От Ростова до Брюсселя расстояние немаленькое, может, поэтому проблемы Северного Кавказа видят здесь под каким-то своим, особым углом.

«Эти чеченцы такие быстрые, — с детским удивлением делится впечатлениями шеф-инспектор отдела русской организованной преступности Франки Смет. — У них такие быстрые машины! Только что он был в Антверпене, а через несколько часов уже в Амстердаме!»

Франки отнюдь не ребенок: здоровенный справный мужик, типичный полицейский. Чему он удивляется, понять невозможно. Тому, что на хорошей машине, по хорошим дорогам, через условную границу можно быстро проехать 150 километров? Но гроза русской оргпреступности, выступающий на международном семинаре по борьбе с терроризмом, вполне искренен в своем удивлении. Дело не в расстояниях между нами, дело в разном менталитете, совершенно иных оценках одних и тех же вещей.

Семинар проводила штаб-квартира НАТО в рамках международного сотрудничества. Теоретически европейцы подготовлены очень хорошо. Терроризм они делят на старый (ИРА, ЭТА) и новый, имеющий специфические черты: наличие многофункциональных целей; ревизия доктрины Дженкинса (многие наблюдают терроризм, но немногие страдают от него); использование «технологии камикадзе»; развитие мировой террористической сети; нарушение порога использования оружия массового уничтожения. Отмечается активная роль мусульманского мира.

О практической стороне вопроса доложили: военные корабли НАТО проверили в Средиземном море 400 гражданских судов, около 60 подвергли досмотру: не везут ли оружие и взрывчатку. На вопрос о правовых основаниях таких проверок отвечают очень мутно и неопределенно. Единственный акт терроризма, о котором они знают и о котором постоянно говорят, — взрывы небоскребов в США 11 сентября 2001 года. Про взрывы домов в Москве и других городах, про захват Норд-Оста то ли не знают, то ли не говорят. Когда спрашиваешь — отвечают мутно.

После того семинара был запредельный кошмар в бесланской школе. Последняя надень, когда пишутся эти строки, очередная атака на мирных жителей, женщин и детей совершена в египетском Табе. Теперь взорван фешенебельный «Хилтон», а жертвами стали беззаботные, расслабленные комфортом и солнцем отпускники, настроенные на приятный и красивый отдых. Если говорить о цинизме, на котором замешиваются кровавые коктейли террористических актов, то его здесь, как всегда, в избытке. По-моему, в запредельном цинизме проявляется еще одна отличительная особенность нового террора — массового, страшного, нагло отбросившего флер хоть какой-либо видимости «благопристойности».

Каждое очередное злодеяние вызывает многоголосый хор негодования и прекраснодушных утверждений, что оно, де. «еще больше сплотит народы…» Примерно так вели себя изнеженные элои из «Машины времени» Герберта Уэллса: они тихо осуждали периодически вылезающих из-под земли и пожирающих их грубых морлоков. но не противодействовали им, обреченно ожидая очередных Темных Ночей. Встает вопрос: сколько же нужно еще террористических катастроф, чтобы народы окончательно сплотились? И каких? Взорванный «Шератон», «Холидей Инн», может, еще и «Риц»?

Захваченные «Гранд Опера», «Альберт Холл», Большой театр? Массовое убийство детсадовцев? То есть до какого предела надо настроиться ждать? И можем ли мы соглашаться с таким «сплочением»? Да и вообще, когда шокированная чудовищными взрывами Испания выполняет волю террористов и выводит символический воинский контингент из Ирака — это сплочение, или нечто иное, прямо противоположное?!

Есть простая криминологическая формула: преступление существует только тогда, когда выгода заведомо превышает риск от его совершения. Если риск реальней и больше ожидаемой выгоды, то интерес к «делу» может проявить только душевнобольной. А ведь люди, осуществляющие террор. — я не имею в виду смертников, являющихся безвольными придатками и часовыми механизмами бомб. — весьма рациональны и прагматичны. Поэтому дрогнувшая Испания оказала цивилизованному сообществу очень скверную услугу в деле борьбы с мировым терроризмом. Если государство не сумело защитить своих граждан от террора, оно обязано отомстить за них! Однако политики разводят руками: дескать, надо придерживаться установленных судебных процедур.

Когда одна сторона использует самые варварские средства и методы, а вторая говорит о судебных процедурах, совершенно ясно, на чьей стороне преимущество. Чем пострадали организаторы, идейные вдохновители и финансисты наиболее кровавых терактов? Буденновск. «Норд-Ост», дома на Каширке и в Волгодонске, бесланская школа.

