Глава двадцать седьмая
ФИНАЛ
Лимузин с охраной выстоял под виллой Светозарова сорок минут, прежде чем девушка решилась отправиться в родную контору. По ее расчетам она не должна была встретить свое непосредственное начальство, ну а остальными она и так могла распоряжаться по праву высочайшего ранга. Еще будучи в пути, она дала довольно строгое указание Петру и его команде не надоедать ей телефонными звонками, а спокойно дожидаться ее в фойе здания:
– Мне сегодня следует сделать массу дел по оформлению расчета – и обязательно все успеть за один раз. А то вчера все на меня косились и думали что у меня ужасно ревнивый муж.
Сосредоточенность и спокойствие необходимы было Александре в момент просмотра секретных файлов.
Каково же было ее удивление и еле скрытая злость, когда прямо на пороге офиса она встретила ехидно ухмыляющегося Бориса Королюхова. Он, видимо, прослушал сообщения наружных групп наблюдения, потому что заранее настроился на какую-то каверзу:
– Ой! А вот и наша боевая подружка пожаловала! Разве тебе не приказано было оставаться на вилле?
– Твоя информированность просто поражает! – рассмеялась девушка, отталкивая рукой товарища по работе и с беззаботным видом впархивая в офис. Всем своим видом она сразу дала понять, что не собирается отчитываться перед такой мелкой сошкой. – Пыл Пылыч у себя?
– А зачем он тебе?
Даже не поворачиваясь в сторону Борюсика, Александра заглянула в кабинет шефа, потом – главного аналитика и отправилась с повторным вопросом к дежурному оператору. Тот, само собой, был вынужден отвечать, хотя и сделал это сухо, как и положено в таком случае:
– Шеф на выезде.
После чего девушка изменила решение сразу отправиться к своему обычному месту с компьютером, потому что мнимый миллионер с озлобленным взглядом так и следовал за ней. Вместо этого она прошла в общий зал, сделала себе капуччино в кофейном автомате и уселась за свободный стол с дежурным компом общего назначения. Коллега и тут от нее не отстал, устроившись напротив и буравя недобрым взглядом. Поэтому Александра решила этого козла вывести из себя вполне проверенными и отработанными методами. Может, тогда он отвалит в туман и не будет мешаться под руками? Время-то ограниченно!
– Ну что, Каралюх, не терпится поделиться свежими новостями? Давай, давай, колись, не стесняйся!
Борис очень не любил, когда его так называют, и прощал подобное обращение только двум людям – Павлу Павловичу и лучшему агенту-женщине. Вот и сейчас он только покривился, но в разговор вошел:
– Можешь завидовать, но в данный момент я действительно знаю многократно больше, чем ты.
– Ха! Если бы ты увидел хоть десятую часть того, что посчастливилось увидеть позавчера мне, точно лопнул бы от зависти.
Намек на другие миры удачно попал в цель: коллега покраснел и запыхтел как паровоз от сдерживаемых нехороших эмоций. А потом только и смог выдавить:
– Дело у нас общее, так что не задавайся.
– Я и не задаюсь. Это ты первый начал хвастаться, вместо того чтобы быстро ввести меня в курс всех дел. Итак: куда отправился шеф? Мне тоже важно быть в курсе любых деталей нашего «общего» дела. Не правда ли?
Королюхов так и продолжал сверлить девушку своим колючим взглядом, явно над чем-то раздумывая. Но потом решился быть приветливее и открытей:
– Да тут такое дело закрутилось… Опять с теми самыми усыновленными детишками связанное, которыми наш объект занимался.
– Опять они пропали в собственном доме?
– Если бы только это! Там нечто более сложное вырисовывается. Помнишь тот весь момент «наезда» на приемных родителей? Ты ведь здесь была и наблюдала, как полицейские с заместителем прокурора и ордером на обыск вломились в дом?
– Прекрасно помню.
– Вот и я все в записи просмотрел. Там такой один интересный момент был, когда старшая девочка взъелась на хамоватого полицейского, начальника тамошнего участка. Она его еще отругала, что, мол, воняет мерзким сигарным дымом, словно из помойки. Ну или что-то в том духе.
– Ничего не поделаешь, – кивнула Александра, мысленно прогоняя перед глазами всю сценку. – Работа у этих поли такая.
– Так вот, сегодня случилось самое интересное, хотя началось еще вчера. Ты помнишь, что сказала напоследок старшая девочка, которую звали Власта?
– Ну… примерно.
– Я запомнил дословно, потому что мы тут раз сорок этот момент просмотрели. Она сказала начальнику тамошнего участка по поводу свободы курения: «Именно из-за этой свободы вы и пострадаете, заставив вашу семью в скором времени потратиться на ваши похороны. Ибо черные легкие уже начали гнить от разрушения…»
– И что?
– Этот коп проверился вне графика – и у него обнаружили прогрессирующий рак легких. Вчера вечером он об этом узнал и впал в такой маразм, что сегодня с самого утра стоит на коленях и рыдает перед домом той самой усыновленной троицы.
Глаза Александры расширились от искреннего удивления:
– Зачем?
– Причина простая: смертельно больной человек вбил себе в голову, что та самая Власта – и пророчица, и целительница в одном флаконе. Мол, если она смогла рассмотреть почерневшие от рака легкие, значит, она же сможет его и вылечить. И теперь стоит перед домом Зденкеров, молится с отрешенным взором и умоляет старшего опекуна только об одном: хотя бы взглянуть на святую деву.
– М-да… Когда остается прожить мало, с психикой человека еще и не то случается. – Девушка с сочувствием покивала головой. – Но мне кажется, его наверняка скоро заберут в психушку.
