МАТИЛЬДА

Я решила немного проучить мужа – уж слишком долго он со мной не разговаривал на этот раз. Часа два я провела перед зеркалом, старательно укладывая волосы феном и делая вечерний макияж. Из восемнадцати тюбиков губной помады различных фирм и оттенков я выбрала огненно-красную. Почему-то мне захотелось разыграть сегодня перед Мишей женщину вамп. Пригодился для такого случая и комплект шелкового итальянского белья – естественно, алого цвета. Небрежно накинутый прозрачный пеньюар ничего не скрывал, а лишь дразнил мужское воображение. До прихода мужа оставалось полчаса, и я решила покрасить ногти на ногах. Предстану перед ним во всей красе. Куда он денется? Поглядит на такую красотищу и обмякнет, как проткнутый воздушный шарик.

Я прилегла на диван и приняла самую эротичную позу, на какую только была способна. Хлопнула входная дверь. Несколько громче, чем обычно, или мне показалось?

– Маша, – прошел муж прямиком на кухню, – немедленно собирайтесь. Вы сегодня свободны.

– Но я начала делать… – испуганно забормотала домработница.

– Вы свободны.

Мишка какой-то нервный, что ли?

Похоже, муж решил устроить романтический вечер. Только он и я. Во всей квартире. Эх! Вот что значит женская интуиция, не зря я весь вечер провела перед зеркалом. Опять хлопнула дверь. Это ушла Маша. И тишина. Где это он, интересно?

Я полежала в эротичной позе еще минут десять, а потом у меня устала нога. Какого черта? Где он там застрял? Пришлось подняться с дивана и пойти на поиски мужа.

Мишу я увидела сразу же, едва вышла из спальни. Он сидел на полу в коридоре, в дубленке, обхватив голову руками.

– Миша, – еле слышно произнесла я и прислонилась к стене. – Что случилось?

– Такси я вызвал на девять вечера. У тебя есть час, чтобы собрать вещи. – Он даже не взглянул в мою сторону.

– Какие вещи? – Внезапно мне стало холодно и неуютно в этом кричащем наряде. – Мы куда-то едем?

– Едешь ты одна. – Мишка зачем-то полез в карман дубленки и вытащил обычный лазерный диск. – Послушай.

– Что это? – Меня уже бил озноб. Никогда, даже во время самых сильных скандалов, Миша таким не был. Таким… чужим.

– Послушай. – Он не шевелился, смотрел в одну точку.

Я послушно зашла в гостиную и вставила лазерный диск в музыкальный центр.

«…Если бы вы знали, как я вас понимаю… тоже сдуру спуталась с одним, переспала пару раз. Теперь он мне названивает…» – на всю квартиру разнесся мой голос.

– Сделай потише! – взвыл Мишка и вскочил с пола. – Убирайся! Можешь взять все, что захочешь. Все, что увезешь, но больше сюда не приходи. Никогда! – Муж рванул к двери. – Да, и оставь ключи от квартиры! Машину можешь взять себе! На развод я подам сам!

На этот раз он саданул дверью с такой силой, что осыпалась штукатурка со стены. И наступила тишина. Он ушел.

Я медленно сползла на пол. Неужели это правда? Неужели? Нет. Никогда. Я ему еще покажу!

Я рванула в ванную и открыла кран с горячей водой. Потом, путаясь в пеньюаре, кинулась в кухню за ножом. В воду я погрузилась не раздеваясь, решив, что в белье я буду смотреться приличнее, когда за мной приедет «скорая». Вот только надо дождаться Мишу, а уж потом вскрывать себе вены.

Вода совершенно остыла. Прошло, наверное, около двух часов. Такси, если Миша его действительно вызвал, скорее всего, уже ушло. А муж все не возвращался. Еще через час я покрылась гусиной кожей и включила горячую воду. Пальцы набухли и слушались с трудом. Входная дверь едва слышно открылась, и я, сильно вздрогнув, полоснула ножом по левой руке. Распухшие от долгого лежания в воде пальцы были словно сосиски, и я едва поцарапала себе запястье. Мишка прошел в глубь квартиры, а я еще раз провела ножом по руке. На этот раз гораздо удачнее. Кровь тоненькой струйкой потекла по запястью, и в этот момент в ванную ворвался Миша. Я откинулась на бортик и закрыла глаза. Я была уверена, что сейчас он напугается, вытащит меня из воды и вызовет врача. Но Мишка и не думал подходить близко. Он внимательно посмотрел на меня издали и снова закрыл дверь. И вот тут мне впервые стало по-настоящему страшно. Я выпрыгнула из холодной воды и перетянула руку полотенцем. Когда я вышла в коридор, муж уже вызвал скорую помощь.

