Глава пятая
Разработка новых планов
С чего начать? Этот основополагающий вопрос встал на следующее утро. Всю ночь Алоис выдавал мне собранные по крупицам сведения, все детали событий, а под конец свои подкреплённые фактами выводы. У него подобная работа получалась лучше всех в нашем дивизионе. Ещё покойный Серджио говаривал: «Никогда не давайте этому мавру оружие и всегда гоните с поля боя. Не дай бог, его ещё ранят: тогда сразу можно сдаваться!»
Потому то мы его и выгнали под предлогом борьбы с алкоголиками и начинающими наркоманами в своих рядах. Хорошо законспирировали, снабдили всем необходимым и разрешили работать на нас по собственной инициативе. Как бы со стороны. Об этом только я знал, да догадался в своё время Гарольд. И полтора года назад направил работу нашего товарища в нужное русло.
Талант аналитика у Алоиса соседствовал с невероятной наблюдательностью, высочайшим артистизмом перевоплощений и прекрасным знанием человеческой психологии. При желании он мог выделиться так, что являлся гвоздём любого мероприятия. Или наоборот: затеряться в толпе из двух человек. Второй их которых – женщина. По натуре он больше был склонен к сибаритству, но лишения и трудности переносил превосходно. Хоть и с немалым ворчанием. Людей, попадающих под его руководство, он мог использовать с максимальной выгодой для дела. Организовать слежку, наблюдение или грамотное дознание, для него было проще простого. К тому же он имел невероятный нюх на потенциальных предателей. Которые подвергались вербовке без лишней нервотрёпки и шантажа.
Вот и сейчас он имел весьма важного осведомителя из числа служащих имперской канцелярии. Помимо сплетен, слухов и личных наблюдений, тот регулярно поставлял Алоису все данные, которые попадались ему в документах. Наш мавр проверял несколько раз полученные сведения по параллельным каналам и всегда убеждался в отменном качестве полученной информации.
– Да ты его должен знать! – рассказывал мне Алоис уже ранним утром за пятой или десятой кружкой крепкого горячего чая. – Это Эрик Пульмен. Он два года назад работал одним из кураторов хозяйственного обеспечения дворца. Я его ещё тогда подозревал в мелких хищениях и служебном несоответствии. Но трогать не стал: ждал, когда он «созреет» окончательно….
Как я ни напрягал свои извилины, но так и не смог вспомнить: о ком идёт речь:
– Нет, не припомню….
– Если зрительно увидишь – вспомнишь! А сейчас этот субъект умудрился выбиться на место заведующего всем хозяйственным отделом.
– И за что он работает? За деньги:
– Нет, – улыбка у Алоиса получилась как у любящего папаши, который первый раз застал своего сын в кровати с девочкой. – Эрик работает за страх! Мне ведь ничего не стоит издалека проверить все его махинации с имуществом. Да и из прежних его грешков, почти все у меня в реестре. Только и было то делов, что передать ему крабер и неспешно пару часиков побеседовать.
– Не буду повторяться, ты и так наслушался много комплиментов о своём уме!
– Но дело в том, что не только я один такой умный! Эрик Пульмен даёт информацию и другие руки.
– И кто же этот любопытный?
– Не «этот», а «эти»! – многозначительно поправил меня Алоис. – По нашим наблюдениям у него покупают информацию ещё две заинтересованные стороны.
– Покупают? – удивился я. – Ты уверен?
– Обижаешь! Мои ребята долго следили за курьерами, передающими Эрику пакеты, а потом мы подстроили «случайное» ограбление. А там деньги! И немалые! Кто-то очень щедрый собирает дворцовые тайны. И возможно, что не только через Пульмена! Мои ребята как раз этим сейчас и занимаются: отслеживают цепочку к тем, кто непосредственно платит за музыку.
– Понятно! Увы, шпионов всех мастей на Оилтоне всегда было хоть пруд пруди! – констатировал я. – Кстати, пока мы сюда добирались, нами тоже слишком пытались заинтересоваться…. Да ещё и намекнули мне о том, то я знаком с причиной их интереса. Последними прижизненными словами. Вот я и тебя хочу спросить: что такое Стахокапус?
– Что такое Стахокапус? – переспросил Алоис, обращая свой взгляд куда-то во внутрь своей черепной коробки.
– Или КТО такой Стахокапус? Кого только не спрашиваю: никто такого слова не слышал. Может это вообще поддаётся обычному переводу? С какого-то другого языка?
– Не знаю…. По крайней мере вот так, с ходу, вспомнить не могу…..
– Хорошо, тогда я тебе сжато расскажу о наших мытарствах. Самое главное, как на мой взгляд. Может тебе что-то и пригодится.
Когда я уже почти закончил описывать нашу одиссею, подал сигнал вызова один их краберов Алоиса.
– Это мой второй помощник! Шекун! – пояснил Алоис и включил крабер. – Алло! Что нового? – затем пару минут напряжённо прислушивался. – Понял! Бди дальше! – и уже мне: – Непонятное оживление в императорском дворце. Может и просто, учебная тревога. Принцесса гоняет оба дивизиона, словно молодых бойцов. И такое случается часто. Но проверить не помешает….
Он взял другой крабер, и после соединения заговорил ласковым, добродушным голосом:
– Привет, дружище! Как жизнь молодая? Ты ещё спал? И это при том кавардаке, который у вас творится? Ну, ты силён дрыхнуть! А мне вот не спится, уж очень беспокоит меня эта беготня по дворцу. Ты уж выясни как можно оперативнее причину и мне позвони! Вот и отлично! Жду! – затем положил крабер на стол и кивнул на него подбородком: – Личная связь с Эриком Пульменом. Пройдоха ещё тот! Но сработает быстро. Мне даже кажется, он сам любит иногда просто походить по краю пропасти, рискнуть исключительно ради риска и острых ощущений. Хоть и имеет неразгаданную странность: те деньги, которые он получает, мы никак отследить не можем. И в казино не ходит, и за женщинами не слишком то увивается. То ли копит на старость лет, то ли искусно скрывает свои капиталовложения.
– А ты с ребятами, на какие средства существуешь? – поднятая тема всегда была актуальна для Алоиса. – Перебиваетесь от одного случайного ограбления к другому?
– Можно и так сказать! – погрустнел мавр. – Расходы неимоверные! Я уже даже подумывал о шантаже некоторых денежных мешков. На которых компромат кой-какой наскрёб….
– Расслабься! Теперь это – уже не твоя забота! – успокоил я товарища.
– Ну, ещё бы! – воскликнул Алоис улыбаясь. – При таком командире мы всегда были сыты, одеты и в тепле!
– Ну, не всегда…, – действительно, иногда нас так швыряло по ступеням судьбы, что на четвереньки встать было трудно.
– На то оно и военное время, что бы стойко перенести все тяготы воинской службы! – с завидным оптимизмом изрёк Алоис.
– Значит, готов и дальше продолжать служить под моим командованием на благо империи? – полушутя спросил я.
– А я и не переставал служить! – на полном серьёзе ответил мой товарищ.
– Ну, тогда скажи, ты ведь наверняка имеешь своё мнение, что же всё-таки со мной произошло? Хотя бы предварительные выводы?
– А что тут говорить! В тебе я уверен! Тебя же просто убрали из игры, подменив на время самым обыкновенным клоном. Создать твоего двойника, неизвестным пока врагам было вполне под силу. Хоть ты сравнительно и молод, но своё триумфальное восхождение по служебной лестнице начинал чуть ли не с детства. Уже тогда высказывая свои немалые способности. Уже в то время с тебя могли взять сколько угодно твоих клеток и создать к нужному сроку сколько угодно клонов. Похожих на тебя, как две капли воды.
– Но ведь клон вряд ли выдрессирует так своё тело, как я! И никогда не сможет оперировать теми же данными, что в моей памяти!
– Совершенно верно! – Алоис поднял вверх указательный палец. – Но этого и не нужно! Достаточно совершить запланированные убийства и создать идеальный путь для отступления. И самое главное: у твоего клона во дворце был сообщник. Причём не простой уборщик или охранник, а среди особ непосредственно приближённых к императору.
– Ты тоже подозреваешь принцессу?! – спросил я, багровея от гнева.
– Да, и она входит в список подозреваемых. – Ответил Алоис с напускным спокойствием и равнодушием. – Но не забывай и о других!