– Ха! – ухмыльнулся Королюхов, вытирая платком вспотевший лоб. – Шеф почему-то тоже решил, что у этой девицы какие-то сверхъестественные способности. Вот вся контора и зашевелилась. Вдобавок еще одна деталь выяснилась: деток опять нет. Хотя на этот раз их папаша, господин Зденкер, придумал новую отговорку: мол, детки в дальнем путешествии и вернутся только через несколько дней. Но тонкость заключается в том, что дети уже семь дней из дома не выходили. После предыдущего скандала покрутились, помелькали сюда, туда, затем поодиночке вошли в дом – и пропали. Ведь наши службы так камеры наблюдения и не сняли. Так что всем очень интересно, как будет в данной ситуации действовать объект. Павел Павлович применил все свои связи, чтобы опять уговорить прокурора дать ордер на обыск. Только на этот раз его хотят совершить без предварительного шума и пыли. Так сказать, наскоком.
– Ой, как интересно! А ты мне рассказывать не хотел, – упрекнула Александра коллегу. И продолжила ничего не значащий треп на тему разных болезней. А сама тем временем лихорадочно размышляла:
«Вот незадача! Почему я раньше намеками не навела Диму на рассказ об этих детях? Ведь он наверняка бы мне все рассказал, и я сейчас была бы в курсе всех тонкостей. А сейчас что делать? Позвонить ему и намеком предупредить? Тогда он спросит, откуда мне это известно. Нет! Так не пойдет. Если и говорить, то при личной встрече. Следовательно, надо как можно скорее отсюда рвать когти – и сразу его вызванивать. Но сначала – заглянуть в секретные файлы Казика! Ах, вот мерзость: еще раньше надо избавиться от этого таракана!..»
И она быстро нашла повод поссориться с коллегой хотя бы на время. Они как раз перешли к теме кожно-венероло-гических заболеваний, и Королюхов позволил себе некую дружескую скабрезность в сторону Саши. На что она сразу взбеленилась, вскочила на ноги и выпалила ему в лицо:
– А ты, Каралюх, вообще от СПИДа издохнешь!
– Да ты чего? – отстранился тот в испуге, прекрасно зная, что коварная нимфетка всегда держит при себе и кинжал, и удавку, да просто может выцарапать глаза.
– А что ты меня дразнишь? Похоронить собственноручно желаешь? – шипела девушка.
– Да нет, я просто пошутил, извини…
– Надоел своими дурацкими шуточками. Лучше бы делом занялся!
– Так я…
– И мне не о чем с тобой больше сплетничать! Пойду-ка я еще пороюсь в некоторых данных про «деток» объекта. Раскидал он их по всей Европе, а вот зачем?
Она направилась к выходу из комнаты, а Королюхов подозрительно прищурился:
– Тебе больше заняться нечем?
– Борюсик! – Девушка приостановилась и смерила своего коллегу высокомерным леденящим взглядом. – Если ты не забыл, то это именно я откопала «веточку» с детками. Так что не тебе указывать, чем и когда мне заниматься.
Дальше она демонстративно и с гордым видом прошлась по всей конторе, перекинулась несколькими словами с некоторыми сотрудниками – и направилась к своему постоянному рабочему месту. С колотящимся сердцем вошла в сетевое окружение и быстро вышла на искомые файлы. Больше всего она молила провидение о том, чтобы Казик Теодорович в последние дни не вздумал поменять коды доступа. Но все оказалось по-прежнему, и вскоре папки с секретными делами запестрели перед ней в мельтешащем калейдоскопе. В названии одной из них мелькнуло знакомое имя: «Елена». Еще чуть ниже: «Разработка Королюхова». В душе сразу заворочалось самое низменное желание растерзать подлого ублюдка собственными руками, но, пока открывалась папка, на пороге комнаты показался мнимый миллионер собственной персоной. Он с виноватым видом спешил к девушке, протягивая листок бумаги.
«Чего этому уроду понадобилось?» – с неприязнью подумала Александра, сворачивая на экране изображение открывшейся папки и чисто машинально приготавливая свой небольшой стилет к удару.
– Вот тут тебе срочное сообщение от шефа. – Борис с пожатием плеч передал девушке листок с таким видом, будто собирается повернуться и уйти. Но как только она левой рукой взялась за листок, в лицо ей брызнула тугая струя сжиженного паралитического газа.
Уже теряя сознание, Александра на автопилоте ткнула стилетом в горло коварного коллеги и, проваливаясь в темноту, успела подумать:
«Кажется, достала гада!»
Светозарова подвели совесть и щепетильное отношение к добровольно возложенным на себя обязанностям. Еще с утра он продумал, как настроить специальный, унифицированный в ином мире автоответчик на разговор с шейхом-вымогателем и как наладить ежечасный просмотр памяти этого автоответчика из других миров. Несмотря на переживания из-за истории с Еленой, он решил все-таки на день-два вырваться с Земли и устроить возлюбленную на новом месте жительства. Причем сделать это лично, вводя Александру в свой самый засекреченный жилищный комплекс. Хотелось сопровождать избранницу по каждой комнате, каждому залу – и любоваться ее живой реакцией на каждую уникальную новинку.
А уж потом – вплотную заняться поиском если не сестры, то уж подлых аферистов точно. Но вот сдать свои обязанности председателя попечительского фонда совесть заставила прямо сегодня. Потому что, как бы ни прошли его следующие дни на Земле, все равно он окончательно решил умчаться со своей возлюбленной в двухмесячное свадебное путешествие по самым прекрасным мирам, которые ему удалось разыскать во время своих скитаний. Но ведь нельзя оставлять такую массу важных дел без передачи в надежные руки.
