Книга: Время невиноватых
Назад: Ювенальная юстиция — это миф!
Дальше: Не расстрел, а решительная борьба с бандитизмом[5]

Лекарство против лжи

«…Дуря прижали к высокой спинке, специальными ремнями прикрутили руки к подлокотникам, разрезали левый рукав и наложили резиновый жгут повыше локтя. Капитан откуда-то извлек шприц, набрал из темной ампулы густую розоватую жидкость и умело вколол в вену
— Посмотрим, что у тебя на уме, — сказал он, включая диктофон».
Данил Корецкий. «Пешка в большой игре»
«— Ладно, пойдем в службу персонала. Заполнишь анкету, напишешь биографию, а завтра с шефом решим. Кстати, тебе придется пройти проверку на полиграфе. Знаешь, что это такое?
— Конечно. Детектор лжи. Сколько раз в кино показывали.
…Психолог службы безопасности банка использовал американскую машину „МАХ-500“.
— Раз и два, — черные защелки впились в безымянный и указательный пальцы левой руки. Детектор Дарроу измеряет кровенаполнение и частоту пульса, — Не беспокоит? Очень хорошо».
Данил Корецкий. «Оперативный псевдоним»
«…Потом его что-то ужалило в руку. Евсеев дернулся и пришел в себя. Седой выпрямился, в руках у него был узенький шприц, тонкая иголка с рубиновой капелькой на конце ярко блеснула в свете настольной лампы.
Перехватило дыхание: на обонятельные рецепторы обрушилась лавина запахов… Все чувства многократно обострились, комната вдруг деформировалась и изменила размеры…»
Данил Корецкий. «Подставная фигура»

 

