Глава 29
Благо или вирус?

Первое, что Иван услышал ещё до открытия глаз, – это слова Якова:

– У тебя кровь из носа, в ушах и на глазах… – и тут же: – Тебе помочь встать?

– Нет, я сам… А разве… – говорить было трудно, горло болело. Пока расклеивал веки пальцами, заглянул туда. И от ликования просто замычал: – Мм!..

Это было принято за выражение боли, и теперь уже целый хор женских голосов присоединился в сочувствии и в попытках оказать немедленную помощь. Пришлось объяснять причину своего радостного мычания:

– Кольцо… их стало два! Словно вторая, малая Цепь!..

И, уже открыв глаза полностью, сообразил, почему ему предлагают помочь: верхняя челюсть Пасти оказалась высоко поднята. В то же время стало слышаться всё более и более громкое попискивание. Причём неприятное, словно предупреждающее. Получалось, что конструкция, отдав силы пассажиру и вежливо приоткрыв ему дверь для выхода, теперь ещё и подсказывает: «Пшёл вон!» Ну, может, и не так грубо, но доходчиво и настойчиво.

Встать и выйти наружу оказалось гораздо легче, чем восстановить осипший голос. Но не успел обладатель и на два шага отойти, как писк стал непрерывный и челюсти стали смыкаться. Пасть закрылась, всю её структуру внутри пронзила тоненькая зелёная ниточка, видимая только обладателям, и вновь послышалось слабенькое гудение трансформатора.

– Накапливает мощь, – порадовал Иван присутствующих зрителей, а по внутренней связи и тех, кто наверху. – А в меня влилось всё, что собралось за последние дни… Много! Слишком резко… Желательно, наверное, каждый день Пасть выдаивать… Только как?

– А Якову тоже силы можно передать? – осторожно поинтересовалась веддана.

– Куда он теперь денется! Только его каждый день и будем прокачивать! Ах да… теперь придётся ждать, пока Пасть сама не раскроется… Но в любом случае мы её можем переносить в лабораторию или в отдельное помещение! Эй, ребята! Вы как там?! – И тут же ответил Игнату Ипатьевичу на его вопрос: – Конечно, странно! Потому что на устройства, описанные в инструкции, эта клетка никак не походит. Значит, одно из двух: либо она совсем из другой оперы и нам подошла случайно, либо Титан её сам склепал именно для своих нужд.

Великий целитель и секунды не раздумывал после этого, а сразу поинтересовался:

– То есть ты теперь, как и Титан, возвеличишься до роста два восемьдесят и точно так же станешь широк в бёдрах?

– Э-э-э?..

– Ещё и Якова точно таким же хочешь сделать?

– Да ладно… Понял я, понял! Теперь станете меня всю ночь исследовать и кровь пить на анализы?

– А то! Мы, кстати, уже готовимся, так что поторапливайся! А Пасть ребята пусть забросят в полуподвал нашего жилого корпуса. Там её даже случайно никто посторонний не коснётся.

На этот раз у фантомов десантников перенос тяжести получился слаженно, без лишних топтаний и репетиций. Когда установили конструкцию в очищенном для неё спортивном зале, Маяковск не удержался от своей очередной фантазии:

Ему в тон кто-то из ребят добавил:

– Ага… «Я поэт, зовусь Незнайка! Что… сказал я? Угадай-ка!»

Только слово вместо «сказал» проскользнуло нелитературное. Но всем было смешно. Лишь сам Олег возмутился:

– Да я на полном серьёзе! Как по мне, то таким должен быть телепорт. Сел в него, получил заряд бодрости и раз! На Кавказ! Или уже на другой планете, где-нибудь в альфа Центавра.

Ему возразил обладатель:

– Увы! Никак эта штуковина не может быть телепортом. Иначе Титан обязательно к себе домой умирать отправился бы.

На это Маяковск ничего не смог возразить или добавить, и вскоре уже все разлетелись по своим местам работы. А Загралов поспешил доставить свою тушку в медицинскую комплексную лабораторию. До сих пор он ещё там не бывал, хотя знал о данных помещениях. Как и знал о том, что в них с энтузиазмом трудятся несколько докторов наук и два академика, которых собрал вместе всё тот же Романов. Они давно с фанатизмом продолжали комплектовать закреплённые за ними площади самыми современными тестирующими и изучающими медицинскими аппаратами. А так как руководители «Империи Хоча» средств на модернизацию и улучшения не жалели, то врачи усердствовали не в меру, создав там за последнюю неделю такие условия, что олигархам да президентам обследоваться было бы за счастье.

