Глава шестая
В мозгу империи
Моё присутствие на операции помогло ребятам весьма существенно. Правда, Роберт потом бахвалился, что без и моего участие у них бы получилось хоть и дольше, зато намного тише и без проблем. В чём я с полным основанием сомневался. Хотя пошумел я здорово.
Самая большая трудность заключалась в проникновении на объект. На внешнем периметре, во дворе, находилось трое вполне вышколенных охранников, которые постоянно держали друг друга в поле зрения. Но если бы только это. В свою очередь движения всех троих отслеживали несколько видеокамер и передавали информацию на экраны дежурного оператора. У которого под боком в постоянной боевой готовности сидело ещё пять головорезов. Поэтому имелся только один выход: ликвидировать оператора первым. Миновав до того незаметно наружную охрану. В решении этого вопроса мы не мудрствовали лукаво, а просто прорыли ход к самому дальнему и неиспользуемому помещению всей фабрики изготовления наркотиков. Подробные планы всех коммуникаций у Алоиса имелись давно.
Сама фабрика находилась под землёй и состояла из двадцати комнат и залов разного назначения. На поверхности возвышалось лишь небольшое зданьице в полтора этажа и пространным гаражом машин на десять. По периметру всё окружал двухметровый каменный забор, ощетинившийся колючей проволокой и камерами наблюдения. Официально на территории проводили ремонты подержанных автомобилей.
В пределах видимости мощных ворот наша группа покинула машину. Усыплённый и связанный Воробей остался под присмотром Шекуна, второго помощника Алоиса. Шекун имел также и три крабера для постоянной связи с нами. Затем мы спустились в канализационную сеть, и уже через две минуты достигли свежего раскопа в одной из стен тоннеля. Всего лишь двадцать метров и перед нами старая кирпичная стена, в толще которой буровой робот выгрыз огромную дыру. Вполне удобную для проникновения вовнутрь. Оставалась лишь тонкая перемычка в десять сантиметров. Тщательно просканировав пространство за ней на наличие случайных посетителей из числа персонала, мы ещё и камеру просунули в микро дырку. И лишь после визуального осмотра заброшенной кладовки, бесшумно удалили оставшуюся перемычку.
Дальше всё пошло, как и запланировали. Оружие наше имело глушители наивысшего качества, поэтому действовали мы практически бесшумно. По пути в операторскую, нам попалось лишь несколько работников персонала и их трупы мы спрятали в одном из мусорных контейнеров. Оператор получил разрывную пулю в голову, даже не осознав причину своей смерти. Пятеро боевиков тоже покинули этот мир без суеты и ненужного шума.
А вот дальше начались непредвиденные осложнения. Один из наружных охранников неожиданно покинул свой пост и отправился в здание. Приспичило ему, что ли? И там наткнулся на залитые кровью трупы. Повредить наше здоровье он не успел, но вот произвести один выстрел умудрился. Двое оставшихся наружи сразу замерли и насторожились. Попутно наводя на двери своё оружие. Уходили драгоценные мгновенья! И я бросился на дверь, вывалился наружу и попытался срезать обоих охранников очередью из своего автомата. Одному пули разнесли голову, а вот второго временно спас бронежилет. Он метнулся за горку мешков с чем-то сыпучим и, выставив руку, стал не глядя палить в нашу сторону из пистолета. Вот его то оружие и наделало шума больше всего. Выжимая последние патроны из магазина своего автомата, я заставил его затаиться на пару секунд. Этого вполне хватило для Роберта. Выпрыгнув из окна, он пронёсся по диагонали в сторону и уже оттуда всадил несколько пуль в открывшееся его взору тело.
И не останавливаясь, понёсся открывать ворота. Шекун тут же въехал вовнутрь и ворота спешно закрыли. Уже волоча за собой связанного Воробья, мы все заторопились в здание. Ведь обязательно кто-то из соседей слышал выстрелы. А значит, минут через пять, а то и раньше, здесь будет первый наряд полиции. Вся моя команда попарно бросилась на зачистку здания. В живых не должно было остаться ни одного работника этой фабрики смерти. А то ещё впоследствии будут удивляться вопросам следователя, кто такой Николя? Плохо было только то, что услыхав выстрелы, они запаниковали и стали прятаться во все щели.
Я же занялся Воробьём. Усадил его в кресло рядом с оператором, развязал и ещё раз подержал его за подушечки пальцев.
«Всё в порядке! – через несколько секунд отозвался Булька. – Кусочки ткани прижились вполне сносно и в точности соответствую отпечаткам пальцев Николя».
«Вот и отлично! Жаль только что ты ещё не умеешь подделывать структуру сетчатки глаза».
После этого я отошёл на пять метров, тщательно прицелился и произвёл выстрел. Разрывная пуля обезобразила череп преступника до неузнаваемости. Хоть было не приятно, но я тщательно осмотрел последствия выстрела и убедился, что сетчатка глаза уничтожена основательно. В противном бы случае пришлось делать дополнительный выстрел. А это потом насторожит следователя. Зачем же мол, добивать явный труп?
Время поджимало, и я бросился вслед за своими товарищами. Скорей всего из-за спешки я и не заметил висящего на трубах под потолком человека. Хоть он и не был из числа охранников, но оказался крепким орешком. Неожиданно спрыгнув мне на спину, он схватил мою шею в такой жёсткий и мощный захват, что у меня в глазах сразу потемнело. Руки тоже совершили инстинктивную ошибку, выронив автомат и безуспешно пытаясь разорвать захват. Спохватившись, я выхватил из чехла на бедре кинжал, внутренне молясь, что бы мне хватило воздуха. И в тот же момент, душащий меня человек, дико закричал и резко отбросил меня вперёд.
Когда я повернулся к нему лицом, он продолжал истошно орать, зажимая глаза себе ладонями.
«Это я ему сетчатку молнией поджарил!» – похвастался Булька.
«Только не надо становиться садистом!» – с этой нравоучительной мыслью я ударил противника кинжалом в сердце, прекращая его страдания.
«Кто б говорил!» – с ехидным сарказмом прокомментировал мои действия Булька. Я не стал с ним спорить, подхватил автомат и бросился к тому месту, где мы соорудили вход на эту фабрику смерти. А где вход, там и выход. Алоис меня ждал возле кладовки:
– Ребята уже на верху небось! А тебя где носит?!
– Пришлось вашу работу доделывать! Если там ещё много таких недобитков осталось – вся операция может сорваться!
– Одного убрал? Тогда всё играет! А я то переживал, что количество не сходится! Теперь – полный порядок! Уходим!
Наверху мы пересели в другой, заранее припаркованный автомобиль и уже через полчаса праздновали нашу общую, первую победу. Как ни странно, больше всех радовался Булька. Хорошо, что кроме меня, его никто не слышал. А так, он только меня утомлял своими восторгами по поводу первого боевого крещения. Что лишний раз убеждало в мысли: детям нельзя присутствовать на боевых операциях. Вот только и эти мои подспудные соображения мой новый друг улавливал прекрасно. И, с этаким мысленным нажимом, стал возмущаться:
«Я не ребёнок! Я просто перенёс второе рождение! Вот скоро моя память полностью восстановится, и я тогда точно посчитаю, сколько мне лет! Мне кажется, что ты сам можешь оказаться среди детей по сравнительному возрасту!»
«В таком случае знай: старики у нас тоже не воюют! – со смехом возразил я. – А сидят на пенсии! Так что лучше не вспоминай о своём возрасте!»
С самого утра по всем службам безопасности столицы прошла волна беспокойства и довольно быстро докатилась во дворец. Мы выждали нужное время, и Алоис позвонил Эрику Пульмену. Интересуясь слишком большим шумом. Тот уже был в курсе почти всех деталей происходящего и за несколько минут обрисовал создавшуюся ситуацию.
