Глава девятнадцатая
Поиск
Допрос проходил быстро, но с мизерным результатом. Перепуганный хлыщ отвечал с готовностью настолько рьяной, что даже мысль подтолкнуть его ударом в зубы не приходила в голову. Но вот знал он и в самом деле почти ничего. Непосредственного нанимателя всего этого безобразия видел лишь загрызенный насмерть Отто. Он же и получал с заказчика деньги за работу, оговаривал конкретные детали.
От банды требовалось выведать, что здесь делал Дмитрий Светозаров совсем недавно и где его можно было бы найти сейчас. По возможности схватить живьем и задержать. Делать здесь действительно, кроме как медитировать в полном одиночестве, было нечего. Здесь налетчики монахам поверили. Как и тому, что никто не знает, откуда приезжают наведывающиеся сюда люди.
Все это выяснив, Отто доложил нанимателю по телефону и получил распоряжение просидеть в засаде до завтрашнего утра. С монахами бандитам разрешили поступать по собственному усмотрению. Вот они и грабили. Да и мысли прикончить свидетелей своих бесчинств имели вполне основательные.
Номер телефона, который не успел набрать автоматчик, оказался номером самого Отто. Специально сверили. Затем стали выпытывать, какой именно номер из зафиксированных принадлежит заказчику. Хлыщ клялся и божился, что ничего не знает. Да и по времени вычислить нужный номер не получалось, с утра с данного телефона было сделано двадцать звонков. Владелец джипа только и делал, что посматривал за работой остальных да без умолку болтал по телефону с разными личностями.
В общем, стало понятно, что о банде, скорее всего, никто и плакать не будет. Считающие себя пупами земли недоумки канут в Лету и пойдут на удобрения. Допрошенный охранник с башенки тоже не знал ничего ценного. А держать их в плену или сдавать полиции настоятель категорически отказался:
– Нам только разборок здесь не хватало.
– А что будете делать с живыми? – спросил стоящий рядом Аристарх.
– Казним, и в яму к остальным, – жестко ответил отец Клод. – Подобным ублюдкам даже в тюрьме не место.
– Совершенно верное решение! – одобрительно кивнул самодержец Ягонов.
Тогда как Дмитрий несколько засомневался:
– Дело ваше, конечно… Ну а с машинами что будете делать?
– Постараемся переоформить джип через подставных лиц, на свою машину этот «блестящий» напишет поручительство, и продать. Средства пойдут на пользу делу. Доверяешь?
– Конечно. Еще бы и помог, если бы время было, – заверил Торговец и махнул на связанных бандитов. – Забирайте. А нам бы надо где-то уединиться для медитации.
– Любое место! Где тебе нравится. Братья беспокоить не будут.
Троица захватила с собой два стула и немедля поспешила на второй этаж, где расселась на лавках в одной из двухместных келий.
– Отсюда я в основном и совершал свои просмотры, – стал объяснять Дмитрий. – Закрывался на засов и был всегда уверен, что меня никто не побеспокоит. Как вижу, гранаты и такие дубовые двери срывают… Так что вы двое посматривайте.
– Разве не вместе попробуем? – удивился Бонзай.
– Нет. Вначале я сам на большой скорости осмотрю основные места, требующие пристального внимания. А уж если надо будет присмотреться и прислушаться более тщательно, вот тогда мы с тобой на пару и попробуем. Все, уплываю…
Первым делом он рванулся к своему месту жительства. Его особняк был вскрыт, и в нем производила обыск куча полицейских. Здесь даже и прислушиваться в режиме частого мелькания долго не пришлось. Говорили только о пропавших детях и про разрастающийся скандал. Жутко неприятно, потому что будущие целители готовились к постепенному возвращению на Землю. Но и не так уж страшно, хоть и обидно, что раскрыта такая сложная система тщательного поиска настоящих талантов. Вполне можно будет использовать один из заранее заготовленных на такой случай вариантов. Причем не сиюминутно, а в течение нескольких дней. Возможно, что и недели полторы.
