Глава 4
– Жива? – таким возгласом встретил ее Сергей, когда она вернулась домой на другой день далеко за полдень. Марина молча прошла в ванную.
Когда она вышла и первый раз взглянула на Сергея, ее поразил его вид. За ночь он как будто сразу состарился на десять лет. Серое лицо, потухшие глаза. Марина почувствовала что-то весьма похожее на угрызения совести.
«Он беспокоился обо мне, – подумала она. – Но все кончено».
– Я решил, что тебя убили… – таким же невыразительным голосом продолжал Сергей.
– Конечно, мне надо было тебе позвонить. – Марина решилась. – Но я думаю, было бы хуже.
– Что хуже?
– Я ухожу. Вот что я хотела сказать тебе вчера.
Она ожидала крика, протестов, новых пощечин. Но он даже не повернул головы, оставшись сидеть в кресле. Рука с тлеющей сигаретой, зажатой между пальцами, безвольно свешивалась с подлокотника. Пепел упал на ковер.
– Я знаю его? – В голосе не было ярости. Одна усталость, и Марина почувствовала, что проникается к нему все большей жалостью.
– Я сама его знаю не так давно.
– И решаешься уйти?
– Уже решилась.
– Иди, раз так. Скажи только, как хотя бы его зовут.
– Зачем тебе это знать?
– Как мне с ним поздороваться, если позвоню тебе? Оставишь телефон?
– Ну, если хочешь. Ты в самом деле собираешься мне звонить?
– По крайней мере, в первое время. Пока не кончится вся эта история.
– Она кончилась. – Марина поразилась тому, какой эффект произвели ее слова. Сергей резко повернулся в кресле и теперь не спускал с нее глаз.
– Кончилась? Ты нашла деньги?
«Теперь можно сказать», – решила Марина.
– Нашла и тут же потеряла. Этих денег больше нет. Надо продать квартиру Лены, и как можно скорее.
– Что ты знаешь об этом? Где ты нашла деньги?
– Говорю тебе, о них придется забыть. Грязная история.
– Говори! – Сергей вскочил с места. – Что ты знаешь?
– Да не все ли равно, если деньги потеряны?
– Не все равно! Их можно вытащить! У кого они?
– Их нельзя вытащить, – отрезала Марина. – А умереть запросто можно, если будешь пытаться. Вспомни Лену.
– Так ты не скажешь?!
– Нет! Не хочу, чтобы ты продолжал все это! А я вижу, что ты настроен на продолжение. Могу тебе сказать – очень самонадеянно настроен.
– Ты не уйдешь, пока не скажешь!
– Ах так вот в чем дело! – Марина больше не испытывала к нему жалости. – Ты оплакивал наследство!
– Так мне, тебя надо было оплакивать? С твоими истериками, с твоим ангельским характером? Скажи, что знаешь, и убирайся отсюда!
– Да подавись! – Марина больше не могла сдерживаться. – Деньги идут из Эмиратов с грузом, контрабанда, понял?! Лена вложила деньги в контрабанду! И поплатилась за это! И ты поплатишься, если захочешь получить ее долю! Все!
– Нет, не все! – Сергей поразительно переменился. Куда делась усталость? Теперь во взгляде его было что-то одержимое. – Этого мало! Начала, так расскажи все!
И она рассказала про систему карго, про «Севастополь», квитанцию. Он слушал ее, придвинувшись почти вплотную.
– Так, значит, квитанция выписана на двоих? – перебил он ее.
– Может, на кого-то одного. Какая разница! Ты что же, собираешься получить по ней? Да у тебя ведь еще меньше шансов, чем было у Лены. На что ты рассчитываешь? И квитанции у тебя нет.
– Черт! – Он едва переводил дух. – Я догадывался о чем-то подобном. Если бы я знал раньше!
– Чем бы тебе это помогло?
– Эту квитанцию надо было беречь как зеницу ока! У Лены не хватило мозгов ее спрятать! И теперь все пропало!
– Для тебя действительно все пропало, – презрительно сказала Марина. – А теперь дай мне уйти.
Больше он не задерживал ее. Он снова рухнул в кресло, и в те редкие мгновения, когда Марина на него смотрела, ей казалось, что он мучительно старается что-то сообразить.
«Может, зря я сказала, – пронеслось у нее в голове. – Кто знает, что ему придет теперь в голову? Уж не вздумает ли он отнимать деньги у того мафиози? Абсурд! Но вся эта история – сплошной абсурд. Надежды Лены и это его помешательство на деньгах! Как похоже! А раньше мне казалось, что они совершенно разные люди. Он казался мне таким надежным. И вот сошел с ума! Что же он предпримет? О чем думает? Неужели влезет в это дело?»
