. Лера отпросилась на вечеринку с одноклассниками, Андрей – тот просто заявил, что суеверен, верит в приметы и предпочитает встречать Новый год с друзьями, а не со случайными знакомыми.
– Это ты свою новую пассию считаешь случайной знакомой? – не преминула поддеть его Леня.
– Ленечка, когда ты уже, наконец, поймешь, что к вечным ценностям относятся друзья, дети, родители. А женщины для мужчины – нечто настолько непостоянное, что даже говорить не стоит. Моя бывшая жена успешно вышла замуж, но говорит ли это о том, что я должен страдать? Думаю, что нет. Я отстрадал свое в то время, когда мы жили вместе. Теперь я больше не попадусь на эту удочку. Никаких долгих отношений. Пойми, Леня, мне надоело заботиться о столь капризном существе, как женщина. Для этого у меня есть Даша. Если женщина считает себя вправе использовать меня для собственного удовольствия, то почему в этом отказано мне?
– Никогда не замечала в тебе подобного цинизма! – не скрывая возмущения, заметила Леня.
– Скажи, зачем мне жена? А именно это я считаю долгими отношениями. Стирать, готовить и убирать? Так с такой работой я прекрасно справляюсь сам! Для того чтобы отвести душу в интересной беседе или сходить в театр на премьеру, у меня есть ты, Алеся. А для решения физиологических проблем вполне достаточно короткого романа. Главное – чтобы он не затянулся.
– Я всегда думала, что ты любишь женщин, а оказывается, ты их просто ненавидишь!
– Неправда! Скорее, я отношусь к большинству женщин потребительски. Это не касается друзей. Понимаешь, существует четкое разграничение, существует определенный, кстати, очень ограниченный круг людей, которые дороги лично мне. Я повторюсь – друзья, сын, мама. Все! Остальные, кто не попадает в эти категории, для меня – чужие!
– А ты, оказывается, злой! – вдруг сказала Алеся.
До этого момента она только прислушивалась к разговору, теперь не выдержала, вмешалась. Ей почему-то стало жаль очередную подружку Андрея. В чем она виновата? В том, что приглянулась ему на какой-то вечеринке? Просто попалась на глаза, когда ему понадобилась женщина? А если она полюбила его? Размечталась связать с ним свою судьбу? Как быть ей? Она ведь даже не догадывается, что Андрей попросту ею пренебрегает! Она для него совершенно ничего не значит. Он будет пользоваться ею, пока не утолит голод, а затем бросит, как ненужную вещь, отправится дальше – скитаться по жизни. Андрею совершенно нет никакого дела, что будет чувствовать оставленная им женщина. Просто запишет себе в зачет очередную легкую победу и забудет даже имя несчастной!
– Ты когда-нибудь думал, что чувствует брошенная тобой женщина? – резко спросила Алеся.
Андрей не спеша поставил недопитый бокал на стол, повернулся к Алесе, внимательно посмотрел ей в глаза, снял очки, потер обеими руками лицо, прогоняя усталость. Бережно взял ее за руку. И как-то очень медленно, чуть растягивая слова, сказал:
– Алеся, я никогда никого не принуждал и не уговаривал. Да, должен признаться, почти всегда выполнял прихоти женщин. Но все они были замужними дамами, и я для них оставался не более чем развлечением. Я никогда никому ничего не обещал. Сознаюсь, мы откровенно пользовались друг другом. А что касается уважения или иных чувств ко всем моим подружкам, то, естественно, ничего этого я к ним не испытывал. Скажи мне откровенно, как ты относишься к супружеским изменам? Молчишь? Правильно, я их, как и ты, не приветствую. Но я еще живой, и мне время от времени примитивно нужна женщина. Что мне делать? Вскружить кому-то голову и влюбить в себя? Ты видишь, я далеко не красавец. Да и жена, по сути, мне совершенно не нужна. Вот я и соглашаюсь на время стать чьей-то игрушкой. Да, ни о какой любви тут не может идти и речи. Все они мне как личности безразличны. Впрочем, как и я им. Все, давай заканчивать этот глупый разговор. Скоро Новый год, а мы говорим неизвестно о чем.
Едва отзвучали куранты, в сумочке Алеси запищал телефон. Она достала трубку и поразилась. Звонил Виктор.
– Алло?!
– Алеся?! С Новым годом! Мы с Сашкой от всей души поздравляем вас с праздником, желаем вам счастья и чтобы этот год стал для вас незабываемым!
– Спасибо вам большое! Поздравьте от меня Сашу. Вам тоже всего наилучшего! А вы где?
– Мы? Дома. С Сашей вдвоем. Он тянет меня на елку, на площадь. Вы не хотите составить нам компанию?
– Я, право, не знаю! Дело в том, что я не одна. Мы с друзьями еще не решили, чем будем заниматься.
– Простите, что я настаиваю, но если вы решите выбраться, то, пожалуйста, наберите меня. С удовольствием присоединимся к вашей компании. Еще раз желаю вам счастья!
Женя первый отреагировал на резкое изменение настроения Алеси.
– Что-то случилось? Ты прямо светишься от счастья! – спросил он.
– Друг позвонил, с праздником поздравил, – стараясь оставаться спокойной, ответила Алеся, но улыбка так и не покинула ее лица.
– Так! Это уже интересно! Что у нас за друг, о котором мы ничего не знаем? – рассмеялся Андрей.
– По-видимому, с ним незнаком только ты, – парировала Алеся. – Виктор Всеволодович предлагает встретиться у центральной елки.
– Что ж, вполне разумное предложение. Заодно и познакомимся! Когда встречаемся? – тут же отреагировал Женя.