Пепел невинных детей стучит в мое сердце, требуя отмщения, но кровавые вурдулаки живы и здоровы, они делают заявления на Интернет-сайтах, сообщают о затратах на каннибальское действо и готовят новые…

Только Израиль последовательно наносит ответные удары, и «Хилтон» в Табе, уверен, не останется безнаказанным! Соединенные Штаты после 11 сентября, отказавшись от скрупулезных и громоздких судебных процедур, открыли новую эру борьбы с террором, и с одобрения Совета Безопасности ООН разом уничтожили режим талибов. Надо признать, что это оздоровило обстановку в Афганистане и обезопасило наши дальние рубежи. А главное — показало, что если речь идет о США, то риск теракта выше, чем польза от него! Может, именно поэтому после 11 сентября ни одной вылазки морлоков на территории Америки и не произошло?

Когда идет война, как бы ее ни называли: контртеррористической операцией или как-то еще, — то глупо применять к ней мерки борьбы с общеуголовной преступностью. Представьте, как бы выглядели следственные бригады Главной военной прокуратуры, составляющие протоколы и допрашивающие свидетелей на месте Сталинградской битвы!

Вообще, когда количество переходит в качество, подходы к качеству и количеству надо менять. Например, сегодня навязчивые рассуждения о том. что преступники не имеют национальности и религии, приносят явный вред. С точки зрения политкорректности их понять можно, но с точки зрения криминологической науки — это полная ерунда, ибо национальность и вероисповедание — социально-демографические признаки личности преступника, причем признаки очень важные, их игнорирование мешает изучать и учитывать в профилактической и оперативной деятельности национальные «почерки» этнических и международных банд, организованных на конфессиональной основе!

Современный террор приобретает явно выраженную исламскую окраску, пусть ваххабитскую, как уточняют приверженцы чистого ислама. На этом фоне очень настораживает безграничное и практически неконтролируемое расширение ареала обитания носителей этих религий. Опасная террористическая организация «Аль-Гамаа аль-исламийя» («Исламская группа») действует не только в Египте, Пакистане. Сирии. Турции, но также в Англии. Дании. Швейцарии.

Могу свидетельствовать: на Трафальгарской площади в воскресный вечер не было слышно английской речи! Здесь отдыхали сплошь индийцы, турки, пакистанцы и африканцы с большим количеством детей, щебечущих на родных языках. По статистике каждый пятый житель Лондона — иммигрант. Размножаются они гораздо интенсивнее коренных британцев. Вопрос: кто будет населять британские острова 50 лет спустя?

Этот вопрос актуален не только для Британии, но и для Франции. Германии, Испании, где черные и смуглые лица уже вытесняют белые… Но его никто не задает, кроме ультраправых последователей Ле Пенна, собирающих, кстати, своей озабоченностью (или ее имитацией) немалое число сторонников.

Известно, что хорошую идею легко довести до абсурда. Прекрасная и благородная забота о правах человека в современной европейской интерпретации превратилась во вреднейший инструмент ограничения прав коренного населения, сведения к минимуму возможностей полицейских аппаратов, она создает благоприятную среду для терроризма и ставит под угрозу дальнейшее существование европейской цивилизации! Но… Колокола имеющих многовековую историю прекрасных соборов не бьют в набат, сытое равнодушие и политкорректность исключают «резкие движения».

А теперь представим, что Испания, вместо того, чтобы стать на колени перед мировым терроризмом, волю которого реализовывали марроканские этнические группировки, приняла решение выслать из страны всех марроканцев, которые не представят веских оснований находиться на ее территории! После первого всплеска воплей о «нарушении прав человека» выяснится, что никакого нарушения тут и нет, ибо суверенитет государства определяет его право избавляться от нежелательных иностранцев, не имеющих жилья, работы, легальных доходов. Но марроканские, как и другие этнические общины в Европе сделают выводы из такой акции и не станут привечать сомнительных земляков: давать им убежище, укрывать от полиции, снабжать одеждой и продовольствием. Вот и достигнута цель ликвидации питательной среды терроризма! Что же здесь плохого? Давно назрел вопрос об утверждении на уровне ООН списка террористических организаций и объявлении вне закона их членов с целенаправленным розыском по всему миру и уничтожением. Эта мера могла бы иметь большую превентивную значимость, в том числе и в психологическом плане.

Конечно, данные предложения звучат экзотично. Когда я озвучил их на очередном занятии НАТОвского семинара, ведущие тему британцы были шокированы. Основной довод «против»: приняв на вооружение подобные методы, чем мы будем отличаться от террористов? Помилуйте, да всем, начиная с положительного вектора направленности любых антитеррористических действий!