Поэтому он пару часов провел в здании международного благотворительного фонда, уговаривая, утрясая, передавая, согласовывая… При этом он нисколько не скрывал, что женится и какое-то время по этой вполне уважительной причине не сможет заниматься общественной работой. И, уже почти завершив все свои дела, был остановлен прямо на бегу очередным звонком на мобильный телефон. Говорил все тот же человек, предлагающий выкупить у него Елену из числа наложниц:
– Здравствуйте, господин Светозаров! Вы подумали над моим предложением?
– Да, и готов выполнить все ваши условия.
– Прекрасно! Значит, и ваша сестра в вас не ошиблась. Она утверждала, что вы ее не бросите.
– Конечно. Но вы сами понимаете, я вначале должен убедиться в благополучном самочувствии сестры и идентифицировать ее личность.
– Убедитесь! Причем очень скоро и чуть ли не при личном контакте: она уже в этом городе. Я довольно хорошо изучил ваши деловые качества и рекомендации самых уважаемых людей нашей планеты. Они характеризуют вас как человека слова. Поэтому вначале я и хочу потребовать от вас слова чести, что вы не будете предпринимать никаких агрессивных действий по отношению ко мне при личной встрече. Итак?
Пока Динозавр не мог понять, к чему ведет его собеседник, но вроде к дешевому шантажу разговор не скатывался:
– Хорошо, даю слово чести! Но чего вы хотите?
– Дело в том, что все мои требования нам стоит обсудить лично, с глазу на глаз. В данном случае я даже мобильной связи не доверяю. Да и вы тоже. Поэтому первым делом договоримся о цене, а потом я сразу организую вам встречу с Леночкой.
– Но я ведь сказал, что согласен со всеми вашими условиями.
– Увы! Это меня устроило бы, если бы дело касалось только капиталов. – Голос незнакомца стал тверже и решительнее: – Итак: вы согласны встретиться со мной ровно в час дня?
– Конечно. Но это зависит от места встречи.
– Не беспокойтесь. Не в моих правилах общаться в мрачных подвалах или на пыльных чердаках. Предлагаю встретиться на центральной площади этого города. На открытой террасе ресторана «Лилия».
– Согласен. Я могу там быть через десять минут.
– Зато я никак не успею: появлюсь там не раньше часа. – Кажется, собеседник на том конце связи веселился. Но тон тут же опять стал жестким: – И учтите, за вами следят мои люди, и каждое ваше движение, слово и жест берутся на учет. Если вы нарушите обещание, сестру вам увидеть так и не придется. До встречи!
Короткие гудки отбоя заставили Дмитрия вздрогнуть и с трудом оторвать телефон от покрасневшего уха. Деревянными шагами он приблизился к ближайшему стулу и уселся, чтобы унять дрожь в коленях. Затем (благо времени было предостаточно и функции его аппарата связи это позволяли) с десяток раз прослушал весь разговор от первого слова до последнего, постепенно приходя в себя и раскладывая размышления по полочкам логики и здравого смысла:
«Как бы то ни было, очевидны два факта. Первый: шантажист хочет не просто денег, как он говорил в первом разговоре, а чего-то большего. Скорее всего, кто-то из земных «туристов» дал ему точную информацию про иные миры. Видимо, все тот же погибший миллионер Кадагов. А значит, он будет требовать ни много ни мало, а возможности попадать в эти миры, когда и как ему заблагорассудится. Из чего следует, что это не просто обедневший шейх, а чуть не самый крупный и могущественный обладатель несметного богатства. Вероятно, именно его люди предотвратили вчера чью-то попытку меня или ограбить, или взять в плен. А посему сомневаться в силах и возможностях этого человека не приходится. Теперь понятно, кто в последние два месяца вел за мной плотную непрекращающуюся слежку.
Другой факт: скорей всего, Елена действительно жива и даже доставлена в этот город. Вполне возможно, что мой собеседник ее просто отыскал и выкупил или отобрал совершенно в другом месте. Он хотел на меня повлиять – вот и отыскал самый действенный и надежный рычаг для стимулирования моего сотрудничества. Только очень сомневаюсь, что все их хваленые наблюдательные и шпионские сети знают обо всех моих возможностях. Из чего я могу заключить с полной уверенностью, что обязательно выкручусь из любой передряги. Теперь самое главное – отыскать Елену. А если я ее увижу при обещанной встрече – то еще лучше: хватаю – пусть потом ищут ветра в поле. При этом я и слово свое сдержу: не предпринимать никаких агрессивных действий в отношении этой сволочи. А зря… Ох, зря! – Сдерживая рвущуюся ярость, Торговец хищно щелкнул зубами. – Таких нечестивцев надо выжигать каленым железом. Хотя… Что это я так? Может, он и в самом деле только и грехов имеет, что вознамерился погулять по иным мирам, а для этой цели разыскал мою давно пропавшую сестру? Ну да ладно, встретимся лично – все станет ясно. Тем более, что и до встречи всего полчаса осталось. Вон как время бежит, а я тут рассуждениями увлекся…»
Светозаров сорвался с места – и за четверть часа до оговоренного срока уже восседал за одним из столиков открытой террасы. Ресторан «Лилия» считался одним из самых дорогих и фешенебельных, что тоже говорило о многом. Видимо, крупному шантажисту все-таки не чуждо чувство прекрасного, и он сам себя считает этаким сибаритом и высоким ценителем искусства.