Проснувшись, Алеся первым делом, даже не открывая глаз, почувствовала острое одиночество. Конечно же это был сон! Ничего не случилось. Да, Виктор с Сашей проводили ее домой. Простились у подъезда, но так и не поднялись. И не спал Саша в комнате Валерии, и не сидела она с Виктором, обнявшись, и… этого конечно же тоже не было.
Закусив от легкой обиды губу, Алеся отправилась на кухню. Синий огонек охватил джезву, коричневая шапка плотной, одуряюще ароматной пены начала подниматься, стремясь вырваться из тесного горлышка медной посудины. Крошечные блестящие пузырьки лопались, наполняя кухню чарующим запахом свежесваренного кофе.
Телефон зазвонил, как всегда, не вовремя. Прижав плечом трубку, Алеся выслушала поздравления с Новым годом от дочери, затем подробный отчет, как та встретила праздник, спросила, когда ожидать появления ребенка дома, и едва сунула трубку в зарядник, как телефон запищал снова. Теперь позвонила мама. Передала поздравления от подруги. Поздравила сама, поинтересовалась, как провела вечер Алеся. «Все! Хватит разговоров! Кофе уже остывает!» – подумала она и, положив трубку, достала из шкафчика любимую чашку, с удовольствием приготовила солидный бутерброд, внимательно его осмотрела, добавила листик салата и уже приготовилась начать завтракать, как телефон снова залился нетерпеливой трелью.
– Да! – раздраженно бросила она в трубку, видя, как густая коричневая струя кофе заливает стол. Разумеется, нельзя делать два дела одновременно!
– Алесенька, привет! Это Андрей. Надеюсь, ты уже проснулась. У меня есть замечательное предложение. Поехали в лес. Дашка просится. Сын приехал. Да и помощница моя с самого утра отзвонилась.
– Так какого черта ты мне звонишь? Вот с ней и езжай! – срывая на Андрее злость за собственную неуклюжесть, рыкнула Алеся, вытирая неаппетитную лужу со стола.
– Алеська, не дури, я же к тебе за помощью обратился. Ну, не знаю я, что мне с ней делать! Девчонка совсем, глупостей наделает, всю жизнь себе сломает! Прошу, поехали!
– Ладно, – смирилась Алеся. – Когда заедешь?
– Часа через полтора тебя устроит?
– Вполне. Давай, дамский угодник, ищи спасения у бедной женщины.
Усмехнувшись, Алеся подумала: «Андрей не окончательно потерянный человек. Все же не хочет портить жизнь девушке. И на том спасибо. Только насколько приемлемо прикрываться мной?»
Собираясь на вылазку вместе с Андреем, его сыном, собакой и неизменной красавицей блондинкой, Алеся немного обиженно подумала о том, что Виктор так и не позвонил ей сегодня. Вчера, как ей показалось, Андрей с Виктором присматривались друг к другу. Высокий, представительный Виктор на первый взгляд во всем превосходил коренастого, не слишком выразительного Андрея. Единственное, в чем он немного проигрывал, – так это в некоторой раскованности. Андрей легко знакомился, свободно заговаривал с незнакомыми людьми. Его обаяние покоряло женские сердца, разбивало, притягивало, наверное, даже влюбляло – и все это при совершенно непривлекательной внешности.
Андрей предупредил, что подъезжает, и Алеся принялась натягивать сапоги. Потянувшись за шубкой, она услышала телефонный звонок. Замерла на секунду в раздумье, брать трубку или не брать. Потом Алеся решила, что ее уже нет дома, и, захлопнув дверь, легко сбежала по ступенькам вниз. Серебристая «ауди» Андрея разворачивалась в тесном дворике.
– Привет! – воскликнула Алеся, садясь в машину, Дашка приветливо рыкнула и лизнула в щеку. Сын Андрея, прежде чем закрыть за ней дверь, сдержанно поздоровался. Больше никого в машине не было.
– Передумала, как узнала, что мы едем вчетвером, сослалась на то, что ее подруга должна зайти. Надеюсь, ты не слишком расстроилась? – пояснил Андрей.
– Нет. Так даже лучше. Поехали?
Снег брызнул из-под колес, «ауди» рванула с места и, невероятным пируэтом вписавшись в узкий проезд между домами, вырвалась на пустынную улицу. Унылый зимний ветер гонял по безлюдным стылым тротуарам клочки бумаги, пустые пивные банки, брошенные пластиковые пакеты. Обычная послепраздничная картина, когда дворники еще не вышли на работу. До самого парка Алеся не увидела ни одного прохожего. Может, народ еще отсыпался после бессонной ночи, а может, просто не рисковал покинуть уютные теплые дома ради сомнительной перспективы побродить по заснеженным улицам. Зима в этом году в самом деле выдалась непривычно холодной и снежной. С ноября ударили морозы и уже не отпускали до самого Нового года. Раза два или три случались недолгие оттепели, но затем вновь прижимали морозы, выпадал снег, и в итоге весь город к праздникам оказался в снежном плену. Такой зимы Алеся не помнила по крайней мере за последние лет семь или восемь. Обычно на новогодние праздники шел дождь, стояли осенние лужи под елкой, дул теплый по-весеннему ветер.
В парке оказалось достаточно многолюдно. На стоянке полно машин, из динамиков доносилась музыка, дети резвились на заснеженной лужайке перед центральным входом. С трудом найдя место, чтобы припарковаться, Андрей остановил машину и помог выбраться Алесе. Дашка нетерпеливо выпрыгнула через спинку сиденья и теперь, дрожа от азарта, бодала лобастой головой ногу любимого хозяина.