По мнениям полиции одна из банд-производителей наркотиков подверглась смертельной атаке своих конкурентов или неизвестных врагов. И всё бы ничего, такое и раньше случалось, но среди трупов опознали человека, розыск на которого в приоритетном порядке объявили всего два дня назад. И этим делом заинтересовалась лично принцесса и направила для подробного расследования случившегося лучших имперских специалистов. Если Эрику станут известны дополнительные подробности, то он готов их сообщить при следующим звонке.
После таких известий мне надо было торопиться. Поэтому я напомнил каждому члену своего отряда его задачу и стал собираться. Собрал свою сумку с вещами для путешествия. Приоделся в один из моих деловых костюмов и проверил перед тремя зеркалами свою внешность. Отдохнувший Булька справлялся со своими обязанностями визажиста превосходно. Даже губы уже стали почти естественного, розовато-красного цвета. Сверили отпечатки: даже Алоис не смог к чему-нибудь придраться. Хоть и тщательно разглядывал полученные образцы под микроскопом и сравнивал с имеющимися у нас аналогами.
А когда столица проснулась полностью, я неспешной походкой влился в бурлящий людской водоворот. На соседней улице сел в такси. Затем сделал две пересадки. Без всякого подозрения на хвост или систему слежения. Скорей отдавая дань укоренившейся привычке. И уже через час с деловым видом разговаривал с администратором гостиницы «Рока». Долго и капризно выбирал номер, с недовольным выражением лица выслушивая характеристики предлагаемых апартаментов. В конечном итоге «польстился» невысокой ценой одного из номеров, который соседствовал с местом жительства графа Шалонера. И попросив меня не беспокоить до самого ужина, отправился «отсыпаться».
Между нашими номерами существовала двойная дверь, о которой знали почти все, и которая открывалась при поселении очень большой семьи или знатных особ с многочисленной прислугой. Вот только никто кроме администратора и меня не знал, как эту двойную дверь разблокировать и использовать по назначению.
Цой Тан, уже видевший меня накануне в новом обличье, всё равно не смог сдержать своего восхищения при моём появлении:
– Как естественно выглядит кожный покров! – восклицал он, разглядывая моё лицо со всех сторон. Вчера ему это сделать не удалось по причине спешного возвращения в гостиницу. – Если бы не знал, что это Булька – ни за что бы не поверил! Можно потрогать нос?
«Пусть трогает! – великодушно разрешил Булька, и я кивнул головой. – Только пусть не щипается!»
– Не вздумай щипаться! – предупредил я вслух. – А то молнией пощекочет в порыве самосохранения!
– Я аккуратно! Надо же! Ну совсем не отличить! И на ощупь покрытие совершенно идентично мужскому телу! – с восторгом ощупывал меня Цой Тан. – А я сразу верил, что Булька нам пригодится! И сразу знал, что он умный и сообразительный!
«Этот парень мне определённо нравится! – высказался и мой нательный визажист и охранник. – Сразу видно: разбирается в разумных существах!»
– Ладно! – прервал я их взаимное любование. – У меня важное дело, а время уходит! Ты пока посиди в моём номере, а минут через двадцать можешь вернуться и станешь следить за обоими апартаментами. Когда я тебе позвоню по краберу, закажешь хороший обед с несколькими сменами блюд прямо в мой номер. От моего имени. И там меня станешь ждать. Если понадобится что-то ещё, добавлю при разговоре.
Цой Тан кивнул с пониманием и скрылся за смежной двойной дверью. Пока у меня была такая возможность, я не хотел, что бы о больших тайнах знало много людей. Ведь в любую минуту всё может опять измениться и неизвестно, как придётся действовать в будущем.
На быстрое раздевание и облачение в заранее приготовленный тонкий спортивный костюм, у меня ушла одна минута. Еще две минуты я провозился со скрытыми за кроватью под обоями пружинистыми панелями. Что бы они утопились во внутрь, надо было их нажимать в строгой последовательности, быстро, чуть ли не одновременно. Словно при игре на рояле. А мои огрубевшие пальцы не сразу справились с этой задачей. Но вот один свободный кусок стены вздрогнул и отъехал во внутрь комнаты. За ним виднелась резко уходящая вниз крутая лестница. В углублении на высоте груди лежало два фонаря и запасные аккумуляторы к ним. Хоть за столько лет они и утратили свою мощность, но давали свет вполне приличный.
Задвинув за собой панель, стал осторожно спускаться. Не хотелось ноги поломать в таком месте, да и ширина прохода была в притирку. Мне почему-то вспомнился Гарольд и появилась уверенность, что он бы здесь не прошёл. Перед последними ступеньками я отключил одну из ловушек. Если бы она сработала, заблудившегося здесь незнайку пронзило бы несколькими арматурами и пришпилило, словно бабочку, к противоположной стене. В такой узкой ловушке труп невозможно убрать, разве только отпилив стальные штыри или искромсав останки на клочья. А после окончания лестницы сделал один шаг и перекрыл готовый вырваться на свободу нервно паралитический газ. Может мы, и перестраховывались, строя эти переходы, но цель, к которой они вели – того стоила. Поэтому ловушек мы здесь понаделали…! Дай электрон вспомнить сколько!
По узкому коридорчику я преодолел чуть ли не километр, а затем он резко свернул в сторону. На повороте, в самом углу лежало несколько комплектов удобных пенопластовых наколенников, налокотников и прочных кожаных перчаток. Нацепив подобное это обмундирования на себя, я не стал идти в прежнем направлении. Хотя выход существовал и там, и вёл в общую канализационную сеть. Я привстал, упёрся руками в потолок, и одновременно ударом ботинка вбил скрытый в стене механизм блокировки. Тут же над моей головой плита отъехала в сторону и открылся четырёхугольный зев нового хода. Вот там уж мне пришлось поднапрячься! Душно, жарко, тесно! И долго! Настоящая мышеловка! Заканчивалась она небольшим помещением, как раз и предназначенном для отдыха. А в случае непредвиденных обстоятельств здесь можно было и пересидеть чуть ли не неделю. Имелся здесь и запас воды, и пищи, и скатанный в рулон отличный спальник.
Приподняв очередную плиту, я оказался в расходящемся в стороны длинном коридоре. Если идти налево, то можно попасть в одно из вспомогательных помещений моего дивизиона. Вернее того дивизиона, которым мне раньше была оказана честь командовать. Но я пошёл направо. Не далеко, метров на пятьдесят. Именно в том месте чуть ниже пояса открывался новый ход. Ведущий уже к самому центру дворца. Фактически весь мой путь состоял из четырёх, как бы независимых и не связанных друг с другом переходов. Если бы случайно и нашли один из них, то установили бы засады на входе и выходе. Но очень трудно отыскать связующие звенья всей системы.
Последний ход тоже был весьма тесным и неудобным. Зато самым желанным. Моя скорость непроизвольно увеличилась, хотя передвижение на четвереньках мне уже порядком надоело. Первую остановку я сделал в нише возле бывшего рабочего кабинета покойного императора. Если повезёт, то здесь можно услышать много интересного. Забравшись в узкую щель, я убрал специальный стопор и стал осторожно вытаскивать тяжелый блок из внутренности стены.
Со стороны кабинета на этом месте располагалось прекрасное мозаичное панно из полудрагоценных камней. И только при ярком свете, наблюдая непосредственно за искомым камнем, можно было заметить, как он проваливается вовнутрь. Уж я то знаю! Лично наблюдал за испытанием. Причём обнаружить щель, в которой я в данный момент находился, тоже вряд ли кому удастся. Ибо находилась она в толстой несущей стене, другой стороной обращённой в зимний дворцовый сад.