Вначале Дмитрий сделал легкий предварительный заказ, а потом принялся с откровенным любопытством разглядывать окружающих, выискивая приставленных к нему соглядатаев. А те особо и не скрывались. Двое парней угрюмого вида сидели за дальним столиком, в углу террасы, и лениво потягивали сок из стаканов, которые держали левыми руками. Правые так и находились все время в боковых карманах летних пиджаков. Через два столика справа сидел немного полноватый мужчина преклонного возраста, но как раз такие люди во все времена и являлись лучшими шпиками. Чуть дальше от него, наискосок, сидела четверка молодых людей, два парня и две девушки. Те старались болтать без умолку и вести себя очень естественно. Но совершенно нетронутый кофе в чашечках и заметное напряжение в их фигурах говорили, что эта молодежь тоже замешана в деле.
Итого: более чем достаточно для любого акта. От присмотра и обороны своего шефа – до наглого ареста явившегося сюда для переговоров человека. А ведь вдобавок на террасе, на пару метров возвышающейся над уровнем центральной площади, находилось достаточно прочего люда. Среди них тоже могли скрываться замаскированные агенты, которые под видом ничего не подозревающих обывателей постепенно стягивались на обед. Из общего списка подозреваемых выпадало смело только несколько человек: дородная матрона с идеально одетой девчушкой лет восьми да худощавый юноша-хиппи, который сидел спиной к Дмитрию возле самых перил. Парнишка порой дергался от раздающегося в наушниках рэпа и с такой же методичностью подносил к губам миниатюрный диктофон, наговаривая туда абракадабру непонятного содержания. Похоже, он силился создать очередной шедевр обожествляемого музыкального жанра. Один раз он только оглянулся на подошедшего официанта, и по «отмороженному» взгляду стало видно, что юноша этот мир не воспринимает.
Срок встречи настал: часы на городской ратуше издали перезвон маленьких колокольчиков, а потом последовал один тяжелый удар. Словно дожидаясь именно этого момента, из внутреннего холла ресторана на террасу вышел подтянутый, спортивного вида мужчина полувекового возраста. Чуть раскосые глаза и идеально подстриженная бородка действительно напоминали не то шейха, не то халифа. Со взглядом Торговца он столкнулся сразу, но потом внимательно стал осматривать все столики. И только получив от своих людей надлежащие условные знаки, двинулся вперед. Словно старый знакомый, он без спроса отодвинул свободный стул, уселся и светским тоном начал разговор:
– Приветствую! Как вам погода? Не правда ли, чудесная!
Его голос со специфическим акцентом спутать с другим было невозможно. Тот самый собеседник по двум телефонным разговорам.
– Да, погода радует, – согласился Дмитрий, давя в себе нервную дрожь и стараясь выглядеть очень уверенным в себе. – Теперь жду, чем порадуете вы.
– О! Сразу видно человека с деловой хваткой, – мило улыбнулся шантажист. – Настоящий Торговец! Да я и сам понимаю: время – наше самое большое богатство.
Он обернулся к подскочившему официанту и сделал небольшой заказ. Потом вновь уставился в глаза Дмитрия:
– Извините, некогда даже поесть. Кстати, я не представился: халиф Рифаил. Ну а про вас я знаю все, так что можете себя не называть.
– Не могу сказать, что рад знакомству, – не покривил душой Светозаров. – Но вы, я вижу, и в самом деле поверили моему слову. И сами появились, и имя не скрываете.
– Могу даже паспорт показать, – заверил халиф. – Да и вообще считаю, что между настоящими деловыми партнерами не должно быть каких-то недомолвок или секретов в биографии.
– Ага, значит, вы уже уверены, что от подобных предложений не отказываются?
– Конечно! Ну, сами посудите: в любом случае вам на Земле не помешает честный деятельный партнер, который обеспечит не просто нужный товар, но и поддержку во многих правительствах и на всех международных уровнях. Естественно, хочу сразу оговориться, если нам с вами эта поддержка понадобится. Как мы оба понимаем, наша совместная деятельность все-таки будет гораздо продуктивнее, если не подвергать широкой огласке основные детали.
– Насчет слова «деятельный» я не сомневаюсь, – кивнул Торговец. – А вот по поводу «честный» – попрошу подробнее.
– Хорошо, раз такой разговор пошел, – обрадованно согласился Рифаил. – И начну с самого главного: рабовладельцем, которых вы так не любите и презираете, я никогда не был. А сестру вашу Елену отыскал в совершенно другом месте, что она вам очень скоро подтвердит лично.
– Может, вы еще скажете, что при отказе с вами сотрудничать вы мне сестру все равно вернете в полном здравии?
– Да нет, до такой степени мой альтруизм не доходит, – засмеялся собеседник и хотел что-то еще добавить, но Светозаров его резко перебил:
– А зря! Если бы вы мне сейчас привели Елену, то однозначно, без всяких дальнейших переговоров стали бы навсегда моим деловым партнером с правом решающего голоса.
– Мм… – Халиф досадливо покрутил головой, немного помялся в задумчивости и даже несколько нервно почесал пальцами виски. А потом признался: – Да я и сам такой вариант в какой-то момент планировал. Честно, честно, не сомневайтесь! Да вот только… как бы точнее выразиться… Я на этот проект поставил все. Да, да, именно все! Все свои связи, средства, недвижимость и, что самое для меня важное, – мои жизненные принципы и мечты. Если сказать коротко, то вся моя жизнь сводилась именно к этому – увидеть другие миры.