– О ком конкретно?!
– О-о! Да их много! – мавр позволил себе снисходительно улыбнуться. – Начиная от министра и кончая начальником дворцовой стражи Серджио.
– Серджио можешь исключить сразу! – я отрицательно замотал головой. – Уж такой человек, так много сделавший для империи…!
– На каждого человека можно найти свои рычаги воздействия….
– Да и, к тому же, они сами пали жертвами вместе с императором! – приходилось напоминать очевидную истину.
– Пали жертвами. Согласен… – закивал головой Алоис. – Но, возможно, уже после того, как сделали своё чёрное дело?
– У тебя есть что-то конкретное! – резко спросил я.
– Увы! Ничего такого…, – вздохнул Алоис. – Так…. Простые размышления и предположения….
В этот момент запиликал крабер прямой связи с Эриком Пульменом. Выслушав довольно продолжительное сообщение, мавр отключил связь и стал пересказывать мне с задумчивым видом:
– Ранним утром принцесса получили некое важное сообщение. Подняла по тревоге оба подразделения и срочно вызвала к себе Хайнека. Он сейчас командует твоим Дивизионом. Они находятся в данный момент в имперском кабинете связи и оттуда проводят оперативное командование. Половина состава обоих дивизионов уже покинули территорию дворца и на предельных скоростях отбыли в двух направлениях: в космопорт и район главных вокзалов Старого Квартала. Как думаешь: к чему бы это?
– Не знаю. Поспрашиваю ребят!
Я поочерёдно маякнул каждому из ребят своей группы. Они тут же перезвонили и сделали краткие доклады.
У Цой Тана не было никаких проблем. Разрешения на полёты по всей планете он получил и в данную минуту уже находился по пути в город Райкшен. По нашим мнениям там находились самые различные магазины с самыми уникальными товарами. Там он будет должен произвести небольшие покупки и уже вечером следовать в космопорт Старого квартала.
Роберт, со своей малозаметной внешностью, вообще не привлекал к себе лишнего внимания. Неспешно, но равномерно он продвигался к намеченной цели и собирался достичь одной из явочных квартир в столице следующим утром.
А вот Николя был явно обеспокоен:
– Мамуля! Ты не представляешь, как я по тебе соскучился! А женщины тут – настоящие красавицы. Так и манят своими глазками. Даже в моём поезде есть несколько красоток. Постараюсь в пути хоть с одной познакомиться!
Это значило: за ним ведётся плотное наблюдения большой группой. Но он надеется покинуть поезд, где то на середине пути.
– Ты прибываешь в столицу с юго-восточного направления? – уточнил я. – Как и планировали?
– Конечно, мамуля! Но там так скучно….
– Вот именно! Постарайся добраться до квартиры номер три. А там мы тебя встретим и организуем исчезновение. Если они тебя до сих пор не взяли, значит, хотят пройти по твоему следу. Здесь очень некстати шумиха во дворце поднялась. Не думаю, что это по твоему поводу. Но перестраховаться не помешает. Если что: сразу звони! Удачи!
– А что у тебя на явке номер три? – спросил Алоис. – Если они на него столько людей бросят, то оттуда вряд ли вырвется. Всё оцепят!
– Риск, конечно, есть. И связан он в первую очередь с большим временем консервации явки. Тебе лично придётся идти сейчас туда и все проверить. Там не так сама явка важна, как вход в неё и выход. Я тебе всё рисую, запоминай! Вот здесь люк. Внешне он выглядит как самая обычная часть тротуара. Наблюдая из этого окна, ты его открываешь, Николя прыгает вовнутрь и стартует на тележке. Люк там невиданной прочности: гранатомётом сразу и не провалишь. Николя приостановится под аналогичным люком твоей комнаты, и дальше несётесь вдвоём. На поверхность выходите вот здесь, в соседнем районе. Пусть Ульрих возьмёт машину и отвезёт вас сюда. Здесь тоже явка. Там Николя пусть и заляжет на дно.
– Ух, ты! – Алоис от восхищения зацокал языком. – И не жалко такую красоту сдавать?
– Жалко! Но так будет и тише и без жертв!
– Я и не догадывался о таких явках!
– Ещё со времён путча осталось. Знал только я…. Хотя….. Проверь там всё тщательно! Время у тебя есть. Вот здесь все коды доступа в квартиру и управлению люками.
Я стал вспоминать нужные цифры и рисовать на схеме расположение консолей. Алоис же тем временем внимательно их запоминал, усиленно морща лоб.
– А что если там попробовать сделать отвлекающий манёвр? – предложил он, осенённый какой-то идеей.
– Рационализатор ты наш! – засмеялся я. – Тебе ведь на месте видней будет, действуй! Тем более что «к Алоису советоваться» тебе ходить не надо!
– Надо же! – заворчал мавр. – Один раз в жизни немного ошибся, а до конца мироздания поминать будут!
Когда в деталях обговорили каждое предполагаемое действие и систему связи друг с другом, мои глаза слипались от усталости. Булька меня не беспокоил даже в тот момент, когда мы были в сауне. А уж в повседневных заботах я о нём забывал полностью. Алоис отнёсся к моей увеличившейся спине с большим удивлением, но с советами лезть не стал. Вполне доверяя моей интуиции. Только и сказал на прощанье, когда уходил проверять явку:
– Если он и тебя заразит такой сонливостью, учти: мы тебя носить не будем! Здоровья не хватит!
– Ага! Ты ещё опять запой старую песню: «Я старый, глухой и слепой негр!» Так и быть: восстановим справедливость, обещаю отправить тебя на пенсию!
– Ложись уже, благодетель! Отдыхай, пока….
– …Больной и старый мавр…, – успел вставить я в его причитания.
– …Сделает за тебя всю работу!
Дверь за ним тихо щёлкнула. Убедившись, что крабер находится в удобной досягаемости, я моментально погрузился в сон. Видимо усталость, а ещё больше – сауна, оказали на меня благотворительное воздействие, так как спал я крепко, без сновидений и вскочил с кровати только вечером. По-хозяйски расположившись в кухне, я приступил к методическому опорожнению найденного там холодильника. В его объёмных внутренностях оказалось и моё любимое вяленое мясо; и умопомрачительно пахнущая рыба слабого копчения; и целый набор вполне свежих овощей и фруктов. Отсутствием аппетита я никогда не страдал, а тут на меня вообще что-то накатило. Может от нервного предчувствия неких важных грядущих событий?
Во время моей трапезы попутно вёлся разговор с каждым членом нашей команды поочерёдно. Напоследок Алоис подробно поделился своими наблюдениями, задумками и приготовлениями.
Явка оказалась нетронутой, отлично функционирующей и приличными шансами на своё спасение и дальнейшее существование. Вернее, это наш мавр гениально придумал, как спасти точку от разгрома и пустить преследователей по ложному пути.
Непосредственно сам люк находился в начале небольшого тупика, в районе весьма запутанных переулков старой часть города. Из окна, за которым должен располагаться Алоис, виден был и сам тупик, и просматривалась проходящая поперёк улочка. Если кто и мог помешать задуманному, то только случайный прохожий, который мог стать свидетелем исчезновения человека в открывшейся части тротуара. Но на этот случай можно было придержать Николя на самой улице. Он, разговаривая по краберу, остановится и дождётся благоприятного момента. А как только ему поступит команда, завернёт за угол и «провалится» под землю.
Именно с этого момента начнёт действовать задуманный Алоисом отвлекающий манёвр. Для этого на крыше второй помощник мавра на выдвижной балке установил обычный крюк с кольцом. Подобные используют для подъёма разной мелочевки вручную. Приготовил тонкий трос и весьма искусно создал висящего на его конце человека. Для этого использовались резиновая кукла, набивка из ваты, и точная копия одежды, которую в данный момент имел на себе Николя.
Сбои во всей операции по спасению явки могли произойти лишь по двум причинам: если будут задействованы вертолёты или мухи-разведчики: или проявят чрезмерную наблюдательность соседи. Пусть не многочисленные, но всё-таки могущие бросить любопытный взгляд на люк из своих окон. И по закону подлости – в самый неподходящий момент. Но уж такие детали предусмотреть не было возможности.