Затем Торговец мотнулся в тот самый банк, где Александра оставила для него письмо. Там вроде бы дела обстояли буднично и спокойно. Скорее всего, и послание лежало нетронутым в полной темноте одного из небольших сейфов. Сюда тоже можно будет наведаться чуть позже и получить письмо лично. Или послать в банк Бонзая Пятого. Вызвался король помогать, пусть и почтальоном поработает.
Выскользнув из переплетения банковских хранилищ, понесся по известному от Даны адресу конторы. Там уже вовсю заканчивался косметический ремонт, в освеженные офисы уже завозили новую мебель для какой-то иной фирмы. Ни единого слова про какого-то Павла Павловича, а уж тем более его самого там и близко не было.
Для последних действий имелась еще одна, последняя ниточка, могущая привести хоть к какому-нибудь намеку на местонахождение Александры. Мысли, что девушку убили, Дмитрий не хотел даже допускать. Справедливо полагая, что в данном случае единственную важную свидетельницу основательно спрячут, но уничтожать не станут. Оставалось только выяснить, кто и где. Что уже виделось довольно проблематичным. Невзирая даже на свое опаснейшее могущество, Динозавр, при тотальной конспирации врагов, в данный момент не мог даже приблизительно предположить, кто они и где они.
Проскакивая все самые шикарные гостиницы города и его окрестности, попытался хоть единое слово услышать по поводу визита какого-то арабского шейха. Ничего. Как и не мелькнуло хорошо врезавшееся в память лицо шантажиста. Но если тот и в самом деле настолько богат, могуществен, то всегда будет действовать отныне только через подставных лиц. А после жуткой стрельбы на центральной площади он, скорей всего, покинул Германию. Ведь и на него опрошенные свидетели наверняка кинут изрядную порцию подозрений.
Конечно, следовало еще раз присмотреться к главному полицейскому управлению. Ведь там и дела его кто-то ведет, и разговоры со спорами не прекращаются, но и это действие Дмитрий решил отодвинуть на второе место. Сейчас его в первую очередь интересовало лишь письмо от Александры.
Уже возвращаясь из подсмотра в собственное тело, кратко опять завернул к своему особняку. Пытаясь повторно глянуть, рассмотреть и подслушать. «Пробежался» по особнякам соседей, особенно тщательно просмотрев жилище соседа, миллионера Бонке. Судя по копошащейся на кухне поварихе, та интенсивно готовила обед, а значит, вскоре ожидалось прибытие хозяина. Мелькнула мысль, что уж с Бонке можно всегда будет если не обсудить возникшие проблемы, то просто встретиться где-нибудь на нейтральной территории и просто переговорить. Вроде как мужик неглупый и вполне с дружескими симпатиями. Жаль, что не довелось с ним сойтись поближе, а то и попутешествовать по мирам. Ведь такая мысль посещала Светозарова уже давненько.
Сейчас же возникло острое сожаление, что он себя не обезопасил, не перестраховался. Вернее, даже не себя, а именно Александру. Слишком уж поддался косности человеческого мышления: раз девушка полная сирота, да еще и без родной бабушки на этом свете осталась, то кому она может мешать и кто вздумает ей угрожать? Чем ее жизнь привлекла других? Скорей всего, именно близостью к Торговцу. А это он не учел. Вернее, просто забыл об этом в минуту своего короткого счастья.
Теперь приходится рвать жилы и расплачиваться самым для него дорогим.
Вернувшись в монастырь, Торговец даже не стал пересказывать увиденное, а сразу поспешил на поиски настоятеля.
– Отец Клод, у вас ведь был старенький «фольксваген»?
– Да и сейчас есть, стоит в сарае.
– Одолжите?
– Да хоть насовсем забирай. Нам уже давно пора купить фургончик и грузовичок, – признался монах. – Теперь будем укреплять нашу обитель, как неприступную крепость.
– Только вы уж не перестарайтесь, – поостерег Дмитрий, получая ключи от замка зажигания.
– Не волнуйся, сынок. Все будет в рамках законности. В монастыре тоже разрешено держать оружие для самообороны. Братья уже этим занимаются.
