Глава одиннадцатая

Директор ЦРУ от всей души сочувствовал министру обороны:

– По какой шкале начнете эвакуацию?

Тот вздохнул, прежде чем ответить:

– По средней. Вначале гражданские лица и приравненные к ним вольнонаемные. Попутно транспортировка документов… Ох! – Он чуть за голову не схватился, но тут же взял себя в руки, перешел на командный рык и решил хоть немного сорвать зло на ученых: – Неужели вам так трудно отыскать источники силы этого проклятого разрушителя?

Но такую, как Монро, громким голосом и массой отличительных нашивок было не запугать. Она перешла на самый оптимальный для ее голоса тон и быстро поставила первого военного США на место:

– Мы делаем все, что можем, и давно отыскали конкретное место, откуда исходит наибольшая опасность. А уж вы теперь занимайтесь своими непосредственными обязанностями. Спасайте людей, которые могут вскоре погибнуть как на иных материках нашей планеты, так на и на нашем!

Генерал побагровел до опасной черты, но от дальнейшего диспута с вредной толстушкой сдержался. Хотя его лично такое преогромное «место» ну никак не устраивало. Ему хотелось как можно конкретнее знать, откуда провоцируется гравитационный разрушитель. Но спорить с таким Колобком – только даром собственный авторитет ронять. Генерал повернулся к директору ЦРУ:

– Если хоть что-то прояснится, звоните мне.

– Несомненно, коллега, – пообещал тот, а когда министр обороны со своими замами и адъютантами удалился, и сам не удержался от укоризненного тона:

– Госпожа Монро! Нельзя так с генералом. По большому счету, могу признаться, что если он упрется рогом, то эвакуация может начаться лишь после начала катастрофы. Тут даже мое мнение учитываться не будет.

– И президента?

– Ну, президент – величина совсем иная. Но ведь ему тоже следует вначале все объяснить. И доказать, что в данном безвыходном положении следует действовать и решительно и быстро.

– Да, время уходит, – вздохнула Лилия, соглашаясь. – Вряд ли мы в ближайшие часы сможем еще что-то отыскать. – Она видела, что Чарли массирует подушечками пальцев виски, и посочувствовала: – Устали? Уже скоро утро, и я сама буквально с ног валюсь.

– Да, что-то голова стала плохо соображать, – признался сыщик. – Может, мы хоть на пару часиков приляжем в выделенных нам казармах?

– Верно! – похвалил это решение директор ЦРУ, после чего, не прощаясь, устремился в ту сторону, где скрылся недавно шеф Пентагона.

Тем временем обстановка вокруг стала меняться. Послышались кодовые слова по внутренней системе вещания. В коридорах служащие перешли со спокойного шага на быстрый, а то и на бег. Мигнуло освещение, переключенное в иной режим. Где-то коротко рявкнула сирена. Кажется, эвакуация все-таки начиналась. Только вот успеют ли? И как вообще будет проводиться минирование здания? Как оно будет потом взрываться: по частям? Или по зданиям?

Именно об этом Лилия и стала рассуждать вслух, ни к кому конкретно не обращаясь, хотя рядом уже топтался явно растерянный Ричард Гонтери. А Сергей Николаевич прикрыл глаза и просто прислушался к голосу. Тотчас образ в подсознании ожил, засверкал всеми красками и легко различимой мимикой. Даже некая аура, в которой различались желания, появилась над тем образом. А по ней получалось, что Лилии глубоко наплевать, что и как будут взрывать. На самом деле она уже давно и сильно хотела кушать. Ведь наверняка со времени последнего ужина прошло часов восемь, а то и больше. Сил бороться со зверским аппетитом уже не было, вот и приходилось женщине говорить вслух что угодно, лишь бы не проговориться о еде.

Зато Чернов решил не деликатничать и опять взять всю инициативу на себя:

– Дамы и господа! Пока еще не эвакуировали поваров и прочих кухонных работников, предлагаю устроить ранний завтрак. А потом и вздремнуть на сытый желудок. Кто за мной, не надо строиться! Бредем целенаправленной толпой!

Стоило видеть, какой теплой благодарностью озарился взгляд мадемуазель Монро. И в какой-то момент она даже чуть не подхватила академика под локоть. Но вовремя спохватилась и чуть приотстала, привлекая к себе внимание Чарли Бокеда каким-то второстепенным вопросом.