– Переоденься в сухое, актриса, – бросил он мне с таким презрением, что я поежилась. – Сейчас за тобой приедут.

И я пошла ва-банк. Вскрикнув, я грациозно взмахнула руками и упала на пол. Изо всех сил я старалась не дышать. Но Миша не помог мне и на этот раз. Он прошел в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Через минуту я услышала, как он звонит своей маме:

– Ваня дома? Попроси его к телефону. Слушай, брат, мне тут нужна твоя помощь. Да, прямо сейчас. Спасибо.

Лежать мокрой на голом полу мне стало очень холодно, и я осторожно поднялась на ноги, не сводя глаз с кабинета мужа.

– Миша, – тихо позвала я его. – Миша.

В ответ тишина. Тогда я подбежала к двери и дернула за ручку. Но оказывается, он заперся изнутри.

– Миша! Я могу все тебе объяснить! – в панике закричала я, теряя над собой контроль. – Открой!

Тишина.

– Миша! Я же люблю тебя! Что ты с нами делаешь? – Горячие слезы водопадом полились из глаз. – Миша!

Я колотила руками по двери, пинала ее ногами и умоляла выслушать меня. Но в ответ – все та же тишина, Мишка не подавал признаков жизни. Только в кухне оглушительным лаем заливалась Розочка.

Ваня и «скорая» приехали одновременно. Брат мужа скрутил меня, накинул теплый халат, а пожилая женщина-врач, брезгливо осмотрев мой порез на запястье, вколола мне успокоительное.

– Сейчас я сделаю ей перевязку, – обратилась она к Ване. – И положите ее спать. Угрозы для жизни нет.

Ваня заплатил за вызов, и врач ушла, на прощание посоветовав мне больше не маяться дурью. Укол начал действовать, и я перестала орать в голос, продолжая лишь тихонечко всхлипывать. Ваня скрылся в кабинете мужа, и они около часа о чем-то беседовали. Я задремала, когда часы показывали полтретьего ночи.

– Просыпайся! – Ваня бесцеремонно тряс меня за плечо.

Я открыла глаза и спросонья не поняла, почему это я в Мишкином халате на кресле в гостиной. Но потом память ко мне вернулась, а вместе с ней вернулся и весь этот кошмар.

– Вот твои вещи. – Ваня пнул ногой четыре огромных чемодана. – Миша сказал, что остальные он привезет твоим родителям завтра.

– Никуда не поеду! – Я забилась в глубь кресла. – Это мой дом.

И тут из кабинета вылетел муж. Глаза у него были красные, а руки сжаты в кулаки.

– Убирайся! – заорал он так громко, что мне показалось, будто я оглохла. Я видела только его открытый рот, но не слышала звука. – Пошла вон! Шлюха!

И я наконец поднялась с кресла. Словно в кошмарном сне я пошла в спальню и переоделась. Потом сходила на кухню за Розочкой, которая тихонечко поскуливала. Затем вышла в коридор и молча взяла чемодан в правую руку. В левой я сжимала собачий поводок.

– Ваня, помоги мне донести чемоданы до машины, – попросила я. Парень молча кивнул. Было отчетливо видно, что ему неприятно участвовать в семейной разборке и он держится из последних сил.

Мы молча вышли из квартиры и спустились в подземный гараж.

– Вот, Миша просил отдать. – Я протянула ключи от квартиры и залезла внутрь автомобиля. – Передай ему, что я…

– Нет, – отрезал Ваня, – я в ваших делах не участвую. – И он быстро пошел прочь. А я завела двигатель и осторожно выехала в ночной город. Мне все больше казалось, что это лишь сон и сейчас я проснусь в своей постели рядом с Мишей.

Я выехала на прямую улицу и прибавила газа. Машина дернулась, взвыла и понеслась вперед. И тогда я закрыла глаза и отпустила руль, но ничего не произошло. Автомобиль почему-то фыркнул и остановился. Я взглянула на панель приборов и поняла – словно маятник, мигала красная лампочка, объявляя мне, что бензин на нуле.

Я уронила руки на руль и заплакала, наверное, в сотый раз за эту чудовищно длинную зимнюю ночь.