– Ладно, тогда желаю спокойствия и нерушимой тиши в вашей обители! Но если что, сразу звоните мне на мобильный телефон. Если буду в пределах досягаемости сети, обязательно поспешу на помощь.
Уже размещая свои вещи и усаживаясь в древний, но чистый, ухоженный тарантас, Светозаров удивился:
– Шустро все у отца Клода получается. Надо будет его прошлым поинтересоваться на досуге. Сдается мне, молодость его проходила ох как бурно…
– А мы-то куда отправляемся? – вставил вопрос усевшийся на заднем сиденье Аристарх.
– В один из банков, надо будет тебе, Бон, получить для меня послание. Так что давай снимай с себя все нездешнее и выкладывай все оружие Аристарху под ноги. Иначе тебя на входе не пропустят.
Друг возражать не стал, но от ворчания все-таки не удержался:
– Никакого уважения к моему величеству!.. Ну и потом, почему ты не хочешь сразу переместиться к почтовому ящику и забрать письмо?
– Створа там между мирами нет. Гром, шум, ни к чему мне сейчас привлекать к себе внимание даже мельком. Плюс постоянно работающие видеокамеры, плюс места мало, не развернуться, ну и самое главное, я в темноте последнего зала не отыщу нужную ячейку. А тебе всех делов – зашел да и взял.
– Так просто?
– Разве только скрупулезно выполнить все правила при заявке и заполнении формы. А там-то для пароля и нужна всего парочка слов: «Саша + Дима». Да и документ показывать не надо.
И Дмитрий приступил к подробному инструктажу. Так что пока они доехали к месту назначения, Бонзай Пятый уже смирился с ролью почтальона и тщательно запомнил всю последовательность своих действий. Тем более, что при расставании на соседней с банком улице Светозаров его напоследок предупредил:
– Ничего не бойся. Я буду тут следить за твоей безопасностью. Если что, только услышь первый отголосок грома и отпрыгивай с того места, где ты находишься, как можно дальше. Желательно вперед. Прямо в движении я тебя уже подхвачу, и мы «высадимся» где-нибудь в безлюдном месте. Удачи!
Вначале проводил идущего по оживленной улице друга визуально, а потом прикрыл лицо белой панамой, найденной на задней полке, и сделал вид, что задремал. Дав команду Аристарху:
– Старайся использовать оружие только в крайнем случае.
Придворный шафик лишь недоуменно подвигал бровями, но осматриваться стал по сторонам с гораздо большей подозрительностью. Хоть вокруг и царила скучная городская пастораль, но все-таки чужой мир, мало ли что.
А Торговец тем временем старался высмотреть гипотетическую опасность в банке. Подобное заведение никоим образом не должно касаться бандитских разборок или иностранных силовых структур. Но вот местные силы правопорядка в купе с Интерполом могли доставить крупные неприятности при попытке взять простенькое письмецо. Особенно если Александра сюда сунулась в тот момент, когда за ней уже плотно следили как за девушкой основного объекта.
Очень мешала невероятная скорость подсмотра. Если при наблюдении из монастыря Дин мог скользить по грани пространства со скоростью около десяти километров в час, то из остальных мест любого мира эта скорость в минимальном варианте увеличивалась до пятидесяти километров. А что можно засечь на такой скорости, пронзая взглядом как холл с конторками, так и прочие подсобные помещения за невероятно короткий отрезок времени? Только вспышки света между плотными стенами да дерганые, скачками передвигающиеся человеческие фигурки. Вот так и мелькал: секундный просмотр, круг, просмотр, круг, просмотр чуть в стороне, и вновь десять секунд захода по кругу на цель. Врагу не пожелаешь такого мельтешения!
Но приходилось, потому что к парному подсмотру у Аристарха способностей не было, а рисковать другом в такой банальной ситуации Торговец не собирался. Но к великому его облегчению, само получение письма прошло без осложнений. Непредвиденные случайности начались, когда Бонзай опять показался в пределах видимости для визуального наблюдения. Скорей всего, виной этому послужила одежда короля. Он хоть и был теперь без верхней части пуленепробиваемого костюма, но все равно смотрелся слишком неуместно на данной улице. Его иностранное происхождение просто бросалось в глаза, и пятеро промышляющих в данной зоне молодчиков решили попытать счастья в ограблении.