Так они и появились уже в который раз в знакомой столовой, но, как и прежде, разошлись по разным залам, которые располагались по периметру большого квадрата. По центру этого квадрата размещалась гигантская кухня, которую в свою очередь обрамляли четыре раздаточные линии. Пища в огромных котлах варилась круглосуточно. Повара менялись по сменам, процесс был безостановочным. Да иначе и не получилось бы прокормить без проблем около двадцати шести тысяч человек, которые работали в Пентагоне. Подобных столовых в здании имелось сразу пять штук, в каждой из граней гигантского пятиугольника. Это не считая мелких кафе, баров, бистро и прочей массы легких закусочных. Плюс сонмы многочисленных автоматов с бутербродами, пирожками, горячим кофе и прохладительными напитками. Никаких очередей или столпотворений, никаких задержек или недостачи блюд.

Причем и в это раннее время всего хватало, а повара не спешили покинуть свое рабочее место. Хотя наверняка про всеобщую эвакуацию уже знали.

Сергей Николаевич набрал полный поднос всякой всячины, но что-то ему кусок никак не лез в горло. Даже любимые блинчики со сметаной аппетита не вызывали. Почему-то в голову пришла глупая мысль обязательно пройтись по залам, отыскать Монро и просто посмотреть, как она кушает. Бред полнейший, но Чернов ничего не мог с собой поделать. Хотя и пытался сообразить, как избавиться от явно некрасивого желания. Не получалось. Дошло до того, что Сергей попросил знаменитого сыщика присмотреть за полным подносом еды и все-таки отправился на поиски Колобка.

Отыскал женщину на противоположной стороне квадратного периметра. Причем умудрился подойти близко и так, что Лилия его не заметила. Затем замер прямо в проходе между столиками и минут пять молча наблюдал, не в силах оторваться от увиденного. Монро не просто ела или поглощала пищу. Она выглядела за столом как дикая, необузданная хищница. Может, в присутствии знакомых она и вела себе несколько по-иному, но здесь не сдерживалась, выплескивая инстинкты оголодавшей львицы настолько сильно, что вокруг нее, в пределах трех, а то и пяти столиков, было совершенно пусто. Видимо, любой человек подспудно чувствовал огненную ауру оголодавшей собственницы, которая помимо поглощения своей пищи еще экстраполировала силу в охранный периметр не только на добычу, но и на прилегающую территорию.

И опять Чернов понял, что в этой толстушке все как-то шиворот-навыворот, все неправильно, все сложно, запутанно и таинственно. В какой-то момент даже вдруг померещилось нечто инопланетное, навязанное недавним тщательным рассматриванием попавшего в западню пришельца. Мысль о таком сравнении казалась и глупа и кощунственна, но она самостоятельно существовала помимо желания разума. Да и по сути, что есть недоказанное предположение? Та же самая релятивная возможность! И если не доказана невозможность существования инопланетного существа в виде Колобка, значит, выдвинутая гипотеза имеет право на существование.

Именно под таким углом русский академик всеми выработанными у него Найденышем умениями постарался скрупулезно рассмотреть гораздо более свободную в данный момент, вырвавшуюся из-под минимального контроля ауру чувств и желаний. Подобные наблюдения всегда считалось предпочтительнее проводить во время приема пищи, плохо контролируемого бешенства или в момент наивысшего наслаждения. Например, оргазма. Последнее этой растолстевшей женщине, скорее всего, было не дано, до бешенства ее доводить тоже не стоило, а вот именно сейчас все ее человеческие эмоции можно было рассмотреть довольно явственно.

И с некоторым облегчением, непонятным ему самому, Чернов понял, что Лилия в любом случае человек, явно земного происхождения, хотя и с несколькими цветовыми переливами в ауре, которые подразумевали некие уникальные для данного существа, нигде и никогда ни у кого раньше не замеченные умения. По цвету определить, что это были за умения, было делом бесполезным. Ибо сравнивать оказалось не с чем. Но то, что умения, характеризующиеся как паранормальные, имелись, – уже не подлежало никакому сомнению. То есть госпожа Монро, руководитель проекта при научно-исследовательской лаборатории изучения радиолокационных и гравитационных поясов планеты, являлась уникальной женщиной. Количество подобных людей, по подсчетам все того же поддельного младшего брата, исчислялось не более чем одним на пятьсот миллионов обитателей.

