Книга: Шаг в пропасть
Назад: Глава двадцать седьмая
Дальше: Глава двадцать девятая

Глава двадцать восьмая

Лиходеи. Центральная Европа.
Июль, 2012
Еще во всем мире у каждого на устах было слово «Марокко», как вступило в действие устройство, принадлежащее Айриху Вонгу, чернокожему соправителю Октавы, в подчинении которого находилась Европа. Еще любой житель планеты замирал от ужаса и непонимания прошедшей марокканской революции, когда не менее кровавые события начались почти в самом сердце европейского континента. Хотя если выражаться точнее в географическом плане да глянуть на карту, то получится чуток на юго-восток от пресловутого центра.
Айрих Вонг для проверки своей изобретательности хотел бы замахнуться и на большие страны, но мощности гипребеша не хватало, а если и воздействовать на более громадные пространства, то ждать следовало слишком долго. Тогда воздействие на людей не получалось таким быстрым, ярким и экспансивным.
На прицел чернокожего правителя попали две довольно дружественные страны, две парламентские республики, говорящие практически на одном языке и когда-то, пусть только двадцать два года, являющиеся даже единым государством. Интересы у них были довольно однобокие: только в сельском хозяйстве да в развитии аграрной промышленности. То есть две довольно бедные и весьма отсталые по сравнению с остальной Европой державы. Молдавия и Румыния. Между собой у них если когда и были какие-то трения, так довольно-таки редко и то лишь по поводу выдаваемых транснациональными банками мира кредитов для слаборазвитых стран. Никто и никогда и в мыслях не предполагал, что Молдавия может поссориться с Румынией или наоборот. Но действительность превзошла любые фантастические предположения и рекордно побила в моральном нигилизме даже события, происшедшие несколько дней назад в королевстве, а ныне уже республике Марокко.
Все началось с того, что выступающие в парламенте Румынии депутаты опять подняли вечно муссируемый вопрос об исторически ожидаемом присоединении Молдавии к «исторической родине». Естественно, что под эгидой и контролем более мощного и индустриально развитого западного соседа. Хотя чуть ли не в восемь раз меньшая по размеру Молдавия и раньше вроде как была не против слиться со своей временной родиной и давненько на этой теме спекулировала. Но как только нужные суммы денег оказывались получены, так сразу же ловкие пройдохи-правители забывали про свои разговоры. Да оно и понятно, грабить собственный молдавский народ гораздо приятнее и ощутимее в одиночку, чем потом делиться награбленным с иными парламентариями, да еще и отчитываться перед ними по всем статьям.
То есть ситуация складывалась обычная и никакими особо катаклизмами не грозящая. Обычная плановая акция, служащая депутатам парламента прикрытием, что вот, дескать, работают и ратуют за справедливость, единство, дружбу с младшим соседом, и так далее, и тому подобное. Но в том историческом, можно сказать, роковом выступлении лидер фракции за воссоединение неожиданно перешел на личности, нелестно высказался вначале о молдавском президенте и его приспешниках, обозвав их ворами и преступниками, а потом договорился до того, что призвал решительно воздействовать на вышеупомянутых преступников. А если те не поймут своих ошибок, то попросту устранить физически. Дескать, сил для этого у нас хватает. Достаточно послать парочку батальонов доблестных румынских войск. Самое страшное и кощунственное, что все остальные члены вполне себе ленивого и нисколько не агрессивного парламента дружно поддержали прозвучавшее выступление и с пеной у рта принялись требовать от президента немедленного вмешательства в дело наказания преступников, срочного спасения молдавского народа и скорейшего торжества справедливости. Причем привели яркий пример такой решительности, когда в свое время румынские революционеры безжалостно казнили лидера коммунистического режима Николая Чаушеску вместе с его супругой. Пару дров в общий костер разжигаемой истерии полетели и от неожиданно нашедшихся поклонников революции в Марокко. Вот, мол, как действуют дикие жители Африки! А мы ведь жутко цивилизованные и в сто раз более умные румыны! Нам и не такое по плечу!