Маневры по окружению выбранной жертвы Дмитрий заметил сразу. Тем более что чернявые, совсем не похожие на немцев иммигранты слишком выделялись из строя редких пешеходов. Идущая позади «туриста» парочка подала условный сигнал своим подельникам, расположившимся дальше по ходу движения, и те стали действовать. Самый болезный на вид двинулся перед Бонзаем в попутном направлении, а когда тот его стал обгонять, резко выставил зад в сторону, оттолкнулся им от идущего и сделал вид, что упал от сильного пинка. Да еще и завизжал при этом словно тяжелораненый. Король к таким провокациям готов не был, поэтому несколько растерянно остановился, пытаясь понять, что же произошло. Вот тут его и постарались подхватить за руки два самых крупных подельника уличной банды. Да еще и выкрикивая при этом наперебой в две глотки:
– Это хулиган! Расист! Надо его задержать! Он чуть не убил бедного турка! Сейчас мы отведем его в полицию! Посадить его в тюрьму! Под суд его!
Причем лопотали они свои вызубренные слова быстро, но с возмущением. Создавая видимость прямо-таки всенародного, гневного осуждения. Его величество осознал подоплеку всего вокруг него происходящего, когда почувствовал, как кто-то сзади залез ему одновременно во все карманы. Понятно, что кровь у самодержца вскипела моментально. Он так мастерски крутнулся на месте, что все пять облепивших его иммигрантов грохнулись по сторонам, словно кегли. И на какой-то момент показалось, что этим все и закончится, но действовавший сзади воришка держал в руках скомканное письмо. То самое, которое только что было вынесено из банка. И Бонзай Пятый озверел окончательно: одним скачком он догнал пытающегося уползти на четвереньках бандита и ударом кулака по затылку впечатал чернявую голову в тротуарную плитку. Заметив несущийся сбоку ботинок, легко его поймал и резко прокрутил на триста шестьдесят градусов. Потом ударом сжатыми вместе кулаками поддел наседающего на него слева качка под ребра, и тот, пролетев три метра, вломился головой в витрину. Еще один большой шаг, и четвертый воришка, уже поднявшийся на ноги и с диким визгом пытающийся стартовать с места, получил все теми же сдвоенными руками по своей левой ключице. Измочаленные тряпичные куклы падают примерно так же.
Напоследок его величество развернулся и прижег взглядом так и сидящего задницей на тротуаре провокатора и инициатора свалки, прекрасно понимая, что перед ним соучастник и такой же подонок, как и его товарищи. Поэтому казнящий в собственном королевстве за подобные преступления прямо на месте Бонзай прыгнул вперед и нанес сидящему воришке зубодробительный удар ногой по лицу. Аут. Скорее всего, сразу умершее тело уже совершенно без признаков жизни проскользило по тротуару последний метр на своем веку.
И только потом «пострадавший» иностранец поднял с плиток покрытия оброненное письмо, демонстративно сунул его себе в карман и, в сопровождении взглядов одуревших от увиденной сцены многочисленных пешеходов, двинулся дальше. К тому времени Светозаров уже понял, что события вспять не повернешь и следует как можно быстрее сматываться с этой улицы. А желательно и из города. И хорошо бы сделать это без лишнего шума и грохота. Он завел двигатель, надвинул себе панаму на самые уши и, дождавшись, пока друг усядется рядом, проехал три метра и сразу свернул направо в узенький проулок. Хорошо еще, что он прекрасно знал эту часть города, не боясь заблудиться или попасть в пробку.
Причем сразу же он выхватил мобильник и стал дозваниваться отцу Клоду. И лишь только тот поднял трубку, выдал самое главное:
– Мы тут попали в небольшие неприятности. Боюсь, что машина будет замешана в инциденте. Как бы вам потом не досталось.
– Без проблем, – с явно не смиренными интонациями ответил настоятель. – Уже звоню в полицию и сообщаю, что машину угнали примерно час назад. Так подойдет?