Да плюс еще один подобный человек имелся в их команде: Чарли Бокед. Хотя у того просмотреть настолько отчетливо ауру, как сейчас у Монро, Чернову до сих пор не удавалось. Уж слишком знаменитый сыщик тщательно контролировал все свои эмоции, создавая вокруг себя, скорее всего, на подсознательном уровне, некий защитный кокон из виртуального, клубящегося серыми волнами кокона. Конечно, если Бокеда вывести из себя или довести до такого вот морального истощения при голоде физическом, то и его можно будет «просмотреть» более отчетливо.

Другой вопрос, что свои способности академик Чернов считал приобретенными в процессе обучения, тогда как у Монро и Бокеда – полученными при рождении или вследствие определенных мутаций организма в раннем детском возрасте. Это он и без обсуждения с Найденышем понимал.

Но уже сейчас Сергей Николаевич не сомневался: пожалуй, впервые за всю историю планеты в одном месте и для одного дела собралось сразу трое уникумов с паранормальными способностями. И поневоле следовало задуматься, что такая встреча ну никак не могла произойти чисто случайно. Следовательно, кто-то ее организовал, вернее, совершил определенный селекционный отбор для определенной работы. И этот кто-то наверняка обладал еще большими способностями. Теперь следовало немедленно постараться узнать про этого неизвестного организатора как можно больше подробностей. Кто он? Где он? И самое главное: как он относится к троице экспертов? Что собирается с ними делать в дальнейшем? И как долго все трое проживут в этом бренном мире? Ведь вся история подобных отношений, уж так складывалось, только и сводилась на планете Земля к уничтожению себе подобных.

Потому что иначе людей с паранормальными способностями было бы уже давно тысячекратно больше, чем их встречается сейчас. Тенденции наследственности и улучшения потомства сходны, обязательны и присущи для любого выжившего вида живых существ. И не секрет, что сохранению определенного рода, а то и вида, всегда будет способствовать наличие хоть каких-то, выбивающихся из общего ряда отличий. Но именно эти отличия, если они замечены большинством, становятся поводом для уничтожения всего рода. Потомков не остается, развитие цивилизации в этом направлении прекращается. И неважно, каковы были эти отличия: положительного или разрушительного свойства. Убить – да и все! Уничтожить – и дышится легче. И что самое кошмарное, так это личная вражда между собой тех, кто как раз бы и мог направить человечество по иному пути развития. Они, вместо тотальной и повседневной помощи друг другу, наоборот, прикладывают все силы для обнаружения друг друга и последующего уничтожения.

По крайней мере, так всегда происходило на Земле.

Все это Чернов прекрасно знал. Как и то, что вот так подсматривать за человеком очень нехорошо. Если Лилия в данный момент обернется…

И она обернулась! Причем сделала это резко, словно после беззвучного крика, ударившего ей в спину. Выглядела она скорее смешно: остатки кетчупа на губах, прилипшие на подбородке крошки, измазанная чем-то жирным щека, но вот взгляд!.. Им она могла довести до испуга практически каждого индивидуума, не подготовленного морально и психологически. Взглядом она могла выжечь дыру не только в человеке, но и в любой бетонной колонне. По крайней мере, так вначале Сергею показалось. И если бы он растерялся или замешкался хоть на пару мгновений, то отношения с Монро были бы окончательно и бесповоротно испорчены. Кроме ненависти и презрительной подозрительности, в них бы ничего не осталось.

Да только академик все-таки успел собраться и видоизменить свое лицо в самый последний момент. Оно спонтанно расплылось в глупой, радостной улыбке, глаза скрылись за поволокой беспокойства, а рот раскрылся в громком, бесцеремонном восклицании:

– Вот вы где! А я вас обыскался! – Затем Чернов без разрешения шлепнулся на свободный стул напротив ученой дамы и озабоченно, словно ни о чем другом и думать не мог, затараторил: – Лидия! Нам надо срочно посоветоваться и решить, что нам делать дальше. А все дело в том, что я ни капельки не доверяю ни директору ЦРУ, ни министру обороны. По здравому рассуждению, мне кажется, что они сами желают уничтожения Японии, а нас, скорее всего, уберут как ненужных свидетелей. Я начал разговор с англичанином, но тот моим выводам почему-то не верит. Это меня совсем лишило аппетита, и я решил отыскать вас. Как бы там ни было, но вы единственная среди нас троих, кто понимает всю опасность для планеты с научной точки зрения. Тем более что сами только вчера спаслись от автоматных очередей. В свете последней находки, мне кажется, вчерашнее покушение становится более чем неслучайным. Такие вещи не придаются огласке, инопланетян прячут, обывателям их не показывают. – Он так тяжело и озабоченно вздохнул, что лицо замершей Монро заметно расслабилось и даже выразило некоторое сочувствие. – Если вас еще оставят в живых… может быть, – завершил свои выводы академик, – уж меня точно пустят в расход как русского… как русского…

Он так и не подобрал нужного слова, но все и так было понятно. Но самое главное, что образовавшийся мостик дружеских отношений с Лилией не развалился, не рухнул в пропасть безвозвратного отчуждения. Да и женщина окончательно успокоилась, даже привела свое лицо в порядок с помощью салфетки и принялась уговаривать, словно маленького ребенка:

– Что за страхи, Сергей? Вы ведь взрослый, довольно опытный и рассудительный мужчина. С вашим жизненным опытом наверняка должны понимать, как абсурдно звучат ваши стенания. Времена смертельной конфронтации давно прошли, и если бы вас хоть на один волосок считали шпионом, диверсантом или международным террористом, то ни за что не допустили бы в это «святое» место. – Монро даже ухмыльнулась. – Да и посудите сами: мы ведь своего почти добились! Нашли инопланетянина, некий странный прибор, глядишь, и сам разрушитель отыщем. А значит, наш маленький коллектив – это не простая боевая единица современной действительности, а жизненная необходимость все той же действительности. Ни ваша, ни наша смерть ничего генералам не даст.

– Ну а если катастрофа все-таки разразится?

– Тем более! Нас только и заставят работать дальше, не покладая рук и не тратя время на сон. Ведь даже при гибели всего Японского архипелага расследование следует продолжать! Как и поиски иных, вполне предсказуемых гравитационных колодцев.

– Гибели? – с некоторым ужасом переспросил Чернов. – Так вы все-таки допускаете гибель миллионов людей?

Ученая дама устало вздохнула и пожала плечами:

– Смириться с этим не могу, циником никогда себя не считала, но как теоретик понимаю: возможно все. И тем не менее никакие катастрофы не дают нам права сидеть сложа руки или посыпая голову пеплом. Мы обязаны будем действовать даже в том случае, если на всей планете останется только десяток выживших!

Последние слова она произнесла с такой силой и убеждением, что пораженный Сергей перестал дышать.

– Даже так?..

– Только так! – с вызовом смотрела женщина ему в глаза. – Иной удел – для паникеров, слабаков и нытиков. Вы со мной согласны, Сергей?

– Да, согласен! – Голос академика окреп, и он резко выдохнул, словно получил дополнительный заряд бодрости и вдохновения. – Несомненно! И прошу меня простить, это у меня просто временное затмение нашло на разум! Спасибо!

После чего вскочил и со словами «Приятного аппетита!» умчался к своему столику с нетронутым подносом. Хотя спиной так и чувствовал несколько недоумевающий, растерянный взгляд ученой дамы.

Но выводы для себя сделал, ауру рассмотрел, из неловкого положения выкрутился, а дальше уж как-нибудь да сложится! Да и перекусить все-таки не помешает.

Чарли Бокед уже поел и встретил коллегу по команде с весьма задумчивым видом.

– О чем печалитесь, мистер Бокед? – довольно весело поинтересовался у сыщика Чернов, интенсивно набрасываясь на блины и запивая их остывшим чаем.

– Разве не о чем печалиться? – Англичанин явно не понимал сути такого странного вопроса. – Вы посмотрите, какая беготня начинается. Кажется, уже и повара прекратили свою работу. Остались пока только официанты да персонал на раздаче. Похоже, нового ничего варить не будут, только раздадут уже приготовленную пищу.

– Мм? – Сергей Николаевич и сам посмотрел в сторону раздачи, где число посетителей столовой даже увеличилось за последние минуты. – Верно, чего добру пропадать. Надо будет и нам чего-то впрок прихватить по карманам.