Николя так и не смог по пути следования поезда изменить свой маршрут. Уж слишком много наблюдателей роилось вокруг него. Мы вполне справедливо предполагали: стоит ему лишь сделать попытку затеряться на одной из промежуточных станций, как его тут же схватят. Поэтому он всеми силами изображал беззаботного малого, довольного жизнью и совершенно не интересующегося окружающими. Так у преследователей поддерживалось желание схватить жертву непосредственно в самой цели путешествия.
С вокзала Николя вышел неспешной походкой, взял огромную порцию мороженного и, не оглядываясь, отправился в заданный район. Старался идти по прямой, в тёмные переулки не сворачивал и за час с небольшим, пройдя весь путь пешком, оказался возле явочной квартиры. В прижатый к уху крабер он молол ничего не значащую ерунду, которая вполне понималась Алоисом. Дойдя до тупика, Николя лениво свернул за угол и прыгнул в люк ногами вперёд. Внизу для его безопасного падения, находилась удобная выемка, обложенная поролоном и усеянная ватой. Люк за ним моментально захлопнулся, а из конца тупика медленно стало подниматься вверх искусственное тело. Подъёмом тоже руководил Алоис. Из окна ему прекрасно было видно, как более пяти агентов с двух сторон ринулись к тупику. Двое из них одновременно туда вскочили с уже приготовленными параллизаторами. Заметавшись взглядами по стенам, они увидели тело своего подопечного, которое уже скрывалось за коньком крыши. Один даже успел прицельно выстрелить. Впоследствии он сильно удивлялся своему непопаданию в цель. Но резиновой кукле от этого было ни жарко, ни холодно. Тем более что через две минуты она прекратила своё существование. Выпотрошенная вата поспешно раскидалась по чердаку, Резина, безжалостно разрезанная на части, оказалась в мусоропроводе верхнего этажа. На следующем этаже туда же отправилась и разорванная поспешно старая одежда. А на первом этаже ввалившиеся в подъезд спецназовцы моего дивизиона, совсем не обратили внимания на щупленького парнишку, который с удивлением на них воззрился, так и не донеся ключ до своего почтового ящика. Хотя, если бы рванувшие на крышу бойцы были внимательнее, то могли узнать в невзрачном индивидууме своего бывшего сослуживца. А так тот беспрепятственно покинул ставшую вдруг неимоверно шумной улочку, прошёл ещё несколько, и уже там выбросил в одно из подвальных окон тонкий трос. Который в скрученном состоянии держал до этого за пазухой.
Как мы потом узнали «погоня по крышам» продолжалась всю ночь. Под горячую руку разгневанных неудачей следопытов попало больше трёхсот подозрительных мужчин просто ночевавших, промышлявших заимствованием чужих вещей или занимавшихся любовью на близ расположенных чердаках и крышах. Вот только Николя они так и не нашли. А спуститься под землю им и в голову не пришло.
Конечно, спасение Николя от явного ареста можно смело засчитывать в свой актив. Но с другой стороны возникал справедливый вопрос: почему за ним была установлена такая плотная опека? С какой стати? И так неожиданно? Наш товарищ благополучно «лёг не дно», но своим появлением разворошил огромную пирамиду с бешеными муравьями. Из-за многочисленных обысков, облав и проверок стало невозможно передвигаться по улицам не только нам, вновь прибывшим, но также и Алоису со своими помощниками.
Неужели кто-то узнал о моём присутствии на Оилтоне? Или просто заподозрил подобное? Выходит ли из этого, что мне удалось пробраться в пригороды столицы чисто случайно? Или меня пропустили с определённой целью? Ведь и подобное нельзя было исключать!
В первую очередь я потратил два часа на беседу по краберной связи с самим Николя. Особенно меня интересовали действия следователей в отношении его в последующие недели от того момента, когда совершилось убийство императора. А я уже находился, так сказать, в мире ином. Официально. Да и не официально тоже. Мне Гарольд в своё время успел рассказать в общих чертах, что их всех мурыжили на различных следствиях почти целый месяц. Даже домутил применяли во время допросов. Что хоть и вызывало вполне резонные возмущения, но воспринималось с вынужденным пониманием. Все оказались чисты и не запятнаны даже минимальным подозрением в страшных событиях. Вот только доверие они всё равно потеряли. Из-за того, что относились ко мне слишком лояльно и открыто не верили в моё предательство. За что и поплатились: всех разжаловали и вышвырнули из дивизиона. Оставив к тому же, без нажитых ранее средств существования. Гарольд, при рассказе мне, ещё с эдакой грустинкой добавил:
– Хорошо хоть так! А ведь могли и ликвидировать без шума и пыли!
Николя тоже предполагал подобную возможность. Но в отличие от Гарольда он сразу стал называть самую вероятную заступницу: принцессу. Только она могла решать окончательно, что с ними делать. И ведь ещё существовал вариант, чуть ли не пожизненного заключения! Ведь могли на всякий случай засадить в одно из казённых учреждений и содержать там сколько угодно. Благо синтетических продуктов не жалко.
По воспоминаниям Николя, после того как их отпустили на все шесть сторон, они собрались вместе и ещё две недели спорили, выдвигали свои версии и решали: чем заняться в дальнейшем. Им, конечно, намекнули, что оставаться в столице нежелательно, но и чрезмерным вниманием не баловали. Хотя слежка велась почти за всеми постоянно. Именно из-за слежки ребята и решили выбираться с Оилтона. Не захотелось им всю жизнь жить под явным колпаком.
– А когда мы уже деньжат на билеты насобирали в систему Блеска, нас вроде бы вообще в покое оставили. – Николя старался вспомнить каждую подробность. – Только за Гарольдом ещё постоянно вился нескрываемый хвостик. Специально молодняк на нём натаскивали. На нервы ему действовали. А когда мы тебя отыскали в невменяемом состоянии, то первые несколько дней ждали ареста каждую секунду. Как по мне: то нам содействовало просто невероятное везение! Ну а про то чудо, как мы тебя вывезли с планеты, Гарольд тебе уже рассказывал подробно.
– Почему же они тебя так взялись тщательно опекать именно сегодня? Раз уж в своё время не подвергли насильственной депортации?
– Видимо за полтора года мнение о нас здесь сильно изменилось! И явно не в лучшую сторону! Ещё есть вариант: группа внешнего наблюдения случайно меня опознала и забила тревогу. Ведь по их данным я уже давно числюсь на выезде. А тут неожиданно появился! Вот они и заметушились, решили выяснить: к кому это я в гости припёрся!
– М-да! Что б их ржавчина съела! – воскликнул я в расстройстве. – Да так заметушились, что нам теперь неизвестно, сколько времени придётся сидеть по норам и даже нос не высовывать!
– Нос то высунуть можно! – не согласился Николя. – А через пару дней они устанут и успокоятся!
– Вряд ли…, – уж я то знал Хайка, свой дивизион, а ещё лучше азарт и настойчивость, с которыми Патрисия могла преследовать ускользающую добычу. Прекрасно помнил её одержимость в подобных случаях.
– Слушай, Танти, – после небольшой паузы заговорил Николя. – Эта идея с резиновой куклой удалась просто блестяще! Может, мы пойдём дальше? И проведём операцию «Плохой близнец»?
– Действительно! – обрадовался я. – Но тут уж опять вся надежда на Алоиса! Ну-ка, дай ему крабер в руки!
Конечно, наивно было предполагать, что у нашего славного мавра найдутся готовые заготовки для проведения такой сложной дезориентировочной акции. Для подобного нужны были и люди, и сведения, и связи, и деньги, и помощь государства. В лучшем случае. Но так как мы себя до сих пор считали защитниками нашего государства, то могли действовать без оглядки на последствия. Да и денег у нас было предостаточно. Люди – имелись наилучшие. Правда – маловато! А связей и сведений у Алоиса хватало.
И уже после часа бурных обсуждений, мы выбрали один из самых приемлемых вариантов. И немедля приступили к его выполнению. Тут уже наш товарищ проявил себя во всём великолепии. Тем более что средств для этого, я не пожалел.
Суть операции «Плохой близнец» заключалась в том, что нужный человек подменялся трупом. И не просто трупом, а желательно точной копией оригинала. И труп в таких случаях брался из среды очень «плохих» людей. Которые и так вполне заслуживали смертной казни. Не все обыватели знакомы с подобными вещами, да оно им не нужно! Для их же спокойствия! Но в силовых структурах такое действо практикуется везде и повсеместно. Тем более, что при этом достигаются сразу две цели: теряется след нужного человека и ликвидируется опасный гнойник на теле цивилизации.