Теперь в повисшем молчании задумался Торговец. Подобных мечтателей, каким сейчас пытался себя выставить Рифаил, конечно, хватало и среди богатейших людей планеты. Несмотря на свой цинизм и жестокость, они все-таки в глубине души порой оставались романтиками и мечтателями. Просто со временем эта детская наивность исчезала под слоем прегрешений и погибала в болоте лжи и корысти.
Но вдруг в данном случае этот халиф и в самом деле сохранил в себе ростки детского восторженного отношения к сказке? Вдруг он и в самом деле посвятил всю свою жизнь, растрачивая миллионные прибыли от продажи нефти, поискам того шанса, который позволит заглянуть в самую великую сказку? Чего только не случается в этой жизни! Вот только вызывала опасения его откровенность: искренняя она или поддельная? Следовало это выяснить хотя бы примерно:
– Но раз вы все-таки пошли по пути шантажа, значит, не до конца поверили в мое неимоверное чувство благодарности. И стало быть, не до конца откровенны и со мной. Поэтому предлагаю сделать так. – Дмитрий положил локти на стол и наклонился ближе к собеседнику: – Вы даете мне пообщаться с сестрой, а я после этого торжественно обещаю сразу же показать несколько миров. И уже во время этого путешествия мы оговариваем все детали нашего сотрудничества, а потом возвращаемся за Еленой. Согласны?
– Вот видите, – печально скривился Рифаил. – И вы мне совершенно не верите на слово. Чего тогда требовать от меня? Мне кажется, это вполне нормально – показать мне хоть краешек иного мира. Я ведь и так уверен в существовании Торговца и просто хочу окончательно убедиться в ваших способностях собственными глазами.
Светозаров с непониманием нахмурился:
– То есть вы не хотите мне показать сестру?
– Да нет, конечно, покажу, и вы даже пообщаетесь напрямую. Но раз вы не приняли мое предложение, то я просто вынужден предпринять дополнительные меры безопасности. Мне не хотелось бы, чтобы вы при свидании совершили неосторожные шаги, тем самым ломая так бережно выстроенную мною пирамиду нашего будущего. Но все-таки предлагаю в последний раз: вы мне показываете миры и сразу забираете, повторяю, забираете сестру на первой же встрече.
В какой-то миг Торговец уже приготовился ответить «согласен». Ведь по большому счету ничего не случится, если еще один землянин побывает в иных вселенных. И так уже многие из путешественников об иных мирах не только догадываются, но и уверены в неподдельности увиденного. Но опять вмешалась настойчивая интуиция:
– Нет. Вначале мне надо увидеть сестру, как мы раньше и договаривались. Тем самым вы действительно докажете свою полную честность.
– Хорошо! – легко согласился халиф. – Это ваше право. Тогда сейчас обдумаем, как и когда я смогу устроить столь желанную для вас встречу. – Он перевел задумчивый взгляд на ратушу, словно на ее стенах находился письменный ответ. Потом вновь повернулся к сжавшемуся от переживаний Светозарову. – Кстати, пусть вас не удивляют все те строгости, которые мне придется применить. Может, свидание и не состоится в мрачном подвале, но как минимум неприступная крепость там будет.
– В таком случае и я выдвигаю встречное требование: вначале по телефону я должен получить гарантии от сестры и убедиться, что это действительно она.
– По телефону? – Кажется, халиф от такого недоверия обиделся от всей души. – Вот и верь после этого в сказку.
– Однако! Неужели вы думаете, что я соглашусь незнакомому человеку завлечь себя в безвыходное место в виде тюрьмы?
Само собой разумеется, Торговец не боялся ни тюрем, ни глубочайших подвалов. Уйти он сможет отовсюду. Но следовало создать у шантажиста мнение, что он очень боится попасть в ловушку. Да и дополнительно провериться разговором с сестрой не помешает. На этот раз Рифаил задумался надолго, но в конце концов и на это условие согласился:
– Ладно, устроим вначале телефонный звонок. Учтите, я понимаю, что поговорить вам захочется очень долго, и для проверки, и по другим причинам. Все-таки двадцать лет не виделись. Так что сразу предупреждаю: если вы связались с полицией и этот долгий разговор им удастся засечь, то все равно у вас ничего не получится. Мои специалисты устроят несколько перемычек на длинной цепочке связи, и сразу же на первом соединении распознаем полицейское прослушивание.
– Я ведь обещал не предпринимать против вас никаких агрессивных действий.
– Хочется верить…
– Мне главное – удостовериться, что сестра жива и с ней все в порядке.
– Об этом можете не волноваться… Да? – Рифаил повернул голову в сторону замершего в вышколенном полупоклоне человека. Скорее всего, водителя, судя по одежде. Тот буркнул два слова по-арабски, и собеседник Дмитрия поднялся со стула с извинениями: – Простите, я отлучусь на пять минут, мне по телефону в автомобиле звонит супруга.
Ничего не оставалось делать, как кивнуть в ответ и остаться сидеть на месте. Затем чисто машинально Дмитрий окинул своим цепким взглядом всю террасу. Оказывается, прошло слишком мало времени: почти все посетители так и оставались на своих местах, да и новых прибавилось считанные единицы. Он перевел взгляд на бокал с заказанным коньяком и раздраженно подумал:
«Может выпить, чтобы дрожь в коленках унялась?»
И уже собрался сделать глоток, как зазвонил его мобильный.
От резкого, противного запаха Александра очнулась с кошмарной болью в голове и невыносимой резью в глазах. Мало того, легкие сжались от натужного захлебывающегося кашля. Непроизвольно попыталась вытереть глаза, но сразу поняла, что сидит связанная в кресле, а руки притянуты ремнями к подлокотникам.