– Ну да, как говорится: война войной, а обед по распорядку. Да и сам ход эвакуации мне нравится, – стал рассуждать Бокед. – Никакой паники, никакого нездорового ажиотажа. Может, все еще образуется и достаточно будет лишь полного обесточивания всех систем здания.

Подобную идею Лилия Монро выдвинула еще в самом начале работы команды, когда они рассматривали чертежи и планы здания. Если непонятный, неведомый гравитационный разрушитель действовал, то наверняка получал откуда-то для своей работы энергию. Естественно, если это не энергия центробежного вращения Земли, магнитного поля или поглощения вездесущего нейтрино. А значит, если отключить полностью подачу электроэнергии на Пентагон, имелись некоторое шансы, что и сам разрушитель банально отключится, перестанет действовать. По крайней мере, прежде чем начинать уничтожать здание Пентагона по секциям, следовало отработать, проверить и этот вариант.

Но сам Чарли, уже давно посоветовавшись со своим предвидением, не без основания полагал, что отключение электричества ничего не даст. Тогда как при четко поставленном вопросе о последствиях при разрушении здания получал твердый ответ: гравитационный разрушитель окажется поврежден и прекратит свое действие. И сейчас знаменитый сыщик перебирал в голове массу вариантов, как и где отыскать неведомое устройство. Все-таки спасти гордость США и самое большое офисное здание планеты – дело довольно престижное. Но пока, как англичанин ни перекручивал свои вопросы, какие только части здания и помещения ни называл, его уникальное умение конкретной подсказки так и не дало.

Но в то же время плотно завтракающий напротив русский дал толчок для новых вопросов.

«Если к поискам более активно подключится Чернов – мы отыщем разрушитель?»

И в первый раз пульсирующий комочек на схеме мысленного предвидения резво выкатился на середину плюсового отрезка.

Еще несколько изменений вопросов и парочка других заставили поверить, что разгадка кроется где-то рядом. Только вот где это «рядом»? Он может находиться и в пяти и в пятистах метрах, порой дистанционные понятия становились непонятными и размытыми. Поэтому следовало немедленно отрывать коллегу от завтрака и подключать его к поискам. Но вот как это сделать, чтобы и не обидеть, и своих личных секретов не раскрыть? Трудно! Но хоть на что-то намекнуть да придется.

– Господин Чернов…

– Слушайте, – перебил его русский. – А давайте проще, по именам? Тем более за столом.

– Согласен, – не стал упорствовать Бокед. – Так вот, Сергей, как вам понравилась отысканная нами полость с инопланетянином?

Причем он сделал явное ударение на слове «нами», и академик понял, что опять намечается нечто интригующее.

– Приятно работать, когда так конкретно указывают, куда идти. – Он залпом допил сметану из второго стакана и прислушался к своим ощущениям: – Пока вроде сыт… Но с другой стороны, мы никуда не спешим, разве что поспать. Но какой сейчас сон? Значит, можно беседовать и дискутировать прямо здесь. А значит, с радостью жду указаний на новый вектор наших поисков.

– Увы! Вот как раз по этому вопросу я в данный момент и нахожусь в страшном затруднении, – признался Бокед. – Но меня очень воодушевляет тот наш эксперимент с рисунком, когда мы оба выставили почти одинаковые баллы по увиденному и по утверждениям госпожи Монро. Значит, если и дальше рассуждать логически, нам следует гораздо больше доверять своему наитию. Не правда ли?

– Несомненно!

– А в конечном итоге – и друг другу. Правильно?

– И тут спорить с моей стороны будет сущей бессмыслицей.

– Тогда… – сделал короткую паузу Чарли, – попробуйте вы, Сергей, представить себе самую важную задачу поисков для меня на ближайшие полчаса.

Академик всей своей мимикой дал понять, насколько для него подобное задание невыполнимо. Даже руками развел и головой замотал:

– Насколько я знаком с собственными фантазиями – на такое они не способны. Еще ни разу в своей жизни не смог предсказать нечто эдакое. Например, что вон тот бегущий человек упадет метров через пятнадцать – двадцать.

Два взгляда проследили за служащим, который трусцой выбежал из столовой. Понятно, что тот не упал. Но мысль англичанину понравилась.

– А у меня вот иногда нечто подобное случается. Могу продемонстрировать.