Надев на шею собаки поводок, Андрей запер машину и направился на боковую аллею.
– Нужно было лыжи прихватить, – сказала Алеся, почесывая на ходу огромную рыжую голову Дашки.
– Прости, не сообразил. Скажи мне лучше, ты давно с Виктором знакома?
– Не очень, а в чем дело? Ты, часом, не ревнуешь?
– Нет. Просто я навел кое-какие справки. Серьезный мужчина. Мне понравился. Кстати, он влюблен в тебя, как мальчишка.
– С чего ты взял? – смутилась Алеся.
– Видно даже невооруженным глазом, а я, как ты видишь, в очках.
Андрей демонстративно поправил совершенно черные на свету очки.
– Когда ты успел навести справки? – чтобы как-то уйти от волнующей ее темы, спросила Алеся.
– Сегодня. Это было не сложно. Ты знаешь, что он вдовец?
– Разумеется. Разве это что-то значит? Или ты считаешь, что он и есть пресловутый Синяя Борода?
– Наоборот, мне кажется, что это твой шанс. Такой мужчина на дороге не валяется. Поверь мне. В отличие от меня он не бабник.
– Андрей, неужели и ты так стремишься выдать меня замуж?
– Это не так плохо, как ты думаешь, сестренка. По крайней мере, я буду за тебя спокоен, тебя никто не обидит, – сказал Андрей, неожиданно подхватив ее на руки, оторвал от земли и без видимых усилий забросил в высокий пушистый сугроб. Дашка, весело порыкивая, прыгала рядом, осыпая смеющуюся Алесю снегом.
Пока она пыталась выбраться на расчищенную тропинку, в кармане шубки запищал телефон. Алеся, стянув перчатку, выудила его и, сидя прямо в снегу, нажала на кнопку.
– Я вас слушаю, – продолжая смеяться, ответила она.
– Доброе утро! Это Виктор. Как я понимаю, вы уже не спите. Еще раз с Новым годом вас. Я вам не помешал?
– Нет! Что вы! Я рада, что вы позвонили.
Алеся даже не заметила, что Андрей поднял ее из сугроба, поставил на тропинку, отряхнул и, тронув за ошейник собаку, сигнализировал сыну оставить женщину одну.
– Судя по шумам, вы сейчас не дома? – уточнил Виктор.
– Да, меня Андрей вытащил в парк, подышать немного, – пояснила Алеся.
– Он снова с вами? – с явной тревогой спросил Виктор.
– Мы друзья! Кроме того, он не один, с сыном.
– Как я понял, сын у него уже взрослый?
– Вы позвонили, чтобы узнать о моих отношениях с Андреем? – не скрывая раздражения, спросила Алеся.
– Простите меня, я не хотел вас обидеть, просто, как я понял, этот Андрей постоянно рядом с вами. Он ваш… как бы это сказать…
– Нет, он не мой любовник и никогда им не был! – возмущенно перебила Алеся.
– Алеся, дорогая, умоляю, только не бросайте трубку! Я сам не знаю, что говорю! Извините меня! Поймите, я не спал всю ночь, думал о вас. Я не могу жить без вас! – закричал в трубку Виктор.
– Успокойтесь, я просто оказалась не совсем готова к подобным вопросам.
– У вас сегодня какие планы на вечер?
– Никаких особенных. Вы хотите что-то предложить?
– Да, я заказал столик в «Золотом драконе». Если вы не против, позвольте вас пригласить.
– Я согласна! – едва слышно сказала Алеся.

 

С этого дня Алеся стала встречаться с Виктором почти ежедневно. Иногда он заезжал к ней после работы, иногда приглашал прогуляться в парке над рекой. А в конце февраля позвал Алесю на корпоративную вечеринку. Вначале она отнекивалась, пыталась отказаться, но на этот раз Виктор оказался непривычно настойчив. Вообще Алесю настораживало в нем как раз отсутствие инициативы. Если по телефону он рассыпался в любезностях, говорил комплименты, то при личных встречах больше отмалчивался, лишь изредка очень осторожно прикасался к руке, ни разу даже не поцеловал. В тот раз они сидели в заснеженном сквере возле ратуши. Лучи заходящего солнца, пробиваясь сквозь густые ветви деревьев, создавали восхитительный графический рисунок. В воздухе уже пахло весной. Молоденькие девушки выпорхнули из своих зимних убежищ и восторженно щебетали, прохаживаясь яркими разноцветными стайками по подсохшим аллеям. Устремленный ввысь остроконечный шпиль ратуши, казалось, пытался пронзить небесную синь. Виктор мял в сильной руке перчатки и, уставившись в гранитную плитку под ногами, пытался убедить Алесю в необходимости ее присутствия на мероприятии.
– Поймите, Алеся, эта вечеринка обещает быть достаточно интересной. Для того существует серьезный повод. На ней соберется все руководство банка. Я в том числе. Обычно я отказывался от коллективных походов в ресторан, но на этот раз отвертеться не удастся. Все мои сотрудники будут с женами, если я приду один, то сами понимаете, выглядеть это будет достаточно неуместно. Прошу вас, не отказывайтесь! Я сам с большим удовольствием провел бы этот вечер с вами наедине, но положение обязывает.
– А где состоится вечеринка? – спросила Алеся, внутренне сдаваясь.
– В небольшом ресторане, не волнуйтесь, там не будет посторонних, только свои. Банк, как обычно, арендовал полностью весь зал. Если вас смущает возможность присутствия там каких-либо ваших знакомых, поверьте, там будут только мои сотрудники.