Из моего тёмного укрытия открывался хороший вид на стол императора и стоящие возле него кресла. В кабинете стояла полная тишина, освещение проникало только из окна, выходящего в сад. Непонятно было: работает ли здесь нынешний император, или предпочёл другое место? По видимому беспорядку на столе, могло показаться, что работает. Но может, так здесь осталось со времени смерти его отца? Установить здесь подслушивающее устройство не имелось малейшей возможности: раз, а то и два раза в день подобные места обходили специальные, независимые друг от друга бригады с новейшей аппаратурой. Найти для них любую камеру или микрофон не составит малейшего труда. Но вот лично подслушать и подсмотреть через такую дырочку…!
Жаль только некого подслушивать. И проведя двадцать минут в бесцельном ожидании, я вставил блок на место и двинулся к следующей цели своего визита. Уж если я там ничего не узнаю, то придётся отбросить свою гордыню и явиться с повинной….
Пробираясь дальше, я особо внимательно следил за расставленными здесь ловушками и отключал системы оповещения. Хотя от последних толк был лишь в случае, когда знаешь что они обозначают. Кто, например, обратит внимание на испорченный и мигающий плафон перед входом в главный центр связи? Или на звякнувший ни с того, ни с сего колокол на внутреннем дворике императорской резиденции? А я бы сразу сообразил: кто-то ползёт по тайному ходу! И готовится подслушать важнейшие секреты империи!
Главный центр связи имел высшую степень защиты. По крайней мере, так считалось. По всему периметра центра с наружной стороны проходил широкий коридор, по которому постоянно курсировали гвардейцы из дворцовой охраны. На верхнем этаже располагались покои престолонаследников, а этажом ниже раскинулся тронный зал больших приёмов. То есть приставить лейку к стене и подслушивать было негде. Как казалось….
Но на противоположной от входа стороне, периметр коридора незаметно повышался по уровню пола на десять сантиметров. Именно в толще пола и существовала плоская щель, в которой лежащий человек мог вытянуть блок, аналогичный тому, что был в толщи стены кабинета императора. При этом в центре связи открывалось маленькое окошко. Возле самого пола и за столами с приёмопередающей аппаратурой. Среди подобных плиток из природного мрамора. Появляющуюся дырку тоже можно было заметить, лишь нагнувшись под стол и тщательно присмотревшись. При закрытом состоянии стена не простукивалась, а если бы плитку сколупнули, то под ней оказался бы порядочный слой цемента. Потом ненарушенный для глаза слой сигнальных волокон, а затем толстый блок толщиной в два кирпича. Закреплённый в свою очередь весьма мощным упором. Вот только лежать в той щели приходилось в страшно неудобной позиции: на животе, приподняв верхнюю часть туловища вверх и вставив голову в дырку. Это если смотреть в обзорное окошко постоянно. Но так как в центре никого не было, мне это быстро надоело. Я просунул вовнутрь щуп с видеокамерой, одел наушники, просмотровые очки и преспокойно улёгся на спину. Резонно рассуждая, что если вдруг нагрянут специалисты со сканерами против шпионского арсенала, я вполне успею отключить и втащить камеру к себе. И блок установить на место.
Вход в главный центр связи разрешался только узкому кругу лиц. Который определялся лично императором. При существующем ныне правлении, мне и задумываться не стоило над вопросом: кто здесь распоряжается в данное время. Только принцесса выбирала проверенных людей по своему усмотрению, и никто больше. Вот только интересно было: кого она выбрала в свои поверенные?
Первым в центре появился маркиз Винселио Грок. Заменивший покойного Серджио на должности начальника дворцовой стражи. Пока он неспешной походкой подходил к столам с аппаратурой, я успел его слегка рассмотреть. Похоже, за время, которое мы с ним не виделись, он так и не изменился. Старый, прошедший все невзгоды ветеран старался держать спину прямо, а подбородок высоко. Ему уже было далеко за семьдесят: в своей молодости он обучал покойного императора боевым искусствам. Человека верней его трудно было отыскать, пожалуй, во всей империи. Вот только с фантазией у него наблюдались нестыковки. И современные технические средства он всегда опасался применять. И совесть не позволяла ему действовать в обход некоторых законов и правил. Потому-то маркиз и находился в неофициальной отставке при жизни императора. При этом пользуясь всеми привилегиями, обедая с самим императором и пересказывая на светских раутах последние дворцовые сплетни и анекдоты.
Маркиз переходил от стола к столу, просматривая пришедшие сводки, донесения и новости. При этом он громко хмыкал, возмущённо посвистывал и бормотал под нос что-то невнятное. Жаль, что я при этом не видел его лица: оно всегда прекрасно отражало мысли своего владельца. А через пять минут в центр стремительно вошла принцесса. Она кивнула головой в сторону маркиза и сразу начала разговор. По ходу, которого уселась в одно из кресел чуть правее моего наблюдательного пункта.
– Хорошо, маркиз, что вы уже здесь!
– Ваше Высочество?
– Просмотрели сообщения? Ничего срочного?
– Ничего…. Так, по текущим мелочам….
– Сейчас сюда придёт Хайнек. И доложит по поводу ночных событий. Мне даже не верится, что такие кровавые разборки происходят чуть ли не возле самого дворца!
На моё лицо наползла глупая, непроизвольная улыбка: голос у Патрисии не изменился! Такой же чувственной, приятной тональности и такой … родной! А вот металла добавилось основательно! И ещё чего-то…, непонятного…. Нервозности, что ли?
– Нельзя объять необъятное, Ваше Высочество! – зафилософствовал Винселио Грок. – На вашем месте я бы не расстраивался по таким пустякам: это дело уголовной полиции. Я думаю, они сами прекрасно справятся с расследованием.
– Да они и справились! Только вот тело одно там обнаружили. А его отпечатки в нашем розыске! Вот потому и пришлось Хайнека с лучшими людьми послать на место преступления.
– И кто же этот человек?
– Николя! Да, да! Вы так удивлены, словно услышали о собственном сыне!
– Но позвольте: это тот самый Николя, что ушёл от нас два дня назад?
– Именно! Если судить по протоколу уголовной полиции….
– Очень печально, в таком случае…. Такой парень, уникальный стратег, я его лично знал, и опустился до самого дна! О время! О нравы! О….
– Патетикой нравы не исправишь! – перебила принцесса начальника дворцовой стражи. – Как по мне, то я начинаю жалеть, что не упекла всю эту подозрительную команду за решётку! Сейчас они расползлись по всему миру и неизвестно чем занимаются!
– Если он ударился в наркобизнес, – осторожно заметил маркиз, – То особого вреда империи не причинил….
– Если только не использовал бандитов как прикрытие или способ для заработка крупных сумм денег! А вот конкретно деньги, тёмные личности могли использовать только во вред Оилтонской империи. И причём вред страшный и непоправимый!
– Сомневаюсь в причинах вашего опасения! За последнее время наши силовые структуры восстановили контроль почти во всех важных сферах жизни нашего государства….
– Вот именно: «почти»! Тут у нас, под носом такое творится! А что ж тогда происходит на периферии?! На других планетах?! …Ну вот! Наконец-то и командир нашего дивизиона появился! Докладывай!
Вошедший Хайнек кратко поздоровался со старым ветераном, которого, по-видимому, сегодня ещё не видел, и ушёл в сторону, из пределов обзора моей камеры. Но зато голос его я слышал просто великолепно. Да и бравировать своим басом мой бывший подчинённый любил чрезмерно.