Как только удалось прокашляться, над ухом раздался разочарованный голос шефа:
– Эх, Шурка! Сколько я за тебя боролся и защищал, а ты так меня подвела… Нехорошо, некрасиво. Ну, чего молчишь? Стыдно в глаза посмотреть?
– Да просто глаза открыть не могу, режет, – покривилась девушка.
– Ладно, тогда польем на тебя водичкой.
И почти без предупреждения в лоб связанной девушки ударила струя холодной воды. Она оказалась не такой сильной, чтобы перебить дыхание, ровной и направленной в одну точку. Александра долго и с тоскливым удовольствием подставляла под струю каждый глаз по очереди, порой опуская всю голову. Через минуту на ней не осталось сухой нитки, зато боль в голове заметно утихла, а глаза удалось открыть с первой попытки. Бросилось с глаза, что она в одной из ванных комнат конторы, приспособленной для допроса. Павел Павлович несколько брезгливо отбросил шланг в сторону и опять приблизил свое лишенное эмоций лицо к девушке:
– Ты ведь знаешь, как поступают у нас с предателями?
– С чего вы взяли, что я предала? – пошла ва-банк Александра.
– Ха! Ты посмотри на нее, Борь, оказывается, произошло недоразумение. – Шеф повернулся в сторону, и за его спиной открылся сидящий на крышке унитаза Королюхов. Правое плечо у него оказалось перебинтованным, рука висела на перевязи. Видно, удар стилета все-таки не достиг цели, только подранив мерзавца. Зато глаза у него светились кровавым блеском, как у голодного вурдалака. А с губ срывались капли слюны:
– Ничего, сучка, скоро ты в моих руках наизнанку вывернешься!
– Да ладно тебе, – по-отечески пожурил шеф своего подчиненного. – Может, и в самом деле ты погорячился? —
Затем опять навис над девушкой: – Девонька, расскажи мне все как на духу.
– А что тут рассказывать! – нагнетала в себе злобу Саша. – Сидела себе, спокойно в файлах копалась, а этот урод меня решил газом убить. Жаль, что не достала ублюдка! Вот он и есть самый настоящий предатель!!!
– Тихо, тихо! Давай без эмоций тут! А почему в чужих файлах копалась?
– И что такого? Я всегда так делаю: работа у нас одна, и мне для поднятия общего уровня любые детальки пригодятся. Вот я у Казика частенько и рылась. Он ведь и сам порой на нужные направления внимания не обращает, аналитик хренов.
Тотчас за спиной послышалось недовольное бормотание Теодоровича:
– Следи за базаром, малая!
Значит, сзади помимо качка стоит еще как минимум один. Хотя как боец главный аналитик ни на что не годился, все-таки в душе у связанной девушки скреблась мизерная надежда, что Петр со своими помощниками каким-то образом прорвется сюда и начнет искать. Ведь сколько времени прошло. Вот только справится ли телохранитель? Скорее всего, нет…
– Действительно, зачем обижать нашего лучшего специалиста, – продолжал рассуждать шеф. – И все-таки: ты ведь совершила своим поступком преступление.
– Пыл Пылыч! Да какое преступление?! – Слез невинности выжимать не приходилось, последствия применения газа и так их выдавливали сплошными ручьями. – Да кто из нас ради карьеры порой лишнюю информацию себе на ус не намотает? Тем более я и так за эти годы свою преданность доказала. И кровью, и делами. Какие могут быть подозрения?!
Тон у шефа стал ледяным, и от всей его фигуры повеяло замогильным холодом:
– Зачем заинтересовалась делом Елены?
– Так объект с самого утра сам не свой метался, пару раз что-то такое про сестру буркнул: мол, вполне возможно, что она жива. Ну как мне было не поинтересоваться у Казика Теодоровича всеми деталями? Да будь он на месте, я бы и сама у него спросила, не сомневайтесь.
– Не сомневаться? А вот нам показалось, что ты нас все-таки предала, в перебежчики подалась. Придется тебя проверять.
Александра мысленно истерически выкрикнула: «Если кажется – креститься надо!», но вслух старалась тянуть до последнего:
– Да не вопрос, шеф! Надо, значит, надо! Мало ли меня и раньше проверяли? И сейчас докажу!
– Ты так уверена? А то нам показалось, что у тебя с объектом слишком уж большой пожар любовный разгорелся. Заигралась ты, девонька!
– Да вы что, издеваетесь?! У меня кобели в сто раз получше этого были, и всегда их вокруг пальца обводила, как хотела! Только сюсюканья мне с разными козлами не хватало! Павлович, да вы за кого меня держите?
– Чего ты так кричишь, надрываешься? – Шеф попытался ласково улыбнуться, но под маской отчетливо просматривался звериный оскал хищника, готовящегося сожрать жертву. – Все-таки я склонен тебе верить. Но вот вопрос: как ты поведешь себя в самом скором времени? Подставишь ли ты объект прямо под наши цепи и пыточные устройства?
– Запросто! – Каких только усилий стоило Александре, чтобы не завыть при этом вопросе раненой волчицей, а ответить с бравадой оголтелого циника. – Подставлю со всеми потрохами. Вплоть до самого последнего шага, хоть упаду при этом, как обычно, в обморок. – Осознав, что в ванной комнате повисла напряженная тишина, девушка добавила в том же духе: – Вот и будет для меня самая настоящая проверка: могу ему что угодно отрезать. Испытайте!