Крик, ор, шум, страшный скандал прямо в парламенте, и взошедший на трибуну президент с горящими глазами обещает, что сделает все для спасения молдавского народа. И отправляет войска на Кишинев немедленно.
Что, в принципе, и не замедлил сделать. Ближайшая к границе дивизия боеспособных войск снялась с места дислокации по боевой тревоге и двинулась на маленькую Молдавию.
Понятно, что даже в зале румынского парламента отыскалось несколько корреспондентов, которые по прямой трансляции передали зарождающийся скандал не только во многие иные страны мира, но и непосредственно в Кишинев. А там отреагировали так, словно давно ждали и кропотливо готовились к такому развитию событий. И мало кто в мире подозревал, насколько мощные вооруженные силы, а главное, уникальное по мощности вооружение досталось маленькой республике от некогда гигантского и единого Советского Союза. В течение первых часов конфликта, только в момент пересечения государственной границы, на которой раньше-то и пограничников почти не было, несколькими ракетными залпами оказалась начисто уничтожена прущая с освободительной миссией румынская дивизия. От нее осталось только перепаханное взрывами поле, политое кровью.
Пока мировое сообщество недоумевало, раскачивалось и пыталось продумать меры для погашения начинающегося конфликта, в Молдавии почти все мужское население, а также половина женского, могущего носить оружие, были поставлены под ружье, одеты в военную форму старого советского образца, вооружены до зубов и отправлены на войну. И сделано это было всего лишь за несколько часов. Причем никто из взбешенных людей не плакал и не боялся, все рвались в бой, как на свадебное застолье, которое так сильно любят миролюбивые молдаване. В мозгах у них что-то переклинило, и основной мыслью у идущей воевать публики было одно: «Молдаванин обязан день и ночь делать только одно – убивать румын!»
Не прошло еще и суток с начала провокационного заседания в парламенте Румынии, как на ее территорию вторглась небольшая, но страшно агрессивная, превосходно вооруженная и конкретно настроенная на убийства армия. Плюс ко всему, был нанесен немыслимый по эффективности ракетный удар по столице соседа Будапешту. Попутно ракетными ударами и атаками истребителей были уничтожены все силы противовоздушной обороны. А потом прилетели тяжелые бомбардировщики и сбросили все имеющиеся у Молдавии запасы бомб на остатки разрушенной столицы и некоторые иные крупные румынские города. Пылало и горело все. Кровь невинных людей лилась рекой, и, несмотря на свое восьмикратное численное преимущество, несчастные румыны в ужасе бросились бежать куда глаза глядят. Но спастись удалось немногим. В течение двух суток от страны остались только одни руины и исчисляемые миллионами трупы.
С самого начала войны дико, несуразно повели себя и многочисленные эмигранты обеих республик, раскиданные по всем странам Европы. Только в данном случае они не стали спешить возвращаться на свою родину, к семьям или к отчему дому, а сцепились между собой там, где как бы временно пребывали. Причем, несмотря на свое почти десятикратное преимущество, румыны потерпели тотальное поражение. Оказалось, что ставшие берсерками молдаване накануне войны вдруг потратили все свои средства и сбережения на покупку огнестрельного оружия и самых лучших, в том числе бронированных, автомобилей. И даже пресловутые силы Общеевропейского союза безопасности не смогли справиться с начавшейся кровавой вакханалией. Идущие в бой молдаване уничтожали без раздумий встающих у них на пути полицейских. Поэтому в первые два дня событий те инстинктивно почти самоустранились от исполнения запоздалого приказа арестовать всех выходцев из Молдавии. А у тех в мозгах тоже выкристаллизовалась только одна мысль: «Молдаванин обязан день и ночь делать только одно – убивать румын!»