– Ваше Высочество! Без всякого сомнения, тело принадлежит Николя. Совпадают физические данные, группа крови. Идентичность также подтвердили с помощью отпечатков пальцев. Лайзмер отверг хирургическое наложение ложного рисунка кожи.
«Какой я молодец!» – от громко раздавшейся в моей голове мысли, я даже вздрогнул. И ответил с такой же силой:
«Потом похвалим друг друга! А сейчас слушай внимательно!»
В дальнейшем Булька молчал как рыба и не пугал меня своими беззвучными вскриками. А тем временем Хайнек продолжал:
– Нам неизвестно в какой последовательности велись убийства, но скорей всего внутри находилось несколько предателей. Уж слишком легко нападающие расправились со всеми бандитами. Труп Николя найден в операторской, куда сходились все нити управления подпольной фабрикой наркотиков. Череп разворочен разрывной пулей. Вероятно, именно он и оператор погибли первыми от руки предателей.
– Постой, постой…, – перебила его принцесса. – Значит, проверку на сетчатку глаза вы не провели?
– Нет такой возможности: сплошное кровавое месиво. Но раз совпали отпечатки пальцев….
– Анализ ДНК проводили?!
– А у нас его не с чем сравнивать! Я давал запрос в базу данных: файлы с анализами таинственно исчезли месяца через три после смерти императора….
– Как исчезли?!! – воскликнула принцесса и вскочила со своего кресла. – А мы разве не делали повторных анализов во время следствия?!
– Нет, конечно. Зачем повторять, если все подозреваемые находились в наших руках. И в последующее время мы об анализах не вспоминали за ненадобностью. А по поводу исчезновения файлов я возбудил внутренне расследование. Постараемся отыскать причину или чью-то халатность….
«Так вы и отыщите! – порадовался я. – Мы в своё время и о таком подумали! Стоило мне или Серджио не убрать раз в квартал троянского коня из системы, как вырвавшийся вирус поедал помеченные заранее файлы, стирая с них всю информацию! Так что не найдёте вы данных анализа! И моих, естественно….»
– Значит…, – в голосе Патрисии звучало отчаяние, – Значит, и ДНК Тантоитана Парадорского у нас тоже нет?
– Похоже…. Возможно, расследование найдёт кое-что….
– Всё ясно! – принцесса в раздражении стала прохаживаться вдоль столов. – А Вы, маркиз, ещё смеете утверждать, что наши силовики всё держат под контролем! Как я могу в такой обстановке быть спокойной за жизнь своего брата?! Да и своей собственной?! Столько времени прошло, а каждый день нам преподносит неприятные сюрпризы! И мы до сих пор не можем выяснить: какие же силы, и какого конкретно противника, нам противостоят! Позор! Полный позор! Перевелись мужчины в империи! Некому остановить врагов! Некому!!!
– Ваше Высочество! – маркиз, похоже, стал заводиться. – Да мы за вас и империю жизни своей не пожалеем!!! И никогда не жалели! И прятаться за чужими спинами не привыкли!!! И любого врага голыми руками разорвём!!
– Маркиз! – воскликнула Патрисия, словно опомнившись. Кажется, она даже подошла к старику и обняла за плечи. Так мне показалось по положению их ног. – Извините меня! Я совсем не имела в виду здесь присутствующих! И не принимайте мои слова лично против вас! Хорошо? Вы ведь лучше всех знаете мой склочный характер….
– Да я понимаю, Ваше Высочество! – голос Винселио Грока задрожал от переполнявших его чувств. – И нисколько на вас не обижаюсь….
Наступила неловкая пауза, которую, прокашлявшись, прервал Хайнек:
– Мне кажется надо снять усиленное наружное наблюдение. Раз Николя мёртв, ни к чему продолжать его поиски.
– Хорошо, – согласилась принцесса, опять усаживаясь в кресло. – И подключите освободившихся людей к расследованию ночной резни. Пусть проверят все связи, знакомства покойных; их родственников. Не может быть такого, что бы никто не знал о нападавших бандитах. Кто-нибудь да подскажет вам виновников. А по поводу Николя…. Кто у него есть из родственников?
– Я уже тоже думал о сравнении его анализов ДНК с анализами ДНК близких родственников. Но он сирота, лишился родителей в четырёхлетнем возрасте. Брата и сестры не имел.
– Где находятся останки родителей?
– Родители погибли под гигантским горным обвалом….
– Где именно?
– На планете Чари. Помните такую? Она очень малонаселённа из-за непомерной силы тяжести: три «ж»!
– А, помню, помню…. Так выходит он был очень сильным? Раз родился на такой планете?
– Ещё бы! – фыркнул Хайнек. – Он единственный, который мог побороться на равных с Гарольдом и даже с Тантоитаном.
– Значит, его опорнодвигательная система должна иметь определённые отличия! – воскликнула принцесса торжествующим голосом. – Проведите обследования тела по этому вопросу! И ещё: срочно отправьте запрос на Чари! За тридцать один год там вполне могли разобрать завал и отыскать останки его родителей. Если такое произошло, пусть немедленно проведут анализ ДНК!
«Ах ты …! – я даже мысленно не находил слов, что бы выразить своё отношение в данную минуту к принцессе. – Это ж надо до такого додуматься!!!» Мне было страшно обидно, что сами не смогли предвидеть подобное и все наши старания скорей всего пропадут втуне. Столько работы, и всё насмарку!!! Но с другой стороны в моём сердце разгорелась приятная гордость за Патрисию. За пару минут она смогла решить такой сложный вопрос и найти прекрасный выход из создавшегося положения. Молодец!
Хайнек быстро передал нужные распоряжения по системам связи.
– Готово! Через пол часа будем знать о положении дел на Чари. А ещё через час патологоанатомы дадут обоснованное и полное заключение по характеристике тела Николя.
– Если придёт подтверждение, – задумчиво промолвила принцесса, – То мне будет намного спокойнее…. Хотя с другой стороны и очень неприятно. И вы, маркиз, останетесь правы: нравы падают!
– Не обращайте внимания, Ваше Высочество, на моё старческое ворчание. Во все времена подобные восклицания звучали с не меньшей патетикой и горечью.
– Попробуй тут не обратить внимания, если с каждым днём всё больше разочаровываешься в людях!
– Ваше Высочество! Большинство людей – вполне нормальны, добры и миролюбивы! – мягко возразил её маркиз. – Это вы просто по роду своей деятельности вынуждены сталкиваться лишь с отбросами общества и прочими уголовными элементами.
– Да уж! По роду моей деятельности…. Раз я родилась принцессой, то буду вынуждена до конца своей жизни копаться в дерьме! Даже личная жизнь мне теперь принадлежать не будет….
– Вы всё-таки решились на этот шаг? – с непонятным сочувствием спросил маркиз.
– Я просто вынуждена это сделать! И ради империи, и ради себя. Если бы хоть брат не был так непреклонен…. Между прочим, где он будет через час?
– Так…, сейчас…, – видимо маркиз сверялся с записной книжкой. – Через сорок минут император спустится из своей лаборатории в кабинет для подписи официальных бумаг.
– Тогда предупредите его о моём визите. Мне надо с ним утвердить форму официального приглашения для претендентов.
– Слушаюсь, Ваше Высочество! Я могу идти?
– Конечно! И распорядитесь о снятии тайных постов вокруг дворца. Пусть лучше люди отдохнут или займутся совершенствованием своей профессиональной подготовки.
– Как скажете, Ваше Высочество! – после этого маркиз покинул центр связи. Собралась уходить и Патрисия, но остановилась возле самой двери после вопроса Хайнека:
– Ваше Высочество! А претендентом будет считаться лишь получивший официальное приглашение?
