Глава 24

Когда я потихоньку начала возвращаться к жизни, за окном уже стемнело.

За попытку повернуться я заплатила болевым шоком и снова приняла позу раздавленного червяка.

— Дрын, гляди, тетка-то очухалась!

Если это про меня, то явное преувеличение. Чухаться мне теперь придется долго и не факт, что успешно. Я осторожно попробовала повернуть шею. Как и следовало ожидать, эффекта добилась сомнительного: говорящего не увидела, но обогатилась ощущениями, каковые пожелала бы разве что участникам событий, находящимся по другую сторону баррикады. Как всем вместе, так и каждому в отдельности.

— Вот дура бабка, — отозвался тот, которого величали палкой из забора. — Ну куда полезла, чего ей не хватало?

— Не бабка она, — вступился за меня безымянный джентльмен, но моя к нему симпатия улетучилась, едва успев зародиться. — Камуфляж у нее такой. Хотя по мне, так она и без него не лучше.

Вот ведь гад! Тоже мне ценитель женской красоты нашелся! От возмущения я дернула шеей и чуть окончательно не распрощалась с головой. Застонав от нестерпимой боли, я приготовилась выплюнуть ругательство, но обнаружила, что рот запечатан скотчем. Как, впрочем, и конечности. Меня перемотали липкой лентой, как ценную бандероль, лишив возможности не только двигаться, но и возмущаться.

— Слушай, а может, и коротышка там очухался? — забеспокоился грубиян. — Пойду взгляну. На всякий пожарный.

Он затопал, потом хлопнул дверью. Выходит, я тут не одна? Еще кого-то тут удерживают силой и в бессознательном состоянии. Кого же?

От смутной догадки у меня чуть не лопнуло сердце. Неужели они захватили Аллу? Мою трепетную и совершенно безобидную подругу?

К счастью, парализовать меня не успело. Хоть и с опозданием, но я сообразила, что речь шла о коротышке мужского пола, к каковому подружку не причислить при всем желании.

Опять не повезло. Меня опередили, и я снова где-то прокололась. Разумеется, ребятки, которым я недавно мысленно пожелала скорого и болезненного присоединения к уже виденным мной покойникам, не имеют ничего общего с банальными воришками. Они охотились за мной. Они — по крайней мере один — видели меня раньше. И в отношении меня у них были какие-то планы. Для чего-то же меня связали? И караулят? Кстати, а как они догадались, где меня искать?

Я похолодела. Я и без того уже продрогла на стылом дощатом полу, но теперь просто заледенела от ужаса. Преследования не было, за мной никто не ехал по дороге к Ивану Феоктистовичу. За это я ручалась. И никто, за исключением одного-единственного человека, не был в курсе, куда я собралась. Даже Аллочке не известен здешний адрес… А вот одна дама была в курсе. Мне и в голову не пришло таиться от милейшей Ирины Аркадьевны.

Шизофрения? Мания преследования? Патологическая подозрительность? Да ничего подобного. Скорее чрезмерная доверчивость. Ну и, конечно, невероятная, просто фантастическая изощренность преступницы. Потому что теперь я не сомневалась, что знаю участницу, а может, и руководительницу проекта, живущую напротив Алкиной квартиры. Добрейшее создание, жизнерадостная и энергичная леди без возраста и недостатков. Эталон для подражания, просто какое-то ходячее совершенство, после общения с которым мир становится лучше и светлей. Только откуда у этого порхающего великолепия немереные деньги на тряпки и развлечения? В казино выигрывает? Не смешите меня. Кстати, она там бывает, не делая из этого секрета, что не означает постоянного и солидного дохода. Скорее наоборот. Тогда откуда финансовая независимость? Государство позаботилось? Разумеется. На койку в приюте она может смело рассчитывать. Как и на бесплатное медицинское обслуживание и прочие блага. Но и ими она опять-таки не воспользовалась, потому и дожила до восьмидесяти, и смотрится потрясающе. От щедрот собеса так не выглядят. Ни в семьдесят, ни даже в шестьдесят! И шмотье, которым у мадам забиты шкафы, не выдают на благотворительных базарах. Где были мои мозги?! Где были мои глаза?!

Теперь понятно, с какой стати спасительница героически рвалась на разведку. Надо же было оповестить подельников, где искать намеченную жертву. Только почему она меня не выдала, когда я ковыляла по двору? Наверное, побоялась шума. Действительно, проще и безопасней меня было перехватить тут, за городом.

И все равно сокрушалась я недолго. Не ошибается тот, кто ничего не делает. В следующий раз буду умнее. Если, конечно, этот раз у меня будет.