Других атакующие молдаванские эмигранты не трогали, если те не мешали. Но ведь не станут европейские и особенно американские радетели за права человека терпеть подобное издевательство над своими принципами. В дело вступили войска и специальные подразделения по борьбе с террористами. Разбушевавшихся убийц стали не просто вылавливать и пытаться арестовать, их просто расстреливали более современным оружием издалека, окружая более натасканными для подобных целей силами. И эти вот кровавые события в Западной Европе несколько отвлекли на себя как помощь гибнущей Румынии, так и введение Всемирных сил ООН в зону между двумя республиками. Когда карательные силы все-таки стали действовать, избранный всенародно президент новых земель объявил во всеуслышание о создании нового государства Молдавия, которое отныне заняло территории еще и румынской державы. Причем следовало учитывать, что в этой скоротечной войне молдаване потеряли четверть населения и практически всех своих эмигрантов, которые работали, проживали, а то и прятались за границей. Диаспоры как таковой не стало. Ни молдавской, ни румынской.
И опять весь мир замер перед страшной дилеммой: что делать?
Атаковать новое государство? Так какой смысл, когда и спасать больше некого? Если старого не осталось, а у нового проблемы только с похоронами затянутся на несколько недель? Причем новый молдавский президент (прежний умудрился погибнуть, лично возглавив атаку с автоматом в руках, и стал отныне национальным героем) призвал некоторых соседей к признанию нового объединенного государства и цинично заявлял во всеуслышание: «Историческая мечта наших народов свершилась: мы воссоединились навсегда! Преступники, лелеющие мысли о нашей вражде, уничтожены. Отныне великая Молдавия станет самым демократическим и проповедующим мир государством!»
Ему никто из побежденных и возразить не мог, потому что жалкие кучки выживших румын настолько были деморализованы, что потеряли всякое человеческое достоинство. В глазах у них светилось только одно: «Выжить любой ценой! Пусть даже и став молдаванином». И они толпами, перебирая окровавленными порой ногами, отправились на регистрационные пункты менять свои паспорта на документы нового государства.
Конечно, соседи новый передел мира признавать не спешили, а всемирные силы правопорядка замерли на границе великой Молдавии всего как бы на один час, перед последней сверкой направления ударов, но… Минуты шли за минутами, часы за часами, а новое государство оставалось в неприкосновенности.
И никто ничего не мог понять.
Тогда как в Гептокаре, на очередной сходке соправителей, которые собрались на этот раз в уполовиненном составе, страшно довольный собой Айрих Вонг в экстазе лупил кулаками по столу и хвастался претворением в жизнь всех своих задумок:
– Маленькая, в восемь раз меньшая страна стирает с лица земли другое государство, не останавливаясь даже перед уничтожением собственных родственников! Феноменально! Грандиозно! Я гений! И жалею только об одном: что мы с тобой на такую мелочную сумму поспорили. Последней фразой он обращался к греку, хотя по кислому виду Палия Таикоса тот мелочью никак свой проигрыш не считал.
– И так тебе на халяву столько алмазов свалилось, а мне они гораздо нужней для украшений.
– Не жмись, скупердяй, умей проигрывать гордо. Да твой гарем и так уже с ног до головы бриллиантами увешан. Ты что, на своих баб только смотришь или еще хоть раз в месяц руками дотрагиваешься?
И, не дожидаясь ответа, негр захохотал. Его поддержал и весельчак Чонг Жолчо:
– Действительно, не вижу никакого смысла в женских украшениях. Самка должна рожать и делать лишь то, что от нее требуется. Хотя должен тебе, Айрих, заметить, что вместе с Отто с таким интенсивным использованием своих гипребешей вы явно торопитесь. Конечно, дело ваше, в любом случае конец света для цивилизации наступит только в декабре этого года и вы еще успеете знатно повеселиться до того времени, но я вам от всей души советую проводить более длинные, но зато более естественные для постороннего взгляда преобразования. Поверьте мне, только воистину упорная и длительная партия в шахматы приносит изумительную по ощущениям победу. Чем больше многоходовых комбинаций, тем ярче и эффектнее результат.