Я сделал приближение, и мне прекрасно стало видно лицо повернувшейся принцессы. Губы её тронула скорбная, всё понимающая улыбка, а в глазах отразилась грусть с вселенской печалью. Она долго смотрела в сторону командира Дивизиона. А затем произнесла совсем непонятную для меня фразу:
– Да! При всём уважении и благодарности к некоторым людям, среди претендентов не может находиться человек из числа его старых знакомых. Это моё основное условие. Ещё есть вопросы?!
– Нет, Ваше Высочество!
– Тогда буду ждать сообщений по делу Николя. Найдите меня сразу же, как только что-то выяснится! – и она вышла.
– Слушаюсь, Ваше Высочество! – но в последних словах Хайка звучало явное разочарование. Даже его знаменитый бас сорвался на захрипший и сиплый голос.
«О чём это они?! Что за претенденты?! Новая должность?! А нам ничего неизвестно!!! Надо спешить к дырочке в кабинет императора!» – эти мысли теснились в моей голове, пока я спешно вставлял блок на место и, с покряхтыванием разминая затёкшее тело, вылезал из узкой щели. Отойдя чуть подальше, на удобное место, где можно было встать во весь рост, я немедленно связался по краберу с Алоисом:
– Срочно продумай наши действия на случай распознания подставного трупа. И самое главное: в ближайшие часы Николя должен быть в номере у нашего графа. Именно столько времени у нас ещё есть до момента повторного объявления о розыске Стратега. Загримируй его под кого хочешь: хоть под деда, хоть под бабку. А ещё лучше: под рассыльного. Но сделай так, что бы на видеозаписях видно было, как он покидает гостиницу. Затем созвонись с Эриком Пульменом и дай задание срочно выяснить две вещи: в какое время обычно проводят проверку на наличие «жучков» в самых секретных местах и помещениях дворца. И что за приглашения собираются рассылать неким претендентам. Похоже, намереваются ввести какую-то новую и очень важную должность. Твой прохиндей наверняка об этом наслышан. И согласуй доставку Николя с Цой Таном. Не хватало нам ещё и в гостинице проколоться! Действуй!
– Уже действую! – успокоил меня Алоис.
А я, со всей возможной поспешностью в этих крысиных переходах, отправился к кабинету императора. И успел туда, даже немного раньше времени. Ничего там ещё не происходило. Молодой император листал за своим столом какие-то бумаги, кое-что читал, расписывался, ставил резолюции и раскладывал по стопкам. На освещённом настольной лампой лице читалась безграничная скука и неприкрытое отвращение к суетным делам императорской канцелярии. Но как человек обязательный и уже взявшийся за какое-то дело, император Януш Второй относился к своим обязанностям с удивительной добросовестностью. Зная его характер и нескрываемое отвращение к политическим и государственным делам прежде, можно было только восторгаться его самоотдачей сейчас.
Минут десять тишину нарушал лишь шелест бумаг да редкое потрескивание тлеющих в камине поленьев. Пожалуй, лишь камин нравился новому императору в его кабинете, и всегда перед его присутствием дрова разжигали расторопные слуги. Но вот громко хлопнула дверь и вошла принцесса. Обменявшись с императором коротким поцелуем в щёки, она встала у него за спиной и стала пробегать глазами по бумагам.
– Всё работаешь?
– Ага: насилуя своё сознание. Могла бы ты этой рутиной заниматься!
– Имей совесть, я бы тогда совсем рехнулась!
– Тоже много работы? – улыбнулся император.
– Просто кошмар! – пожаловалась Патрисия и, обойдя стол, уселась в кресло напротив. – Я просто не выдерживаю иногда. Именно это и является второй причиной, по которой я хочу часть своих забот переложить на другие плечи.
– Я тебя понимаю…. Но вот способ….
– Вот, кстати, – принцессы подвинула один из красочно оформленных листов, – Бланк приглашения для претендентов. Подпиши.
Некоторое время император читал и рассматривал бумагу со всех сторон, а потом спросил:
– А нельзя это как-то отсрочить?
– Можно! В том случае, если ты отсрочишь срок своего отречения!
– Ещё чего?! Ты тоже имей совесть, сестричка! – в словах императора слышалось плохо скрытое раздражение. – Я все свои обещания выполняю! Которые ты, между прочим, вырвала у меня возле гроба отца! Я и так свернул свои некоторые работы! А время только наращивает необратимые искажения!
– Хорошо, я тебя поняла. Успокойся. В таком случае у меня просто нет другого выхода.
– Но почему таким способом? Почему ты не выберешь подходящего человека из числа проверенных людей? Из знати столицы? Нашей планеты, наконец?
– Потому, что это должны быть совершенно незнакомые мне люди! – твёрдо сказало Патрисия.
– Но не странно ли это, что ты хочешь выбрать из числа претендентов именно похожего на него?
– Может и странно, но я выберу самого достойного!
– И как к этому отнесётся общественность? Подобного не происходило столетия! Это же смешно! Архаично! Так поступали отсталые люди древности и герои сказок! Неужели ты скатилась до их уровня?
– Януш! – прикрикнула Патрисия на старшего брата. – А ты на себя посмотри! Чем ты занимаешься?! Безрезультатными опытами, ненужным выведением теорий, просаживанием денег на сомнительные эксперименты! И зачем? Вместо того, что бы заниматься государственными делами и спасать империю! Которую нам завещали наши родители! За которую мы несём ответственность!!!
– Ой, ой! Ну чего ты раскричалась? – император явно смутился. – Я имею полное право на определение своей судьбы!
– Тогда и я имею право варьировать своим окружением! И выбирать способ, с помощью которого на трон рядом со мной сядет человек, полностью отвечающий моим требованиям!
«Вот это да!!! Да она никак замуж собирается?!!!» – моё возмущение так всколыхнуло мои мысли, что Булька недовольно отозвался:
«Ну и чего орать, в таком случае? Сам же просил не мешать слушать!»
Я только раздражённо мотнул головой на его мысленную реплику и с напряжением ловил каждое слово.
– Трудное решение…, – император покивал головой и снова стал перечитывать бланк приглашения. – И отбор ты хочешь вести очень жёсткий…. Но ведь всё равно – приедут тысячи! Ты себе хоть представляешь то количество высокородной знати, которое существует в нашей империи?
– Представляю! Но после первого же моего просмотра большинство отсеется. А после первого тура останутся сотни. И количество их будет уменьшаться с каждым испытанием.
– А если никто из них не дотянет до требуемого тобой уровня?
– Тогда я выберу максимально приближенного по всем характеристикам!
– Но тогда он не будем похож на него! – не сдавался император.
– Это мне не важно. Главное его отношение к империи, честность, справедливость, мужество, отвага, сила и умение меня защитить при любых обстоятельствах! – всё это Патрисия выпалила с горящим взглядом и высоко поднятым подбородком.
– Да…, трудная задача им предстоит…. Только Танти и мог справиться с твоими испытаниями. Жаль, что он погиб….
– Не заставляй меня плохо говорить о покойнике! – вскипела принцесса. – И я тебя просила не напоминать мне этого имени!
– Ладно, молчу. – Януш Второй с тяжёлым вздохом подписал бумагу и, недоумённо качая головой, посмотрел вслед выскочившей из его кабинета сестре. А мне показалось, что на её глазах мелькнули слёзы. Хотя…. В царящем в остальной части кабинета полумраке, я мог и ошибиться.
«Святые электроны! Что ж это творится?! Булька, ты всё слышал?»
«Даже лучше тебя! – тут же отозвался мой нательный товарищ. – Только вот не пойму: чего ты так занервничал?»