Существует также несколько вариантов развития событий. Всё зависит от того, как должны относиться впоследствии к мнимому покойнику. Если его имя должно остаться в почёте, то его будто бы убивают некие преступные элементы. Скорбь утраты, торжественные похороны и дополнительная чистка среди вышеназванных преступных элементов. Что тоже имеет свои преимущества.
Иногда нужный человек при своей смерти тщательно вымарывается в грязи. «Погибая» чуть ли не сердце криминальной среды. Да ещё и якобы являясь её лидером. При этом тоже появляется масса дополнительных возможностей пройтись карающим мечом по клоачным местам и провести необходимую инвентаризацию в своих рядах. Но в любом случае пострадавшие будут, в первую очередь, винить покинувших безвременно сей мир. А истинные информаторы и «Хороший близнец» продолжат спокойно работать. Сменив внешний облик, место пребывания и образ своей жизни.
Держа за основу последний вариант, мы и решили действовать. Заодно намереваясь ликвидировать одну из подпольных лабораторий по производству наркотиков. Алоис вышел на неё случайно месяца два назад и уже насобирал достаточно компромата на всех её членов. Подумывал уж и о наводке кому надо, да тут и мы вовремя вернулись. Решили использовать лабораторию, как полигон для операции. Оставалось только найти среди уголовной мрази личность, полностью подходящую по нужным параметрам. Ведь вряд ли после нахождения трупа Николя, следователи ограничатся только внешними схожими признаками. И кровь возьмут на анализ, и отпечатки пальцев сверят, и сетчатку глаза. И цвет волос проверят. Попробуй найти такого прототипа! Да ещё не находясь у главного руля управления империей!
Но Алоис умел влезть куда надо. Да и куда не надо – тоже. Базы данных он взламывал намного лучше Малыша. Умудряясь остаться при этом незамеченным для служб контроля и защиты. И информация щедрым потоком полилась в грамотно расставленные нами сети.
Пока ребята этим занимались, я связался с Малышом. И мне повезло: они как раз вышли из Лунманского прыжка и сделали краткую остановку. «Для согласования предстоящих действий». Как, своим чуть ироническим голосом, высказался Малыш. Хотя я и насторожился вначале, внутренне опасаясь услышать, что он в ловушке или застенках. Но с ним всё оказалось в порядке. За это время фрегат миледи времени не терял и почти постоянно полым ходом двигался к Земле. Туда они намеревались прибыть через двое суток. Отношение экипажа к нашему аристократу было вполне сносным. Даже со старпомом он умудрился найти общий язык. Про Синяву Кассиопейскую он высказался кратко, но ясно: «Очень умная и достойная полного доверия девушка!» Мне, конечно, хотелось выпытать подробнее причины такого отношения, но я понимал, что та может находиться рядом и слышать каждое наше слово. И Малыш подтвердил мои подозрения, ответив на мой вопрос о своём здоровье:
– Голова перестала меня беспокоить с самого отлёта. Ни одной таблетки не принял!
Что значило: меня ни на одну минуту не оставляют одного! Мне это показалось немного странным: а как же он тогда спит? Уже и это хотел спросить, но вовремя спохватился. А вдруг он под домашним арестом? И переключился на вопросы об Армате. Его благополучно высадили на Губку, столичную планету весьма скромной империи. И правил там не кто иной, как двоюродный братец нашей пресловутой миледи. Правда разница в возрасте между родственниками переваливала за четверть века. Но сам император выглядел, словно ему ещё и не было сорока.
Армату приняли как национального героя, тут же сделали сложнейшую операцию, а Синяву буквально забросали подарками. Выполняя её малейшую прихоть каприз или ещё невысказанное желание. Но долго они там не задержались. Стартовали сразу же после успешного завершения медицинской операции. И нигде не задерживаясь больше, полетели выручать Гарольда, да и всех жителей Земли. Сделав исключение только для этой остановки. Для намечающихся событий миледи уже сейчас начала принимать предварительные шаги. Стягивая к конечному пункту назначения небольшую флотилию кораблей не то родственников и друзей, не то покровителей и подчинённых. Напоследок Малыш на полном серьёзе заявил, что Синява наверняка прославится на века за свои самоотверженные и бескорыстные действия. После таких слов у меня не осталось сомнений в сопричастности девушки к нашему разговору.
Пожелал им удачи тут же связался с Арматой. Тот не жаловался на назойливых посетителей, видимо его от них ограждали. Но вот про обслуживание он высказался смущённым голосом:
– Та просто не представляешь, как здесь кормят! Такой вкуснотищи я в своей жизни и не припомню! Через месяц подобного питания мои телеса будут свешиваться по бокам кровати!
– Ничего, – в моём голосе сквозь смех звучали нотки успокоения. – Это тебе придаст большей солидности!
– Бросай смеяться! – продолжил рассказ Армата. – Но знай – это не самое удивительное. Я еще не видел местные телепередачи, но вокруг себя наблюдаю лишь победительниц конкурса Мисс Вселенная! И все они простые санитарки или врачи! Ты ведь знаешь, я к слабому полу равнодушен. А тут – у меня глаза вываливаются вместе с челюстью!
– Тоже неплохо! – надо было похвалить товарища. Уж в кои веки он обратил внимание на женщин. – Для пущей солидности и подобное выражения лица поможет! Я, между прочим, лет в тринадцать тоже так на всех девушек пялился! Сплошные красавицы виделись!
– Обидеть хочешь? – засмеялся он. – Намекаешь, что у меня только к тридцати годам глаза открылись? Да я получше тебя в женской красоте ориентируюсь!
– О, святые электроны! – воскликнул я с ужасом. – Так у тебя не только ранение в ногу, но ещё и тяжёлая контузия головы?!
– Ой! Не смеши! У меня всё тело сотрясается…! Больно…!
– Тогда я за тебя рад: у тебя не ярко выраженные психотропные тяжёлые расстройства с кошмарными сновидениями, а лёгкий кретинизм блаженного старческого маразма!
– Хватит! – хохотал Армата где-то на далёкой Губке. – У меня сейчас крабер заберут! Уже две красавицы ко мне в палату ворвались! – и куда-то в сторону: – Всё! Всё! Я уже спокоен! Это мне товарищ смешные анекдоты рассказывает! И вы тоже хотите? Хорошо, хорошо! Вот я с ним сейчас закончу! – и опять для меня: – Как вы там? Хоть в двух словах!
– Не так легко, что б нарастить жирок под кожей! Но и не так трудно, что бы лишиться головы! Постараюсь тебе перезвонить завтра. Заодно мне дашь нужную консультацию. Я только уточню некоторые детали.
– Хорошо! Звони в любое время! Всё равно ничем не занят!
– И анекдоты не собираешься рассказывать? – удивился я.
– Ну, это делу не помеха!
– Твоё дело выздороветь, как можно быстрее! Учти, ты мне здесь нужен! И я надеюсь, что Малыш тебя заберёт на обратном пути….
– До хоть сейчас…!
– Но если будешь ещё слаб или врачи не разрешат: будешь ждать следующей оказии!
– Через три дня меня обещали уже покатать на коляске! – похвастался Армата. – Так что я скоро стану транспортабельным!
– Добро! Выздоравливай! – пожелал я ему на прощанье.
После этих разговоров мне стало намного спокойнее на душе: хоть в данном направлении всё нормализовалось. А за Гарольда я и не переживал: уж он то сам уползёт с Хаоса при первой же возможности. Жалко только, что связи с ним не было. Пока. Ничего, через двое суток Малыш что-то придумает. Если конечно…. Да нет! Такое не случится! Как бы это Спейлоуд не был опасен в будущем, он на данный момент слишком молод. Рано так волноваться по пустякам!
Затем наступила очередь звонков к остальным членам нашей команды. После моих подробных инструкций и описании сложившейся обстановки Роберт ещё больше постарался изменить внешность и соразмерно увеличить бдительность. В предстоящей операции его присутствие было просто необходимо. Так как мне рисковать пока не стоило: мог бы попасться совершенно случайно. Лишь из-за внешнего сходства. Мы ведь помнили о моём заочном приговоре. А в подобных случаях розыск прекращали лишь через двести лет. Слухи о такой нереальной продолжительности жизни раз за разом облетали Галактику, но я относился к ним скептически. Да и скрываться так долго не намеревался.