– Несомненно. Спасибо!
Проехали пару улочек, заехали в хорошо знакомый Светозарову тупичок, и он загнал «фольксваген» под самую стенку угрюмого заброшенного здания. Быстренько стер все свои отпечатки, сорвал со стоящей рядом машины брезентовый кожух и ловко с помощью друзей упаковал якобы угнанную машину монахов. Затем трое мужчин подхватили вещи и вошли в глухую, без единого иного выхода подворотню. На нее если и смотрела пара запыленных окон, то наблюдателей за стеклами не оказалось. Разве что чуть позже некоторые выглянули на улицу. Да и то они с недоумением больше смотрели на узкую полоску неба между домами. Вроде и солнечно, и ясно, а гром откуда-то грохочет.
Возвращались все трое из подпространства уже совершенно в другой части города. За тщательно возведенной проволочной оградой здесь находилась территория давно закрывшегося завода по производству стиральных машин. То ли обанкротилось предприятие, то ли просто подлежало модификации с полным сносом и постройкой новых корпусов, но данное место в плане отсутствия любых средств слежения считалось идеальным. Лишь на дальних воротах сидел дежурный старикашка, которому по большому счету было наплевать, что творится внутри тщательно запертых и опломбированных цехов. Зато Торговец давно присмотрел это место для возможной короткой остановки. Да и створ внутри помещений имелся вполне подходящий, так что слишком громкого прибытия можно было не опасаться.
Почитать здесь письмо и устроить временное пристанище будет в самый раз. Правда, начал граф Дин с того, что коротко, но внимательно осмотрелся на всякий случай по сторонам и без перехода набросился с упреками на его величество:
– Ну и что ты себе позволяешь? Нет чтобы сразу уйти в сторону после первого толчка и, придерживая карманы, поспешить к машине! Может, нам транспорт больше и не понадобится, но зачем же было таким способом привлекать к нам внимание сотен людей? Не говоря уже про полицию!
– Не понял, ты чем недоволен?
– Да ты там трупы на тротуаре после себя оставил!
– Ну и что? Не за собой же их тащить! Да и все равно их надо было казнить! – пожимал Бонзай плечами в недоумении. – Зачем еще вашу полицию сюда примешивать?
– Черт! – в сердцах возопил Дмитрий. – Никто их казнить не собирался, если бы и поймали, то через пару дней снова на улицу вышвырнули…
– Как?! Без казни?
– Ох! Я с тобой не могу. Здесь ведь другие законы, сколько можно тебя предупреждать?
– Ничего, зато другим неповадно будет! – не собирался отступать король. – И чего ты их жалеешь? Тех бандитов в монастыре ты ни одного не пожалел! Даже слова не сказал в их защиту.
– Так эти-то были просто мелкие воришки, – попытался Светозаров дать хоть какое-то объяснение своему возмущению.
– И как бы ты себя вел, если бы они твое письмо украли или уничтожили? – сам перешел к обвинению Бонзай и, з аметив сразу поникшие плечи, удовлетворенно хмыкнул: – Вот то-то! Я знал, за что боролся. На, читай!
Когда Дмитрий вскрывал конверт, руки у него дрожали, а в горле подозрительно запершило. А когда прочитал первую строчку, глаза неожиданно стало пощипывать.