«Патрисия – это мой самый любимый человек во Вселенной! – стал пояснять я. – По крайней мере, ещё до недавнего времени. И вполне естественно, что мне неприятна сама мысль о том, что ею будет обладать кто-то другой!»
«Ерунда! За это время она могла вступать в сношение со многими самцами вашего вида. И это её полное право! Любое разумное существо….»
«Да ты что несёшь?! – перебил я его с гневом. – Как ты можешь рассуждать о том, о чём не имеешь даже малейшего понятия?!!»
«Сужу по твоим мыслям! Ты ведь сам считаешь, что смена партнёров вещь вполне нормальная!»
«Только в том случае, когда дело не касается любви! – при этом я чуть не закричал вслух. – А в любви все доводы рассудка бессильны!!!»
«И чего кричать? – при этом мне представилась скривленная в капризной улыбке рожица. – Всё равно не понимаю».
«Тогда близкий для тебя пример! – нашёлся я. – Я возвращаюсь на планету электромугов и меняю тебя на другое существо, подобное тебе. Оно ко мне приспособится?»
«Постой!!! – от Бульки донеслась такая волна испуга, что я поёжился. – Ты хочешь меня бросить?!!!»
«Я просто привожу это в виде примера!» – напомнил я ему.
«Пример?!! Да как ты посмел так кощунствовать?! – если бы кто-то в этот момент приложил своё ухо к моему, то явно бы услышал крики моего товарища. – Разве можно сравнивать наши отношения с чем-то другим?!! Я же к тебе привык не только структурой своего тела, но и мыслями, характером, самим смыслом существования!!! Мы словно неразделимое целое!! Наши сознания гармонично сплелись своими фантазиями, стремлениями и желаниями!!! Как ты мог предположить нашу разлуку?!! Пусть даже гипотетически?!!»
«А как я ещё могу объяснить тебе: что я чувствую при виде Патрисии?!! Ты ведь только смеялся надо мной и не верил тем любовным связям, которые возникают между людьми! А я к тому же, с Патрисией знаком с юности! И мы такие испытания прошли вместе, что только это роднит нас до самой смерти!»
«Ладно, пример я твой осознал. – Булька пытался оправдаться. – И смеяться над тобой у меня и в мыслях не было. Но раз вы так близки: почему ты к ней не выйдешь и всё не выяснишь?»
«О!!! Вначале ещё столько дел надо распутать! Выяснить, что со мной случилось, кто меня подставил, и кто сейчас ставит империи палки в колёса. А когда у меня на руках будут неопровержимые доказательства о моей полной невиновности, вот тогда я и предстану пред её ясные очи! Не раньше! А то меня сгоряча отправят на Треунтор и тапки! Возможно, потом и будут слёзы лить! Но мне то уже не помогут!»
«А что такое Треунтор?»
Я стал мысленно прокручивать видеозапись самой жестокой казни во Вселенной. Но Булька не выдержал и минуты:
«Всё!!! Прошу тебя, прекращай!!! От подобных нервных напряжений у меня эластичность теряется! И никогда не показывай мне подобных гадостей! Я тебе лучше на слово поверю».
«Так бы и сразу!»
В этот момент в дверь осторожно постучали. Но напрягался я зря: неслышной тенью в кабинет скользнул личный секретарь императора. Забрал готовые бумаги и оставил на столе ещё несколько листков. И также бесшумно удалился.
«Слушай, Булька! Когда мы начнём пробовать изменить мои данные по сетчатке глаза?»
«Да когда угодно! Только я даже не имею малейшего представления: что это такое?»
«Да в принципе ничего сверх сложного: специальным прибором делают фотографию открытого глаза и сличают с оригиналом. У каждого человека пересечение капилляров уникально и на несколько порядков сложнее, чем отпечатки пальцев. Даже хирургическим путём невозможно сменить сетчатку. А если произвести пересадку глаза целиком, то обычный лайзмер моментально заметит подмену. Да и капилляры при этом некоторые отмирают, меняя при операции сам рисунок».
«Значит внутреннего, вернее глубинного сканирования не производят?»
«Да оно, вроде, и не к чему!»
«А раз так, – стал рассуждать Булька. – То нам надо будет только изменить вид, который зафиксирует бесстрастная фотокамера. Правильно?»
«Как раз это – самое сложное! Фактически – ещё никому не удавалось подделать чужую сетчатку глаза».
«Но ведь ещё ни у кого не было такого друга, как есть у тебя! – похвастался Булька. – И чего мы теряем время? Мне стало интересно: получится у нас или нет. Только для этого нам понадобится и лайзмер, и прибор для фотографирования сетчатки, и много времени. Естественно!»
«Приборы будет очень трудно достать. Но мы как всегда загрузим этой проблемой нашего добряка мавра. Если у него не получится, то даже не знаю, кому поручать. А свободным временем нас должен обеспечить Николя. Ему всё равно нельзя будет теперь появляться на улицах, так пусть посидит в этих тесных переходах вместо меня. И подслушивает информацию».
С этими мыслями я предупредил Цой Тана и двинулся в обратный путь. Вряд ли я услышу в последующие часы что-либо интересное. А вот аппетит я нагулял зверский. Не иначе это Булька у меня все соки высасывает. Подслушав мои последние умозаключения, он сразу возмутился:
«Я ведь тебя предупреждал: в еде себе не отказывай! Так что – сам виноват!»
Вернувшись в номер, я постучал в смежную дверь и оттуда выскочил спешащий Цой Тан.
– С минуту на минуту начнут прибывать посыльные! – деловито стал он рассказывать. – Алоис потребовал, что бы я заказал всякой мелочи в ближайших магазинах с доставкой сюда. И предупредил портье об этом. Ужин в твой номер должен прибыть с минуты на минуту. Я и себе заказал кое-что из ресторана, бара и отдельного магазина-кондитерской в вестибюле. Словно ожидаю к вечеру некую даму. Не забыл и о цветах. Видишь: их принесли сразу же. В общем, создаю самое интенсивное движение. К тому же постоянно выскакиваю в коридор и уже оттуда прокатываюсь вниз на лифте, или сбегаю по лестнице. Алоис мне посоветовал не останавливаться ни на минуту.
– Тогда беги! – разрешил я ему, переходя в свой номер и плотно закрывая смежные двери. Тут же и сам вышел в коридор и чуть не столкнулся с официантом в белоснежной форме. Тот катил перед собой внушительный стол на три полки с огромным количеством посудниц, ваз и фарфоровых судков. Лишь только он ввёз всё это великолепие в мой номер и стал сервировать стол, как я тоже решил внести свою лепту в общую неразбериху.
– Любезный, а где же грибной соус с оливками? Я всегда сразу улавливаю его божественный запах!
– Извините, господин, – лицо официанта слилось по цвету с его одеждами, – Но вы не заказывали…..
– Ещё чего?! Немедленно за ним!
– Разрешите мне позвонить в ресторан: так будет намного быстрей….
– Даже слушать не хочу! Я просил соус, и ты мне его принесёшь немедленно! Понял? Тогда: бегом!
Того словно ветром сдуло. Я тут же поднял крышку одного из блюд и чуть не задохнулся от аромата хорошо прожаренной утки с яблоками. Чудом не захлёбываясь слюной, я оторвал руками всю заднюю часть и принялся насыщаться. Когда через восемь минут вернулся запыхавшийся официант, от утки осталось только огрызки яблок да самые крупные кости. Он с отвисшей челюстью поставил соус на стол, сервировал всё остальное и вопросительно посмотрел на опустошённое мной блюдо. В ответ я великодушно махнул рукой:
– Пустую посуду можешь убрать! И передай шеф повару мои благодарности: утка получилась отменная.