Наиболее уверенную позицию среди нас имел Цой Тан. В розыске он не числился, в империи раньше не бывал, одинок, богат. Никаких претензий! Надо только постараться, что бы его прибытие не связали с нашим. Вернее, с Николя. Гораздо лучше подуть на холодное, чем расслабиться преждевременно.
Поздно ночью владелец корабля «Верность» поселился в гостинице средней руки «Рока». И вовсе не потому, что он не хотел показывать всем своё мнимое богатство или постыдную скаредность. А потому, что такое было моё распоряжение. Алоис советовал расположиться в более дорогих апартаментах. Роберт, напротив – в одном из мест весьма скромных и непритязательных. Но главную причину я им не открывал: вряд ли они смогут сопротивляться действию домутила в самом крайнем случае. А я, насколько уже стало понятно, всё-таки обладаю неким защитным иммунитетом против насильственного вторжения в мою память. Об этом можно было судить хотя бы по сохранившимся торпедам в сердце кометы и тщательно законсервированных явках в самой столице. Значит секретная обработка моих мозгов, которую неоднократно проводил в своё время профессор Сартре, оказалась вполне действенной. Мне только не давала покоя одна маленькая деталь: любой след профессора был утерян моими товарищами в первые же дни после убийства императора. Алоис всё это время тоже пытался отыскать моего персонального опекуна и учителя в сфере гипнотического и непосредственного воздействия на мозг человека. Профессор Сартре также являлся очень близким другом покойных императора и Серджио. Что, вполне естественно, не могло не заинтересовать ни врагов, ни бывших друзей. Вот только куда он пропал, так и являлось моей головной болью. Мне то он щиты поставил, а вот себе? Да и его могли заставить открыть все свои секреты. И в любое время, зная их, опять добраться до моих мозгов. Конечно, при благоприятных для врагов обстоятельствах. А там, в тех самых мозгах, столько всего невероятного напихано!
Гостиница «Рока» находилась очень близко от императорского дворца. Само здание строилось совсем недавно, буквально на моих глазах. И не только на моих глазах, но и с самым моим непосредственным участием. Об этом, в те времена никто не знал. Кроме Серджио. Потому как лично он создавал все необходимые нам путаницы и неразберихи с чертежами, новыми планами и неожиданными переделками. Вполне возможно, что за четыре года, прошедшие с момента строительства гостиницы, кто-то и раскопал некие странности и пустотелости в скелете здания. Но ведь здание совсем новое! Зачем там кому-то возиться с капитальными ремонтами? Там даже краска ещё не выгорела, небось, на фасаде!
Цой Тану повезло сразу: нужный мне номер пустовал. Он его и выбрал. Признавшись администратору, что второй этаж для него в самый раз. При пожаре можно спокойно прыгать в окно! Его тут же честно предупредили, что окна выходят во двор. А ведь все гости мечтали поселиться в номере с видом на резиденцию имперской власти. На что наш товарищ ответил:
– Это гораздо лучше: во всех дворцах вечно по ночам балы и шумные салюты! Разве отдохнёшь в такой нервной обстановке?
В общем: сельский лорд с замашками нежданно разбогатевшего аристократа. Именно так о нём и подумал администратор, с любезной улыбкой вручая ключи от номера.
Вообще то заученная Цой Таном легенда имела под собой самые твёрдые основания. Человек, с документами которого мы без боязни оперировали, действительно существовал в природе. И даже являлся наследником одного древнего рода. И титул графа даже имелся. Только вот мало ли подобных отпрысков бездельничает по Галактике? Вырвавшись из-под опеки престарелых родителей? Да сколько угодно!
Бал правда один интересный нюанс. Ведь не у каждого наследного графа отец догадался не вносить данные своего сына в общую информативную сеть. А когда сын подрос и решил заняться интересным для него делом, пути его и его семьи пересеклись со мною. И отец по составленному в то время контракту всегда мог внести необходимые нам сведения о своём «непутёвом» сыне. О чём я его и попросил: задействовав паролем давнюю договорённость и дав старому графу данные Цой Тана.
Вот таким образом уже второй день наш товарищ постепенно привыкал к обращению «граф» и «Ваше сиятельство!» А ведь ещё несколько недель назад он подвизался бесправным переводчиком в самурайской банде вымогателей. Весьма стремительный взлёт по лестнице человеческих рангов! Да и звучит гораздо благозвучней: граф Шалонер! Вот только умения вести себя подобающим образом ему явно недоставало. Со временем поднатореет, но пока ещё долго будет вызывать скрытые усмешки обслуживающего персонала. Администраторы и простые носильщики сразу могут сказать, кто есть кто. Лучше любого сыщика!
Для большей правдоподобности мы оставили новоиспеченному графу и его прежний род занятий. Увлечение флорой и фауной должно смягчить его явное незнание этикета и малоинтеллигентное поведение в среде себе подобных. Да и нет нужды ему сразу вторгаться в пресловутое высшее общество. Лишь бы не трогали, не приставали и не интересовались. Не мешали ему свободно передвигаться и не надоедали бессмысленным наблюдением.
После того, как граф Шалонер осмотрел свой номер в гостинице, сразу подался в ближайшее казино. По воле судеб повезти может каждому человеку. Даже в азартных играх. Но Цой Тан к таким счастливчикам видимо не принадлежал. Так как довольно быстро просадил оговоренную мной сумму и с чистой совестью пошёл спать. Причём сумму я ему указал в таких словах: «По крупному не играй, не спеши, дальше максимума в две тысячи галактов не зарывайся!» При этом я и не подумал, что он воспримет мои слова, как конкретные указания к действию: проиграл ровно две тысячи!
Ругать его сил у меня уже не оставалось, хоть и было желание. Но только я собрался под утро вздремнуть, как вновь появились уважительные причины для бодрствования.
Проснулся Булька. Или очнулся, после продолжительного процесса выздоровления. Как он сразу предупредил: ещё не до конца завершённого. Зато его мысли врывались в мой мозг с такой силою, что пришлось даже его попросить громко так «не кричать».
«Это у меня некий всплеск эйфории! – высказывался Булька. – В связи с тем, что мне удалось пережить очень опасное кризисное состояние организма! Даже моя наследственная память стала потихоньку возвращаться!»
«Прекрасно! Значит, теперь ты мне сможешь рассказать: что ты умеешь делать и как тебя использовать?»
«Запросто! Я могу защищать твою кожу от мелких порывов, разрезов, резкой смены температур и даже останавливать кровотечение при небольших ранах!»
«Для этого мне будет достаточно носить с собой два, три бинта! – попытался я остудить его деловой энтузиазм. – Они намного легче, чем ты!»
«К тому же я могу прекрасно массажировать твои уставшие участки подкожных мышц и проводить электростимуляцию простуженных областей по всему твоему телу!»
«В таком случае лет через восемьдесят ты мне сильно пригодишься! Раньше, увы, я простуживаться не собираюсь».
«И ещё я могу будить тебя в случае возникновения неблагоприятной среды для твоего организма! Да и в любое время…, по твоему желанию….»
«Для этого мне и будильника не надо! – бодро отвечал я. Но подспудно чувствовал, что Булька немного растерян. – А что ты ещё можешь?»
«Очень много всего! – но последнее утверждение прозвучало как-то неубедительно. – Только…. Мне надо ещё немного сил поднабрать…. И покушать…. А там опять чего-то вспомню!»
«Ну, так бы сразу и сказал!» – это уже было что-то конкретное. Созвонившись с Алоисом, я соорудил для скатавшегося в комок Бульки подкормку из проводов в двенадцать вольт. Минут десять понаблюдал, как серый шар булькает от удовольствия и попыхивает голубыми искорками. И только после этого завалился спать. Хотя при этом у меня появились ощущение некой дисгармонии: словно у меня со спины содрали толстый слой кожи вместе с тёплой и плотной курткой. Неужели за короткое время так привык к подарку электромугов? А что же будет дальше? Или это на то и рассчитано? Может это разумное существо сродни наркотиков? Привыкнешь, а потом таскай всю жизнь? Только такого счастья мне не хватало!