Мой любимый Димочка! Самый любимый, самый желанный и самый родной! – Ровные строчки, написанные Александрой, слагались в слова и предложения, но смысл прочтенного не сразу укладывался в сознании. – Я себе просто не представляю, как я жила до тебя и как мне теперь терпеть разлуку с тобой большую, чем несколько часов. Хочу все время тебя слышать, тобой любоваться, вдыхать твой запах и бесконечно гладить твои волосы. Ближе человека, чем ты, у меня никогда не было и уже никогда не будет во всех Вселенных. И поверь мне, за каждую капельку твоей крови я готова отдать всю свою жизнь без остатка. И очень надеюсь, что когда ты все обо мне узнаешь, то поймешь и простишь. Потому что если не простишь, вся жизнь для меня потеряет малейший смысл. Я не собираюсь перед тобой виниться, потому что именно благодаря своей работе я и узнала тебя. И я даже благодарна судьбе за такое смешение наших жизненных линий. А работа у меня не ахти, слишком грязная для такой девушки, образ которой я выпестовала специально для тебя. Хотя потом я тебе и расскажу когда-нибудь о том тяжелейшем выборе, который предстал передо мной: идти работать в спецслужбу или умереть. Причем не просто умереть, а умереть очень и очень страшно…
Светозаров замер, потом опять вернулся чуть выше по тексту и высмотрел первое упоминание о спецслужбе. Осознал, нахмурился, крепко сжал губы и продолжил чтение. Дальше Александра более или менее подробно описывала поставленную перед ней задачу, как она выискивала пути подхода к сердцу Дмитрия и как сама постепенно влюблялась в него. Чуть коснулась общих задач конторы, адреса и главного руководителя, назвав его Пыл Пылычем. Упомянула и о вынутых из ее тела чипах. Двумя словами коснулась бабушки Катаржины, сказав, что она тетя одного из старших сотрудников конторы, а ей нисколько не родственница. Просто очень добрый и душевный человек.
Но в основном уповала на то, что все это она ему расскажет лично завтра или послезавтра. Письмо – лишь для самой гипотетической и совершенно ненужной перестраховки. Ну, может, еще частично для большей веры ей, потому как на ячейке тоже будет отмечена точная дата и время. Шура верила, что они и без этого письма поймут друг друга и простят любые недоговоренности прошлого. Потому что любила безумно сама и ни секунды не сомневалась в настоящей любви своего самого родного человека. А завершала она свое послание горячим и чувственным письменным восклицанием:
…Любимый, что бы вокруг нас ни случилось, верь мне! Я тебя никогда не предам! И буду любить вечно!
Лишь после того, как письмо оказалось прочитано раз десять, а каждое слово словно каленым железом прожглось в возбужденном сознании, Светозаров сорвался с места и стал с болезненной интенсивностью метаться по свободному от станков участку цеха. При этом он долгое время не обращал внимания на осторожные вопросы товарищей, а только с отчаянием повторял одно и то же:
– Если бы она мне это сказала раньше! Если бы я не был таким толстокожим! О! Самовлюбленный эгоист! Если бы она…
На десятом повторении бессмысленного для других монолога Бонзай резко шагнул вперед, перегородил дорогу и после столкновения в упор спросил:
– Что делаем дальше?
– А? Что? – выпал в реальность Торговец.
– Я говорю, вон там стоит тачка на четырех колесах, поэтому предлагаю тебя на ней покатать туда-сюда… Хоть и нам какая-то разминка будет.
– А-а-а-а… ты уже вроде как размялся с ворами! – Он отыскал подходящее для сидения место и стал умащиваться как можно удобнее: – Вы пока можете отдохнуть, а мне надо попробовать связаться с «третьей» на тракте Магириков. Я допустил огромную ошибку, что не выспросил у пятерых воинов все детали до самого последнего описания внешности даже младших агентов. Я даже не знаю точно, как этот проклятый Пылыч внешне выглядит, а тем более, где можно найти его фотографию. Поэтому вся надежда у меня сейчас на «третью». Расслабьтесь и ждите!
А сам стал входить в транс своего перехода. Но все сразу у него пошло наперекосяк. Он то появлялся возле друзей, то вновь исчезал. Причем пару раз вдруг вынырнул из подпространства полностью облепленный снегом. Пару раз мелькал в королевстве Ягонов и в Свирепой долине, пробуя прорваться оттуда. Даже раз пять пробовал из королевского госпиталя. Но все безрезультатно. В горный массив Бавванди никак не удавалось проникнуть. Что он только при этом не делал и какие усилия не применял, но дальше внешнего кольца гор прорваться не смог.
Через полчаса он почти полностью исчерпал всю свою магическую силу и обессиленно откинулся на своем импровизированном сиденье возле какого-то ржавого пресса. Четверть часа отдыхал и только потом промямлил:
– Давайте что-то пожуем. Силы прибавятся, может, и мозги лучше шевелиться станут.