– Я уже выросла из того возраста, когда меня может кто-то смутить, – немного сердясь на саму себя, сказала Алеся. Она хотела провести этот вечер с Виктором и лишь по непонятному капризу не дала согласия сразу – и вот теперь искала выход из сложившейся ситуации. Еще немного посопротивлявшись, она решила, что крепости пришло время пасть, и согласилась.
Виктор заехал за ней на машине, только на этот раз за рулем оказался водитель. Когда он позвонил, Алеся поправляла макияж перед зеркалом в ванной, отпирать дверь бросилась Валерия. Услышав восхищенный возглас дочери, она выглянула и сама поразилась той перемене, которая произошла с Виктором. Он и так одевался строго и элегантно, но сегодня превзошел самого себя. Прекрасный костюм сидел на нем как влитой. Шикарный, по-видимому, дорогущий шелковый галстук, повязанный каким-то особым узлом, удивительным образом освежал лицо. Да и тонкий, чуть горьковатый аромат незнакомого одеколона сразу же взволновал Алесю, навеял самые нескромные, будоражащие мысли.
Поддавшись неясному, мимолетному желанию, она шагнула к Виктору, прижалась к его груди и порывисто, чувственно поцеловала в сухие твердые губы.
– Ну, вы даете! Уже прямо при детях себе такое позволяете! – раздался за спиной изумленный возглас Валерии.
Алеся смущенно отпрянула от Виктора, чувствуя, как вдруг запылало лицо и жаркая волна прокатилась по телу, быстро сменяясь волнующей прохладой.
– Я готова! – сказала она каким-то не своим, деревянным голосом, пытаясь устоять на ставших неожиданно слабыми ногах. Только руки Виктора, обхватившие за талию, не позволили ей бессильно опуститься на пол.
Крошечный ресторан, спрятавшийся в старом парке на высоком берегу узкой, но бурной речушки, уже ждал гостей. На небольшом паркинге стояли весьма приличные автомобили. Высокие, тяжелые двери были гостеприимно распахнуты, а на гранитном крыльце высилась фигура метрдотеля в смокинге, с бутоньеркой в петлице, словно у свадебного генерала. Алеся вдруг почувствовала себя Золушкой на первом балу. Виктор помог ей выбраться из джипа и, поправив наброшенную на плечи шубу, галантно взял под руку. В ярко освещенном зале оказалось довольно многолюдно. Едва Виктор с Алесей вошли, загремела музыка и они увидели, что к ним приближается девушка потрясающей красоты с огромным букетом цветов. Потрясенная Алеся даже не сразу поняла, что Виктора поздравляют с днем рождения. Именно развешанные по стенам плакаты подсказали ей, что ее спутнику исполнилось сорок пять лет.
Веселье было шумным, но не по-купечески разухабистым. Поздравления, тосты, пожелания звучали со всех сторон, а Алеся, слегка расстроенная скрытностью Виктора, все не могла улучить секунду, чтобы поздравить его. Только когда он пригласил ее на танец, Алеся наконец смогла сказать ему те слова, которые рвались из глубины души.
Музыка заглушила ее голос, и, возможно, поэтому Виктор не ответил, а может, просто не захотел. Алеся обиделась, но не показала виду. Стараясь ничем не выдавать себя, она осталась до конца и, лишь когда Виктор попытался проводить ее до квартиры, остановила его:
– Достаточно! Вы и так уделили мне непозволительно много времени. Поезжайте, не думаю, что нам стоит встречаться в дальнейшем.
– Простите, Алеся, я не понимаю вас! Что произошло? Чем я вас обидел?
– Уже поздно, не нужно так шуметь. Прощайте, Виктор, мне правда было хорошо с вами, – сказала Алеся и, резко повернувшись, шагнула в скупо освещенный подъезд.
Лишь когда машина выехала со двора, слезы, уже ничем не сдерживаемые, хлынули из глаз. Она стояла на лестнице и горько рыдала. Единственный мужчина, повстречавшийся ей на жизненном пути, в которого она влюбилась, как восьмиклассница, так и не ответил на ее слова любви, которые она так долго и мучительно вынашивала, берегла, никогда не произносила вслух. Они так и остались неуслышанными. Ядовитая горечь разъедала душу, травила исстрадавшееся сердце, подступала к горлу отвратительно вязким комком, не давая дышать. Всхлипывая, размазывая по щекам почему-то раскисшую тушь, Алеся еще долго стояла у двери, не в силах достать из сумочки ключи.
Ночь не принесла облегчения. Мокрая подушка, сбитая простыня и пустота в сожженной дотла душе. Утром Алеся, даже не умывшись, набрала номер Андрея.
– Андрюша, ты свободен сегодня?
– Да, пока никуда не собираюсь. Что у тебя с голосом? Такое чувство, что ты проревела всю ночь.
– Можно я к тебе приду? – спросила она, так и не ответив на вопрос.
– Разумеется! Мои двери для тебя всегда открыты!

 

– Опаньки! Да ты и впрямь, похоже, всю ночь плакала! Заходи. Чай? Кофе? – воскликнул Андрей, едва увидев Алесю.
Дашка, почувствовав что-то, не бесновалась привычно при виде гостьи, а, прижав коротко купированные уши, осторожно боднула Алесю в бедро и тихонько заскулила, словно выражая сочувствие.
Алеся сбросила шубку, нагнулась, чтобы расстегнуть сапоги, но голова после бессонной ночи закружилась, ее повело, и, если бы Андрей не поддержал, наверняка бы упала.
– Садись. Я тебе помогу, – сказал Андрей, усаживая Алесю на обувную тумбочку.