Размышления были прерваны буханьем по половицам, немилосердно отозвавшимся в больной голове. На меня обрушили тючок, оказавшийся при более тесном знакомстве жертвой Алкиной сковороды. Замычали мы с ним одновременно.

— Ишь заголосили, — укорил нас Дрын. — Это что, ягодки будут потом. И чего полезли не в свои дела?

Странно получается, что, и Геннадий им не свой? Он тоже куда-то полез? А не оплошала ли я часом, так неласково обойдясь с мужиком?

Шум подъезжающей машины не дал охраннику закончить воспитательную беседу. Дверь распахнулась, и знакомый голос добродушно поинтересовался: «Что, ребята, заждались?» На пороге стоял улыбающийся Олег, как обычно излучающий юмор и жизнерадостность. И тем не менее, радоваться я ему не спешила. Кожей почуяла, что вот теперь и начнутся настоящие неприятности.

— Плюгавый пусть пока отдыхает, а с девочкой я поговорю. — В голосе бодрячка шофера поубавилось веселости, ее место заняли начальственные безапелляционные нотки. Мне не потребовалось напрягаться, дабы сообразить, кто тут старшой.

Процедуру отдирания скотча надо или описывать отдельно и в подробностях, или не затрагивать совсем. Поскольку воспоминания о ней я сохраню на всю оставшуюся жизнь, то и останавливаться на ней не вижу смысла. Только в следующий раз, случись у кого необходимость меня обездвижить, предпочту столярный клей или колючую проволоку.

— Да ты у нас просто молодец, Танюша. — Негодяй попытался одобрительно меня похлопать по плечу и еле успел отдернуть руку. — Сдурела, кусаться?!

— Таких, как ты, отстреливать надо. При рождении, — буркнула я и отвернулась.

— И чего ты злишься? — удивился мой с недавнего времени заклятый враг. — Ведь тебя предупреждали, и неоднократно: уймись, не играй с огнем. С серьезными людьми связалась, они шутить не будут!

— Это кто серьезный? — прищурилась я. — Мой второй супруг? Так он недоумок редкостный! Коллектив, который его у себя пригрел, если это, конечно, не обитатели обезьяньего питомника, сильно рискует. Впрочем, вы могли и сами убедиться, доверить ему нельзя даже самого элементарного взрыва.

Удивление на лице собеседника сменилось пониманием.

— Да ты так и не врубилась? Но это не страшно. Информация тебе больше не понадобится. Хотя напоследок утешься: твой придурок-муж не замешан абсолютно. Наоборот, чуть не сгорел с тобой за компанию, когда мы от тебя попытались в первый раз отделаться, у него на фирме. И чего ты все рыпалась? Сейчас бы уже гуляла себе среди райских кущ.

На подначку я и внимания не обратила, а вот справедливость поспешала восстановить незамедлительно.

— Не в первый, а во второй, — поправила я. — У меня еще и машина взорвалась. А в ней, между прочим, человек. Или вы меня так просто попугать хотели?

— Конечно, попугать, — подтвердил мерзавец. — Я лично взрывчатку установил. Дождался, когда ты из своего антикварного «линкольна» вылезла, и пристроил. Кто же знал, что у тебя там проходной двор? Лезут все кому не лень.

— Интересно, — фыркнула я. — То пугали, то убивали. Вы бы уж на чем-нибудь одном остановились, а то логики никакой.

— А при чем тут логика? — удивился предатель. — Ты жизнь-то с книжками не путай. Тебя попугать хотели, пока ты глубоко не влезла, а как сообразили, что не отступишься, как начались от тебя крупные неприятности, так тебя убрать и приказали.

— Кому приказали-то? Тебе, что ли? — спросила я презрительно.

— Вот именно. И между прочим, я это сделаю с удовольствием. Тем более, что у меня лично из-за тебя куча проблем. Обычно я задания выполняю с первого раза.

— Что-то я тебя не припоминаю там, в Витином офисе. Или ты руководил с безопасного расстояния?

— Там меня не было, — покладисто согласился киллер. — Я тебе планировал устроить приятную аварию с летальным исходом, а тут этот козел навязался. — Олег бросил укоризненный взгляд на моего товарища по несчастью. — Ну, я же не жениться собирался, свидетели были ни к чему. Пришлось отложить до другого раза. До теперешнего, — пояснил он, пристально глядя мне в глаза. — Ты как умереть-то хочешь? Вены перерезать или отравиться? Выбирай, пока я добрый.

— Лучше застрелиться. Из автомата, — подумав, сообщила я. — Только покажи, на что нажимать.

Парень от души расхохотался:

— Не напрягайся. Твоя смерть должна выглядеть как самоубийство. Нам проблемы без надобности.