Несколько раз она едва не открыла рот, чтобы попытаться отговорить его. Но слышать его голос было невыносимо. Ей хотелось одного – поскорее уйти. Она попыталась себя успокоить: «В конце концов, я сказала, насколько это опасно. Если вмешается, сам будет виноват. Но куда это может завести? Неужели продолжится эта история?»
Она отказалась от мысли забрать с собой все вещи. Заехать за ними она решила позже, вместе с Володей, а пока сложила их в дорожные сумки и поставила обратно в шкаф, почти пустой. Попутно переоделась. Вчерашний розовый костюм был измят. Она посмотрела на него с нежностью – ведь он всю ночь лежал на стуле рядом с кроватью… Он был как будто свидетелем их любви.
На этот раз она надела строгий бежевый костюм. Под пиджак пришлось надеть свитер с высоким воротом – осень давала о себе знать. Дни стояли ясные, но пронзительный ветерок продувал насквозь. Марина причесалась, уложила в сумочку косметику, мелочи, без которых не могла обойтись. И только надевая часы, вспомнила о свидании, которое назначила вчера Свете.
Было уже начало четвертого, следовало поторопиться. «А имеет ли смысл это свидание? – подумалось ей. – Ведь все кончено. Но раз назначено, надо идти. У меня нет телефона Светы, да она все равно уже наверняка выехала. Ничего не поделаешь. А может быть, я все-таки смогу узнать что-то о Лене.»
Когда она уже уходила, Сергей снова попросил оставить ее новый телефон. И тут вдруг она сообразила, что этого телефона еще не знает. Забыла узнать, как ни смешно. Она знала, как добраться до дома Володи, и в сумочке у нее лежали ключи от его квартиры. Он дал их ей сегодня утром, когда они прощались. Ему надо было уехать на весь день по делам, и она думала вернуться раньше его. А теперь она не смогла бы его предупредить, что задержится.
– Извини, Сергей, но этого номера я пока не знаю. – Она постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно мягче.
– Ты боишься? – Сергей усмехнулся. – Зря звонить не буду. И устраивать сцены – тоже. Но мне может понадобиться срочно увидеть тебя. Хотя бы если речь зайдет о продаже квартиры.
– А, так ты все же признаешь, что единственным выходом будет ее продать? – Марина обрадовалась его словам. – Хорошо. Но номера я правда не знаю. Обещаю, что вечером позвоню и сообщу его.
К дому Лены она попала только в двенадцать минут пятого. Она надеялась, что Света еще не ушла. Ей почему-то казалась, что та будет ждать ее на лавочке перед подъездом. Однако, за исключением двух старушек, там никого не было. Она поднялась на лифте и, уже вставив ключ в замочную скважину, заметила на площадке между этажами, на пролет выше, девушку в светлом плаще. Та, услышав звук открывающихся дверей лифта, обернулась и теперь смотрела на Лену.
– Света? – Лена вопросительно улыбнулась ей. Девушка кивнула и загасила сигарету в банке из-под кофе, стоявшей на подоконнике. Вместе они вошли в квартиру.
Марина мельком заглянула в комнату, убедившись, что за все это время в ней никто не побывал. Она поймала себя на том, что каждый раз, входя сюда, боится увидеть разгром.
– Кофе найдется, – сказала она Свете. – Может, посидим на кухне? Честно говоря, мне неуютно будет в комнате.
Света кивнула. За все время она произнесла только несколько слов. «Стесняется или чем-то сильно подавлена», – подумала Марина.
Она сварила кофе, и они устроились за кухонным столиком. Света закурила длинную ментоловую сигарету, и Марина невольно отметила, что такие же сигареты предпочитала ее сестра. Должно быть, слишком пристально смотрела в тот момент на свою гостью, потому что та все время отводила взгляд.
Только сейчас она хорошенько рассмотрела ее и поняла, что впечатление юности, которое с первого взгляда производила Света, обманчиво. Холеное нежное личико, почти кукольная правильность черт, маленький, пухлый, почти детский рот. И желтоватая, усталая тень, которую невозможно скрыть под гримом. А грима на этом лице было, пожалуй, слишком много. «Изо всех сил старается выглядеть моложе», – подумала Марина. И неизвестно почему, ей стало жалко Свету. Она первая прервала молчание.
– Вчера я сказала вам, что хочу узнать кое-какие подробности из жизни Лены, – сказала она. – Но получилось так, что за это время я узнала почти все меня интересующее. Разве что вы сами захотите мне что-нибудь рассказать…
– Я не знаю, что вас интересует. – Голос Светы прозвучал сдавленно. Она говорила как бы с трудом, не поднимая глаз.
«Господи, да она же чуть не плачет!» – поразилась Марина.
И тут Света действительно разрыдалась. Она сотрясалась от всхлипов, закрыв глаза ладонью. Марина растерялась. «Вот, посторонняя, а как переживает, – укоряла она себя. – А я, разве я хоть раз поплакала о ней?» Она поторопилась налить воды в стакан и подала его Свете. Та сделала несколько судорожных глотков.