– Хочет жить, потому и врет… – устрашающе прогудел Борюсик со своего насеста. – Так эта сучка опять и выкрутится.
– Ха! А то я тебя не знаю, Каралюх! – прожгла его взглядом Александра. – Спишь и видишь, как бы не только мне, но и самому шефу подгадить! Иначе бы ты и пальцем махнуть в мою сторону не осмелился.
Словно не слыша последней перепалки между агентами, Павел Павлович шумно выдохнул и приказал:
– Все в мой кабинет! А ты тут, девочка, посиди, нас подожди, подумай хорошенько. Когда я вернусь, будь готова к любому, вплоть до того, что тебе и в самом деле придется кое-что отрезать у своего последнего хахаля.
Все поспешно вышли, раздался стук закрывающейся двери и удаляющий топот ног по коридору. Оставшись одна, Александра почувствовала, что от страха и жуткого предчувствия сейчас потеряет сознание, и, в качестве контрмеры, стала бешено дергаться в путах, проверяя их прочность. Даже если за ней и наблюдают, ничего: подобное действие присуще любому связанному, даже если он уверен, что вскоре будет на свободе. Но в конторе привязывали на совесть, да и стул был привинчен к полу намертво. Тогда девушка сосредоточила всю свою энергию на размышлениях:
«Что они задумали? Ведь о наших совместных с Дмитрием чувствах они догадались, и теперь со стопроцентной гарантией захотят использовать меня для шантажа. Как бы я тут ни выкручивалась и ни бравировала, такого монстра, как Пылыч, не проведешь. Они меня уж несколько дней как отстранили от основных дел, а теперь я и на подсмотре файлов сгорела. Дальше следует учитывать невероятную важность всего дела и невиданные средства, которые в него вбухали. Ради достижения положительного результата те самые таинственные «двое» из высшего руководства могут пожертвовать всей конторой без малейшего сожаления. Я ведь в самом начале предвидела «большую зачистку». Из чего можно сделать один очень печальный для меня вывод: живой я отсюда не уйду ни при каких обстоятельствах…»
Теперь уж слезы полились совсем не от раздражения глаз газом. Связанная девушка прощалась не только с собственной жизнью, но и со своей яркой, но такой короткой любовью. Представив себе лицо любимого до самой последней детали, она вздрогнула. Но теперь уже от страха не за себя, а за Дмитрия: «И его не отпустят живым ни в коем случае! Та же самая «зачистка» в финале коснется и Торговца. Только у него будет два варианта развития событий: или он всю оставшуюся жизнь проведет на пыточных растяжках, принуждаемый к сотрудничеству, или его после неудавшегося шантажа с использованием Елены тоже пустят в расход. В подобных вопросах всемирного значения контора и ее руководители придерживались только одного кредо: «Если не нам, то и никому другому!» А что у них получится с шантажом? Да ничего не получится! Дмитрий не такой дурак, чтобы дать себя заманить в какую-то лабораторию и превратиться в безвольного кролика для экспериментов. Ведь именно такой вариант событий больше всего устроит желающих вырваться единолично в иные миры. Очень недоверчиво относящийся ко всему Торговец обязательно вначале удостоверится в реальности существования сестры, и только тогда может попасться в ловушку. Но если судить всего лишь по двум словам в заглавии секретной папки: «Разработка Королюхова», то самой наживки для шантажа в руках врагов нет. Они элементарно блефуют. И их блеф Светозаров однозначно раскроет. А что дальше?»
На какое-то время Александра прервала свои размышления, тоскливо вслушиваясь в возобновившийся оживленный топот ног в коридоре. Но через минуту все опять стихло. Судьба давала еще некоторое время для обдумывания:
«Дальше вырисовывается только одно: контора попытается использовать меня…»
Теперь уже леденящий ужас пронзил все естество девушки. С судорожным всхлипом она представила, как тело любимого извивается от боли на пыточном столе, и протяжно застонала вслух. Но сразу вспомнила, что за ней наверняка следят, и судорожно задергалась в плотных путах. Теперь она твердо решила умереть сама, но не допустить пожизненных издевательств над любимым человеком. Тем более, что и ее личная вина в происшедшем была огромна. Если бы она настояла на своих признаниях, Светозаров обязательно бы что-то придумал и нашел противодействие и самой конторе, и работающим совместно с ней шантажистам. А теперь из-за ее глупости и нерешительности ему грозит жуткая смерть.
Голова пленницы бессильно свесилась на грудь, но мысли стали четкими, холодными и безжалостными к самой себе. Такого финала она не допустит, свою последнюю роль сыграет как положено. Оставалось только продумать возможные варианты действий, вопросов и ответов. Ну и дожидаться своих палачей.
И палачи не замедлили явиться. Все в том же составе, стараясь сохранить на лицах каменное выражение, они вошли в переоборудованную из ванной пыточную камеру и расположились на прежних местах. Разве что теперь в горящих ненавистью глазах Каралюха читалось еще и предвкушающее злорадство.
Павел Павлович в знакомой манере склонился над привязанной пленницей, безразличным тоном спросил:
– Чего дергалась?
– Руки и ноги затекли, – прохрипела девушка. – Ремни ведь набухли от воды…
– Ладно, я хорошими агентами не разбрасываюсь, – пробурчал шеф и сноровисто ослабил путы на ногах, поясе и плечах. А руки так и вовсе освободил. Глядя, как его подчиненная с заторможенным видом принялась разминать посиневшие пальцы, поощрительно кивнул: – Очень скоро они тебе пригодятся для обещанной тобой операции над объектом. Ты как, не передумала? Готова послужить отечеству?