Целитель Хоч радовался такому полигону, куда сплошным потоком отправлял свои тестовые лекарства Яплес. А потом сравнивал полученные результаты академиков и своей ведьмовской группы. И пока оставался доволен, не глядя подписывая любые расходные документы на покупку и монтаж всё новой и новой медтехники.

Вводную для проверки академики получили ещё раньше: «…возможные многочисленные тромбы в крови вследствие критического отравления и возможного заражения неизвестным видом излучения». И как только клиент прибыл, его раздели, уложили, обкололи, обклеили, ощупали, измерили, прогрели, надавили… и прочее, прочее, прочее…

Хорошо, что можно было не обращать на это внимания, а заниматься своими делами. Оба запасных тела тоже не простаивали, ну и тут два потока сознания работали на перемещении фантомов, связи с ними и изучении новых свойств Цепи. Точнее говоря, изучении нового элемента в ней.

Вначале взгляд не зацепился за различия, а они имелись, и довольно существенные. Во-первых, новое образование разнилось цветом и направленностью внутренних потоков. Несильно разнилось, но всё-таки. Во-вторых, оно никоим образом не хотело разъединяться с хранилищем под номером пять. А это уже настораживало, заставляло напрягаться. Что интересно, Кольцо номер пять на своё место в общей Цепи становилось без труда. Как и извлекалось обратно! А вот проделать такую же процедуру с номером шесть никак не удавалось. Оно так и болталось, словно неродное, всё больше и больше выделяясь своей чужеродностью.

«Однако! Чего это я подцепил? – распереживался Иван. – Вдруг оно какое заразное? Или как вирус действует? – после чего отделил пятое Кольцо с «новичком», да так и оставил их несколько в стороне. А для себя решил: – Пусть это считается карантином. По крайней мере одну ночь как минимум надо присмотреться… Как бы чего не вышло… Ага! И желательно для пробы из него один поток прикрепить к какому-нибудь фантому… Вот только кто согласится?»

Бросил клич по команде, на который моментально, словно ждал уже давно, откликнулся Яков-2. Задумались, стали советоваться. Хоч заметил, что надо Шереметьеву первоначально пройти точно такое же комплексное обследование, которое сейчас творят с Иваном. И уже потом, после попытки выдоить Пасть, сделать сравнительный осмотр. А значит, и сейчас его пока не следует подключать к сомнительной энергии. Так сказать, ради чистоты эксперимента.

Резонно. Стали выбирать нового кандидата, на место которого неожиданно стал бурно претендовать Фрол Пасечник. Причём требовал на грани грубости и с толикой наглости. Пришлось Загралову даже перейти на личностное, отделённое от общего общение с фантомом и поинтересоваться:

«Фрол, ты чего? Аль сердишься на кого?»

«А-а! – словно отмахнулся тот. – Это я, Вань, на себя злюсь… – сделал паузу, но потом всё-таки признался: – Никак я со своей Дарьей разобраться не могу! Вот веришь? Мне лично больше того, что есть, секса не надо. А ей всё мало! Говорит: кого хочешь к нам в постель приглашай, мне всё равно, но хочу больше и разного. Ещё и в самом деле стала грозиться уйти… И что мне делать?»

«М-да… задал ты мне задачку, – признался обладатель. – И что, так и не хочешь пойти у жены на поводу?»

«Да ты понимаешь, как представлю кого постороннего в нашей постели, так всё и падает…»

«Хорошо. А если бы второй фантом, как ты или как она, с вами бы миловался?»

«Ну-у-у, наверное, было бы вполне… Но так ведь не получится! Мы и так с ней фантомы. Вот потому и хочется мне что-то новое попробовать. А вдруг что-то получится? Или меня сможешь удвоить, или вообще навсегда рассосусь в пространстве. Тогда Дарья свободная станет…»

«Это ты брось! – рассердился Иван на своего фантома с первым номером. – Рассосётся он! Про такое даже думать не смей! – и неожиданно даже для самого себя согласился: – А вот в ином плане чего только не случается. Так что давай на тебе и в самом деле новое Колечко попробуем. Готов?»