И когда подняла наконец лицо, Марина поразилась. Часть грима сошла с этих кукольных черт, и теперь лицо беспощадно выдавало свой возраст. Если в начале Марина подумала, что перед ней двадцатилетняя девушка, то теперь перед ней сидела женщина с измученным, усталым лицом. С невероятно усталым взглядом. Марина не нашла, что сказать. Света заговорила сама:
– Извините. – Она достала зеркальце и промокнула мокрое лицо платочком. – Я сорвалась… Не думала, что эта квартира вызовет столько воспоминаний. У меня с ней связано больше, чем вы можете подумать. – Она взглянула в лицо Марине. – Я сказала вам вчера, что мы с Леной были подругами. Это совсем не так. Мы никогда ими не были. Не назовешь ведь другом человека, который тебя убивает… Даже если он об этом не догадывается… Не дает себе труда догадаться… Я сразу объясню вам, в чем дело, – продолжала она. – Не думала я, что решусь кому-нибудь это рассказать… Да и кому? А вам расскажу, может быть, потому, что вряд ли еще когда-нибудь вас увижу… Не знаю, то ли это будет, чем вы интересовались… Я начну издалека. Одна знакомая, которая увлекалась хиромантией, посмотрела однажды мою руку и сказала, что моя жизнь погублена из-за любви. Я тогда посмеялась. А теперь моя жизнь действительно погублена… Только вот любви уже нет. Есть проклятие, мучение, назовите, как хотите. Но в том-то и дело, что избавиться от этого я не могу. Два года назад я встретила одного человека. Он ухаживал за мной, выполнял все мои капризы. Я привыкла думать, что он мне во всем покоряется. Переоценила, свои возможности. В один прекрасный день я поняла, что люблю его. Как и когда это произошло – не знаю. У меня не было причин скрывать это от него, и я радостно ему в этом призналась. Я думала, что вот теперь и начнется счастье – взаимная любовь. А начался кошмар. Он резко переменился – так резко, что мне скоро стало ясно, что все его прошлое отношение ко мне – только игра.
Он стал резок, груб, обращался со мной как с пустым местом. Я думала, что схожу с ума! Это был другой человек! Я как будто упала с небес на землю, да что там, провалилась прямо в ад! Самое ужасное было то, что я не могла понять причины такой перемены… Убедившись, что я, несмотря ни на что, все равно продолжаю его обожать, во всем ему покоряюсь, он дал понять, что ему нужно. Я стала его собачкой, дрессированной собачкой, выполняющей приказы. Я до тех пор не знала, чем он занимается, знала только, что он ведет какую-то крутую жизнь, – отсюда и деньги, и машины, и рестораны… Оказалось, что он профессиональный игрок – шулер. Но не из тех, которые ловят дураков в такси или на улице с наперстком. Он выбирал жертву загодя – присматривался к ней, знакомился как бы невзначай, начинал приглашать к себе в дом… Тут начиналась моя роль приветливой хозяюшки. Я улыбалась, варила кофе, угощала домашним печеньем… Клиент ничего не должен был заподозрить. Потом как бы случайно он попадал к нам в такой вечер, когда собиралось еще несколько гостей. Гости из той же шайки. Мы мило проводили время, потом как бы случайно начиналась игра. Тот проигрывал огромную сумму денег под расписку. На этом и кончалось. Деньги по расписке получал другой человек, с которым он делился. – Света посмотрела на Марину застывшим взглядом. – Клиентов приманивал гениально. Он сам образованный человек и производит впечатление почти интеллигентное. С первого взгляда вызывает доверие. А я… Я играла роль сладкой дурочки – жены, глупенькой и милой. Иногда, если требовалось задержать клиента, он подкладывал меня ему в постель. Потом начинал шантажировать. За два года такой жизни я постарела лет на пять. Казалось бы, все чувства к нему должны умереть – нет! Я не могла без него… Мне казалось, что это страшный сон, что он снова переменится, станет таким, каким был раньше. Умом я понимала, что это невозможно, но сердцем… Появилась Лена. Нет, не прерывайте! – Она заметила движение Марины и сделала предостерегающий жест. – Я решилась и расскажу все, даже если вам будет неприятно узнать кое-что из жизни вашей сестры. Я слишком долго молчала, мне нужно высказаться!
Марина даже не собиралась ее прерывать. Она слушала затаив дыхание.