Разбудил меня в обед приход Алоиса. Он долгое время молча разглядывал искрящееся чудо. Помня о молниях, трогать не пытался, хотя несколько раз и протягивал руку. Булька тоже как-то почувствовал присутствие чужого человека в комнате, и пока я умывался, перестал искрить, затих и стал даже темней цветом. Для уточнения технических деталей мы с Алоисом вышли на кухню и часа три там спорили и решали, рассматривали собранные данные и подбирали самые подходящие варианты. И решили, что операцию «плохой двойник» проведёт лично мавр со своими помощниками. Естественно с самым непосредственным участием Роберта. Который благополучно добрался до выделенной ему явочной квартиры и, на данный момент, отдыхал после длинной дороги.
Больше всего трудностей вызывала у нас нехватка людей. Лаборатория наркоторговцев располагалась в труднодоступном месте и хорошо охранялась. В первую очередь от конкурентов. Если бы туда ворвались силы полиции, то преступники даже бы не сопротивлялись. А так они увидят малочисленность отряда нападения и попытаются дать самый яростный отпор. Плюс ко всему ещё и близнеца надо было подготовить заранее и доставить на место или перед самой операцией, или в момент завершения.
В общем: двух человек не хватало. А где их взять? Если бы я подключился, то заменил бы недостающую пару. Но рисковать не имел права. Оставалось только перебирать в уме все возможные кандидатуры из числа моих бывших сослуживцев. После ухода Алоиса на квартиру Роберта я этим и занялся. Имея на руках полные списки всех, кто мог нам пригодиться и в настоящее время находился рядом. После ещё нескольких часов кропотливой работы на компе, пришлось с сожалением констатировать: ни в одном человеке я не был уверен настолько, что бы доверить знания о наличии моей группы в столице. Если бы ещё не слишком ретивая слежка за Николя, можно было бы и подключить кое-кого. Надавив на подобранных людей лишь авторитетом того же Роберта, например, и не разъясняя самой сути операции. Представив её как некую частную задумку. Или вообще полностью нанять для этого дела посторонних людей, ведь средств у меня хватало и для этого. Но «плохой близнец» требовал скрупулезного выполнения некоторых секретных действий. О которых даже догадываться непосвящённым было запрещено. А если отправлять только четверых, то риск для каждого возрастал чрезмерно. Не хватало только в такой момент потерять из-за ранений хотя бы одного бойца. И как тут выкрутиться?
С таким тяжёлыми мыслями я вернулся в свою комнату. Сел на стул и бездумно протянул руку к дремавшему Бульке. Тот сразу встрепенулся и попытался накатиться на мою ладонь всем своим телом. Явно намекая на необходимость нового диалога. Продолжая перебирать в уме варианты готовящейся операции, я приложил серый шар к себе на плечо, и он уже сам прильнул к моей шее:
«Я вспомнил ещё несколько важных вещей! – опять слишком громко раздалось в моих мозгах. – Я умею раздуваться в объеме и менять свою окраску!»
«Хм! Раздуваться? То есть, ты хочешь сказать, что можешь стать воздушным шаром и даже поднять на себе некий груз над поверхностью?»
«Ещё чего! Летать я даже сам не могу! – в мыслях Бульки послышалась толика обиды. – Только увеличивать и менять форму».
«А какие цвета окраски у тебя могут получиться?»
«Любые…. Наверное….»
«Постой, – мне стало интересно. – А как ты видишь окружающий мир?»
«Когда я сам – то с помощью своих сонаров и очень слабого наружного зрения. Когда с тобой – всё вижу твоими глазами и слышу твоими ушами. А слушать получается лучше, когда ты спишь».
«То есть, ночью ты можешь меня охранять?»
«Конечно! И днём я могу услышать больше чем ты».
«Я тебя сейчас положу на стол, и ты мне продемонстрируешь свои цветовые возможности. Хорошо? И насчёт еды: много тебе не повредит?»
«Нисколько! – я уже умею регулировать поступление пищи в свой организм. Да и не наелся ещё. При хорошем питании память моя лучше восстанавливается. Может, ещё чего полезного вспомню».
«Давай, давай! Хоть ты и так уже просто незаменим!» – с этими мыслями я положил Бульку на стол и тот стал творить преобразования своего внешнего вида. Вначале менял цвета: с ярко желтого на красный, синий или насыщенно зелёный. Потом немного увеличился в объёме и превратился в почти правильный куб. Потом пирамиду, потом столбик, параллелепипед и напоследок усечённую призму. И самым последним трюком распластался по столу и слился с ним цветом. Если бы я не знал, то подумал бы, что стол пуст. Ай да Булька! Ай да молодец! Скоро мы с ним представления давать начнём!
Помимо этих весёлых мыслей, ещё какие-то интуитивные ассоциации пронеслись в моём мозгу, и я попытался на них сосредоточиться. Тут же вспомнил о предстоящей операции, и вновь стал думать только о ней. И для усиления умственной деятельности, отправился на кухню подкрепиться.
Поздней ночью на связь вышел Алоис и сообщил, что найден двойник Николя. С немного странной кличкой «Воробей», он подходил для задуманного по всем параметрам кроме полностью непохожего лица. Но это было даже лучше: легче будет заманить его в столицу. Наш мавр и этот вопрос сразу продумал. Не мотаться же за «плохим близнецом» в другой город за четыреста километров! А так он сам полетит на приманку в Старый Квартал. Приманкой должен был стать не кто иной, как наш новоиспеченный граф Шалонер. Именно на таких богатеньких клиентов охотился нужный нам кандидат в покойники. Между прочим, он не только обманом обирал свои жертвы, но потом ещё и убивал. Очень тщательно при этом заметая свои следы. Преступника пытались поймать с поличным уже давно, но тот всегда выкручивался самым счастливым для него образом. Вот только, как говорится в старой пословице: «Сколь не свети, звезда, всё равно придёт …затухание». Алоис имел ещё со старых времён твёрдую уверенность на сопричастность к преступлениям некоего крупье. И был убеждён, что именно тот давал Воробью наводки на самых денежных, недалёких умом, заезжих издалека и одиноких посетителей казино.
Мне ничего не оставалось делать, как сразу же послать к нужному игровому столу нашего Цой Тана и разрешить ему проиграть ещё три тысячи. То ли крупье нервничал, то ли наш граф играл слишком спокойно и уверенно, но в эту ночь счастье улыбнулось богатому графу. И он умудрился отыграть потерянные накануне две тысячи. Сохраняя плохо разыгранную невозмутимость дилетанта, Цой Тан, уходя, щедро оставил на столе с десяток галактов и пообещал разорить казино в следующую ночь на том же месте.
Крупье оправдал возложенные на него надежды полностью. Так что ехать за Воробьём далеко не пришлось. Уже в обед следующего дня преступник буквально не спускал глаз с графа Шалонера и пытался втереться к нему в доверие. А тот и обрадовался от всей души и попросил нового знакомого вечером прогуляться вместе по городу. Ссылаясь на то, что никого в столице больше не знает. Таким образом, Воробей в нужный час оказался в нужном нам месте.
По этому поводу мне вспомнилась поговорка, которую любила повторять Патрисия в юности: «И на осу паук найдётся!»
А со мной за этот день произошло много интересного. Да и не только со мной. И причиной всему происшедшему, стал не кто иной, как пресловутый подарок электромугов.
Началось всё вполне обычным подпрыгиванием Бульки на столе, лишь только утром я вошёл в комнату для того, что бы поспать несколько часиков. Хорошее питание способствовало его выздоровлению и улучшению памяти. Я так и подумал, когда протянул руку к столу. Но создание откатилось в сторону и без обычных наших контактных «разговоров» сразу же приступило к демонстрации своих проснувшихся возможностей.
Первым делом Булька изобразил собой большую миску. Потом нечто, вроде кастрюли. Несколько моих хлопков он получил за модель плоского листа, скатанного в трубочку. И совсем бурные аплодисменты, и мои крики «браво!» сорвал за попытку превратиться в полуметрового человечка. Амебообразное, словно из мультипликации существо, неумело перебирало смешными ногами и вальяжно раскачиваясь, бродило по столу. При этом на той части, что обозначала голову, торчало что-то наподобие носа, ушей и выступающей челюсти. Затем человечек остановился и стал менять цвет по частям тела: голова стала розовой, ниже пояса всё окрасилось в тёмный цвет, а верхняя часть туловища приняла зеленоватый оттенок. Конечности, обозначающие руки, тоже окрасились розовым. Точь-в-точь, как мои одеяния в данный момент. Вот тут уже я разразился продолжительными овациями.