– Зачем? – искренне удивился Сергей Николаевич. – Я вам и так верю. Может, сразу к делу?

Не станет же он и свои секреты раскрывать полностью! А вот тратить время на политесы и показушные эксперименты не следовало в любом случае.

– Так даже проще! Так вот, постарайтесь не удивляться, но я уверен, что если вы, Сергей, постараетесь, то обязательно обнаружите разрушитель! – Он немного посидел молча, почти прикрывая глаза, а потом стал продолжать с какой-то маниакальной сосредоточенностью и длинными паузами между предложениями: – И очень скоро. Может, уже в течение ближайших тридцати минут. Мало того, вы можете догадаться об этом, не выходя из этой столовой. Ха! И не вставая с места! Забавно… и невероятно! Вам в этом помогут воспоминания. Воспоминания юности. Нет, уже зрелой молодости! Точно! Вам тогда было… лет… года двадцать три…

К середине этого монолога к их столику приблизилась Лилия Монро и теперь зачарованно прислушивалась к англичанину.

Наконец он не выдержал и ухватился пальцами за виски.

– Уф! Что-то голова раскалывается, все-таки устал сильно.

Тогда как Сергей сидел, словно окаменев, ощущая, как по его спине и по всему телу прокатываются мурашками волны озноба, возбуждения и мистического страха. Остекленевший взгляд его застыл на подошедшей женщине, а сознание бешено металось в воспоминаниях указанной давности. Он поверил каждому слову впавшего в полутранс великого сыщика и, кажется, даже догадался о самой главной тайне коллеги по команде. Но сейчас ему было важно проследить, а затем и отыскать то нечто, которое связывает период жизни в двадцать три года и пребывание именно вот здесь, в Пентагоне. Страшно важно было не упустить ту туманную, мелькнувшую по краю сознания ниточку, вернее, самый ее кончик, поймав за который и потянув можно добраться и до нужного клубочка.

Сделать это оказалось очень трудно.

Настолько трудно, что окружающая действительность смазалась размытым пятном перед глазами, а губы стали непроизвольно шептать вслух:

– Что?! Ну что такого важного я мог пропустить в двадцать три года? Серые будни с самого начала года. Учеба, работа, защита диплома, опять работа. Потом… Евгений… его болезнь. Неужели с ним что-то? Но там тоже была сплошная рутина. Нет, что-то другое. Ага! Вновь на работе! Институт! Вот-вот. Первая командировка на две недели на теплоходе по Черному морю. И там было всего столько… Потом опять Москва. Нет, стоп! Проскочил! Неужели в море? Ага, близко… совсем близко. Чем мы там занимались? Кошмар, сколько тогда нового узнал! Точно! Что-то связанное с моим удивлением…

И словно в немом кинематографе, замедленно движущаяся картинка: молодой Чернов и третий помощник капитана стоят в кают-компании и весело о чем-то переговариваются. Перед ними раздаточная линия, за которой кок накладывает в тарелку приготовленную солянку и протягивает помощнику. Тот ставит ее на поднос. Вопросы, ответы. Неожиданное удивление в памяти Чернова: «Как интересно! А ведь этого я и не знал, хотя так просто и логично». А потом… Нет! Конец ниточки явно в том самом удивлении! Что?! Что за вопрос?! Почему память показывает только изображение?!

И словно по требованию возмущенных киношных зрителей, оператор включает звук, а вся сценка идет в повторе:

– Горячая солянка! Что, кок ее прямо тут и варит?

– Зачем же! – возражает помощник капитана. – Вон там у него за спиной камбуз, горячий пар подведен к котлам и кипятит что угодно. Но и сюда, к раздаче, подведена трубочка с паром. Очень удобно: и горячее, и ни при каких обстоятельствах не подгорит.

Опять мысли стали четкими, чуть ли не осязаемыми: «Отлично! Значит, главную нить ухватил, теперь подтягиваем: там камбуз и здесь кухня! Там кают-компания – здесь столовая! Там пар, а тут… хм… может, и пар, хотя, скорее всего, электричество. Дальше… Там туристы, тут… Да что такое?! Опять назад? Ладно. Там коки, тут повара… Не то. Там котлы и тут котлы… Ближе! Там система пара, вот!!! Система! Единая система обогрева! И котлы!!! Кружочки!!!»