– Наступило время, когда он перестал обращать на меня внимание. Даже в обыденной жизни, не говоря уже о постели. Я видела, что стала ему не нужна, и не узнавала собственного лица. Куда что делось… Стала бегать по косметическим салонам, по невропатологам, да что толку… Все, чего я добивалась за день, перечеркивалось очередной истерикой вечером. Я потеряла ориентиры, не знала, что делать… Он исчезал, оставлял меня на ночь одну… Клиентов он давно уже не приводил. Наконец сказал, что я ему не нужна – потеряла форму. «Всякий, кто на тебя посмотрит, сразу скажет, что тебе нужно лечиться, – заявил он. – Кого ты можешь привлечь, скажи на милость? В общем, собирай манатки». Я упала в обморок. Я любила его, все еще любила…
Ее голос прервался. Но она сдержалась и проглотила комок, душивший ее.
– И теперь люблю. Я сама себе смешна, но это так. Я стала следить за ним и выследила в тот миг, когда он с Леной выходил из ресторана. Я так остолбенела, что не успела спрятаться. Он заметил меня. В машину мы сели вместе. Он хладнокровно нас познакомил – о, блефовать он умел отлично! Он мог сделать в ваших глазах черное белым, так же, как менял карту под столом, одновременно давая клиенту прикурить от своей зажигалки… Да, это был настоящий артист. Но меня он обмануть не мог. Я слишком хорошо его знала. Я поняла, что мое место займет Лена. И решила бороться.
Он представил меня Лене в качестве своей сестры. Дома, улучив момент, я рассказала ей все. Во всяком случае, достаточно, чтобы любая женщина убежала отсюда не оглядываясь. Любая – но не Лена. Тогда я не знала, что было тому причиной. Я думала, она влюбилась в него. Умоляла оставить его мне. Унижалась. Потом, много позже, поняла, что она влюбилась в его деньги. Он их не жалел. Меня он обольстил нежностью. Ее – деньгами. Он сразу понял, какой к ней нужен подход. Наступил день, когда он велел мне убираться. Она согласилась сотрудничать с ним. Я обезумела. Поклялась, что выдам его. Он пригрозил, но смертью меня испугать было уже невозможно. Я добилась того, что он меня просто возненавидел, прогнал. Но я не могла отказаться от него. Звонила туда. Иногда мне удавалось поговорить с Леной. Та, как ни странно, жалела меня теперь. Она говорила, что между ними ничего нет. Но я не верила в это. И он не такой, и она не такая… Я узнала, что она оставила свой бизнес, – о нем она мне в свое время рассказала. Надеялась легко, одним махом заработать с ним кучу денег и обеспечить себя надолго. Но мне было известно, что здесь она себя не обеспечит. В конце концов между ними начались скандалы именно на этой почве. Она считала, что получает сущие гроши. Он заявил, что она и того не стоит – ленива, настырна, не выдерживает верный тон. За время жизни со мной он вообще отвык что надо кому-то платить. Я ведь денег не требовала. Она ушла от него. Я дождалась своего часа! Бросилась туда. Он со скрипом, но все же согласился меня взять – до новой находки. Я осталась. С тех пор прошло три месяца. Пока я держусь. Это вся моя история. Можете посмеяться надо мной!..
Света закрыла глаза ладонью. Марина не удержалась и сжала ее другую руку, бессильно лежащую на столе.
– Мне кажется, это не та история, над которой можно смеяться, – тихо сказала она.
Света взглянула на нее. Теперь она казалась почти спокойной.
– Я надеюсь, вы никому не расскажете, – ровным голосом произнесла она. – Да и зачем вам это? Теперь скажите: вы об этом ничего не знали?
– Ничего. Я начинаю думать, что я вообще ничего не знала о ней. Думала, что она занимается своим бизнесом.
– Да, так оно и было, – заметила Света. – Признаюсь, я долго не верила, что отношения между ними закончены, и не выпускала из поля зрения вашу сестру. Постаралась стать ее подругой, в конце концов мне удалось создать иллюзию дружеских отношений. Мы виделись иногда, я приезжала сюда, к ней в гости. Лена расспрашивала, сколько он мне платит. Не верила, что не платит совсем. Я постаралась убедить ее, что рядом с ним находиться вовсе невыгодно. Мы разговаривали как добрые подруги. Я, в свою очередь, интересовалась тем, чем занимается Лена. Больше всего я боялась, что она решит вернуться к нему. Но это мне, похоже, не грозило. Она ушла в свой бизнес. Да и в личном плане больше не представляла для меня никакой опасности – у нее появился любовник…
– Когда это было? – внезапно перебила ее Марина. Больше всего она не хотела услышать имя Володи.
– В конце мая.
«Не он, – с облегчением подумала Марина. – Значит, с Володей она рассталась из-за этого шулера…»
– Кто же это был, если не секрет? Я ничего об этом не знаю.
– Так, один человек… Он бывал у нас несколько раз. Видимо, она познакомилась с ним, когда я там не жила. Имени его я не знаю. Чем занимается – тоже. Могу сказать одно – когда узнала, что именно он стал ее любовником, успокоилась. Он очень красив. Его называли при мне Делон. В смысле «Ален Делон». Действительно похож…
– И вы не знаете, как долго они были вместе?