Видимо Бульке понравилась моя реакция, так как он удивил меня ещё больше. Я уже и хлопать перестал, и рот открыл непроизвольно, и дышать почти перестал. И было от чего: на моих глазах Булька постепенно превращался в… голову! Намного бóльшую, чем моя, но, тем не менее, очень похожую. Конечно, мне сразу бросалась в глаза неестественность образуемой формы. Да и волосы у создания получались слишком толстые. Сразу видно….
И в моих мозгах молниями пронеслись мысли: а ведь и правда! Он ведь только учится! А что если ему как следует потренироваться?! Если он уже сейчас такие чудеса творит, то, что он сможет изображать впоследствии?! И как лучше использовать его уникальные возможности? Можно ли будет его надеть на себя, допустим, как…, как маску?!
Сон улетучился как ветер! Несколько часов мы провели в интенсивных переговорах, обсуждениях, пробах и даже небольшой ругани. Последнее меня окончательно убедило в том, что Булька действительно принадлежит к семейству разумных существ. И не просто мыслящих, а мыслящих хитро, с хорошей логикой и способностью к самоиронии. Причём строптивость видней всего была не в самом желании просто поспорить, а во внутреннем глубоком осознании своей правоты. Если Булька чего-то не понимал, он тут же в этом признавался и, чаще всего, верил мне просто на слово.
Конечно, нельзя сказать, что наши отношения строились на равноценном партнёрстве. Скорей я относился к нему, как к ребёнку. Очень талантливому, чуть ли не вундеркинду, но всё-таки ребёнку. Которого надо учить, наставлять, поправлять и опекать каждое его движение. Вот только Булька сразу предупредил: хоть он теперь со мной связан чуть ли не пожизненно, пусть я зарекусь давить на него своим авторитетом или командным положением. Но самое главное – это те существенные результаты, которых мы добились, экспериментируя с внешними изменениями человека. Подопытным экземпляром, которого, я и являлся.
Первым делом мы занялись моим лицом. Булька привычно разместился у меня на плечах и груди в виде эдакого пончо и, удлиняя отростки своего тела, наращивал толщину моей кожи в нужных местах. Трудились мы при самом ярком освещении, да ещё и в окружении четырёх зеркал. Сверяясь с несколькими фотографиями человека, документы которого имелись на запас в картотеке Алоиса и были в совершенном порядке. Вот только рожа на фотографиях вызывала непроизвольную улыбку. Обрюзгшее лицо, губы навыкате, нос, словно горный хребет и уши как у слона. Гротескное лицо, словно топором сделанное, но оно нам подходило именно из-за своей простоты в деталях. Главное было сохранить сущность типажа, а уж с любимой женщиной, которая знала это лицо лучше своего, я встречаться не собирался. Да и вряд ли имелась такая экстремалка в повседневной жизни.
Получалось у нас довольно-таки хорошо. Да и диспут не прекращался ни на минуту.
«Смотри внимательней: на подбородке надо добавить ещё одну складку. А на горле надо изобразить кадык».
«У тебя такого нет! А ему он зачем? Улучшает дыхание?»
«Скорей наоборот. Кадык – это некое неправильное развитие организма. Иногда связанное с серьёзным заболеванием. Вот, почти хорошо! Только чуть поострей его сделай…. Есть! Теперь в самый раз! Теперь займёмся подбородком. Булька! Зачем ты его сделал таким круглым? Словно у женщины?»
«Мне кажется – так вид более эстетичный! Ладно, сделаю ещё более квадратным, чем твой подбородок!»
«Между прочим, ты какого пола?»
«Пола? Кажется – никакого….»
«Надо же! А как вы размножаетесь? Ещё немного увеличь ямку на подбородке….»
«Пока не знаю. Вот так что ли?»
«Да, сейчас в самый раз. Может, вы просто делитесь? Или отпочковываетесь?»
«Ни одной мысли нет в моём сознании по этому поводу. Только уверен почему-то: родителем я стану ой как не скоро!»
«Зачем ты делаешь такие толстые щёки?!»
«По двум причинам. Первая: мне будет удобней рассредоточить слой своего тела на остальные участки твоего лица. И вторая мне надо сосредоточить некий потенциал возле твоих губ. Ведь их придётся поддерживать в ином цветовом режиме, а это пока для меня довольно трудно….»
«А щетина?! – вспомнил я. – Не могу сказать, что она растёт с потрясающей скоростью, но колоть она тебя будет изрядно!»
«Нисколько! Я её просто переварю как нежелательное инородное тело. Ты даже не почувствуешь неудобства!»
«Неплохо! А если мне вдруг понадобится отпустить бороду?»
«Без проблем! Мне даже при этом удобней будет держаться за твою кожу. Пропущу волосы сквозь себя и всех делов!»
«Постой! Зачем губы такие огромные сделал? Смотри на фото, там они большие, но не до таких же размеров!»
«Странно! Если ты от хорошего питания наел себе толстые щёки, то почему бы и губы не могли обрасти салом?»
«Не для всех частей тела процесс пополнения идёт одинаково. У образца губы и так смешные. Зачем же его вообще уродом делать? Как хочешь, но в этом месте надо работать тоньше. Понял?»
«Постараюсь, Танти. Но на естественный цвет тогда не рассчитывай….»
«Эй, дружище! – моё лицо стянуло словно вакуумом. – Не так сильно! Может мне понадобится что-то говорить, а рта открыть не удастся! Старайся не нарушать моей нервной деятельности и кровообращения. Добро?»
«То тебе толсто! То тебе тонко! – стал ворчать Булька. – Сам то знаешь – чего хочешь? И не забывай: я ведь только учусь!»
«И получается у тебя просто превосходно! На зависть любому визажисту! – подбодрил я его. – Да и спешить нам некуда. Работай!»
Нос нам удался лучше всего, равно как и уши. А вот с надбровными дугами пришлось повозиться. Когда мы их увеличивали по образцу, брови становились маленькие, словно их выщипали. Удлиняли брови – лобная часть не гармонировала с остальным лицом. Но через три часа между зеркал сидел совершенно другой человек. Хоть и губы он имел немного синеватого оттенка, но в душе я ликовал. Подобная удача мне и не снилась. Теперь у меня появился шанс быстрей добраться до гостиницы «Рока». Главное быдло по пути не вызвать подозрения среди агентов безопасности.
Но, оказалось, что Булька исчерпал ещё не все свои возможности. Когда я ему подробно разъяснил суть и смысл отпечатков пальцев, он пообещал устранить и эту проблему. Причём – легко и быстро!
Естественно, ни первого, ни второго сделать не удалось. Но четыре часа проведённые нами возле микроскопа и с увеличительными стёклами – пустяк по сравнению с той проблемой, которую при этом удалось решить. Булька протянул свою плоть по моим рукам и обвил каждый палец новой кожей с заданным рисунком. Для меня подобное было просто чудом. Не меньше.
Единственное, что беспокоило, так это возможность попасться патрулю на специальном автомобиле с мобильным лайзмером.
«А что такое лайзмер?» – тут же спросил Булька.
«О! Это такой очень полезный прибор для всех служб безопасности. Они стоят во всех космопортах и зданиях со специальным пропускным режимом. Они сканируют плоть подушечек пальцев, а если надо, то и лица и сразу подмечают любые хирургические операции. Как бы давно те не проводились. И если лайзмер зафиксировал малейшие, неучтённые в документах изменения, человека сразу посылают на сверку сетчатки глаза. А уж тогда….»
«Я, конечно, не уверен, – стал размышлять Булька. – Но мне кажется, этот ваш лайзмер будет против нас бессилен. Моё тело полностью перестроилось на твой организм. Теперь я могу моментально заменить вышедший из строя кусочек твоей кожи, без малейших шансов неприятия или не приживления. И мне кажется, срастание будет настолько естественным, что никакой прибор не усмотрит там хирургического вмешательства. Проверить мои убеждения тоже не помешает!»
«Как только представится такая возможность! – пообещал я. – Но скажи мне ещё такую вещь: а другого человека ты можешь так же изменить?»
«Не имею для этого ни потенциала, ни времени, ни возможности! Разве только на самом минимальном участке….»
«Например: на пальцах?»