О «нетрадиционных методах допроса» — применении полиграфа или «сыворотки правды» для получения достоверных показаний — удается прочесть очень редко. Но в милицейских романах и триллерах Данила Корецкого герои нередко прибегают к подобным методам и именно с их помощью побеждают зло.
— Насколько я знаю, официальная наука и действующее законодательство отрицательно относятся к применению полиграфа, а тем более психотропных препаратов. Чем объяснить, что в ваших книгах используются столь экзотические приемы?
— Надо сказать, что отечественная уголовно-процессуальная наука последовательно отвергала все научно-технические средства в расследовании преступлений: фотосъемку, звукозапись, киносъемку, видеосъемку и т. д. Аргументировалось это очень гуманными соображениями: заботой о правах подозреваемого и обвиняемого, защитой его от возможных фальсификаций со стороны следствия. Но каждому ясно, что вовсе не фотоаппаратами «шили» липовые дела органы НКВД, загоняя в лагеря и «Могилевскую губернию» миллионы безвинных сограждан, и не видеосъемка виновата в карательной психиатрии для диссидентов семидесятых годов. Совершенно очевидно, что лучшая защита граждан от произвола властей — это демократические институты государства, правоохранительные традиции, честность и независимость служителей закона. И мощное научно-техническое обеспечение следствия и судопроизводства.
Сейчас все то, что решительно отрицалось, стало рутинно-привычным: редкое уголовное дело обходится без фотографий и приложенных видео— и аудиокассет. С трудом пробивает себе дорогу запись телефонных разговоров. Но прогресс не стоит на месте, и у ворот уже стучится полиграф. А необходимость его применения сейчас гораздо острее, чем несколько лет назад.
— Вот как! А почему?
— Да потому, что изменилась качественная характеристика преступности. В былые времена расстреливали за хищение десяти тысяч рублей — тогда столько стоила отечественная «Волга». Я как-то расследовал дело о взятках. Обвиняемый получил двенадцать лет с конфискацией имущества за тысячу рублей и две норковые шкурки на воротник! Разве можно было предположить нынешний размах хищений и коррупции? А теперь вопрос на сообразительность: реально ли отдать под суд человека, личное состояние которого превышает бюджет правоохранительного ведомства?
— Сомнительно.
— Вот, он и не убегает, не прячется, чувствует себя хозяином положения. Ведь коррумпированная система опирается на силовой фундамент вооруженной организованной преступности, поэтому желающих идти в свидетели нет. Да им особо и не верят — принцип презумпции невиновности доведен до абсурда! В таких условиях самый верный свидетель обвинения — сам преступник!
Только его надо хорошо спросить… Не для того, чтобы записать глумливый ответ, а для того, чтобы узнать правду. Вот тут и может пригодиться полиграф! Правильно составленная программа допроса позволяет не только установить: виновен — невиновен, но и получить производные доказательства. Адреса, места сокрытия орудий преступления, счета в банках. Кстати, это позволит полностью ликвидировать так называемые «заказные убийства».
— Каким образом?
— Очень простым. В таких преступлениях всегда прослеживается заинтересованное лицо, которому выгодна эта смерть. Сейчас у него ничего и не спрашивают — ищут киллера. А если посадить предполагаемого заказчика под полиграф и спросить? При положительных результатах с соблюдением гарантий прав и свобод личности, то есть с санкции прокурора или суда, ввести подозреваемому «сыворотку правды»? Также с соблюдением гарантий защиты здоровья — при участии квалифицированных врачей. Один-единственный прецедент, и никто не рискнет размещать «заказ» на убийство!
Конечно, это предложение вызовет бешеную волну противодействия с самыми убедительными доводами, сводящимися опять же к защите прав и свобод законопослушного гражданина. Но законопослушному-то чего бояться? Подобное противодействие вольно или невольно направлено на защиту тех, других.
— А кто это будет делать? Сажать под полиграф, расшифровывать записи, давать санкции на «сыворотку правды», фиксировать показания? Те же клерки с копеечной зарплатой? Которых можно запугивать, подкупать?
— Конечно, это утопия. Компенсационный механизм, попытка достигнуть справедливости хотя бы на страницах книг. К детектору лжи и «сыворотке правды» нужны в придачу роботы-полицейские или марсиане. Или сильная и честная власть, которая искренне хочет навести порядок. Но тогда можно управиться и традиционными методами. Хотя и полиграф, и сыворотку я бы не списывал со счетов. Пусть хранятся в арсенале. На особый случай…
— Значит, в основе ваших сюжетов все же чистый вымысел?
— Ну почему же? В романе «Пешка в большой игре» описано частное охранно-сыскное агентство «Инсек». Знающие люди без труда узнают в нем московскую фирму «Инэкс». А хорошо знающие определят в директоре — отставном подполковнике милиции Аркадии Александровиче Лейтине — моего давнего товарища и земляка Александра Аркадьевича Мейтина, с которым мы почти одновременно начинали следственную службу в Кировском районе Ростова-на-Дону. Конечно, он послужил только прототипом — в реальной жизни Александр Аркадьевич примерный семьянин. Но работа агентства описана, думаю, достаточно правдоподобно. Рассказано и об Академии «Инэкс», а за кадром осталось производство полиграфов на уровне мировых стандартов и подготовка операторов для их использования. Я думаю, что настанет время, когда эта работа будет развернута более широко: рано или поздно полиграфы будут востребованы следствием и судом. Потому что обществу необходимо лекарство против лжи.
Назад: Ювенальная юстиция — это миф!
Дальше: Не расстрел, а решительная борьба с бандитизмом[5]

345435
Политики и актёры недоразвитые евреи. Притворяются и подличают евреи. Больше подобной ерундой никто не занимается. (Крипто)евреи говорят, что актёрство последнее дело, а политика дело грязное: «Работайте чисто. Меняйте имена на придуманные нами гоевские, от Пети до Мао, прикидывайтесь простыми неевреями». Например, несведущий нееврей в окружении криптов негативно отзывается, скажем, о Менделе – Медведеве. Евреи его дружно поддерживают, имея ввиду бездарную игру актёра. Подличают. Находящиеся на виду руководители всех уровней, командиры, банкиры всего лишь исполнители, актёры, Следовательно, проколовшиеся евреи. Политика подлая игра. Просто евреи орут друг на друга, да и всё. Чтобы обман выглядел убедительнее, вырубили зелень и загрязнили почву, нагородив парламенты, дворцы и резиденции.