– Последний раз, когда звонила Лене – в конце июня, – он все еще был ее любовником. Она была счастлива. Я успокоилась и больше постаралась с ней не общаться.
– И больше ничего вы о ней не знаете?
– Больше ничего.
– Но скажите, Света… – Марина подалась вперед. – Вы хотя бы приблизительно знали, чем занимается этот…
– Делон? Одно могу сказать – к игорному бизнесу отношения не имеет. Зачем приходил к нам – не знаю. Они уединялись и разговаривали о чем-то… Я не подслушивала.
– А к бизнесу, которым занималась Лена, он не мог иметь никакого отношения?
– К самой Лене он отношение точно имел.
– Почему вы позвонили Лене, если уже успокоились на ее счет?
– Ах да. Совсем вылетело из головы. Дело в том, что этот Делон зашел к нам недавно. Один. После долгого перерыва. Мы с ним знакомы на уровне «здравствуйте – до свидания», но я все же решилась спросить о Лене, когда мы остались на миг одни. Он сказал, что они давно расстались и он ничего о ней не знает. Тогда меня снова кольнуло. Поймите, пока у нее кто-то есть, я могу быть относительно спокойна. А тут опять… Вот и решила позвонить ей. А наткнулась на автоответчик.
– Вы даже не догадывались, что с ней случилось?
– Конечно нет. Боже, я была просто потрясена, даже почувствовала угрызения совести. Ведь, если честно признаться, я иногда думала о том, какое было бы счастье, если бы она исчезла навсегда… И вот она исчезла… – Света замолчала. – Как ни подло, но я почувствовала в тот миг облегчение. Что делать…
Марина лихорадочно обдумывала услышанное: «Делон, Делон… А не может случиться так, что это именно тот человек? Познакомилась с ним Лена в мае… В августе поехала с кем-то в Эмираты… Тоже с какой-то темной личностью… И вот эта темная личность, то есть Делон, является к своему приятелю без Лены, говорит, что давно расстались… Как это проверить? Да ведь Володя видел того человека! Можно расспросить о нем!»
– Света, не могли бы вы описать мне этого Делона? – попросила Марина. – Мне кажется, я знаю этого человека…
– Ну, если бы знали, то не забыли бы! – рассмеялась Света. – Красавец мужчина – этим все сказано. Бабам нравится, мужикам – нет. Выше среднего роста, стройный, темные волосы, голубые глаза… Вид одновременно мужественный и нежный… Что там говорить, хорош, мерзавец!
– А почему мерзавец? – Марина тем временем попыталась нарисовать себе портрет Делона по этим приметам. Получилось нечто потрясающее и в ее вкусе… «Да уж, Лене везло на мужиков», – подумалось ей.
– Почему мерзавец? – Света коротко рассмеялась. – Видите ли, все, кто приходит к нам в дом, по преимуществу мерзавцы. Не знаю, почему Делон должен быть исключением.
– А не могли бы вы раздобыть мне его координаты?
– Зачем это вам? – Света подняла бровь. – Вы думаете, что он вам расскажет что-то о Лене?
– Света. – Марина решилась. Слишком большую симпатию и жалость вызывала у нее эта женщина, чтобы она стала ее бояться. – У меня есть все основания полагать, что это был не несчастный случай. Ей помогли утонуть.
– Вот как, – медленно проговорила Света. Она, казалось, не слишком удивилась. Лицо ее приняло жесткое выражение. Эти кукольные черты могли меняться очень быстро. – Я, признаться, не слишком поражена этим известием. Такие люди, как Лена, редко умирают своей смертью.
– Вы рассказали мне все, и я в свою очередь скажу правду… Надеюсь, вы никому не скажете…
– Я никому не скажу. За последние годы отучилась болтать лишнее. Но я хочу знать, что вы решили предпринять. Было расследование?
– Врач констатировал смерть в результате переохлаждения, на этом конец. Я пыталась вести расследование сама, но зашла в тупик. Знаю, что был человек рядом с Леной, который втянул ее в грязное дело. Она вложила туда деньги, надеясь получить прибыль. Потом, видимо, попыталась обмануть его и получить все. Он ее нашел и убил. Теперь все деньги получит он. А эти деньги Лена взяла в долг и отдавать их придется нам с мужем.
Каждую ее фразу Света сопровождала кивком. Выслушав все, она сказала:
– А сумма?
– Восемнадцать тысяч долларов.
– У вас есть другая возможность отдать ее, не прибегая к этому человеку?
– Можно продать эту квартиру.
– Остановитесь на этом решении. Мой вам совет. Иначе себе дороже обойдется. Вы не знаете его и радуйтесь этому. И не пытайтесь его найти.