– Благодарствую, господин! – на лице официанта появилась улыбка облегчения. – Не желаете вот этого салата?
– Нет, любезный, я сам себя обслужу. А ты бы мне лучше принёс бутылочку хорошего белого вина. Какое у вас самое лучшее?
– Осмелюсь предложить Вам «Огюст-500». Прекрасное вино и отлично сочетается с любимым Вашим грибным соусом с оливками.
– Чудесно! Только давай так: пока я доем этот салат, вино должно быть у меня в бокале. Идёт?
– Сей момент, господин! – и официант умчался с ещё большей скоростью, чем в первый раз. Потом я заставил его выпить вместе со мной. Как он не ссылался на невозможность подобного, но допил полный бокал до дна. Затем он ещё три раза мотался на кухню, выполняя мои прихоти и капризы. А когда напоследок доставил мне ещё и бутылку дорогущего бренди, то уже наверняка имел устное разрешение метрдотеля на выполнение любой блажи такого выгодного клиента. Поэтому отказывался со мной выпить лишь для приличия. Расстались мы с ним лучшими друзьями и порядком навеселе. Хотя я больше притворялся. Зато наелся – как никогда. И с чувством полного удовлетворения наградил официанта ещё и приличными чаевыми. Ведь не даром он создавал сквозняки в коридорах своим мельтешением?!
В соседнем номере меня давно ждал Николя. Он сидел за столом и без зазрения совести уничтожал припасённый ужин «для дамы». Почти одновременно со мной вернулся и Цой Тан. В вестибюле он разыграл из себя обиженного и наорал на свою даму по телефону. Сказав, что уже в пути и его в гостинице не будет до самого утра.
– Слушай, «посыльный»! – он устало шлёпнулся на стул и стал торопливо насыщаться остатками пищи. – Тебе не кажется, что не хорошо объедать господина графа?
– Я бы и хорошо объесть не отказался, но с моей диетой это не приведёт ни к чему хорошему! – скаламбурил Николя и, откинувшись на спинку стула, запил свой ужин бокалом вина. – Ух! Хорошо! А то на явке мне приходилось жевать галеты и разогревать сублимированные продукты.
– Раньше ты так харчами не перебирал! – заметил я, тоже усаживаясь.
– Года видно уже не те. Наслушался я от Алоиса: какой он старый и немощный и сам вспомнил: я ведь среди вас самый долгожитель! А в таком возрасте уже пора начинать питался лучше, спать больше, дышать свежим воздухом….
– После восстановления справедливости Алоису обещана пенсия. По старшинству ты имеешь на это первоочередное право! – при этих словах я постарался выглядеть серьёзным.
– Прекрасно! – тут же оживился Николя. – Предлагаю справедливость восстановить сегодня же! А завтра….
– А до завтра, тебе ещё надо дожить! – напомнил я ему. – Поэтому уже сейчас я тебя опять проведу в такое место, где разносолами не пахнет. Зато безопасно, как у мамы за пазухой. И работа – не бей лежачего! Вот только переговорю с Алоисом.
Николя мне поверил сразу. И сразу погрустнел. Затем тяжело вздохнул и забегал глазами по тарелкам. Намереваясь перехватить хоть ещё один лакомый кусочек. Цой Тан тут же прекратил ужинать и великодушно предоставил товарищу свою порцию мяса с гарниром. И десерт, в придачу.
– Мне легче, – пошутил он, – Графа голодным не оставят!
При разговоре с Алоисом выяснилось, что шум опять поднялся порядочный. Вновь все перекрёстки заполонили агенты в штатском, а в многолюдных местах припарковались автомобили со сканерам и лайзмерами. Опять мы весь муравейник растревожили!
По поводу «жучков», то информация от Эрика поступила расплывчатая. Специальные группы работают с приборами по первому приказу принцессы, Хайнека или маркиза Винселио Грок. И какого-то строгого графика не имеют. Весьма неудобная для нас тактика.
Новый пост – ни больше, ни меньше – как место кронпринца при правящей женщине-императоре! Я то об этом уже знал, но Алоис сообщил мне несколько подробностей, о которых я не ведал.
Оказывается, если нынешний император отречется от престола, то императором станет принцесса Патрисия. Но только в том случае, если выйдет замуж за представителя дворянского рода. В связи с этим она собралась срочно разослать во все уголки империи пригласительные для желающих принять участие в турнире за её руку и сердце. Вот такой политический кульбит!
Эрик подробно зачитал и суть бланка, который печатались в имперской типографии многотысячным тиражом. Алоис отправил ко мне Ульриха под видом очередного посыльного с этим самым текстом. Обещая, что ждать мне придётся не долго.
Планы в моей голове уже роились один грандиознее другого, но все они упирались в одно: где достать лайзмер и прибор для регистрации сетчатки глаза. Узнав о моих заказах, Алоис не стал кричать и ругаться, а тихо и смиренно спросил:
– Когда они тебе нужны?
– Можно и сейчас! Но если ты очень занят – я готов подождать до утра.
– Нет проблем: через неделю, две, ранним утром приборы будут в твоём распоряжении….
– Завтрашнего утра!
– Слушай, командир! – я даже по голосу увидел, как Алоис сгорбился, пытаясь вызвать к себе жалость. – Ты когда-нибудь видел черных джинов?
– В сказках ещё и не такие встречаются!
– Ха! Так то ж в сказках! А мы живём в тридцать шестом веке! И у нас, порой, даже большие деньги бессильны что-либо ускорить.
– Больши́е, может, и нет! – согласился я. – А вот очень большие – запросто.
– Ладно, спорить с тобой бесполезно! Но знай: сна ты меня лишил надолго! А я и так придремал сегодня только часик….
– Только не надо опять заводить пластинку про старого и больного негра! Получил приказ – выполняй!
– Понял! До связи!
Я прекрасно понимал Алоиса. Каждый прибор был на строжайшем учёте и числился только в ведомственных государственных структурах. Их даже пользователям вскрывать или ремонтировать не разрешалось. А если ещё и принять во внимание последние меры безопасности, предпринятые полицией и Дивизионом для розыска Николя, то я нашему славному мавру не завидую.
Обведя взглядом притихших за столом товарищей, я добавил в голос бодрости и оптимизма:
– Скоро мы вылечим свои ссохшиеся желудки и утолим жажду удовольствий. Но, как говорится, любишь саночки возить, люби и снег лопатой кидать!
– И если я откажусь от саночек, ты меня не станешь премировать лопатой? – тут же нашёлся Николя.
– Увы! Лопата тебе положена по штату! Так что сливай эти все напитки в полиэтиленовый кулёк и бери с собой. На лёжке у тебя будет только вода.
– И почему у людей нет горба, как у верблюда? – расстраивался Николя.
– У меня вот имеется! – хлопнул я себя по плечу. – Так мне из-за него тройную нагрузку желудку давать приходится. Так что не жалей: без горба тоже жить можно.
Затем я попросил нашего графа подежурить в моём номере, а сам быстро провёл Николя по тайному проходу. То ли я уже привык, то ли не тратил время на отключение ловушек, но в тайную комнату со спальным мешком и запасам и пищи мы добрались намного быстрей. Оставили там напитки и кусок помятого десерта и пошли дальше, поочерёдно заглядывая в кабинет императора и центр связи. По ходу дела я давал Николя самые подробные инструкции на все, как мне казалось, случаи жизни.
– Вообще то здесь здорово! – выразил Николя своё восхищение. – И я теперь буду заглядывать в такие места, где мне ещё и бывать не доводилось!