Тело само дернулось, вскакивая на ноги. Горло перехватила спазма прозрения. Стало трудно дышать от пришедшей уверенности, что догадка правильная. Но пятна перед взором не исчезали, а после короткого зажмуривания и вообще превратились все в тот же хорошо знакомый, желанный образ идеальной женщины. Причем теперь уже никаких сомнений не оставалось, кто она такая и что именно она является единым целым с мадемуазель Монро.

Наверное, именно поэтому непослушные губы прошептали еле слышно:

– Лилия, вы прекрасны! Вы божественны!

– Что? Что вы сказали?

Как ни был голос прекрасен и божествен, но картинка окружающего мира сменилась: прямо перед Черновым стояла толстая, обрюзгшая женщина, с какой-то тревогой и изумлением пытающаяся заглянуть ему в глаза, непроизвольно дергая его за рукав рубашки. Калейдоскоп сказочных красок рухнул, видение изменилось, хотя задумываться об этом не было ни сил, ни желания, потому что в сознании твердо билось пойманное в сети воспоминаний и логики озарение:

– Нашел! Понял! Вспомнил! – После чего Сергей Николаевич опустил взгляд на продолжающего сидеть, но страшно побледневшего Бокеда и выпалил без остановки: – Здесь четыре зала квадратом. В каждом линия раздачи с внутренней стороны. В центре кухня с огромными котлами, в которых варится пища. Котлы круглые и являются как бы стержнями всей установки. Раздаточные линии, соединенные с котлами в единую систему, – это как раз и есть эти самые отсекатели. А может, и направляющие для разрушения гравитации. Или как вы там их назвали. Не суть важно. Но! Чарли! Лилия! Я почему-то уверен, что разрушитель за вашими спинами. И масштаб! Чувствую, что он тоже сходится!

Потому что только он стоял лицом к внутреннему периметру.

Развернулись и его коллеги, молча уставились на совершенно мирные и самые простейшие, по человеческим понятиям, агрегаты.

Минуты три просто стояли и смотрели. Перебирали в голове варианты. И логически пытались перенести схему всего увиденного на приблизительно угаданный рисунок страшного устройства. Все сходилось даже без лишних споров, диспутов или обсуждений.

Еще через минуту Монро достала свой телефон из сумочки, сосредоточенно выбрала нужный номер и связалась с директором ЦРУ.

– Господин Панетта. – Она нервно сглотнула, хотя на той стороне связи, кроме «да?», ничего больше не слышалось. Кажется, невиданное напряжение улавливалось собеседником только по одному голосу. – Похоже, что мы нашли что требовалось.

– Вы уверены?

– Абсолютно быть уверенными пока не можем. Зато надеемся: за полчаса все должно выясниться.

– Что?! Где?! Куда?! – зачастил вопросами шеф.

– Пусть все техники подтягиваются в ближайшую большую столового второго этажа. С наличным режущим инструментом и техническими устройствами, – стала распоряжаться Монро. – Пусть готовы будут обесточить все это крыло здания. Попробуем начать разрушения именно отсюда.

– Эвакуацию можно отменить?

Наверняка и министр обороны находился где-то рядом с директором ЦРУ, и для него важней было в любом случае сохранить не только собственное лицо, но и престиж вверенного ему ведомства и всего Пентагона.

– Нет. Еще слишком преждевременно останавливать эвакуацию и даже минирование здания! – последовал жесткий ответ ученой. – Пусть продолжают в том же духе и с той же скоростью. Из других четырех столовых следует тоже немедленно удалить всех поваров и служащих вместе с посетителями!

Затем еще минут пять разговор шел только о технических деталях предстоящего действа. Как раз к концу этого разговора в зал стали вбегать первые охранники, за ними техники во главе с Ричардом Гонтери. За ними показались и высшие чины в генеральских мундирах, которые в первую очередь обступили отошедшую в сторону госпожу Монро и мешали ей разговаривать со своим директором, коллегами по работе и отдавать распоряжения техникам.

Как это ни странно, Бокеда и Чернова совершенно не трогали. И отчетов от них не требовали. А те только рады были: попивали остатки чая, доедали крохи сытного завтрака и тихонечко продолжали свою интересную беседу. Да и в любом случае этой паре людей с паранормальными способностями следовало немедленно и самым тщательным образом согласовать свои дальнейшие как действия, так и показания.