– Именно к такому решению и я пришла. Но мало ли что может случиться? Вдруг у меня не будет другого выхода, как найти этого человека? Может быть, это не Делон… А если да? Света, постарайтесь что-нибудь узнать о нем.
– А вы постарайтесь найти другой выход. Но постараюсь узнать, даю вам слово. А теперь мне, пожалуй, надо идти. Я на машине. Подвезти?
– Что ж, если вас не затруднит. Спасибо за все. Хотя слышать некоторые вещи было, признаюсь, не слишком приятно. Да и вам этот разговор, большого удовольствия не доставил…
– Вы ошибаетесь. – Света взглянула прямо ей в глаза. – Как ни странно, мне стало легче, когда я кому-то все рассказала. И знаете, Марина… Совсем вы не похожи на вашу сестру.
Света поправила в ванной грим и вышла оттуда преображенной. Теперь из рамки серебристо-светлых локонов снова сияло юное безмятежное личико. Личико дорогой куклы. И Марина невольно представила себе, как эта несчастная женщина изо дня в день играет унизительную роль, завлекая очередного клиента, создавая иллюзию счастья и домашнего покоя. Она вызывала у Марины одновременно жалость и уважение. «А ведь она, наверное, тоже плохо кончит, – вдруг подумала она. – И ее тоже сломают, бросят… И она знает об этом.»
Света дала ей свой телефон.
– А ваш номер я знаю, – заметила она, отрываясь от записной книжки.
– У меня теперь другой номер, я его сообщу вам вечером. Я ушла от мужа… – призналась неожиданно Марина. – Только вчера.
Света улыбнулась ей, чуть-чуть, одними уголками губ.
– Если бы я тоже могла уйти… – Ее глаза померкли. – Но я даже не могу подумать об этом. Я одновременно надеюсь что уйду оттуда, и что останусь там навсегда. Да что уж!
Она подвезла ее до дома, где жил Володя, и ее серебристо-серый «вольво» исчез в потоке машин. Марина в задумчивости поднялась к себе.
В квартире было пусто, ей удалось опередить Володю. «Рассказать ему о Свете? – подумала она. – Нет, ведь она просила никому не рассказывать… Она явно рисковала, откровенничая со мной. Да и он рассердится, ведь говорил же мне – никаких контактов Мало оказалось этих знакомых. Та женщина, которая забрала товар, та другая, которая напоминает о долге, он сам, позвонивший лишь случайно… Света, которая тоже давно ее не видела… Но с кем-то же она общалась! Где же эти люди?»
Марина сварила кофе и сделала бутерброд с ветчиной. Все это время она не переставала думать. «Точно знаю одно: с тем типом она общалась! А ему зачем звонить? Он-то знает, что она мертва. А остальные? Кто эти остальные? Или они тоже… Тоже все знают… Неужели у нее все знакомые были такого рода? Знать бы, Делон или нет? А зачем знать? Денег все равно больше не увижу. Да они мне уже и не нужны. Черт с ним, с таким наследством! И все же Делон или нет? Высокий, стройный, голубые глаза, темные волосы… Красавец мужчина в моем вкусе… Вот была бы штука, если бы это оказался Володя! – усмехнулась она. – Но у него глаза, слава Богу, серые… И на Делона не похож. Бедная Света, она уже, наверное, у своего… А ей как спастись? Как спасти того, кто сам хочет погибнуть?»
Она решила приготовить ужин. Квартира наполнилась острым духом стоящей в духовке курицы, когда вернулся Володя.
– Никак не могу поверить в тебя, – улыбнулся он, заглядывая в кухню. – Целый день думал, что это сон.
Они поужинали, и Марина убрала со стола. Володя сидел перед чашкой дымящегося кофе, о чем-то задумавшись. «Не обо мне, – подумала Марина. – Какие усталые у него глаза… Серые глаза».
– Прости, что я опять напоминаю… Но ты ведь видел того типа? Не мог бы ты его описать?
– Зачем? – очнулся Володя. – Ты, надеюсь, не собираешься его отыскивать?
– Конечно нет. Но мне интересно знать, каков из себя тот человек…
– Да я к нему не приглядывался. Видел издалека. Но ему прямая дорога в Голливуд.
– Подробней!
– Ну, рост выше среднего, волосы темные… Такая, сладкая внешность.
– А глаза?
– Глаза не разглядел. Да что случилось? Ты виделась с кем-то? Я ведь тебе говорил…
– Да нет, ни с кем я не виделась. Только с мужем.
– И что он?
– Ничего. Поговорили по душам. Я собрала вещи и оставила их там. Надо будет забрать, если ты не возражаешь.
– О чем речь… А ты ему, часом, ничего не рассказала? Ну, о Лене?
– Сказала только, что надо продавать квартиру.
– А он?
– Вроде согласен. Меня беспокоит то, что он непрерывно думает о тех деньгах.