Преследуемыми целями, мотивацией, наступающими последствиями, отношением со стороны населения… Британцы с этим не согласились и констатировали: террористы плохие, а мы хорошие, поэтому они всегда нападают первыми, а мы всегда будем отставать от них, идя по кровавым следам совершенных злодеяний. Вот вам и борьба с терроризмом! Это, скорей, позиция непротивления злу, а не борьба, успех которой определяется действиями на опережение, упреждающими операциями, ответными ударами, по силе превышающими нанесенный и направленными в организаторов и финансистов террористических акций!

Европейские элои ориентируются только на США. Мы. к сожалению, ориентируемся на европейских элоев. И вольно или невольно им уподобляемся, усугубляя беспомощную обреченность некомпетентностью, а иногда и откровенной глупостью.

Российская беда последних десятилетий состоит в том. что какая-либо полезная деятельность подменяется ее бесполезной, а зачастую и вредной имитацией. Так обстоит дело и с противодействием терроризму. 1 сентября, в день захвата бесланской школы, милиция не пропускала машины к столичной гостинице «Россия»: постояльцам предлагалось несколько сот метров нести чемоданы пешком. Причем чемоданы никто не проверял, не было ни служебных собак, ни газоанализаторов, ни экспертов по взрывчатке. Этот идиотизм в служебных бумагах проходил как меры по борьбе с терроризмом! От родителей школьников требуют нотариально заверенных доверенностей о том, что они доверяют своих детей учительнице на экскурсию. Чем доверенность может помочь в случае ЧП?!

А откровенно конъюктурные призывы усилить борьбу с терроризмом? Терроризм — это лишь один из элементов сложной и многофакторной системы преступности. И, воздействуя на один элемент, цели не добьешься. Если в стране штрафуют за брошенный на асфальт окурок или плевок мимо урны, сажают на 15 суток за матерную брань, то до терроризма дело не дойдет Так и было 30 лет назад. А если средний срок наказания за убийство составляет 8 с половиной лет. за хранение пистолета и гранаты дают условную меру наказания и «не находят» источников вооружения чеченских бандформирований, если члены оргпреступных группировок чувствуют себя вольготно и безнаказанно, то тут и появляется терроризм.

Поэтому первоочередной задачей является наведение в обществе порядка и дисциплины, ответственности на всех уровнях, усиление борьбы с преступностью, антиобщественным образом жизни (сейчас борьба с ним вообще не ведется), реанимация правоохранительных органов, насыщение органов власти и управления компетентными, честными и порядочными людьми. Это, конечно, труднее, чем объявить месячник борьбы с терроризмом, к тому же смахивает на заоблачную утопию, но без подобной реконструкции социального фундамента систему антитеррора не выстроить!

Второй блок предупредительно-профилактических мероприятий — это решение задачи, определяемой формулой: «Совершить преступление трудно, попасть за него в тюрьму легко!» Сейчас дело обстоит с точностью до наоборот, и это следствие бездумного подражания европейским стандартам, выразившееся в принятии нового Уголовно-процессуального кодекса, поправок к Уголовному кодексу от 8 декабря 2003 года, направленности следственно-судебной практики и т. д., и т. п. Ужесточение борьбы с преступностью — как насильственной, так и коррупционной — еще один камень в фундамент системы антитеррора.

Поскольку терроризм есть крайняя форма проявления экстремизма, то радикальное пресечение любых видов экстремистской деятельности — давно назревшая необходимость, так же как и взращивание позитивной общественной идеологии, не стесняющейся отстаивать идею о том, что российское государство неделимо, а потому идеи всевозможных эмиратов и халифатов являются антиконституционными и ничего общего с правами и свободами граждан и отдельных народов не имеют.

И, наконец, если нам так уж надо кому-то подражать, то давайте сменим ориентиры и отвернемся от европейских элоев. Они-то сами смотрят в известном направлении! Пора отбросить параноидальные высказывания о том. что американцы сами взорвали небоскребы-близнецы и запустили в Пентагон крылатой ракетой, и признать, что Штаты умеют действовать достаточно эффективно против своих врагов. Действительных или мнимых — другой вопрос!

Можем заглянуть в собственную историю и поучиться кое-чему у Алексея Петровича Ермолова. Да и у Иосифа Виссарионовича Сталина, поклонником которого я никогда не был, тоже есть чему поучиться. Недаром говорят, что новое — это хорошо забытое старое. Совершенно ясно одно: новый терроризм требует новой стратегии борьбы с ним. Или давайте запретим самолеты, скопления людей, сумки и чемоданы. Да. много чего можно запретить, чтобы продемонстрировать старательность и желание работать. Будет ли от этого толк-другой вопрос.