«Я не уверен, что получится…. Надо экспериментировать…, – сомневался Булька. – И для этого мне придётся отторгнуть от себя частичку своего тела и умертвить….»
«А это будет больно?»
«Не пробовал, не знаю…. А что именно ты хочешь сделать?»
«Надо отпечатки пальцев Николя нанести одному плохому дядьке. И чтоб отпечатки не испортились и после смерти этого дядьки».
Булька некоторое время молчал. Видимо копался в своём, ещё не до конца проснувшемся, сознании. А я тем временем с восторгом разглядывал свои подушечки пальцев. На глаз рисунок незаметен, но под микроскопом отпечатки выглядели как на картинке-образце.
«Для выполнения твоей задачи мне нужно запечатлеть в своей памяти пальцы Николя. И не просто запомнить, а прозондировать основательно. На это уйдёт минут тридцать. Может быть…. Потом мне ту же процедуру надо провести с вашим плохим дядькой. Вот только там уже и часа может не хватить….»
«Тогда немедленно двигаемся на лёжку Николя! – решил я. – Может тебе подкрепиться надо?»
«Могу и без подзарядки, – обрадовал меня Булька, – Но тогда я буду получать питание от тебя. А в этом случае тебе нельзя ущемлять себя в кормёжке. А ещё лучше – старайся потворствовать всем своим гастрономическим склонностям».
«Вот это здорово! Поесть я любил всегда! Вот только, не всегда удавалось…!»
«Теперь тебе диеты не грозят! Да и вообще: со мной не пропадёшь!»
С этими добрыми, напутственными словами я и покинул квартиру Алоиса и отправился к Николя. По дороге предупредив его, что к нему направлен человек. Дабы он открыл на условный стук.
А сам чуть ли не на крыльях летел в многолюдном людском потоке. Естественно, мои глаза автоматически замечали десятки агентов, шныряющих в толпе. Некоторые из них цепкими взглядами застопоривались на моей фигуре, потом, рассмотрев лицо, теряли ко мне всякий интерес. И сотни камер, расставленных в самых удобных местах, тоже изрядно напрягали моё чувство самосохранения. Но они не омрачали моей радости: я просто уверен был в своей неузнаваемости. Оставалось только изо всех сил вести себя непринуждённо, с любопытством разглядывать все окружающее и с аппетитом поглощать по дороге все, что попадалось на лотках у продавцов и предлагалось из окошечек кондитерских, закусочных и небольших кафе. Вел я себя как настоящий владелец среднего капитала: прожорливый, беспардонный и любопытный.
Теперь я мог спокойно поселиться в нужной мне гостинице и без помех обследовать и воспользоваться чуть ли не самой большой из тайн, которые мне достались в наследство от покойных императора и его начальника личной охраны Серджио. Если бы кто-то из наших врагов, а в особенности Моус, со своими пиклийскими поборниками, узнал об этой тайне – Оилтонская империя оказалась бы на грани своей гибели. И в столице сейчас бы творился ад. А так всё было спокойно. Относительно, конечно.
Но танки на улицах не стояли, войск видно не было, работали все учреждения, магазины и общественный транспорт. А ведь не так давно, здесь стреляли, убивали и сравнивали с землёй целые кварталы. И я принимал в этом самое непосредственное участие. Вместе с принцессой Патрисией. Но тогда был путч, а сейчас устоявшаяся мирная обстановка. Тогда мы прикрывали спину друг другу, а сегодня мне страшно смотреть в её глаза. Даже в кадрах теленовостей.
Отогнав от себя мрачные мысли, я ускорил шаг, и уже через короткое время условным сигналом уведомил Николя о своём прибытии. На явку он меня впустил, но руку из кармана куртки не вынимал, держась от меня на дистанции и с напряжением ожидая моих пояснений.
Я бесцеремонно уселся на диване и выдержал издевательскую паузу. Всем своим видом показывая, что мне спешить некуда. Николя сдался первым:
– Хотелось бы узнать причину вашего визита?
Я молча придвинул стоящий сбоку стул к себе и похлопал по сиденью:
– Плохо ты встречаешь гостей! Присаживайся, поговорим. Подержимся за руки…, – Николя в этот момент стал ко мне приближаться, заворожено разглядывая и прислушиваясь к знакомому голосу. – Или тебя так запугали, что ты уже и от командира шарахаешься?
– Танти?! – выдохнул с облегчением мой товарищ. Затем всё ещё с опаской пожал протянутую ладонь и только тогда рассмеялся: – Ну ты и загримировался! Супер!!!
Не выпуская его правой руки, я взял и левую, усадил его на стул и пояснил:
– А так держаться мы будем не менее получаса!
– Кто такое придумал?!
– Наш новый член команды! Наш новый товарищ! И зовут его Булька!
– Булька?! Ай! – неожиданно воскликнул Николя. – Меня что-то защекотало по пальцам!
– Это он так с тобой здоровается!
– Ничего себе прогресс! – он присмотрелся к моему носу. – А на твоём лице – тоже он?
– Угадал! И не только там! В общем: ты сиди спокойно, а я тебе всё подробно растолкую.
Когда через полтора часа я подходил к квартире, на которой собрались Алоис со своими помощниками и Роберт, то тоже предупредил по краберу, что скоро к ним прибудет от меня посланец. Вот только войти в эту квартиру я мог и сам. Не ожидая пока мне отроют изнутри. Что я и сделал со всей присущей мне осторожностью. Ориентируясь на звуки и не зажигая свет в смежных помещениях. Все находились в самой большой комнате, сдержанно смеясь над какой-то историей, рассказываемой Робертом. Дабы совсем не напугать ребят я вошёл туда неслышно, но с поднятыми вверх руками. И правильно сделал! Ибо в тот же момент Алоис нырнул за внушительный комод, на ходу снимая выхваченный пистолет с предохранителя. Его помощники тоже грамотно разбежались в стороны от стола. Поднимая на меня раструбы небольших парализаторов. А Роберт рыбкой нырнул за диван, уже в полёте отведя руку с блеснувшим кинжалом. Причём делал всё зряче: при малейшей угрозе с моей стороны, кинжал бы вонзился в моё бренное тело ещё раньше, чем метатель скрылся за спинкой дивана.
– Ты кто такой?!!! Как сюда вошёл?!!! – заорал Алоис, наступая в мою сторону и напряжённо вглядываясь в темноту за моей спиной.
– Как я сюда вошёл? – спокойно переспросил я. – Так ведь у вас все двери открыты! А кто такой? Так ведь вас предупредили о моём визите!
По мере моих ответов Алоис подошёл ко мне вплотную, секунд десять напряжённо всматривался в мои глаза, а потом вернулся на своё место за столом. И только спрятав пистолет за бортом своей куртки, пробормотал:
– И как не стыдно: доводить старого и больного негра до преждевременного инфаркта!
Роберт уже в это время опять взгромоздился на диван, и с улыбкой стал подбрасывать кинжал за кончик лезвия:
– А я тебя сразу узнал!
– Да ну! – не поверил я, тоже усаживаясь за стол. – И как же тебе это удалось?
– По походке! Такой поступи, как у тебя, нет ни у кого.
– Вот те раз! – протянул я разочаровано. – Придётся походочку менять.
– Проще простого! Но ты лучше признайся, зачем ты себе так личико изуродовал? И во сколько тебе обошлась пластическая операция?
– Для общего дела не жалко! – мой голос стал твердеть. – Тем более что я тоже буду участвовать в операции. Но сию минуту мне нужен Воробей. Чем раньше я с ним войду в контакт, тем это для нас предпочтительней! Где он сейчас?
– Его Сиятельство, – стал отчитываться Алоис, – Уже подводит Воробья к нашему кварталу. Через минут двадцать мы его планировали повязать и наподдать немного дури в его кровь. Для успокоения и послушания. К моменту смерти наркотический дурман рассосётся и не оставит после себя малейших следов.
– Отлично! Тогда выходим к нему навстречу! – скомандовал я. И высокопарно процитировал: – Веди нас в бой, о гордый мавр…!
И был прерван неожиданным смехом:
– Ты бы на себя со стороны посмотрел! – стал оправдываться Роберт. – С твоей внешностью ты можешь смело выступать на подмостках любого театра!
После его слов со мной случилось то, чего я не испытывал уже лет пятнадцать: я смутился….