Расстегнув «молнии», он поочередно стянул с ослабевших ног сапоги, бережно растер ступни ладонями, согрел их в руках, и Алеся почувствовала, как боль уходит из сердца. Неведомо откуда взявшееся чувство благодарности захлестнуло ее. Она прижала голову Андрея к груди и принялась неистово целовать его бритую макушку. Он не сопротивлялся, лишь осторожно уворачивался, не позволяя целовать лицо.
Не соображая, что делает, Алеся запустила руки под его свитер, коснулась твердой, словно вырезанной из дерева горячей груди, обхватила за спину, прижалась что есть силы.
Андрей осторожно, стараясь не напугать, поднял Алесю на руки. Бережно перенес в комнату, молча усадил в кресло – и лишь затем мягко, но настойчиво освободился от ее объятий. Пока Алеся растерянно смотрела на него, Андрей налил ей почти полбокала коньяку. По-прежнему не говоря ни слова, сунул выпивку Алесе в руки. Она попыталась оттолкнуть бокал, причем движением столь резким, что немного коньяка выплеснулось на ковер. Дашка втянула носом воздух и недовольно заворчала.
– Выпей! – требовательно сказал Андрей, не обращая внимания на залитую коньяком руку.
– Я не хочу! – сорвалась в крик Алеся.
– Пей! Или мне придется применить силу, – жестко заявил Андрей.
Алеся прекратила сопротивляться и, схватив бокал, торопливо опустошила его.
– Еще!
Андрей плеснул еще немного и, вручив напиток женщине, присел напротив нее в кресло. Подождал, пока она выпьет, покрутил в пальцах сигарету, но, так и не прикурив, положил в пепельницу.
– Что с тобой случилось, сестренка?
– Андрей, почему я такая никудышная? Даже ты отказался от меня!
– А ты разве готова на инцест? Разве мы не говорили о том, что оба одной крови? Тем более не я тебе нужен. Что ты не поделила с Виктором? Он отказался от твоего предложения?
– Откуда ты знаешь? Опять справки навел? – истерично рассмеявшись, выкрикнула Алеся и закрыла лицо руками.
– Поплачь и успокойся. Поговорим чуть позже.
Андрей присел рядом с Алесей и, обняв за плечи, привлек к себе. Продолжая всхлипывать, Алеся начала рассказывать. Дашка, прижавшись к другому боку, тяжко вздыхала, словно понимала всю тяжесть состояния женщины. Андрей не перебивал Алесю, давая спокойно выговориться.
– Скажи, Андрей, почему все так получается? Он от меня отказался!
– Погоди, сестренка! А ты не допускаешь, что он, может быть, просто не готов к более близким отношениям? Почему ты считаешь, что мужчина должен бросаться на каждую юбку?
– А разве не так? Я настолько непривлекательна, что со мной не хочет быть мужчина, о котором я постоянно думаю?
– Вспомни, когда я с ним познакомился, что я сказал первое? Он тебя любит! Разве не так?
– Да, ты говорил это. Но разве ты никогда не ошибаешься?
– Ошибаюсь, но редко. Только мне кажется, ты совершенно не знаешь мужчин.
– Я была замужем!
– Алесенька, это было так давно! Скажи лучше, после гибели мужа у тебя были мужчины? Я понимаю, вопрос довольно бестактный, но прошу ответить на него.
– Какое тебе дело до этого? Ну, было. Один раз. Давно. Когда Лерка первый класс окончила. Банальный курортный роман, который ничего не принес, кроме разочарований. Я не хочу об этом вспоминать!
– Значит, последние годы ты провела одна? Плохо. Ты жила в придуманном мире и потому не представляешь, как думает, чувствует, ведет себя с женщиной мужчина. Пойми, Виктор не похож на повесу, и для того, чтобы принять серьезное решение, ему необходимо хорошенько подумать, взвесить все за и против. Он, как я понимаю, опасается обидеть тебя любым неосторожным словом или жестом. Ты, по-видимому, попыталась ускорить события, а он оказался попросту не готов к этому. Кроме того, большинство мужчин несколько настороженно относится к решительным женщинам. А уж этого качества у тебя не отнять. Я хорошо помню, как ты действовала летом. Далеко не всякий мужчина способен на такое. Просто допусти, что ты его шокировала. Дай ему время прийти в себя, подумать, и он сам сделает первый шаг. Поверь, он вовсе не размазня. Человек, привыкший управлять финансами, не способен принимать необдуманных, скоропалительных решений.
– Так что мне теперь, сидеть и ждать, пока он дозреет? Я его люблю, может быть, впервые в жизни так люблю мужчину! Поверь, я помню, как все было у меня с мужем, но сегодня все иначе. Ярче, что ли!
– Тебе может показаться смешным, но это так. Он сам позвонит или приедет. Просто не наелай глупостей, о которых после будешь сожалеть. Это в тебе говорит чисто женское начало. Сделать что-либо, а после мучиться сомнениями, правильно ли я поступила. Мужчина, если он настоящий, думает до того, как начинает действовать. После рассуждать уже нет времени. Тебе еще налить?
– Спасибо, нет. Не хочу напиться и снова потерять контроль над собой.
– Вот и чудесно. Тогда пришло время кофе.