Пасечник ответил как пионер. Так что уже через минуту к его телесной форме последовал поток от нового резервуара, а когда он прикрепился, то был отсечён прежний, ведущий от Цепи. И конечно же, сразу первый вопрос:

– Ну и как самочувствие? – с минуту висела полная тишина, потом уверенный доклад:

– Никаких изменений!

Со своей точки зрения обладатель тоже ничего не замечал. Хотя провёл несколько экспериментов, развоплощая телесного фантома совсем, потом изменяя в бестелесного духа, потом в иной последовательности. А также с неоднократной заменой потоков. Увы, никаких различий! Пока…

А что будет дальше? Пришлось оставить Пасечника в телесной форме и дать ему простейшую установку:

– Отдыхай и наблюдай за собой со всем тщанием. Если хоть одну странность заметишь, сразу меня зови. Договорились? Вот и отлично!

Дальнейшие исследования продолжались во всех плоскостях. Причём при просмотре своих резервуаров Загралов обратил внимание на их насыщенность и задумался:

«Если сегодня войти в максимальное по силе Ялято, как будет скапливаться энергия? Отдельно в какой-нибудь из Цепей? Или во все Кольца равномерно? А если в Малую – то не спровоцирует ли это возникновение ещё одного резервуара? Особенно если попробовать подать силы не на четыре, а на два Кольца? И как себя поведёт при этом новенькое? Кстати, надо дать ему имя личное… пусть будет, ну, допустим Особое. Хм! Как колбаса или печенье!.. Или посоветоваться с кем-то? Маяковск точно оригинальнее придумал бы!..»

Но так советоваться и не стал. Потому что отвлекли приятные известия, достигшие «Империи Хоча». Вот как они звучали в сокращённом виде:

«Закончился первый день продаж «ДЖ Хоча» в странах ближнего зарубежья. Продано всё, что завезли, ажиотаж невероятный, заявки поступают постоянно, и не просто на месяцы, а на года вперёд, проводится предоплата. Представительства остались целы только благодаря решительным действиям главных представителей, частым выступлениям перед покупателями и помощи со стороны полиции. Народ выражает основное недовольство тем фактом, что продажа депилятора проводится лишь в помещениях представительств…»

Последний момент был самым главным в политике создания представительств. И по простой причине: если доверить продажу дистрибьюторам и распространителям, то моментально появятся миллионные партии подделок, в которых простые люди не смогут разобраться. А так – никаких проблем! Купил в представительстве – качество гарантируется. На руках? И номер на тюбике не совпадает с чеком? Претензии к тому, кто тебе продал!

Именно на эту тему и распинались разъехавшиеся почти по всему свету десантники, используя всю мощь своих глоток, познания иностранных языков, тактическую сноровку, а порой и силу собственных бицепсов. Ведь пока там всё наладится… Пока народ успокоится… Да и успокоится ли? Но в основном новости были самые оптимистические и радужные. Если так и дальше пойдёт, в течение месяца «Империя Хоча» покроет все средства на своё создание. Естественно, кроме средств, вложенных в покупку самого комплекса. Но те огромные суммы спекулянтам за сорок лет вряд ли удастся дождаться. Договоры, подписанные и с печатями, иной трактовке не подлежат. Разве что дедушка Игнат преставится не через сорок лет, а в самом ближайшем будущем… На что многие спекулянты страшно надеялись.

Да только увы и ах! Господин Хоч не старел и умирать не собирался. И это общественность ещё не знала, что он молодеет час от часа и всё пытается завлечь в свою постель девицу с физическим возрастом в двадцать четыре года.

Пока в сознании обладателя росла гордость за целителя, да и за самого себя (чего уж там скрывать!), академики закончили его обследование и стали вежливо выталкивать из своего храма науки со словами:

– Вы совершенно здоровы, Иван Фёдорович! Ну, разве что ещё поступят завтра утром окончательные данные некоторых анализов и слишком сложных расчётов. Но пока показания на какую-нибудь странность или необычность у вас отсутствуют. Отдыхайте, работайте и… всё что угодно!

На «что угодно» готовая к этому душа сразу отозвалась. И Загралов поспешил домой, созывая по ходу дела всех жён на поздний ужин. Ну, может, и не ужин, а уж что там получится… При этом он совершенно не обратил внимания, что не просто спешит домой, а мчится, буквально подпрыгивая от предвкушения и грядущего удовольствия.