– Станешь командиром Дивизиона, будешь ходить везде! – пообещал я ему всё сразу.
– Дивизиона? Я? – засмеялся товарищ с недоверием.
– По старшинству тебе первому в генералы пробиваться.
– Нет уж, командир! Раз обещал на пенсию, держи слово!
– Да ну? Так тебя и потянет на спокойную жизнь? Откажешься от такой кипучей деятельности как наша? – уж я то точно отказывался верить в подобное.
– Ты знаешь, Танти, в последнее время мне как-то захотелось покоя. И самое главное: постоянно перед глазами стоит Зарина. Гоню от себя плохие мысли, но очень за ней скучаю, переживаю. Когда всё закончится, дождусь её с задания и уговорю уйти в отставку.
– Ну…, если так…, – своим откровением Николя меня просто ошарашил. О его любви к жене я знал прекрасно, но всегда пропускал мимо своего сознания частую отрешённость, с которой Николя в последнее время о чём-то задумывался. А оно вот что оказалось! – Само собой, дружище! – я похлопал его по плечу. – Мне самому уже надоели все встряски и катаклизмы. Украл бы принцессу и….
– …И построил бы новую империю! – подхватил за меня Николя. – А там новые встряски и катаклизмы!
– Может быть…. Но там посмотрим! А сейчас ты у нас становишься самым главным центром связи. Трёх краберов тебе для этого вполне хватит. Общайся со всеми, постоянно. Даже с Малышом и Арматой. Мне только маячь в особо важных случаях. Я тебе буду сам звонить при первой же возможности. Вернее давать сигнал о желании пообщаться. Мне скорей всего придётся отлучиться на неделю. Цой Тана тоже несколько дней не будет. Но номер он оплатит на две недели вперёд и скоро вернётся. Постараемся до отъезда тебе подкинуть ещё чего помягче, повкуснее, поярче и поинтересней!
– А что ты всё-таки задумал? – Николя пожал плечами и развёл ладонями. – Ты знаешь, я ведь не любопытный, но хотелось бы просчитать время своего здесь пребывания.
– Твоего? Может неделя, может месяц! Я и сам ещё не знаю, что у меня получится. Да и самое важное не от меня зависит. Так что просчитывать я бы тебе не советовал. Сразу лучше настройся на работу в глубоком подполье.
– Да уж! Глубже некуда! – согласился мой товарищ, и мы ударили по рукам. – Если будешь рядом – заходи! Всегда рад гостям!
– Обязательно!
И, нацепив наколенники, я пополз по тёмному зеву тесного тоннеля.
Вернувшись в номер, я дал задание Цой Тану пойти в казино и сдержанно порезвиться. Ограничив сумму возможного проигрыша всего пятью сотнями галактов. В остальном ему предстояло немного изменить смысл своих развлечений. Завязать как можно больше знакомств и создать о себе репутацию вполне компанейского и весёлого парня.
Когда граф Шалонер удалился в весьма импозантном и дорогом костюме, я прошёл в свой номер и принялся вчитываться в написанное рукой Алоиса официальное приглашение. Оно действительно заслуживало отдельного внимания.
Приглашались лишь потомки старых и почтенных родов, которые могут доказать своё аристократическое положение до десятого колена. Не меньше. А уже дальше выдвигались требования, предъявляемые непосредственно к кандидатам.
С первых строк в приглашении жестко указывалось на политические пристрастия претендента. Верность Оилтонской империи ставилась превыше всего. И не только на словах, но и на деле. И не только на деле, но и в мыслях, которые проверялись в обязательном порядке. Вплоть до применения детектором лжи и домутила. Если возникали малейшие сомнения в благонадёжности.
Далее вменялось всем претендентам досконально знать историю империи, ориентироваться в хитросплетениях внешней политики и быть в курсе всех важных событий происходящих внутри собственного государства. То есть, быть готовым всегда принять единственно правильное и ответственное решение.
Само собой не допускались ко дворцу люди вульгарные, невоспитанные, безграмотные (историю выучить не сможешь!) и не придерживающиеся основных принципов мирного сосуществования.
Отдельным пунктом выдвигались требования к физической подготовке. Предпочтение отдавалось самой уникальной и разносторонней. Приветствовалось знание всех видов оружия и современных систем обороны и нападения. Плюс выносливость, умение переносить голод, холод и любые неудобства при любых испытаниях.
И в самом конце вводились некоторые ограничения внешнего вида. Они заключались только в возрасте: от двадцати до тридцати лет. И в росте. Который колебался между: метр восемьдесят и метр девяносто. Включительно.
Вот такие требования! Претендент, в общем, должен уметь всё! И всегда, везде быть лучшим. Большим и сильным! Именно такого возжелала принцесса для того, что бы возложить на его крепкие плечи большинство своих государственных забот. Да и не только заботы….
Но больше всего меня почему-то задело её желание получить в мужья двадцатилетнего. Не слишком ли?! Самой то уже двадцать восемь исполнилось, а всё о юности вспоминает! Неприятная ревность заползла в сердце: уж не завела ли Патрисия себе молоденького фаворита? С её страстью, горячностью и любви к сексу, смогла ли она отказать себе в плотских удовольствиях? А новую фаворитку она могла выставить перед собой лишь для прикрытия своего основного увлечения? Но, рассудив здраво, я откинул эти мысли. Ей бы тогда ни к чему было устраивать эти громкие, если не сказать скандальные смотрины претендентов на пост кронпринца. Никогда она не отличалась излишней деликатностью в подобных вопросах. Если человек ей нравился, то она плевала на всех и на вся. Добиваясь поставленной в отношении данного человека цели.
Значит, она действительно хотела выбрать самого лучшего в империи мужчину, который бы идеально вписался в её представление об избраннике.
Ещё раз, просмотрев все требования, я вполне отчётливо понял, что в борьбе за её руку я могу иметь все шансы. Когда я подслушивал её беседу с Яношем Вторым, уже тогда у меня мелькнула идея: как с помощью конкурсного отбора приблизиться к принцессе официально. Если не как претендент, то, как его доверенное лицо. Только как это всё сделать? Ведь гораздо легче придумать идею, чем воплотить её в жизнь. Тем более что при реализации любого из вариантов возникало столько непредвиденных трудностей, что впору было напиться до беспамятства и забыть хоть временно о своём бессилии.
Вот только настойчивость упоминалась, как обязательная черта характера. А уж ею то я обладал в полной мере. К утру на столе лежало два огромных листа бумаги с графиками последовательности, хронологией событий и списками предполагаемых кандидатур. Большинство их них я зачеркивал, сверяясь с данными в ноутбуке. На который Алоис мне постоянно скидывал искомые файлы с информацией. И когда в соседний номер ввалился господин граф, явно навеселе, в моём длинном списке осталось всего пять имён. Лишь пять человек оптимально могли подойти на предполагаемые роли. И лишь этих пятерых я мог попытаться заменить при благоприятных обстоятельствах. А эти самые обстоятельства зависели в первую очередь от Бульки. Но ещё раньше от Алоиса и того, сможет ли он в ближайшие часы достать требуемую мной аппаратуру.
Ещё через десять минут я осторожно заглянул в номер Цой Тана, но тот уже спал мертвецким сном. А вокруг него разносился такой перегар от спиртного, что моё сердце кольнуло неподдельное сочувствие: так жестоко обращаться со своим организмом – это поистине титаническое самопожертвование! Не иначе! Но мне тут же захотелось принять точно такое же положение и отключиться от всех забот.
Может, я просто хотел оправдать своё последующее бездействие? Может и так. Так как по связи попросил Николя предупредить всех о моём предстоящем сне и завалился спать без зазрения совести.