– Ну пусть его думает. Раз ничего не знает, то я спокоен. Вот если бы у него адрес был того красавца…
«Красавец, – думала тем временем Марина. – Делон, больше некому. Как я хорошо сделала, что попросила Свету что-нибудь узнать о нем…»
– О чем ты думаешь? – удивленно спросил ее Володя, и Марина увидела, что она стоит в оцепенении посреди кухни с чашкой в одной руке и с полотенцем в другой. Она постаралась улыбнуться. «Он будет вне себя, если узнает, что я виделась со Светой. Ему не объяснишь, что она для меня не опасна».
– Да так… – Она попыталась выбросить из головы Делона. – Вспомнила, что обещала ему оставить этот телефон. Можно?
– Оставь. Тебе, к счастью, прятаться не надо.
– К счастью… Знаешь, я думаю иногда, как страшно чувствовать себя затравленным зверем, каким себя чувствовала Лена… И она могла бы спрятаться здесь…
– Нет, здесь ни в каком случае. После такого разрыва, как наш, никакое сближение невозможно.
Володя дал ей номер, и она уединилась в комнате с телефонным аппаратом. Сначала набрала номер Светы. Ей хотелось оттянуть время разговора с мужем. В трубке отозвался мужской голос.
– Слушаю? – приятный, вежливый, сдержанный голос. Марина слушала его с неприязнью. «Это тот…» – сразу поняла она.
– Позовите, пожалуйста, Свету, – сухо попросила она.
– А кто ее спрашивает? – несколько даже кокетливо не сдавался приятный голос.
– Подруга. – Марина решила не называть себя.
– Минутку. – Голос пропал.
Спустя некоторое время откликнулась Света.
– Да-а? – пропела она в трубку высоким детским голоском.
– Это я, Марина, вы можете говорить?
– О, конечно… – Певучий голосок даже не дрогнул. – Как хорошо, что вы позвонили…
– Я оставлю вам свой телефон… Или не надо? – Марина вдруг встревожилась. Ее пугала мысль, что телефон Володи каким-то образом может стать известным тому шулеру. А то и Делону. «Прав был Володя, когда запретил мне встречаться с ее знакомыми…» – подумалось вдруг ей.
– Оставьте. – Голосок зазвучал глуше. – И не беспокойтесь.
Марине стало стыдно. Она продиктовала свой номер телефона, заметив, что Света не повторяет за ней цифры вслух, как делается обычно.
– Вы записали?
– Нет! – Голосок замялся. – Этого не требуется!
У Марины сразу стало спокойнее на душе.
– Вы на память? – спросила она.
– А как же? Не беспокойтесь, я помню, что обещала. Обязательно пришлю вам журнал.
Голосок исчез.
Марина положила трубку и только тут заметила, что рука у нее слегка дрожит. Света ее не выдаст. Она обещала узнать что-то о Делоне и узнает. «Вот и опять я скрываю, – подумала она. – На этот раз от Володи. Что у меня за натура такая?»
Она набрала свой домашний номер. Там оказалось занято.
Она подождала пять минут и позвонила снова. В трубке раздавались частые гудки. С кем он говорит? Марина решила позвонить через час, но уже через десять минут забыла обо всем на свете. В комнату вошел Володя, подхватил ее на руки и уложил на постель.
После они лежали рядом, прижавшись друг к другу, вытянувшись на смятых влажных простынях.
Спустя некоторое время Володя сел на постели и закурил сигарету.
– Дай и мне, – слабым голосом попросила она.
Он зажег для нее еще одну сигарету. Откинув руку подальше, чтобы искры не попали на постель, она лежала, изредка затягиваясь, глядя на его профиль. Он улыбнулся под ее взглядом и посмотрел на нее.
– Мы слишком увлекаемся. – В голосе его звучала немного насмешливая нежность.
Марина улыбнулась:
– Никогда в жизни я так не увлекалась…
– Никогда в жизни?
Под его взглядом она слегка смутилась.
– Я не буду лгать, что не любила мужа… Но, все, что я вспоминаю, так убого… По сравнению с тем, что я испытываю с тобой. Даже в самые лучшие минуты мне с ним не было так хорошо.
– Что ж, – помолчав, ответил ей Володя. – Могу и я тебе сказать, что мне никто еще так не нравился, как ты.
– Правда?
– Женщин было много, это верно. Но после ничего не оставалось… Только чувство пустоты. А с тобой… С тобой тепло.
Марина закрыла глаза. Она хотела запомнить его лицо таким, каким оно было в эту минуту. «Вот, я призналась ему в любви, – пронеслось у нее в голове. – Когда Света призналась своему – она погибла. А я… Я ожила. Какая же я счастливая…»
Она глубоко вздохнула:
– Не могу представить, что мне когда-нибудь придется вернуться туда…
– Не представляй, ты не вернешься. Твой дом здесь.