С собой у них имелся небольшой «сухпай», состоящий из больших бутербродов и по паре яблок на брата. Но даже такой непритязательный ужин несколько взбодрил мышление Торговца.
– Вижу только два выхода: или продолжать поиски здесь, надеясь на удачу, или срочно преодолеть тридцать километров по ужасно заснеженному тракту.
– А лошадь там сейчас пройдет? – задал резонный вопрос Аристарх. – Если хочешь, то я попробую пробраться к нужной пещере.
– Увы, ни лошадь, ни мул там сейчас тоже не пройдет. Только я и смогу. Да и то надеюсь, что за Воротами смогу уже свободно перемещаться в пределах массива. Видимо, там точно такая же защита, как над монастырем, только другого цвета.
– Если там пурга, – Бонзай кивнул на мокрые пятна после растаявшего снега, – то идти опасно, твои способности и внутри могут не сработать. Станешь сосулькой.
– Но здесь мне делать нечего! – с досадой воскликнул Дмитрий. – Я ведь даже не знаю, кого и где разыскивать!
– Странно, ты так хорошо знаешь этот город и ничего не можешь придумать? Совсем на тебя не похоже. Ну! Думай! Мобилизуйся! – стал покрикивать на него друг. – Или давай рассказывай все, что у тебя в голове намешано, а мы уже самое интересное для тебя выберем.
– Да в том-то и дело, что я и сам в мешанине моих мыслей разобраться не могу.
– Думай! Шевели извилинами! – настаивал Бонзай. – Вспоминай, кто еще с твоей Александрой мог видеться? Кто с ней общался?
– Понятия не имею.
– Родственники? Хотя бы единственные?
– Полная сирота. Бабушка и то подставная.
– С кем общалась бабушка? Где жила?
– Уже похоронена… – Но брови Светозарова поползли вверх. Он явно что-то пытался осознать. – А квартира сдана, она принадлежала муниципалитету.
– Ты там бывал? Видел, с кем эта подставная бабушка общалась?
– Нет…
– Может, и у нее были какие-то родственники? Не подставные, истинные?
И тут словно молния в голове у Торговца взорвалась. Он явственно вспомнил сразу несколько моментов: вот он сидит, перебирает фотографии бабушки Катаржины, и на обороте одной из них написано: «…от племянника». И свое четкое ощущение, что он этого человека уже где-то видел. Но последовавший после этого невинный вопрос то ли Шуры, то ли самой Катаржины начисто сбил с ускользающей мысли. Тогда. Зато сейчас он до каждой тени вспомнил изображенного на фотографии мужчину и опять заволновался: он его однозначно видел! И не раз!
Следующий момент в письме Александры, где она описывает, что бабушка подставная и на самом деле является чьей-то тетей. Сходится!
И третий момент, самый связующий! Как этот самый человек, немного сутулясь, с полной авоськой переходит дорогу в одном из «спальных» районов города, а Светозаров, притормаживая машину, уступает «племянничку» на пешеходном переходе. Причем два раза! Почти в одно и то же время! В одном и том же месте с разницей в несколько дней. Он тогда бывал в той местности по делам опекунского совета, навещал семью с перспективными детьми и готовил их в беседах для отправки в Свирепую долину.
Куда дальше двигался родственник Катаржины, он не заметил, да это было бы и странно, запомни он такой нюанс в собственной жизни. Но ведь там зона совсем небольших, редких особнячков! Зона буйных садов и роскошных парков. Там просто изначально не может быть слишком много мест для тщательного просмотра. И если этот человек где-то там живет, да еще и является одним из «старших сотрудников конторы», то это может оказаться весьма ценной и перспективной ниточкой.
Не вставая со своего места, Торговец смачно заехал кулаком другу по плечу:
– Ну ты и молодец! Что бы я без тебя делал?! С меня бочка далийского!
И уже через минуту отправился на одиночный просмотр. Отсутствовал он долго, по всем понятиям долго, но вернулся «в себя» еще более возбужденный и счастливый:
– Бон! Двигаемся в парное наблюдение! Я выследил этого гада!