 

Домой Алеся вернулась еще более смятенная, чем тогда, когда звонила Андрею. Даже лежа в постели, она продолжала начатый с Андреем разговор. Дело не в том, что его слова не убедили Алесю, просто на каждый его аргумент у нее тут же находился свой: «Он меня не любит!» «Или все же любит, – спросила она у самой себя. – Достаточно только вспомнить, как он смотрит на меня, как явно стремится проводить со мной как можно больше времени. Но в тот час он даже ни разу не попытался обнять, прижать к груди, поцеловать! Почему? Может, я ему неприятна? Неинтересна как женщина? Тогда зачем все эти игры? Постоянные встречи, ухаживания? А вдруг для него это только игра? Ему просто нравится дразнить меня, доводить до исступления и ничего не делать? В таком случае он своего добился! Я сама сказала, что люблю его! Разве и этого ему мало? Зачем он мучает меня? Какие цели преследует?» – думала Алеся и не могла понять, что именно происходит с ней, с Виктором, с их непонятными отношениями.
«А если Андрей все же прав? Вдруг действительно он только еще присматривается ко мне, думает, достаточно ли я хороша для него? Но в таком случае это еще обиднее. Получается, он выбирает женщину, словно товар на ярмарке. Эта вроде ничего, но у той ноги длиннее, а у второй слева грудь больше. Это ведь унизительно – ждать, когда на тебя обратят благосклонное внимание.
Или все не так? Как там сказал Андрей? Виктор не повеса, ему просто нужно дозреть, и тогда он… А что, собственно, тогда? Любил бы – сказал! Или нет? Мне ведь тоже непросто было произнести те самые слова!» Алеся осторожно, стараясь не разбудить дочь, прошла на кухню, поставила чайник и, сев за стол, нервно сжала кулачки.
«Как же так получается? Я уже не представляю, как жить без него. Постоянно думаю о той минуте, когда снова окажемся вместе. Я безумно хочу его видеть, слышать его голос. У меня уже выработалась вполне определенная зависимость. Когда Виктора нет рядом, я чувствую себя не полноценным человеком, а лишь частью чего-то еще не определенного людьми. Пылинкой, так и не прибившейся к будущей планете, а несущейся в бесконечном космосе. Наверное, он действует на меня как наркотик, к которому очень быстро привыкаешь, но нет возможности от него избавиться. Меня постоянно тянет к нему. Я хочу быть рядом и не мыслю жизни без него. А во всем виноват даже не Виктор, его сын, Саша, покорил меня, я мечтаю о том, чтобы он почувствовал, как я его люблю, чтобы ощутил, насколько он мне нужен. Сейчас, когда Лера уже практически взрослая, я ощутила ту самую тягу материнства, о которой практически забыла. Пока я была нужна дочери, мысли о мужчине, о рождении второго ребенка так меня не беспокоили. Но теперь, когда у меня появился реальный шанс вновь стать матерью, пусть и не родной, я поняла, насколько для меня это важно. Говорят, что мужчина привыкает к женщине и уже не может обходиться без ее заботы. Странно, мне встречаются в жизни совершенно иные мужчины. Андрей сам способен заботиться о целом мире. Виктор один растит двух замечательных сыновей, а как же быть мне?»
Чайник уже подпрыгивал на плите. Алеся удивленно посмотрела на него, не понимая, зачем она его поставила. Перекрыв газ, схватилась за пластмассовую ручку – и тут же выпустила. Раскаленная пластмасса сильно обожгла руку, и теперь, дуя на ладошку, Алеся с ненавистью смотрела на злополучный чайник. Она совершенно не хотела чаю.
Подойдя к окну, долго смотрела на выложенную гранитной брусчаткой улицу. Февральский стылый ветер гонял по камням неизвестно откуда взявшийся кленовый лист. Невольная ассоциация вспыхнула в мозгу.
«А ведь я, точно как этот листок, мечусь по жизни в поисках пристанища. После потери Димы я такая же незащищенная и одинокая, оторванная от ветки, лечу куда-то, гонимая жизненным ветром. Единственная надежда на то, что меня не загребет равнодушный дворник своей метлой, не сгорю в безжалостном огне костра, не сгнию в водосточной канаве, – что я окажусь нужной кому-то, тому же Саше и… его отцу. Даже не так, главное – быть нужной Виктору. Так же сильно, как и он необходим мне».
Мертвенный свет фонаря безжалостно высвечивал каждую щербинку на тесаном камне. Алеся невольно подумала о морщинках, залегших у глаз, о скорбной складке, прочертившей печальную черточку в левом уголке рта, о грустных глазах своих – и вдруг почувствовала, как слезинка скатилась по щеке. Утерев ее тыльной стороной ладони, она подняла глаза, чтобы не плакать, но слезы уже переполняли их и текли сами собой, оставляя на щеках влажные дорожки.
«Почему ты так равнодушен ко мне? Разве ты не видишь, что без тебя для меня нет жизни на этой планете?» – беззвучно шептали ее губы, а внутри что-то отвечало голосом Виктора:
«Я тоже люблю тебя, и ты прекрасно об этом знаешь. Вспомни, как я смотрю на тебя, как ласкаю тебя взглядом, как прикасаюсь к твоей руке. Разве ты не чувствуешь всей силы моей любви?»
«Тогда почему не скажешь мне тех самых слов, которых я с нетерпением жду?»
«Мне трудно их произнести, я думал, ты и так все поймешь!»
«Глупый! Разве ты не знаешь, как важно женщине слышать, что она любима? Ты что, еще не понял, что это просто необходимо – чтобы ты сказал мне это?»
«Я пытаюсь это сделать! Только не уверен, что ты ответишь мне взаимностью. Я боюсь услышать отказ».
«Но ведь я уже сказала тебе, что чувствую! Почему же ты медлишь?»