– Если бы мне его больше не видеть! – Марина даже зажмурилась. – Ты не можешь представить, как я не хочу его видеть! Сегодня стало его жалко, когда увидела, что он всю ночь не спал… А потом выяснилось, что он переживал из-за денег.
– Не нравятся мне все его переживания… – заметил Володя.
– Да ты сам сказал, что он не сможет ничего предпринять, ведь он не знает того человека. – Марина едва не сказала Делона, но вовремя спохватилась.
– Ты звонила ему?
– Я не ему звонила. – Марина отвела взгляд. – Подруге. У него было занято.
– Так позвони.
– Потом. Не к спеху.
Они снова улеглись рядом. Марина молчала. Света не выходила у нее из головы. «Что она делает? – думалось ей. – Обольщает очередного клиента? Или бьется в истерике? Или он решил ее успокоить, и она лежит сейчас с ним в постели, униженно выпрашивая немного ласки? Умная женщина, красавица – и позволяет себя топтать… Она любит его. А я разве не люблю Володю? Но разве я позволяла бы так с собой обращаться? Не знаю… Я остаюсь здесь, но как надолго? Мне надо развестись с Сергеем… А Володя? Не настанет ли время, когда мне придется вымаливать у него немного любви?»
Видимо, тот почувствовал, что мысли у нее невеселые, потому что снова прижал ее к себе.
– Что такое?
– Да так, раздумалась что-то.
– О неприятном?
– Ну, о разводе… И вообще.
– О «вообще», не думай. Я подумаю за тебя, ладно?
Марина невольно улыбнулась.
– Ты что, видишь меня насквозь?
– Сто раз подумай, прежде чем жить со мной. От меня ничего не скроешь.
«Как же», – ласково засмеялась про себя Марина и поцеловала его в щеку.
– Ты уверена, что ничего не сказала мужу о том типе? – неожиданно спросил он. – Он ничего у тебя не спрашивал?
– Почему вдруг вспомнил об этом?
– Боюсь, что ты не совсем отдаешь себе отчет в опасности дела. Ты не сказала про карго, про груз?
– Нет. – Ложь трудно далась ей на этот раз. Она чувствовала тревогу. – Но скажи, чего ты боишься? Он ведь ни на что не способен!
– Видишь ли, в чем дело… – медленно проговорил Володя. – Я весь день думал об этом. И мне относительно ясно все… Кроме одного – кто сказал тому красавцу, что Лена поехала к тебе, за город?
Марина похолодела.
– Но… Ведь она могла кому-то об этом обмолвиться…
– Собиралась прятаться и известила кого-то? Знал твой муж.
– И ты думаешь, он… Но никто его не спрашивал, где Лена!
– Мог солгать.
– Но зачем?!
– Может, случайно сказал тому, а после пожалел. У того типа мог быть номер вашего телефона. А твой муж, конечно, мог дать ему информацию о Лене.
– Господи, – Марина села на постели. – Ты думаешь, он знает того?
– Да нет, вряд ли. Просто я не исключаю возможности их разговора по телефону.
– Если так… – Марина задумалась. – Он наверняка пожалел о том, что сказал. Но чем же он может быть опасен?
Марине ясно вспомнилось беспокойство Сергея, страх, написанный на его лице. Боялся, что потребуют деньги? А может, еще чего-то? Боялся того типа? А чем тот красавец мог быть опасен ему?
Сергей говорил, что можно вытащить деньги… Что он имел в виду? Найти того типа? Что он знал о том типе? Неужели больше, чем она думает? Да нет, этого не может быть! Не представился же ему убийца, в самом деле! В Сергее говорила жадность. А вот о том, что он сообщил кому-то, где находится Лена, погубил ее, он правда мог умолчать…
Она тряхнула головой, отгоняя назойливые мысли.
– Сергей ничего не знает, – твердо сказала она Володе. – Не беспокойся ни о чем.
– Я беспокоюсь за тебя.
– А я нет. Ты был прав, когда сказал, что все кончилось. Все позади.
Володя погасил свет. Вскоре она почувствовала, что он уснул. Женщина лежала в темноте, прислушиваясь к его ровному дыханию. «Теперь я всегда буду слышать его», – подумала она и закрыла глаза. Она провалилась в сон и смутно уже ощущала, где реальность, а где ее фантазии. Чувствовала рядом тепло Володиного тела, и в то же время рядом стояла Света. Стояла, отвернув лицо, как будто чего-то стыдясь. Марина едва не окликнула ее, но подумала: «Да ведь это сон…» Тем временем Света повернулась, и Марина похолодела от ужаса – у нее не было лица! Вместо него гладкая болванка, на которую надевают парики. Света грустно кивала. «У нее нет лица, и он ее прогнал… – во сне подумала Марина. – И она пришла ко мне…» С этой мыслью наступила полная темнота.