— Плевала я на ваши проблемы! — вызверилась я. — Вот сейчас я себе буду голову ломать, как бы кого из вас не подвести! Ты вообще зачем мне рот расклеил? Чтобы осведомиться о моих предпочтениях?!

— Не только. У меня к тебе пара вопросов.

— У меня к тебе тоже, — упрямо ответствовала я. — И я спросила первая.

Тон собеседника стал жестким донельзя, а в глазах появился нехороший блеск.

— По-моему, ты неверно оцениваешь ситуацию. Мне ничего не стоит сломать тебе руку или ногу, и ты все равно заговоришь. Диктовать условия буду я, понятно?

Я заорала от боли. Рука, показавшаяся железной, выкручивала мою кисть. Вряд ли мучитель ловил кайф, но и угрызений совести он явно не испытывал. В том, что при необходимости он мне переломает хоть все имеющиеся кости, я не усомнилась ни на миг.

— Ладно, хватит, — сдалась я. — Что ты хочешь?

— Другой разговор, — одобрил мерзавец. — Что это за тип?

— Какой еще тип? — искренне удивилась я, но, прежде чем пострадавшая конечность снова оказалась в лапах чудовища, сообразила: — Этот, что ли? — Я покосилась на лежащего ко мне спиной Геннадия.

— Именно. Так кто он?

Я пожала плечами:

— Мы же о нем уже говорили. Он спас меня и любовницу Виктора.

— Это я понял, а откуда он вообще взялся? И что ему известно?

Я снова пожала плечами. О Геннадии я бы и сама не прочь узнать побольше.

Кажется, ликвидатор убедился, что поведать мне ему нечего. Он пришел к тому же мнению, что и я: о себе лучше всех ему расскажет сам пленник.

— Убери ее, — велел он второму своему подручному, которого звали еще пикантней — Лоб.

— Упаковать? — поинтересовался Лоб, и я от возмущения чуть не взвыла. Я им что, посылка? Или провизия из супермаркета?

— Не надо, — покачал головой «благодетель». — У нее и так следы не сошли. Просто присматривай пока. Девочка шустра и предприимчива, так что поосторожней. Если что, башку оторвут не только мне.

Мы с конвоиром дружно проследовали в соседнее помещение, и я заняла единственное имеющееся кресло. Охранник примостился на стуле напротив и принялся буравить меня взглядом.

Теперь я наконец могла его как следует рассмотреть, и увиденное не слишком обнадеживало. Рост около двух метров. Впечатляет. Когда-то мне рослые мужчины даже нравились. Не исключено, что будут нравиться и потом, коли жива останусь. Пока данный факт не радовал. Ширина же плеч вообще вгоняла в депрессию. Опять-таки в данной конкретной ситуации. А накачанные бугристые мышцы, выделяющиеся под тонким трикотажем водолазки, просто добили. А уж лицо… Широкие скулы, жестко очерченный подбородок, прищуренные серые глаза и брови вразлет. Еще и блондин. На телевидении парня с такой внешностью оторвали бы с руками и с ногами. Например, в рекламе. Запросто бы демонстрировал нижнее белье, собачий корм или таблетки от импотенции. Рекордный сбыт продукции был бы обеспечен. А самое печальное, интуиция мне подсказывала, что, несмотря на внешность голливудского героя-любовника, парень далеко не прост. Если у него и имеются какие-то убеждения морально-нравственного характера, запретов на нанесение увечий представительницам слабого пола они не содержат. На женщину он поднимет не только руку, но при случае и ногу.

Ну и что мне теперь делать? Сидеть и ждать? Вообще-то определенный смысл в этом есть. Я действительно заинтересована в том, чтобы потянуть время. Только сомневаюсь, что у меня его много в запасе.

Я взглянула на часы и постаралась скрыть отчаяние. Прошло менее получаса с того срока, когда мне следовало дозвониться до Алки. Допустим, она уже на пути в милицию. Допустим даже, что к ней сразу же прислушаются и бросятся оказывать посильную помощь. Но чтобы выяснить, куда я делась, нужно время. Куда кинутся в первую очередь? Конечно, к Ирене-косметичке. Мое исчезновение, скорее всего, спишут на нее. А пока ее обнаружат, пока допросят…

Вспомнился бестолковый роман про безропотную Клементину, вместо сострадания вызывавшую во мне раздражение. Своими бездеятельностью и непротивлением. А сама-то я как себя веду в критической ситуации?

Напрягать больную голову было бесполезно. Она у меня теперь как у Алки — самое слабое место в организме. Но руки-ноги целы!

— Не дури. Не советую, — неожиданно подал голос цербер. Мысли он, что ли, подлец, читает?