Вздрагивая от холода и от цинизма своего начальника, Александра тихо простонала:
– Пыл Пылыч, да я его голыми руками порву! Причем мысленно она имела в виду Борюсика, отчего в ответе прозвучало столько страсти и искренности, что ей, скорее всего, поверили:
– Хм! Может, ты и в самом деле просто недисциплинированная нимфетка? Ладно! Сейчас проверим. Слушай внимательно, а потом не говори, что чего-то не поняла.
Девушка уставилась на шефа по-собачьи преданными глазами:
– Я вся внимание!
– Значит, сейчас вручаю тебе твой мобильник, и ты любыми правдами и неправдами должна в срочном порядке заставить объект прийти сюда, в офис. И чем быстрее он здесь появится, тем лучше. Вплоть до того, что бросает все и мчится сюда на всей скорости. Понятно?
– Без проблем! – Саша перешла на свой привычный деловой тон. – Но мне надо знать, чем он сейчас занимается, как далеко и в каком настроении.
– Он на центральной площади города, ведет безуспешные переговоры с одним из великих шантажистов, и настроение у него препаршивое. Скорей всего…
– Что с моим телохранителем и его группой?
– Их взяли и изолировали.
– Отлично! – Радость агента прозвучала искренне, потому что она заранее предвидела такой вариант. – Тогда это будет самый лучший выход. Я скажу объекту, что ни Петра, ни его помощников в холле нет, и, заметив это, я сейчас прячусь на пожарной лестнице.
– Отлично, девочка! – с явным облегчением Павел Павлович расправил грудь и даже позволил себе улыбнуться: – Ты, как всегда, гениально работаешь.
Затем он на короткое время замер, внимательно прислушиваясь к докладу, поступающему по маленькому наушнику в правом ухе. Требовательно протянул руку, и стоящий сзади Казик Теодорович вложил в нее мобильный телефон. Передавая аппарат девушке, шеф опять налился леденящей угрозой:
– Ставки слишком высоки, сама понимаешь. Поэтому постарайся меня не подвести. Учитывай, что при малейшей ошибке в твоих действиях или словах спасти тебя я буду бессилен. А пока я буду разбираться с начальством и докладывать о неудаче, тобой лично займется твой преданный товарищ по работе Королюхов.
Александра постаралась язвительной улыбкой показать свою полную уверенность в предстоящем деле (хотя уже само по себе упоминание о садисте Борюсике могло вызвать шок) и непослушными до сих пор пальцами нажала нужные кнопки. Успокаивающе при этом подмигнув нависшему над ней шефу, она начала разговор самым естественным образом:
– Сладенький, ты почему мне не звонишь?
– Да тут у меня важная встреча.
– Но с тобой все в порядке?
– Конечно! А почему ты спрашиваешь? У тебя какие-то сложности? – Голос Дмитрия стал взволнованным.
– Пока ничего страшного, но ты ведь меня много раз предупреждал об осторожности, вот я и запаниковала.
– Что, что случилось?! – уже почти кричал Светозаров. Он не мог видеть, как девушка с победным триумфом улыбнулась прямо в лицо напряженного Павла Павловича, как бы при этом говоря: «Вот какая я! Здорово справляюсь? Сейчас этот теленок сам прибежит!» А разговор между тем продолжился:
– Может, я слишком паникую, но когда выглянула в холл, то ни Петра, ни его помощников не увидела.
– Что?! – Вот теперь уже Торговец проникся серьезностью положения. – И где ты сейчас находишься? Что мне делать? Отвечай!
К тому моменту Александра многозначительно подняла указательный пальчик правой руки и приложила его к губам. Мол, сейчас я его разведу как последнего лоха. Хотя при этом она преследовала только одну цель: хоть на полсекунды оттолкнуть главного врага от себя подальше и сказать в трубку как можно больше слов. А потом со смертельным отчаянием произнесла давно продуманные фразы:
– Прыгай! Сестры нет, а я уже мертва!
И в следующую секунду сознание пленницы померкло от резко придвинувшегося огромного кулака.
На том конце связи Светозаров отчетливо услышал звук глухого удара, стон и дребезг падения мобильного телефона на пол. Потом сразу же раздались короткие гудки.
От хлестнувшей по сознанию волны бешенства, сопереживания, страха, отчаяния и тоскливой безысходности Дмитрий в первый момент окаменел. Александра успела сказать все: и предупредить о смертельной опасности для него, и разоблачить аферу с подставной сестрой, и сообщить о своей скорой смерти. Сомневаться в словах любимой не приходилось. А додумываться, откуда ей так много известно, не было и единой секунды.
Периферийным зрением Торговец заметил, что все находящиеся вокруг него подозрительные личности на какое-то мгновение застыли, окаменев на месте, словно прислушиваясь. Затем резко дернулись, наверняка получив предельно краткую команду, и дружно стали разворачиваться к Светозарову. При этом у всех в руках показалось разнообразное вороненое оружие. Мало того, два агента стали стрелять из карманов прямо сквозь ткань своих пиджаков. Но шустрее всех оказался тот самый юноша-хиппи с отмороженным взглядом: он словно невзначай успел повернуться раньше всех, привстал, словно собираясь уходить, и теперь без замаха метнул с нескольких метров поблескивающий метательный нож. И – попал бы прямо в горло приговоренного к смерти объекта, если бы Дмитрий не наклонился резко в сторону, одновременно отталкиваясь двумя ногами от тротуарной плитки и прыгая в экстремально созданный пробой. Следующий момент остался у него в памяти как сплошной и уводящий в бессознательное состояние удар боли.