«Я просто растерялся. Когда ты рядом со мной, я становлюсь каким-то робким и нерешительным. Пойми, я впервые испытываю такое сильное влечение и не могу с ним справиться. Наверное, я просто боюсь тебя».
«Разве я настолько опасная? Как вообще мужчина может бояться женщины?»
«Я уже не так молод, как хотелось бы. Мне страшно не оправдать твоих надежд. Вдруг я не гожусь для тебя! Я не переживу твоей критики, твоего недовольного взгляда. Пойми, я не мастер спорта по любви. Обычный мужчина, каких миллионы».
«Нет, неправда, ты единственный, уже по той простой причине, что я люблю тебя. Мне не нужен никто другой, я хочу только тебя. Хочу почувствовать твои объятия, жажду твоих губ, твоих ласк. Как же ты не можешь в это поверить?»
«Я постараюсь справиться с собой».
«Только, пожалуйста, поскорее. Иначе я сойду с ума!»

 

Виктор действительно объявился на следующий день. Благо было воскресенье, и Алеся решила поспать подольше. Когда раздался звонок в дверь, она еще нежилась в постели и с раздражением подумала: «Кого черт принес в такую рань!» – но и не подумала встать. Спустя минуту в дверь постучала Валерия:
– Мама, к тебе Виктор Всеволодович! Ты выйдешь?
– Да, одну минуту! Проведи его на кухню, – крикнула Алеся, лихорадочно разыскивая хоть что-нибудь, чтобы набросить на себя, халат она оставила вечером в ванной, а ничего подходящего под руки не попадалось. Ну, не выходить же к нему в ночнушке! – Лера! – позвала она дочь, но та не отзывалась, очевидно, благоразумно прикрыла кухонную дверь. Кристина Яновна, по своему обычаю, ушла с самого утра на рынок и конечно же не успела вернуться. Необходимо было срочно найти решение. Распахнув шкаф, Алеся выхватила первое попавшееся платье и, скинув невзрачную ночную рубашку, натянула его прямо на голое тело. Теперь бы проскочить в ванную, хотя бы почистить зубы. Алеся осторожно выглянула в коридор. Действительно, из-за закрытой кухонной двери доносились приглушенные голоса.
Умывшись, Алеся поправила волосы и пошла на кухню. Виктор сидел за столом и, попивая чай, беседовал с Валерией. На плите что-то шкварчало и булькало.
– Доброе утро! – приветствовал ее Виктор. – А мы решили вас завтраком побаловать. Вы любите мекленбургский рулет?
– Не знаю. Не пробовала, – не в силах сдержать улыбку, ответила Алеся.
– В таком случае садитесь за стол, я вас буду кормить. Валерия, надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами?
– Вообще-то время к обеду, – заметила Лера. – Просто кое-кто у нас спит беспробудно до полудня.
– Не ворчи! Могу я хоть в воскресенье отоспаться? – остановила дочь Алеся.
– Успокойтесь! Кто когда встал, тогда для того и утро! Право на отдых никто не отменял.
Алеся пыталась протестовать, когда Виктор отрезал ей солидный кусок незнакомого блюда. Но мужчина оказался неумолим.
– Я знаю, сколько нужно. Приятного аппетита! А это вам, Валерия. – Виктор поставил тарелку перед девушкой и присел напротив, с удовлетворением наблюдая за Алесей и Лерой.
Когда вернулась Кристина Яновна, Алеся вместе с Лерой уже подготовились к поездке с Виктором за город.
– Вы куда собрались? – спросила она, застав всю компанию в прихожей. – А обедать вы разве не будете?
– Нет, мамочка. Мы уже и позавтракали, и пообедали. Вернемся ближе к вечеру, – ответила Алеся. И, поцеловав маму в щеку, выпорхнула на лестничную площадку.
В загородном парке Алеся не была с новогодних праздников. Тогда именно здесь ее и застал звонок Виктора. Вот сейчас он рядом, разговаривает с дочерью. Как случилось, что они начали встречаться? Ведь после его звонка, даже после ужина в ресторане ничто не говорило о том, что возникнет взаимное чувство, приведшее в итоге к позавчерашнему происшествию. Почему она не сдержалась и наговорила лишнего? Возможно, виной тому выпитое, а может, в самом деле прав Андрей и ее женская сущность просто истосковалась по мужчине. Сейчас она уже была благодарна Виктору, что он не воспользовался ситуацией и не пошел у нее на поводу. Возможно, она корила бы себя за несдержанность и распущенность. Хотя? Как знать! Никто ведь не может заранее сказать, что произойдет в том или ином случае.
Алеся не вмешивалась в беседу дочери с Виктором, шла немного поодаль, дышала весной и старалась радоваться жизни. Что с того, что уже скоро сорок? Разве жизнь заканчивается с возрастом? Вон мама, кажется, нашла свое счастье. После Нового года стала подолгу разговаривать по телефону. А недавно предложила Алесе посекретничать. Запершись на кухне, Кристина Яновна призналась, что, будучи у подруги в гостях, познакомилась с мужчиной, тоже вдовцом, как и она. Теперь он сделал ей предложение.
– Что скажешь, дочка? Я понимаю, что уже далеко не молода, но ведь жизнь еще не окончена. Познакомившись с Ростиславом, я почувствовала себя женщиной. Поверь, это дорогого стоит. Я снова хочу любить, быть любимой. Он нежен, заботлив и внимателен. Я спрашиваю у тебя совета и, если можно так выразиться, благословения.
– Мама, я не знаю, что тебе сказать. Думаю, решать только тебе самой. Я понимаю, как нелегко тебе было растить меня одной. Да и после – именно ты взвалила на свои плечи основную заботу о Лере. В особенности когда я училась, защищала диссертацию, да и теперь она в основном на твоем попечении. Разумеется, ты заслужила право быть счастливой.