Я пожала плечами и уставилась на противоположную стену. Ладно, раз собственные мозги в очередной раз бастуют, придется заняться плагиатом. Что там советуют корифеи детективного жанра? Кроме попытки обольщения и подкупа, на ум ничего не приходило. Учитывая специфику моего макияжа и отменные внешние данные объекта, наверняка снискавшие ему повышенное внимание со стороны куда более привлекательных особ, первое отпадало однозначно, вряд ли парень бы на меня польстился, а вот насчет второго можно было попытаться.

— Тебя как зовут? — начала я издалека и, как мне показалось, весьма деликатно и ненавязчиво.

— Заткнись, — последовал равнодушный ответ, ничуть меня, однако, не смутивший.

Я и не ожидала, что парень начнет демонстрировать изысканные манеры и галантность. Да и где б ему их набраться? При теперешнем повальном дефиците морально-нравственных норм в обществе? Разве что из любовных романов? Так еще не факт, что именно этот жанр литературы он предпочитает всем другим, если, конечно, вообще его хобби — именно книги.

Охранник вдруг напрягся и стал прислушиваться к происходящему за дверью. Дохлый номер. Я уж и сама было пыталась, но добротность сруба и толщина стен не позволяли уловить ничего, кроме звука голосов. Разобрать, о чем конкретно говорят, было невозможно. И тем не менее, цербер приник к двери, выпустив меня из поля зрения. С той стороны происходило что-то необычное.

Не воспользоваться шансом было грешно. Кочерга, прислоненная к громадной русской печи, мало того что оказалась в пределах досягаемости, выглядела надежной и увесистой.

Среагировал красавчик быстро, но не моментально. Чуть-чуть он все же опоздал. И потому растянулся у моих ног с травмированным темечком. Око за око, сотряс за сотряс!

В дверь забарабанили. Быстренько обшарив карманы своей жертвы, я обзавелась автоматическим оружием и ключами от машины.

Откинув шпингалет, распахнула створки и сиганула в траву. И только теперь поняла, как мне не повезло. Ключи от Геннадиевой тачки у меня забрали. И они, кажется, у Дрына. Каковой, конечно, где-то недалеко, но ключи, тем не менее, от этого доступней не стали. Я же оказалась несчастливой обладательницей ключей от серебристо-серого джипа, вольготно расположившегося на огуречной рассаде. Как с ним обращаться, я представляла только теоретически.

От огорчения я с такой силой треснула пистолетом очередного бандита, оказавшегося на пути, что парень рухнул как подкошенный. Между мной и шикарным автомобилем препятствий больше не было.

Пока я тыкала ключом в замок зажигания и пялилась на приборную панель, дверца распахнулась и меня рывком скинули с шоферского сиденья. Я начала было драться, но красный потный Геннадий, ставший хозяином ситуации, двинул мне под дых и зарычал:

— Хоть теперь угомонись, идиотка! И так дров наломала! Мало тебе?!

Я хватала ртом воздух, а супермен тем временем заводил машину. С импортной тачкой он управлялся играючи. Как, впрочем, и с бандитами. Интересно, что он сделал с предателем Олегом? И как? Неужто голыми руками? Теперь я даже без документов, удостоверяющих принадлежность мужика к спецназу, зауважала его. Надо было сразу предупредить, что он хороший! Я б его тогда по голове сковородкой не била.

Мы почти проскочили ворота. После чего Геннадию пришлось резко затормозить, чтобы не таранить черный «БМВ», только что остановившийся поперек выезда с участка. Оттуда высыпало еще с десяток головорезов — может, мне так с перепугу показалось, а на самом деле их было чуть меньше, но суть от этого не менялась: я опять была в плену. Только теперь у целой армии бандитов. Видит бог, я и не подозревала, что сражаюсь с такой могучей организацией! Вместо законной гордости меня охватили совсем иные чувства, да такие сильные, что я еле сдержалась, чтобы не разреветься. Все неправильно! Так не должно было быть!

На дачу мы уже не вернулись. Ни я, ни Геннадий. Ему вообще пришлось хуже моего. Меня просто втиснули между двумя бугаями на заднее сиденье, а его сначала хорошенько отволтузили, потом засунули в багажник. Неожиданно бандит слева выхватил из кармана тряпку и прижал к моему лицу. Отключилась я быстро и безропотно. Успела только подумать, что, несмотря на неприятные последствия, которыми чревато возвращение сознания, я предпочла бы все-таки насладиться ими снова. Хотя жизнь постоянно меня сталкивает с негодяями, она все равно прекрасна и никакие разочарования меня не заставят ее разлюбить. Я хотела жить, и угасающее сознание цеплялось за надежду, что все еще будет хорошо и это не последний мой миг на земле. Глупо? Конечно. Наивно? Разумеется. И тем не менее, я еще на что-то рассчитывала.