– Не распинайся, Чонг, – осадил его Отто Грандж. – Мы ведь не лезем к тебе со своими советами? Тем более что и у нас в дальнейшем предстоят перемены.
– Да я вам ничего не навязываю, – не стал возмущаться желтокожий азиат. – Только и хочу обратить ваше внимание, что весь мир не поверил в полную естественность проведенной вами революции и победоносной войны. Сейчас все аналитики, эксперты и социологи ломают головы над вопросом, кто или что повлияло на массовое сумасшествие людей. Потому что никто в их умственную адекватность не поверил. Все войска приведены в наивысшую готовность, каждое подозрительное движение анализируется, и следует мгновенная реакция, а это, в свою очередь, осложняет игры и нам, вашим коллегам и соправителям. Цель-то все-таки у нас одна, и портить удовольствие своим приятелям никак не стоит.
Негр пыхтел своим огромным носом с явным неудовольствием, а вот Отто Грандж вынужден был согласиться:
– Может, ты и прав. Тем более что первый запал уже прошел и мы сами заинтересованы в более логичных играх. Но все-таки, согласись, насколько потешно смотрелись людишки, растерявшие все свои великие амбиции и превратившиеся в течение суток в кровожадных скотов. Я сейчас монтирую великолепный фильм по горячим событиям, через день-два запущу его в Интернет от имени руководящей группы марокканских революционеров-республиканцев. Думаю, население Земли еще и этой лентой насладится.
– Ну а ты чем займешься? – Чонг Жолчо все-таки сомневался в негре и хотел его хоть таким образом проконтролировать. – Может, теперь со мной спорить перестанешь?
– Да понял я тебя, – пробормотал Айрих Вонг несколько обиженно. – Ты уже наверняка продумал, как с помощью своего гипребеша устроить мне деструкцию мозгов на полигоне преобразований и расстроить все планы.
– Это ты зря на меня наговариваешь, – рассмеялся азиат. – Тем более что с моим проектом ты знаком и прекрасно знаешь, что еще три недели мое устройство будет работать не переставая, на износ, действуя для выполнения поставленных мной преобразований. Так что помешать я бы тебе не смог при всем желании.
Чернокожий гигант смешно наморщил лоб, терзаясь в сомнениях:
– Вообще-то большого секрета я из своих планов не строю. Мне очень хочется поменять нечто как в самой Белоруссии, так и в ее окрестностях. А если процесс пойдет как я и ожидаю, то я его в дальнейшем за полтора месяца продвину по всей европейской части России и Украине. Вот увидите, какая потеха начнется!
– Так что, спорим?
– Э-э-э, нет! И не потому, что мне жалко алмазов, или что ты там хочешь поставить на кон, все дело в том, что я сам несколько сомневаюсь в успехе своей задумки. Уж слишком сложная, основанная на исторических традициях комбинация преобразований намечается. Эксперимент, как-никак!
Теперь уже и Палий Таикос заинтересовался:
– Ну так расскажи! Поделись сомнениями. Если мы все хорошенько обсудим, то можем и сами чего-то полезного присоветовать. Мало того, через полторы недели моя задумка, одобренная Отто на юге Африки, будет воплощена в жизнь. Следовательно, мой личный гипребеш освободится. Если желаешь, то я без всяких дополнительных условий подключу его мощности к твоим, и тогда ты точно сможешь накрыть всю огромную славянскую часть Европы. Как тебе мое щедрое предложение?
– Не стану скрывать, радует. Я и мечтать не мог, что у меня появятся такие шансы. Ну, если так, то слушайте!
И соправители Божественной Правящей Октавы приступили с огромной заинтересованностью и редким единством к обсуждению своих очередных злодейских планов.
Назад: Глава двадцать седьмая
Дальше: Глава двадцать девятая