– А ты сама? Почему не стараешься устроить личную жизнь? Разве Виктор недостаточно хорош для тебя?
– Видишь ли, мама, пока об этом речь не заходила. Да, мы дружим, встречаемся, но до сих пор никаких попыток он не делал. Может быть, когда-нибудь что-то и получится. Но на сегодняшний день об этом я даже и не думаю.
– Лукавишь, доча, ой лукавишь! Я же вижу, что ты от него без ума. Впрочем, и он тоже. Думаю, если я перееду к Ростику, то у вас появится больше возможностей для проявления чувств.
Алеся вспоминала и этот «секретный» разговор, и то, что она сказала Виктору, и убедилась, что поспешила. Он оценил ситуацию верно и не стал торопить события. Она взглянула на него с благодарностью, но так ничего и не сказала.

 

Спустя две недели Виктор приехал к Алесе вечером. Поставил в прихожей кейс и прошел вслед за ней в комнату.
– Алеся, у меня к вам серьезный разговор. Я даже не знаю, с чего начать, потому что просьба моя несколько необычна и может попросту вас напугать.
– Предлагаю начать с самого начала, так будет проще, – улыбнулась Алеся, ожидая, что же скажет на этот раз Виктор и какая именно просьба способна ее испугать. Сердце замерло от нетерпения.
– Можно я присяду? – поинтересовался Виктор и, услышав утвердительный ответ, устало опустился в предложенное кресло. – Дело в том, что мне предстоит достаточно длительная поездка. Я, как вы знаете, управляющий банком. Так вот, мой банк является филиалом крупного австрийского банка. Меня вызывают в Австрию с отчетом и, возможно, с весьма перспективными предложениями. Для меня это очень важно. Если все пойдет именно так, как говорит мой австрийский партнер, то это не только солидный карьерный рост, но и соответствующее положение. На десятое марта уже заказан билет до Вены. Все складывается замечательно, за исключением одного обстоятельства. Саша. Он наотрез отказывается оставаться с гувернанткой. Можно, конечно, отвезти его к моим родителям, но это, естественно, повлечет смену школы и прочие трудности. Я пытался уговорить его, но Сашку переубедить невозможно. С гувернантками у него постоянные конфликты. До тех пор пока с нами жил Стас, проблем особых не было. После смерти жены я вынужден был нанимать женщин, чтобы они присматривали за мальчиками. К сожалению, ни одна из них не прижилась в нашем доме. Мальчики не принимали их, всячески выживали, наконец я махнул на все рукой и оставил их в покое. Они прекрасно справлялись вдвоем, но после отъезда Станислава Саша остался один. Он еще слишком мал, ему не прожить одному. Единственная женщина, к которой Сашка относится хорошо, – вы!
– Простите, Виктор, к чему столь долгое вступление? Вы хотите, чтобы Саша пожил у меня?
– Да. Другого варианта у меня нет.
– Я согласна. Тем более что скоро республиканская олимпиада, а Саша так готовился к ней! Да Виктория Павловна вложила в него столько сил, что будет просто обидно, если все сорвется из-за того, что его отец предпочел личную карьеру успехам сына, – мягко улыбнулась Алеся, чувствуя, как сердце с грохотом обвалилось куда-то вниз.
– Я понимаю, что мое предложение неожиданное, но у меня нет другого выхода. Если бы не школа, то все могло быть проще. Взял бы с собой, да и дело с концом! Вообще, как однажды сказал мой австрийский друг, – школу придумал Сатана. Дети любят движение – их заставили сидеть неподвижно. Дети хотят общения – их заставили молчать. Дети любят творить – их вынуждают заучивать сделанное кем-то.
– Это не австриец сказал – швейцарец, – задумчиво поправила Алеся. – Только сейчас не могу вспомнить, кто именно.
– Я оставлю достаточно денег, чтобы и вы, и дети ни в чем не нуждались. Кроме того, до моего возращения…
– Стоп! Давайте не будем об этом! – остановила его Алеся. – Я не хочу ничего слышать ни о деньгах, ни о чем-то ином. Я вполне прилично зарабатываю.
– Алеся! Я не об этом хотел сказать! Просто я оставлю вам ключи от городской квартиры. Мало ли что понадобится! Да и цветы поливать нужно. Конечно, мне было бы спокойнее вас переселить на время к себе, но я подумал, что вы вряд ли на это согласитесь.
– Правильно подумали. А за Сашу не волнуйтесь, он парень серьезный, с ним проблем не будет.
Прошло несколько дней, и Виктор уехал, оставив на попечение Алеси сына. Саша не возражал, наоборот, в дом Алеси он пришел как в родной и действительно легко вписался в семью, словно жил вместе с Алесей, Лерой и Кристиной Яновной всю жизнь. Для Алеси хлопот практически не прибавилось, Саша даже пытался помогать, чем мог. Но времени у него практически не было. Кроме занятий в школе и с Викторией Павловной, Саша много читал и тренировался. С современным дорогущим ноутбуком он практически не расставался. Каждую свободную минуту садился отрабатывать очередную программу. А тем временем приближалась олимпиада. В конце апреля Саша вместе с другими участниками переселился в интернат. Вместе с ними, оставив на время семью, переехала в интернат и Виктория Павловна. Алеся, отложив дела в институте, целые дни проводила там же. Помогала снять сильнейшее нервное напряжение детям и педагогам.
Назад: Часть вторая Эхо вчерашнего дня
Дальше: Примечания